1.1.1. Современные подходы к изучению феномена энергетической дипломатии
Переосмысление основ феномена дипломатии и деятельности дипломатов на мировой арене происходило во второй половине ХХ века, когда открытость информации, новые технологии в сферах коммуникации и транспорта позволили другим государственным ведомствам, помимо министерства иностранных дел, заниматься вопросами внешней политики. Наглядно произошло увеличение численности акторов и появление таких узкоспециализированных направлений дипломатии, как энергетическая дипломатия. Новые тенденции, как, например, вопросы защиты окружающей среды, региональной безопасности, в том числе энергетической, также привнесли новые вопросы в повестку дня двухсторонних и многосторонних встреч. Во второй половине ХХ века формируется относительно новый тип дипломатии, который носит преимущественно многосторонний характер и развивается в рамках международных организаций и проводимых конференций. Несмотря на сомнения некоторых исследователей в целесообразности существования дипломатии национальных государств 66 , наоборот, на современном этапе отмечается становление новых видов дипломатической деятельности, которые в свою очередь не сводятся только к деятельности консульств и посольств67. Напротив, они охватывают целый спектр общественных отношений, которые включают в себя диапазон от межгосударственных переговоров до бытовых вопросов68. На международной арене наблюдается усложнение проблем и появление новых очагов напряженности, что дает толчок к расцвету дипломатической деятельности и приводит к существенной ее трансформации. Ряд исследователей также полагает, что разнообразие участников дипломатической деятельности и каналов связи приведет к повышению эффективности дипломатии69. Теоретическое осмысление феномена «энергетической дипломатии» можно выделить в нескольких современных подходах к изучению дипломатической теории: теории посредничества, политического реализма, конструктивизма, институциональной теории организационного пространства и теории «гибкой власти». Обратимся к исследователям теории посредничества. Ч. А. Крокер выделяет тот факт, что дипломатические отношения не мыслимы без посредничества, определяя посредничество как «вид дипломатии, путем которого третья сторона помогает контактирующим сторонам общаться между собой и, в частности, решать возникшие споры и противоречия»70 71 72. В свою очередь Б.Хокинг рассматривает суть дипломатии и дипломатов, как не только медиаторов между заинтересованными сторонами по частным 71 вопросам, но и в целом посредниками между людьми, интересами и идеями . Ч.Джонсон и С.Халл в совместной работе «Суть дипломатии» идут дальше Б.Хокинга и предлагают философскую концепцию посредничества и дипломатии. Признавая дипломатию как инструмент общения между суверенными государствами на международной арене, в тоже время они констатируют, что роль дипломатии, как посредника проявляется не столько в отношениях между людьми, сколько в отношениях между различными мировоззрениями, 72 ценностями и суждениями . Используя междисциплинарный подход Дж.ДерДериан определяет главной чертой дипломатии ее посредническую роль и ставит дипломатическую теорию (или как он ее называет - теорию посредничества) на стык исторических, политологических, экономических, юридических, теологических, философских и социологических наук73 74. Рассматривая этапы становления дипломатической теории, исследователь берет саму природу посредничества из трудов Г.В.Ф.Гегеля и К.Маркса, исследовавших теорию отчуждения и определяющих посредничество, как субъектно-объектные отношения между человеком и продуктом его 74 труда . В своей работе К. Константинос раскрыл идею о том, что термины «посол» и «посольство» своими этимологическими корнями происходят из идей о бесконечных путешествиях и о новых духовных открытиях. Таким образом, им была предложена идея, что дипломатия, такая, какая она должна быть, это чистое стремление к пониманию, а не инструмент обмана. Дипломатия дает выход из тех рамок, в которые мы заперты75. Однако данные исследования не могут претендовать на роль самостоятельной теории в чистом виде, так как изучают посредничество, как часть дипломатии, а не всю дипломатию в целом. Однако, стоит отметить, что посредничество не является исключительно только частью дипломатии, а присуща другим сферам человеческой жизнедеятельности, например, энергетике и, в особенности, энергетической дипломатии. П.Шарп в своей работе «Дипломатическая теория международных отношений» описывает теорию «состояния разделенности» (condition of separateness) и «отношения разделенности» (relations of separateness)76 77. Под термином «разделенность» он подразумевает состояние, когда люди и коллективы живут в изоляции друг от друга. Это может выражаться не только в территориальном смысле, но и в психическом и социальном . Дипломаты, в свою очередь, представляют собой особую группу людей, которые в отличие от обычных людей взаимодействуют с чужими людьми регулярно, налаживая при этом связь между изолированными системами. Находясь вовне разделенных систем, дипломаты формируют собственное сообщество, которое обладает собственными нормами, правилами поведения и моралью. П.Шарп, отталкиваясь от понятия разделенности, предлагает некоторую картину мира, где состояние разделенности - это среднее положение между тотальной изоляцией и полной интеграцией. Мир живет и развивается в постоянном движении между двумя этими крайностями, все активнее двигаясь в сторону интеграции, чему способствует мощное развитие средств связи и транспорта. Дипломаты, взаимодействующие в мировом энергетическом пространстве, способствуют интеграции как в рамках наднациональных структур, что выражено в формировании общего энергетического рынка Европейского союза природного газа и электрической энергии, так и в интеграции внешних энергетических политик стран Северной Европы, которые привели к либерализации электроэнергетического рынка Норвегии и Швеции уже в 1993 году. В своей работе «Будущее дипломатии» ведущий теоретик политического реализма Г.Моргентау определяет дипломатию как элемент национальной силы государства, основной функцией которой является сохранение мира и достижение национальных интересов государства любыми невоенными средствами 78 . В рамках дипломатической теории, разработанной Г.Моргентау в 1972 г., вводится понятие «разумной дипломатии» (intelligent diplomacy), суть которой можно описать как дипломатии, проводимой с целью сохранения мира, позволяющей правильно и точно оценить собственные силы и силы противника, использующей совокупность методов убеждения, компромисса и запугивания силой79. Г.Моргентау определяет начало трансформации энергетической дипломатии от классической формы, проводимой в рамках реалистской парадигмы с позиции силы, к новой интеграционной, формирующейся в рамках становления системы коллективной безопасности и создания различных наднациональных энергетических структур в начале атомного века. Речь президента США Д.Д.Эйзенхауэра «Атом для мира»80 на сессии Генеральной Ассамблеи ООН 8 декабря 1953 года способствовала созданию Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Метод согласования своих внешнеполитических позиций путем поиска компромисса, рациональное использование собственной мощи государства для решения вопросов, прагматичный подход в определении собственной позиции на международных переговорах уже долгое время используются дипломатами стран Северной Европы, осуществляющими свою деятельность в энергетической сфере. Позиция нейтралитета, которую страны Северной Европы занимают уже более века, минимизирует любые возникающие конфликты и позволяет отстаивать свои позиций, даже находясь в составе крупных альянсов. В основе институционального подхода лежит понимание дипломатии как определенного набора правил, требований, норм человеческого поведения, принципов, организационных моделей поведения в межгосударственных отношениях, которые имеют формальный или неформальный характер, ограничивающих и структурирующих взаимоотношения между людьми и оказывающих влияние на энергетические процессы81. Представители неоинституциональной теории П.Дж.ДиМаггджио и У.Пауэл назвали обязательное условие для функционирования дипломатии, а именно - формирование «организационного пространства» - совокупной системы норм и правил, регулирующей межгосударственные отношения82. Приверженцы социологического неоинституционального подхода, Дж.Дж.Марч и Дж.П.Олсен в свою очередь, ставят акцент на выявление и формирование схожих, единых смыслов, идентичностей и ожиданий между государствами, выводя дипломатическую деятельность на транснациональный уровень 83 . Оба подхода рассматривают дипломатию как институт, первый - делая акцент на возникновении однородности в структурах, второй - определяя действия государства в рамках формирования схожей или даже единой идентичности. Институциональную структуру дипломатии описывает в своей работе Ж.-Р.Легьё-Фийо «Динамика дипломатии», указывая, что наиболее ярко она проявляется в международных организациях, где техники переговоров, стратегии достижения целей и способы взаимодействия варьируются от сугубо формальных до неформальных. Институционализация организационного пространства является предметом переговоров между странами, а результат во многом зависит от международного климата и степени готовности государств работать вместе для достижения их конечной цель. Нельзя забывать и про лидерский потенциал, политическую проницательность, творческий подход и другие факторы, которые могут повлиять на переговорный процесс . Энергетическая дипломатия Европейского союза представляет собой пример институционализации организационного пространства. ЕС проводит собственную энергетическую дипломатию путем расширения нормативно-правовой базы общего энергетического рынка на соседние страны, в частности Норвегию и Исландию . Интересный подход в изучении энергетической дипломатии предлагает 86 конструктивизм , главным постулатом которого является утверждение, что интересы государства, в том числе вопросы энергетической дипломатии, в значительной степени сконструированными социальными структурами, тесно переплетены с идентичностью. Тем самым, энергетическая дипломатия является продуктом веры и воли лиц, принимающих решения, а повестка дня в энергетической сфере на международной арене определяется не силой и властью государств, а нормами и верованиями политических лидеров, находящихся у 87 власти . Политическая культура стран Северной Европы, сформированная на основе национальных идентичностей пяти государств, во многом конструирует основы энергетической дипломатии, выражаемые в постулатах нейтралитета, открытости общества (open society) к отличным ценностям и вероисповеданиям, последовательности и взаимной ответственности государства по формированию повестки дня на международной арене84 85 86 87 88. Также политическую культуру в формировании энергетической дипломатии конструируют такие особенности нордического характера, как рациональность, тщательно подготовленный диалог, активное, но мягкое продвижение своих идей89. Данный процесс выражается в двух тенденциях энергетической дипломатии стран Северной Европы: умении четко скоординировать собственную позицию с крупными акторами мирового пространства и планомерно интернационализировать международное энергетическое пространство, но при этом продвигать собственные национальные ценностные ориентиры (например, защиту окружающей среды) в общемировом энергетическом дискурсе. Бесспорно, взаимодействие стран в энергетической сфере на мировой арене все еще демонстрирует методы силовой дипломатии, более свойственных для начала ХХ века, но и здесь мы видим значительные изменения, произошедшие за последнее время90. Возврат к силовой политике в энергетической сфере можно объяснить двумя факторами: во-первых, театр военных действий в основном разворачивается на территории развивающихся государств; во- вторых, крупные державы по некоторым аспектам энергетической дипломатии, в том числе по вопросам свободного доступа к углеводородным месторождениям, все еще воспринимают мир одномерным, где угрозы энергетической безопасности решаются военным путем. Политические ценности, которые страна реализует в своей внутренней политике и активно затем продвигает на мировой арене, задавая тем самым новые тенденции, политические дискурсы и формируя «повестку дня», является важным активом «гибкой власти» стран Северной Европы. Однако, как культура, так и политические ценности будут иметь больший эффект в странах со схожим государственным режимом и с близким менталитетом. Так, высокие экологические стандарты важны для энергетической дипломатии стран Северной Европы. Швеция, например, позиционирует себя как одну из лидирующих стран, использующих возобновляемые источники энергии, активно развивающую экологически чистое производство и переработку отходов, заботящихся о защите окружающей среды, здоровье и качестве жизни людей, сохранении ресурсов для будущих поколений. В современном мире заявленные ценности активно поддерживаются большинством развитых стран, поскольку неразумное использование природных ресурсов и низкие стандарты защиты окружающей среды неминуемо влекут за собой экологические проблемы в сопредельных государствах. Данные ценности являются основой энергетической дипломатии стран Северной Европы. Продвижение их в область интересов других крупных государств осуществляется посредством двухстороннего и многостороннего сотрудничества в области развития энергоэффективных производств, использования возобновляемых источников энергии, членства в экологических и энергетических международных организациях, участия в международных тематических переговорах и конференциях. Один из последователей концепции мягкой силы 91 , британский политолог Дж.МакКлори, конкретизировал понятие мягкой силы, дополнив ее рядом составляющих элементов, и вывел индекс мягкой силы государства, разделив его на пять субиндексов, полученных путем исследования статистических данных, которые представляют собой «дипломатию», «государство», «культуру», «образование» и «бизнес/инновации»92. В пятерку сильнейших государств из 33-х изученных вошли Норвегия, Швеция, Дания, Финляндия по трем из пяти показателям - дипломатия, государство и бизнес/инновации93. Бесспорно, лидирование стран Северной Европы в рейтинге мягкой силы по субиндексу «Дипломатия» важен с точки зрения понимания эффективности проведения внешней политики и достижения целей национальных стратегий этими странами. Во-первых, следует выделить такие компоненты субиндекса «Дипломатия», как участие в международных организациях, помощь другим странам в международных проектах по защите окружающей среды, повышение уровня экологической сознательности среди населения, количество подписанных и ратифицированных соглашений о защите окружающей среды. Во-вторых, следует отметить, что данным компонентам уделяется значительное внимание в национальных стратегиях внешней политики стран Северной Европы, которые в полной мере последовательно реализуются, о чем говорит высокое положение стран в рейтинге данного субиндекса. Для достижения цели диссертационного исследования и поставленных перед ним задач, диссертант использует преимущественно рационалистический подход к изучению международного политического сотрудничества на примере энергетической дипломатии. Данный подход, в том числе множества возникших в его рамках теоретических школ, отражает основные политические ценности, свойственные развитым демократическим государствам, свидетельствует о схожих позициях в проведении ими внешней политики и дипломатии в энергетической сфере Дипломатическая теория сегодня находится на этапе своего становления, при этом уже проявилось сильное слияние рационалистической, а также реалистической парадигм в ее развитии. Особо отметим неолиберальную теорию гегемонистской стабильности, описывающую отдельные аспекты международного политического сотрудничества в условиях существования одного государства (США) или группы государств (Европейский союз), которые, в силу своих особых характеристик, могут оказывать решающее влияние на политику иных акторов94. Существенную роль в исследовании энергетической дипломатии имеют теоретические обоснования принятия акторами решений в условиях сложного стратегического взаимодействия: анализ издержек и приобретений, а также важность снижения информационной асимметрии в условиях международного сотрудничества. Дополнительно в диссертационном исследовании используется неоинституциональная теория «организационного пространства», а также неолиберальная теория «гибкой власти» (soft power). Неоинституциональная теория «организационного пространства» предлагает условия стабильного, последовательного, предсказуемого существования и функционирования энергетической дипломатии посредством создания набора правил и норм, регулирующих межгосударственные отношения. В свою очередь, неолиберальная теория мягкой силы объясняет механизм формулирования и продвижения национальных ценностей страны на мировой арене посредством создания заинтересованности других государств участвовать в создании глобальной системы энергетической безопасности и механизма устойчивого управления природными ресурсами. Разнообразие теоретических подходов, положенных в основу настоящего исследования, не означает цели составить эклектичную теорию энергетической дипломатии. Скорее, подобный выбор обусловлен гетерогенным характером школы рационализма и отражает нынешний этап разработки дипломатической теории. Для анализа отдельных элементов и аспектов международного энергетического сотрудничества наиболее требуется использовать разные подходы. Их параллельное применение в рамках диссертационного исследования не приводит к противоречиям, а, напротив, позволяет сформировать более полное представление о имеющих место явлениях в совокупности.