4. Вопрос об отношениях с СССР во внешней политике Италии

Итальянские правители игнорировали ту огромную роль, которую сыграл Советский Союз в освобождении Италии от фашизма и гитлеровской оккупации, ту поддержку, которую оказал он Италии в восстановлении государственного суверенитета и* в упрочении демократических порядков внутри страны, его борьбу на Парижской мирной конференции в защиту прав итальянского народа и будущего Италии как крупной европейской державы.

Однако все это даже в период войны в Корее не смогло создать в Италии атмосферы антисоветской истерии, не смогло изменить глубоко дружественных чувств итальянского народа к Советскому Союзу, его доверия к миролюбивой советской внешней политике.

Весьма характерны события, связанные с принятием Италии в ООН.

Советский Союз неоднократно выражал свое стремление к улучшению и развитию дружественных отношений с Итальянской республикой. Газета «Правда» 24 мая 1955 г. подчеркивала, что итало-советские отношения не могут считаться удовлетворительными и нуждаются в улучшении.

Подписание Государственного договора с Австрией вызвало и у народных масс Италии надежды на изменение внешнеполитического курса правящих кругов и улучшение советско- итальянских отношений. Однако официальные круги Италии поспешили отвергнуть какую бы то ни было возможность благоприятного развития советско-итальянских отношений1.

Крайне холодно относились итальянские правящие круги и связанная с ними пресса ко всем признакам улучшения отношений между государствами разных систем. Несмотря на то что народные массы Италии недвусмысленно выступали против «атлантической» политики, за разрядку международной напряженности и улучшение советско-итальянских отношений, правящая верхушка продолжала оставаться одним из наиболее упорных защитников «холодной войны». Даже в период встречи «большой четверки» в Женеве в июле 1955 г. прави тели Италии стремились удержать страну на позициях «холодной войны». Создавалось впечатление, что «дух Женевы» застал врасплох клерикальных политиков, ориентировавшихся исключительно на «холодную войну», породил растерянность и оцепенение в их рядах.

Вместе с тем уже в эти годы в определенных кругах итальянских промышленников и даже среди некоторой части клерикальных политиков начало подспудно вызревать и крепнуть течение в пользу расширения торговых и культурных связей с Советским Союзом, которое более четко проявилось в последующие годы.

В рассматриваемый период определилась реальная роль Италии в той расстановке империалистических держав «по силе», которая оказалась характерной и для Североатлантического блока. Подчеркивая весьма активную роль правящих кругов Италии в вовлечении страны в агрессивный блок под эгидой империализма США, нельзя, однако, преувеличивать их удельный вес в формулировании и осуществлении «атлантического» курса. Ярая приверженность итальянской дипломатии догмам воинствующего «атлантизма» неизменно сочеталась с их покорным следованием во «втором эшелоне» империалистической политики, едва дело касалось практического влияния участников-внутри блока.* Все это определило на долгие годы то, что итальянская печать в совокупности называла «иммоби- лизмом», — скованность и инертность внешней политики и дипломатии правящих кругов. «Иммобилизм» за годы «атлантического» подчинения стал, можно сказать, «второй натурой» итальянской внешней политики.

«Италия может внести огромный, решающий вклад в ослабление международной напряженности и в дело мира. Но этого не сделают нынешние правители, этого не сделают клерикалы, этого не сделают фанатики западной и атлантической «солидарности»,— подчеркивал П. Тольятти в докладе на VIII съезде ИКП. — Дело ослабления напряженности и мира находится в руках не только правительств, но и народов... Руководить борьбой за спасение мира во всем мире должен рабочий класс, а среди рабочих — коммунисты»1.

Будучи слепо предана идеологии антикоммунизма и антисоветизма, целям и методам «атлантического» курса, правящая группировка Италии не могла сохранить свободные руки во внешней политике вне этого курса, оказалась полностью зависимой от него. Она не смогла, однако, и с помощью «атлантического» курса достичь желаемых результатов и преодолеть коренные противоречия своей внутренней и внешней политики.