Влияние исторического наследия на особенности российско-таджикских отношений
Первое таджикское государственное образование, Таджикская АССР в составе Узбекской ССР, было создано 14 октября 1924 г. В 1925 г. к ней присоединилась Горно-Бадахшанская автономная область, а в мае 1929 г. — Ходжентский округ Узбекистана. 16 октября 1929 г. Таджикская АССР повысила свой статус до уровня союзной республики1011. С 1926 г. в Таджикистане началось проведение политики индустриализации, а с 1928 г. — коллективизация дехканских хозяйств. Таджикские колхозы были ориентированы преимущественно на выращивание хлопчатника и строительство ирригационных систем1012. Параллельно в республике продолжалась ликвидация неграмотности и была развернута широкая антирелигиозная кампания, в ходе которой оказались закрыты почти все мечети, уничтожено или загнано в подполье мусульманское духовенство. Жесткая политика большевиков в религиозном вопросе не привела в Таджикистане к ожидаемым результатам: в отличие от более легкодоступных районов СССР, здесь ислам не был побежден, а, напротив, заметно радикализи- ровался1013. При этом сталинская модель модернизации вызвала активное сопротивление местного населения, поэтому уже в 1933-1934 гг. — раньше, чем в целом по стране, — по республике прокатилась волна репрессий1014. В годы Великой Отечественной войны Таджикская ССР приняла тысячи русских, украинцев и белорусов, эвакуированных из захваченных фашистами районов Советского Союза. Это привело к некоторому изменению этнической структуры ее населения, хотя, в отличие от Казахстана и Киргизии, здесь увеличение доли славян оказалось несущественным1015. В 1950-1960-е гг. в Таджикистане продолжилась плановая индустриализация, сопровождавшаяся активным притоком квалифицированной рабочей силы из России и других республик СССР1016. На этом фоне таджикские власти предпринимали настойчивые попытки ослабить позиции ислама в республике, но для большинства жителей религия оставалась важным фактором при определении системы ценностей и особенностей их поведения1017. В итоге в сельской местности начали возникать исламские группировки и подпольные школы1018. В 1970-е гг. в Таджикистане резко ухудшилась социально-экономическая ситуация, усилились застойные тенденции. Учитывая, что здесь традиционно отмечалась высокая рождаемость, республика столкнулась с проблемой массовой безработицы среди молодежи. Подобные условия создали благоприятную почву для расширения влияния исламских группировок, и в 1974 г. они создали первые ячейки «Мусульманской молодежной организации»1019 — глубоко законспирированной структуры фундаменталистского толка, провозгласившей курс на свержение советского строя1020. В годы Перестройки в Таджикистане началась политическая либерализация и произошло дальнейшее ухудшение экономической обстановки. В условиях местной специфики (крайне низкого уровня жизни населения и сохранения клановой разобщенности) последствия реформ, проводимых М. С. Горбачевым, оказались здесь весьма плачевными1021. В декабре 1985 г. Компартию Таджикистана возглавил К. М. Махкамов; санкционируя его избрание на высший партийный пост, М. С. Горбачев сохранил традиционную систему межкланового взаимодействия в Таджикистане, при которой все руководящие посты занимали северяне — выходцы из Лени- набадской области. Представляя экономически наиболее развитый и самый густонаселенный регион республики, они теснее остальных кланов были связаны с «внешним миром» — Россией и Узбекистаном. Гегемония северян исторически вызывала недовольство у менее привилегированных южных кланов. Придя к власти, К. М. Махкамов решил ослабить межнациональную напряженность и предоставить южанам значительную долю ключевых постов в правительстве республики. Выходцы из наименее развитой 1 орно-Ъадахшанскои автономной области получили посты председателя Верховного Совета, секретаря по делам промышленности и идеологии и министра внутренних дел, уроженцы Гарма и Куляба — должности председателей Совета министров и Г осплана республики. Частичное перераспределение власти среди региональных элит в течение нескольких лет создавало видимость умиротворения, однако затем южане стали претендовать на большее влияние, чем им отводилось в рамках модели, реализуемой К. М. Махкамовым1022. В конце 1980-х гг. Компартия Таджикистана стала сдавать свои позиции. В республике возникли националистические объединения — Демократическая партия Таджикистана, «Ростохез» и «Ру ба ру»1023. Выдвинув требование создать национальный фронт наподобие тех, что уже существовали в Литве и на Украине, и повысить статус таджикского языка, они возложили ответственность за системный кризис в республике на советское руководство и стали быстро завоевывать поддержку среди местного населения. При этом К. М. Махкамов проявлял непоследовательность и излишнюю осторожность: он не оказал сопротивления объединяющейся оппозиции1024 и, декларируя приверженность принципам интернационализма, все же санкционировал принятие Закона о языке, в котором таджикский язык получил статус единственного государственного в республике1025. Помимо националистических партий, в Таджикистане резко усилилось влияние исламских группировок, требовавших свержения «правительства неверных» и установления политического режима, основанного на нормах шариата. На почве неприятия Компартии, в республике произошло парадоксальное объединение «демократов» и «исламистов». Первые имели мало общего с приверженцами либеральных ценностей, в действительности являясь радикальными националистами, а вторые представляли крайнее крыло ислама, именуемое ваххабизмом1026. Так на рубеже 1980-1990-х гг. в Таджикистане был заложен фундамент объединенной демоислам- ской оппозиции. В феврале 1990 г. активисты оппозиционных движений распространили по Душанбе слухи о том, что правительство республики предоставило квартиры армянским семьям, бежавшим в Таджикистан из Баку после случившихся там месяцем ранее погромов. Последствия подобных заявлений, не соответствовавших действительности, оказались катастрофическими. 12 февраля на улицы города вышло несколько тысяч демонстрантов, попытавшихся взять штурмом здание ЦК Компартии республики. Для разгона манифестации правительство применило силу; погибло 17 чел. В ответ демоисламисты организовали избиение русскоязычного населения и по-европейски одетых женщин-таджичек. В течение трех суток демонстранты полностью контролировали Душанбе. К ним присоединились многие горожане, требовавшие отставки К. М. Махкамова. В присутствии делегатов от оппозиции советское правительство заявило о сложении с себя полномочий, но в это время в Душанбе вошли войска, подавившие беспорядки. Пленум ЦК отказался принимать отставку К. М. Махкамова, однако его влияние в республике стало стремительно снижа- ться1027. Неудивительно, что в сложившихся обстоятельствах таджикское руководство принимало лишь номинальное участие в работе по реформированию СССР. В 1990-1991 гг. в республике вяло протекал процесс суверенизации: 24 августа 1990 г. национальный Верховный Совет принял Декларацию о суверенитете Таджикской ССР, не отразившуюся на изменении ее реального статуса1028; 30 ноября 1990 г. — позже, чем в других центральноазиатских республиках, — К. М. Махкамов был избран первым президентом Таджикистана1029. 17 марта 1991 г. жители республики приняли активное участие в референдуме о судьбе Советского Союза, на котором более 96% избирателей высказались за сохранение СССР1030. 23 апреля 1991 г. К. М. Махкамов поставил свою подпись под «Заявлением 9+1»1031, хотя впоследствии не выдвигал конструктивных предложений по реформированию Союза. События 19-21 августа 1991 г. оказали на Таджикистан значительно большее влияние, чем на иные республики Средней Азии. Во время путча роль главного политического актора в Таджикистане стала играть оппозиция: 19 августа Демократическая партия приняла обращение к народам республики, в котором призвала соотечественников не поддерживать ГКЧП и объявить всеобщую стачку. Руководство партии потребовало у К. М. Махкамова дать отрицательную оценку действий ГКЧП и не подчиняться его распоряжениям, пообещав в противном случае призвать население к всеобщему неповиновению. Данная угроза не возымела действия: К. М. Махкамов не выступил по телевидению и улетел в Москву1032; это было воспринято жителями республики как явная поддержка президентом путчистов. Поражение ГКЧП привело к окончательной дискредитации Компартии Таджикистана в глазах местного населения. 29 августа 1991 г., в день открытия внеочередной сессии Верховного Совета Таджикской ССР, в Душанбе начался митинг оппозиции, осудивший партию и руководство республики за нейтральную позицию по отношению к ГКЧП. Демонстранты потребовали отставки президента, председателей Верховного Совета и Совета Министров, а также проведения всенародных выборов главы государства. К. М. Махкамов призвал соотечественников соблюдать спокойствие, однако беспорядки в столице продолжали нарастать, и он был вынужден передать президентские полномочия председателю Верховного Совета, уроженцу Гарма К. А. Аслонову1033. 9 сентября 1991 г. Верховный Совет Таджикистана принял Постановление о государственной независимости республики, обозначившее ее выход из состава СССР1034, а также одноименное заявление, в котором отмечалось, что «Республика Таджикистан выступает за заключение договора о Союзе суверенных государств, экономического соглашения между суверенными и независимыми государствами... [и] является сторонником создания системы коллективной обороны и безопасности Союза суверенных государств»1035. Таким образом, даже в условиях слома советской системы и начала гражданской войны в республике, парламент Таджикистана, как и Верховный Совет Киргизии, не пошел на полный разрыв связей с Москвой. 23 сентября 1991 г. К. А. Аслонов издал указ о запрещении деятельности Компартии Таджикистана и национализации ее имущества. Данное решение вызвало у депутатского корпуса глубокое возмущение, и К. А. Аслонов был отправлен в отставку. Новым главой государства был назначен бывший первый секретарь ЦК Компартии республики, а ныне председатель Верховного Совета и руководитель Социалистической партии Таджикистана Р. Н. Набиев1036. Свержение К. А. Асло- нова вызвало новую волну протеста со стороны демоисламской оппозиции, созвавшей на центральной площади Душанбе многодневный митинг с требованием отставки Р. Н. Набиева и ликвидации Социалистической партии. В ответ руководство республики ввело в столице чрезвычайное положение1037. 24 ноября 1991 г. в Таджикистане прошли первые всенародные президентские выборы. К этому времени левые и умеренные силы консолидировались вокруг Р. Н. Набиева, а еще более радикализировавшаяся оппозиция, несмотря на внутренние разногласия, смогла выдвинуть единую кандидатуру Д. Н. Худоназарова. Агрессивная избирательная кампания, проведенная Демократической партией и Партией исламского возрождения Таджикистана, привела к обратным результатам: популярность радикалов стала снижаться, и 57% избирателей проголосовали за Р. Н. Набиева1038. Оппозиция признала итоги выборов, но начала готовиться к силовому захвату власти1039. Уроженец Ленинабадской области Р. Н. Набиев начал реализацию в республике модели межкланового взаимодействия, предполагавшей предоставление руководящих постов выходцам из разных регионов и недопущение концентрации всей полноты власти в руках одного клана. Также он рассчитывал на поддержку Москвы, однако российское руководство не пожелало иметь дело с его режимом, воспринимая его как пережиток советского прошлого. Более того, во время президентских выборов в Таджикистане Б. Н. Ельцин симпатизировал Д. Н. Худоназарову1040, хотя и не делал по этому поводу каких-либо заявлений. Решение о роспуске СССР стало для Таджикистана сильнейшим ударом. Отныне он оказался наедине со своими проблемами, решать которые собственными силами был не в состоянии. Перед страной остро встал вопрос о выживании в условиях всеобъемлющего кризиса1041. Поскольку таджикское руководство по-прежнему не мыслило существования своей республики в отрыве от России, 21 декабря 1991 г. Р. Н. Набиев подписал Алма-Атинские соглашения1042. С этого времени российскотаджикские отношения вышли на межгосударственный уровень. * * * Влияние исторического наследия на особенности межгосударственного взаимодействия Российской Федерации и Республики Таджикистан представляется весьма неоднозначным. Подобно населению Казахстана и Киргизии, жители Таджикистана традиционно ассоциировали достижения и прочеты советской эпохи преимущественно с политикой России. Однако, в отличие от отношений Москвы с иными центральноазиатскими республиками, российско-таджикское сотрудничество вышло на межгосударственный уровень в исключительно неблагоприятных условиях. В конце 1991 г. в Таджикистане начиналась гражданская война, в основе которой лежал в первую очередь этнический фактор. Небывалый подъем в республике получили националистические, в том числе, антирусские, настроения. Поэтому на протяжении всего постсоветского периода таджикское руководство уделяло вопросам истории несколько большее внимание, чем лидеры соседних государств. Как и иные республики Центральной Азии, Таджикистан в его нынешних границах возник в советское время и являлся продуктом национальной политики большевиков. Однако первое таджикское государственное образование — Таджикская АССР — было сформировано в составе Узбекистана, а не России, и имело двойное подчинение Самарканду и Москве. Подобного статуса не было ни у одной из ныне существующих центральноазиатских республик. Учитывая исторические особенности таджикско-узбекских отношений, решение союзных органов власти о подчинении Таджикистана Узбекистану, наверняка, было болезненно воспринято таджиками, ощущавшими себя в составе Узбекской ССР униженным и политически ущемленным народом. При этом основную ответственность за подобное положение дел они должны были возложить на Москву, то есть, в их традиционном понимании, на Россию. Поскольку особую роль в жизни таджикского народа традиционно играл ислам, антирелигиозная кампания, развернутая большевиками в Таджикистане, отличалась особой жестокостью. Сопротивление советской власти здесь было выражено намного сильнее, чем в Казахстане и Киргизии. Тем не менее, таджики сохранили приверженность национальной культуре и оказались в меньшей степени русифицированы, чем их соседи по региону. Соответственно, Россия осталась для них «чужеродной» республикой, которую Таджикистан должен был воспринимать как своеобразную метрополию или колониальную державу. Что касается достижений советской эпохи, то они были выражены в Таджикистане несколько слабее, чем в иных «южных республиках». Особенности природных условий (высокогорный рельеф и резкие перепады температур) оказали негативное воздействие на темпы промышленного строительства и сельскохозяйственного развития в Таджикской ССР, в результате чего вплоть до распада Советского Союза она оставалась экономически слаборазвитой республикой, полностью зависимой от своих соседей и от России. Очевидно, что подобное положение воспринималось Таджикистаном как вынужденное и неизбежное, но довольно унизительное. На этом фоне весьма неоднозначный характер имела советская национальная политика в Таджикской ССР. С одной стороны, Союзный центр жестко пресекал межнациональные противоречия и межклановую борьбу в республике, не позволяя им выплеснуться на поверхность в форме открытого конфликта. С другой стороны, Москва санкционировала возникновение в Таджикистане такой политической системы, при которой основные властные полномочия были сосредоточены в руках представителей ленинабадского клана. Учитывая, что северяне традиционно воспринимались остальными таджиками как чужеродный, «обузбеченный» клан, это привело к нарастанию внутренней напряженности в республике и способствовало ее расколу на антагонистические локальные общности. Еще большее, причем сугубо негативное, воздействие на дальнейшие развитие российско-таджикского сотрудничества оказали события периода Перестройки. Представляется, что политика М. С. Горбачева в Таджикистане была нелогичной и непродуманной. Он неизменно ставил на руководящие посты в республике лиц, не пользовавшихся авторитетом среди местного населения. В таджикских реалиях подобный подход привел к расшатыванию властной вертикали в республике, резкому усилению оппозиционных настроений в обществе, возникновению политических партий и общественных организаций экстремистского толка, сталкивавших Таджикистан в пучину гражданской войны. При этом Союзный центр категорически игнорировал происходящее, еще до распада СССР оставив республику на произвол судьбы. В этом плане отношение к Таджикистану Б. Н. Ельцина лишь немногим отличалось от позиции М. С. Горбачева, поэтому вполне очевидно, что как советское, так и российское руководство несло значительную долю ответственности за произошедшую в республике катастрофу. Все вышесказанное полностью подорвало доверие Душанбе к Москве, и в начале 1990-х гг. демократической России пришлось приложить колоссальные усилия для восстановления своего влияния на Таджикистан. 5.2.