4. Агрессивные действия империализма США — источник международной напряженности. Борьба двух тенденций в американских правящих кругах

Просчеты и провалы «политики силы» на ее главном — военном направлении предопределили и усугубили кризис всего послевоенного внешнеполитического курса правящих кругов США, ставившего своей целью поражение коммунизма и утверждение мирового господства американского империализма.

В рассматриваемый период, как и на протяжении всех послевоенных лет, действия американского империализма являлись определяющим фактором гонки вооружений, развязанной империалистическим лагерем. При этом на США падает особая ответственность за наиболее опасный аспект такой гонки: за совершенствование и накапливание термоядерного оружия, за пресловутую «атомную дипломатию». США, и никто иной, стояли во главе системы агрессивных военных блоков и союзов, охватывающих лагерь империализма.

Во второй половине 50 — начале 60-х годов правящие круги США являлись инициаторами ряда вооруженных интервенций, направленных против народов, борющихся за свое освобождение, осуществляющих революционные преобразования. Не прекращалось вмешательство реакционных сил США во внутренние дела многих стран; Вашингтон продолжал оказывать поддержку ряду прогнивших диктаторских режимов, что отрицательным образом сказывалось на обстановке в различных районах земного шара.

Американский империализм продолжал играть главную роль в воссоздании опасных очагов агрессии в центре Европы и на Дальнем Востоке, связанных с возрождением милитаристских и реваншистских сил в Западной Германии и Японии264.

Факты свидетельствуют, что позиция, занятая правящими кругами США, препятствует решению коренных вопросов мировой политики, от которых зависели и зависят безопасность народов, международный климат.

В обстановке, когда народы всего мира, в том числе и американский, были глубоко встревожены непрерывно растущими масштабами военных приготовлений, когда все более широкую поддержку встречали советские предложения о разоружении, правящие круги США не могли взять на себя смелость выступить против самой идеи разоружения и прямо и открыто отвергнуть эти предложения.

Правительства США и их союзников по НАТО неоднократно меняли свои позиции и предложения по вопросам сокращения вооружений и вооруженных сил, ядерного разоружения и прекращения испытаний атомного оружия. То они делали упор на обычные вооружения и заявляли, что только существенное сокращение Советским Союзом своих сухопутных вооруженных сил сделает возможным атомное разоружение. То, когда Советский Союз давал свое согласие на такое сокращение, утверждали, что обычное разоружение может иметь место лишь при условии атомного разоружения. То они выступали за «расчленение» программы разоружения, то за «сбалансирование» этой программы. Но при всей многочисленности и явной противоречивости американских предложений не трудно проследить общую линию: она состояла в том, чтобы ставить всё новые и новые преграды на пути действительного разоружения. В результате многолетние переговоры, которые велись в Комиссии ООН по разоружению и ее подкомитете, не дали реальных результатов. К середине 60-х годов в капиталистическом мире не произошло ни существенного сокращения вооруженных сил, ни уменьшения военных расходов, ни прекращения гонки ядерного вооружения.

Важным условием уменьшения напряженности в международных отношениях и упрочения мира является нормализация положения в Европе, обеспечение европейской безопасности, устранение возможности военных конфликтов в этом районе. Длительный исторический опыт свидетельствует о том, что на протяжении веков Европа была очагом наиболее разрушительных войн; именно здесь начались первая и вторая мировые войны.

Советский Союз и другие социалистические страны, руководствуясь принципом мирного сосуществования государств различных систем, вели борьбу за создание системы коллективной безопасности в Европе, которая охватывала бы как социалистические, так и капиталистические страны.

Это доказывают действия Соединенных Штатов, ведущие к созданию противостоящих друг другу экономических и политических группировок, отказ США от заключения пакта о ненападении между государствами — участниками НАТО и Варшавского договора, активная поддержка американским правительством проектов образования Европейского экономического сообщества.

В том же самом убеждает и подход США к германскому вопросу, имеющему ключевое значение для европейской безопасности. Как известно, Советский Союз выдвинул важные проекты мирного договора с Германией (1952 и 1959 гг.), предложил покончить с ненормальным положением в Западном Берлине, а Германская Демократическая Республика внесла план создания германской конфедерации и предпринимала необходимые шаги к нормализации отношений с ФРГ. В ответ правящие круги США еще более активизировали свои действия, направленные на поощрение германского милитаризма и превращение его в один из основных оплотов системы НАТО.

Не только при попустительстве, но и при активной поддержке со стороны Вашингтона западногерманский бундестаг принял в июле 1956 г. закон о всеобщей воинской повинности, летом 1957 г. передал 3 пехотные дивизии бундесвера в состав войск НАТО, а 25 марта 1958 г. одобрил решение, уполномочивающее правительство ФРГ провести вооружение бундесвера атомным оружием. По специальному соглашению, заключенному между Бонном и Вашингтоном в мае 1959 г., бундесвер получил американские ракеты, приспособленные к несению атомных зарядов *.

В политике американских правящих кругов наблюдается тенденция к образованию особого американо-западногерманского блока внутри НАТО. Это дает возможность реваншистским силам ФРГ, выдвинувшейся в разряд ведущих империалистических держав, выступать в роли яростного противника разрядки международной напряженности, ставить вопрос о пересмотре существующих границ.

В наше время стала особенно очевидной «неделимость мира» с точки зрения обеспечения международной безопасности. Империалистическая экспансия, и агрессия в любых, казалось бы, самых отдаленных от центров мировой политики районах чревата серьезным обострением международной обстановки, опасностью перерастания «локальных» войн в самые широкие международные конфликты.

Империалистическая политика Соединенных Штатов во вто рой половине 50-х годов в Азии, Африке, Латинской Америке явилась новым подтверждением неразрывной связи между колониализмом и обострением международной напряженности, нарастанием военной угрозы.

Об этом свидетельствуют всесторонняя поддержка правительством США продажного режима Чан Кай-ши и создание в связи с этим весьма опасной для дела мира ситуации на Дальнем Востоке осенью 1958 г.; интервенция США в Южном Вьетнаме и других районах Индокитая; активизация деятельности СЕАТО; дипломатическое, военно-политическое и экономическое давление на Индию, в частности, путем увеличения американской «военной помощи» Пакистану; развертывание широкой подрывной деятельности против Индонезии, включая организацию антиправительственных заговоров и поддержку голландских колонизаторов, оккупировавших Западный Ириан

Отрицательные последствия для дела мира имели и такие проявления колониалистской политики американского империализма, как враждебная деятельность по отношению к ОАР, отчетливо проявившаяся в период суэцкого кризиса, подготовка интервенции против Сирин (1957 г.), прямая вооруженная интервенция в Ливане (1958 г.), попытки активизации деятельности СЕНТО266.

Американский империализм усилил вмешательство во внутренние дела латиноамериканских стран. Это нашло свое проявление в активной поддержке правящими кругами Соединенных Штатов, отвергаемых народами реакционных диктаторских режимов, в стремлении подавить национально-освободительные движения в Гаити и Панаме в 1957 г., в Колумбии и на Кубе в 1958—1959 гг.267

Одним из наиболее реакционных внешнеполитических актов правящих кругов США явилось провозглашение «доктрины Эйзенхауэра», или «доктрины Даллеса — Эйзенхауэра».

января 1957 г. президент Эйзенхауэр, сославшись на «всемирную ответственность Соединенных Штатов», направил только что открывшейся сессии 85-го конгресса послание по вопросу, который он назвал «исключительным по своей важности»4. Повторив обычные для империалистической пропаганды заявления по поводу так называемой «коммунистической угрозы» и подчеркнув особое значение района Ближнего и Среднего Востока с точки зрения американской «глобальной политики», президент просил санкции конгресса на оказание экономической и военной помощи странам Ближнего и Среднего Востока и использование по его усмотрению американских вооруженных сил в этом районе.

Показательны. как выбор района применения новой американской доктрины, так и момент ее провозглашения. Ближний Восток представлял собой одну из ключевых в капиталистическом мире стратегических и экономических позиций, издавна являвшуюся важнейшим объектом завоевательной политики и очагом острейших противоречий. В этом районе, примыкающем к южным границам Советского Союза и ставшем в последние годы центром бурного национально-освободительного движения, особенно тесно переплетались основные направления внешней политики американского империализма: подготовка военных мероприятий против СССР и всех стран социалистического лагеря; борьба против освободительного движения в колониальных и зависимых странах, за сохранение системы империалистического гнета и колониальной эксплуатации; борьба против империалистических конкурентов США, за утверждение господства американского финансового капитала.

Момент провозглашения новой доктрины совпал с поражением основных союзников (и в тб же время соперников) США — Англии и Франции в одной из крупнейших колониалистских авантюр послевоенного периода — империалистической агрессии против Египта.

Действуя в соответствии со своей излюбленной концепцией «вакуума силы», американский империализм предпринял шаги, направленные на подавление национально-освободительного движения и захват позиций европейских колонизаторов.

Совместная резолюция конгресса, подписанная президентом 9 марта 1957

г., предусматривала предоставление ему полномочий «осуществлять в общем районе Среднего Востока программы военной помощи любой стране или группе стран этого района, желающих получить такую помощь».

Военная сторона «доктрины Эйзенхауэра» заключалась в том, что она представляла собой очередной шаг в политике создания системы агрессивных военных блоков и баз, направленных против СССР и стран социалистического лагеря. «Доктрина Эйзенхауэра означает фактически, что наша граница доходит теперь до Кавказа»268,— писал Хэнсон Болдуин. Вместе с тем это было весьма откровенное проявление политики «большой дубинки», но уже применительно не к странам Латинской Америки, а к государствам Ближнего и Среднего Востока. Речь шла о системе военных угроз, провокаций и прямой вооруженной интервенции США против указанных стран под ширмой «антикоммунизма» и «борьбы с колониализмом».

Экономический аспект доктрины был связан со стремлением сохранить остатки колониализма в районах ее применения и, прежде всего, с обеспечением интересов американских нефтяных монополий.

Политическая цель доктрины — противодействие единству и независимой политике стран Ближнего Востока, раскол арабского мира на враждующие группировки, поддержка феодально-монархических кругов там, где они еще держатся у власти, подкуп буржуазно-националистических элементов с целыо вовлечения в орбиту американской политики возможно большего числа стран, в том числе и не входящих непосредственно в военные блоки.

Несмотря на упорство и настойчивость правящих кругов США в практическом воплощении в жизнь «доктрины Эйзенхауэра», им не удалось добиться поставленных задач. Причина этого — глубочайшее противоречие между целями американской политики и национально-освободительным движением, силы которого растут и крепнут, между аппетитами американских монополий и изменениями в соотношении сил на мировой арене в ущерб империализму.

Агрессивные акты империализма США оказывали отрицательное влияние на международную обстановку, но не могли изменить ход событий, повернуть вспять мировое общественное развитие. Американская политика «с позиции силы» оказалась в глубоком тупике.

Курс, проводимый правительством, подвергался серьезной критике не только со стороны прогрессивных, демократических сил, но и более дальновидных представителей самих правящих кругов. Усилился процесс внутреннего раскола, размежевания в правящей верхушке США.

Возникшие разногласия в полной мере дали себя знать в вопросе о контактах с Советским Союзом. Представители наиболее агрессивного и реакционного крыла считали, что необходим откровенный и категорический отказ от переговоров с Советским Союзом, от обсуждения миролюбивых предложений, выдвигавшихся социалистическими государствами. Представители же более умеренных кругов полагали, что такой отказ приведет к дискредитации американской политики в глазах мирового общественного мнения. Они считали целесообразной иную, более осторожную тактику.

Если в начале 50-х годов, в разгар антисоветской истерии, подогревавшейся в связи с войной в Корее, мысль о прямых контактах между американскими и советскими руководителями считалась в правящих кругах США чуть ли не крамолой, то в конце 50-х годов ряд деятелей — как из числа демократов, так и стоявших у власти республиканцев — признали необходимость подобных контактов. Показательны в этом отношении теплый прием, оказанный в Соединенных Штатах первому заместителю Председателя Совета Министров СССР А. И. Микояну и советской делегации во главе с первым заместителем Председателя Совета Министров СССР Ф. Р. Козловым, прибывшей в США на открытие советской выставки, а также такой шаг Белого дома, как приглашение в США Н. С. Хрущева, в то время Председателя Совета Министров СССР.

«Председатель Совета Министров СССР и президент Соединенных Штатов согласились,— говорилось в совместном советско-американском коммюнике, подписанном 27 сентября 1959 г.,— что все неурегулированные международные вопросы должны быть решены не путем применения силы, а мирными средствами путем переговоров» *.

Более реалистический подход США к американо-советским отношениям и другим международным вопросам проявился в выработке в ноябре 1959 г. делегациями Советского Союза и Соединенных Штатов на XIV сессии Генеральной Ассамблеи совместного проекта резолюции о всеобщем и полном разоружении, к которому присоединились в качестве соавторов все остальные государства — члены ООН. Советско-американское сотрудничество нашло свое отражение в совместной резолюции (13 декабря 1959 г.) об использовании космического пространства в мирных целях, а также в соглашении об использовании Антарктики исключительно в мирных целях.

Но в то же самое время проявлялась и иная тенденция, в полной мере давшая о себе знать в период подготовки совещания на высшем уровне, которое должно было состояться в Париже в мае 1960 г. Правящие круги США пошли накануне совещания на прямые провокации, выразившиеся в таких агрессивных актах, как вторжение американских самолетов (9 апреля и 1 мая 1960 г.) в пределы Советского Союза для сбора шпионских сведений. В результате этих провокаций совещание было сорвано.

Борьба различных тенденций в американской политике в значительной мере усилилась с приходом к власти правительства Кеннеди.

В своем первом же послании конгрессу Кеннеди заявлял, что новое правительство намерено пересмотреть и переоценить весь арсенал средств — военных, экономических и политических во имя поисков мира. Касаясь взаимоотношений с Советским Союзом, президент высказал намерение как можно скорее выяснить все возможные области сотрудничества, с тем чтобы «использовать светлые стороны науки, а не те, которые порождают страх» К Несколько ранее, накануне выборов, Кеннеди писал в своей книге «Стратегия мира», что «можно найти определенные основные цели или интересы, которые являются общими для США и СССР». Призывая сосредоточить усилия на «потенциальных сферах согласия», Кеннеди признавал, что к подобным сферам относятся: а) заинтересованность обеих стран в разоружении; б) незаинтересованность в возникновении ядерной войны; в) желание запретить испытания ядерного оружия; г) заинтересованность во взаимном обмене товарами, идеями и техническим опытом269.

Весной 1961 г. президент Кеннеди заявил о своей готовности лично увидеться с главой Советского правительства, чтобы обсудить важнейшие спорные международные проблемы. Советское правительство, придавая первостепенное значение нормализации отношений с США и полагая, что в отношениях между двумя странами нет таких вопросов, которые нельзя было бы разрешить мирным путем, со своей стороны сделало все необходимое, чтобы расчистить путь к таким переговорам. Встреча состоялась в Вене 3—4 июня; в процессе ее имел место откровенный обмен мнениями об отношениях между СССР и США, а также по вопросам о прекращении ядерных испытаний, о разоружении и германскому вопросу; главы правительств подтвердили свою позицию в отношении поддержки нейтрального и независимого Лаоса. В ходе бесед и особенно в последующий период выявился различный подход сторон к обсуждаемым вопросам, и прежде всего к мирному сосуществованию и всеобщему разоружению, как наиболее эффективному средству практического обеспечения такого сосуществования.

В Вене Дж. Кеннеди были вручены советские памятные записки по вопросу о прекращении испытаний атомного и водородного оружия в связи с решением проблемы всеобщего и полного разоружения и по вопросу о заключении мирного договора с Германией и урегулировании на этой основе вопроса о Западном Берлине. В обеих записках содержалась конструктивная программа решения этих международных проблем — на условиях, которые не ущемляли интересы ни одной из сторон.

Какой же в то время последовал на это ответ со стороны Соединенных Штатов? Правящие круги США, опираясь на поддержку Англии и других союзников по НАТО, завели в тупик переговоры в Женеве по вопросу о прекращении ядерных испытаний, тогда как Франция продолжала экспериментальные взрывы в военных целях в Сахаре. Американское правительство, по просьбе которого обсуждение проблемы разоружения в ООН было отложено до осени 1961 г., не могло под давлением общественного мнения не пойти на опубликование в августе совместного советско-американского заявления о согласованных принципах для переговоров по разоружению, признающих настоятельную необходимость всеобщего и полного разоружения. Но весь ход событий говорил о том, что, декларируя эти принципы, американские правящие круги продолжали препятствовать практическому осуществлению каких бы то ни было мер по разоружению. Более того, в соответствии с концепцией «гибкого реагирования» правительство США усилило наращивание как американского ядерного потенциала, так и обычных вооруженных сил.

Политика «новых рубежей» сопровождалась определенными сдвигами в формах и методах американского внешнеполитического курса применительно к странам Азии, Африки, Латинской Америки. Это отразилось в создании правительством Кеннеди «Союза ради прогресса» и «Корпуса мира». Вместе с тем при Кеннеди имели место и такие проявления «классического» колониализма, как расширение вооруженной агрессии США в Южном Вьетнаме, переброска частей американской морской пехоты в Таиланд, демонстрации американского военно-морского флота у берегов Доминиканской Республики и др. С пребыванием у власти правительства демократической партии ассоциируется позорная военная интервенция против революционной Кубы. 15 апреля 1961 г. американские самолеты подвергли бомбардировке Гавану и другие кубинские города. 17 апреля началась высадка банд наемников. Эти банды готовились на американской территории, вооружались американским оружием, перебрасывались на американских десантных судах под прикрытием американских военных кораблей и авиации. Контрреволюционное отребье было разгромлено вооруженными силами молодой республики за 72 часа.

Любителям интервенции, казалось бы, был преподан достаточно наглядный урок. Но он не пошел им впрок. Вслед за провалом авантюры на Плайя-Хирон последовала целая серия новых акций против Кубы. Соединенные Штаты предприняли экономическую блокаду и дипломатическое наступление против Кубы, созвав с этой целью конференцию американских государств в Пунта-дель-Эсте в начале 1962 г.

Осенью 1962 г. правящие круги США предприняли новые агрессивные действия против Кубы, явившиеся причиной одного из наиболее острых и опасных международных кризисов послевоенных лет1. 22 октября президент Кеннеди объявил о морской блокаде Кубы. Военные корабли США получили инструкцию обыскивать и в случае необходимости топить суда любой страны, не подчиняющиеся правилам блокады. Одновременно с этим американское командование привело в боевую готовность все свои вооруженные силы, включая войска, размещенные в Европе, а также 6-й флот, находившийся в Средиземном море, и 7-й флот, дислоцированный в районе Тайваня. В воздухе круглосуточно находилось около 20% всех самолетов стратегической авиации США, несущих на борту атомные и водородные бомбы.

Совместными усилиями героического кубинского народа. Советского Союза, который оказал революционной Кубе полную и безоговорочную поддержку, всех миролюбивых народов военное вторжение было предотвращено, кубинский народ получил возможность и впредь идти по социалистическому пути, непосредственная угроза войны была отведена.

Следует отметить, что, когда карибский кризис достиг наибольшей остроты и человечество стояло на грани столкновения с применением термоядерного оружия, у президента Кеннеди хватило благоразумия не переступить этой грани и в обмен на согласие Советского Союза вывезти с Кубы свои баллистические ракеты взять на себя обязательство отменить военно-мор- скую блокаду Кубы, не совершать на нее нападения и удерживать от подобных действий своих союзников. Это был разумный компромисс, позволивший найти выход из кризиса мирным пу тем. Это была победа политики мира, одержавшей верх над политикой агрессии и экспорта контрреволюции.

Столкновение различных направлений в правящих кругах США особенно остро проявилось в таком вопросе, как запрещение ядерных испытаний. Длительное время американское правительство срывало соглашение по этому вопросу. Однако к осени 1963 г. создалась ситуация, при которой более дальновидные американские политические деятели сочли невыгодным для интересов США продолжать саботировать соглашение о прекращении испытаний. Президент Кеннеди, столкнувшись с очевидными провалами военных аспектов американской политики «с позиции силы» и отдавая себе отчет в опаснейших последствиях продолжения гонки ядерного вооружения, занял реалистическую позицию в этом вопросе. Немалую роль здесь сыграли требования мировой общественности прекратить радиоактивное заражение планеты и стремление влиятельных сил в правящей верхушке США попытаться взять в свои руки «мирную инициативу», дабы предстать в глазах общественного мнения в качестве поборников мира и международной безопасности, а не войны и международной напряженности. 5

августа 1963 г. в Москве был подписан договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах, что явилось несомненным успехом всех миролюбивых сил в борьбе за международную безопасность, оказавшим положительное влияние на международный климат К 24 сентября этот договор был ратифицирован сенатом США.

Жизнь Дж. Кеннеди, с именем которого американский народ связывал надежды на мир, на дальнейшее улучшение международной обстановки, трагически оборвалась. Но тенденция к сообразованию внешнеполитических действий США со сложившейся расстановкой сил на мировой арене продолжала в определенной мере действовать и после смерти Кеннеди. И это вполне закономерно, ибо в основе ее лежали не субъективные причины, связанные с личностью того или иного президента (хотя в американской действительности и это играет немаловажную роль), а прежде всего объективные факторы, о которых речь шла выше, глубокие трудности, с которыми сталкивался американский империализм.

Характеризуя обстановку, сложившуюся к 1964 г., реакционный американский журнал «Юнайтед Стейтс ныос энд Уорлд рипорт» отмечал, что с начала «холодной войны» Соединенные Штаты израсходовали 108 млрд. долл. на «помощь иностранным государствам» и 684 млрд. долл. на военные цели, пытаясь добиться «мирового руководства». Однако, признает журнал, США оказались весьма далеки от поставленной цели. Журнал констатировал «затруднительное положение» почти во всех частях мира. В Латинской Америке «царит полный беспорядок». В Азии «ход событии не мог бы быть худшим. Война в Южном Вьетнаме развивается очень скверно. Вскоре Соединенные Штаты могут встать перед выбором: либо послать еще больше солдат, еще больше денег, либо уйти оттуда». «Союз НАТО в Европе раздирают распри... Союз СЕАТО в Юго-Восточной Азии находится на грани краха. Союз СЕНТО на Среднем Востоке так и не мог встать на ноги. Организация американских государств в Западном полушарии выслушивает обвинения, выдвигаемые Панамой против Соединенных Штатов» ».

«Правительство Джонсона,— писал известный американский обозреватель У. Липпман,— унаследовало целую коллекцию политических установок, касающихся Европы, Азии и Латинской Америки,— установок, основанных на таких предпосылках, которые не пересматривались с тех пор, как послевоенный период закончился в последние годы правления Эйзенхауэра. Конечно, нелегко с точки зрения практической политики и отношений с общественностью пересмотреть положения, которые были освящены временем... Тем не менее, если мы откажемся от пересмотра этих положений и приспособления к тому миру, в котором мы действительно ныне живем, нашим уделом станут постоянные неудачи и крушение наших планов на всех континентах»270.

Став президентом, Линдон Джонсон неоднократно заявлял о своем намерении продолжать линию Кеннеди на то, чтобы «иметь дело с миром таким, какой он есть, а не с таким, каким он мог бы быть, если бы история последних 18 лет была иной» 3. «Величайшая из человеческих проблем и величайшая из наших общих задач — это сохранить мир и спасти будущее,— говорил Джонсон, выступая 17 декабря 1963 г. на заседании Генеральной Ассамблеи ООН.— Все блага, созданные всеми народами, и все, что мы собираемся сделать для лучшей жизни всего человечества, будет напрасно, если наши ноги поскользнутся, наш взор затуманится и наши надежды кончатся новой мировой войной. Обязательство, которое я хотел бы дать вам сегодня, в первую очередь — это мое твердое обязательство хранить и укреплять мир»4. Как уже отмечалось, заявления о стремлении к миру, к уменьшению международной напряженности занимали большое место в предвыборной кампании в 1964 г. Очень скоро, однако, выяснилось, что между призывами к миру, под знаком которых Л. Джонсон занял президентское кресло, и практическими делами возглавляемого им правительства — дистанция огромного размера. В 1964 — начале 1965 г. не только увеличилась противоречивость ряда акций в американской внешней политике, проявлявшаяся в годы пребывания Кеннеди на посту президента, но и произошел определенный сдвиг вправо, имело место усиление агрессивных, экспансионистских, милитаристских тенденций, присущих этой политике.

С одной стороны, правительство Джонсона пошло на такие шаги, способствовавшие уменьшению международной напряженности, как договоренность о невыводе на космическую орбиту объектов с ядерным оружием и о сокращении Соединенными Штатами Америки, СССР и Англией производства расщепляющихся материалов в военных целях (апрель 1964 г.); соглашение о совместных проектах в области исследования космического пространства (июнь 1964 г.); соглашение в области опреснения соленых вод (ноябрь 1964 г.).

С другой стороны, правительством Джонсона была осуществлена карательная экспедиция в Конго, усилен нажим на союзников США в целях активизации экономической блокады Кубы, предпринята прямая вооруженная интервенция в Доминиканскую Республику: в мае 1965 г. туда было направлено свыше 30 тысяч американских солдат и офицеров. Дальнейшее развитие получили опасные планы создания «многосторонних ядерных сил», призванных открыть доступ к ядерному оружию западногерманским реваншистам. Продолжали раздаваться угрозы в адрес Германской Демократической Республики.

Весьма яркое проявление реакционных, агрессивных действий империализма США в последние годы — американское вмешательство во внутренние дела стран Юго-Восточной Азии, война во Вьетнаме.

Нарушая Женевские соглашения 1954 г., правительство Кеннеди ввезло в Южный Вьетнам американское оружие и свой военный персонал, создало там американские военные базы. Правительство Джонсона резко увеличило масштабы американского вмешательства и пошло на прямые военные действия против вьетнамских патриотов. По сообщениям печати, расходы США на интервенцию в Южном Вьетнаме увеличились с 2 млрд. долларов в 1954—1960 гг. до 2,4 млрд. долларов в 1961 —1964 гг., а американские вооруженные силы в этой стране возросли с 3,5 тыс. человек в 1961 г. до 75 тыс. человек к середине 1965 г.

В сентябре 1964 г. была предпринята американская вооруженная провокация в Тонкинском заливе, в ноябре — начались террористические налеты американской авиации на города п села Демократической Республики Вьетнам. В марте 1965 г- руководители США открыто объявили об использовании в Южном Вьетнаме ядовитых газов. В апреле президент Соединенных Штатов принял решение считать воды, омывающие Вьетнам на 100 миль, «районом боевых действий» американских вооруженных сил. Одновременно со всеми этими провокационными актами в реакционной печати и выступлениях ряда высокопоставленных государственных деятелей участились попытки «доказать», что, мол, США имеют «право» на вмешательство во внутренние дела любой страны, где затронуты «американские интересы».

Агрессия во Вьетнаме — убедительное свидетельство осуществления американским империализмом жандармских функций, показатель возросшей активности в правящих кругах США агрессивных и реакционных сил, готовых на использование любых средств борьбы против национально-освободительного движения, вплоть до морской пехоты и стратегических бомбардировщиков, отравляющих веществ и лагерей смерти. Военные акции против ДРВ — опасный рецидив даллесовской политики «освобождения», указывающий на то, что в США не перевелись любители военных авантюр, направленных против социалистических государств.

Действия американских интервентов встретили самый решительный отпор со стороны южновьетнамских патриотов, возглавляемых Национальным фронтом освобождения, и Демократической Республики Вьетнам. Советский Союз и другие социалистические страны заявили о поддержке правого дела вьетнамского народа и стали оказывать ему помощь в деле обороны от агрессии. Свою солидарность с борющимся Вьетнамом проявило большинство молодых суверенных государств Азии и Африки, крупнейшие международные демократические организации, миролюбивые силы в странах империализма. Ряд западноевропейских стран — союзниц США отказались следовать американским курсом в вопросе о войне во Вьетнаме.

Перед лицом этих фактов и явного тупика, в который зашла американская политика в Индо-Китае, резко усилилась критика этой политики и внутри Соединенных Штатов. Многие женские и молодежные организации, ряд профсоюзов, многие университеты, большое количество деятелей науки и культуры, Компартия США и все левые силы выступили с осуждением войны во Вьетнаме, против авантюристического курса пентагоновской верхушки, за поиски мирного урегулирования.

Тревога, охватившая американское общественное мнение, нашла отражение и в конгрессе. За более осторожный внешнеполитический курс выступала группа видных сенаторов и членов палаты представителей: Фулбрант, Мэнсфилд, Морзе, Айкен, Грюнинг, Эллендер и др.

Что касается нажима на правительство справа, то он осуществлялся в конгрессе под руководством таких лиц, как Голдуотер, Миллер, Додд, губернатор Нельсон Рокфеллер, бывший вице-президент Ричард Никсон и др. Представители крайней реакции не только настаивали на продолжении «политики силы» и гонки вооружений, но и выступали за то, чтобы в условиях ослабления позиций США удесятерить усилия, прежде всего в военной области, и любой ценой добиться позиций «превосходящей силы».

Таким образом, по основным внешнеполитическим проблемам, и прежде всего по вопросам, связанным с перспективами войны или мира, шла и идет острая борьба в правящем лагере США. Тенденция к сообразованию внешнеполитического курса Соединенных Штатов с реальной расстановкой сил на международной арене, линия на модернизацию основных военно-стратегических и политических доктрин в соответствии с новыми условиями, связанными с появлением и развитием термоядерного оружия, курс на перенесение центра тяжести в борьбе против мирового социализма с военных средств на средства экономические, политические и идеологические пробивают себе дорогу в условиях резкого противодействия со стороны реакционных и агрессивных кругов.

К таким кругам, настаивающим на осуществлении политики «с позиции силы» в ее старом, неизменном варианте, на «отбрасывании» коммунизма любыми средствами, включая военные, относятся:

представители многих могущественных монополистических объединений, и в первую очередь военно-промышленных концернов, которые не хотят расставаться с баснословными прибылями, порождаемыми для них «холодной войной». Это — крупнейшие авиационные, атомные, ракетостроительные, электронные, судостроительные, нефтяные компании, принадлежащие частному капиталу. Немалую роль среди них играют и военные предприятия, находящиеся в собственности государства271;

представители американской военной верхушки, тесно связанной с военно-промышленными концернами. Один из важных каналов этой связи — сращивание генералитета с финансовой олигархией, весьма характерное для послевоенной Америки;

американские «ультра» из числа руководителей и наиболее активных членов различного рода реакционных организаций («общество Джона Бёрча», Ку-клукс-клан, «Американская нацистская партия», «Консервативное общество Америки», «Конвенция национального негодования» и др), составляющих организационную базу фашизма в США;

многочисленная и высокоорганизованная группа из числа активных деятелей республиканской и демократической партий, придерживающихся наиболее реакционных взглядов, правой части сената и палаты представителей, а также сотрудников государственного аппарата в различных его звеньях, связавших свою карьеру с «холодной войной»;

буржуазные идеологи и пропагандисты наиболее правого толка; воинствующие проповедники антикоммунизма из числа американских буржуазных философов, социологов, экономистов, историков; большая группа реакционных журналистов, верой и правдой служащая силам реакции и войны;

наиболее реакционные представители прогнившей профсоюзной верхушки, придерживающейся крайнего антикоммунизма.

Позиции, занимаемые в США и в других империалистических странах силами крайней реакции, активность последних требуют высокой бдительности со стороны СССР и стран мировой социалистической системы, молодых национальных государств, всех миролюбивых сил. *

Кризис американской политики «с позиции силы», провал ряда прямых военных авантюр, предпринятых агрессивными кругами США, тупик, в котором оказалось американское военно-стратегическое планирование, вызваны не какими-то субъективными, привходящими моментами, а глубокими необратимыми процессами.

К числу важнейших внешних факторов, обусловивших кризис проводимого на протяжении многих лет внешнеполитического курса США, относятся:

рост сил мирового социализма; несостоятельность планов и доктрин «отбрасывания» коммунизма военным путем; успехи экономики и политики, науки и культуры Советского Союза и других социалистических государств; усиление их идеологического влияния;

продолжающийся подъем национально-освободительного движения; провал ряда прямых колониальных авантюр; тревога по поводу путей развития экономически слаборазвитых стран и укрепления их сотрудничества со странами социализма;

относительное ослабление позиций США в лагере империа^ лизма; рост центробежных тенденций в системе военных блоков; усиление роли стран Западной Европы и Японии в мировой экономике и политике.

В том же направлении действовали и действуют важнейшие внутренние факторы:

неустойчивость американской экономики; отрицательные последствия гонки вооружений для хозяйства страны; обострение социальных контрастов и рост внутренних противоречий;

борьба широких народных масс за удовлетворение своих экономических требований и обеспечение политических свобод, про* тив крайней реакции; усиление влияния масс на решение основных политических проблем; рост антивоенных настроений американского народа; провал попыток империалистической пропаганды убедить массы в «агрессивности» Советского Союза;

изменения в расстановке сил в конгрессе и в обеих основных буржуазных партиях; определенная поляризация политической жизни; изменение представлений о войне и ее последствиях (в связи с широким распространением термоядерного оружия) в правящих кругах, в том числе в среде финансовой олигархии.

В конкретной практике%борьбы народов против империализма, за мир и уменьшение международной напряженности были и могут быть подъемы и некоторые спады, успехи и временные неудачи. Не исключены и новые изменения экономической, политической, военной роли империализма США в капиталистическом мире — как в сторону дальнейшего ее падения, так и некоторого увеличения. Но упадок американского империализма — процесс необратимый, связанный с характером и особенностями нашей эпохи. Весь опыт новейшей истории, и особенно практика послевоенных лет, говорит о том, что соотношение сил на мировой арене между социализмом и капитализмом изменяется и будет изменяться в пользу социализма.

У правящих кругов США нет особых оснований для оптимизма и относительно перспектив развития освободительных процессов, а также взаимоотношений Соединенных Штатов с экономически слаборазвитыми странами. Народы, завоевавшие свою независимость в упорной борьбе, не захотят поступиться ею в пользу американских монополий. Впереди неизбежная острая борьба между империализмом США и народами Азии, Африки, Латинской Америки.

Будущее не предвещает ничего хорошего для американской монополистической буржуазии и с точки зрения положения США внутри империалистического лагеря. Неравномерность развития— безусловный закон капитализма. Тенденции, которые привели к углублению межимпериалистических противоречий в конце 50 — начале 60-х годов, будут действовать и впредь.

Ничего радостного для финансовой олигархии не содержат и перспективы расстановки политических сил внутри Соединенных Штатов. Несомненно, что классовые антагонизмы, прежде всего между монополистической буржуазией и широкими народными массами, неизбежно будут углубляться. В связи с противодействием агрессивных кругов уменьшению международной напряженности, запрещению термоядерного оружия, разрушительная сила которого приобрела буквально катастрофические масштабы, будет расширяться пропасть между империалистической верхушкой США и американским народом по центральной проблеме— проблеме войны и мира.