1. Революция в военной технике и современная война

Качественные изменения в военной технике всегда вели к глубоким изменениям в способах ведения войны. История и современная действительность полностью подтверждают вывод Ф.

Современная военно-техническая революция нашла свое проявление прежде всего в развитии и накоплении атомного и термоядерного оружия и ракетных средств доставки его к целям, а также химического и бактериологического оружия, в нарастающем использовании в военных целях новейших достижений науки и техники в области электроники, кибернетики и т. п. Эта военно-техническая революция привела к революции в военном деле, т. е. к совокупности коренных изменений в средствах вооруженной борьбы, способах ведения боевых действий, в организации войск, их обучении.

Роль нового оружия не исчерпывается его воздействием на военное дело, на тактику и стратегию, на способы ведения боя и войны в целом. Его влия: пие значительно шире. Появление и введение на вооружение армий качественно новых боевых средств влияет также и на социально-политические отношения соответствующего исторического периода. Ф. Энгельс отмечал, что «введение огнестрельного оружия повлияло революционизирующим образом не только на само ведение войны, по и па политические отношения господства и порабощения» 5.

Этот вывод Энгельса, конечно, не имеет ничего общего с точкой зрения тех буржуазных социологов, которые видят в технике, в том числе и в военной технике, универсальный ключ к объяснению социальных и политических явлений. Изменения в социально-политических отношениях эти социологи механистически связывают с изменениями в технике, отводя ей определяющую роль в изменении социально-политических отношений.

Последствия появления новой техники марксисты рассматривают в свете тех перемен, которые она вносит в положение тех или иных классов, в отношения между ними, в ход классовой борьбы как в отдельных странах, так и на международной арене.

Гигантский скачок в развитии военной техники, совершающийся в наше время, по своим масштабам и характеру не имеет себе равных во всей мировой истории. Особенностями современной военно-технической революции являются быстрота ее.развития и неравномерность распространения на разные страны. Менее 20 лет потребовалось для того, чтобы ее результаты оказались определяющими для военного дела, изменили военно-технический характер войны, заставили пересмотреть все прежние представления о возможном облике и последствиях мировой войны и оказали огромное воздействие на все международные отношения.

Наиболее полно и всесторонне военно-техническая революция затронула две великие державы, представляющие противоположные общественные системы,— США и СССР. Многие другие страны находятся на различных ступенях развития своих вооруженных, сил в соответствии с результатами этой революции. Это связано в первую очередь с тем, что создание, совершенствование и накопление видов оружия, порожденных военно-технической революцией, требует самого высокого уровня развития производства, науки и техники, сопряжено с огромными финансовыми и материальными затратами.

В ходе современной военно-технической революции произошли кардинальные качественные изменения в области развития средств поражения и средств доставки их к цели, а также в области управления оружием, боем, операцией и, наконец, в сфере планирования и ведения войны в целом.

Изменения в области средств поражения связаны, в первую очередь, с появлением атомного, а затем и термоядерного оружия.

Суммарная сила взрывчатых веществ, использованных во всех войнах, происходивших на земле со времен изобретения пороха, меньше, чем взрывная сила только одной термоядерной бомбы средней мощности. В ходе второй мировой войны — самой кровопролитной и разрушительной войны в истории человечества — было израсходовано взрывчатых веществ общей взрывной силы, равной 6 млн т (6 мегатонн) тринитротолуола. Но эта огромная цифра представляется ничтожной в сравнении с мощью современного термоядерного оружия. Достаточно сказать, что теперь уже созданы и находятся на вооружении термоядерные бомбы по 10, 25, 50 и 100 мегатонн (мгт). Практически сейчас имеются все научно-технические возможности создать термоядерные бомбы еще большей мощности. С момента своего появления ядерное оружие неуклонно совершенствуется, его мощь быстро растет и запасы стремительно увеличиваются.

По свидетельству известного американского ученого лауреата Нобелевской премии JI. Полинга, к середине 1963 г. на земном шаре уже накоплено ядерное оружие взрывной мощностью, эквивалентной 320 тыс. мгт тринитротолуола. Таким образом, на каждого жителя Земли, независимо от его возраста, тогда приходилась взрывная сила, эквивалентная более чем 100 т тринитротолуола. Разрушительная сила уже накопленного ядерного оружия более чем в 53 тыс. раз превышает суммарную силу взрывчатых веществ, использованных во второй мировой войне. «Если бы завтра,— писал Полинг,— произошла шестимегатонная война (эквивалентная второй мировой войне по силе использованных взрывчатых веществ), и еще одна такая война на следующий день и так дальше день за днем на протяжении 146 лет, то только тогда ис пользовались бы нынешние запасы, но в действительности эти запасы могут быть использованы в течение одного дня — дня третьей мировой войны»1.

При этом следует учитывать, что при сравнении ядерного оружия со старыми средствами поражения в расчет принимается только сила взрывной волны, а это дает далеко не полное представление о поражающей способности ядерного оружия.

Когда говорят о качественных изменениях в средствах поражения, прежде всего имеют в виду появление, развитие и накопление термоядерного оружия. Однако нельзя игнорировать и такое оружие массового поражения, как химическое и биологическое. Как и в случае с термоядерным оружием, средства поражения имеют пока очевидный перевес над средствами защиты от них. Современное состояние химико-бактериологического оружия дает основание многим специалистам утверждать, что по масштабам своего смертоносного действия и последствий оно вплотную приблизилось к ядерным средствам массового уничтожения.

Большое внимание в армиях США и некоторых их союзников по НАТО уделяется созданию и совершенствованию отравляющих веществ психического действия. Вещества этого типа могут вызвать временные психические расстройства — галлюцинации, нервное возбуждение, страх, глубокую подавленность и потерю воли.

Со времени второй мировой войны в огромной степени повысилась и смертоносность бактериологического оружия. В качестве средств поражения могут применяться не только возбудители «старых» инфекционных болезнен (туляремия, чума, сибирская язва, бруцеллез и др.), но и совершенно «новые» бактерии, вызывающие невиданные до сих пор заболевания. Это, в частности, связано с тем, что новейшие достижения в области химии, физики и особенно радиогенетики представляют возможность в сравнительно короткие сроки получить такие «новые» вирусы и бактерии, которые могут обладать устойчивостью ко всем известным дезинфицирующим средствам. Огромная опасность бактериологического оружия усугубляется еще и тем, что создание и накопление его под силу гораздо большему числу государств, чем создание и накопление ядерного оружия.

Процесс качественного изменения в средствах поражения не ограничивается термоядерным, химическим и бактериологическим оружием.

Короче говоря, современные милитаристские круги империализма стремятся к тому, чтобы практически все выдающиеся достижения науки и техники в той или иной степени приспособить к решению военно-стратегических задач, к созданию еще более смертоносных средств поражения. Однако даже если на время абстрагироваться от возможности появлення новых чудовищ ных средств поражения, то и тогда должно быть ясно, что каждое из уже имеющихся средств (термоядерное и химико-бактериологическое) представляет колоссальную опасность для человечества.

Тяжелейшие последствия применения термоядерного, химического и бактериологического оружия, чудовищные сами по себе, во много раз возросли в связи с тем, что вместе с ними развивались и совершенствовались также и средства доставки их к цели. Можно смело утверждать, что при старых средствах доставки (артиллерия, самолеты сравнительно малой грузоподъемности и дальности) даже термоядерное оружие не было бы столь смертоносным, каким оно стало на рубеже 60-х годов.

Все прежние способы доставки имели определенные пределы дальности. Их можно было выразить в километрах, десятках (для артиллерии) или сотнях и тысячах киломегров (например, дальность для реактивных бомбардировщиков). Ракетные же средства доставки практически не имеют никаких ограничений в дальности.

В свою очередь, ракетные средства доставки без новых, термоядерных средств поражения не являлись бы такой грозной силой, какой они стали в наше время. Поскольку даже самая мощная глобальная ракета несла бы всего некоторое количество тонн (а не мегатонн) обычного тротилового взрывчатого вещества, цель была бы накрыта, но сила взрыва была бы неизмеримо меньше силы взрыва атомной бомбы, а потому поражение было бы сравнительно ограниченным. Радиоактивное излучение отсутствовало бы полностью.

Все эти ограничения, связанные со старыми средствами поражения и доставки, полностью сняты стремительным развитием термоядерного оружия и современной ракетной техники.

В ходе военно-технической революции произошло органическое соединение новых средств поражения с новыми средствами доставки их к цели. Появилось новое оружие — ракетно-ядерное, обладающее таким сочетанием смертоносных качеств, какого не знала вся история человечества: колоссальная ударная сила взрыва, испепеляющее тепловое излучение, проникающая радиация, слепящее световое излучение, беспредельная дальность действия, точность и молниеносность поражения отдельных объектов и огромных площадей, возможность применения на суше и на море, в воздухе и в космическом пространстве, независимость от метеорологических, климатических и иных условий и т. п.

Колоссальная разрушительная сила, скорость и дальность ракетно-ядер- ного оружия, а также чрезвычайная сложность управления как самим этим оружием, так и средствами борьбы с ним (перехват и уничтожение в полете, отклонение траектории и т. п.) ведут к прогрессирующему увеличению роли электронно-кибернетических устройств в военном деле.

Конечно, люди, а не кибернетическая автоматика будут решать принципиальные вопросы войны и мира. Роль автоматики зависит от того, в чьих руках она находится, кому и каким целям она служит. Однако в нынешних условиях, когда роль электронной техники возросла, даже чисто технические неисправности способны сами по себе создать реальную угрозу для мира, вызвать непроизвольное, «случайное» развязывание мировой термоядерной войны. Опасность случайного возникновения термоядерной войны находится в прямой зависимости от количества единиц ракетно-ядерного оружия, от количества людей, которые могут «нажать кнопку», и, конечно, от числа стран, обладающих термоядерным оружием.

Ни в каких войнах прошлого, включая и две мировые войны XX века, как бы разрушительны они ни были, не возникало вопроса о физическом уничтожении большинства населения земного шара, о катастрофических биологических последствиях не только для живущих, но и для многих поколений еще не родившихся людей. В мировой термоядерной войне эти вопросы приобретают конкретный практический характер.

Специалистами подсчитано, что при «обмене» термоядерными ударами может быть убито около миллиарда человек, а остальные сотни миллионов людей могут стать жертвами радиоактивных излучений, голода и разрушений, которые явятся непременными результатами термоядерной войны. При этом нельзя исключать, что мировая война, если ее не предотвратить, протекала бы с одновременным использованием термоядерного, химического и бактериологического оружия. Если бы империалистические маньяки смогли развязать мировую войну, то они, по всей вероятности, не остановились бы на каком-то одном виде оружия, а прибегли бы ко всем имеющимся в их распоряжении видам оружия массового уничтожения. Уже сейчас в западной военной литературе для характеристики будущей мировой войны все чаще употребляется выражение «ABC warfare», г. е. атомно-бактернологнческо-химическая война.

О реальной опасности использования империалистическими агрессорами самых варварских средств ведения войны наглядно свидетельствует применение американской военщиной отравляющих веществ против вьетнамского народа.

Решающую роль в войне, несомненно, будут играть стратегические ракетные войска, однако совместно с ними будут использоваться и все другие виды войск, в том числе и сухопутные и морские. При современном состоянии военного дела мировая война велась бы массовыми, многомиллионными вооруженными силами, насыщенными во всех звеньях соответствующими тинами ядерного и ракетного оружия.

В условиях мировой термоядерной войны исчезнет разница между фронтом и тылом в их прежнем понимании. Во всех предшествующих войнах существовало различие в масштабах жертв, которые несли фронт и тыл. Основная масса жертв и разрушений падала на войска и населенные пункты, расположенные па линии фронта и в прифронтовой полосе. Так было даже во второй мировой войне, когда впервые столь широко стали применяться воздушные бомбардировки глубинных тыловых объектов. В термоядерной войне вся основная мощь стратегического ракетно-ядерного оружия была бы направлена на тыловые объекты противника (стартовые площадки стратегических ракет, политические и промышленные центры, обширные районы получения продовольствия и сырья и т. п.).

В мировой термоядерной войне жертвы и разрушения в тылу, среди гражданского населения, не только не уступали бы по своим масштабам жертвам и разрушениям в районах непосредственного боевого соприкосновения войск, но, очевидно, многократно превосходили бы их. Это связано также с тем, что в районах действия сухопутных войск было бы затруднено применение стратегического ракетно-ядерного, химического и бактериологического оружия ввиду опасности поражения собственных войск.

Если бы империалистам удалось развязать мировую термоядерную войну, тыла практически не было бы. Ареной невиданного массового истребления людей стал бы весь земной шар.

Чудовищная разрушительная сила нынешних средств ведения войны привела к тому, что предотвращение мировой термоядерной войны стало для человечества объективной необходимостью.

Сбывается предвидение В. И. Ленина, сказавшего еще в начале 1918 г., что «современная техника сейчас все более и более помогает разрушительному характеру войны. Но будет такое время, когда война станет настолько разрушительной, что она вообще станет невозможной» 6.

Марксисты-ленинцы считают, что было бы глубоко ошибочно с точки зрения реальных процессов современности переоценивать или недооценивать и тем более игнорировать качественные изменения в военном деле, их влияние на международные отношения.

КПСС и другие братские партии, стоящие на позициях творческого марксизма, в своей борьбе за социальный прогресс, против развязывания мировой термоядерной войны исходят из глубокого понимания коренных, качественных изменений, свершающихся в мире в результате революции в военном деле, трезво оценивают огромное воздействие этих изменений на международные отношения. Они исходят из того, что решительное изменение соотношения сил в пользу мира и социализма ускоряет гибель милитаризма, способствует обращению всех достижений науки и техники на благо человечества.

Марксисты-ленинцы всегда исходили из того, что судьбы человечества решают народные массы. Они никогда не абсолютизировали всемогущество оружия, в том числе ядерного оружия. Нельзя, разумеется, искусственно противопоставлять силу масс силе оружия. В наше время, как никогда раньше, народные массы должны знать правду об огромной разрушительной силе ядерного оружия и последствиях термоядерной войны. Понимание народами всего мира чудовищных разрушительных возможностей современного оружия не демобилизует, а, наоборот, мобилизует волю, энергию и решимость масс на борьбу за мир, против империализма — источника военной опасности.