5.2. Перспективы внешней политики Грузии в оценках грузинского общества. Возможность евразийского выбора

Роль имиджа государства в современном информационном обществе невозможно переоценить. Становление Грузии как актора международных отношений с одной стороны в постсоветском сегменте, а с другой стороны - на глобальном пространстве мировой политики, поставило перед страной задачу формирования своего внешнеполитического имиджа как отражения своей национальной идентичности.

С одной стороны практически все имеют непосредственный доступ к информации, которая влияет на формирование имиджа, соответственно могут сами осмысливать и интерпретировать эту информацию, а с другой - глобализация привнесла множество возможностей для использования различных механизмов конструирования имиджа государства через средства массовой информации и коммуникации (СМИ и СМК). Национальные политические элиты с помощью СМИ конструируют имидж государства, опираясь на природу психологии массового сознания, воспринимающего различные политические и социальные процессы через систему мифов и стереотипов, неких упрощённых схем и моделей. Роль влияния средств массовой информации на формирование политической повестки дня беспрецедентна, однако, всегда возникает вопрос о том, кто и каким образом, с помощью каких механизмов и инструментов воздействует на СМИ и контролирует их. Возможны два основных вариантов ответа на поставленный вопрос. В странах, где существует официальная цензура, где имеет место сильный государственный аппарат, в руках которого сосредоточена вся власть, монополия над СМИ осуществляется правящей государственной элитой. В других случаях, в странах, где СМИ не являются государственными, не подвергаются всеобъемлющей государственной цензуре и контролю, увеличивается роль экономических участников.

Для Грузии при имеющихся в стране экономических трудностях и этнополитических конфликтах, позитивный имидж крайне важен. Учитывая тот факт, что приобщение к западным структурам республика обозначила как одну из своих важнейших внешнеполитических целей, придав своим интеграционным устремлениям западный вектор, стало очевидно, что наличие позитивного имиджа стабильной безопасной территории - фактор, играющий порой решающее значение для проведения успешной внешней политики, и для получения поддержки и помощи от Запада.

Следует отметить, что в целом, работа над имиджем Грузии имеет несколько направлений. Во-первых, формирование образа собственно самого государства в мире, его роли, его места в международных отношениях, обозначение позиций. Во-вторых, формирование как внутри страны, так и за её пределами определённых образов внутренней оппозиции и внешнеполитических акторов с которыми Грузия взаимодействует и/или зависит в той или иной мере (Россия, США, ЕС, НАТО и др.). В частности, то конструирование образа Российской Федерации как враждебного Грузии агрессора, оккупанта, добавило весомый штрих к облику маленькой страны, стремящейся к обретению целостности, к демократическим правам и свободам, к интеграции в европейские структуры, и возымело действие не только на общественное мнение грузинских граждан, выраженное в различных социологических опросах, но и на мировое общественное мнение. Вполне возможно, что рядовые европейцы знают Грузию только как страну, на которую в августе 2008 года «напала» Россия, «аннексировав» её территории.

Значимость формирования определенного имиджа страны стала особенно очевидна в контексте информационной войны, которая развернулась на фоне событий августа 2008 года. Деятельность, направленная на создание образа маленькой страны беззащитной перед лицом мощного северного соседа, стремящейся к восстановлению своей территориальной целостности и противопоставляющей это стремление «неоимперским» амбициям России, которая «наказывает» Грузию за её последовательную приверженность европейской интеграции, стала одним из важнейших элементов информационной войны.

По мнению авторов монографии «Абхазия и Южная Осетия после признания», «... война в Осетии стала показательной в плане ведения информационных мероприятий со стороны всех вовлеченных в конфликт сторон»^[559]. Исследователи подчеркивают, что «плотность информационной войны оказалась крайне высокой, что привело к привлечению огромных средств»^[560]. Весьма убедительно, анализируя заголовки зарубежных таблоидов, они стараются доказать, что с помощью американских и европейских партеров Грузии была проведена серьезная информационная кампания против России^[561], и проведение электронной рассылки с деструктивной информацией, подрывающей имидж России, привело, фактически, к поражению России на информационном поле^[562].

Образ Грузии в рамках постсоветского пространства, несомненно, сформирован в большей степени, нежели во всем остальном мире. Он формировался в период существования в рамках единого государства - Советского Союза. Впрочем, более определённую, сложившуюся веками систему представлений о Грузии, имеют соседние страны. Речь идет, прежде всего, об Армении, Азербайджане и Турции. Очевидно, наличие общих границ и в связи с этим - определённых взаимоотношений позволяет более четко сконструировать образ страны, к тому же данный образ, вероятнее всего, будет объективнее по своей сути, т.к. будет основан на реальных фактах. Ко всему прочему этот образ будет иметь определённую значимую характеристику, например, восприятие в образе доброго, дружественного соседа, или как итог многолетней вражды и противостояния - в образе врага. Для всего мира и особенно для столь желанного для грузинских элит пространства западной цивилизации, Грузинской республике пришлось создавать свой имидж, «лепить» его практически на пустом месте, заполняя нишу незнания и неведения. Путь, избранный для этого грузинскими элитами, начиная с команды, во главе которой стоял Звиад Гамсахурдиа, - формирование образа маленькой страны, отстаивающей свою независимость и право на свободное демократическое развитие в борьбе с могущественной Россией - правопреемницей СССР, был одним из самых простых для узнаваемости и выстраивания образа страны и народа.

Образ государства - многоуровневый феномен, в его структуре можно выделить роль отдельных личностей, которые представляют государство на различных уровнях внутренней и внешней политики. При тенденции к персонификации появляется опасность сведения образа политического института или государства к имиджу отдельного политического лидера. В этой связи приход к власти в Грузии таких одиозных политиков как Гамсахурдиа и Саакашвили, с учетом их влияния на политические процессы в стране, сыграл в свое время весьма негативную роль в формировании имиджа Грузинской республики в сознании граждан Российской Федерации, Абхазии, Южной Осетии. Политические компетенции и имидж Эдуарда Шеварднадзе позволили ему не только стать президентом Грузии, но и создать образ страны, которая готова к сотрудничеству с Россией, к выстраиванию взаимовыгодных партнерских отношений с Западом, т.е. к многовекторной внешнеполитической дипломатии.

Следует особо подчеркнуть, что решение ряда значимых внутриполитических проблем, оказавшихся в фокусе внимания мирового сообщества, будет существенно влиять на имидж государства. В это связи, ситуация в современной Грузии, переживающей очередной внутриполитический кризис (с одной стороны - связанный с очередным разделом власти, с другой - с кризисом доверия к власти в целом), находится под пристальным наблюдением заинтересованных сторон и всего мирового сообщества. Ситуация накаляется с каждым днём все больше и больше, и в ход идут уже апробированные приемы - привлечение общественного мнения, конструирование образа врага, навешивание ярлыков.

К слову, относительно экономического процветания, сравнительный анализ экономических моделей Грузии и Армении, проведенный Георгий Векуа экспертом Института Евразии, продемонстрировал, что в Грузии уже почти 20 лет импорт превышает экспорт, причем в последние годы «дефицит внешней торговли достиг и превысил 5 миллиардов долларов в год». Согласно экспертному заключению, во внешней торговле Грузии основной объем импорта порядка 48%, приходится на страны ЕС и Турцию, откуда в основном идут товары широкого потребления, машины и оборудование. При этом «экспорт из Турции и ЕС в Грузию превышает импорт из Грузии почти в пять раз». Основной объем товаров импортируемых из стран СНГ, которых в целом около 24%, составляют энергоносители. Так, в структуре экспорта страны СНГ занимают 53%, а страны ЕС и Турция - 29%, что позволяет сделать вывод о том, что экономику Грузии поддерживает в первую очередь торговля с постсоветскими странами^[563].

Следует также учесть, что образ государства складывается под влиянием различных факторов: географическое и геополитическое положение страны, пройденные этапы истории, государственное устройство, политический режим, внутриполитический процесс. Однако, учитывая тот факт, что имидж не просто образ, а образ специально намеренно создаваемый, в том числе и в целях формирования определённого общественного мнения для достижения поставленной цели, все вышеперечисленные факторы имеют достаточно широкий спектр интерпретаций. Более того, природа имиджа имеет характер динамический, она склонна поддаваться воздействию постоянно меняющейся социально-психологической среды, различных противоречий, возникающих в политической жизни государства, в том числе - борьбы политических элит, когда оппозиционная элита начинает осуществлять целенаправленные действия для обозначения своей позиции.

В этой связи следует отдельно остановиться на результатах проведения социологических опросов в Грузии в последние годы.

Социологические опросы общественного мнения, проводимые в Грузии, вызывают множество критики как в виду использования различного рода манипулятивных технологий, программирующих выбор (подобные опросы, чаще всего, имеют целью не выявление общественного мнения, а формирование данного мнения в нужном ключе), так и по причине ангажированности структур, проводящих эти опросы. Поэтому неудивительно, что результаты социологических опросов грузинского общества, проводимых различными организациями в рамках одной тематики, отличаются. Следует, пожалуй, вспомнить слова П. Бурдье, о том, что «... любое использование силы сопровождается дискурсом, нацеленным на легитимацию силы того, кто ее применяет» . Исследователь утверждает, что «... фундаментальный эффект опросов общественного мнения: утвердить мысль о существовании единодушного общественного мнения, т.е. легитимировать определенную политику и закрепить

- 593

отношения сил, на которых она основана или которые делают ее возможной» .

Таким образом, учитывая значимость общественного мнения в современном мире, обращение к нему, несмотря на обозначенные проблемы, представляется неизбежным^{[564] [565] [566].}

Проанализируем ряд опросов населения грузинской республики в контексте отношения грузинского общества к внешнеполитическому курсу страны и к возможным союзникам и противникам Грузии.

Говоря о предпочтениях грузинского общества, исследователи опираются на результаты социологических опросов, проводимых по заказу Международным республиканским институтом (IRI), Национальным демократическим институтом (NDI) и грузинским отделением Кавказских исследовательских ресурс-центров (CRRC Georgia)^[567], общенациональный опрос которого стал претенциозно называться Кавказским барометром.

В 2008 году в преддверии Бухарестского саммита НАТО в Грузии был проведен всенародный плебисцит на тему «Поддерживаете ли вы вступление Грузии в Организацию североатлантического договора (НАТО)». Во всеобщем опросе принимали участие 1982318 избирателей, и «примерно 77% граждан, принявших участие в процедуре, проголосовали за вступление в НАТО»^[568]. Очевидно, что грузинскому руководству был необходим твердый аргумент, чтобы убедить государства альянса в последовательном и основательном намерении Грузии интегрирования в структуры НАТО. На саммите НАТО в Бухаресте было принято решение, что Грузия после того, как будут удовлетворены все критерии, будет включена в североатлантический альянс. Казалось бы, опрос общественного мнения мог сыграть значимую роль в принятии этого решения, если бы не одно «но». Дело в том, что на этом саммите такое же обещание о включении в альянс получила и Украина, хотя и не проводила всеобщий опрос населения на тему вступления в НАТО.

В 2010 году грузинские телекомпании обнародовали опрос общественного мнения, проведенный Международным республиканским институтом (IRI) и Институтом Гэллапа. Опрос по всей Грузии проводился с 27 сентября по 7 октября 2010 года, и в нем приняли участие 1500 человек. Согласно обнародованным грузинскими телеканалами исследованиям, самым главным партнером Грузии 56% опрошенных считают США, а самые большие угрозы, по мнению 83%, исходят от России. 92% респондентов взаимоотношения между США и Грузией оценивают позитивно, что касается взаимоотношений с Россией, то, по мнению

94% опрошенных, они негативные. Вступление Грузии в НАТО поддерживает 77% опрошенных, не поддерживает 9% .

Как следует из выводов исследования проведенного американцами (IRI) в 2011 году, население страны полностью поддерживает внешнеполитический курс руководства: 78% респондентов видят в России «главную опасность» для Грузии. 61% опрошенных считает главным партнером Грузии Соединенные Штаты, а еще 33% - Евросоюз^{[569] [570].}

По поводу данных опросов, в рядах грузинской оппозиции и среди грузинских независимых экспертов, возникает множество сомнений в реальности озвучиваемых цифр и выводов относительно предпочтений грузинского общества.

Глава филиала Национально-демократического института США (NDI) в Грузии Луис Наварро заявил, что 59% грузин (в опросе приняли участие 2053 человека) опрошенных институтом с 24 июня по 5 июля 2010 года, не поддерживают антироссийскую политику властей. Опрошенные позитивно оценивают переговоры в рамках Женевских консультаций, и считают необходимым возобновить регулярное прямое сообщение между странами^[571].

Социологический опрос грузинских граждан проводился также и Институтом Евразии. Первый опрос состоялся в августе-сентябре 2012 г., второй - в ноябре 2014 года. Исследование общественного мнения, проведенное Институтом Евразии, в 2012 году, выявило, что в целом, в грузинском обществе низкий уровень информированности: многие из тех, кто в целом положительно относится к идее вступления в НАТО, одновременно против размещения войск НАТО в Грузии. Подобное противоречие показывает, что отношение общества к идее вступления в НАТО и представление о тех позитивных последствиях, к которым это вступление должно привести, по сути, является результатом пропаганды и целенаправленного воздействия на общественное сознание со стороны политической элиты Грузии с помощью клише и стереотипов. Данный факт отмечен в книге «Имя демократии: НАТО без макияжа» вышедшей в Тбилиси в 2013 году^[572]. Представляется правильным вывод о том, что «в сознание грузинского общества на протяжении длительного времени, в условиях нехватки объективной информации, внедрялся миф о НАТО как о гаранте мира и безопасности»^[573]. Подчеркнуто, что политика НАТО «отмечена возникновением горячих точек в разных уголках мира»^[574]. Действия альянса по развязыванию вооруженных конфликтов оцениваются как фашистская деятельность^[575].

Любопытный момент, заключался в том, что на вопрос: «Если бы пришлось выбирать между членством Грузии в НАТО и территориальной целостностью Грузии - что бы вы предпочли?» подавляющее большинство опрошенных (83%) выбрали территориальную целостность, а вступление в НАТО предпочли всего 5%. Вероятно, это подтверждает неоднократно высказываемые предположения о том, что целью обращения к НАТО и вступления в альянс, является, прежде всего, желание возвратить утраченные территории.

Тематика второго опроса (2014 г.) касалась исключительно внешнеполитических приоритетов. Это была попытка выяснить, изменилось ли отношение населения Грузии к США, к такой организации как НАТО и также к идее интеграции в данную организацию. Притом, опросу не подвергались регионы компактно населенные этническими меньшинствами - Квемо Картли (большое количество этнических азербайджанцев) и Джавахетия (большинство жителей составляют этнические армяне). Основные результаты опроса, представленные кандидатом политических наук, руководителем Института Евразии Гулбаатом Рцхиладзе выглядят следующим образом: «Население Грузии в целом достаточно скептически оценивает сотрудничество Грузии с НАТО и

США. Если бы в эти дни (конец 2014 года) проводился плебисцит, за вступление Грузии в ряды Североатлантического альянса проголосовало бы, по самым оптимистическим подсчетам, менее половины избирателей (32% «за» + 12% затруднившихся с ответом + 4% максимально допустимая статистическая погрешность, зачтём тоже в пользу сторонников НАТО = 48%)»^[576].

Представляется интересным рассмотреть предложенные вопросы и процентное соотношение результатов ответов на них.

1. НАТО по Вашему мнению это...

а. Оборонительный военный альянс — 51%

б. Агрессивный военный альянс — 28%

в. Затрудняюсь ответить — 21%

2. По Вашей оценке, в достаточной ли степени НАТО помогает Грузии?

а. Да — 20%

б. Нет — 66%

в. Затрудняюсь ответить — 13%

3. Часть общества считает, что цели и интересы США и НАТО совпадают с целями и интересами Грузии, а другая часть считает, что эти цели и интересы не совпадают. Какое из этих двух соображений Вы разделяете?

а. Совпадают — 29%

б. Не совпадают — 52%

в. Затрудняюсь ответить — 19%

4. Согласитесь ли Вы с тем, чтобы в обозримом будущем на территории Грузии были бы размещены военные базы НАТО?

а. Буду согласен — 20%

б. Не буду согласен — 55%

в. Займу нейтральную позицию — 18%

г. Затрудняюсь ответить — 7%

5. Как Вы оцениваете взятое Грузией на себя обязательство, отправлять воинские контингенты в зоны военных операций США и НАТО?

а. Позитивно — 16%

6. Негативно — 62%

в. Нейтрально — 18%

г. Затрудняюсь ответить — 4%

б. По Вашему мнению, что представляют собой США для Грузии?

а. США это друг, союзник — 29%

б. США это противник, необъявленный враг — 17%

в. США ни то, ни другое, а государство, преследующее только собственные интересы — 44%

г. Затрудняюсь ответить — 11%

7. Если бы завтра проводился плебисцит в связи со вступлением Грузии в НАТО, каким был бы Ваш выбор?

а. Проголосовал бы позитивно — 32%

б. Проголосовал бы негативно — 40%

в. Не пошел бы голосовать — 16%

г. Затрудняюсь ответить — 12%

8. Как Вы считаете, в случае, если Грузия продолжит курс на вступление в НАТО, отношения с соседней Россией...

а. Улучшатся — 8%

б. Ухудшатся — 64%

в. Не изменятся — 18 %

г. Затрудняюсь ответить — 10%^[577].

Проанализируем приоритеты грузинского общества по поводу интеграционных проектов в поле выбора: Европейский или Евразийский Союз. Национальным демократическим институтом (NDI) в период с 8 августа по 10 сентября проводилось очередное исследование общественного мнения, в котором участвовали 4448 человек.

Фактически, даже по данным NDI, число граждан, выступающих за сближение Грузии с ЕС, сократилось: если в ноябре 2014 года согласно опросу их было 85%, то в апреле - уже 77%, сейчас 61% опрошенных поддерживают интеграцию страны с Евросоюзом. Притом с апреля не изменилось количество людей (31%), поддерживающих присоединение Грузии к Евразийскому Союзу, возглавляемому Россией, хотя 46% опрошенных выступили против этого. В то же время 48% участников опроса NDI считают, что Грузия получит больше пользы от интеграции в западные структуры, а 30% опрошенных придерживаются мнения, что для Грузии выгоднее урегулировать отношения с Россией за счет отказа от прозападного курса. При этом из тех, кто поддерживает вступление в Евразийский союз, 71% респондентов назвали главной причиной их поддержки улучшение экономики Грузии, 40% - безвизовое сообщение с Россией, 35% - безопасность Грузии, 27% надеются, что членство Грузии в Евразийском Союзе создаст больше рабочих мест, 26% - полагают, что это поможет восстановить территориальную целостность страны. Одновременно 12% опрошенных заявляют, что поддерживают вступление Грузии в оба союза - в Европейский и в Евразийский. В то же время 71% как сторонников оппозиции, так и правительства, выступают против усиления политического влияния России на Грузию. Комментируя результаты опроса, руководитель офиса NDI в Грузии Лора Торнтон отметила, что «главный фактор, определяющий выбор людей в пользу ЕС или Евразийского Союза, - экономический, а не политический»^[578] поэтому это не должно быть интерпретировано как политическая поддержка пророссийского курса. Правящая коалиция и независимые эксперты заявили о недоверии выводам социологов NDI^[579]. В частности, было высказано мнение, что исследование, проведенное американской организацией нельзя считать объективным. Причем, тот факт, что

согласно результатам опроса 41% опрошенных высказались против вступления Грузии в Евразийский союз, не следует интерпретировать как их однозначный выбор в пользу евроатлантической ориентации Грузии. Это подтверждают интерактивные опросы, проведенные в прямом эфире многих грузинских телеканалов (после обнародования результатов исследования NDI), где граждане высказывались за нейтралитет Грузии - ни Евразийский Союз, ни Европейский^[580]. Примечательно, что даже сторонники европейского курса Грузии - за вступление Грузии в Европейский Союз, звонившие во время прямого телеэфира и одобрявшие Соглашение об ассоциации Грузии с ЕС, резко выступали против вступления Грузии в НАТО^[581].

Изучение результатов опросов общественного мнения грузинских граждан демонстрирует, что за последний год число сторонников евразийской интеграции возросло, наряду со снижением числа приверженцев европейского интеграционного вектора. Возможно, эта тенденция была бы более значимой и выразительной, однако, имеет место недостаточная информированность граждан Грузии относительно Евразийского Союза.

По этому поводу экс-спикер парламента Грузии Нино Бурджанадзе, возглавляющая ныне партию «Демократическое движение - Единая Грузия» отметила: «Соцопросы говорят, что 31% грузин хотят в Евразийский союз. Год назад было 20%. Не думаю, что люди хорошо понимают, что это за союз. Люди просто выразили свое желание иметь тесные контакты с Россией»^[582].

Редактор ГРУЗИНФОРМ Арно Хидирбегишвили относительно опроса NDI подчеркнул, что «27% опрошенных, не пожелавших зафиксировать свой выбор, можно смело приплюсовать к 31% сторонников вступления Грузии в Евразийский

союз: 31%+27%= 58%». Аналитик уверен, что речь идет о гражданах, которые не стали открыто высказаться против официального внешнеполитического курса нынешней власти^[583].

По высказанному в сентябре 2015 года мнению директора Института стратегии управления Петра Мамрадзе: «согласно социологическим опросам 85% жителей Грузии, выступают за развитие и восстановление дружеских отношений с Россией»^[584].

Фактически, интерес к российско-грузинским отношениям можно объяснить тем, что влияние России на свою страну признают более 80% опрошенных граждан Грузии (по опросам NDI). При этом 76% считают это влияние отрицательным.

В «Кавказском барометре» в 2013 г. были заданы два простых вопроса: «Кто главный друг Грузии?» и «Кто главный враг Грузии?»^[585] Результат: главным другом 31% опрошенных стали Соединенные Штаты Америки, у 8% - Азербайджан, у 7% - Россия. Далее шли Украина (4%), Турция (3%), Армения (2%). 16% ответили, что никто не является другом для Грузии. 29% не знали, кого можно считать другом Грузии. Государством-врагом 44% опрошенных назвали Россию, 4% - США, 3% - Турцию, 29% респондентов не определились.

По мнению большинства участников опроса IRI (88-92%), отношения Грузии с Азербайджаном, государствами-членами ЕС, США, Турцией и Украиной хорошие. Немного отстает по этому показателю Армения, отношения с которой хорошими называет 80% опрошенных. 53% респондентов считают хорошими отношения Грузии с Ираном, в то время как 6% опрошенных оценили их как плохие. 85% опрошенных назвали российско-грузинские отношения плохими и всего лишь 5% назвали их хорошими.

Учитывая несомненный факт влияния России на внутриполитическую ситуацию в Грузии, а также то, что современные российско-грузинские отношения отнюдь не являются позитивными, представляется вполне логичным желание грузинского общества улучшить отношения с Российской Федерацией.

По результатам опроса CRRC Georgia в 2011 году, было отмечено заметное снижение с 2009 года значимости в сознании граждан Грузии членства их страны в ЕС. Мало кто из опрошенных считал это насущной проблемой, показывая тем самым убежденность, что Европа не является ответом на все их проблемы и не

614

сможет их разрешить .

Также в выводах данного опроса было заключено, что отношение к России после событий августа 2008 года постепенно нормализуется, грузины все чаще видят в России потенциального экономического партнера, что может привести к приоритету пророссийских интеграционных проектов. Таким образом, ощутимые преимущества от потенциального улучшения отношений с Россией, могут изменить проевропейский вектор грузинского общества. Примечательно, что опросы грузинского отделения Кавказских исследовательских ресурс-центров тоже приводят к выводам о необходимости большей информированности широких слоев населения относительно Европейского Союза, его роли и его значимости в грузинской политике и экономике, хотя, надо признать, публикаций на эту тему в Грузии достаточно. Издавались исследования о взаимоотношениях Грузии со странами Запада^{[586] [587], различные информационные бюллетени[588]. Среди прочих, следует особо отметить книгу грузинского политолога Василя Чкоидзе}

«Европейская интеграция и институты ЕС»^[589], изданную в Тбилиси в 1998 году, в которой автор информирует широкий круг читателей о преимуществах европейской интеграции. С завидной регулярностью публиковались работы, о тех возможностях, которые открываются перед Грузией в случае её «воссоединения» с Европой^[590]. Более того, в 2013 году в Тбилиси был опубликован отчет по мониторингу «План действий ЕПС ЕС-Грузия»^[591] и труд под названием «Европейское соседство и партнерство: Обновленная версия»^[592], что

примечательно, выход в свет данных изданий стал возможен в рамках проекта по усилению участия гражданского общества в процессах европейской политики добрососедства - «Зеленая альтернатива», финансируемом Европейским Союзом. Постоянно обновляется информация о сотрудничестве с ЕС в рамках различных проектов и соглашений на официальных грузинских сайтах, в первую очередь - на сайте Аппарата государственного министра Грузии по европейской и евро - атлантической интеграции, а также на сайтах администрации Президента Грузии, парламента Грузии, правительства Грузии, на сайте МИД Грузии (приложение 2).

Таким образом, не представляется возможным подтвердить, что информация на эту тему представлена недостаточно. Скорее всего, возможные изменения проевропейского вектор грузинского общества связаны с тем, что наблюдается тенденция падения уровня доверия по отношению к ЕС. В 2015 году, около 34% населения заявили, что они доверяют ЕС (в том числе только 3%, которые полностью доверяют ЕС), в то время как эта доля в 2009 году составила 54% (в том числе 25% тех, кто полностью доверял ЕС). Притом, в период между 2013 и 2015 гг. заметно увеличилась доля тех, кто не доверяет ЕС (с 5% до 20%)^[593]. Отметим ещё один немаловажный момент, проявившийся во время опроса CRRC Georgia в 2015 году: когда идет речь о выборе между членством в ЕС, в НАТО или в Евразийский союз, выбор в пользу ЕС явно лидирует^[594]. Притом, очевидно, что почти одна четвертая часть населения Грузии не имеет четких приоритетов в отношении интегративных стратегий для своей страны. Примечательно, что результаты четырех волн исследования доказывают, что европейская идентичность не является ключевым элементом грузинской национальной самоидентификации^[595].

Следовательно, в соответствии с результатами опроса 2015 г., преобладает идентификация грузин с собственной нацией. Таким образом, наиболее важные результаты этого обзора, касаются природы и динамики отношения к европейской интеграции. С 2013 года поддержка европейской интеграции со стороны грузинского населения снизилась с 78% до 62%, Это может быть объяснено двумя разными причинами. С одной стороны, население стало лучше понимать требования для вступления в ЕС (и в какой степени Грузия отвечает этим требованиям), и это привело к более реалистичной оценке перспектив европейской интеграции. С другой стороны, появился страх, что ЕС угрожает грузинским традициям и ценностям.

В это связи, следует отметить, что даже апрельский опрос NDI в 2014 году продемонстрировал, что 72% участников опроса одобрили процесс рассмотрения Россией и Грузией встречи на высшем уровне. Лишь у 12% респондентов эта возможная встреча вызвала неодобрение. Августовский опрос NDI того же года выявил поддержку 65% респондентов в отношении потенциально возможного восстановления железнодорожного сообщения с Россией через Абхазию.

Вероятно, следует согласиться с коллегами из МГИМО-Университета, в том, что «если верить социологической картине, Грузия совсем не является потерянным для России государством, как это часто представляется после августовской войны 2008 года»^[596].

Тем более, что и в российском обществе согласно данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) враждебность по отношению к Грузии с 2008 года значительно снизилась, что продемонстрировано с помощью инфографики «"Друзья" и "враги" России: эпоха санкций»^[597].

Схемы представлены экспертами МГИМО-Университета^[598].

«ДРУЗЬЯ» И «ВРАГИ» РОССИИ:

ЭПОХА САНКЦИЙ

‘Открытый вопрос «С какими странами, по Вашему мнению, у нашей страны в настоящее время сложились наиболее прочные, дружественные отношения?», не более 5-ти ответов.

“Открытый вопрос «С какими странами у нашей страны в настоящее время сложились наиболее напряженные, враждебные отношения?», не более 5-ти ответов.

ИНИЦИАТИВНЫМ ВСЕРОССИЙСКИЙ ОПРОС ВЦИОМ ПРОВЕДЕНЫ 20-21 СЕНТЯБРЯ 2014 г.

ЧР ОПРОШЕНО 1600 ЧЕЛОВЕК В 130 НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТАХ В42 ОБЛАСТЯХ, КРАЯХ И РЕСПУБЛИКАХ РОССИИ. СТАТИСТИЧЕСКАЯ ПОГРЕШНОСТЬ НЕ ПРЕВЫШАЕТ 3,4.

Инфографика «"Друзья" и "враги" России: эпоха санкций»^[599].

В Грузии становится все сильнее давление общественных сил по вопросу о выборе альтернативного пути интеграции. Можно говорить о формировании общественного запроса на восстановление добрососедских отношений с Россией. Современный рост влияния региональных интеграционных объединений усиливает актуальность рассмотрения возможности евразийской интеграции.

В июне 2013 года в Тбилиси состоялась презентация новой неправительственной организации «Евразийский выбор», учредители которой заявили о приоритете многовекторной политики Грузии и о том, что целью организации будет информирование общественности о преимуществах Евразийского союза. Инициативу создания НПО «Евразийский выбор» поддержали другие общественные организации, в том числе Комитет мира, Ассамблея тбилисских армян и Общество Ираклия Второго, председатель которого, в частности, отметил, что вступление Грузии в Евразийский союз,

станет началом решения многих проблем, в том числе проблемы территориальной

628

целостности .

Возможности и перспективы интеграции Грузии в Евразийский экономический союз стали главной темой телемоста, проходившего 6 сентября 2013 года между Тбилиси и Москвой и организованного Молодежной общественной палатой Российской Федерации и грузинской НПО «Евразийский выбор - Грузия». Одна из участниц телемоста - руководитель департамента международных отношений парламента Грузии Нана Джапаридзе отметила: «Более 20 лет нам внушали, что западная ориентация - это панацея от всех бед, но сегодня население Грузии реально стремится к евразийскому пространству. Народ страдает из-за глупой политики бывшей политэлиты, которая сама создала эту ложь, поверила в нее и пыталась внушить нам, что Россия - наш враг»^{[600] [601]. Другой участник телемоста - бывший министр безопасности Грузии Валерий Хабурдзания заявил о создании пророссийской партии с евразийским вектором.}

За установление добрососедских отношений с Россией и уважение стратегических интересов Москвы на Южном Кавказе высказываются лидер партии «Демократическое движение - единая Грузия» Нино Бурджанадзе, созданная в октябре 2009 года партия «Нейтральная Грузия»^[602].

Следует также отметить, что ещё в январе 2013 года, состоялся круглый стол «Перспективы интеграции Грузии и Азербайджана в Евразийский союз», организованный центром Льва Гумилёва. Очевидно, что если ранее участие Грузии и Азербайджана в евразийской интеграции представлялось неосуществимым, то учитывая что «политические изменения в Грузии резко меняют международный вектор интеграции всего Закавказья»^[603], после смены власти в Грузии, об этой возможности стали говорить все чаще. На заседании круглого стола президент Фонда единения Русского и грузинского народов Владимир Хомерики заявил, что «Евразийский союз для Грузии - это реальный путь, перспектива и будущее», подчеркнув, что «необходимость участия Грузии в интеграционном евразийском процессе определена объективными причинами: реальное экономическое развитие Грузии возможно, прежде всего, со странами СНГ, с восточно-азиатскими странами и ШОС»^[604].

Участники круглого стола от грузинской стороны - журналист Заза Давитая, эксперт в области российско-грузинских отношений Константин Чиквиладзе, выдвигая ряд аргументов в поддержку вступления Грузии в Евразийский союз, такие как, шанс на восстановление территориальной целостности, широкая поддержка пророссийской политики среди населения Грузии, экономические интересы Грузии связанные, прежде всего, с Россией и странами СНГ, акцентировали внимание на том, что появилась возможность выстраивания новых позитивных отношений с северным соседом.

На заседании международного круглого стола «Евразийская интеграция: проблемы и потенциал развития», состоявшегося в Армении в сентябре 2014 г.^[605], участниками которого стали ученые, эксперты, общественные деятели и представители прессы из Армении, Грузии, России и Польши, в высказываемых мнениях и суждениях звучала ещё большая уверенность в правильности евразийского выбора. Учитывая то, что «в современном мире региональная интеграция превращается в средство успешного и устойчивого социально - экономического развития, защиты государственных интересов на международной арене»^[606], отмечалось, что государства Южного Кавказа при имеющейся сложности проблемы выбора между конкурирующими европейским и евразийским интеграционными проектами, должны осознавать глубину своей ответственности. По мнению лидера коалиции «Евразийский выбор - Грузия» Арчила Чкоидзе, для Грузии альтернативы евразийской интеграции вообще не существует, т.к. это уникальная возможность, как для Евразийского пространства, так и для Южного Кавказа, которая может обеспечить экономическую и геополитическую безопасность и положить конец противостояниям и этническим конфликтам^[607]. Евразийская интеграция предполагает не только экономическое сотрудничество, но и формирование единого оборонного пространства, что представляется весьма важным фактором в современных условиях. Предполагается также в ключе «восстановления, обновления и углубления российско-грузинского геополитического и, более того, стратегического сотрудничества» возможность позитивного бесконфликтного развития отношений с Южной Осетией и Абхазией.^[608].

В целом о потенциале, который предоставляет евразийская интеграция, подобные точки зрения высказываются и российскими исследователями. Г.И. Г рибанова, оценивая влияние международных конфликтов на процессы евразийской интеграции, отмечает, что «с одной стороны наличие конфликта между постсоветскими государствами может вести к разрыву сохранявшихся связей, к стремлению максимально дистанцироваться от противника»^{[609] [610], как в случае с Грузией, после конфликта в августе 2008 г., но в то же время с помощью интеграционных проектов страны могут попытаться решить трудности, имеющиеся в их взаимоотношениях.}

Действительно, невозможность самостоятельного решения проблемы силами одного государства и угроза интересам соседствующих государств могут стать интегрирующей силой, объединяющей государства, к тому же, «такая форма сотрудничества может способствовать не только решению основного вопроса, явившегося поводом для начала диалога, но и совершенствованию взаимодействия с последующим переходом в политико-экономическую

638

интеграцию» .

Согласно Аналитическим обзорам РИСИ, потенциальное вхождение закавказских государств в Евразийский союз с ведущей ролью России, «положительно воспринимается как населением (преимущественно старшим поколением, заставшим СССР), так и прогрессивными представителями интеллектуального и экспертного сообществ»^[611].

Следует признать, что в грузинском общественном сознании формируется и укрепляется запрос на прекращение бессмысленной конфронтации с Россией. Представляется назревшей необходимость перехода от политики противостояния и антагонизма к прагматичной сознательной дружественной взаимовыгодной политике для достижения общих целей, таких как безопасность, стабильность, эволюционное развитие экономики.

Формат полноценной интеграции в Евразийский союз даст возможность успешно осуществлять как национальные, так и межгосударственные проекты. Для Грузии это, прежде всего, означает возможность начала мирных переговоров с правительствами Абхазии и Южной Осетии, хотя бы по вопросам восстановления общей инфраструктуры.

Таким образом, анализируя возможность участия Грузии в проекте евразийской интеграции можно резюмировать следующее:

- при всей неоднозначности позиций различных представителей политических элит, в Грузии налицо изучение вопроса о возможности присоединения страны к Евразийскому союзу;

- позиция гражданского общества и позиция официальной власти Тбилиси относительно евразийской интеграции неоднородны, имеют серьёзные, в некоторых случаях полярные расхождения. Официальная политическая элита в основном отдает приоритет интеграционным проектам Европейского Союза и НАТО. Вместе с тем, во-первых, существует раскол внутри политической элиты Грузии, а во-вторых, в гражданском обществе имеют место мнения о необходимости евразийского выбора Грузии, вплоть до убеждённости в том, что никакой другой альтернативы нет и быть не может, т.к. участие в евразийском процессе жизненно важно для Грузии;

- несмотря на то, что «... отсутствие адекватной информационной политики уязвляет общественное сознание перед угрозой информационно-психологического давления извне, что порождает многочисленные "болезни" социальной системы»^[612] в сознании большинства грузинских граждан не закрепился миф о враждебности и угрозе со стороны России, активно внедряемый западными пропагандистами, так и в сознании большинства российских граждан Грузия постепенно перестаёт позиционироваться как государство из враждебного лагеря^[613]. Таким образом, «Россия и Грузия не обречены на продолжение противостояния и окно возможностей для нормализации двусторонних отношений открыто»^[614];

- наряду с культурной, исторической, религиозной общностью, к рассмотрению вопроса евразийской интеграции Грузию подталкивают «практическая необходимость разрешения спорных вопросов двусторонних отношений»^[615] между Грузией и Россией, и необходимость активного участия Грузии и России в создании более стабильной системы отношений в регионе Южного Кавказа и на постсоветском пространстве в целом. Следовательно, это шаг в верном направлении.