1. «Атлантический» курс итальянских правящих кругов

С начала 50-х годов «атлантический» курс превратился в главный стержень всей внешней политики итальянских правящих кругов.

Правящая верхушка во главе с лидерами христианско-демократической партии, управлявшая страной в интересах монополистической буржуазии, отнюдь не была безвольной жертвой экономического и политического давления крупных империалистических держав.

Вовлечение Италии в НАТО вслед за установлением внутри страны политической монополии партии христианских демократов не только не ослабило, но, наоборот, привело к обострению политических противоречий в стране. Уже через несколько месяцев после ратификации Североатлантического договора правительственным большинством итальянского парламента в стране было собрано 17 млн. подписей под Стокгольмским воззванием.

Даже внутри христианско-демократической партии группировка Де Гаспери не смогла найти полную поддержку своему «атлантическому», курсу. Венецианский съезд ХДП в июне 1949

г. свидетельствовал о глухом брожении партийных низов, вызванном отказом правительства Де Гаспери от возможностей, которые могла бы создать для Италии политика нейтралитета, и вовлечением страны в агрессивный блок. Хотя этот съезд и закрепил формальную победу «атлантической» фракции ХДП над группой Гронки, выступавшей в свое время за внешнюю политику, основанную на принципе «равновесия», Де Гаспери не смог все же полностью преодолеть влияния в партии нейтралистских тенденций.

Включение Италии в Североатлантический блок сопровождалось широким и всеобъемлющим процессом подчинения ее внешней и внутренней политики, а также военной стратегии курсу, который с самого начала был навязан НАТО американским империализмом. Это, в частности, послужило исходной точкой ремилитаризации страны, использования ее территории для размещения военного механизма НАТО.

На первой стадии создания НАТО значение Италии представлялось политикам и стратегам США особенно важным. В политическом плане Италия рассматривалась западными державами как «слабое звено» в связи с подъемом в стране рабочего и демократического движения и большим влиянием коммунистической партии. Участие Италии в Североатлантическом блоке должно было, как рассчитывали в США, «сдерживать» нарастание классовой борьбы в стране, обеспечивать политическую надежность южного фланга НАТО в Европе. В военном отношении значение Италии определялось не только ключевыми стратегическими позициями итальянского плацдарма и создаваемых там баз, но и тем, что итальянские военные контингенты были в ту пору крайне необходимы для создания «щита» НАТО. ФРГ тогда еще не участвовала в агрессивном блоке, а французская армия увязла в колониальной войне в Индокитае. Кроме того, открытие нефтяных запасов на итальянской территории уменьшало необходимость в транспортировке ближневосточной нефти для нужд войск НАТО.

Согласно мирному договору 1947 г. численность итальянской армии была формально сокращена до 250 тыс. человек, а ее флота и авиации — до 25 тыс. человек (в каждом из этих родов вооруженных сил). В первые послевоенные годы Италия не содержала даже таких сравнительно немногочисленных военных контингентов. Ее вооружение крайне устарело и находилось в плохом состоянии. Однако по «атлантическим» обязательствам страна должна была уже к 1952 г. создать 12 дивизий, оснащенных современным вооружением.

С 1952 г. американские военные заказы для НАТО размещались в итальянской промышленности, причем определенная часть всего производимого по этим заказам должна была использоваться вооруженными силами Италии. Кроме того, Италия получила вооружение по «программе обеспечения взаимной безопасности». Необходимость дальнейшего перевооружения в интересах НАТО привела к значительному увеличению бюджетного дефицита страны. Как подтвердил министр казначейства Кампилли, государство передало итальянской промышленности лишь за два финансовых года военных заказов на сумму 450 млрд. лир. С 1947 по 1953 г. прямые военные расходы Италии возросли в 3,5 раза. В 1952/53 бюджетном году военные расходы Италии достигли 618 млрд. лир, или 23% всех государственных расходов. Всего же прямые военные расходы итальянского правительства за 1949—1956 гг. составили 37 707 млрд. лир.

В рассматриваемый период итальянское правительство считало одной из важнейших целей своей внешней политики пересмотр мирного договора 1947 г. Уже само по себе вступление Италии в НАТО явно противоречило основным положениям этого документа.

В начале 1951 г. министр иностранных дел Италии граф К. Сфорца открыл кампанию за пересмотр мирного договора, добиваясь официального признания того, чго договор этот якобы «устарел в моральном плане». В письме министру иностранных дел Франции Р. Шуману от 13 апреля 1951 г. Сфорца призывал к «формальному и существенному изменению» международной позиции Италии путем «нормального погашения мирного договора». Это должно было коснуться территориальных, колониальных и военных статей договора *. В июле 1951 г. итальянский представитель в Вашингтоне обратился к правительству США с официальной просьбой о поддержке в этом деле.

После оттавской сессии совета НАТО и вашингтонских переговоров президента США Трумэна и государственного секретаря Ачесона с Де Гаспери, который летом 1951 г. стал и министром иностранных дел, 26 сентября 1951 г. была принята совместная декларация США, Великобритании и Франции, выражавшая готовность рассмотреть вопрос о ликвидации ограничений для Италии по мирному договору. Именно в этой декларации три западные державы — участницы НАТО пообещали Италии попытаться обеспечить ее прием в ООН349.

Советское правительство выступило против попытки ревизии мирного договора, подчеркнув в своих нотах, посланных правительствам западных держав 11 октября 11951 г., что в основе такой попытки лежит стремление использовать Италию в интересах агрессивного Североатлантического блока. Советский Союз соглашался обсудить вопрос о пересмотре мирного договора в том случае, если Италия выйдет из НАТО 350.

Ободряемое поддержкой «атлантических» союзников, правительство Де Гаспери выдвинуло 8 декабря 1951 г. конкретные предложения о пересмотре договора 351. Правительство США тотчас же согласилось с этими предложениями, и в частности с тем, что Италия освобождается от ее обязательств перед Соединенными Штатами по военным условиям мирного договора, которые «более не соответствуют международной позиции Италии».

В начале сессии Генеральной Ассамблеи осенью 1951 г. США предприняли дипломатическое наступление с целью добиться международной легализации преданного Вашингтону режима в Италии, приняв ее немедленно в ООН. США поддержал в своем выступлении и представитель Великобритании Иден. Однако попытка западных держав добиться на Генеральной Ассамблее приема Италии в ООН и в то же время не допустить приема стран народной демократии провалилась.

Первое пятилетие «атлантизма» во внешней политике Италии еще более обострило резкие противоречия между правящей группировкой и народными массами, между отдельными группами буржуазии. Борьба итальянского народа против «обязательств» в отношении Североатлантического блока, начавшаяся еще в период между вступлением в силу этого пакта и спровоцированной США агрессией в Корее, особенно усилилась во время корейской войны.

События в Корее привели к известному размежеванию даже в правящих кругах Италии. Под давлением Вашингтона Италия, не входившая в ООН, сочла необходимым 30 июня 1950 г. присоединиться к обращению этой организации, принятому под диктовку американцев, в котором требовалось послать войска в Корею для поддержки вооруженных сил США. 23 сентября 1950 г. кабинет Де Гаспери в спешном порядке ассигновал 250 млрд. лир на оснащение требуемых для НАТО 12 итальянских дивизий. Эта акция разожгла борьбу внутри правительства между наиболее экстремистской группой Паччарди, Шельба, Пиччони, требовавшей быстрейшего развертывания итальянских вооруженных сил, и сторонниками так называемого «умеренного атлантизма», прежде всего Дж. Пелла, который возражал против передачи большей части бюджетных средств на нужды армии, ссылаясь на экономические трудности внутри страны.

Эти события побудили итальянскую печать, представлявшую взгляды председателя палаты депутатов Гронки, 10 сентября 1950 г.

Политическую идеологию правящих итальянских кругов того периода хорошо характеризовала речь Де Гаспери от 15 декабря 1952 г. в связи с X сессией совета НАТО, в которой он доказывал, что «внутренний фронт» — это лишь «часть единого фронта обороны» и к нему якобы в равной мере применимы «нормы» и «солидарность» Североатлантического союза. Тем самым итальянский премьер как бы приглашал державы — участницы НАТО активно вмешаться в вопросы итальянской внутренней политики 352.

Неудивительно поэтому, что острая политическая борьба в преддверии выборов 1953 г. развернулась и вокруг вопросов «атлантической» политики. Выборы в итальянский парламент? июня 1953

г. стали кульминационным пунктом борьбы реакционной верхушки ХДП за упрочение своего политического господства в стране. На этих выборах с помощью мошеннического избирательного-закона Де Гаспери и министр внутренних дел Шельба пытались ликвидировать влияние коммунистов в парламенте и стране и получить полную свободу рук для установления реакционной клерикальной диктатуры и проведения «атлантического» курса во внешней политике. Однако под натиском революционно-демократических сил, объединившихся в борьбе против далеко идущего стратегического плана реакции, ХДП потеряла на этих выборах абсолютное большинство в палате депутатов. Провал операции, задуманной Де Гаспери и Шельба, явился крупным поражением антикоммунизма правящей реакции и привел к углублению кризиса итальянской внешней политики.

Когда после выборов Де Гаспери попытался сформировать новое правительство, он потерпел поражение не в последнюю очередь и потому, что в его программе фигурировало обещание и впредь вести страну «атлантическим» путем. Пришедший ему на смену Дж. Пелла был известен как более осторожный и умеренный политик, хотя он и продолжал действовать в рамках «атлантического» курса.

В эти годы вопрос об итальянском нейтралитете широко обсуждался в парламенте и стране. Однако итальянские клерикальные политики рьяно выступали против какой-либо возможности перехода Италии на путь нейтралитета. В речи на V национальном конгрессе ХДП 27 июня 1954 г. один из видных клерикальных деятелей, сторонник «атлантического» курса, П. Тавиани, всячески убеждал, что «альтернатива нейтралитета абстрактна и иллюзорна», что она «не существует в реальности, по крайней мере для Италии» 353.

Подписание Государственного договора с Австрией в мае 1955 г. породило в самых различных общественных слоях Италии новую волну критики правительственного курса по отношению к НАТО, новую волну надежд на возможный поворот страны на позиции нейтралитета по примеру Австрии. Однако именно в этот момент военно-стратегические интересы НАТО оказались особенно связанными с Италией. Вывод войск западных держав с австрийской территории и провозглашение Австрией нейтралитета превращали границу по Альпам в передовой редут НАТО.

Избрание 29 апреля 1955 г. на пост президента Итальянской республики Дж. Гронки при поддержке левых сил и прямом сопротивлении лидеров ХДП в значительной мере также явилось свидетельством того, что идея нейтралитета Италии имеет широкую общественную опору в стране.

Эти события побудили державы НАТО на майской сессии того же года, нарушив союзнические соглашения с СССР периода войны, в одностороннем порядке договориться об аннулировании ряда статей мирного договора с Италией, которые мешали использовать ее для нужд «атлантической» стратегии.

В этом столкновении интересов Североатлантического блока и итальянского народа новое коалиционное правительство, возглавлявшееся одним из лидеров ХДП — Шельба, оказалось, как и его предшественники, полностью на стороне «атлантической» политики. Оно категорически отвергло всякую возможность нейтралитета для Италии, поскольку, как демагогически заявил тогда министр иностранных дел Мартино, Италия «недостаточно велика и недостаточно мала, чтобы рассматривать идею нейтралитета» 354.

Таким образом, клерикальные политики не извлекли никаких уроков из международных событий первой половины 50-х годов. Ни агрессия США в Корее, показавшая всю опасность авантюристических действий американского империализма для его союзников, ни провозглашение Австрией нейтралитета, что явилось одним из примеров разумного подхода буржуазного правительства к оценке роли своей страны в новой международной обстановке, так и не побудили правящие круги Италии пересмотреть тот курс на участие в агрессивных блоках, который они взяли в конце 40-х годов. Наоборот, клерикальные государственные деятели с годами все глубже увязали в «атлантическом» курсе. Проблемы внешней политики занимали в эти годы весьма важное место в той напряженной классовой борьбе, которую Эел итальянский народ под руководством Итальянской коммунистической партии. В течение этого периода коммунистическая партия, сплачивая массы вокруг программы коренных социальных преобразований в стране, имеющих антимонополистический и антиимпериалистический характер, активно и самоотверженно боролась против империалистической политики, за то, чтобы Италия внесла свой вклад в дело ослабления международной напряженности и упрочения мира.

VII и VIII съезды ИКП, происходившие соответственно в 1951

и 1956 гг., ориентировали трудящихся Италии на решительную борьбу с «атлантическим» курсом клерикальной политики, который мог привести страну к новой войне во имя агрессивных устремлений американского и итальянского империализма.

«В период «холодной войны», — отмечалось в тезисах VIII съезда ИКП, — роль и престиж Италии во всем мире были серьезно ослаблены. Италия проводила политику подчинения курсу, диктовавшемуся американским империализмом, политику, лишенную всякой инициативы, ограниченную замкнутым кругом атлантической непримиримости, которая препятствовала широкому развитию экономических и культурных отношений, необходимых для создания более широкой базы для жизни нации. На итальянской территории было разрешено создать иностранные военные базы. Система «помощи» поставила под серьезную угрозу экономическую независимость, не говоря уже о политической независимости...

Выход из этого положения заключается в проведении политики, основанной на принципе мирного сосуществования, содействующей дальнейшим успехам в области ослабления напряженности и выступающей с самостоятельными начинаниями в деле защиты национальных интересов и мира» 1.

Коммунистическая партия требовала, чтобы правительство Италии установило отношения дружбы и сотрудничества со всеми странами на началах равенства и взаимной выгоды, отказалось от всякой враждебности к социалистическим странам, и прежде всего к Советскому Союзу, вступило вопреки давлению США на путь широкого товарообмена со странами социализма. Коммунисты настаивали на том, чтобы итальянское правительство занимало независимую позицию. ИКП заявляла, что лишь народ, лишь единство всех демократических сил Италии могут дать толчок к новой внешней политике, и проводила большую работу по сплочению большинства национальных сил вокруг демократической и миролюбивой внешнеполитической программы.