Право транзитного прохода через проливы

Несмотря иа это, крупные морские державы, да и другие государства были обеспокоены тем, что прибрежное государство получало возможность устанавливать различные ограничения мирного прохода через проливы, оказавшиеся в пределах его территориального моря.

В соответствии с существующими нормами подводные лодки в территориальном море должны следовать на поверхности; о проходе военных кораблей необходимо предварительно уведомлять прибрежное государство, кроме того, здесь не существует свободы пролета самолетов.

7 Это прпзпал и Международный СУД В деле об инциденте в проливе Корфу (Г. С. .Т. Reports, 1Я4Р, р. 28). Ст. 16, п. 4, Конвенции о территориальном море 1958 г. четко формулирует этот иринцпи.

303

Круппые морские державы опасались также, что прибрежное государство может посчитать немирным проход иностранных судов с ядерными двигателями или супертанкеров. Точно так же существовало опасение, что в какой-нибудь напряженной политической ситуации прибрежное государство может посчитать угрожающим его безопасности проход некоторых судов ИЛИ пролет самолетов в связи с их национальной прппадлежпостыо, перевозимым грузом или портом назначения.

В этих условиях морские державы потребовали полной и неограниченной свободы прохода через используемые для международного,-судоходства проливы, оказавшиеся в пределах территориальных морей, подобно тому как это было прежде, когда такие проливы находились в открытом море.

Однако некоторые прибрежные государства ие соглашались иа какие бы то ни было нсклгочеипя из общих правил мирного прохода через проливы, предусмотренных действующим международным правом и подтвержденных в НСТП. Они утверждали также, что вопрос о праве свободного пролета самолетов не имеет никакого отношения к рассматриваемой проблеме и ие должен быть включен в конвенцию по морскому праву.

Тем не менее в НСТП удалось включить решепне, представляющее собой компромисс между этими двумя противостоящими друг другу тезисами. Были установлены два разных режпма прохода в зависимости от вида проливов. Введена новая концепция так называемого «транзитного прохода», действующая в отношении используемых для международного судоходства проливов, которые оказались в территориальных водах прпбрежпых государств в результате увеличения ширины территориального моря до 12 миль.

304

«Право транзитного прохода» предусматривает осуществление свободы судоходства и полета «единственно с целью непрерывного и быстрого транзита» через пролив, позволяя, таким образом, проход военных кораблей, подводных лодок в погруженном СОСТОЯНИИ И пролет самолетов, но не разрешая указанным трапепортиьш средствам остаиавлпваеться, проводить военные маневры или демонстрацию силы в территориальных водах. Обычное же право мирного прохода, не подвержеиное ограничениям, связанным с остановкой судов, осуществляется в отношении всех остальных проливов, включая те, которые соединяют открытое море с территориальным морем какого-либо государства.

Государства-архипелаги

В 1951 г.

Подобные требования обосновываются соображениями политического, географического и экономического характера, а также историческими условиями. Государства-архипелаги подчеркивают необходимость защиты территориальной целостности страны, целиком расположенной на многочисленных островах. Они отмечают, что легкость доступа с моря может серьезно подорвать безопасность островов, в особенности если в пределах архипелага оста-

305

нутся районы открытого моря, на которые не будет распространяться национальная юрисдикция. Что касается географических и экономических факторов, то государства-архипелаги ссылаются на определенные высказывания Международного Суда в ходе рассмотрения англо-норвежского спора о рыболовстве, упоминая, в частности, его заявления о том, что «бесконечные фиорды, заливы, проливы и другие водные пути представляют собой средства сообщения для местного населения, проживающего на островах» 8, и что «жители прибрежной зоны существуют главным образом благодаря рыболовству»9.

Требования государств-архипелагов получили достаточную поддержку и были включены, хотя п с некоторыми ограничениями, в Неофициальный сводный текст для переговоров. Однако соответствующие положения НСТП относятся только к государствам-архипелагам, а не просто к архипелагам вообще; кроме того, предусмотрены и некоторые ограничения географического характера, например условие о том, что длина архипелажных исходных линий не должна превышать 100 морских миль или что в пределах таких исходных линий должен находиться район, в котором соотношение между площадью воды п площадью суши, .включая атоллы, составляет от 1:1 до 9:1.

Главная трудность на пути удовлетворения требований государств-архипелагов заключалась в могущих возникнуть затруднениях для свободы судоходства н полетов через район, который ранее считался открытым морем. В этом случае предоставление права мирного прохода также не считается достаточным для обеспечения нужд международного морского судоходства. Поэтому крупные морские державы потребовали в качестве компенсации предоставления им «права архипелажного прохода по морским коридорам» примерно на тех же условиях, что и осуществление «права транзитного прохода» через международные проливы.

10 Ibid., р. 133.

В этой связи в п. 1 ст. 53 НСТП говорится, что государство-архипелаг может устанавливать морские коридоры и расположенные над ними воздушные коридоры, приемлемые для непрерывного и быстрого прохода иностранных судов через его архипелажные воды и прилегающее территориальное море и пролета иностранных летательных аппаратов над ними. П. 12 этой же статьи гласит, что, если государство-архипелаг не устанавливает морских, или воздушных коридоров, право архипелажного прохода по морским коридорам может осуществляться по путям, обычно используемым для международного судоходства. Это право беспрепятственного архипелажного прохода по морским коридорам, распространяющееся также и на военные корабли, подводные лодки в погруженном состоянии и военные самолеты, явилось совершенно необходимым quid pro quo для того, чтобы все участники конференции согласились признать справедливость требований государств-архипелагов.

Вопросы рыболовства

С самого пачала дебатов по вопросам рыболовства в Комитете по морскому дну Генеральной Ассамблеи ООН, подготавливавшем проведение конференции ио морскому праву, со стороны значительного числа государств проявилась четкая тенденция поставить под вопрос традиционный принцип абсолютной свободы рыболовства в открытом море за пределами национальной юрисдикции.

11 Grotius. Jus belli ас Pacis, vol. II, cap. 3; V a 11 e 1. Droit des Gens, I, livre I, cap. XXIII, par. 281. Первым автором, подвергшим сомнению это предположение Гроцпя, был Андрее Больо, который привлек вшшапие к «пстощпмостп морекпх ресурсов») и обосновал «право прибрежного государства па использование п сохранение океанических видов, обитающих поблизости от его берегоп». Be По. Principios de Derecho Internacional, 1832, ed. Caracas, 1954, vol. I, p. 55—56. См. также: Vargas J. A. Contribu-ciones de la America Latina al Derecho del Mar. — In: «Estudios del Tercer Mundo», vol. 3, Mexico, 1978, p. 145.

307

пеобходпмым снаряжеппем для ведения промысла в открытом море, усугубляя тем самым неравенство между развитыми и развивающимися государствами.

Тогда же было замечено, что технический прогресс, направленный иа совершенствование методов рыболовства, и неизменно растущие капиталовложения в строительство рыболовецких судов и морозильных траулеров коренным образом изменили обстоятельства, обусловившие в свое время появление традиционного принципа свободы рыболовства в открытом море. В 60-х годах, например, общий улов рыбы увеличился более чем вдвое благодаря усовершенствованию технологии промысла в ответ на возросший в результате демографического взрыва спрос иа продукты питания, богатые белками. В итоге появилась серьезная опасность полного исчезновения некоторых живых ресурсов моря вблизи берегов многих стран. Свобода рыболовства постепенно превратилась в свободу полного уничтожения отдельных морских видов. Развивающиеся страны не могли больше терпеть положение, при котором иностранные рыболовецкие суда, оснащенные по последнему слову техппкп, вели промысел вблизи их берегов, хищнически уничтожая рыбные запасы прилегающих вод.

Исследования специалистов в этой области свидетельствуют о повторении экономического феномена расточительного п бесхозяйственного использования ресурсов, приведшего в свое время к полному истощению пастбищных земель вследствие чрезмерной концентрации пасущихся на них стад. Как уже отмечалось, «принцип неограниченного и ипчем не сдерживаемого доступа к промыслу в прилегающих водах неизбежно ведет к расточительной эксплуатации имеющихся ресурсов, поскольку он не предусматривает никаких стимулов для упоряяочеппя добычи в целях сохранения этих ресурсов на будущее;, все, что оставляется в море на завтрашний допь, может быть выловлено кем-то другим уже сего'.ппя. Государства, лучше осияшенные в техническом отпотоппи. могут легко перебросить свои суда в другие места скопления рыб, как только промысел в каких-то водах становится неэкономичным, тогда как прибрежные страны, папротпв, пе могут этого сделать из-за слабой оснащенности своего флота; поэтому именно они более всех заинтересованы в сохранении рыбных ресурсов в прилегающих водах»'12.

Опасность, которой подвергаются живые ресурсы моря, не может быть устранена посредством одного лишь установления правил, регулирующих поведение государств в этой сфере. Опыт показал, что деятельность различных международных органов н комиссий по защите рыбных ресурсов весьма неэффективна. Поэтому единственным способом обеспечить сохранение таких ресурсов является признание за прибрежным государством широких полномочий по регламентированию рыболовства в прилегающих к его территории водах. Только таким образом можно обеспечить полное н рациопальпое использование указанных ресурсов.

Такому решению способствовало также и то обстоятельство, что международное право уже признало за прибрежными государствами исключительные права иа миперальные ресурсы их континентального шельфа. Интересно, что в ответ на провозглашение Трумэном права Соединенных Штатов иа минеральные ресурсы их коптппепталыюго шельфа латиноамериканские страны потребовали расширения этого права и распространения его па живые ресурсы. В конце концов действительно несправедливо, что «можно запретить иностранцам добывать пефть на континентальном шельфе, но нельзя воспользоваться тем же нравом, чтобы воспрепятствовать истощению ими живых ресурсов, находящихся над тем же участком морского дна» ,3. Следует напомнить, что сама концепция континентального шельфа и интерес к его ресурсам, проявляемый юридической наукой, впервые возникли именно тогда, когда было установлено, что континентальный шельф представляет собой habitat наиболее ценных видов рыб 14.

13 Comunicacion de Islandia a la Comision de Derecho Interna-c.ional. — «Documentos Oficiales de la Asamblea Generals, 8 Periodo de Sesiones, Suplemento num. 9, Anexo II, Seccion 10, p. 55.

309

303

Предложения по вопросам рыболовства, сформулированные в Комитете по морсков1у дну

Вышеизложенные соображения, несомненно, повлияли па проявившуюся в Комитете по морскому дну, подготавливавшем проведение конференции по морскому праву, четкую тенденцию расширить пределы юрисдикции прибрежного государства, за которым все признавали законную заинтересованность в регулировании рыболовства в прилегающих к его территории водах.

Все предложения, выдвигавшиеся в Комитете по морскому дну. так или иначе отражали эту точку зрения, хотя и расходились в определении способов защиты интересов прибрежного государства: некоторые допускали лишь возможность предоставления ему предпочтительных прав, в то время как другие провозглашали исключительные права прибрежного государства на использование естественных ресурсов в прилежащей зоне для целей развития п повышения благосостояния его населения.

Наиболее категоричные и крайние требования были выдвинуты государствами, придерживавшимися так называемой территориалистской концепции, в соответствии с которой предлагалось расширять пределы территориального моря прибрежного государства до 200 миль с целью предоставления ему суверенных прав в отношении живых ресурсов указанной зоны.

Другие предложения отражали точку зрения таких латиноамериканских государств, как Мексика, Венесуэла ц Колумбия, которые отстаивали концепцию «патримониального моря». Эти предложения ограничивали ширину территориального моря 12 милями, но в то же время признавали за прпбрежпым государством суверенные права над живыми ресурсами в прилежащей зоне, распространяющейся не далее 200 миль от берега, в пределах которой всем государствам предоставляется полпая свобода судоходства и полетов.

Третий вариант исходил от африканских государств, выступавших за создание «экономической зоны». Предложение об установлении такой зоны, выдвинутое первоначально Кенией, хотя п гарантирует свободу навигации, 185; N w е i h е i (1 К. Asessment of the Extension of State jurisdiction in Terms of the Living resources of the sea, ed. Gamble and Pontccorvo, Univ. of Rhode Island, 1973, p. 23. (Этот автор упоминает о португальском декрете 1910 г., относящемся к вопросам рыболовства па континентальном шельфе).

310

однако предусматривает, что все сстествеипые ресурсы, находящиеся за пределами территориального моря, но в границах экономической зоны, ширина которой ие должна превышать 200 морских миль, находятся под юрисдикцией прибрежного государства. За последним признаются суверенные права на эти ресурсы, а также исключительная юрисдикция в том, что касается осуществления, регламентации и контроля рыбного промысла. Гражданам других государств разрешается лов рыбы в экономической зоне лишь с позволения прибрежного государства.

Четвертая группа предложений, представленных государствами, граждане которых занимаются рыболовством вдали от своих берегов (каждым из них в отдельности), ограничивалась признанием преимущественных прав рыболовства за прибрежным государством. Общим элементом всех этих предложений было признание необходимости предоставить прибрежному государству право резервировать для судов под своим флагом ту часть «допустимого объема улова какого-то определенного вида, которую опо способно выловить». По отношению же к оставшейся части данного вида и к другим видам по-прежнему будет существовать свобода рыболовства.

Таким образом, накануне конференции в Каракасе необходимо было найти, основываясь на документах Комитета по морскому дну, какой-то общий знаменатель для всех этих предложений, который признавал бы за прибрежным государством по меньшей мере преимущественные права рыболовства в прилегающих водах за пределами его территориального моря. Ввиду подобного совпадения позиций представлялось просто иевероятиым, что Международный Суд в 1974 г. поддержит сделанное Великобританией заявление о том, что «международное право не дает никаких оснований, позволяющих Исландии утверждать, что она имеет право расширить свою юрисдикцию в вопросах рыболовства до пределов в 50 морских миль»15.

Действительно, как указывается в соответствующем решешш Международного Суда, различные предложения и предварительные документы, представленные в ходе дебатов в Комитете по морскому праву, были выдвинуты

3U

в качестве норм de lege ferenda. Однако в любом случае нельзя «полностью сбрасывать со счетов указанные заявления государств или считать нх не имеющими пика-кон юридической значимости... В сфере, где практика государств противоречива п неопределенна, невозможно н неразумно полностью игнорировать свидетельства готовности государств потребовать реализации каких-либо принципов или согласиться с ними, как это отчетливо проявилось в ходе подготовки, к проведению конференции по кодификации н прогрессивному развитию международного права. С полной уверенностью можно сказать, что, как минимум, эти позиции, заявления п предложения, выдвинутые представителями государств, имеют существенное значение для определения касающихся рыболовства правовых принципов, которых придерживаются Згказанные государства, а также нх opinio juris в отношении вопроса, регулируемого до сих пор обычным правом» 16.

Принятие тезиса об установлении исключительной экономической зоны на конференции в Каракасе

В 1974 г. в Каракасе на первой сессии Третьей конференции Организации Объединенных Наций по морскому праву, посвященной рассмотрению вопросов, относящихся к морскому дну, выявился консенсус в отношении установления исключительной экономической зоны, в которую входит дно морей и океанов и его недра, а также покрывающие его воды иа расстоянии до 200 морских миль от исходных линий. В пределах исключительной экономической зоны за прибрежным государством прн-зпаются суверенные права в целях разведки, разработки и сохранения естественных ресурсов, а также юрисдикция в отношении морских научных исследований и предохранения морской среды от загрязнения. В то же время все остальные государства пользуются в исключительной экономической зоне свободами судоходства и полетов Е правом прокладки подводных кабелей и трубопроводов.

Концепция исключительной экономической зоны способствовала объединению позиций латиноамериканских стран, поддерживавших тезис о «патримониальном море», п африканских государств, первыми применивших тер-мнп «исключительная экономическая зона».

312

Морские державы, которые поначалу противились предоставлению прибрежным государствам исключительных прав рыболовства п предлагали признать за ними лишь предпочтительные права в этой области, на конференции в Каракасе одна за другой вынуждены были уступить и принять па определенных условиях концепцию исключительной экономической зоны17.

В итоге было достигнуто настолько убедительное всеобщее согласие, что на заключительной стадии конференции как ее председатель, так п председатель Второго комитета заявили, что вопрос об установлении 200-мильной исключительной экономической зоны следует считать окончательно решенным и что невозможно отрицать реальность происходящей эволюции морского права в этом направлении, зафиксированной в текстах для переговоров.

Создание исключительной экономической зоны в качестве института морского права, признающего суверенные права прибрежного государства в отношении рыбных и других живых ресурсов,—явление уже необратимое. На основе достигнутого в этом отношении консенсуса подавляющее большинство прибрежных государств объявило об установлении 200-мнльной зоны рыболовства. В одном из подобных заявлений (в преамбуле закона, принятого 6 февраля 1976 г. Мексикой) подчеркивается, что такое решение «полностью соответствует содержанию одобренного участниками последней сессии Конференции Организации Объединенных Наций по морскому праву текста для переговоров».

В арбитраже по англо-французскому спору о делимитации континентального шельфа Франция утверждала, что Конвенция о континентальном шельфе 1958 г. уже не имеет силы, поскольку на Третьей конференции ООН по морскому праву был достигнут и зафиксирован в НСТП консенсус относительно исключительной экономической зоны, установление которой было затем провозглашено многими государствами, в том числе и странами Европейского экономического сообщества, членами которого являются обе стороны спора.

313

Великобритания хотя и соглашалась с тем, что на конференции была достигнута определенная степень согласия по указанной проблеме, однако не считала, что эти договоренности имеют характер действующих правовых порм, поскольку оставались нерешенными еще многие существенные вопросы. Великобритания указывала иа то, что провозглашение рядом государств 200-мильной рыболовной зоны основывалось скорее иа необходимости сохранения определенных видов рыб, чем на концепции исключительной экономической зоны.

Арбитражный суд признал «важность происходящих в морском праве изменений, а также возможность того, что эволюция обычного права может в определенных условиях свидетельствовать о согласии заинтересованных государств на пересмотр существовавших рапее договорных прав и обязательств» '8, но в то же время выразил убеждение, что Конвенция о контннептальном шельфе 1958 г. не потеряла своей силы, поскольку ее участники и другие государства ссылались на указанную конвенцию как па действующий договор.

По мнению арбитражного суда, «пи документы Третьей конференции Организации Объединенных Наций по морскому праву, ни практика государств вне рамок конференции не дают никаких оснований заключить, что Конвенция о континентальном шельфе 1958 г. рассматривается участвующими в ней государствами как устаревшая и неприменимая в современных условиях в качестве действующего договора»'9.

Арбитражный суд добавил, что это заключение «пе означает отказа принимать во внимание при рассмотрении спора недавние изменения, происшедшие в обычном праве» .

Регламентация исключительной экономической зоны в НСТП

Согласно НСТП прибрежное государство определяет порядок оптимальпого использования живых ресурсов в исключительной экономической зоне и свои возможности в отношении их вылова. Если прибрежное госу-

18 Court of Arbitration Award, Decision of 30 Juno 1977, the United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland and the French Republic Delimitation of the Continental Shelf, par. 47.

13 Ibid.

20 Ibid., par. 48.

314

дарство не может выловить весь допустимый улов, оно предоставляет другим государствам доступ к остатку допустимого улова (п. 1 'и 2 ст. 62).

Ст. 62 Неофициального сводного текста для переговоров предоставляет прибреяшому государству широкие полномочия распоряжаться указанным остатком допустимого улова. В ней содер?кится ссылка на ст. 69 и 70 НСТП, провозглашающие право государств, не имеющих выхода к морю, а также государств, которые зависят от использования исключительных экономических зон других стран ИЛИ которые не могут претендовать на свои собственные исключительные экономические зоны, на участие в эксплуатации живых ресурсов в исключительных экономических зонах соседних прибрежных государств на справедливой основе. В этпх же статьях содержится, кроме того, указание, что развитые не имеющие выхода к морю государства вправе участвовать в эксплуатации живых ресурсов лишь в исключительных экономических зонах развитых прибрежных государств того же региона или субрегиона. Условия и порядок такого участия устанавливаются заинтересованными государствами через посредство двусторонних региональных пли субрегиональных соглашений.

Одним пз вопросов, так и пе решенных окончательно на Третьей конференции ООН по морском праву, является требование группы государств, не имеющих выхода к морю, и государств с особыми географическими характеристиками, которые составляют более трети участников конференции, о расширении прав, предоставляемых им в соответствии с Неофициальным сводным текстом для переговоров. Согласно НСТП прибрежное государство обязано предоставлять таким государствам доступ к остатку допустимого улова в случае, если само оно не в состоянии выловить весь допустимый улов. Государства, ие имеющие выхода к морю, указывают, что право вести рыбный промысел в исключительных экономических зонах соседних прибрежных государств исчезает, как только последние заявляют о своих возможностях выловить весь допустимый улов. В свою очередь некоторые прибрежиые государства не склонны признавать права государств, не имеющих выхода к морю, на использование ресурсов их исключительных экономических зон, считая, что целью будущей конвенции не может быть корректировка неравенства природных условий различ-

ав

пых государств. Надо надеяться, что соглашение относительно процедуры урегулирования такого рода споров, которое должно быть достигнуто21, сможет облегчить разрешение и этой проблемы.

В соответствии с Неофициальным сводным текстом для переговоров позиция государств, ие имеющих выхода к морю, является более сильной, чем позпцпл государств, традиционно занимавшихся рыболовством в прилегающих к другим странам водах, поскольку за последними не признается в этом плане никаких прав. В п. 3 ст. 62 просто отмечается, что прибрежное государство, предоставляя доступ другим государствам в свою исключительную экономическую зону, принимает во внимание все относящиеся к этому факторы, включая, в частности, «необходимость сведения к минимуму наругаепня в экономике государств, граждане которых обычно велп рыбный промысел в данной зоне илп которые предприняли значительные усилия но исследованию п выявлению запасов». Во всех случаях доступ других государств к использованию живых ресурсов в исключительной экономической зоне прибрежного государства разрешается на основании двусторонних соглашений или специальных лицензий, предоставляемых иностранным судам; иными словами, государство, желающее вести рыбный промысел в исключительной экономической зоне прибрежного госу-дарства, должно заплатить за это право.

Несмотря на принятие концепции исключительной экономической зоны в отношении рыболовства, все еще остаются неразрешенными вопросы, касающиеся проведения научных исследований в указанной зопе, а также ее правового режима.

В принципе ипкто ие возражает против свободы проведения морских научных исследований в исключительной экономической зоне. Однако развивающиеся прибрежные государства опасаются, что технологически более развитые государства под видом осуществления научных исследований смогут проводить разведку естественных ресурсов их континентального шельфа п экономической зоны. Чтобы избежать этого, Неофициальный сводный текст для переговоров устанавливает, что деятельность по морским паучпым исследованиям в исключительной эко

816

номнческой зоне п на континентальном шельфе проводится с согласия прибрежного государства (п. 2 ст. 246). Тем ио менее для того, чтобы чрезмерно не затруднять проведение морских научных исследовании, ПСТП добавляет, что прибрежные государства при обычных обстоятельствах дают свое согласие на осуществление другими государствами морских научно-исследовательских проектов в своей исключительной экономической зоне н иа своем континентальном шельфе «исключительно в мнрпых целях н для расширения научных знаний о морской среде на благо всего человечества» (п. 3 ст. 246). В научных кругах некоторых развитых стран считают эти положения НСТП чересчур жесткими и ратуют за большую свободу проведения морских научных исследовании. В этих кругах полагают, что прибрежное государство может отказать в согласии на осуществление другими государствами морских научных исследований только в том случае, если оно установит, что предполагаемые научные работы направлены непосредственно на эксплуатацию ресурсов его исключительной экономической зоны.

Правовой режим исключительной экономической зоны

Вопрос о правовом режиме исключительной экономической зоны явился на конференции предметом ожесточенных споров. Крупные морское державы считают, что исключительная экономическая зона должна рассматриваться как часть открытого моря, в которой прибрежное государство пользуется особыми правами, зафиксированными в договоре, и что все остальные права, пе перечисленные в его тексте, остаются за международным сообществом. Эти державы опасаются, что в противном случае исключительная экономическая зона мало-помалу превратится в продолжение территориального моря в результате реализации тенденции, направленной на то, чтобы распространить на нее национальную юрисдикцию (так называемая «ползучая юрисдикция»).

Государства, придерживающиеся «территорпалпет-ской» копцепции, не согласны с этой точкой зрения и утверждают, что не перечисленные в договоре права должны принадлежать прибрежному государству и что исключительная экономическая зона должна считаться полностью подпадающей под его юрисдикцию, за исключением лишь свободы непрерывного прохода и пролета, а также прокладки кабелей и трубопроводов.

317,

Компромисс, который, по-видимому, уже намечается на конференции, заключается в том, что исключительная экономическая зона не должна считаться нп территориальным, ни открытым морем, а чем-то средним между ними — sui generis terbium genus,—- причем права и обязанности прибрежных и всех других государств должны быть четко регламентированы и перечислены.

В свое время это положение хорошо сформулировал Хорхе Кастаньеда: «Зона, о которой идет речь, не является ни открытым морем, ни территориальным морем. Она не является открытым морем, потому что прибрежное государство имеет суверенные права в отношении всех ее ресурсов... Но это ц не "территориальное море, поскольку в экономической зоне существует полная свобода судоходства. Кроме того, суверенные права прибрежного государства распространяются лишь на ресурсы указанной зоиы, а пе на саму зону, как это имеет место в отношении территориального моря... Речь идет о создании зоны sui generis со своим собственным международным статусом, н международное сообщество имеет полное право на учреждение подобного образования» 22.

В Неофициальном сводном тексте для переговоров говорится, что прибрежное государство имеет суверенные права в целях разведки, разработки п сохранения естественных ресурсов, а также обладает юрисдикцией в отношении морских научных исследований п сохранения морской среды. В то же время все государства пользуются в исключительной экономической зоис других государств свободами судоходства и полетов, прокладки подводных кабелей и трубопроводов «и другими узаконенными в международном порядке видами использования моря, относящимися к этим свобода»!, такими, как связанные с эксплуатацией судов, летательных аппаратов п подвод-пых кабелей п трубопроводов и совместимые с другими положениями Коивепцпи» (п. 1 ст. 58).

Одна из таких свобод заключается в праве осуществлять операции по буксированию и спасению судов в указанной зоне. Такие действия связаны со свободой сз^до-ходства, и, следовательно, прибрежное государство не должно нп резервировать за собой это право, как оно

31.8

может делать в пределах своего территориального моря, ни требовать от других государств предварительного запроса о возможности проведения подобных спасательных акции23.

Основным способом изложения в НСТП прав и обязанностей государств в данной области является их детальное перечисление и перекрестные отсылки. Так, ст. 56 и 60 определяют права и обязанности прнбрежнгго государства, а в ст. 58 перечисляются права и обязанности других государств в исключительной экономической зоне прибрежного государства. В п. 2 ст. 58 указано, что ст. 88—115, относящиеся к правовому режиму открытого моря, «п другие соответствующие нормы международного права применяются к исключительной экономической зоие постольку, поскольку они не являются несовместимыми с настоящей частью». Ст. 88 устанавливает, что «открытое море используется в мирных целях). Что касается последующих статей, то опи распространяют иа исключительную экономическую зону относящиеся к открытому морю обычные нормы международного права, кодифицированные в одной из четырех конвенций 1958 г. и включенные в НСТП. Так, пе только в открытом море, но н в исключительной экономической зоне действуют положения, предусматривающие право па свободное плавание судов под всеми флагами, исключительную юрисдикцию и контроль государства над судами под его флагом, иммунитет военных кораблей и судов, состоящих только на некоммерческой государственной службе, запрещение перевозки рабов, сотрудничество в уничтожении пиратства.

В Неофициальный сводный текст для переговоров были включены и новые правовые нормы, касающиеся запрета незаконной торговли наркотиками и психотропными веществами и пресечения несанкционированного ве-щапия из открытого моря. В последпем случае любое лицо, занимающееся несанкционированным вещанием, может быть арестовано и привлечено к суду любого государства, где «могут приниматься передачи» или санкционированной радиосвязи которого «чинятся помехи.. Военные корабли и суда, состоящие на государственной служ-

419

бе, при наличии достаточных оснований для подозрения в пиратстве, перевозке рабов пли несанкционированном вещании имеют право на преследование и захват нарушп» тслей ие только в открытом море, по и в исключительной экономической зоне другого государства. В этой зоне признается также право преследования по горячим следам.

Остается порешенным вопрос, касающийся соответствующих прав, прибрежного государства ИЛИ других государств в случаях, ие предусмотренных в НСТП.

Как правило, если па этот счет не содержится никаких указаний, в каждом конкретном случае предпринимаются попытки определить правовой статус пли режим исключительной экономической зоны. Чтобы избежать этого, Неофициальный свободный текст для переговоров предлагает другой, хотя и пс очень четкий, критерий для разрешения конфликтов между интересами прибрежного государства и любого другого государства по поводу их прав или юрисдикции: в ст. 59 НСТП говорится, что «этот конфликт следует разрешать на основе справедливости ц в спето всех относящихся к делу обстоятельств, с учетом важности затронутых интересов для каждой из сторон, а также для международного сообщества в целом».

Континентальный шельф

Проведенные в последнее время геологические и океанографические-исследования показывают, что континенты опираются па своего рода подводное плато ИЛИ подпожпе, простирающееся за пределы территориальных вод до открытого моря и постепенно понижающееся до определенной линии, где оно круто обрывается вниз, к зонам значительно большей глубины моря. В большинстве случаев, начиная с определенного места, постепенно понижающееся дно резко уходит в глубину, образуя откос пли рубеж, который отделяет континентальный шельф от собственно океанической области.

Главной причиной, побудившей в 1945 г. президента Соединенных Штатов Трумэна требовать исключительных прав США иа их континентальный шельф, явилось подтверждение наличия в районе шельфа иефтяиых месторождений, которые благодаря современной технологии I можно с успехом эксплуатировать. В заявлении Трумэна в качестве юридического обоснования притязаний США

320

утверждалось, что с геологической точки зрепия континентальный шельф является продолженном территории прибрежного государства и что минеральные ресурсы шельфа — это не что ппое, как подводное продолжение месторождений, находящихся на суше.

Это заявление не вызвало появления каких-либо оговорок или протестов. Напротив, оно лишь способствовало тому, что другие государства сформулировали подобные "же требования, которые повторяли, а во многих случаях шли значительно дальше американских предложений. Таким образом, заявление Соединенных Штатов и действия последовавших их примеру государств положили па-чало практике, которая, несмотря на то что она основана иа односторонних акциях, приобрела характер международно-правового принципа. В 1969 г. Международный Суд подчеркпул, что первые статьи Женевской конвенции о континентальном шельфе 1958 г. являются отражением существующих норм обычного права. Эти статьи признают за прибрежным государством «суверенные права иа континентальный шельф в целях разведки и разработки его естественных богатств»,— права, которые являются исключительными и не зависят «от наличия эффективной или фиктивной оккупации им шельфа или от прямого об этого заявления».

Определение понятия континентального шельфа

Согласно ст. 1 Женевской конвенции о континентальном шельфе 1958 г. термпп '«контнпентальпый шельф» употребляется применительно «к поверхности и недрам морского дна подводных районов, примыкающих к берегу, по находящихся вне зоны территориального моря, до глубины 200 метров или за этим пределом до того места, до которого глубина покрывающих вод позволяет разработку естественных богатств этих районов».

Это гибкое определение, использующее одновременно критерии глубины моря п возможностей государства вести разработку естественных богатств шельфа, сравнивали в момепт его принятия с «правилом дорожного движения, согласно которому транспортные средства имеют право передвигаться со скоростью до 100 километров в час пли с максимально развиваемой ими скоростью» 24.

11 Зак. 322

321

Комментируя данное конвенцией определение, некото-рые авторы утверждали, что в соответствии с ним прибрежные государства смогут до бесконечности расширять свою юрисдикцию в отношении морского дна посредством последовательной эксплуатации зон, все дальше отстоящих от берега. Согласно этой точке зрения притязания прибрежного государства будут ограничиваться лишь его техническими возможностями и конкурентоспособностью другого прибрежного государства, ведущего аналогичные разработки ресурсов морского дна.

Проф. Ода, являющийся ныне судьей Международного Суда, хотя и ие был согласен с таким толкованием de lego ferencla дапиого определения и предлагал соответствующую поправку к конвенции 1958 г., считал, что в соответствии с этой формулировкой «критерий возможностей государства вести разработку естественных богатств шельфа должен применяться каждый раз с учетом прогрессивного развития технологии и экономики. Таким образом, эксплуатация подводных ресурсов, даже за пределами глубины в 200 метров, должна в любом случае быть зарезервированной за прибрежным государством, которое вправе притязать па районы, где глубина покрывающих вод позволяет ему вести разработку естественных богатств. Из конвенции следует, что все подводные районы мира теоретически уже распределены между государствами, имеющими морское побережье... Это заключение логически вытекает пз принятых Женевской конвенцией положений» 2S.

Такое толкование конвенции неоднократно оспаривалось26 . Одпако сама возможность появления подобной точки зрения, а также тот факт, что ряд государств предоставил концессии па разработку ресурсов континентального шельфа «до глубин, позволяющих вести эксплуатацию естественных богатств района», серьезно повлияли на дальнейшее развптпе современного морского права.

Представитель Мальты Пардо в своем докладе на Генеральной Ассамблее ООН привлек внимание тс вопросу

15 О fl International Control of the Sea Resources, Leyden 1963, p. 16/. См. также: Amador G. La ulilizacion v conservaeion de las riqueras del mar. La Habana, 1956, p. 146.

20 См., например, «Лшспсап Journal of International Law», 1970, p. 45: A n rl r a s s y. International Law and the resources of the Sea, 1970, p. 87.

о возможности подобного распределения морского дна между государствами. По инициативе Мальты был учрежден Комитет по морскому дну, результатом деятельности которого явилась резолюция 2574 (XXIV), принятая Генеральной Ассамблеей ООН 15 декабря 1969 г. В этой резолюции впервые упоминалось о «районе дна морей и океанов и его педр за пределами действия существующей национальной юрисдикции». Год спустя этот район о его ресурсы были провозглашены Генеральной Ассамблеей ООН «общпм достоянием человечества» (резолюция 2749 (XXV)).

Существует, естественно, внешняя граница континентального шельфа прибрежного государства, однако нет единой точки зрения по поводу того, где пменпо должна проходить такая граница, п на этот счет на Третьей конференции Организации Объединенных Наций по морскому праву было высказано множество самых различных предложений.

Делимитация континентального шельфа

Статья 76 Неофициального сводного текста для переговоров гласит: «1. Континентальный шельф прибрежного государства включает в себя поверхность и недра морского дна подводных районов, простирающихся за пределы его территориального моря на всем протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка илп на расстояние 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, когда внешняя граница подводной окраины материка пе простирается на такое расстояние».

Данное определение принимает во внимание то обстоятельство, что геологические структуры континентального шельфа различных стран существенно отличаются друг от друга. Что касается стран, расположенных на тнхоокеапском побережье Америки, таких, например, как Чили, Перу, Эквадор, то здесь морское дно почта сразу же резко понижается до больших глубин, четко обозначая геологическую границу континентального шельфа на незначительном отдалении от берега. Если бы был принят только морфологический критерий определения континентального шельфа, то эти государства очутились бы по

11*

323

сравнению с другими государствами в неравном положении. В предвидении подобных ситуаций ст. 76 НСТП предусматривает распространение прав прибрежного государства на континентальный шельф до расстояния в 200 морских миль от исходных линий. В таких случаях понятие континентального шельфа оказывается фактически совпадающим с концепцией исключительной экономической зоны.

Но бывают и противоположные ситуации, когда внешняя граница подводной окраины материка простирается более чем па 200 морских миль от исходных линий, как, например, у побережья Аргентины, Австралии, Канады, Индии н Великобритании. Эти государства считают, что они уже имеют право на весь этот район в соответствии с тем гибким определением континентального шельфа, которое содержится в ст. 1 Женевской конвенции 1958 г. и предусматривает юрисдикцию прибрежного государства до глубин, позволяющих ему вести разработку естественных богатств. Как уже отмечалось, это положение было признано Международным Судом в качестве установившейся обычной пормы международного права. Указанные государства, естественно, пе хотят примириться с ущемлением своих прав, которыми они обладают в соответствии с международным нравом и которые распространяются как на минеральные ресурсы поверхности и недр морского дна, так и на живые организмы «сидячих» видов.

Их позиция была подробно изложена представителем Канады Бпслеем в представленном им проекте ст. 76. Он заявил, в частности, что этот проект предлагается «вместо неопределенного и растяжимого критерия, основанного па возможностях государств вести разработку и эксплуатацию континентального шельфа. Выдвигая этот критерий, его авторы применили формулировку, весьма напоминающую ту, которая была использована в 1969 г. в решении Международного Суда по делу о делимитации континентального шельфа Северного моря. И хотя они прекрасно понимали, что некоторые государства не согласны с предоставлением прибрежным государствам прав иа подводпую окраину материка, они считали несправедливым и не соответствующим, реальному положению дел не учитывать международно-правовую позицию прибрежных государств, которые па практике давно уже распространили свои суверенные права па подводную

-324

окраину материка посредством принятия соответствующих законов, предоставления концессий, заключения двусторонних соглашений и даже включения этих прав в национальные конституции. Указанное решение Международного Суда имеет большое значение главным образом потому, что в нем не менее 7—8 раз упоминается о естественном продолжении сухопутной территории прибрежного государства. Для государств, принявших в свое время законы, касающиеся подводной окраины материка, в данном случае речь идет о защите их территориальной целостности» 21.

В обмен на принятие требования о расширении пределов континентального шельфа было предложено и включено в ст. 82 НСТП положение, устанавливающее, что прибрежное государство, ведущее разработку неживых ресурсов континентального шельфа за пределами 200 морских миль, производит соответствующие отчисления или взносы натурой. Любая развивающаяся страна, которая является нетто — импортером нефти, освобождается от таких отчислений или взносов. Тем не менее, как указывается в пояснительном меморандуме председателя конференции, включение данного положения в ст. 82 НСТП «ни в коем случае ие означает, что был достигнут консенсус по этому вопросу»28.

В соответствии с определением, принятым в ст. 76 НСТП, континентальный шельф в этих случаях простирается до внешней границы подводной окраины материка, которая «включает находящееся под водой продолжение континентального массива прибрежного государства и состоит из поверхности н недр шельфа, склона и подъема».

Но эти термины используются в научной литературе в различных значениях, из-за чего определение внешней границы континентального шельфа по-прежнему страдает отсутствием требуемой точности. Именно поэтому председатель конференции отметил, что «было признано необходимым найти более точное определение для внешней границы подводиой окраины материка» 29.

Поэтому на конференции были продолжены усилия, направленные на поиски этой большей четкости. В част-

27 Off. Rec. UNCLOS III, vol. I, p. 226.

325

иости, ирландский представитель предложил геологический критерий, основанный на измерении толщины осадочных пород, для определения линии внешней границы континентального шельфа на морском дне. Советским Союзом было внесено предложение об установлении максимальной ширины шельфа до 300 морских миль. Канада же выдвинула идею создания специальной международной комиссии, которая провела бы ревизию всех установленных ранее в одностороннем порядке границ континентального шельфа и сообщила бы о результатах этой работы как самим прибрежным государствам, так и компетентному международному оргаиу по морскому Дну.

На восьмой сессии конференции в Неофициальный сводный текст для переговоров было включено сформулированное председателем Второго комитета, представителем Венесуэлы доктором Агпларом, компромиссное предложение, которое предусматривает, что Комиссия по границам континентального шельфа будет руководствоваться одновременно двумя критериями, а именно: толщиной осадочных пород ц максимальной дистанцией в 350 миль от исходной линии, от которой отмеряется ширина территориального моря, или расстоянием в 100 морских миль от изобаты, соединяющей глубины в 2500 метров. Это предложение «значительно улучшает перспективы достижения консенсуса» 30.

Делимитация континентального шельфа между прилегающими пли противолежащими государствами

Ст. 6 Конвенции о коитинентальном шельфе 1958 г. устанавливает, что граница континентального шельфа между прилегающими ИЛИ противолежащими государствами определяется соглашением между ними. «При отсутствии соглашения и если иная линия границы не оправдывается особыми обстоятельствами, границей служит серединная линия» ИЛИ же граница определяется по «принципу равиого отстояния».

Хотя ряд государств заключил соглашения о делимитации континентального шельфа, руководствуясь именно этой концепцией о серединной или равноотстоящей линии, применение данного правила не всегда приводило к

326

успеху переговоров. Во многих случаях стороны заходили в тупик, поскольку одна из них настаивала на необходимости применения принципа равного отстояния, а другая требовала отступлений от этой линии в силу «наличия особых обстоятельств».

В делах о делимитации континентального шельфа Северного моря Международный Суд пришел к выводу, что конвенция 1958 г. не может быть применена и что ст. 6 конвенции не представляет собой обычной нормы международного права. Суд-решил, что, поскольку метод делимитации коптииентального шельфа по принципу равного отстояния не является обязательным для сторон, «границы шельфа определяются соглашением, заключенным в соответствии с принципами справедливости и с учетом всех относящихся к делу обстоятельств и в такой форме, чтобы по возможности оставить каждой стороне все те части континентального шельфа, которые составляют естественное продолжение его территории в море и под морем, не вторгаясь при этом в естественное продолжение сухопутной территории другой стороны» 31.

Это решение, несомненно, повлияло на включение в п. 1 ст. 83 НСТП следующего положения: «Делимитация континентального шельфа между прилегающими или противолежащими государствами осуществляется путем соглашения в соответствии с принципами справедливости, с использованием там, где это уместно, серединной или равноотстоящей линии и с учетом всех относящихся к делу обстоятельств».

Этот текст не отражает всеобщего согласия участников конференции, поскольку значительное число государств по-прежнему склоняется к неукоснительному применению принципа равного отстояния.

Если сравнить указанное'. положение с текстом ст. 6 конвенции 1958 г., то можно заметить, что основной упор делается уже не на правило равиоотстоянпя, а на принципах справедливости. Главной целью переговоров по спорным проблемам считается мирное их разрешение в соответствии с принципами справедливости, а использование равноотстоящий линии является лишь одним из способов достижения такого результата, который применяется в соответствующих условиях, то есть тогда, когда это приводит к справедливому решению вопроса о делимитации.

Тпкгш образом, концепция серединной пли равноотстоящей линии не отбрасывается вовсе, но ее применение ограничивается теми случаями, в которых достижение соглашения соответствует принципам справедливости. Упоминание обо «всех относящихся к делу обстоятельствах» вместо «особых обстоятельств» делает более оправданным несоблюдение принципа равного отстояния. И хотя арбитральный суд при рассмотреипн англо-французского спора настаивал иа идентичности обеих формулировок, трудно отрицать, что во втором определении, как указывала одна из спорящих сторон, «принципу равного отстояния придается заметно меньшее значение» 32. Было отмечено также, что подобное'снижение зпаченпя равноотстоящей линии может разблокировать зашедшие в тупик переговоры 33.

Точно так же сформулирована и ст. 74 Неофициального сводного текста для переговоров, относящаяся к делимитации исключительной экономической зоны. Напротив, делимитация территориального моря осуществляется с использованием серединной плп равноотстоящей ЛИНИИ (ст. 15 НСТП). Проведение такого различия является результатом учета того обстоятельства, что, хотя необычная конфигурация берега плп какие-либо другие особенные географические характеристики могут повлиять на непропорциональное определение границ исключительной экономической зоны в 200 миль ИЛИ границ континентального шельфа, еще более удаленного от побережья, они не должны приводить к подобному же решению прп делимитации территориального моря шириной всего в 12 миль.

Как правильно отметил один из участников конференции, «при проведении делимитации, затрагивающих вопросы использования морских ресурсов, сам факт отклонения от кажущегося более жестким правила равного отстояния подчеркивает важность применения в этпх условиях принципов справедливости» 34.

328

Мнение судебной инстанции по поводу правовых принципов, касающихся делимитации континентального шельфа, можно найти в вынесенном 30 июня 1977 г. решении арбитражного суда, созданного ad hoc для урегулирования англо-французского спора.

В этом деле один из спорных вопросов заключался в том, следует ли для целей делимитации континентального шельфа считать принадлежащие Англии острова, находящиеся в проливе Ла-Маиш, но расположенные в одном из заливов французского побережья п отстоящие от него всего лишь на несколько миль, противолежащими берегами двух государств, франция утверждала, что географически эти острова являются продолжением континентального массива Бретани и Нормандии и что принятие требования Англии о делимитации посредством проведения серединной линии между указанными островами и французским берегом повлекло бы за собой существенное уменьшение принадлежащего Франции континентального шельфа в районе пролива. В то же время для Великобритании это означало бы получение выгод, непропорциональных размерам островов и протяженности их побережья. Кроме того, в подобном случае французский континентальный шельф оказался бы разделенным на две части. Франция указывала также, что эти острова в отличие от островных государств или государств-архипелагов не самостоятельны в осуществлении своих внешних сношений.

Великобритания в свою очередь заявила, что только в тех случаях, когда дело касается очень маленьких островков, возможно прп определенных обстоятельствах не придавать им полного значения, но что все более или менее крупные острова имеют свой собственный континентальный шельф, независимо от того, где они расположены. Острова, о которых идет речь, нельзя считать очень маленькими, на этих островах функционируют законодательное собрание и судебные учреждения, они располагают своей почтовой службой, выпускают собственные деньги и с давних пор обладают достаточно большой степенью независимости.

Арбитражный суд счел, что «этп острова в проливе Ла-Манш находятся в таком месте, что нарушают равновесие географических условий, которое существовало бы, если бы пх здесь не было» 35, и что это «совершенно оче-

Л5 Decision do 30 de junio de 1977, par. 183.

329

видно приводит к существенному уменьшению размеров континентального шельфа, который в противном случае должен был бы принадлежать Французской Республике. По мнению суда, сам по себе этот факт является prima facie обстоятельством, порождающим некоторую несправедливость, и, следовательно, в содавшемся положении необходимо найти такой метод делимитации континентального шельфа, который как-то ликвидировал бы эту несправедливость» 36.

С другой стороны, арбитражный суд признал справедливыми английские утверждения, касающиеся размеров, населения и экономики указанных островов, отметив, что это ие позволяет полностью согласиться с аргументацией Франции. В итоге суд вынес «промежуточное решение, которое в наиболее удобной и справедливой форме удовлетворило соответствующие претензии и интересы обеих сторон» 37.

Отмстив, что острова, о которых идет речь, ие только находятся «не-па той стороне» от серединной линии пролива Ла-Манш, но и географически полностью изолированы от Великобритании, арбитражный суд выпес решение о необходимости проведения двух пограничных линий. Первая нз них должна быть проведена на равном отстоянии как от французского берега, так и от территории АНГЛИИ. Вторая проводится между континентальным шельфом Франции и указанными островами па расстоя-ртш 12 морских миль от исходных линий этих островов. В результате такого решения над указанными островами и прилегающей к ним зоне радиусом в 12 миль был установлен суверенитет Великобритании, а за Францией признаны права иа континентальный шельф к востоку и запад}' от этих островов.

Другой аспект англо-французского спора затрагивал вопрос о значении местонахождения островов СЦИЛЛИ для делимитации континентального шельфа между двумя странами в районе Атлантики. Арбитражный суд решил «считать эти острова составной частью английского побережья, но не придавать нм такого значения при определении границ шельфа, а применить в этих целях принцип равного отстояния»38. Суд заявил, что «справедливость требует... не придавать чрезмерпого значения существованию указанных островов, поскольку в противном случае Великобритания может получить непропорционально большой континентальный шельф именно в той части Атлантики, где ее береговая линия определена весьма нечетко» 39.

Напомнив о ряде случаев пз практики государств, в которых за отдаленными от берега островами, расположенными за пределами территориального моря, лишь частично признавалась возможность влпять на установление границы континентального шельфа, арбитражный суд занял аналогичную позицию и принял решение «лишь отчасти учитывать местонахождение указанных островов при проведении равноотстоящей линии»40.

Можно считать, что это арбитражное решение представляет собой еще одно прямо выраженное признание первостепенного значения принципов справедливости по сравнению с критерием равного отстояния. Арбитражный суд заявил, что «способ разграничения континентального шельфа, независимо от того, руководствуются ли при этом положениями конвенции 1958 г. или обычным правом, должен выбираться в свете всех относящихся к делу обстоятельств н с учетом основной нормы, согласно которой делимитация осуществляется в соответствии с принципами сраведлпвостн».

Доступ к морю государств, не имеющих морского берега

Государства, ие имеющие морского берега, составляющие значительную группу участников Третьей конференции ООН по морскому праву, значительно улучшили свои позиции в ходе этой конференции по сравнению с положенном, которое они занимали в соответствии со ст. 3 Конвенции об открытом море 1958 г.

Ст. 3 конвенции 195S г. гласит: «Государства, не имеющие морского берега, для того, чтобы пользоваться свободой морей иа равных правах с прибрежными государствами, должны иметь свободный выход к морю».

Это положение, как оно объяснено в примечании, помещенном на той же странице текста конвенции 41, представляет собой рекомендацию, а не обязательное правило;

Oito устанавливает моральную, а не правовую обязанность.

Одно из улучшений правового положения государств, пе имеющих выхода к морю, зафиксированное в п. 1 ст. 125 Неофициального сводного текста для переговоров, сформулировано следующим образом: «Государства, не имеющие выхода к морю, имеют право па доступ к морю и от пего... С этой целью... пользуются свободой транзита через территории государств всеми транспортными средствами».

Конвенция 1958 г. в своей ст. 3 устанавливает лишь pactum de contrahendo: государство, не имеющее морского побережья, может получить доступ .к морю посредством договора, заключенного с государством, через территорию которого совершается транзит. Как правило, для того чтобы государство, ие имеющее морского побережья, получило выход к морю, требуется разрешение одного лишь прибрежного государства, н, следовательно, это полностью зависит от воли последнего. В результате прибрежное государство имеет возможность в обмен на предоставление права доступа к морю добиваться от государства, не имеющего выхода к морю, определенных уступок, совершенно ие связанных с вопросами транзита через его территорию. Подобная возможность становится еще более реальной ввиду другого требования ст. 3 копвенцпи 1958 г., обязывающего предоставлять свободный путь через свою территорию «на оспове взаимности». Поскольку не имеющее морского побережья государство ие может предложить другому государству на взаимной оспове доступа к морю, то это требование взаимности толкуется прибрежным государством как разрешающее ему добиваться всевозможных уступок в обмен на предоставление такого права, например, полной свободы передвижения по всей территории государства, не имеющего выхода к морю.

В НСТП исправлены эти дефекты конвенции 1958 г. Неофициальный сводный текст для переговоров предусматривает возможность заключения двусторонних, субрегиональных или региональных соглашений в целях эффективного осуществления права доступа к морю, но устанавливает, что эти соглашения касаются лишь «условий и порядка осуществления свободы транзита» (ст. 125, п. 2). Кроме того, из НСТП исключено требование взаимности.

332

Эти три поправки — опредсленпе свободного доступа к морю как права государства, не имеющего выхода к морю, исключение требования взаимности и сведение содержания заключаемых на этот счет соглашений лишь к вопросам «условий и порядка осуществления» свободы транзита — значительно упрочили позиции государств, не имеющих морского берега, по сравпенню с положением, существовавшим после принятия конвенции 1958 г.

Еще одним улучшением правового статуса государств, не имеющих выхода.к морю, явилось предоставление им доступа к морским портам и к использованию этих портов.

В п. 1 «Ь» ст. 3 Конвенции об открытом море 1958 г. говорится, что государства, расположенные между морем и государством, не имеющим морского побережья, но общему соглашению с этим последним предоставляют «судам, плавающим под флагом этого государства (не имеющего выхода к морю), на условиях равенства со своими судами или судами других государств доступ к морским портам и использованию этих портов». Иными словами, доступ к морским портам и равенство режима в этих портах также зависели от заключенных на этот счет соглашений.

Серьезным изменением в этом смысле явилась и ст. 131 НСТП, которая прямо и ex proprio vigore устанавливает равенство режима для судов, плавающих под флагом государств, не имеющих выхода к морю, н режима, который предоставляется другим иностранным судам в морских портах, без необходимости какого бы то ни было предварительного соглашения. Вместе с тем с целью защитить позиции прибрежных государств п. 3 ст. 125 Неофициального сводного текста для переговоров провозглашает, что: «Государства транзита, в осуществление своего полпого суверенитета над своей территорией, имеют право принимать все необходимые меры, направленные на обеспечение того, чтобы права и возможности, предусмотренные в настоящей части для государств, но имеющих выхода к морю, никоим образом не ущемляли законных интересов государства транзита».

Морское дно как общее достояние человечества Как уже отмечалось, в 1967 г. представитель Мальты в ООН посол Пардо в своем содержательном и красноречивом выступлении на сесспи Генеральной Ассамблеп

333

поставил па обсуждение вопрос о морском дпе н богатстве его минеральных ресурсов, а также отметил возмож-ность возпикновеипя серьезных международных проблем в связи с тем, что многие государства пытаются в одностороннем порядке завладеть этими ресурсами. Он пред-ложпл, чтобы Генеральная Ассамблея ООН провозгласила дно морей о океанов u его недра общим достоянием человечества и потребовала от государств — членов ООН воздерживаться от притязаний на их эксплуатацию, до тех пор пока не будет принято общее решение относительно использования ресурсов этого района.

После тщательного рассмотрения вопроса в специально созданном для этпх целен Комитете по морскому дну Генеральная Ассамблея ООН приняла в 1969 г. и в и 970 г. важные резолюции по данной проблеме. Резолюция 2574 (XXIV) от 15 декабря 1969 г. предусматривала, что до устаиовлеипя международного режима эксплуатации ресурсов дна морей и океанов н его педр государства п лица, физические или .юридические, обязаны воздерживаться от всякой деятельности но эксплуатации ресурсов дпа морен и океанов и его педр за пределами действия национальной юрисдикции, и указывала, что никакие притязания на любую часть этого района пли его ресурсы ие будут признаваться.

Резолюция 2749 (XXV) от 17 декабря 1970 г., принятая без возражений 108 голосами при 14 воздержавшихся, называется «Декларация принципов, регулирующих режим дна морей и океанов и его недр за пределами действия национальной юрисдикции».

В этой резолюции Генеральная Ассамблея ООН провозглашает inter alia:

1. Дпо морей п океанов и его недра за пределами действия национальной юрисдикции (далее обозначается этот район), а также ресурсы этого района являются общим достоянием человечества.

2. Этот район не подлежит присвоению каким бы то нп было образом государствами или лицами, физическими или юридическими, нп одно государство не будет претендовать на осуществление суверенитета или суверенных прав над любой частью этого района или осуществлять их.

5. Этот район открыт для использования исключительно в мирных целях всеми государствами без дискриминации, независимо от того, являются ли они прибрежными или не имеющими выхода к морю, в соответствии с

334

международным режимом, который должеп быть установлен.

7. Исследование этого района и разработка его ресурсов осуществляются иа благо всего человечества, независимо от географического положения государств, как не имеющих выхода к морю, так и прибрежных, и с особым учетом интересов и потребностей развивающихся стран.

9. На основе принципов настоящей декларации путем международного договора универсального характера, заключенного с общего согласия, будет установлен международный режим, распространяющийся на этот район и его ресурсы и включающий соответствующий международный механизм, с тем чтобы ввести в силу положения этого режима.

Правовой статус дпа морен и океанов и его недр; тупик в работе конференции

Несмотря иа достижение согласия относительно общих принципов, провозглашенных в Декларации 1970 г., работа Третьей конференции ООН по морскому праву зашла в тупик в ходе обсуждения основных аспектов международного режима эксплуатации морских ресурсов, который должен быть установлен.

Индустриально развитые страны представляли себе международный Орган по морскому дну лишь как организацию, координирующую действия государств главным образом технического характера, которая будет выдавать разрешения илп лицензии на разведку- и эксплуатацию ресурсов морского дна, но ие будет обладать полномочиями непосредственно и самостоятельно вести какие-либо работы по эксплуатации этпх ресурсов. Соединенные Штаты и другие промышленно развитые страны Запада считали, что такие разрешения должны предоставляться частным компаниям п транснациональным предприятиям, которые уже обладают необходимой технологней для осуществления успешной деятельности по эксплуатации морских ресурсов. Советский Союз и другие социалистические страны также были сторонниками установления режима лицензий или разрешений, которые, однако, по их мнению, могли предоставляться только государствам или группам государств. В обмен иа получение в соответствии с указанными лицензиями исключительных прав на эксплуатацию ресурсов района часть доходов должна бы-

335

ла передаваться Международному Органу. Таким образом эти страны рассматривали создаваемый Орган как некое административное учреждение, призванное улаживать конфликтные ситуации и собирать взносы,— своего рода центр регистрации п координации притязаний различных государств на эксплуатацию морских месторождений.

В свою очередь развивающиеся государства представляли себе Оргаи по морскому дну как международную организацию, наделеплую собственными полномочиями н широкими функциями, которая сама бы могла вести все необходимые работы, отвечая за всю деятельность, проводимую в районе, в том числе не только за разведку и эксплуатацию полезных ископаемых, ио и за соответствующие научные исследования и сбыт добываемых ископаемых с правом принятия мер, направленных на то, чтобы избежать падения цен на них. .

Эти страны считают, что. по крайней мере в первые годы, необходимые для разведки и эксплуатации ресурсов морского дна капитал и технология должны поступать от промышлеипо развитых государств, в частности от нескольких технически наиболее хорошо оснащенных компаний. В остальном их позиция остается неизменной. Вот что заявил одпп из представителей этих стран, посол Ппп-то из Шрп Ланки: «Развивающиеся страны, являющиеся наследниками несметных богатств, к разработке которых в настоящее время они не способны приступить... преисполнены решимости защитить свои с таким трудом приобретенные права на причитающуюся им часть естественных ресурсов. II если сегодня они не могут воспользоваться выгодами своего положения, то они предпочитают сохранять своп полезные ископаемые в нетропутом виде, до тех пор пока они не будут с технологической точки зрения в состоянии их эксплуатировать. В то же время они не желают, чтобы те, кто сейчас обладает соответствующими возможностями, уже сегодня разграбляли принадлежащие развивающимся странам богатства» '!2.

Президент Мексики Эчеваррпа, выражая точку зрения развивающихся стран, заявил в своем выступлении на конференции в Каракасе: «Предоставление концессий

«- Pinto С. XV. The Law of the Sea, Needs and Interests of Developing Countries. — ^Proceedings of the 7th Annual Conference of the Law of the Sea Institute of Rhode Island University)), 1972.

p. lo, '

на разработку и эксплуатацию ресурсов морского дна государствам или, что еще хуже, частным, очевидно транснациональным, компаниям будет на деле означать оккупацию необъятных подводных территорий и- пх распределение между несколькими наиболее развитыми в технологическом и финансовом отношении странами и положит, таким образом, начало новой форме колониализма, приносящей баснословные выгоды этим немногим государствам за счет присвоения естественных богатств, являющихся общим достоянием человечества»'!3.

Мексиканский представитель в Комитете по морскому дну еще раньше отмечал, что невозможно оправдать такую систему разработки ресурсов дна морей и океанов п. его недр, в результате применения которой их законному хозяину будет отводиться лишь роль наблюдателя 44.

Все эти разногласия, проявившиеся уже в самом па-чале работы конференции, носили, казалось бы, неразрешимый характер. Тем не менее в ходе последующих заседаний наблюдалось определенное сближение позиций. В настоящее время уже достигнуто всеобщее согласие относительно того, что эксплуатация ресурсов морского дна осуществляется, во-первых, Предприятием, которое является органом Органа и непосредственно проводит деятельность в Районе, и, во-вторых, в ассоциации с Органом государствами-участниками, либо государственными предприятиями, либо физическими или юридическими лицами (ст. 153 НСТП).

Такой двойственный подход разрешил, однако, далеко не все проблемы. Промышленио развитые государства, в особенности Соединенные Штаты Америки, стремились к установлению такого режима, который обеспечивал бы их частным компаниям, что называется, «гарантированный доступ» к полезным ископаемым морского дна на условиях, дающих возможность получения стабильных доходов и вселяющих уверенность в том, что работы по их эксплуатации будут экономически рептабельпы.

Со своей стороны развивающиеся государства считают, что частные, да и государственные компании могут играть определенную роль лишь на начальном этапе эксплуатации ресурсов морского дна, то есть только до тех пор как Предприятие аккумулирует достаточные кашг

43 Documentos Oficiales de la Conferencia, vol. I, p. 220. ** Doc. A/A. C. 138/S. C. 1/S. R. 40, p. 141.

337

талы и технологию, чтобы приступить к самостоятельный действиям. Соответственно они предпочитают, чтобы Орган обладал всеми необходимыми полномочиями, тогда как международным компаниям предоставлялось бы лишь право временного доступа к использованию ресурсов морского дна, причем это должны быть смешанные консорциумы, что гарантировало бы последующую передачу технологии производителем работ в распоряжение Предприятия.

Было чрезвычайно сложно найти решение, которое удовлетворяло бы как сторонников предоставления частным компаниям гарантированного доступа к ресурсам Района, так и последователей концепции о ничем не ограниченных полномочиях Органа. Тем не менее в конечном счете удалось включить в Неофициальный сводный текст для переговоров и в приложения к нему ряд компромиссных положений, примиряющих эти две противоположные точки зрения. Одно из них заключается в параллельной системе разработки ресурсов. Частная компания, подающая заявку на получение контракта, должпа предложить достаточно обширный район, для того чтобы Орган мог зарезервировать половину этого района исключительно для осуществления своей деятельности через Предприятие пли в ассоциации с развивающимися странами. Такой способ резервации участков обеспечивает доступ к разработке ресурсов квалифицированных частных компании н в то же время помогает Органу определять наиболее перспективные для эксплуатации места без затрат на проведение разводки.

Эти компромиссные положения были включены в НСТП но предложению Киссинджера, который в ту пору был государственным секретарем США, причем предусматривалось, что вся эта система будет пересмотрена на другой конференции но морскому праву через 20—25 лет. Это предложение позволило достичь определенных договоренностей, поскольку с его принятием исключалась необходимость немедленного решения наиболее острых вопросов, а некоторые уступки, на которые приходилось идти, носили временный характер. Тем пе менее возникли существенные разногласия относительно того, как будет осуществляться выполнение положений клаузулы об обзоре соблюдения международного режима Района.

Члены «групиы 77» считали, что параллельная система эксплуатации через 25 лет должна полностью исчезнуть. Промышлеино развитые страны не были согласны с таким автоматическим прекращением деятельности частных компаний и утверждали, что эта двойная система должна сохраняться в дальнейшем, если только конференция по обзору не примет иного решения. Если этот тезис не будет принят, то, по пх мнению, по истечении первых 5 лет полностью прекратятся новые капиталовложения в эксплуатацию ресурсов морского дна, поскольку для возврата первоначально вложенных средств и получения разумной прибыли как минимум требуется 25-летний срок деятельности.

Неофициальный сводный текст для переговоров предусматривал также созыв по истечении 20 лет с момента вступления в силу конвенции конференции по обзору соответствующих положений данной части конвенции. На одпом пз заседаний предлагалось также включить в ст. 153 НСТП под п. 6 положение о том, что если через 5 лет после начала конференции по обзору на ней не удастся достигнуть согласия относительно еще не решенных вопросов, то «разведка и разработка ресурсов Района будут осуществляться Органом через Предприятие в форме совместных предприятий». Эта формулировка, отражающая позицию развивающихся стран, не была принята технологически наиболее развитыми государствами, которые указывали, что тогда частные компании будут лишены прямого доступа к ресурсам Района, за исключенном случаев, когда они, с согласия Оргапа, будут участвовать в деятельности смешанных предприятий. Таким образом, одним пз наиболее существенных препятствий для всеобщего одобрения Конвенции по морскому праву стало отсутствие согласия относительно того, что же падо буд^т делать в 2000 г. в сфере промышленной эксплуатации ресурсов, которая еще п не начиналась. На заседании конференции в мае 1978 г. был достигпут определенный прогресс по этому вопросу на основе компромиссной формулировки, предложенной делегатом Кении Ниенга. Оиа должпа была замеппть предлагаемую ранее формулировку п. 6 ст. 153 НСТП. Согласно новому положению предусматривалось объявление моратория на предоставление новых контрактов в целях достижения согласия па конференции по обзору.

Это повое положение гласит: «Через пять лет после пачала Конференции по обзору и до вступления в силу соглашения о системе разведки п разработки ресурсов

339

Района Ассамблея может принять большинством, требуемым по вопросам существа, решение о том, что никакие новые контракты плп планы работы для деятельности в Районе утверждаться не будут. Однако такое решение не будет затрагивать уже утвержденные контракты пли контракты и планы.работы для осуществления деятельности в районах, уже зарезервированных...» (ст. 155, п. 6).

Еще одним вопросом, вызвавшим серьезные разногласия участников конференции, стала политика Оргапа в отпошенни освоения ресурсов Района. Как и в остальпых случаях, при обсуждении данного вопроса были высказаны противоречивые точки зрения, отражающие различия в степени экономического развития государств.

Индустриально развитые страны Запада выступали за установление полной свободы добычи и сбыта, с тем чтобы эксплуатация ресурсов морского дна не ограничивалась в силу установления максимального уровня извлечения полезных ископаемых или другими экономическими рамками, а развивалась исходя из необходимости удовлетворения с минимальными затратами спроса на минеральное сырье. Они высказывали опасение, что в противном случае Орган может превратиться в своего рода международный картель наподобие ОПЕК, ограничивающий доступ к источникам дефицитного сырья.

Со своей стороны развивающиеся государства, а также Капада, являющаяся крупным экспортером никеля, добивались принятия определенных норм п правил, которые регулировали бы добычу полезных ископаемых па морском дне, чтобы оградить страны, добывающие их в пределах своей сухопутной территории, от уменьшения прибылей и потери рынков сбыта вследствие бесконтрольной деятельности в Районе.

В этой области также предлагались различные компромиссные решения. Неофициальный сводный текст для переговоров предусматривал право Органа участвовать в любых соглашениях по сырьевым товарам и в связи с растущим спросом на никель на мировом рынке ограничивать его добычу из конкреций иа морском дне. Это по совсем устраивало индустриально развитые страны. Тем не менее в ходе седьмой сессии конференции был достигнут определенный прогресс и в этом отношении, что стало возможным благодаря внесению в НСТП различных поправок технического характера, регулирующих вопросы сбыта добываемой продукции. В результате большой

340

работы, проведенной группой экспертов, постановления НСТП, касающиеся политики в отношении освоения ресурсов Района и рыночного режима, были заново сформулированы таким образом, что они оказались приемлемыми для всех групп заинтересованных государств 45.

Многие из этих нелегко достигнутых договоренностей стали возможпы благодаря предоставлению более широких полномочий Органу, и поэтому в настоящее время наиболее серьезные разногласия вызывают организационные вопросы, связанные с его функционированием. Сам факт создания Органа — международной организации, которая доляша обладать ? конкретными полномочиями и функциями для осуществления непосредственно экономической деятельности от имени всего человечества,— не имеет прецедентов. Наиболее сложпой для разрешения является проблема, касающаяся состава Совета Органа, правил голосования его членов, а также соотношения полномочий и функций Совета и Ассамблеи. Развитые страны Запада стремятся к установлению такого порядка голосования, который позволял бы им, объединившись, блокировать решения Совета Органа. Развивающиеся страны решительно возражают против введения права вето в любой форме. В этом, пожалуй, и заключается наиболее серьезное разногласие, которое сегодня мешает достижению всеобщего согласия участников конференции по данным вопросам. Соединенные Штаты публично заявили о том, что положения НСТП, касающиеся освоения ресурсов Района п полномочий Оргапа по морскому дну, «в пх нынешнем виде абсолютно неприемлемы» 46. По заявлению представителя США, одной из причин этого является то, что соответствующие статьи Неофициального сводного текста для переговоров «ие защищают должным образом интересы меньшинства» 47.

В ходе последних заседаний конференции была предпринята попытка как-то примирить демократический принцип, в соответствии с которым каждое государство —

45 Пояснительный меморандум председателя группы по пере^ говорам Ниепга (Doc. N. G. 1/12, р. 3). Как отметил проф. Дюпюпг, в этом вопросе работа конференции отличалась высоким техницизмом и решающее значение приобрели высказывания не дипломатов, а экспертов (L'Ocean partage, p. 198).

341

член Ассамблеи пмеет одпн голос, с представительством специфических интересов в Совете. В итоге пересмотренный текст НСТП предусматривает, что Совет состоит из 36 членов Органа, избираемых Ассамблеей, причем выборы проводятся следующим образом:

a) 4 члена из числа 8 государств-участников, которые осуществляют наибольшие капиталовложения в подготовку и проведение деятельности в Районе, в том числе ие мепее одного государства от социалистического региона;

b) 4 члена пз числа тех государств-участников, которые являются крупнейшими импортерами сырьевых товаров, которые будут добываться в Районе, и в любом случае одно государство от социалистического региона;

c) 4 члена нз числа стран, являющихся крупными экспортерами тех категорий полезных ископаемых, которые будут добываться в Районе;

d) 6 членов из числа развивающихся стран;

e) 18 члспов, избираемых в соответствии с принципом обеспечопня справедливого географического распределения мост в Совете (ст. 101, п. 1).

Эксплуатация ресурсов дна морей и океанов и его недр в период переговоров об установлении соответствующего международного режима

В 1974 г. международный консорциум фирм Соединенных Штатов и некоторых других индустриально развитых страп «Днп си воичерс пик.» направил в государственный департамент США, а также в министерства иностранных дол Канады, Австралии и Великобритании сообщение «об открытии и заявлении своих исключительных прав па эксплуатацию месторождений марганцевых конкреций в недрах морского дпа... расположенных в Тихом океане па глубинах от 2300 до 5000 метров и занимающих площадь примерно в 60 тыс. км2». В этом документе отмечалось, что консорциум «открыл и вступил во владение данным месторождением н что в настоящее время ои собирается провести оценку промышленных запасов минерального сырья, чтобы в скором времени приступить к его добыче с указанных глубин». «Дин си вепчерс инк.» заявил о своих притязаниях иа «исключительные права на разведку и разработку этого месторождения, включая добычу, использование и продажу всех имеющихся там марганцевых конкреций и производных от них минералов

342

и металлов» 48. Было представлено также заключение юриста, в котором утверждалось, что эти притязания консорциума соответствуют нормам и принципам международного права 49.

Если Австралия, Канада и Великобритания сразу же категорически отвергли притязания консорциума 50, то государственный департамент Соединенных Штатов ответил, что он «не признает и не предоставляет исключительных прав на разработку минеральных ресурсов в районах морского дна за пределами действия национальной юрисдикции» н что «наиболее подходящим средством для развития морского права является Третья конференция ООН по морскому праву, а не чьи-либо односторонние действия» 51. Однако в ответе госдепартамента США, кроме того, говорится: «Позиция правительства Соединенных Штатов относительно эксплуатации ресурсов морского диа за пределами национальной юрисдикции состоит в том, что, до тех пор пока Конференция ООН по морскому праву ие примет окончательного решения по данному вопросу, такая деятельность может быть разрешена в осуществление принципа свободы открытого моря в соответствии с действующими нормами международного нрава».

И хотя отказа в признании за концерном исключительных нрав па эксплуатацию было, возможио, достаточно для того, чтобы охладить решимость «Дин си венчепс пик.» приступить к немедленным действиям по разведке запасов указанного месторождения, остается неясным, верна ли сама по себе вторая часть ответа государственного департамента США, то есть следует ли вместе с правительством Соединенных Штатов считать, что разработка ресурсов морского дна за пределами национальной юрисдикции на сегодняшний день «может быть разрешена в осуществление принципа свободы открытого моря в соответствии с действующими нормами международного права».

В пользу такой точки зрепия говорит то, что разрешение осуществлять подобную деятельность подразумевается в ст. 2 Конвенции об открытом море 1958 г., в которой, в частности, упоминаются «другие свободы (откры

343.

того моря), признанные в соответствия с общими принципами международного права...». Утверждается также, что подготовительные материалы КОМИССИИ международного права доказывают, что КОМИССИЯ в качестве одной из таких «свобод открытого моря» подразумевала эксплуатацию ресурсов морского дна и что она ие упомянула конкретно эту свободу только потому, что подобная деятельность «еще не приобрела столь существенного практического значения, чтобы была оправдана ее специальная регламентация» 52.

Вместе с тем, комментируя те же положения подготовительных материалов, некоторые авторы указывают, что Комиссия международного права просто «не захотела предлагать какие-то правовые нормы, регулирующие деятельность, еще не существующую в то время» 53, и что Конвенция об открытом море кодифицировала действующие в ту пору принципы международного права, п, следовательно, ее нельзя толковать как договор, создающий правовые нормы, регулирующие деятельность, которая тогда пе только но существовала, по даже и не предусматривалась °'.

В любом случае толкование положений Конвенции об открытом море 1958 г. и анализ дискуссий, происходивших в ходе ее подготовки, не могут иметь определяющего значения для разрешения данного вопроса. Прежде всего следует иметь в виду Декларацию принципов, регулирующих режим дна морей и океанов н его недр за пределами действия национальной юрисдикции, принятую Генеральной Ассамблеей ООП в 1970 г., в особенности ее п. 3, 4 и 14, которые провозглашают следующее:

«3. Никакое государство пли лицо, физическое пли юридическое, не будет претендовать на права, осуществлять или приобретать нрава в отношении этого Района пли его ресурсов, несовместимые с международным режимом, который должеп быть установлен, и принципами настоящей Декларации.

4. Вся деятельность, касающаяся разведки и разработки ресурсов этого района, и другая связанная с этим

54 Thompson Flo res. — In: «The Law of the Sea, Needs And Interests of Developing Countries!), Alexander (ed.) p. 40.

344

деятельность будет регулироваться международным режимом, который должен быть установлен...

14. Каждое государство несет ответственность за обеспечение того, чтобы деятельность в этом Районе, включая деятельность, связанную с его ресурсами, предпринятую правительственными учреждениями, пли неправительственными объединениями, или лицами, находящимися под его юрисдикцией или выступающими от его имени, проводилась в соответствии с международным режимом, который должен быть установлен... Ущерб, причиненный такой деятельностью, подлежит возмещению».

Эти положения обращены пе только к государствам, но II к частным секторам в различных странах, предупреждая их, таким образом, что любая деятельность в Районе, несовместимая с международным режимом, который должен быть установлен, пе только ие считается законной, но и влечет за собой ответственность за ущерб, прпчппениый «общему достоянию человечества».

Даже если бы государства, которые воздержались при голосовании или возражали против принятия Генеральной Ассамблеей ООН этой декларации, оспаривали ее юридическую силу, приведенные выше положения резолюции являются совершенпо четким выражением воли международного сообщества, сформулированным в точных юридических терминах.

В преамбуле Декларации Геперальпой Ассамблеи ООН 1970 г. признается, что «существующий правовой режим открытого моря не имеет основных норм для регулирования исследования вышеупомянутого Района п разработки его ресурсов». Это заявление представляет собой явпо выраженное п формальное признание, по крайней мере со стороны тех государств, которые проголосовали за данную декларацию, того, что Конвенция об открытом море 1958 г. не содержит, и даже ие подразумевает, основных норм по указанной проблеме и что в этом отношении существует своего рода tabula rasa S5.

В свете этого признания, а также принимая во внимание точную терминологию п. 4 н 14 декларации 1970 г. и единогласие государств, проявившееся на сессип Генеральной Ассамблеи ООН, а затем на Конференции по мор-

345

сколу праву, можно прийти к заключению, что международное сообщество уже не считает — даже если когда-то оно так считало — эксплуатацию ресурсов морского дна за пределами национальной юрисдикции одной из свобод открытого моря, которой иа законных основаниях и в индивидуальном порядке могут пользоваться государства или частные компании.

Главным признаком законности действии какого-либо государства в открытом море является признание их правомерности другими членами международного сообщества. В случае если бы консорциум «Дни си венчерс инк.» начал осуществлять намечаемые им действия по разведке подводного месторождения, он столкнулся бы ие только с отсутствием согласия с такими действиями, но и с решительной оппозицией и протестами подавляющего большинства членов международного сообщества, провозгласивших, что односторонняя эксплуатация ресурсов морского дна за пределами национальной юрисдикции наносит ущерб «общему достоянию человечества», что такая деятельность является незаконной, а наносимый ею ущерб подлежит возмещению.

С учетом всего вышеизложенного становится очевидной вся несостоятельность заявлешш о том, что эксплуатация ресурсов морского дна за пределами национальной юрисдикции «может быть разрешена в осуществление принципа свободы открытого моря в соответствии с действующими иормами обычного международного права». Эти предполагаемые обычные нормы не имеют под собой никакого основания, поскольку подобная деятельность никогда прежде ие осуществлялась: она пе пользуется также никакой психологической поддержкой пли opinio juris, так как подавляющее большинство государств расценивает одностороннюю эксплуатацию морских ресурсов как незаконную.

Добытая подобным незаконным способом продукция может считаться похищенной у международного сообщества п рассматриваться как hot products, иными словами, по отношению к ней не будут считаться действительными какие бы то ни было соглашения о страховании, продаже и т. п. Для национальных судов законным владельцем такого минерального сырья и его производных будет по-прежпему оставаться нх подлшшый хозяин — международное сообщество.

?мо,