СУБЪЕКТЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА. ГОСУДАРСТВО И ЕГО ТЕРРИТОРИЯ

Пользующаяся большой популярностью дуалистская доктрина Трипеля и Анцилотти шла еще дальше в этом направлении; утверждалось, что с точки зрения ЛОГИКИ вообще не могут существовать другие субъекты права в правовой системе, предназначенной регулировать взаимоотношения между независимыми и суверенными государствами.

Несомненно, государства — это основные субъекты международного права и главные действующие лица в международных отношениях. Но в то же время они являются и создателями международного права и могут в силу этой своей функции признать пли согласиться с предоставлением международной правосубъектности другим, иным, чем государства, организациям. В самой структуре международного, права нет ничего такого, что предполагало бы монополию государств на обладание международной правосубъектностью; они могут, если захотят, по договоренности между собой создать и другие

1 Birkenhead. International Law, 6 ed., p. 31.

255

субъекты международного права. Утверждать, как это делали дуалисты, что только государства обладают правами и обязанностями в сфере международных отношений, означало бы отказать им в подобной возможности. В международном праве нет никаких норм, которые накладывали бы на государства такие ограничения свободы их действий.

Правосубъектность международных организаций

Указанная возможность в последнее время использовалась довольно часто, особенно после второй мировой войны, когда государства в целях развития и укрепления международного сотрудничества сочли необходимым создать новые субъекты международного права, обладающие соответствующими правами и обязанностями.

Признание Международным Судом правосубъектности Организации Объединенных Нацнй

В 1949 г. в своем консультативном заключении по вопросу о возмещении ущерба, понесенного на службе ООН, Международный Суд заявил: «В любой правовой

256

системе субъекты права не обязательно должны быть идентичными по своей природе и по объему принадлежащих им прав; пх природа зависит от потребностей общества. На всем протяжении своего исторического развития международное право подвергалось влиянию требований международной жизни, а все возрастающая активность государств уже не раз способствовала осуществлению международно-правовых действий образованиями, не являющимися государствами. Этот процесс завершился в июне 1945 г. созданием международной организации, цели и принципы которой провозглашены в Уставе Объединенных Нацнй. Но для осуществления указанных целей было необходимо предоставить этой организации международную правосубъектность»3.

Принимая решение о признании Организации Объединенных Наций субъектом международного права, Международный Суд основывался на том, что ООН «в некотором отношении противопоставлена своим членам...

В заключение Суд заявил: «Эта Организация была создана для выполнения определенных функций и осуществления предоставленных ей прав — как п произошло в дальнейшем,—что могло иметь место только при условии, что она обладает значительным объемом международной правосубъектности и способностью к совершению международно-правовых действий» (выделено автором) 5.

Когда возникает необходимость применить эту доктрину Международного Суда для толкования статуса других международных организаций, не следует забывать о том, что, говоря об Организации Объединенных Наций, Международный Суд специально отмечает «значительный объем международной правосубъектности» ООН, подразумевая под этим, что различные международные организации обладают правосубъектностью не в одинаковом объеме.

Международный Суд разъяснил, что признание международных организаций субъектами международного права пе означает, будто они обладают такими же пра

I 9 Зак. 323 ,

вами и обязанностями, как и государства, и отметил, что правосубъектность указанных организаций ограничивается рамками их уставов. Суд заявил по этому поводу: «В то время как государство обладает всей полнотой прав н обязанностей, признанных международным правом, права и обязанности международных организаций зависят от их целей и функций, провозглашенных или подразумеваемых в их уставных документах и осуществляемых на практике» 6.

Из указанного консультативного заключения Международного Суда можно сделать также вывод о том, что правосубъектность международной организации может существовать и erga omnes, а не только по отношению к государствам, которые ее создали или признали, и что это зависит от числа государств, являющихся участниками данной организации. В деле о возмещении ущерба, понесенного на службе ООН, Суд заявил, что «подавляющее большинство членов международного сообщества имеют возможность в соответствии с международным правом создать организацию, обладающую объективной международной правосубъектностью, а - не только правосубъектностью, признаваемой лишь ими» 1.

Индивид как субъект международного права

Дуалистская доктрина отрицала возможность того, что индивид может быть субъектом международного права.

С этих теоретических позиций индивиду отказывалось в locus standi в международных органах. Когда обсуждался проект Статута Постоянной палаты международного правосудия, было предложено хотя бы частично признать за отдельными индивидами locus standi в отношении этого судебного органа. Риччн-Бусаттп, итальянский представитель в Комитете юристов, подверг

7 Ibid., р. 185,

258

критике это предложение, заявив, что «индивиды нэ являются субъектами международного права» 8.

На деле же подлинной, причем не только теоретической, причиной отказа принять данное нредложенпе являлось то, что государства не были склонны допустить возможность того, что им придется выступать в качестве ответчиков по искам своих собственных или иностранных граждан перед каким-либо международным судебным органом.

Как и в случае с международными организациями, в самой структуре международного правопорядка нет ничего, что могло бы помешать государствам предоставить индивидам определенные права, вытекающие непосредственно из какого-либо международного договора, или предусмотреть для них какие-то международные средства защиты этих прав.

В свое время уже признавалось, что международный договор может создавать права и обязанности непосредственно для индивидов. Еще в 1928 г. Постоянная палата международного правосудия допустила — хотя и весьма неохотно — такую возможность, отметив, в частности: «Совершенно очевидно, что в соответствии с установившимися принципами международного права соглашение о принятии па службу в международные организации является международным договором п в качестве такового не может создавать права п обязанности непосредственно для частных лиц. Однако нельзя отрицать, что в намерения сторон может входить заключение именно такого международного договора, постановления которого будут создавать права и обязанности для индивидов и смогут принудительно осуществляться национальными судами» 9.

Это высказывание Международного Суда предполагает, что ИНДИВИД может пользоваться правом, вытекающим непосредственно из международного договора, хотя указанное право предоставляется ему опосредованно, через действия государства.

9*

259

art, без посредничества государства. Государства совершенно свободно могут, если они захотят, установить такой порядок посредством заключения соответствующего договора; примеры подобных соглашений существуют, хотя их и немного. Наиболее важное из них — Европейская конвенция о правах человека, которая предоставляет индивидам право обращаться в Европейскую комиссию по правам человека с жалобой даже на свое собственное государство; таким образом признается полная международная правосубъектность индивида. Конечно, следует учитывать, что в общем международном праве вопросы прав человека трактуются несколько по-иному — так, как это вытекает пз Устава Организации Объединенных Наций.

Права человека в Уставе ООН

Несколько постановлений Устава Организации Объединенных Нации относятся к правам человека и основным свободам.

Одной из целей ООН является поощрение и развитие уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии (ст. 1, п. 3). Согласно Уставу все члены Организации обязуются предпринимать совместные и самостоятельные действия в сотрудничестве с Организацией для достижения всеобщего уважения и соблюдения прав человека и основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка а религии (ст. 55 и 56).

Возникли споры по поводу того, считать ли эти постановления Устава ООН юридически обязательными для государств-членов.

Некоторые авторы считали, что в данном случае Устав ООН только намечает программу действий, которую должна осуществлять Организация Объединенных Наций, а ее члены обязуются сотрудничать с ней в этом направлении. Следовательно, Устав ие налагает никаких юридических обязательств иа членов ООН, а лишь провозглашает принципы и цели, не имеющие обязательной юридической силы 10.'

Такое толкование ие соответствует ни тексту, ни духу Устава Организации Объединенных Наций.

national Law», 1950, p.

200

Члены ООН взяли на себя правовое обязательство действовать в соответствии с целями Организации, и, следовательно, они. юридически обязаны уважать и соблюдать права человека и основные свободы,- не допуская никакой дискриминации.

Содержащееся в ст. 56 Устава ООН обязательство предпринимать совместные и самостоятельные действия означает, что этп действия должны осуществляться не только на международной арене, но и в национальных рамках. Указанное обязательство было бы лишено смысла, если бы оно подразумевало лишь обязанность государств-членов предпринимать совместные или самостоятельные действия для обеспечения уважения прав человека в других государствах, в то время как сами они сохраняли бы возможность не только не уважать и не соблюдать их, но даже нарушать эти самые права и свободы иа своей собственной территории и по отношению к своим собственным гражданам. Обязательство предпринимать совместные и самостоятельные действия в сотрудничестве с Организацией «как минимум предполагает обязанность воздерживаться от односторонних акций, противоречащих целям Организации Объединенных Наций» ".

И хотя Устав не уточняет и ие перечисляет, какие именно права человека и основные свободы обязаны уважать п соблюдать государства, Генеральная Ассамблея ООН привела конкретный их перечень во Всеобщей декларации прав человека 1948 г., которая дополняет и разъясняет соответствующие положения Устава Организации Объединенных Наций. Более того, запрещение проводить различия по признаку расы, пола, языка п религии является обязанностью, носящей безусловный характер, и должно выполняться само по себе, поскольку оно непосредственно вытекает из четких и неоднократно повторенных постановлений Устава ООН.

В деле о Намибии Международный Суд в категорической форме заявил, что «нет никакого сомнения в том, что Устав ООН налагает на членов Организации Объединенных Наций юридические обязанности в сфере прав человека» 12.

н Wright О. — In: «American Journal of International Law», 1951, p. 73.

261

Суд отметил: «В соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций бывший мандатарий обязался уважать и соблюдать права человека и основные свободы без различия расы, пола, языка и религии на территории, которая обладает международным статусом. Напротив, установление различий, исключений, ограничений и оговорок, осуществляемых исключительно по признаку расы, цвета кожи, происхождения, национальной или этнической принадлежности, представляет собой неуважение основных прав человека и является грубейшим нарушением целей и принципов Устава ООН» 13.

Тем не менее постановления Устава Организации Объединенных Наций, касающиеся прав человека, не могут быть принудительно осуществлены при помощи соответствующего международного механизма, находящегося в распоряжении заинтересованных лиц, п, следовательно, ответственность за уважение п соблюдение прав человека и основных свобод по-прежнему несут правительства государств — членов ООН. Хотя в последнее время Комиссии ООН по правам человека ц ее подкомиссиям было разрешено в порядке исключения рассматривать заявления отдельных лиц, разоблачающие неоднократные н грубые нарушения прав человека, правомочия органов Объединенных Нации в этой сфере ограничиваются лишь изучением поступающей информации и принятием рекомендаций, в то время как инициатива осуществления указанных прав остается за государствами — членами ООН. Но в этой, как п в других областях государства зачастую . руководствуются политическими соображениями, причем опыт показывает, что эти соображения играют преобладающую роль в разоблачении или в сокрытии нарушений прав человека в других государствах. Отсутствие беспристрастности и соответственно появление двоипого стандарта в этпх вопросах можно исправить только посредством заключения соглашений, признающих полную правосубъектность индивида, разрешающих ему самому приводить в действие соответствующий механизм защиты прав человека и предоставляющих окончательное решение судебным или квазисудебным органам. Это уже достигнуто в региональном масштабе, в настоящее же время попытки в этом направлении предпринимаются в связи с предложенным для

I. С. J. Reports, 1971, р. 57.

2(52

подписания протоколом к Пакту ООН о гражданских й политических правах человека.

Пакты о правах человека представляют собой третий этап непрерывного процесса борьбы за повышение статуса правовых норм, защищающих права человека. Первым историческим этапом этой борьбы было возведение этих прав в ранг закона с целью гарантировать их защиту от злоупотреблений со стороны верховной власти. Вторым этапом было их включение в тексты конституции, в результате чего защита прав человека и осиовных свобод, возложенная на судебные органы, была ограждена не только от злоупотреблений со стороны органов исполнительной власти, но и от решений постоянно меняющегося большинства в парламентах. В настоящий момент предпринимаются попытки заключения договоров, которые позволят международным органам осуществлять прямой контроль за соблюдением прав человека, что ликвидирует пх зависимость от возможных изменений самой конституции или даже ее отмены.

Права человека и внутренняя компетенция государств

Содержание п. 7 ст. 2 Устава Организации Объединенных Наций дало повод утверждать, что обращение с гражданами в каком-либо государстве является, по существу, делом, входящим во внутреннюю компетенцию этого государства, и, следовательно, этот вопрос не может рассматриваться другими государствами или Организацией Объединенных Наций.

Определение того, относится ли тот или иной вопрос к внутренней компетенции государства, прямо зависит от принятых им международных обязательств.

В консультативном заключении по поводку изданных в Тунисе и Марокко декретов о гражданстве Постоянная палата международного правосудия заявила: «Может случиться, что даже в таком не подпадающем в принципе под действие международного права вопросе, как определение гражданства, право государства действовать по своему усмотрению окажется тем не менее урезанным в результате принятых им на себя обязательств по отношению к другим государствам. В таком случае в принципе внутренняя компетенция государства будет ограничиваться нормами международного, права» н.' ' ~

14 С. P. J. I., serie В, num. 4, р. 24.

263

Основываясь на этом консультативном заключении, можно сделать вывод, что вопросы, касающиеся уважения и соблюдения без какой бы то ни было дискриминации основных прав человека, относятся в принципе к внутренней компетенции государств. Однако компетенция государства — члена ООН в этой области ограничена принятыми им на себя в соответствии со ст. 55 и 56 Устава Организации Объединенных Нацнй обязательствами по отношению к другим государствам и самой Организации.

Это означает, что внутренняя компетенция государства ограничена нормами международного права, установленными Уставом ООН. Коль скоро государства — члены ООН приняли обязательство уважать и соблюдать без каких-либо различий права человека и основные свободы, уважение и соблюдение этих прав оказывается за пределами их исключительной внутренней компетенции. Поэтому все проблемы, касающиеся прав человека, превратились в предмет законной озабоченности международного сообщества, несмотря на несовершенство предусмотренного Уставом ООН механизма, предназначенного для защиты указанных прав.

В ходе вынесения консультативного заключения 1950 г. о толковании мирных договоров с Болгарией. Венгрией и Румынией Международный Суд был вынужден рассмотреть возражение, согласно которому запрос Генеральной Ассамблеи ООН явился ultra vires, поскольку, поднимая вопросы уважения и соблюдения прав человека и основных свобод, он на практике представлял собой вмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию государств.

После напоминания о том, что Генеральная Ассамблея ООН находилась в ситуации, возникшей в результате выдвижения против некоторых правительств обвинений в парушении постановлений мирных договоров, относящихся к правам человека и основным свободам. Международный Суд заявил: «Для целей настоящего заключения достаточно отметить, что Генеральная Ассамблея доказала справедливость принятой резолюции, указав на обязанность Объединенных Наций в соответствии со ст. 55 Устава ООН добиваться всеобщего уважения и соблюдения прав человека п основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка и религии» 15.

В своем ответе на возражение о том, что Генеральная Ассамблея согласно п. 7 ст. 2 Устава ООН якобы не обладает соответствующей компетенцией, Международный Суд ограничился лаконичным указанием, что вопрос о правах человека специально предусмотрен в четком постановлении ст. 55 Устава Организации Объединенных Наций. В свете этого высказывания, а также с учетом явпо выраженного Международным Судом в консультативном заключении' о Намибии мнения о юридических обязательствах, вытекающих непосредственно из ст. 55 и 56 Устава ООН, можно сделать вывод о том, что Международный Суд не считает вопросы уважения и соблюдения без какой бы то ни было дискриминации прав человека относящимися исключительно к внутренней компетенции государств — членов Организации Объединенных Наций.