<<
>>

ВВЕДЕНИЕ

В рамках нижеследующего текста я провожу институциональный анализ современности в связи с ее культурным и эпистемологическим подтекстом. В этом состоит существенное отличие моего анализа от большинства сегодняшних дискуссий о современности, где указанные акценты перевернуты.

Что есть современность? В качестве первого приближения к ответу скажем лишь следующее: «современность» означает способы социальной жизни или организации, которые возникли в Европе, начиная примерно с XVII века и далее, и влияние которых в дальнейшем более или менее охватило весь мир. Такое описание привязывает современность к определенному временному периоду и исходному географическому местоположению, но пока что оставляет ее основные характеристики как бы надежно упрятанными в некоем «черном ящике».

Сегодня, в конце XX века, многие уверяют, что мы находимся в начале новой эры, наступление которой должно быть осмыслено социальными науками, и которая выводит нас за пределы современности как таковой. Для выражения этого перехода было предложено сбивающее с толку многообразие терминов, некоторые из них (такие, как «информационное общество» или «общество потребления») прямо указывают на возникнове

ние нового типа социальной системы, хотя большая их часть скорее наводит на мысль о том, что предшествовавшее ей состояние дел подходит к концу («постсовременность», «постмодернизм», «постиндустриальное общество», «посткапитализм» и т. д.). Некоторые из дискуссий по этому поводу сосредоточиваются главным образом вокруг институциональных преобразований, особенно тех из них, в которых выдвигается тезис о том, что мы движемся от системы, основанной на производстве материальных благ, к системе, в большей степени ориентированной на информацию. Однако гораздо чаще такая полемика сфокусирована, прежде всего, на философских и эпистемологических проблемах. Такая точка зрения характерна, например, для автора, который несет основную ответственность за популяризацию понятия «постсовременность», а именно, для Жана-Франсуа Лиотара*.

По его описанию, постсовременность означает отход от попыток обоснования эпистемологии и от веры в прогресс, сконструированный людьми. Отличительной чертой состояния постсовременности является исчезновение «великого нарратива» — всеобъемлющей «сюжетной линии», посредством которой мы помещаемся в определенную точку истории в качестве существ с определенным прошлым и предсказуемым будущим. Вместо него постсовременный взгляд встречает лишь многообразие разнородных претензий на знание, среди которых наука не пользуется никакими привилегиями.

Стандартная реакция на идеи, подобные тем, что высказывает Лиотар, состоит в поиске доказательства возможности непротиворечивой эпистемологии — и достижимости обобщаемого знания о социальной жизни и моделях социального развития11. Но я хотел бы подойти к вопросу по-ино

му. Дезориентация, которая выражается в чувстве невозможности систематического познания социальной организации, возникает прежде всего, как я покажу, из ощущения, которое многие из нас испытывают, находясь в гуще не вполне понятных и по большей части не контролируемых нами событий. Чтобы проанализировать, как это состояние стало свершившимся фактом, недостаточно просто изобрести новые термины, такие как «постсовременность» и прочие. Вместо этого нам следует еще раз взглянуть на природу современности, которая, по ряду вполне конкретных причин, до сих пор была плохо понята социальными науками. Вместо постсовременности мы вступаем в период большей, чем когда-либо, радикализации и универсализации последствий современности. За пределами современности мы можем различить, как я покажу далее, очертания нового и отличного от нее социального порядка, который является «постсовременным»; но он сильно отличается от того, что в настоящее время называют «постсовременностью».

Взгляды, которые я буду развивать, восходят к тому, что я в другом месте обозначил в качестве «дисконтинуистской» интерпретации современного социального развития"1. Я указываю таким образом на то, что современные социальные институты в ряде отношений являются уникальными, то есть отличаются от любых типов традиционного социального порядка.

Я буду утверждать, что понимание природы связанных с этими отличиями разрывов является необходимой предпосылкой анализа того, чем в действительности является современность и, равным образом, предпосылкой выявления ее последствий для нас сегодняшних.

Мой подход требует, кроме того, краткого критического обсуждения ряда точек зрения, доминирующих в социологии — дисциплине, наиболее существенным образом вовлеченной в изучение современной общественной жизни. В силу своей культурной и эпистемологической направленности полемика о современности и постсовременности по большей части не касалась недостатков общепризнанных воззрений в социологии. Однако применительно к интерпретации, сфокусированной, подобно моим рассуждениям, в основном на институциональном анализе, сделать это необходимо.

Используя эти наблюдения как отправную точку для моего исследования, в основной его части я попытаюсь по-новому описать природу и современности, и того постсовременного социального порядка, который может возникнуть по ту сторону нашей эпохи.

<< | >>
Источник: Гидденс, Энтони. Последствия современности. 2011

Еще по теме ВВЕДЕНИЕ:

  1. ВВЕДЕНИЕ РЕГУЛЯТОРОВ ПОВЕДЕНИЯ ПЕРСОНАЛА КОММЕРЧЕСКОЙ КЛИНИКИ
  2. ВВЕДЕНИЕ В ПЕРЕРАБОТАННОЕ ИЗДАНИЕ КНИГИ МЕНЕДЖМЕНТ
  3. 12.1. Введение
  4. 1 ВВЕДЕНИЕ
  5. 2) Введение контрагента в заблуждение
  6. ВВЕДЕНИЕ В ПЕРЕРАБОТАННОЕ ИЗДАНИЕ КНИГИ МЕНЕДЖМЕНТ
  7. 12.1. Введение
  8. ВВЕДЕНИЕ
  9. ВВЕДЕНИЕ
  10. § 1. О причинах введения поста Президента
  11. Введение
  12. 12.4. Специальные жилые помещения, предназначенные для временного отселения граждан в безопасные районы в связи с введением военного либо чрезвычайного положения
  13. ВВЕДЕНИЕ