5. МУНИЦИПАЛЬНЫЕ НАЛОГИ[580]

Если бы государство предоставляло коммунам, а в частности муниципалитетам, полную податную автономию, т.е. свободу в установлении всех возможных форм обложения и в любом размере, то они могли бы исчерпать налогоспособность населения, сделав невозможным обложение на общегосударственные нужды, или же чрезмерно переобременить плательщиков.

Рассмотрим применяемые с разрешения государственной власти главнейшие системы муниципального обложения. Первая система сводится к совместному использованию государством и коммунами одних и тех же налоговых источников. Это -надбавки в процентах к окладу некоторых госналогов или же отчисления в пользу городских коммун известной доли этих налогов. Упомянутые надбавки или отчисления могут относиться как к личным госналогам (подоходному, поимущественному), так и к реальным гос- налогам - поземельному, подомовому, промысловому, а также на окна и двери (во Франции) и доходы с капитала (Вюртемберг). "Добавочные сантимы", как называется этот налог во Франции, могут быть ординарными, устанавливаемыми законом или определяемыми ежегодно в госбюджете, и экстраординарными (на покрытие чрезвычайных расходов коммуны).

ственных и коммунальных сборов пропорционально оценке имущества, производимой коммунами, или же пропорционально общей сумме бюджета каждой коммуны. В последних случаях коммуны как бы сами делают надбавки в пользу центральной власти. В финансовой литературе почти все авторы согласны с тем, что раскладочная система устарела и нецелесообразна, так как в случае раскладки пропорционально коммунальным оценкам (Соединенные штаты) коммуны сознательно понижают оценки, чтобы меньше уплачивать государству, а в случае раскладки пропорционально бюджету коммуны опасаются развивать свой бюджет, что прямо вредит городскому благоустройству. Система надбавок, особенно приемлемая в отношении реальных налогов, получила широкое распространение и поддерживается большинством специалистов, так как в данном случае требуется только государственная оценка, что значительно облегчает коммунальные органы, сама же система проста, дешева, эластична и дает самоуправлению сравнительно значительные суммы. Система отчислений, практикуемая кое-где в отношении подоходного налога, как указывает П. Г е н з е л ь, технически еще более проста, но при системе отчислений коммуны лишены возможности варьировать их процент, как это обыкновенно разрешается в пределах^ надбавочной системы и что способствует приспособлению налога к объему местных потреблений. В последнее время против всех трех систем, устанавливающих один и тот жеисточникналогов длягосударстваикоммун, раздается немало возражений. Указывают, что при данной форме налога коммуны ограничены в выборе средств (Б а л и н с к и й), что эти системы (в отношении подоходного налога) дают географически неравномерно распределенный источник (Г е н з е л ь), что они тормозят финансовые реформы (Твердо- хлебов), ибо прочно и широко укореняются как в государстве, так и во всех местных союзах. На наш взгляд, самым серьезным возражением против систем как надбавок, так и отчислений представляется то, что при них роль коммунального финансового хозяйства чисто пассивна.

пример такого разделения дает пресловутая прусская реформа местного обложения, проведенная законом 14 июля 1893 г.[581] В основание этой смелой реформы, которой суждено было вписать интересную и достойную изучения страницу в историю местного обложения, лег принцип услуги-возмездия, вполне соответствующий, по мнению прусских реформаторов, характеру местного обложения, в противоположность обложению государственному, где главную роль играет принцип налогоспособности. Ясно, что плательщики реальных налогов (напр., домовладельцы) непосредственно выигрывают от деятельности городских самоуправлений (услуги), чему и соответствует подомовый налог (возмездие).

Сущность прусской реформы коммунального обложения, названной проф. М.А. Курчинским "триумфом теоретической мысли", сводилась к тому, что новый закон, сохраняя надбавки к государственному подоходному налогу и лишь только урегулировав их, вовсе отменил реальные налоги, взимавшиеся до 1893 г.

марок от одних только прямых налогов, т.е. более чем 1 ООО русских городов в то же время от всех своих доходных источников. Если судить по многочисленным отзывам германских теоретиков (Вагнера, Штрауса, Эйнерна, Эннецеруса, Эге- берга, Герлаха, Шрейбера, Рау, Ястров а) и коммунальных деятелей,[583] прусская реформа после 15 лет существования получила всеобщее признание, несмотря на значительные ее дефекты в деталях. Ввиду серьезных финансовых затруднений государства эта реформа была отменена после войны, но в настоящее время общественное мнение Германии высказывается за ее восстановление в несколько измененном виде.

Мы думаем, вопреки возражениям некоторых русских теоретиков, (как, напр., М.А. Сиринов а),[584] указывающих на неравномерность реального обложения в руках коммун, на недостаточную его подвижность, дороговизну его организации, на отсутствие и устарелость кадастров и, наконец, на отрицательный будто бы опыт прусских городов, - что полная передача реальных налогов общинам на практике оправдала в значительной степени надежды, на нее возлагавшиеся, и в принципе целесообразна.

пам Пруссии, пульс коммунальной и в частности муниципальной жизни бился энергичнее, чем в других странах; если именно в Германии создался тип образцового городского хозяина - сильного, просвещенного, добросовестного и бережливого бургомистра или члена магистрата; а если там именно повышенный интерес к коммунальным источникам хозяйства вызвал к жизни особую муниципальную науку и высшие коммунальные школы, и самые многочисленные объединения общин - то изложенная нами прусская реформа несомненно сыграла в этом благотворном процессе свою важную роль. На упомянутую жизненную сторону дела финансовые теоретики, по-видимому, обращают слишком мало внимания.

3) При третьей системе государство с одной стороны и общины с другой - вводят одни и те же виды налогов, но различной конструкции, причем они организуют их самостоятельно, применяя свои собственные правила и методы оценок, взимания и контроля. В данном случае налоги государственные и коммунальные сосуществуют параллельно, до известной степени как бы конкурируя друг с другом. Ярким примером такой отнюдь не стройной системы может служить наша дореволюционная система реальных налогов - поземельного, подомового и промыслового.

Наряду с изложенной нами классификацией систем местного обложения существуют и многие другие.

Рассмотрим вкратце отдельные виды налогов, чаще всего применяемые городскими коммунами, не касаясь пока советских налогов, которым будет посвящен особый раздел.

а)              Личные налоги[588]. Личное обложение, в приложении к городскому самоуправлению, осуществляется как посредством самостоятельных подоходных и поимущественных налогов (Голландия, Дания, Швеция, Саксония, Соединенные штаты),[589] так и посредством надбавок или отчислений от окладов государственного общеподоходного налога (во многих государствах). Кроме того, личное муниципальное обложение сохранилось еще кое-где в виде разного рода подушных

сборов (Вюртемберг), сборов с прислуги (Италия) и квартирного налога (Франция), этого суррогата подоходного налога, занимающего среднее место между личными и реальными налогами. Самостоятельные подоходные или поимущественные налоги не могут быть рекомендованы для муниципалитетов ввиду сложности организации соответствующего податного аппарата и часто встречающегося нахождения доходов и имуществ плательщиков вне данного города; учет этого широко распределенного, отнюдь не локализованного имущества и внегородских доходов горожан, очевидно, должен принадлежать не городу, а всему государству. Против надбавок к государственному общеподоходному налогу или же отчислений от него также приводятся весьма основательные возражения (проф. Г е н з е л ь, 3 е й т м а н). Неравномерность в отношении различных городов здесь бросается в глаза. Действительно, города нехозяйственные, потребительного типа, и города, в которых живет богатая буржуазия (см. главу XII первой части), получают при надбавках или отчислениях от государственно-подоходного налога львиную долю ресурсов, а города ин- дустриально-пролетарские, в которых большинство населения пользуется экзистенц-минимумом, почти ничего. Между тем именно последние города наименее благоустроены. С другой стороны, как правильно указывает Гр. Шрейдер,[590] "подоходное обложение при современном его развитии в больших городах является наилучшим источником общинных финансов, и эти города с введением подоходного обложения быстро приходят в блестящее состояние". Наконец, нельзя забывать и того, что прогрессивное подоходное обложение, по идее своей, является наиболее справедливым и демократическим, весьма эластичным и, как общее правило, оно признается непереложимым, т.е. не перекладывается на экономически слабые плечи.

б)              Реальные налоги. Из названных налогов поземельный налог может играть в городах сравнительно незначительную роль. Зато самостоятельные подомовыйипромысловыйналоги служат во многих государствах базисом муниципального бюджета. В Англии, напр., параллельные налоги на недвижимость, из коих каждый имеет свое специальное назначение, занимают основное место в муниципальном обложении. Эти налоги возникли и развились там исторически из "налога в пользу бедных", считаются дополнительными к последнему и взимаются на одинаковых с упомянутым налогом основаниях. Коммунальные реальные налоги являются весьма продуктивными. Недвижимая собственность, как указывает П. Г е н- з е л ь,[591] "может выносить поистине громадное податное бремя". В Англии до войны ставки коммунального подомового налога иногда достигали 50% и выше валового дохода от недвижимости, а в 1921— 1922 гг. - до 115% наемной платы, давая в общей сложности коммунам 67 млн фунтов стерлингов, т.е. около 700 млн червонных рублей. Налоги на недвижимости могут исчисляться либо по действительной

ценности, либо по доходности имуществ. Первое исчисление, получившее распространение в Германии, предпочтительнее, чем налог по доходности, ибо, во-первых, действительная ценность представляет собой более объективный и постоянный признак, чем валовой доход; во- вторых, обложение по ценности захватывает не только прибыльные имущества, но и барские особняки, незастроенные земли и т.п. Кроме того, дома с мелкими квартирами, как отвечает В.Н. Твердохлебов, имеют более высокую, сравнительно с ценностью, доходность, чем дома с большими и богатыми квартирами. Поэтому обложение на ценность понижает взимаемый с них налог и удешевляет мелкие квартиры. Особое значение для борьбы с земельной спекуляцией имеет налог на незастроенныеземельныеучастки, практикуемый многими английскими, германскими и голландскими городами. Он имеет в виду побудить владельцев таких участков приступить к строительству, не выжидая повышения цен на землю.

Существенным признаком коммунальных налогов на недвижимость является то, что при них не допускаются вычеты долгов. Действительно, местные расходы равно обогащают владельцев как за- долженных, так и не задолженных. Впрочем, некоторые специалисты возражают как против указанного правила, почти всегда проводимого в положительных законодательствах, так особенно против приведенного нами мотива. Другая мотивировка правильно ссылается на то, что реальные налоги по самой идее своей могут относиться только к "вещам", как таковым, и к их реальной ценности или доходности, долговые же отношения должны приниматься во внимание только в личном обложении.

Коммунальные промысловые налоги существуют в разных видах и формах (общий налог на патенты, классный, раскладочный, сборы с развозного и разносного торга, с верховых животных, с трактиров, гостиниц, универсальных магазинов). Общее промысловое обложение с бблыним трудом проводится в городах, чем налоги на недвижимости, так как оно в меньшей степени стоит под знаком ограниченной териториаль- ности. Деятельность современных промышленных предприятий часто выходит далеко за пределы данного города, а коммунальные услуги в доходах этих предприятий играют подчас совершенно ничтожную роль. Также весьма сложны и разнообразны методы коммунального промыслового обложения, вызвавшие обширную теоретическую литературу и многоликое практическое законодательство. В Англии облагаются лишь помещения торговых и промышленных предприятий по особой оценке, а именно с точки зрения того, сколько дали бы годовой наемной платы за такое помещение, именно как за помещение для данной промышленной цели, т.е. учитываются все находящиеся в нем приспособления, которые неразрывно связаны с Цанн^м Предприятием. В других странах облагаются только промысловые патенты, т.е. разрешительные свидетельства на право торга и промысла, дающие весьма умеренные сборы. В третьем случае обложение проводится по размеру основного и оборотного капиталов предприятия и т.д.

в)              Налог на незаслуженный прирост ценности и специальное обложение.[592] Названный налог (Wertzuwachssteuef), составляющий отдельный вид реальных налогов, был впервые успешно применен в 1898 г. в германской колонии Киао- Чао, в 1904 г. - во Франкфурте-на-Майне, затем в Кельне, Данциге, Эссене, Дортмунде, Киле и, после оживленной борьбы, в Берлине. К 1911 г. его ввели уже свыше 200 прусских городов и, наконец, приняли законодательства некоторых других стран (напр., Италии), причем этот новый вид обложения был встречен большинством катедер-социалистических теоретиков сочувственно, как "муниципальный налог будущего". Мотивировка и сущность рассматриваемого типа обложения состоят в следующем. Отмеченный уже нами (в главе о городской ренте) необыкновенно быстрый рост ценности земель и строений в городах лишь отчасти и сравнительно редко объясняется затратами самих владельцев. Недвижимости растут в цене как бы автоматически вследствие стихийных экономических причин, а именно благодаря росту и уплотнению населения городов, в связи с усиливающимся спросом на городские земли и мелиоративной деятельностью городских самоуправлений, причем владельцы городских недвижимостей, по меткому выражению Джона Стюарта Милля, обогащаются "во сне", т.е. совершенно незаслуженно, без малейших усилий с их стороны, расходов или риска. Величина и значение этого незаслуженного прироста ценности в крупных городах подчас весьма велики: так, по расчетам Д а м а ш к е, прирост ценности застроенных земель Берлина составил за последнюю четверть минувшего века не менее 3 млрд марок. Задача рассматриваемого налога сводится к тому, чтобы изъять известную часть этого прироста из индивидуального владения и направить его в русло удовлетворения коллективно-коммунальных потребностей, согласно принципу "услуги- возмездия". Практикуется это обложение чаще всего в форме налога на переход недвижимостей,[593] настигая незаслуженный прирост ценности в тот момент, когда он реализуется в получаемой собственником цене за продаваемое им имущество. Прогрессивные ставки налога колеблются от 3 и до 30% незаслуженного прироста, в зависимости от величины прироста и давности владения. Впрочем, формы взимания налога и его конструкции могут быть весьма разнообразны.

Налог на незаслуженный прирост ценности довольно продуктивен, покрывая в крупных городах и при значительных ставках до одной

шестой городского бюджета; кроме того, он соответствует как принципу "услуги-возмездия", так и принципу налогоспособности; наконец, финансовой теорией доказано, что он непереложим на более слабые плечи. К недостаткам данного обложения следует отнести неравномерность и постоянные колебания сумм, получаемых от него муниципалитетами, причем предложения и попытки ввести периодическое, из года в год повторяющееся обложение прироста ценности оказались неудачными. Несмотря на все достоинства данного типа обложения, как специфически муниципального, вполне соответствующего тому стихийному росту ценности городской земли, вызываемому коллективной работой, в которой собственники меньше всего принимают участие, буржуазия почти повсеместно сопротивляется введению налога на незаслуженный прирост ценности, называя его "социалистическим" и несправедливым. Отсюда - сравнительно незначительное распространение этого налога вне Германии.

Специальное обложение является одним из более узких видов обложения того же прироста ценности. Это - прямое перенесение, в известной пропорциональной доле, тех муниципальных расходов на улучшения, которые приносят выгоду определенным группам городских жителей, на счет этих самых групп. Если город, напр., прокладывает новую улицу или бульвар, заводит трамвай, устраивает водопровод или канализацию, то он тем самым непосредственно увеличивает ценность прилегающих частновладельческих участков. Владельцы соответствующей земли (иногда незастроенной) опять-таки обогащаются в соответствующих случаях совершенно без всяких усилий, риска и затрат, и возложение на них известной доли расходов муниципалитета представляется даже с точки зрения буржуазной теории вполне уместным и справедливым. В литературе Соединенных штатов неоднократно указывалось, что без широкого применения специального обложения были бы невозможны исключительно быстрый рост американских городов и поразительное развитие их благоустройства во всех его видах. В некоторых штатах специальные сборы на различные местные улучшения происходят добровольно[594] и взимаются до производства этих улучшений, что выгодно как для муниципалитетов, так и для частных владельцев. Иногда взимание специальных сборов, проводимое в принудительном порядке, рассрочивается на несколько лет. Ставки специальных сборов весьма различны. До войны в Пруссии, по сведениям П. Г е н з е л я, обычно возлагали на заинтересованных адъяцентов, т.е. владельцев прилегающих участков, 100% муниципальных затрат на проложение новых улиц, 90% - на устройство тротуаров, 60% - на новое замощение, 50% - на прокладку электрического освещения улиц, 25 марок твердой ставки за каждый метр проводимых водопроводных и канализационных труб и т.д. К недостаткам специального обложения относится трудность определить район или зону, в которой находятся заинтересованные недвижимости, что часто приводит к неравномерности обложения.

В том или ином виде (напр., за очистку и содержание улиц, очистку труб и т.д.) специальные сборы существуют в городах почти всех стран и исчисляются по разнообразным внешним признакам.

г) Налоги на потребление (косвенны е).[595] Как известно, косвенные налоги на потребление продуктов первой необходимости справедливо считаются самыми недемократическими налогами, часто падающими почти в равной мере на богача и на бедняка (напр., соляной налог). Они прямо удорожают продукты, ведут к их фальсификации, поощряют контрабанду и т.д. Однако многие городские общины, ввиду быстрого роста коллективных потребностей по городскому благоустройству и необходимости их своевременно удовлетворить, с одной стороны, а с другой - вследствие нежелания вводить, ввиду классовых интересов буржуазии, слишком обременительные, а тем более прогрессивные ставки прямых налогов, все-таки широко пользуются косвенным обложением. В начале XX в., как указывает Дамашке,[596] Штуттгарт и Карлсруэ покрывали из налога на продукты первой необходимости 25% своих расходов, Дармштадт - 33%, Нюренберг - 40%, Страсбург - 83% и Мец - 89% (!).

К очень выгодной статье муниципального обложения, падающего на потребление, до сих пор принадлежат о к т р у а, т.е. привратные акцизы или сборы с продуктов. Названные акцизы, имеющие средневековое происхождение, взимаются почти исключительно: 1) с предметов питания; 2) с предметов горения (дрова, уголь, керосин) и 3) со строительных материалов. Взимать привратные сборы с продукции самого города было бы нерационально, так как это запутало бы весь торгово- промышленный оборот, создавая своеобразный и нелепый местный протекционизм. С другой стороны, демократические требования широких масс и еще больше требования аграриев заставляют отказываться от обложения продуктов питания: так, во Франции теперь воспрещено облагать хлеб, муку, молоко, масло, овощи, фрукты и соль; в Германии аграрии добились отмены октруа на зерновые продукты и мясо и т.д. Однако до сих пор муниципальные финансы Франции и Италии в значительной степени базируются на октруа. По сведениям Гр. Ш р е й- д е р а, во Франции до войны из общего коммунального дохода в 800 млн франков в год (не считая Парижа) 280 млн давало октруа, а в Италии из обще коммунальных 600 млн лир падало на доходы от октруа до 160 млн. Имея в виду, что октруа касаются главным образом городов, соответствующие соотношения для муниципального хозяйства должны быть еще более показательны. Теория финансов повсеместно относится резко отрицательно к рассматриваемой системе, признавая, что она тормозит торговлю, падает главным образом на малоимущие слои населения, требует высоких, по'глощающих по 40% сбора издержек взимания и вЬобЩе #влйется крайне устарелой й самой вредной из форм муниципального обложения.

Весьма много общего с октруа имеют так называемые "попудные сборы" с привозимых в город и вывозимых из него грузов по железным дорогам или водным путям. В дореволюционной России эти сборы имели чисто целевой характер и предназначались на сооружение и содержание подъездных дорог, по коим грузы провозились, причем сенатские разъяснения несколько расширили эту цель, разрешив городским общинам расходовать соответствующие суммы на все пути сообщения в пределах города. Как мы увидим ниже, попудный сбор играет свою важную роль и в советских местных финансах. С точки зрения теоретической, названные сборы разделяют все недостатки косвенных налогов, так как они являются как бы всеобщим обложением товарообмена и всецело перекладываются на потребителя. Однако в русских условиях, при недостаточности наших муниципальных финансов, попудные сборы следует признавать "необходимым злом". Действительно, к их неоспоримым техническим преимуществам надо отнести то, что они способны легко и просто давать нашим обездоленным самоуправлениям значительные денежные суммы.

П. Гензель причисляет к косвенным налогам также "налог на торгово-промышленный индивидуальный оборот", который получил значительное распространение в послевоенное время как государственный налог. По сведениям Н а г г i s, в Австрии, во Франции и в Саксонии коммуны ныне получают от него отчисления; в Италии же, по декрету 30 декабря 1923 г., коммуны получили свой собственный обширный прогрессивный налог на полный оборот плательщика ("а comprehensive graduated tax on the complete turnover of the taxpayer"). Хотя формально рассматриваемый налог едва ли может быть причислен к косвенным налогам, но по существу он разделяет многие их свойства, так как без труда перекладывается на своего "носителя", т.е. потребителя.

Наконец, к чисто коммунальным и главным образом муниципальным источникам дохода принадлежат налоги на роскошь в самом разнообразном их проявлении. Это - налоги на собак (очень распространенный вид муниципального обложения), на экипажи, автомобили (motor tax), велосипеды, яхты, моторные лодки, сборы с бильярдов, с реклам, с афиш и объявлений, со зрелищ и увеселений (театральных билетов), с музыкальных инструментов, с балконов и т.п. К другим мелким сборам относится сбор с приезжих, с похорон и т.п. Все упомянутые мелкие налоги и сборы обыкновенно занимают небольшое место в муниципальных бюджетах, но государство их охотно предоставляет коммунам, так как в системе государственных финансов, при незначительности фискального результата этих сборов и значительных издержках по их взиманию, установление таковых было бы нерациональным.

Оптимальная организация муниципального обложения

Набросанный нами краткий очерк муниципального обложения свидетельствует о необычайной и поразительной пестроте общей картины. Чуть ли не в каждой стране, при более или менее общей с другими странами экономической системе (господство и концентрация

промышленного и финансового капиталов при фабричном производстве, денежно-кредитном обмене товаров и индивидуальном распределении прибавочной стоимости), имеется своя собственная система муниципального обложения, которая отличается от других систем не только в деталях, но и в выборе основной формы обложения. Действительно, как мы видели, в Англии города получают свои главные доходы от реального налога на недвижимости, органически выросшего из старинного налога в пользу бедных, и от правительственных субвенций, в Соединенных штатах - от реального налога, взимаемого по устарелой раскладочной системе, в Германии до 1919 г. господствовал принцип: "личные налоги государству, реальные - коммунам" и, по-видимому, предрешен возврат к этой системе, во Франции вся коммунальная система базируется на октруа и прибавочных сантимах, в Италии начинает играть серьезную роль собственный налог на оборот, в Испании такую же роль теперь играет персональный подоходно-поимущественный налог весьма оригинального типа,1 в Голландии и Дании господствующее место занимает собственный коммунальный подоходный налог, в Швейцарии и Австрии - система надбавок, в Бельгии - отчисления из коммунального эквали- зационного фонда. Аналогичное многообразие наблюдается и на территории одного и того же государства: в Германии, напр., в каждой провинции, в Швейцарии в каждом кантоне, в Северной Америке в каждом штате имеется в сущности своя сепаратная финансовая система. За исключением городов Франции, Италии и Бельгии, даже каждый отдельный город более или менее индивидуализируется в выборе источников обложения.

Если от выбора источника мы бы перешли к рассмотрению податных и контрольных аппаратов, оценочных приемов, методов взимания, размера ставок, пределов экзистенц-минимума и т.п., то в конечном результате всего исследования усмотрели бы своего рода "итальянскую мозаику финансовых базисов, мавританский стиль финансовой архитектоники и персидский ковер финансовой ткани". Становится ясным, что, при данной многоликой дифференциации явлений, искать упрощающих классификаций и спорить о них более чем бесполезно.

Вместе с тем остается непонятным, почему, при данном экономическом строе и при данных более или менее общих для всех цивилизованных стран задачах благоустройства, финансовые теоретики оказываются бессильными выполнить свое прямое призвание, т.е. рекомендовать оптимальную организационную систему коммунальных финансов для данной эпохи с такой солидарностью, убедительностью и отчетливостью, чтобы их голос был услышан и принят во внимание повсеместно как законодателями, так и муниципальной властью?

Мы думаем, что изложенная пестрота финансовых систем объясняется все той же стихийностью и индивидуалистическими устремлениями капиталистического процесса, а разногласия финансовой теории отчасти вызваны ориентацией теоретиков на различные общественные группировки. Напр., живучесть, а в некоторых случаях и защита октруа во

Harris, цит. соч., chapter V!, Spain Finance, стр. 69,1926. 364

Франции и Италии объясняется не только ролью селького хозяйства в этих странах, но и явным нежеланием буржуазии опираться на реальное обложение и увеличивать прибавочные сантимы.

Приведем в заключение раздела о муниципальном обложении, в самых общих чертах, мнения о наилучшей организации системы коммунальных доходов, высказанные наиболее авторитетными в настоящее время русскими специалистами по местным финансам и наш собственный взгляд на трактуемый кардинальный вопрос.

В.Н. Твердохлебов[597] находит, что система местных налогов должна строиться на прямом обложении, а именно на подоходном налоге и на реальных налогах. Общий подоходный налог может взиматься либо в форме ограниченных законом надбавок, либо в форме государственных отчислений из эквализационного фонда, распределяемого между местными союзами. Реальные налоги предпочтительно предоставить самоуправлениям не в надбавочной, а в самостоятельной форме, так как последняя форма позволяет приспособить эти налоги к местным экономическим особенностям. Кроме указанных форм, местным органам следует предоставить разные мелкие сборы - пошлины, налоги на роскошь, специальные сборы, не стесняя их в выборе указанных форм.

П. Г е н з е л ь,[598] в свою очередь, рекомендует следующую продуманную систему местного обложения. Доходы местных союзов, согласно общему хозяйственному принципу, должны быть строго увязаны с их расходами, причем каждый приемлемый вид обложения, основанный на определенном начале, должен соответствовать той или иной основной категории местных расходов. Обязательные расходы государственнообщественного значения следует покрывать за счет личных налогов (общеподоходного, общепоимущественного), так как все граждане обязаны участвовать в указанных расходах, в зависимости от своей налогоспособности, а между тем только личные налоги способны строго учитывать эту последнюю. Расходы местнохозяйственного значения, поскольку в них можно учесть индивидуальную выгоду тех или иных групп населения, естественно покрываются пошлинами и специальными сборами, основанными на принципе "индивидуальной услуги - индивидуального возмездия". Наконец, те расходы местнохозяйственного значения, которые нужны для всей общины и в которых трудно учесть индивидуальную выгоду, целесообразно покрывать за счет реальных налогов (подомового, промыслового, поземельного), так как эти расходы, увеличивая ценность земли, домов и оживляя торгово-промышленный оборот, в сущности возвращают населению суммы взятых с него реальных налогов, согласно принципу услуги-возмездия. В результате, П. Гензелем строится схема коммунального обложения (см. стр. 366).

П. Гензель подробно останавливается далее на организации отдельных видов обложения, причем он допускает установление самостоятельных реальных налогов для коммун, но в видах уравнительности подоходного обложения, долженствующего равномерно покрывать, на

всем протяжении государства, общегосударственные коммунальные расходы и требующего единообразного и технически мощного податного аппарата, он предлагает это обложение проводить в виде прибавок к государственному общеподоходному налогу или же дотационных отчислений из "фонда коммунальных субсидий", пропорционально сумме издержек отдельных общин на предметы общегосударственного характера. Возражая против предоставления коммунам косвенного обложения в широком смысле, проф. Г е н з е л ь, однако, допускает возможность, в видах подкрепления означенного коммунального фонда, отчисления в него известной части государственных косвенных налогов.

С своей стороны, мы думаем, что против кратко изложенной нами системы проф. П. Г е н з е л я, который по существу не расходится с В.Н. Твердохлебовым, трудно возражать, так как она дает достаточно мотивированное, логичное и стройное решение проблемы в пределах существующего социально-экономического строя. Но мы бы еще раз настаивали на том, чтобы государство передавало реальные налоги общинам полностью, отменяя свои собственные реальные налоги. Параллельные, самостоятельно существующие налоги государственные и коммунальные, которые падают на один и тот же источник, требуют отдельных, дорого стоящих податных аппаратов, распыляют суммы, почерпнутые из этого в конце концов ограниченного источника, и вводят начало вредной конкуренции между союзами публичного характера, недопустимы. С другой стороны, наличие в полном заведовании и распоряжении коммун определенного важного и крупного налогового источника одно только и позволяет им правильно изучать и вести хозяйство, а равно изощриться в том хозяйстве, что достигается только путем исчерпывающего делового опыта. По содержанию своему всякое городское хозяйство, достойное этого названия, сводится к перманентному сравнению получек и затрат, к

изысканию и организации доходных источников - с одной стороны, и к выбору предметов расходов - с другой. Третий момент, а именно самое осуществление намеченных улучшений, относится уже не к экономике, а к технике хозяйства.

Раз мы признаем принцип коммунального и в частности отграниченного городского хозяйства, то мы должны логическим образом предоставить городскому хозяину самостоятельно строить как доходы, так и расходы городской коммуны. Тот, кто заинтересован в расходах, естественно стремится обеспечить их наилучшей организацией и достижением наибольшей продуктивности местных доходных источников. Напротив, предоставляя городскому хозяину в готовом виде лишь определенный процент государственных отчислений, сваливающихся извне, или же самостоятельные, но недостаточные источники доходов и сводя всю его налоговую инициативу к робким ходатайствам перед центральными государственными учреждениями, мы никогда не создадим того, что требуется на местах настоятельнее всего, а именно - кадра опытных, самостоятельных и ответственных муниципальных распорядителей, умеющих вести городское хозяйство в полном его объеме и во всех его фазах.

Ввиду сего и принимая во внимание, что существенным признаком и отличием всякого города является торгово-промышленный характер деятельности его населения и что главным материально-предметным его базисом является совокупность строений, служащих для удовлетворения потребности в жилище, мы должны прийти к заключению, что полная передача городским коммунам подомового и промыслового обложения напрашивается сама собой. Это есть то подлинное, кровное, продуктивное поле муниципально-финансового воздействия, которое должно быть подготовлено и разработано городским хозяином целиком и самостоятельно, в зависимости от поставленных им задач благоустройства.

Нет сомнения в том, что городской хозяин сможет сделать это лучше, чем правительственный агент, так как объекты реального обложения в городе у него под рукой и близко ему знакомы. Известно, что оценки городских недвижимостей, которые являются краеугольным камнем подомового налога, не только у нас, но и на Западе, были всегда специфически коммунальным делом, которому подражала государственная практика, и самая теория оценок развилась в Германии и Англии как чисто коммунальная дисциплина (в России - земская). Наконец, передача городам полностью подомового и промыслового обложения имеет еще ту полезную сторону, что городское самоуправление становится прямо заинтересованным в интенсивном жилищном строительстве и развитии торговли и промышленности: оно сумеет поэтому нажать налоговый пресс как раз в меру, не нарушая жилищного и торгово- промышленного прогресса и в то же время используя в должной степени все возможности.

Характерно, что такой рациональный и чисто муниципальный налог, как налог на прирост ценности земли, зародился и развился именно в Германии, как прямое последствие и дополнение вышеиз

ложенной прусской реформы 1893 г. Вообще удивительный расцет прусских городов в конце прошлого и в начале нынешнего века, казалось бы, вполне подтверждает наши соображения, а все дефекты прусского закона и устарелые формы действовавших реальных налогов еще не могут сами по себе колебать выдвигаемого нами принципа. Не более убедительны и обычные ссылки на неравномерность и малую подвижность, свойственные реальным налогам, так как неравномерность может быть исправлена соответствующей комбинацией дополнительных доходных источников коммун (напр., размерами отчислений из общеподоходного фонда), а степень подвижности во многом зависит от технической конструкции реального обложения, и, напр., Рихард Кауфман приводит ряд способов сделать реальные налоги более подвижными и эластичными. Что же касается, наконец, ссылок на то, что "реальные налоги нужны самому государству", то нельзя же забывать первостепенного значения местного и, в частности, городского хозяйства, в которых сосредоточены почти все производительные расходы на культуру, а также и того, что в целом ряде государств общая сумма государственных субсидий на нужды коммунального хозяйства значительно превышает суммы, получаемые государственным казначейством от реальных налогов.

Прочие доходы городских самоуправлений

а)              Пошлины.[599] Этот вид городских доходов весьма близок к специальным сборам и в немецкой литературе обычно рассматривается с ними совместно. Действительно, провести между пошлиной и специальным сбором четкую грань весьма затруднительно.[600] Как известно, пошлина есть платеж гражданина за оказываемую ему государстврм или общиной услугу или, точнее (по определению Рихарда Кауфмана), такой доход финансового хозяйства, который взимается с отдельных лиц (а не со всех, подобно налогам) как особый долевой взнос. По общему правилу, упомянутый платеж должен соответствовать себестоимости оказанной услуги, и поскольку он превышает ее, пошлина в данной своей части превращается в доход,

имеющий до известной степени налоговый характер. В современном городском хозяйстве Запада пошлины получили огромное распространение, и количество платных услуг, оказываемых гражданам муниципалитетами, с каждым годом продолжает увеличиваться.

По характеру оказываемых услуг муниципальные пошлины делятся на два вида: пошлины судебно-административные и пошлины за услуги, оказываемые гражданам городскими предприятиями, сооружениями и учреждениями. К первому виду относятся пошлины за совершение административных актов, за выдачу лицензий, за право пользования мерами и весами, сборы с аукционных продаж имущества, прописочный сбор и т.п.; некоторые авторы не совсем правильно относят к пошлинам пени, штрафы и т.п. Ко второму виду могут быть отнесены плата за учение и лечение в муниципальных школах и больницах, плата за услуги трамвая, боен, водопровода, канализации, телефона, электричества, газа (некоторые авторы услуги муниципальных предприятий не относят к пошлинам), плата за пользование городскими сооружениями - мостами, плотинами, переправами, доками, шлюзами и даже мостовой: Напр., в Германии во время войны и вплоть до ноября 1923 г. было разрешено взимать пошлины за пользование мостами и дорогами.

Несмотря на все разнообразие и всю многочисленность муниципальных пошлин, их роль в городских бюджетах сравнительно скромна, так как муниципальные предприятия, в случае осуществления ими пошлинного принципа, остаются бездоходными, а поскольку предприятие начинает приносить доход, пошлина за услуги этого предприятия получает характер косвенного налога. С другой стороны, за последнее время некоторая часть муниципальных учреждений, услугами коих часть населения пользуется бесплатно, начинает заменять пошлинный принцип принципом чистого расхода. Эти последние вопросы тесно связаны с тарифной политикой муниципалитетов, которая будет рассмотрена нами особо в разделе о методах городского хозяйства.

б)              Пособия государства городским самоуправлениям.1 Пособия или субсидии государства местным союзам, а в частности и городским самоуправлениям, как один из важнейших способов финансирования коммун, получили за последние десятилетия всеобщее признание и широкое распространение почти во всех цивилизованных странах, породив богатую литературу и приведя к созданию специальной теории субсидий.

Ближайшей причиной, содействовавшей развитию государственных пособий коммунам, было явление, отмеченное еще известным экономистом Нейманом и позднее Рейценштейном, а именно централизация государственных доходов (вызванная главным образом концентрацией капитала и господством финансового капитала в его национальном значении) при децентрализации государственных расходов. Почти все расходы на культурные нужды населения сосредоточивались в руках коммун с присоединением растущего количество общегосударственных расходов, обязательных для общин: поэтому коммунальный бюджет имел тенденцию расти быстрее государственного. С другой стороны, в большинстве случаев все главные налоговые источники концентрировались в руках государства. Для ликвидации упомянутого недопустимого несоответствия оставался единственный путь, а именно финансовая помощь коммунам со стороны государства, которая часто одна только позволяла комунам выполнять правильно и без дефицитов возложенные на них важные задачи.

Стоя на почве государственной теории самоуправления, при несомненной однородности и солидарности интересов государства и коммун, невозможно отрицать принципиальную допустимость помощи местным союзам со стороны государства, часть которого они составляют. Кроме того, государственные субсидии 1) позволяют даже самым бедным коммунам, как городским, так и сельским, удовлетворять общественные потребности хотя бы в минимальной норме, 2) позволяют более или менее равномерно распределять финансовые средства между коммунами и 3) дают возможность государству воздействовать в смысле желательного для него развития тех или иных отраслей коммунального хозяйства. К недостаткам государственных субсидий, особенно чувствительным в недемократических государствах с преувеличенной правительственной опекой над самоуправлениями, относится тот факт, что пособия до известной степени умаляют самостоятельность самоуправлений. В дореволюционной России это соображение для некоторых авторов и практических деятелей было решающим: кое-где у нас отказывались обращаться к помощи правительственных субсидий согласно лозунгу "timeo Danaos et dona ferentes" (боюсь данайцев, даже когда они приносят дары). Впрочем, даже в Англии государственные субсидии, почти всегда обусловленные стеснительными условиями, ставят коммуны в подчиненное положение относительно центрального правительства.

Классификация государственных субсидий может быть проведена по различным признакам. Основным делением принимается деление субсидий на дотации и субвенции. Под дотациями мы подразумеваем ссуды без определенного назначения, распределяемые по каким-либо внешним признакам (по количеству городского населения, размерам территории городской коммуны, по сумме поступлений тех или иных налогов, особенно же подоходного налога). Под субвенциями подразумевается целевое финансирование, связанное с участием государства в каких-либо расходах коммуны. Дотации имеют некоторые присущие им неудобства, а именно трудность эквали- зировать распределение государственных субсидий по внешним признакам, невозможность воздействовать на муниципальное хозяйство в желательном направлении, укоренение среди самоуправлений привычки

рассчитывать на безусловную помощь со стороны государства во всех случаях и т.д. Впрочем, дотации иногда технически неизбежны (напр., в случае составления коммунального фонда субсидий, образуемого посредством периодических и твердых отчислений от каких-либо определенных налоговых поступлений) и меньше связывают самоуправления, предоставляя им выбор предмета расходов. Субвенции, предпочтительно рекомендуемые теорией местных финансов, непосредственно подкрепляют избранную отрасль городского хозяйства государственными средствами и поэтому способны регулировать коммунальное хозяйство сообразно с видами правительства. Нет никакого сомнения в том, что при плановом хозяйстве, особенно же проводимом в общегосударственном масштабе, субвенционный принцип оказывается единственно пригодным, что с 1924 г. признано и советской властью, решительно ставшей на путь субвенций.

По признаку продолжительности государственные субсидии разделяются на периодические и единовременные, а по назначению их- на общие и специальные (т.е. на какое-либо заранее обдуманное сочетание задач или на одну предуказанную конкретную задачу).

Источником субсидий могут быть либо общие средства государственного казначейства, причем величина субсидий определяется той или иной твердой денежной суммой, либо отчисления от избранных для того капиталов, имуществ, а чаще всего податных поступлений. В свою очередь, процентные отчисления могут производиться либо с суммы налоговых поступлений в каждой данной коммуне, либо независимо и непропорционально таким местным поступлениям; в последнем случае образуются центральные эквализационные фонды для коммунальных субсидий, которые распределяются между местными союзами по самым разнообразным и часто весьма сложным основаниям.

В классической стране государственных субсидий - Англии - практикуется как дотационная, так и субвенционная система, но субвенции гораздо более развиты: в первую очередь они идут на народное образование, затем на санитарное, дорожное дело и т.д. Общая сумма пособий в Англии и Уэльсе, по сведениям В.Н. Твердохлебова, составляла в 1920/21 г. 76,66 млн фунтов стерлингов, из коих 37,5 млн падало на народное образование. В Германии реформа 1920 г. лишила общины как реальных налогов, так и надбавок к подоходному налогу, но им взамен были предоставлены отчисления от имперских прямых налогов и налога на оборот и надбавки к областным реальным налогам, а также субвенции на выплату жалования коммунальным служащим, на народное образование и на общественное призрение. Народное образование как коммунальное дело получило в 1924 г. до 260 млн марок субсидии, а общественное призрение - 790 млн марок. Во Франции государственные субсидии в 1922 г., по данным М.А. Сиринов а, достигли около 10% всего бюджета. Таким образом, мы видим, в каких широких пределах осуществляется государством на Западе помощь коммунальному и в частности муниципальному хозяйству (в Англии свыше 60% общей суммы государственных субсидий в конечном счете получают города). Однако

всецело строить местную систему финансов на государственных субсидиях, как это неоднократно предлагалось, было бы серьезной ошибкой по мотивам, нами уже подробно высказанным.

в)              Доходы от муниципальных предприятий. Упомянутые доходы муниципалитетов тем отличаются от предыдущих, что в них содержатся элементы как публичнохозяйственных, так и частнохозяйственных отношений. Хозяйственная сила муниципальной единицы здесь покоится на двояком основании: на праве собственностив и пользования средствами производства и своим имуществом, т.е. на имущественной правоспособности, а с другой стороны - на применении данных коммуне публичноправовых полномочий в финансовой области, т.е. на применении финансовой власти.

Доходы от муниципальных предприятий более или менее крупных городов, а равно от предприятий, сданных городами в концессию или в аренду, занимают видное, а иногда даже господствующее место в доходных бюджетах городских самоуправлений. Распределение этих доходов между отдельными городами весьма неравномерно. Все зависит от степени предприимчивости, опытности и умения городских хозяев, с одной стороны, и от системы эксплуатации предприятий - с другой. В иных случаях предприятия дают дефицит вследствие нерациональной постановки дела, в других же, более частых, случаях предприятия убыточны или бездоходны вследствие намеренного применения бесплатности услуг (принципа чистого расхода) или же пошлинного принципа, т.е. искусственной бездоходности общественно полезного предприятия (низкие тарифы за коммунальные услуги, лишь окупающие себестоимость и амортизацию). Упомянутые принципы, входящие в понятие муниципального социализма, а равно все вопросы, касающиеся городских предприятий (тарифы, амортизация и т.д.), будут нами рассмотрены в разделе о методах хозяйства.

г)              Доходы от муниципальных и м у щ е с т в.[601] В приведенном пункте мы подразумеваем те доходы, которые город получает, как субъект частнохозяйственных прав, путем коммерческой эксплуатации своих имуществ, хотя он и не обращает эти доходы в частнохозяйственную прибыль, а пользуется ими, как и в предыдущих случаях, для осуществления публичных, общественно полезных целей, а именно задач городского благоустройства.

К городским имуществам, могущим приносить частнохозяйственный доход, следует отнести земли, леса, недра (в горнопромышленных областях), доходные дома, ценные бумаги и некоторые оброчные статьи (не относящиеся к специальным сборам или пошлинам), а именно охота (в

сибирских городах), рыбная ловля (в так называемых рыбачьих поселках) и т.п. Из перечисленных имуществ сколько-нибудь серьезную роль в городском доходном бюджете играют (в Германии), или могут играть (в дореволюционной России) земельные и лесные имущества. В СССР, как мы укажем ниже, ребром стоит вопрос о муниципализированном фонде, который, при его неудовлетворительной современной эксплуатации, имеет, без сомнения, колоссальные перспективы.

Крайняя неравномерность тех финансовых результатов, которые падают на долю отдельных стран и отдельных городов от эксплуатации собственных недвижимых имуществ, проявляется еще более рельефно в данном случае, чем в предыдущем. Здесь первую роль играет в каждом городе размер недвижимой собственности города относительно количества его жителей и, кроме того, все то же хозяйственное умение. Что же касается принципов муниципального социализма, то они в деле эксплуатации недвижимых имуществ почти никогда не выявлялись, так как городские земельные или лесные имущества, доступные эксплуатации, обычно лежат вне городской черты, и многие города привыкли проводить "муниципальный социализм" в отношении своих жителей за счет прибавочной стоимости, усиленно выжимаемой в другом месте.

За последние десятилетия городские имущества эксплуатировались особенно успешно в Германии, и мы приведем в этой сфере весьма любопытные данные, которые хотя и имеют в настоящее время лишь исторический интерес, но они весьма характерны для недавнего еще периода капиталистического развития и ярко выяснят один забытый, но в высшей степени поучительный уголок городского хозяйства. В 1892 г.

А.              Д а м а ш к е, известный основоположник муниципальной науки, по поручению союза немецких земельных реформаторов произвел анкету среди 59 общин (ответивших на анкету) о влиянии коммунальной земельной собственности на общинные финансы. Результаты анкенты получились неожиданные. Оказалось, что 34 германских города и городка не взимают никаких налогов, так как все их коммунальные потребности покрываются за счет прибыли с недвижимых имуществ. В некоторых городах и общинах эта прибыль настолько велика, что распределяется между гражданами. Так, община Клингенберг (в Нижней Франконии) выдает ежегодно каждому гражданину 300 марок наличными, три сажени дров и 50 вязанок соломы. Граждане городка Гаттена (Рейхсланд) получают даром все школьные принадлежности и учебники и, сверх того, довольно большие суммы из общинной кассы. Город Юксен (Сансен-Веймар), ведущий лесное хозяйство, бесплатно раздает каждой семье дрова и лес на постройку дома. В Гальтерне (Вестфалия) каждый гражданин получает клочок земли в шестилетнее безвозмездное пользование, воз дров и 40 марок ежегодно наличными. В Рантуме (на Зильте) каждая семья без всякого труда получает ежегодно из кассы 500-600 марок. В городе Фрейденштадте (Вюртемберг) 33 тысячи марок распределяются ежегодно между гражданами. Такое же положение в общинах Трейсе, Гернсгейме, Зейбергене, Майнфлингене, Дорнштете (гражданам ежегодно раздаются до 50 тысяч марок).

В других странах раздача денег, земли и леса не практикуется, но прибыльная эксплуатация городских имуществ позволяет муниципалитетам предоставлять гражданам бесплатно муниципальные услуги: так, итальянские города Беневенто, Губбио и Нари даром отпускали очищенную воду; шведский город Орса, получающий крупный доход от продажи леса, имеет бесплатный трамвай и телефон, а Мессина, по сведениям В. Тотомианца, в течение 1901 г. открыла 6 муниципальных хлебных лавок, где даром раздавался хлеб за счет выгодной эксплуатации земельных имуществ.

Приведенных примеров не следует переоценивать, как это делает

В.Ф. Т о т о м и а н ц: это лишь исключения, указывающие на крайне неравномерное распределение имуществ между малонаселенными, но подчас богатыми городскими общинами, что весьма характерно для капиталистического строя. Из крупных городов мира мы знаем только столицу Шотландии Глазго, которой, благодаря ее рационально эксплуатируемым имуществам и предприятиям, удавалось долгое время жить без всяких муниципальных налогов и в то же время наилучшим образом обеспечивать коммунальные потребности. Наконец, едва ли можно одобрять, как это делает А. Д а м а ш к е, обращение муниципальных денежных средств в частный доход отдельных граждан города независимо от труда. Самый поверхностный анализ показывает, что здесь мы имеем дело не с "коммунальным социализмом", а просто с незаслуженным обогащением городского мещанства за счет прибавочного труда работников земли и леса.

Общая доля местных доходов, падающая на эксплуатацию коммунальных имуществ на Западе, весьма невелика. В Англии она составляет не более 2,4% местных доходов, и города, окруженные со всех сторон монопольной собственностью лэндлордов, лишены возможности расширять свои предприятия. Французские города, благодаря ошибочной земельной политике Великой революции, растеряли большую часть своих земель. Дореволюционные русские города, владевшие крайне неравномерно распределенной, но подчас исключительно крупной земельной собственностью (Рига - 98 тысяч десятин земли, Саратов - 50 ООО и т.д.), могли бы развить рациональное сельское хозяйство, но, как общее правило, земельное их хозяйство велось крайне неудовлетворительно: не было ни точных сведений о количестве владений, ни инвентаризации, ни мелиораций. Земли частью распродавались без всякого плана, частью расхищались и в лучшем случае отдавались крестьянам в аренду по низким ценам под экстенсивную, а подчас и хищническую обработку. Несмотря на это, эксплуатацией своих значительных имуществ русские города в 1912 г. покрывали до 11,4% своего бюджета. Образцовую во многих отношениях земельную политику начинает вести за последнее время Германия (см. мой специальный курс городского хозяйства, раздел о земельной политике). Что же касается эксплуатации недвижимых имуществ в СССР, то этому вопросу будет посвящен ниже отдельный параграф.

д)              Натуральные повинности. Наш очерк муниципальных доходов был бы неполным, если бы мы не упомянули об одном "доходе", который хотя и не имеет денежной формы, но еще уста

навливается кое-где муниципалитетами как пережиток старых условий и отношений. Мы говорим о натуральных повинностях граждан в отношении тех или иных отраслей городского хозяйства. Под натуральными повинностями подразумевается принудительное исполнение гражданами в пользу городской коммуны определенных действий или работ. К натуральным повинностям муниципального типа относится участие в работах по сооружению или ремонту дорог, мостовых, тротуаров, по перевозке необходимых продуктов и материалов (подводная повинность) и т.д. Наиболее яркий пример натуральных повинностей, еще сохранившихся в коммунальной практике, дает Франция, где общины пользуются правом требовать от каждого жителя лично и от членов его семьи участия в работах по исправлению главных шоссе (в течение трех дней в году) и сельских дорог (в течение одного дня). Равным образом и в дореволюционной России существовали в довольно широком размере натуральные повинности земские (напр., подводная) и городские (мостовая, квартирная, дежурства дворников и т.п.).

Натуральные повинности были широко распространены в средние века, и тогда они имели полное оправдание, так как при малоразвитом денежном хозяйстве население не могло уплачивать денежных налогов в потребном для коммун количестве. В настоящее время муниципальная теория относится к названным повинностям определенно отрицательно ввиду непродуктивности подневольного труда, трудности установить равномерные раскладки натуральных повинностей и, наконец, тех перманентных уклонений от выполнения таковых, с которыми, как показывает опыт, вести борьбу почти невозможно. Натуральные повинности отмирают теперь сами по себе, так как там, где они еще сохранились, население привыкло от них откупаться. Но муниципальные программы, в свою очередь, повсеместно требуют переложения натуральных повинностей, что вполне отвечает современным экономическим условиям, обеспечивая продуктивное исполнение работ и нормальную отчетность.

При социалистическом строе, когда денежное хозяйство отомрет, идее натуральных трудовых повинностей принадлежат, конечно, широкие перспективы, но те трудовые повинности, надлежащим образом разработанные и приведенные в соответствие с новейшими условиями производства, будут иметь весьма мало общего с их современной постановкой и раскладкой. Нельзя не отметить, что опыт военного коммунизма в этом деле в РСФСР дал до сих пор только отрицательные результаты.