СТАТУС ИНДИВИДА В СУДАХ, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩИХ МЕЖДУНАРОДНУЮ ЮРИСДИКЦИЮ
Любой суд, в юрисдикцию которого входят правовые вопросы, не подпадающие ни под какую национальную юрисдикцию, будет считаться международным судом890. Это определение включает как суды, учрежденные по договору, так и суды, функционирующие в рамках уставного документа международной организации, как, например, административные трибуналы Организации Объединенных Наций. Кроме того, принято учитывать не только природу суда, но и природу юрисдикции. Таким образом, любой национальный суд, которому в соответствии с внутригосударственным правом передается юрисдикция над вопросами международного права, скажем, привлечение к ответственности за военные преступления или за преступление геноцида, тоже может считаться судом, осуществляющим «международную юрисдикцию». К этим предварительным замечаниям следует, пожалуй, добавить еще несколько слов об общем назначении и уместности данного экскурса. Обычно авторы, исследующие проблему статуса индивида в международном праве, рассматривают ее в широких теоретических категориях, задаваясь, например, вопросом, является ли индивид «субъектом» международного права. Предмет настоящего анализа также связан с этим вопросом, но по двум соображениям мы будем рассматривать его вне контекста доктринальных и терминологических споров на упомянутую тему. Во-первых, автор, разделяя мнение разрабатывающих эту проблему юристов о необходимости усилить защиту прав человека, тем не менее считает, что лучший способ содействовать этому, состоит в рассмотрении практических проблем, связанных с предоставлением индивидам доступа в международные суды и с привлечением их к ответственности за нарушения международного права. Во-вторых, утверждать, что индивид является или, напротив, не является «субъектом» международного права, — значит в обоих случаях брать на себя слишком большую смелость и оставлять слишком много вопросов без доказательного ответа. Индивид не несет обычной ответственности за нарушения обязательств, налагаемых по обычному международному праву, так как эти обязательства могут в большинстве случаев нести только государства и правительства, кроме того, индивид не может заявлять международноправовые претензии. Однако нет такой нормы права, которая исключала бы возможность обладания индивидом некоторой степенью правосубъектности, и он действительно обладает такой правосубъектностью для определенных целей891. Так, индивид, как таковой, несет от- ветственйость за преступления против мира и человечности, а также за военные преступления. По договорам индивиды могут быть наделены процессуальной правоспособностью в международных судах. Поэтому ставить вопрос так: либо индивид обладает правосубъектностью во всех отношениях, либо не обладает никакой правосубъектностью— нецелесообразно. По нашему мнению, к решению этой проблемы следует подходить эмпирически. Хотя и не существует нормы права, гласящей, что индивиды не могут обладать процессуальной правоспособностью в судах с международной юрисдикцией, по сей день господствующей является презумпция традиционного права, согласно которой процессуальной правоспособностью обладают только государства; влияние этой презумпции сказывается на содержании большинства международных договоров, предусматривающих разрешение споров, в которых поднимаются вопросы ответственности государств \ вопреки тому факту, что сплошь и рядом иски предъявляются по поводу убытков, понесенных отдельными лицами и частными корпорациями. Статут Международного суда. В пункте 1 ст. 34 Статута Международного суда говорится: «Только государства могут быть сторонами по делам, разбираемым Судом». Проблема наделения индивидов способностью выступать в качестве стороны по делам, рассматриваемым Постоянной палатой международного правосудия, обсуждалась в 1920 г. комитетом юристов, учрежденным для выработки проекта Статута, но лишь 2 из 10 членов этого комитета высказались за допущение индивидов в качестве сторон по делам, разбираемым палатой. Практикой Международного суда не предусмотрено, чтобы на судебном заседании выступали юридические представители индивидов, чтобы поверенные следили за судебным процессом в интересах индивидов-довери- телей, принимали копии состязательных бумаг или получали возможность изложить свои мнения тем или иным способом, например в качестве amicus curiae892. Хотя при осуществлении Международным судом консультативной юрисдикции правила, регулирующие доступ в суд, кое в чем менее строги как юридически, так и практически, в Статуте не содержится положений, которые позволяли бы индивидам принимать участие в консультативном разбирательстве. Считаясь с возможностью причинения индивидам несправедливости в результате такого порядка, Совет Лиги Наций предложил применить специальную процедуру — совещание суда с адвокатами сторон перед открытием судебного заседания — и изъявил готовность отказаться от некоторых процедурных прав в палате, когда 14 декабря 1939 г. решил запросить консультативное заключение по делу о бывших должностных лицах Комиссии по управлению Саарской территорией. В его решении истцам позволялось подать в Секретариат меморандум, адресованный Лиге Наций, а генеральному секретарю Лиги предписывалось не позже определенного срока после подачи меморандума представить истцам «письменное изложение точки зрения Лиги» относительно этого меморандума. Предполагалось провести, по усмотрению истцов, еще один обмен письменными заявлениями, причем все эти документы должны были затем передаваться в палату вместе с запросом о консультативном заключении. В конце концов Лига отказалась от осуществления своего права представлять палате письменные и устные заявления в соответствии со ст. 66 Статута, «если такую же возможность нельзя будет предоставить сторонам, поскольку она не хочет иметь более широкие возможности в деле представления палате информации, чем сами стороны»893. В деле Административного трибунала Организации Объединенных Наций894 Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций прибегла к иной процедуре. Консультативное заключение запрашивалось здесь в связи с резолюцией 785 А (VIII) Генеральной Ассамблеи от 9 декабря 1953 г. и вытекало из обсуждения дополнительных бюджетных смет. Рассматривался вопрос об окончательном характере решений Административного трибунала ООН, и от ответа на него, совершенно очевидно, зависело правовое положение лиц, которые являлись кредиторами, получившими арбитражные решения трибунала против Организации. В ходе разбирательства в Международном суде Федерация ассоциаций международных гражданских служащих обратилась к секретарю суда с вопросом: будет ли федерации позволено «в соответствии со Статутом Суда или по собственному усмотрению Суда изложить свои взгляды». В своем ответе секретарь суда разъяснил, что суд не уполномочен принимать письменные или устные заявления «от такой организации, как ваша Федерация». После этого нью-йоркская адвокатская контора, выступавшая в Административном трибунале от лица заинтересованных сотрудников персонала, обратилась к суду с просьбой дать ей возможность представить письменный меморандум и принять участие в устных прениях сторон, поскольку интересы ее клиентов «непосредственно затрагиваются решениями трибунала, оценивающими их линию поведения и присуждающими им компенсацию за нарушение контракта Организацией Объединенных Наций. Предметом рассмотрения Суда как раз и является окончательный характер этих решений». В этом обращении к суду признавалось, что ни уставом, ни Статутом, ни регламентом суда не предусматривается возможность выступления в нем частных лиц. Вместе с тем в обращении указывалось, что правила судопроизводства при консультативном разбирательстве более гибки, чем правила судопроизводства по спорам между сторонами, и в этой связи делалась ссылка на практику, примененную судом по отношению к Международной лиге защиты прав человека при рассмотрении дела о Юго-Западной Африке895. Далее, там говорилось, что рассматриваемое судом дело является результатом судебного разбирательства, возбужденного сотрудниками персонала и доведенного до стадии окончательного решения Административным трибуналом. На протяжении всего производства по делу в Административном трибу- налеточку зрения Генерального секретаря представляло Управление Организации Объединенных Наций по правовым вопросам, а точку зрения сотрудников персонала— адвокат. Было сочтено, что «неразумно изменять эту процедуру посреди судебного разбирательства»896. По поручению председателя суда, секретарь ответил, что суд «связан ограничениями, изложенными» в пункте 2 ст. 66 Статута, и «поэтому не правомочен запрашивать или принимать письменные или устные заявления, исходящие либо от ваших клиентов, либо от адвоката, представлявшего их в Административном трибунале»897. Деятельность административных трибуналов ООН и ее специализированных учреждений будет рассматриваться и далее. Уголовная ответственность индивидов. После изложения основной позиции, занимаемой по этому вопросу традиционным правом и общим международным правом, можно рассмотреть ряд исключений из общего правила. Исключения, существующие в обычном или общем международном праве, касаются деяний или преступного бездействия, за которые международное право возлагает уголовную ответственность на отдельных лиц; устанавливать ответственность и назначать наказания могут либо надлежащим образом на то уполномоченные международные трибуналы, либо внутренние суды государств 898. Иски к государствам: договоры, предоставляющие процессуальную правоспособность. Помимо сферы международных преступлений, которая в любом случае предполагает «процессуальную правоспособность» специального и ограниченного типа, индивид получал процессуальную правоспособность более обычного типа, т. е. способность предъявлять иски к государствам в пределах конкретных положений международных договоров. Известно несколько многосторонних международных договоров, в которых содержались подобные положения. Так, Гаагской конвенцией XII от 1907 г.899 предусматри валось создание международной призовой палаты, причем в соответствии со ст. 4 и 5 конвенции гражданам нейтральных государств позволялось заявлять в этой палате права против иностранного государства. Нейтральное государство могло запретить своему подданному возбуждать дело, так как оно само могло возбудить дело вместо него. Эта конвенция не была ратифицирована; по мнению Хадсона, тот факт, что эта палата была открыта для индивидов, не оказал сколько- нибудь значительного влияния на последующие события К Центральноамериканский суд, функционировавший с 1908 по 1918 г., мог заняться рассмотрением исков, которые частные лица одной из пяти центральноамериканских республик «.„могут возбудить в отношении любого из прочих договаривающихся правительств в связи с нарушением договоров или конвенций и по другим делам международного характера независимо от того, поддерживает или нет эти иски их собственное правительство, и при условии, что будут исчерпаны средства судебной защиты, которые предусматриваются законами соответствующей страны против такого нарушения, или будут представлены доказательства отказа в правосудии». Из дел, возбужденных индивидами, суд рассмотрел только пять, причем четыре из них отказался разобрать по существу ввиду неисчерпанности внутренних средств судебной защиты. Пятое дело было решено против лица, подавшего иск900. Большее практическое значение имели смешанные третейские суды, учреждавшиеся в соответствии со ст. 296, 297, 304 и 305 Версальского договора и соответствующими статьями других мирных договоров, заключенных после первой мировой войны. В этих судах отдельные граждане государств-победителей могли возбуждать дела против подданных и правительств побежденных государств. Третейские суды функционировали около десяти лет и рассмотрели большое количество исков 901. Однако их значение ограничено целым рядом факторов. Они являлись неотъемлемой частью мирных договоров, продиктованных побежденным, и их решения по большей части касались вопросов частного права и толкования мирных договоров. В силу самого их происхождения они предусматривали необычайно сильные меры принудительного осуществления, и в некоторых наиболее важных случаях в дело вступали правительства, чтобы оказать поддержку своим подданным902. Особый интерес представляет Третейский суд Верхней Силезии, учрежденный в соответствии с Польско- германской конвенцией от 15 мая 1922 г.903. Индивиды обладали способностью заявлять в этих судах прямые претензии на принадлежащие им права против своего собственного или иностранного правительства. Правила процедуры этого суда (ст. 16—24 конвенции) не проводили никакого различия между представителями правительств и частными лицами как сторонами в спорах. Таким образом, индивидам была предоставлена для целей этой важной конвенции полная процессуальная правоспособность. Изложение исковых требований непосредственно частными лицами допускалось и в некоторых других двусторонних международных договорах разной степени важности904. Согласно соглашению, заключенному 10 августа 1922 г. между Соединенными Штатами и Германией, была создана смешанная комиссия для разбора требований американских граждан к Германии о возмещении ущерба, причиненного их собственности, правам и интересам в Германии; прочих требований о возмещении за телесные повреждения людям и ущерб имущест ву, причиненные в результате войны, и исков о взыскании денежных долгов германского правительства ИЛИ германских подданных американским гражданам 905. Во многих соглашениях этого типа и в решениях судо# и комиссаров, назначенных в соответствии с этими соглашениями, о подданных сторон говорится как об «истцах», а степень ущерба обычно определяется в категориях личных убытков без упоминания каких бы то ни было статей, касающихся убытков, нанесенных государству, например его промышленному производству или промышленному потенциалу, или ущерба в результате нарушений суверенитета. Однако эти соглашения не наделяют истцов процессуальной правоспособностью, а, как правило, предусматривают, что заинтересованнее правительства «могут назначить агентов и адвокатов, которые могли бы представить устные или письменные аргументы Комиссару на таких условиях, которые он может предписать»906. После второй мировой войны практика урегулирования претензий, заявленных подданными, отличалась значительным разнообразием. Мирные договоры 1947 т. не возродили систему, установленную Версальским договором, и рассматривали урегулирование претензий К#к межгосударственный вопрос. Однако в Конвенции об урегулировании вопросов, проистекающих из войны и оккупации, подписанной с Федеративной Республикой Германии 26 мая 1952 г.907, на этот счет предусмотрены небезынтересные постановления. Согласно уставу, приложенному к этой конвенции, учреждается арбитражная комиссия, в которую имеют прямой доступ подданные и постоянные жители государств или территориальных единиц, упомянутых в уставе, а также правосубъектные организации, созданные в соответствии с законами этих государств и территориальных единиц. Вообще говоря, в последние годы методы урегулирования претензий следовали традиционному образцу, но вместе с тем возник целый ряд международных организаций, в системе которых существуют суды со специализированными функциями, осуществление которых предполагает предоставление процессуальной правоспособности или менее широких прав доступа юридическим лицам, помимо государств и правительств. Наиболее интересные из этих нововведений связаны с договорами, которые являются составной частью общего движения в сторону интеграции политической и экономической жизни в Западной Европе. Нам представляется удобным начать с рассмотрения европейских экономических институтов. Суд Европейских сообществ. При Европейском объединении >гля и стали имеется суд, созданный в декабре 1952 г. 908. Задачей суда является обеспечение законности в деле толкования и применения договора о создании объединения и проведения в жизнь его постановлений. Ст. 33, в частности, предусматривается: «Суд имеет юрисдикцию в отношении апелляций государств- членов или Совета об отмене решений и рекомендаций Высокого органа на основании их несоответствия требованиям права, серьезных нарушений процедуры, нарушений Договора или какой-либо правовой нормы, связанной с его применением, либо злоупотребления властью... Предприятия или ассоциации, упомянутые в статье 48, обладают правом апелляции и могут опротестовывать на тех же основаниях конкретные решения и рекомендации, касающиеся их, либо решения и рекомендации общего характера, которые, по их мнению, связаны с затрагивающим их интересы злоупотреблением властью». К числу лиц, которые могут непосредственно обращаться в суд с апелляционной жалобой, относятся: 1) индивиды, приобретшие или перегруппировавшие права или имущество; 2) покупатели, чьим интересам нанесен ущерб; 3) лица, непосредственно заинтересованные в результате действия, предпринятого высоким органом; и 4) лица, оштрафованные высоким органом объединения за нарушение обязательств, вытекающих из учредительного договора. Первые два дела были возбуждены в этом суде частными корпорациями. В 1958 г. вместо упомянутого выше суда был учрежден Суд Европейских сообществ, который и является общим судебным органом для Общего рынка, Европейского объединения угля и стали и Евратома. Римским договором предусматривается, что Суд Европейского экономического сообщества может рассматривать вопросы о законности решений совета и комиссии. Отдельные лица и частные корпорации могут обращаться в суд с жалобами на тех же условиях, что и государства-члены, совет и комиссия. На определенных условиях допускается и право обжалования в суде решений внутригосударственных судов. В соответствии со ст. 173 Римского договора и ст. 146 договора о Евратоме частные лица имеют право требовать отмены решений и рекомендаций, затрагивающих их интересы на основаниях, перечисленных в ст. 33 Договора о Европейском объединении угля и стали, которую мы цитировали выше909. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод. Самыми важными, вне всякого сомнения, были нововведения, основанные на Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной 4 ноября 1950 г.910. Защита прав человека, обеспечиваемых по этому международному договору, осуществляется тремя органами: Европейской комиссией по правам человека, Европейским судом по правам человека и Комитетом министров Европейского совета. Комиссия, очевидно, не обладает полномочиями суда, но при рассмотрении петиций она действует, можно сказать, в судебном порядке, причем процедура заслушания петиций представляет определенный интерес. Каждая высокая договаривающаяся сторона может передать на рассмотрение комиссии любое заявление о нарушении конвенции (ст. 24) К Однако в дополнение к этому для индивидов, подающих жалобы в комиссии, предусмотрен locus standi. Это право подачи индивидуальных петиций (ст. 25) было определено юридическим комитетом Консультативной ассамблеи Европейского совета как «право отдельных лиц непосредственно искать средство судебной защиты», однако по положениям договора это «право» предоставляется только по усмотрению правительств. Для его осуществления нужно, чтобы соответствующее правительство сделало ясное и недвусмысленное заявление о признании им компетенции комиссии принимать петиции от отдельных лиц911. С учетом этого ограничения комиссия может принимать петиции, направленные на имя генерального секретаря Европейского совета любым лицом, любой неправительственной организацией и любой группой лиц, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения прав, пользующихся защитой конвенции, одним из государств-уча- стников. Комиссия принимает петиции к рассмотрению после того, как все внутригосударственные средства судебной защиты уже исчерпаны «в соответствии с общепризнанными нормами международного права» (ст. 26). Эта фраза была добавлена, чтобы можно было сослаться на судебную практику, согласно которой неправомерное промедление со стороны национальных судов рассматривается как исчерпание внутренних средств. Большой процент заявлений отклоняется по причине их «явной необоснованности» (ст. 27, пункт 2). Основная обязанность комиссии состоит в проведении расследований по жалобам на нарушения конвенции, причем соответствующие государства должны предоставлять все необходимые для этой цели средства и обеспечивать, если возможно, дружественное урегулирование (ст. 28). Если переговоры окажутся безуспешными, комиссия должна представить Комитету министров Европейского совета доклад с предложениями, какие она сочтет уместными (ст. 31 и 32). Решение Комитета министров передается заинтересованным правительствам. Комитет министров обладает компетенцией принимать решения: 1) когда дело не может быть передано в суд из-за того, что заинтересованные государства не признали его компетенции; 2) когда дело, которое не было решено путем дружественного урегулирования, не передается в суд, хотя заинтересованные государства признали его компетенцию. Таким образом, отдельное лицо правомочно возбудить дело, но не обладает правом быть представленным в этих органах и не может контролировать производство по делу. Производство по делу Лоулесса. Европейский суд по правам человека был окончательно учрежден 21 января 1959 г. в Страсбурге. Возбуждать дела в суде могут только государства — участники конвенции и Комиссия по правам человека (ст. 46—48). Его юрисдикция является обязательной только для тех государств, которые сделают недвусмысленные заявления о ее признании (ст. 46) Комитет министров представляет собой в этой системе альтернативную инстанцию. Индивид не имеет доступа в суд, однако, поскольку он является заинтересованной стороной, истцом, его правовая позиция по делу должна быть изложена в суде не менее четко, чем позиция правительства, на которое он жалуется в своей петиции. Вопрос о том, как этого добиться, был поднят в ходе рассмотрения предварительных возражений по первому же делу, возбужденному в суде, — по делу о жалобе ирландского гражданина Лоулесса на свое правительство912. В связи с этим возникла важная проблема толкования ст. 15 конвенции, согласно которой государствам предоставлено право частично отменять свои обязательства по конвенции «во время войны или какого- либо другого чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации». В процессе толкования мнения в комиссии разделились, и она, направив свой доклад в Комитет министров, кроме того, решила передать данное дело в суд для получения от него авторитетного заключения. Суду предстояло теперь установить, какова роль комиссии в этих обстоятельствах. Должна ли, в частности, комиссия выступать в качестве стороны в судебном разбирательстве? Должна ли она действовать в качестве адвоката индивидуального заявителя? И если не должна, то какие есть другие способы (и имеются ли они вообще?) изложить суду точку зрения заявителя?913 В соответствии с судебным регламентом и правилами процедуры комиссии последняя назначила делегатов для участия в рассмотрении упомянутого дела судом. В своем вступительном обращении к суду во время судебного заседания по делу Лоулесса главный делегат комиссии заявил, что комиссия не может отказаться от присущей ей объективности и беспристрастности и не может отождествить себя ни с правительством, ни с отдельным лицом. 30 марта 1960 г. комиссия приняла новое, 76-е правило процедуры. Согласно этому правилу, если дело, возбужденное в соответствии со ст. 25, впоследствии передается в суд, секретарь комиссии незамедлительно уведомляет об этом заявителя; кроме того, если комиссия не постановит иначе, секретарь в надлежащее время передает ему копию доклада комиссии, ставя его в известность о том, что он может представить комиссии в обусловленный срок свои письменные замечания по поводу указанного доклада. Затем комиссия решает, какие действия следует предпринять в отношении этих замечаний. В производстве по делу Лоулесса комиссия переслала свой доклад заявителю и предложила ему высказать замечания, с тем чтобы они, если это будет сочтено уместным, были переданы суду в качестве одного из документов комиссии по делу. В своей памятной записке комиссия просила суд разрешить ей сделать это, а также дать указания относительно права комиссии передавать суду замечания заявителя по вопросам, возникающим в ходе разбирательства по его делу Правительство Ирландии решительно возражало против предложенной процедуры и заявило, что комиссия «пытается с помощью уловки представить индивида в качестве стороны по делу, разбираемому Судом». 14 ноября 1960 г. суд вынес решение по различным предварительным возражениям и процессуальным вопросам. Он признал, во всяком случае косвенно, юридическую состоятельность ст. 76 правил процедуры комиссии. Что же касается просьбы комиссии разрешить ей передать суду замечания заявителя по поводу ее собственного доклада и по другим вопросам, возникающим в ходе производства по делу, то суд зарезервировал право принять решение по этим вопросам позднее, так как он не имел в тот момент возможности рассмотреть это дело по существу. Суд, впрочем, отметил, что «в интересах надлежащего отправления правосудия Суд должен знать и, если понадобится, принять во внимание точку зрения заявителя»914. Решение по существу спора было вынесено 1 июля 1961 г.915. Решение по процессуальным вопросам, поставленным в запросе главного делегата комиссии, суд вынес 7 апреля 1961 г. Среди прочего суд заявил916: «Поскольку в своем решении от 14 ноября 1960 г. Суд объявил, что на данном этапе нет оснований уполномочивать Комиссию передавать Суду письменные замечания заявителя по докладу Комиссии; Поскольку в упомянутом решении... Суд признал право Комиссии принимать во внимание [de faire ctat] мнения заявителя о ее собственном авторитетном докладе в качестве надлежащего способа введения Суда в курс дела; Поскольку свобода действий, которой пользуется Комиссия, распространяется на любые другие мнения, которые Комиссия могла бы получить от заявителя в ходе рассмотрения дела в Суде; Поскольку, с другой стороны. Комиссия совершенно свободна решать, какими способами она пожелает устанавливать контакт с заявителем и предоставлять ему возможность сообщать Комиссии свои мнения; Поскольку, в частности, Комиссия свободна попросить заявителя назначить какое-либо лицо, с которым могли бы сноситься делегаты Комиссии; Поскольку из этого не следует, что такое лицо имело бы того или иного рода locus standi in judicio. По этим причинам Суд единогласно постановляет: ... что на настоящей стадии письменные замечания заявителя... не должны считаться составной частью производства по делу; ... что Комиссия имеет полную свободу принимать во внимание в ходе прений мнения заявителя по поводу либо доклада, либо любого другого конкретного вопроса, который мог бы возникнуть после подачи доклада, причем делать это в той мере, в какой, по ее убеждению, эти мнения могли бы быть полезными для введения Суда в курс дела; ... что Комиссия может, если сочтет это желательным, предложить заявителю предоставить в ее распоряжение какое-либо лицо (которое бы доводило до сведения Суда точку зрения заявителя по любым конкретным вопросам, возникающим в ходе прений), при условии соблюдения вышеуказанных ограничений». Консультативное заключение Международного суда о решениях Административного трибунала Международной организации труда. Наконец, можно вкратце остановиться на административных трибуналах международных организаций Статут Административного трибунала Организации Объединенных Наций был принят Генеральной Ассамблеей 24 ноября 1949 г. Трибунал правомочен разбирать жалобы на несоблюдение договоров о найме на службу и условий служебной деятельности сотрудников персонала Секретариата ООН. Жалобы могут подаваться сотрудниками персонала, их правопреемниками в случае их смерти и прочими лицами, которые смогут доказать, что они обладают правами по любому договору о личном найме или об уело- виях служебной деятельности. В пункте 1 ст. 11 Статута предусматривается: «Если государство-член, Генеральныей секретарь или лицо, в отношении которого Трибуналом было вынесено решение (в том числе и любой человек, унаследовавший право данного лица после его смерти), возражает против этого решения на том основании, что Трибунал превысил свою юрисдикцию или компетенцию, либо на том основании, что Трибунал не осуществил предоставленной ему юрисдикции или допустил ошибку в правовом вопросе, касающемся положений Устава Организации Объединенных Наций, либо совершил существенную процессуальную ошибку, приведшую к неосуществлению правосудия, то такое государство-член, Генеральный секретарь или заинтересованное лицо могут... подать письменное заявление в Комитет, учреждаемый согласно пункту 4 настоящей статьи, с просьбой о том, чтобы данный Комитет запросил от Международного суда консультативное заключение по этому вопросу». Следовательно, в качестве должностного лица Организации Объединенных Наций индивид обладает в трибунале такой же процессуальной правоспособностью, как и органы ООН. Однако когда запрашивается консультативное заключение Международного суда, возникают проблемы, аналогичные тем, что были выявлены в деле Лоулесса, в частности, каким образом Международный суд может ознакомиться с мнениями заинтересованных должностных лиц? На практике этот вопрос возник в связи с решениями Административного трибунала МОТ, в отношении которых при определенных условиях международные организации могут запросить консультативные заключения. В 1955 г. Исполнительный совет ЮНЕСКО запросил у Международного суда консультативное заключение по вопросу о юридической обоснованности некоторых решений трибунала МОТ917. Суд решил принять к рассмотрению этот запрос о консультативном заключении и в процессе принятия своего решения высказал несколько замечаний относительно процессуального аспекта вопроса о равенстве перед судом ЮНЕСКО заинтересованных должностных лиц. Суд заявил918: «В данном случае отсутствие равенства проистекает... из положений Статута Суда. В форме консультативного разбирательства на рассмотрении Суда находится вопрос, решение которого затронет право должностных лиц получать то, что им присуждено трибуналом, и обязанность ЮНЕСКО выполнять решения трибунала. Судебный характер Международного суда требует, чтобы обе стороны, непосредственно заинтересованные в настоящем разбирательстве, имели возможность представить Суду свои мнения и аргументы. В отношении ЮНЕСКО ни Статутом, ни Регламентом Суда не ставится никаких препятствий в этом смысле... Когда же дело касается должностных лиц, положение иное. Именно в этом заключается трудность, с которой столкнулся Суд. Эту трудность удалось преодолеть, с одной стороны, благодаря такой процедуре, в соответствии с которой высказывания должностных лиц доводились до сведения Суда через посредство ЮНЕСКО и, с другой стороны, благодаря отказу от устного производства. Суд не связан на будущее ни согласием, которое он давал, ни решениями, которые он выносил, в связи с принятой таким образом процедурой. В настоящем случае принятая процедура не вызвала никаких возражений заинтересованных сторон. С нею согласился адвокат должностных лиц, в пользу которых были вынесены решения. Принцип равенства сторон вытекает нз требований юридически обоснованного отправления правосудия. Эти требования не были нарушены при рассмотрении данного дела тем обстоятельством, что письменное заявление от имени должностных лиц было передано через ЮНЕСКО. Наконец, хотя устного производства не велось, Суд убедился в том, что ему была предоставлена достаточная информация». Заключение: государственный контроль за частны ми исками. В обычном международном праве по-прежнему сохраняется принцип, согласно которому способностью заявлять международно-правовые претензии обладает государство, пусть даже во многих случаях такая претензия является в основном иском частного лица 919. В своем решении по делу о палестинских концессиях Мавромматиса920 Постоянная палата международного правосудия отмечала: «Принимая под свое покровительство дело одного из своих подданных и прибегая к дипломатическим действиям или к международному «судебному» разбирательству от его имени, государство в действительности утверждает свои собственные права, — права обеспечивать (от лица своих подданных) соблюдение норм международного права» *. Это заявление было повторено при рассмотрении дела Ноттебома (вторая стадия) 921. В настоящее время отношения в международном сообществе носят упорядоченный характер, правовые нормы получают юридическое действие главным образом через посредство государств, и международное право во многих отношениях представляется индивиду как правопорядок, связанный с делегированием или разграничением юрисдикции. За некоторыми исключениями, государство правомочно защищать своих граждан, используя для этого дипломатические каналы. Но оно отнюдь не обязано помогать частному лицу в изложении исковой аргументации. Более того, даже при разбирательстве по иску и при выплате возмещения государство не является ни доверительным собственником, ни посредником для граждан, в отношении которых была заявлена претензия. Такова точка зрения английских судов922 и претензионного суда Соединенных Штатов923. Хотя в последнее время индивидам предоставлялась в особых случаях процессуальная правоспособность для дачи пояснений по искам 924, эти исключения не затронули общего правила. Не повлияло на это правило и появление дел, в которых иски не находятся в зависимости от наличия уз гражданства. Важнейшие среди них— дела, возбуждаемые Организацией Объединенных Наций о выплате компенсации за телесные повреждения, причиненные лицам, состоящим на ее службе925, а также дела, связанные с защитой иностранных моряков на судах, плавающих под флагом соответствующего государства А,— основываются на практических соображениях. Существо дела сводится к презумпции, во всяком случае в сфере допустимости, что государству в лице его гражданина926 причинен вред; следовательно, государство, заявляющее претензию, должно доказать, что заинтересованное лицо являлось его гражданином в момент совершения деликта, а также в момент предъявления иска. Однако факты, которые суды обычно признают относящимися к делу при исчислении подлежащих возмещению убытков в делах об отказе в правосудии, имеют весьма запутанный характер и в значительной мере касаются обстоятельств, свидетельствующих о том, что родственники покойного являются реальными истцами927. Вообще говоря, процессуальное положение индивида не очень сильно изменилось с 1920 г. Вместе с тем произошли кое-какие изменения, представляющие значительный интерес и имеющие большое значение, несмотря на то что результаты их действия невелики в количественном выражении. Изменения эти вызваны отчасти движением за усиление защиты прав человека, а отчасти чисто практическими соображениями. Эти последние играли важную роль в разбирательстве по делу о решениях Административного трибунала МОТ. Даже в том случае, если индивиду нельзя предоставить процессуальную правоспособность, суд, заинтересованный в эффективном отправлении правосудия, должен иметь возможность ознакомиться с мнениями индивидов, чьи интересы затрагиваются самым непосредственным образом, независимо от того, являются они или нет сторонами с процессуальной точки зрения. Авторы, пишущие на эту тему, принесли бы, пожалуй, больше пользы, если бы обратились к рассмотрению конкретных трудностей, связанных с предоставлением процессуальной правоспособности индивидам в международных судах. Очевидно, главным препятствием в этом отношении является политический фактор. Значительное число правительств упорно отказывается поддержать какое бы то ни было соглашение, по которому индивидам предоставлялась бы международная правосубъектность, пусть даже связанная с этим г^Ра“ воспособность носила бы весьма ограниченный и специализированный характер. На этом основании Великобритания вплоть до 1965 г. не признавала юрисдикцию Европейского суда по правам человека К Более того, и в самой Европейской конвенции содержатся оговорки, значительно ограничивающие действие ее постановлений по политическим соображениям. Предусматривается право частично отменять ее действие «во время войны или какого-либо другого чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации» (ст. 15). Комиссия применила ст. 17928 таким образом, что защита, предоставляемая по конвенции, не распространялась на Коммунистическую партию Германии929. Однако более интересными, чем политические факторы, и более соответствующими компетенции юриста представляются практические вопросы, связанные с предоставлением индивидам процессуальной правоспособности. Ведь существует огромная разница между предоставлением индивиду полной процессуальной правоспособности и права возбуждать дело в суде, с одной стороны, и процедурой, при которой государство, международная организация или ее орган, действуя в качестве amicus curiae (ср. Европейскую комиссию по правам человека), «представляют» индивида косвенным образом, доводя до сведения суда мнения индивида, чьи права и интересы непосредственно затрагиваются судебным разбирательством, — с другой. В первом случае огромное значение приобретает вопрос о судебных издержках и остро ощущается необходимость в мероприятиях по предоставлению правовой помощи К Требуется провести более детализованную работу по процессуальным проблемам и вопросам принудительного осуществления судебных решений в случае индивидуальных исков. По* иски решения связанных с этим практических проблем будут, несомненно, осложнены необходимостью прибегать к юридическим ухищрениям, благодаря которым правительства проявили бы большую готовность участвовать в соответствующих соглашениях, не отступая от своих жестких позиций в вопросе о том, является ли индивид субъектом международного права.