1. Милитаризация хозяйства, усиление экономической неустойчивости и углубление неравномерности развития капиталистических стран

В 1950—1955 гг. явственно обнаружились некоторые новые черты в циклическом развитии мирового капиталистического хозяйства. Как раз к началу нового десятилетия Западная Европа и Япония закончили восстановительный период.

Иная обстановка создалась в США и Канаде. Их экономика, развивавшаяся быстрыми темпами за счет заказов периода войны и послевоенного товарного голода на мировом капиталистическом рынке, должна была приспосабливаться к более медлен ному росту платежеспособного спроса и к обострившейся конкурентной борьбе.

Вскоре после окончания войны в Корее обнаружилось, что страны капитализма, не обремененные гонкой вооружений, могут развивать свою экономику значительно быстрее государств, ставших на путь милитаризации своего хозяйства. Таким образом, выявились фальшь и несостоятельность концепции поджигателей войны о благотворности милитаризованной экономики как фактора, якобы обеспечивающего экономический «бум».

Более быстрые темпы роста экономики стран Западной Европы и Японии углубили неравномерность развития в мировом капиталистическом хозяйстве. Представление об этом дает сопоставление темпов роста промышленности экономически наиболее развитых капиталистических стран.

Индексы промышленного производства капиталистических стран202

(1950 г. = 100) Страны 1951 г. 1952 г. 1953 г. 1954 г. 1955 г. Среднегодовой темп прироста за 1950— 1955 гг.

(в %)* США 107 111 119 111 124 4.4

4.7 3.8

12,6 5.8

8,6

4.5

6.6 2.7

5,0 2,4 5.8

16,5 Канада 107 111 118 115 125 АНГЛИЯ 103 100 106 114 119 ФРГ 119 128 139 156 181 Франция 114 118 115 125 136 Италия 115 119 131 144 156 Бельгия 114 111 111 120 129 Голландия 103 103 114 126 134 Швеция 104 103 103 107 111 Австрия ИЗ 114 116 133 149 Дания 102 98 102 111 ИЗ Норвегия 108 109 115 122 126 Япония 135 149 182 196 206 * Подсчеты автора.

В 1955 г.

Во всех странах, которые в годы второй мировой войны были театром военных действий, прирост промышленной продукции оказался больше, чем в США и Канаде. Исключение составляют лишь Англия и Дания. Англия не испытала непо средственного вражеского нашествия, в Дании же, хотя она и подверглась оккупации, военных действий почти не велось. Все это особенно наглядно подтверждает, насколько прогнил капитализм, для которого «стимулом» быстрых темпов роста производства являются война, ее разрушения и бедствия. В первой половине 50-х годов рост промышленного производства в Западной Европе и Японии еще в значительной мере был связан с ликвидацией последствий войны. В странах, где происходили военные действия, к началу 50-х годов оставались разрушенные жилища и производственные здания, не было завершено обновление оборудования многих отраслей, которое пришлось отложить в годы войны.

В докладе Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС отмечалось: «В европейских капиталистических странах из-за кризисов и депрессии тридцатых годов, а затем из-за войны основное производственное оборудование не обновлялось по сути дела 15— 20 лет. Модернизация основного капитала, сильно изношенного и разрушенного в годы войны, по-настоящему развернулась здесь лишь в 1951—1954 годах. Это позволило значительно увеличить производство оборудования» К

То обстоятельство, что ликвидация экономических последствий войны продолжалась и в эти годы, имеет чрезвычайно важное значение для понимания природы экономического подъема, наблюдавшегося в странах Западной Европы и в Японии. Буржуазные экономисты настойчиво доказывают, что к 1950 г. экономические последствия войны будто бы уже оказались полностью ликвидированными и начавшаяся с 50-х годов высокая конъюнктура целиком определялась вновь обретенной способностью капитализма преодолевать циклическое развитие и обеспечить непрерывный рост, производства.

Решающее влияние на состояние мировой капиталистической экономики, на усиление ее неустойчивости и загнивания имели темпы и характер развития хозяйства Соединенных Штатов Америки.

На экономику США в начале 50-х годов определенное влияние оказала война в Корее. Хотя эта война была «локальной» и не вызвала полной перестройки всего хозяйства США на военный лад, она все же привела к созданию военно-инфляционной конъюнктуры. Это имело отрицательные последствия не только для американской, но и для мировой капиталистической экономики.

Во-первых, правящие круги США, предприняв авантюру в Корее, исходили из возможности последующего ее перерастания в новую мировую войну203. В связи с этим мобилизация ресурсов в США значительно превышала масштабы и потребности «локальной войны». Правительство ассигновало большие средства для закупки стратегического сырья в других капиталистических странах. Накопление запасов в США вызвало спекулятивное повышение цен на стратегическое сырье и бурный рост его производства во многих капиталистических странах. Внезапное прекращение этих закупок еще в ходе корейской войны породило кризис перепроизводства в аграрно-сырьевых странах. Катастрофическое падение цен на сырье создало длительные и серьезные экономические трудности для большинства слаборазвитых стран капиталистического мира, положило начало резкому усилению их ограбления на основе неэквивалентного обмена.

Во-вторых, милитаризация экономики США во время войны в Корее шла чрезвычайно быстрыми темпами. Она была обусловлена не только крупными государственными ассигнованиями. Важную роль сыграли также большие частные инвестиции в военное производство. В отличие от первых лет второй мировой войны, когда монополии США воздерживались от вложений собственных средств в военную промышленность, предпочитая, чтобы капиталовложения делало государство, с началом войны в Корее они не проявляли никаких колебаний или сомнений.

В-третьих, вовремя войны в Корее большие ресурсы были мобилизованы для производства атомного и термоядерного оружия. Строились как специализированные военные заводы, так и предприятия, обеспечивающие их оборудованием, машинами и сырьем.

Все это было причиной того, что «локальная» война в Корее не только дала толчок росту чисто военных отраслей, но и создала видимость оживления промышленности.

Война в Корее, однако, не ликвидировала кризис перепроизводства в сельском хозяйстве США. В отличие от второй мировой войны она не потребовала больших поставок продовольствия для армии. Расширение посевных площадей и увеличение фермерами сельскохозяйственной продукции в расчете на военную конъюнктуру еще больше обострило проблему сбыта «излишков».

Военно-инфляционная конъюнктура с ее атмосферой спекуляции и казнокрадства способствовала обогащению в первую очередь крупнейших монополий, еще больше укрепивших свои позиции в экономике США.

Война в Корее способствовала усилению паразитизма и загнивания американского империализма. Она привела к раздуванию милитаризованного сектора экономики США и втягиванию в военный бизнес все более широких кругов монополистической буржуазии. Эта война резко ускорила рост государственно-монополистического капитализма и расширение гарантированного государственного рынка для крупнейших монополий. За время войны удельный вес государственных закупок в валовом продукте страны вырос с 6,8% в 1950 г. до 16% в 1953 г.204 В 1950—1953 гг. был возрожден аппарат военного регулирования хозяйства США.

Важные последствия для экономики США имело то, что расширение военно-производственного аппарата шло главным образом за счет частных инвестиций монополий. Государственные капиталовложения направлялись по преимуществу в атомную и авиационную промышленность. За годы второй мировой войны доля государства в общих затратах на строительство составляла 50%, а во время корейской войны — 30,3% 205.

Приманкой для больших частных капиталовложений в военное производство была вновь введенная в сентябре 1950 г.

За время корейской войны было выдано «свидетельств о необходимости», позволяющих использовать привилегию ускоренной амортизации, на сумму в 29 млрд. долл., из которых было реализовано, т. е. израсходовано на строительство предприятий, 21,5 млрд. долл.206

Сразу же после окончания войны в Корее начался новый экономический кризис, продолжавшийся с июля 1953 г. по апрель 1954 г. Промышленное производство США за время кризиса сократилось примерно на 10%. В 1954 г. оно уменьшилось по сравнению с 1953 г. на 5,8%, а в 1955 г. начало расти. Финансовая олигархия использовала кризис как повод для требований не сокращать военные расходы, которые якобы нужны как наиболее надежное антикризисное мероприятие. Однако ход событий доказал несостоятельность доводов поборников гонки вооружений.

Убедительным примером несостоятельности каннибальского тезиса о благотворном воздействии милитаризации на экономику может служить развитие Англии. В этой стране большие расходы на вооружение и ведение колониальных войн стали серьезной помехой расширенного воспроизводства. В январе 1951 г. английское правительство приняло трехлетнюю программу вооружения, по которой было намечено истратить 4700 млн. ф. ст. Уже в 1953 г. военные расходы вдвое превысили расходы 1948 г. По величине военных расходов на душу населения Англия оставила позади своих главных конкурентов в Западной Европе207.

В связи с войной в Корее в Англии была возрождена действовавшая во время второй мировой войны система «приоритетов» и «суперприоритетов».

Это различное воздействие милитаризации на экономику США и Англии объясняется специфическими обстоятельствами. В США к началу войны в Корее имелись резервные производственные мощности и значительная армия безработных. Использование их создало иллюзию процветания. В Англии, наоборот, в ведущих отраслях экономики наблюдалась нехватка и постоянного и переменного капитала. Милитаризация поэтому сразу же обострила проблему сырья и топлива, а также породила спрос на квалифицированных рабочих, превышавший предложение на рынке рабочей силы. Она не только не дала толчок росту гражданских отраслей, а, наоборот, сдерживала их развитие.

В результате регулирования экономики в пользу военных монополий в гражданских отраслях возник топливный и сырьевой кризис, который вызвал сокращение их производства. В 1952 г. в Англии общий индекс промышленной продукции упал на 2,5%, а в обрабатывающей промышленности — на 5%. Гонка вооружений ослабила внешнеторговые позиции Англии. За период войны в Корее ее удельный вес в общем экспорте капиталистических стран заметно сократился, а ФРГ и Японии — резко вырос.

Рост производства в Англии сдерживался не только большими военными расходами, но и значительным экспортом капитала. Английская монополистическая буржуазия сохраняла традицию изыскивать источники обогащения не только внутри страны, а вне ее, за счет эксплуатации других народов.

Все эти причины объясняют медленные темпы расширения производственного аппарата Англии. Доля инвестиций в основной капитал по отношению к валовому национальному продукту составляла в Англии в 1950—1955 гг. ежегодно от 12 до 15%, тогда как в ФРГ, например, она достигала 19—22% 1. В 1953—1955 гг. значительно выросло производство в «новых отраслях» — автомобильной, электротехнической, химической, а также увеличивался выпуск продукции сельского хозяйства.

В этот период отчетливо проявились изменения в экономике Англии, вызванные развитием государственно-монополистического капитализма. Национализация энергетики и транспорта, проведенная лейбористским правительством, дала возможность английским монополиям, получившим щедрую компенсацию за национализированные предприятия, изъять капитал из нерентабельных отраслей и направить его в наиболее доходные «новые» отрасли. В то же время государство за счет бюджета модернизировало национализированные отрасли и тем самым помогло монополиям сократить расходы на электроэнергию, топливо и транспорт, снизить свои издержки производства.

К перестройке промышленности в определенной мере вынуждала и потеря «закрытых» колониальных рынков, которые раньше были ограждены от проникновения конкурентов. Возникшие молодые суверенные государства лишали английских экспортеров их былых привилегий. Англия утратила возможность навязывать бывшим колониям старую номенклатуру экспорта, которая была приспособлена к тому, чтобы сохранить их на положении аграрно-сырьевых придатков. Освободившиеся страны нуждались во ввозе машин, чтобы развивать свою промышленность. Советский Союз и другие социалистические страны сразу же изъявили готовность удовлетворять эту их потребность. Англия, чтобы не потерять свои традиционные рынки, должна была изменить номенклатуру экспорта и вместо текстиля и других потребительских товаров вывозить оборудование и машины. Но изменения в ее экономике происходили очень медленно.

На расстановку сил внутри империалистического лагеря большое влияние оказали сдвиги в экономике, происшедшие в первой половине 50-х годов в ФРГ, Франции, Италии и Японии.

По темпам обновления и расширения основного капитала Западная Германия далеко опередила своих главных европейских конкурентов. В то время как с 1950 по 1955 г. валовые капиталовложения в ФРГ увеличились на 68%, в Англии они возросли только на 31%, а во Франции — на 26% 208.

Государственно-монополистические мероприятия, связанные в других империалистических странах главным образом с милитаризацией, в ФРГ были направлены прежде всего на стимулирование таких изменений в экономике, которые повысили бы ее конкурентоспособность на мировом капиталистическом рынке. Роль государства в накоплении капитала заметно выросла. Так, если в 1934—1938 гг. доля средств бюджета в долгосрочном финансировании капиталовложений не превышала 25,8%, то в 1949—1956 гг. она достигла 35,4% 209.

Западногерманский империализм использовал для своего экономического перевооружения не только внутренние источники накопления капитала. Большое значение имела поддержка западногерманских монополий со стороны США. «...Помощь, оказанная в рамках плана Маршалла и смежных с ним программ, — указывал министр экономики ФРГ J1. Эрхард, — превысила за время с апреля 1948 г. по конец 1954 г. 1,5 миллиарда долларов. К этому следует прибавить те существенные поставки, которые мы получили еще до начала действия плана Маршалла... и размер которых с 1946 по 1950 г. выражается суммой в 1,62 млрд. долл.»210

Рост промышленного производства в ФРГ опирался не только на расширение внутреннего рынка. Большое значение имела и успешно развивавшаяся экспансия на внешних рынках. Благоприятные предпосылки для нее создали война в Корее и резкое усиление милитаризации экономики стран НАТО. Переключение тяжелой промышленности этих стран на производство вооружений привело к сокращению ими выпуска машин к оборудования для гражданских нужд. Этим воспользовались монополии ФРГ, чтобы резко увеличить производство и экспорт машин.

Экспорт машин в 1954 г. вырос на 16,3%, а в 1955 г. — на 15,3% 211.

Хотя производство потребительских товаров уступало по темпам роста отраслям, изготовляющим средства производства, и в особенности машины и оборудование, оно все же заняло важное место в экономике ФРГ. Правительство Бонна оказывало поддержку системе потребительского кредита, чтобы облегчить сбыт товаров длительного пользования, ассигновало значительные средства на жилищное строительство. Эти экономические меры были вызваны определенной политической стратегией. Правящие круги западных держав рассчитывали на то, что ФРГ, расположенная рядом с социалистическими странами, и особенно с ГДР, явится своеобразной «витриной свободного мира». С этой целью боннские правители широко прибегали к методам подкупа трудящихся. Складывавшаяся для ФРГ в те годы благоприятная экономическая конъюнктура до некоторой степени способствовала осуществлению этих политических целей. В условиях экономического подъема постепенно рассасывалась безработица, а изменившаяся обстановка на рынке труда позволяла рабочим путем стачечной борьбы добиваться повышения заработной платы. Это способствовало расширению внутреннего рынка для потребительских товаров, производство которых приносило огромные прибыли западногерманским монополиям.

Экспорт потребительских товаров приобрел важную роль в экспансии ФРГ па внешних рынках. Их доля увеличилась за счет сокращения экспорта средств производства *.

Роль внешней торговли для экономики ФРГ неуклонно возрастала. В 1948 г. общий оборот внешней торговли составлял лишь 15,1% стоимости валовой национальной продукции, в 1950 г. — 22, а в 1955 г. — 30,6%. С 1951 г. баланс внешней торговли ФРГ становится активным и обеспечивает возрастающее накопление валютных резервов. Запасы золота и валюты в Банке немецких земель выросли с 1,52 млрд. марок в 1951 г. до 12,81 млрд. в 1955 г. Марка становится в этот период прочной валютой и серьезной соперницей доллара и фунта стерлингов. Не случайно уже весной 1956 г. газета английских финансовых кругов «Файненшиэл тайме» констатировала: «Опасность, что немецкая марка займет место стерлинга в качестве интернационального платежного средства, увеличивается день ото дня, и правительство ФРГ не теряет времени, чтобы использовать улучшающийся баланс своей страны» 2.

Экономически перевооружившийся монополистический капитал ФРГ применил новые методы в борьбе за рынки сбыта и сферы влияния. Правящие круги ФРГ, стремясь прежде всего обеспечить себе монопольное положение на рынках Западной Европы и нанести здесь удар своему важнейшему конкуренту — Англии, стали требовать введения свободной торговли. Монополии ФРГ имели в виду не только ликвидацию таможенных барьеров. Благодаря высокой конкурентоспособности им удавалось преодолевать эти барьеры. Они добивались ликвидации другими странами количественных ограничений, ставивших расширение импорта в зависимость от соответствующего увеличения своего экспорта. В этом монополии ФРГ пользовались поддержкой США, которые тоже были заинтересованы в устранении торгово-политических ограничений для своего экспорта.

Через Организацию европейского экономического сотрудничества правящие круги ФРГ настойчиво толкали страны Западной Европы на путь либерализации внешней торговли. Такая позиция в наибольшей мере соответствовала и их новой форме борьбы за гегемонию в Западной Европе, которая велась под лозунгом «европейского единства».

Наряду с курсом на либерализацию внешней торговли, т. е. ликвидацию количественных ограничений импорта, правительство ФРГ стало проводить и снижение таможенных пошлин, что облегчало наступление на рынках Западной Европы. Успехи монополий ФРГ в этой области были столь значительны, что в конце 1955 г. правительство отменило закон о поощрении экспорта.

Хотя западногерманские монополисты сумели одержать первые победы в борьбе со своими империалистическими соперниками за экономический передел капиталистического мира и достигли их в значительной мере за счет расширенного воспроизводства в гражданских отраслях экономики, они по- прежнему были одержимы стремлением вернуться к своей старой специализации, т. е. снова стать фабрикантами оружия. Причиной этого было то, что монополии, вскормившие фашизм, оставались хозяевами в ФРГ. Они не отказались от своих агрессивных милитаристских устремлений и только выжидали благоприятных условий, чтобы развернуть гонку вооружений.

Монополии ФРГ — старые «фабриканты смерти» — имели и производственную базу и достаточный опыт в переключении гражданского производства на нужды армии. «Разделение труда» в производстве вооружения было наиболее приемлемой формой, чтобы исподволь превратить ФРГ, которая уже догоняла Англию по объему промышленной продукции, в самую сильную военную державу Западной Европы. Немецкие империалисты хотели иметь не только злато, но и булат, чтобы в полной мере осуществлять политику «с позиции силы».

Во Франции только в 1951 г. был впервые превзойден объем промышленного производства, достигнутый в 1929 г. После длительного застоя и упадка начался некоторый подъем экономики. В 1955 г. по сравнению с 1950 г. промышленное производство выросло на 36%. В этот период уже сказались результаты крупных вложений в основной капитал, осуществленных государственно-монополистическим капитализмом, который широко использовался финансовой олигархией для воздействия на процесс воспроизводства в интересах повышения конкурентоспособности своих предприятий.

С 1952 по 1956 г. общая сумма капиталовложений во Франции и ее колониях составляла 8406 млрд. франков, в том числе из государственных средств было инвестировано 4684 млрд., т. е. больше половины 1.

Государство приняло на себя расходы по реконструкции и модернизации в первую очередь тех отраслей экономики, которые были наименее рентабельными. Но в отличие от Англии государственный сектор во Франции включал и высокоприбыльные предприятия новых отраслей, например автомобильные заводы «Рено». Генеральный комиссариат планирования, созданный еще в 1946 г., осуществлявший координацию государственных и частных инвестиций, добивался обновления основного капитала и внедрения новой техники во все ключевые отрасли хозяйства, чтобы поднять конкурентоспособность Франции на внешних рынках и преодолеть ее технико-экономическую отсталость от передовых капиталистических стран. Образование «обществ смешанной экономики», в которых государственный капитал объединялся с частным, позволило наиболее крупным монополиям широко использовать средства государственной казны для своего обогащения. Большие инвестиции были направлены на укрепление энергетической базы, которая давно являлась слабым звеном французской экономики. В 1950 г. был создан государственный «фонд по поддержке жидкого топлива», через который крупные суммы направлялись на разработку вновь открытых во Франции богатых месторождений газа, а также на разведку и добычу нефти как в метрополии, так и в колониях.

Наряду с внутренними источниками капиталовложений немалую роль сыграли и внешние. С середины 1945 г. до середины 1955 г. Франция получила от США 5,4 млрд. долл., в том числе 3,9 млрд. в виде безвозмездных «субсидий» и около 1,5 млрд. долл. — в форме кредитов.

Модернизированная, технически перевооружившаяся промышленность Франции стала более конкурентоспособной на внешних рынках, значение которых увеличилось для ее экономики. До войны на экспорт шло около 16% ее продукции, а в 1954 г. —уже более 21%. Возрастающее значение в обеспечении экспансии на внешних рынках приобрел экспорт капитала. В начале 1950 г. он составлял 285—300 млн. долл. в год 212. К 1955 г. общий объем французских капиталовложений за границей превзошел довоенный уровень. Капитал в значительной части экспортировался в колонии Франции и направлялся там главным образом на разработку минеральных ресурсов. Доля колоний выросла и в товарном экспорте Франции, достигнув в 1954 г. около 56%.

Однако рост производства во Франции сдерживался осуществлявшимися в тот период колониальными авантюрами империалистов, дорого обходившимися народу. Грязная война во Вьетнаме вела к непрерывному раздуванию военного бюджета. Вооружение и военные материалы составляли в 1953— 1955 гг. 15—16% всей промышленной продукции Франции2. Вполне понятно, что непроизводительное использование столь значительной доли производственного аппарата ослабляло Францию в межимпериалистической конкурентной борьбе.

В Италии, которая, подобно ФРГ, в 1950—1955 гг. оказалась почти избавленной от расходов на вооружение, промышленный подъем был более интенсивным, чем во Франции. В 1955 г. промышленная продукция в Италии увеличилась по сравнению с 1950

г. на 56%. Государственный сектор, оказавшийся в руках монополий, был использован для форсирования темпов накопления капитала и технического перевооружения промышленности.

Развитие государственно-монополистического капитала значительно укрепило конкурентоспособность итальянского империализма в борьбе с его соперниками. Существенную роль сыграло и то, что в Италии, зависевшей до войны от импорта больших количеств угля и нефти, после войны были обнаружены значительные месторождения газа и нефти.

Для Италии стал характерным быстрый рост наиболее монополизированных отраслей промышленности при замедлении и отставании тех отраслей, в которых преобладают средние и мелкие предприятия. Доля 140 крупнейших промышленных компаний (менее 1% общего числа компаний) в общей сумме промышленных капиталовложений возросла с 15% в 1938 г. до 65% в 1951 г. и до 72% в 1954 г.3

Усиление роли финансовой олигархии проявилось и в высоких темпах роста монополизированных отраслей: автомобильной (господствует концерн «ФИАТ»), производство счетных машин (компания «Оливетти»), химической (концерн «Монтекатини»), искусственного волокна («СНИА-вискоза»), а также предприятий энергетической, металлургической, нефтяной и других отраслей тяжелой промышленности, входящих в состав государственно-монополистических концернов «ИРИ» и «ЭНИ». Монополии усилили контроль и над сельским хозяйством Италии.

Эти монополизированные отрасли экономики и господствующие в них группировки стали проявлять большую активность в борьбе за рынки и сферы приложения капитала. В 50-х годах Италия становится экспортером капитала, который направляется главным образом в страны Латинской Америки, Ближнего и Среднего Востока. Итальянские монополии начали принимать участие в международных консорциумах по вложению капитала не только в слаборазвитых странах, но и в Западной Европе. Вместе с тем переплетение интересов итальянской финансовой олигархии с интересами монополистических групп других стран усилилось вследствие притока иностранного капитала в Италию. Одни лишь частные капиталовложения США в Италии выросли с 63 млн. долл. в 1950 г. до 207 млн. долл. в 1956 г.213

К середине 50-х годов Италия уже значительно приблизилась по многим показателям экономики к развитым капиталистическим странам и стала их серьезным конкурентом в некоторых районах и секторах мирового рынка.

Наиболее динамичной среди империалистических стран в эти годы оказалась Япония. По темпам развития экономики она заняла первое место в капиталистическом мире. С 1950 по 1955 г. ее промышленная продукция выросла более чем в 2 раза. Это был не только количественный рост. Он сопровождался существенными изменениями пропорций как в хозяйстве Японии, так и в ее классовой структуре.

Одной из важнейших причин быстрого роста производства были изменения социально-экономической и политической обстановки в стране. Под натиском демократических сил в Японии произошли прогрессивные преобразования. В значительной мере были ликвидированы полуколониальные условия существования рабочего класса, дешевизна труда которого являлась экономи ческой основой «социального демпинга», обеспечивавшего до войны экспансию Японии на внешних рынках. В Японии возникли массовые профсоюзы, проявившие небывалую политическую активность. Они добились 8-часового рабочего дня, введения трудового и социального законодательства и повышения жизненного уровня трудящихся. Завоевания рабочего класса привели к росту его платежеспособного спроса на внутреннем рынке. Этому же способствовала аграрная реформа, ликвидировавшая класс помещиков, которая во многом создала новую обстановку в деревне и повысила ее рыночный спрос 214.

Но больше всего внутренний рынок рос за счет спроса на средства производства в связи с массовым обновлением основного капитала промышленности и развитием новых ее отраслей. Необходимость в модернизации и техническом перевооружении вызывалась не только тем, что в Японии с 30-х годов не было сколько-нибудь значительного обновления основного капитала. Японские монополии уже не могли сохранять нищенский уровень заработной платы рабочих и за счет этого поддерживать конкурентоспособность. Они были вынуждены добиваться этого путем повышения производительности труда на основе использования новейшей техники.

Потеря Японией традиционных рынков и необходимость ориентироваться на экспорт в развитые капиталистические страны настоятельно требовали создания новых отраслей промышленности.

Японские монополии смогли использовать некоторые благоприятные для них условия. Экономика Японии, развивавшаяся под знаком милитаризма на протяжении нескольких десятилетий, в эти годы почти не несла бремени непроизводительных расходов на производство оружия. Перевооружение японской армии осуществлялось главным образом за счет поставок из США.

Япония получила от США, которые стремились к усилению своего влияния, экономическую помощь, имевшую существенное значение для развития энергетики, черной металлургии и других отраслей тяжелой промышленности. Важную роль в реорганизации промышленности играл импорт машин и оборудования из США на основе соглашений о «технической помощи». На этой базе были заново созданы нефтехимия, производство пластмасс, электроника, автомобильная промышленность и значительно реконструирована такая традиционная отрасль, как судостроение. Американские империалисты, стремясь упрочить позиции японских монополий, передавали им «специальные заказы» на товары и услуги для своих войск, находящихся в Японии, Южной Корее, Южном Вьетнаме и Таиланде. «Специальные заказы», оплачиваемые долларами, явились источником валютных резервов для оплаты импорта из США.

Но большая часть капиталовложений обеспечивалась за счет внутренних источников. Быстрые темпы роста производства определялись высоким уровнем накопления *. Этому способствовала система государственно-монополистических мероприятий по перераспределению национального дохода в пользу наиболее монополизированных отраслей экономики.

Уже к середине 50-х годов стало ясно, что японский империализм в своей экономической экспансии не будет ограничиваться теми рамками, которые для него стремились установить США. На рынках развитых стран все более прочные позиции завоевывала продукция новых отраслей и судостроения Японии. В слаборазвитые страны наряду с традиционными товарами Япония стала вывозить также машины и оборудование. Возвращению Японии на рынки Юго-Восточной Азии помогла система репараций, которые она обязалась оплачивать поставками своих товаров.

Неравномерность развития обусловила изменения в расстановке сил в мировом капиталистическом хозяйстве. Это лучше всего отражают показатели удельного веса главных империалистических стран в промышленной продукции капиталистического мира.

Доля отдельных стран в промышленном производстве капиталистического мира8

(в %) Страны 1948 г. 1933 г. 1954 г. 1955 г. США 53,4 51,6 48,0 48,0 Англия 11,2 10,1 10,6 10,1 ФРГ 3,6 6,7 7,4 7,4 Франция 3,9 3,9 4,2 4,2 Италия 2,6 2,9 3,1 3,1 Канада 3,2 3,4 3,4 3,3 Япония 1,0 2,1 2,2 2,2 1955 г. по сравнению с 1948 г. в соотношении индустриальной мощи главных империалистических стран произошли заметные сдвиги. Началось падение удельного веса США, которое отразило ослабление экономических позиций американского империализма внутри капиталистического мира; снизилась доля

Англии, и резко вырос удельный вес ФРГ; существенно укрепили свои позиции Италия и Япония; продвинулась вперед Франция, и относительно стабильное положение сохранила Канада.