§ 1. Возрастание роли внешней торговли и заграничных капиталовложений американских монополий в экономике и внутриполитическом положении страны

Рост вовлеченности США в мировую экономику за последние 10—17 лет в первую очередь отразился на американской внешней торговле, на ее роли в общем экономическом развитии страны.

Если на протяжении всего послевоенного периода экспорт США составлял около 4% валового национального продукта3, то к концу 70-х годов этот показатель увеличился почти вдвое, достигнув более 7,6% ВНП4.

Весьма велико значение внешней торговли и для сферы услуг, которая в целом составляет до 65% американского валового национального продукта и в которой занято 7 из каждых 10 работающих американцев. Объем американской торговли услугами достиг в 1980 году 128,2 млрд. долл., причем активное сальдо во внешней торговле услугами для США составило 35 млрд. долл., что было внушительным вкладом в решение проблемы торговою баланса. Особенно крупные доходы имели американские компании от перевозки пассажиров и грузов, обслуживания зарубежных нефтегазовых предприятий, перевозок нефти американским танкерным флотом, финансовых операций. обеспечения систем связи \

Общий абсолютный и относительный рост внешней торговли США сопровождался в 70-е годы целым рядом негативных для американской экономики явлений.

В правящих кругах США все активнее разрабатываются различные мероприятия по стимулированию экспорта, по проведению активной экспортной политики.

Число компаний, активно и постоянно ведущих внешнеторговые операции, сравнительно невелико. По данным, публикуемым в «Форчун», в конце 70-х годов 80% всего американского экспорта приходилось на 200 крупнейших фирм из 300 с лишним тысяч промышленных компаний, имеющихся в США, тогда как в Японии и Западной Европе даже многие небольшие компании ведут операции за пределами национальных границ. Поэтому одно из направлений стимулирования экспорта со стороны правительственных органов — расширение круга американских компаний, занимающихся экспортными операциями, что не совпадает с интересами тех корпораций, которые уже занимают ведущие позиции в американском экспорте.

Наряду с требованиями активизации государственной политики по регулированию и стимулированию экспорта в США раздаются голоса и недовольных деятельностью правительства в этой сфере. По словам бывшего заместителя госсекретаря по экономическим вопросам Р. Купера, ему приходилось сталкиваться с той точкой зрения, что «самая большая помощь, которую американское правительство могло бы оказать экспортерам, состоит в том, чтобы уйти с дороги». Такая позиция, по-видимому, характерна в первую очередь для крупных компаний, активно ведущих экспортные операции и опасающихся появления конкурентов, которые могли бы выйти на мировые рынки при поддержке государства.

В числе препятствий, чинимых американским экспортерам собственным правительством, сторонники подобной точки зрения называют бюрократическую волокиту в получении специальных лицензий на экспорт наукоемких товаров, антитрестовские законы, законы о борьбе со взяточничеством и т.

Однако перечень сделок, заблокированных правительством, отнюдь не велик. Например, в 1978 финансовом году из 65 432 заявок на лицензии было отклонено всего 210, из них 133 касались торговли с социалистическими странами, которые по-прежнему рассматриваются как «особый случай». «Форчун», отражая, видимо, мнение значительной части деловых кругов США, писал, что правительственные ограничения в отношении торговли «представляют собой часть односторонней попытки США воздействовать на внутреннюю и внешнюю политику других правительств с помощью экономических рычагов. Доля США в мировой торговле, однако, уменьшается, точно так же, как средства давления, которыми США когда-то обладали»8.

Несмотря на применяемые государством меры по стимулированию экспорта, проблема огромного дефицита торгового баланса США становится все более острой. Временами отрицательный торговый баланс компенсируется положительным сальдо баланса услуг и переводов в США. Однако такая компенсация становится все более труднодостижимой. Так, в 1982 году отрицательный торговый баланс, достигший 36,3 млрд. долл., не удалось компенсировать во всем объеме. В результате дефицит платежного баланса составил 8,5 млрд. долл. В основе такого ухудшения лежит ослабление конкурентных позиций американской промышленной продукции на мировых рынках, в значительной степени связанное с линией администрации Рейгана на завышение курса доллара. В 1982 году индекс цен на экспортируемые из США готовые изделия повысился по сравнению с 1980 годом на 28%, в то время как индекс экспортных цен Японии (рассчитанный в долларах) понизился на 2%, ФРГ и Франции —на 7, Англии —на 10%. В результате объем американского экспорта в 1982 году сократился примерно на 10% 9.

Распространено мнение, что никакие меры содействия экспорту не помогут, если американская промышленность не будет обладать эффективностью и изобретательностью, которые нужны, чтобы «принять вызов 80-х годов». По мнению бывшего министра торговли США, профессора Хуаниты Крепе, ушедшей с поста осенью 1979 года, 80-е годы будут отмечены конкуренцией беспрецедентного, мирового масштаба, поскольку целый ряд развивающихся стран станут важными поставщиками промышленной продукции — потребительских и нетехноемких товаров.

Все более острые проблемы в экономике и внутренней социально-политической жизни США возникают в связи с ростом импорта. В последние 12—15 лет на внутренний американский рынок во все больших объемах проникает не только продукция японской и западноевропейской промышленности, но и товары из таких стран, как Южная Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур, Бразилия и др.

Несмотря на сверхконцентрацию производства легковых автомобилей в США в руках трех гигантов — «Джене- рал моторз», «Форд» и «Крайслер», начиная с конца 50-х годов американские производители на внутреннем рынке шаг за шагом теряли свои позиции под натиском японских «Ниссан моторз», «Тоёта», западногерманских «Фольксваген» и «Мерседес-Бенц», итальянского «Фиата», шведских «Волво» и «Сааб», французских «Рено» и «Пежо» и других автомобильных корпораций.

Если в 1950 году доля иностранных марок в общем объеме продаж легковых автомобилей в Соединенных Штатах была всего 0,3%, то в 1960 году — уже 7,6, в 1970— 14,7, в 1979-22,6%10.

Переломным в наступлении иностранных, в первую очередь японских, автомобильных компаний на американский рынок явился 1980 год. В этом году выпуск автомобилей в США под влиянием целого комплекса факторов, в том числе под воздействием вспышки энергетического кризиса, упал на 30%. США утратили свое мировое первенство в этой области, уступив его Японии. Убытки американских автомобильных корпораций в 1980 году превысили 4 млрд. долл., в отрасли насчитывалось до 300 тыс. безработных. В это же время японские автомобильные компании в совокупности заняли на американском рынке второе место, оттеснив продукцию «Форд моторз» на третье место и оставив впереди только «Джеиерал моторз» ".

Значительному усилению позиций японских автомобильных компаний на американских рынках способствовало то, что американская автомобильная промышленность в условиях повышения цен на горючее и общего ухудшения экономического положения в США оказалась неспособной перестроиться на производство экономичных автомобилей, тогда как.

Ведущие автомобильные компании США затратили миллиарды долларов на рекламу престижных крупногабаритных и мощных автомашин с повышенным расходом го- * рючего. Критерием жизненного успеха у американского обывателя стало обладание «Кадиллаком» с двигателем мощностью 350—400 л. с., у которого расход топлива на каждые 100 км пробега в 5—б раз превышал аналогичный показатель у экономичных западноевропейских и японских автомобилей. Взращенная усилиями потребительской пропаганды тяга среднего американца к приобретению крупных автомобилей — «динозавров» — пожирателей бензина оказалась настолько сильна, что объем продаж этих автомобилей, сократившись в условиях энергетического кризиса 1973—1974 годов, снова увеличился непосредственно после устранения самых острых последствий нефтяного эмбарго. По большей части неоправданная погоня за увеличением мощности легковых автомобилей в США привела к тому, что средний пробег американского автомобиля в расчете на один израсходованный литр бензина сократился с 5,48 км в 1950 году до 5,05 в 1975 ,3. Спрос на крупные автомобили начал заметно сокращаться лишь во второй половине 70-х годов, особенно после энергетического кризиса в июле 1979 года.

Причиной успеха продукции японских автомобильных компаний на американском рынке служит и то, что она отличается более высоким качеством и одновременно относительной дешевизной. Так, в 1979 году в десятку лучших моделей автомобилей, определяемую федерацией автомобилестроителей ФРГ по наименьшему числу рекламаций на тысячу проданных машин, входили четыре японские (первое, четвертое, пятое и восьмое места) и ни одной американской.

Значительно усилился приток в США импортной бытовой электроники, продукции текстильной и обувной промышленности, стали, алюминия из различных капиталистических стран.

Подобное положение дел резко усилило протекционистские, а в более широком плане — националистические и изоляционистские настроения в США; на рубеже 70— 80-х годов во власти этих настроений оказались весьма широкие слои и организации американского общества — бизнесмены, непосредственно затронутые конкуренцией иностранных компаний, ряд профсоюзов, различные общественно-политические объединения. Многие буржуазные органы массовой информации сознательно раздувают эти настроения, дезориентируют рабочий класс Соединенных Штатов, стремясь направить растущее недовольство пролетариата ухудшением своего положения как бы за пределы страны, против иностранных компаний, что расширяет поле для социально-политического маневра американских предпринимателей внутри США.

Тот факт, что в импорте многих товаров в США растет доля развивающихся стран, усиливает протекционистские тенденции в США. Закон о торговле 1974 года запрещает президенту распространять преференции на обширную группу «чувствительных к импорту» товаров. В соответствии с вступившей в силу с 1976 года программой преференций в список не облагаемых пошлиной импортных товаров не вошли те, в экспорте которых сильны позиции развивающихся стран.

Советские исследователи отмечают серьезное противоречие между деятельностью правительства по ограничению импорта из развивающихся стран и интересами корпораций, оперирующих в мировом масштабе. Оно возникает и на той почве, что преференциальный режим также не распространяется и на поставки из заграничных филиалов американских корпораций, которые достигают подчас */« всего импорта из развивающихся стран15.

В общем объеме прямых заграничных инвестиций капиталистического мира доля американских капиталовложений, несмотря на некоторое снижение темпов их роста в 70-е годы, в абсолютном выражении увеличивалась, повышалась и их роль в американской экономике. Заграничные капиталовложения характеризуются гораздо более высокими прибылями, чем инвестиции внутри страны, и поступление этих прибылей играет все более заметную роль в напряженном платежном балансе страны. По некоторым американским подсчетам, прибыли от прямых заграничных капиталовложений США выросли с 1950 до середины 70-х годов на 450%, в то время как прибыли от капиталовложений внутри страны— только на 50%. В целом заграничные инвестиции американских корпораций за счет более высокой нормы прибыли (возможности американского капитала для капиталовложений в ряде стран Западной Европы и Канаде к концу 70-х гг. стали заметно ухудшаться.—/!. К.) дают почти четвертую часть их прибылей ,6.

Объем только прямых заграничных инвестиций американских монополий вырос в 1951 — 1978 годах с 16,8 до 80,3 млрд. долл. (с поправкой на инфляцию в постоянных ценах 1967 г.) |7. Прибыли же с прямых и портфельных капиталовложений транснациональных монополий США в 1965—1976 годах выросли с 5,9 до 21,4 млрд. долл. в год18.

Как справедливо отмечается в исследовании ИМЭМО АН СССР «Современные транснациональные корпорации», зарубежное предпринимательство вследствие многолетнего активного вывоза капитала к началу 80-х годов стало играть исключительно важную роль в воспроизводстве капитала крупнейших монополий США. Общий объем прямых капиталовложений американского бизнеса за рубежом составил на конец 1980 года 221,1 млрд. долл., а отношение стоимости продукции зарубежных дочерних компаний к стоимости валового внутреннего продукта США составило в 1979 году более 40%; по этому показателю США в 1,4 раза опережают Западную Европу и в 2,8 раза — Японию 1в.

Оценивая роль транснациональных корпораций в американской экономике, следует отметить их доминирующие позиции в импорте ряда важнейших видов сырья; в частности, американские ТНК обеспечивают около 100% импорта в США олова, меди и фосфатов, 77 —импорта марганцевой руды, 76% железной руды и т. д. Эти поставки в значительной мере осуществляются по внутрифирменным каналам американских ТНК, то есть по преференциальным для США ценам и в более короткие сроки. Аналогичным образом в Соединенные Штаты поступает 88% импорта бокситов, 80 —каучука, 68% бананов, а также реализуется половина американского экспорта20.

Транснациональные монополии — это «элита элит» американского бизнеса. Практически все промышленные корпорации и банки, занимающие «верхние этажи» делового мира США, обладают большим числом заграничных филиалов и значительными масштабами операций за пределами США. Например, крупнейший в Соединенных Штатах и в мире частный коммерческий банк «Бэнк оф Америка» с I960 по 1979 год увеличил число своих заграничных филиалов с 12 до 114. Кроме этого, его нью-йоркский филиал контролирует «Бэнк д’Америка — д’Италиа» с 89 отделениями в Италии; принадлежащая «Бэнк оф Америка» компания «Бамерикал интернэшнл файнэншл корпорейшн» в свою очередь владеет западногерманской «Банкхаус централе кредит» с 27 филиалами в ФРГ и Западном Берлине; другие дочерние предприятия «Бэнк оф Америка» имеют 353 отделения в 100 других странах мира21. Еще больший объем зарубежных операций характерен для второго по величине американского коммерческого банка «Сити бэнк». Этот банк обладает 840 отделениями в 92 странах мира, и 75% его активов приходится на заграничные операции. В 1979 году, например, объем займов, предоставленных этим банком правительствам других стран, составил около 8 млрд. долл.; еще 9 млрд. было предоставлено в виде займов транснациональным монополиям. Особо тесные связи у этого банка во второй половине 70-х годов установились с крупнейшим в мире обладателем «свободных денег» — Саудовской Аравией22.

Американские транснациональные корпорации в среднем реализуют за границей 34,5% совокупного объема продукции, что многократно превышает показатели уровня интернационализации хозяйства Соединенных Штатов в целом. Западноевропейские компании реализуют за рубежом еще большую часть оборота (57,8%), японские компании по этому показателю отстают. Определилась и специфика внешней экспансии монополий трех главных центров капитализма: у западноевропейских транснациональных корпораций развиты как экспортная деятельность, так и зарубежное производство; для компаний США характерно преобладание зарубежного производства, а для японских корпораций —товарного экспорта23.

По оценке советского ученого В. В. Жаркова, список американских транснациональных корпораций включает 115, имеющих, по его классификации, заграничные инвестиции и филиалы не менее чем в 5 иностранных государствах. Из этого числа в первые 100 промышленных компаний США входят 52 ТНК, в первые 200 — 84, в третью — пятую сотни — 13 24.

В списке ведущих транснациональных монополий, сос- тавленном журналом «Форбс», фигурируют 150 промышленных и торговых компаний и банков. Место корпораций в иерархии ТНК не всегда совпадает с их местом в иерархии 500 крупнейших компаний внутри страны: например, «Форд» в списке ТНК стоит выше «Дженерал моторз», поскольку превосходит последнюю по объему заграничных инвестиций и заграничных операций, хотя и уступает ей по общему объему капитала и продаж25.

Американским транснациональным корпорациям и и 80-е годы по-прежнему принадлежит ведущее место среди международных монополий. Однако они уже не обладают таким абсолютным превосходством как в 50-е и 60-е годы. Крупнейшим структурным фактором ослабления позиций американских ТНК было выявление в 60-е годы двух других центров межимпериалистического соперничества — Японии и Западной Европы. За счет наличия трех «центров силы» в капиталистическом мире вновь обострилась борьба за рынки сбыта и источники сырья. В результате обесценивания доллара, углубления инфляционного процесса, замедления темпов роста производительности труда в американской промышленности, а также под действием ряда других факторов число монополий США в группе крупнейших транснациональных корпораций на протяжении 70-х годов сократилось. Наступление японских и западноевропейских ТНК привело, в частности, к тому, что такие корпорации, как «Дюпон де Немур», «Стандарт ойл оф Калифорниа», «Юнайтед Стейтс стил», «Крайслер» и «Интернэшнл харвестер» в начале 80-х годов вообще оказались на грани банкротства. В последние годы под влиянием отмеченных изменений в расстановке сил в мире транснационального бизнеса американские ТНК стали интенсивно переориентировать свою зарубежную деятельность на отрасли, определяющие научно-технический прогресс. Это осуществляется как за счет новых поступлений капитала из США, так и посредством сокращения участия американских ТНК в старых и ненаукоемких отраслях. В результате американские ТНК захватили и продолжают удерживать ключевые позиции в капиталистическом мире в таких отраслях, как добыча и переработка нефти, производство ЭВМ, авиастроение, некоторые области химической и электротехнической промышленности26.

Следует отметить, что по своему отношению к международным экономическим и политическим процессам ТНК неоднородны. Среди транснациональных монополий можно различать те компании, которые занимаются вывозом капитала и экспортно-импортными операциями уже на протяжении многих десятилетий, и те, для которых крупномасштабная международная деятельность — дело сравнительно новое. Первые — в целом более старые, прочно закрепившиеся в американской и мировой структуре монополии («старые деньги»), вторые — в большинстве своем корпорации, занявшие высокое место в монополистической иерархии лишь после второй мировой войны («молодые деньги»). При этом первая группа — это преимущественно монополии со штаб-квартирами на Северо-Востоке страны (в Нью-Йорке, Бостоне, Филадельфии, Чикаго), вторая — с центрами управления в южных и западных штатах (в Хьюстоне, Лос-Анджелесе, Атланте и др.)27.

Крупные заграничные капиталовложения США являются, безусловно, одним из важнейших элементов, влияющих на международные позиции американского империализма. Американская дипломатия затратила огромные усилия для обеспечения максимально благоприятных условий вывоза капитала американскими транснациональными монополиями. їй

ТНК, базирующиеся в США, владеют половиной всех зарубежных инвестиций капиталистического мира. Это обстоятельство предопределяет то, что Америка располагает широчайшими возможностями вести подрывные действия против принимающих стран не только путем шпионажа, создания «пятых колонн», но и с помощью методов экономической блокады. ТНК выступают, как справедливо отмечает С. А. Караганов, в роли внешнеполитического орудия государства и объективно, и субъективно. Объективно— когда, увеличивая зависимость принимающих стран от США, репатриируя в США свои прибыли или обеспечивая «доступ к ресурсам», они своей непосредственной экономической деятельностью способствуют укреплению позиций американского империализма в несоциалистическом мире. Субъективно — когда американское правительство использует их позиции для навязывания другим странам своего внешнеполитического курса, для шпионажа, подрыв ной деятельности и т. д. Возрастающее значение ТНК как инструмента американской внешней политики есть одна из основных причин активной поддержки правительством Соединенных Штатов зарубежной деятельности ТНК в целом. Другой фундаментальной причиной является классовый характер американской внешней политики, то, что эта политика направлена на обеспечение в первую очередь интересов господствующего класса, в рамках которого хозяева и руководители ТНК пользуются огромным влиянием. Так что поддержка деятельности американского транснационального бизнеса в различных районах мира является одной из важнейших задач внешнеполитической стратегии США, а по ряду параметров она превратилась в один из существенных самостоятельных ее элементов.

Многие влиятельные политические деятели США связаны финансовыми, семейными и политическими узами с транснациональным бизнесом, что самым непосредственным образом влияет на их взгляды и поведение в отношении решения многих конкретных внешнеполитических проблем. Так, в 1954 году, во время организации проамериканского переворота в Гватемале в период пребывания у власти администрации Д. Эйзенхауэра, тогдашний постоянный представитель США в ООН Г. Лодж входил в совет директоров «Юнайтед фрут компани», помощник государственного секретаря по межамериканским делам Дж. Кэ- бот был ее крупнейшим акционером, сам госсекретарь Дж. Ф. Даллес многие годы являлся ее юрисконсультом, а его брат Аллен, бывший во время подготовки переворота в Гватемале директором ЦРУ, занимал одно время пост президента этой компании28.

Транснациональные корпорации имели проводников своих интересов и во всех последующих американских администрациях. Под их прямым воздействием был совершен целый ряд агрессивных и подрывных акций американского империализма: высадка морской пехоты в Доминиканской Республике (1965 г.), свержение правительства Народного единства в Чили (1973 г.) и установление там жесточайшей диктатуры фашистского типа, попытки контрреволюционного переворота в Иране после свержения антинародного шахского режима и др. Самым тесным образом переплетены действия транснациональных корпораций, ЦРУ, госдепартамента, министерства обороны и других правительственных ведомств США по поддержанию различных диктаторских режимов в Латинской Америке, Азии и Африке.

Документально установлено, что американские спецслужбы, готовя, например, свержение правительства Сальвадора Альенде, активно взаимодействовали на различных уровнях с американскими транснациональными корпорациями, чьи интересы были непосредственно затронуты политикой, проводившейся правительством Народного единства. Наиболее существенную роль при этом сыграло руководство американской «Интернэшнл телеграф энд телефон ком- пани», директор которой Дж. Маккоун осуществлял постоянное оперативное взаимодействие с директором ЦРУ Р. Хелмсом. Это взаимодействие во многом облегчалось тем, что Маккоун сам занимал пост главы ЦРУ до ухода в частнопредпринимательскую сферу, а Хелмс в то время был его заместителем по организации именно подрывных операций w.

Согласовывались подрывные акции правительственных спецслужб и «Интернэшнл телеграф энд телефон компани» в Чили на высшем государственном уровне. Например, сразу же после победы на выборах 1970 года С. Альенде состоялась встреча Дж. Маккоуна с помощником президента по вопросам национальной безопасности Г. Киссинджером, на которой присутствовал и Р. Хелмс. После этой встречи возглавлявшийся Киссинджером «комитет 40» совета национальной безопасности, ведавший деятельностью всех разведорганов, принял решение о выделении дополнительных средств для активизации деятельности противников Альенде*°.

Такая координация усилий между правительственным аппаратом и руководством ИТТ продолжалась вплоть до осуществления кровавого военного переворота, приведшего к физическому устранению Сальвадора Альенде и многих тысяч политических деятелей не только «левого», но и либерального, и даже центристского толка.

Можно привести еще немало примеров такого взаимодействия между транснациональными корпорациями и государственным руководством США, конкретными правительственными органами.

В то же время на современном этапе ряд аспектов деятельности многонациональных монополий создает дополнительные проблемы для американского государства, идет сразрез с интересами государственно-монополистического капитала в целом. Часто масштабы интересов той или иной транснациональной монополии в конкретной стране, побуждающие ее к соответствующему нажиму на государственные органы США, не соответствуют значимости этой стра ны в системе внешнеполитических приоритетов Соединенных Штатов, отражающих в обобщенном виде интересы господствующего класса в целом31.

Все более трудным становится для правительства США обеспечение безопасности американского частного капитала за границей, защита и страхование его от национализации. Огромные американские капиталовложения в развивающихся странах в условиях усиления международных позиций последних в глазах многих политических деятелей США служат своего рода заложниками на случай обострения отношений Соединенных Штатов и их союзников с теми или иными развивающимися странами32.

Представляется правомерным вывод, который делает советский исследователь С. А. Караганов относительно наличия двух тенденций при взаимодействии государственного аппарата США с ТНК. С одной стороны, классовая природа американского буржуазного государства, огромное влияние группы ведущих международных монополий на формирование внешней политики Соединенных Штатов, широкие возможности использования ТНК в интересах государственно-монополистического капитализма в целом ведут к активной поддержке ТНК правительством в многообразных формах. С другой стороны, ослабление мировых позиций американского империализма, рост мощи и влияния социалистического содружества, развивающихся стран, всех сил национального и социального освобождения, а также усиление в ряде случаев расхождений между общими интересами американского государства и частными интересами отдельных ТНК ведут к ограничению возможностей прямой государственной защиты последних, нежеланию правительственных деятелей всегда и всюду ввязываться в конфликты в интересах отдельных ТНК, особенно в тех случаях, когда подобные шаги могут противоречить общим интересам США в конкретном регионе, позициям американского транснационального бизнеса в целом. Что касается деятельности самих ТНК, то они зачастую стремятся обеспечить себе большую независимость от государства, стараются добиться увеличения свободы маневра в экономической, финансовой и даже международно-политической областях. Руководители американских ТНК во многих случаях пытаются придать им все более космополитический облик, использовать выгоды «межнациональной» позиции или даже «анациональностн», избегая тем самым того, чтобы оказываться «между молотом и наковальней» в межгосударственных политических конфликтах. Расширение заграничной экспансии транснациональных корпораций США, увеличение их роли в американской экономике, диверсификация экономической, финансовой и политической деятельности ТНК ведут к противоречиям не только на отдельных направлениях внешней политики государства, проводимой той или иной администрацией. Противоречия, возникающие в самих Соединенных Штатах в связи с деятельностью ТНК, значительно шире и глубже. Нарастает недовольство деятельностью ТНК со стороны широких масс американского народа, профсоюзов, некоторых групп буржуазии, интересы которых расходятся с интересами владельцев и руководителей транснациональных корпораций.

С завистью, недоверием относится к транснациональным предпринимателям американская буржуазия, оперирующая почти исключительно на внутреннем рынке. Она пестра по своему составу, но и наиболее многочисленна. Здесь и владельцы крупных промышленных корпораций и банков, хотя и уступающие по своей мощи транснациональным, но, тем не менее, близкие к вершине монополистической иерархии. В эту категорию входят и тысячи компаний средних размеров, миллионы фирм «мелкого бизнеса» (по некоторым оценкам, в США имеется до 15 млн. таковых). Свобода маневра транснациональных корпораций, их прибыли и сверхприбыли, способность быстрее и с меньшими издержками приспосабливаться к меняющейся экономической конъюнктуре не могут не вызывать зависти у предпринимателей, деятельность которых ограничена более тесными рамками национального рынка. Для подавляющего большинства бизнесменов этой группы рынок ограничен даже не штатом, а каким-либо отдельным графством, районом города, просто кварталом.

В ряде случаев вектор настроений и политической активности «внутреннего» американского бизнеса совпадает с направленностью интересов транснациональных корпораций США. В ряде случаев имеет место их несовпадение, в силу чего процесс формирования и реализации внешней политики американского государства значительно усложняется.