Дело о Китобойном промысле в Антарктике 2014 г.547
Международная китобойная комиссия (МКК) в 1982 г. ввела мораторий на коммерческий промысел любых видов китов. Действие моратория началось с 1985г.548 549 550 Вместе с тем, для Японии исторически промысел китов имел очень большое экономическое значение. На 44-м заседании МКК в 1989 г. японская сторона заявила, что мораторий «оказал сильнейшее влияние на духовное, психологическое, физическое и культурное благополучие 557 японских граждан, жизнь которых зависит от китобойного промысла» . Несмотря на введенный мораторий, Япония продолжила убой китов. С 2005 ССО г. эта деятельность продолжалась в рамках программ МИРА I и МИРА II . Как указывается в решении Суда в рамках программы АЛЯРЛ II «в среднем ежегодно осуществлялся забой около 450 малых полосатиков»551. Необходимо отметить, что в научно-исследовательские программы Японии - ЗАИРА I и ЗАИРА II также входили и такие виды китов, как финвалы и горбатые киты. По данным МКК после введения моратория в 1986 г. в рамках научно-исследовательских программ Японии было забито более 15,5 тыс. китов552. В рассматриваемом деле Австралия обратилась в Международный Суд ООН с иском против Японии. В частности, Австралия в своем заявлении указала на тот факт, что Япония нарушает ст. VIII (п. 1) Международной Конвенции по регулированию китобойного промысла 1946 г., а также п. 10 (е) (обязательство соблюдать мораторий (нулевую квоту) на коммерческую добычу),7 (Ь) (запрет коммерческого промысла финвалов в водах китового заповедника Южного океана) и 10 (3) (обязательство соблюдать мораторий на промысел убой и обработку китов за исключением малых полосатиков, китоматками553 или китобойными судами, которые с ними связаны)554. В соответствии со ст. VIII Конвенции 1946 г., «любое Договаривающееся Правительство может выдать своим подданным особое разрешение на промысел, убой и обработку китов для научно - исследовательских целей, подлежащее таким ограничениям в отношении числа и других условий, какие Договаривающееся Правительство найдет нужным установить. Промысел, убой и обработка китов, добываемых в соответствии с этой статьей, не подлежат действию настоящей Конвенции». Австралия указывала на тот факт, что ЗАИРА II не является программой для научно-исследовательских целей в том значении, которое содержится в ст. VIII Конвенции555. Япония, в свою очередь, утверждала, что ЗАИРА II полностью соответствует значению, употребляемому в ст. VIII Конвенции, -564 поскольку является научно-исследовательской . Суд исходил из того, что вопросы, касающиеся толкования и применения ст. VIII Конвенции, являются основными для разрешения спора между Австралией и Японией556 557. Суд указал на необходимость толкования ст. VIII Конвенции в контексте преамбулы, в частности, ее §, в соответствии с которым государства-участники Конвенции признают, что «в общих интересах необходимо в кратчайший срок довести поголовье китов до его наивысшей численности, не вызывая при этом значительные нарушения ... в экономике...»558. Также Суд подчеркнул, что выдача разрешения государством на промысел, убой и обработку китов «в научноисследовательских целях» не может зависеть просто от «понимания» государства. В результате Суд пришел к выводу о необходимости выработать «стандарт» оценки правомерной выдачи специального разрешения на промысел, убой и обработку китов «в научно-исследовательских целях». Этот стандарт включал, помимо прочего, оценку того, насколько применительно к использованию смертельных методов построение программы и её осуществление являются разумно необходимыми для достижения заявленных целей559. Рассматривая японскую программу с этой точки зрения, Суд отметил, что использование смертельных методов для отбора образцов китов, как таковое, не противоречит её цели. Однако Суд при толковании понятия «в научно-исследовательских целях» пришел к выводу о том, что для определения того, является ли цель убоя китов действительно научноисследовательской, необходимо учитывать не только значение термина «научно-исследовательский», тем более что он отказался дать ему общее определение560 561. При вынесении решения Суд принял во внимание не только качественный, но и количественный критерий, а именно масштаб убоя китов. В результате подробного анализа программы и методов её реализации Суд пришел к выводу о том, что масштаб убоя не соответствует цели научного исследования, которая предусмотрена ст. VIII Конвенции. Более того, Суд заявил, что если убой китов осуществляется не с научно-исследовательской целью, то это означает, что цель такого убоя коммерческая. Другими словами, любая деятельность, не подпадающая под понятие «деятельность в научно-исследовательских целях», является коммерческой деятельностью, которая, очевидно, относится к экономической дельности. В постановляющей части решения Суд указал, что разрешения, выданные Японией для реализации программы ЗАЯРА II, не соответствуют цели «научного исследования», предусмотренной ст. VIII Конвенции. Как следствие, Суд заключил о том, что действия Японии не соответствовали её обязательству по соблюдению моратория на коммерческий промысел китов. В своем решении Суд, в частности, указал: «с 2005 года по сегодняшний день, Япония, выдав разрешения в рамках 1АКРА II, не установила лимиты свыше нулевого уровня в отношении трех видов китов - 850 малых полосатиков, 50 финвалов и 50 горбатых китов... Суд считает, что любой китобойный промысел, осуществляемый не в соответствии со статьей VIII Конвенции ... подпадает под статью 10 (е) Приложения к Конвенции» (о добросовестном соблюдении моратория (нулевой квоты) на коммерческую добычу-курсив наш - Д.Б.)569. Кроме того, Суд решил, что действия Японии также не соответствовали её обязательствам соблюдать мораторий на промысел финвалов китоматками и запрет коммерческого промысла финвалов в водах «Китового заповедника Южного океана». Таким образом, Суд поддержал конвенционный режим, который запрещает экономическую деятельность (коммерческий вылов китов) в природоохранных целях.