2.2. Причинно-следственная связь между причинением вреда и выплатой компенсации

Государство, которое несет международно-правовую ответственность, обязано предоставить полное возмещение вреда, причиненного международно - противоправным деянием^{[92] [93].}

В комментариях к Статьям об ответственности государств за международно-противоправные деяния указано, что «отнесение ущерба или

убытков на счет противоправного деяния является, в принципе, правовым, а не просто хронологическим или каузальным процессом». Отдельно подчеркивается, что «фактическая» каузальность является необходимым, но недостаточным условием возмещения». Более того, «требование о наличии каузальной связи необязательно является одинаковым применительно к каждому нарушению международного обязательства». Концепция достаточной каузальной связи воплощена в общем требовании ст. 31 Статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния: вред должен являться следствием

международно-противоправного деяния государства, однако без добавления какой-либо конкретной ограничивающей фразы. Не давая предпочтений в отношении юридического текста положения о каузальной связи, авторы комментария также рассматривают различные критерии («непосредственности», «близости», «предсказуемости»), которые призваны объяснить связь между противоправным деянием и причиненным вредом^{[96] [97] [98]. Суть такого подхода заключается в установлении конкретного ущерба, заявленного истцом с целью компенсации.}

В ряде разбирательств трибуналы специально рассматривали в своих решениях вопросы каузальности. В деле «S.D. Myers» против Канады трибунал установил, что компенсация может быть присуждена в той мере, в какой существует каузальная (т.е. причинно-следственная) связь между нарушением положения НАФТА и убытками, которые понес инвестор. Нарушение положения должно быть непосредственной (англ.: proximate) причиной убытков, а ущерб не слишком отдаленным (англ.: remote) . В деле «MTD Equity Sdn. Bhd. and MTD Chile S.A.» против Республики Чили ответчик утверждал, что истцы не смогли доказать каузальную связь между предполагаемым ущербом и нарушением международных обязательств. Однако трибунал отверг данную позицию и далее не рассматривал данный вопрос . При этом он посчитал, что ответственность Чили ограничена последствиями собственных деяний в той мере, в какой они

нарушают стандарт справедливого и равного обращения с иностранными инвесторами. В деле «Compañia de Aguas del Aconquija S.A. and Vivendi Universal

S.A.» против Аргентины трибунал посчитал, что предпринимаемые руководством аргентинской провинции Тукуман меры привели к нарушению концессионного договора с иностранным инвестором^[99]. В деле «Sempra Energy International» против Аргентины арбитражный трибунал отказал истцу в признании факта экспроприации, так как правовой титул истца был не затронут и отсутствовало намерение государства его экспроприировать^[100].