Африканский золотой динар как средство объединения африканских государств

Утверждается, что в основу Резолюции 1973 была положена т.н. концепция «ответственности за защиту» («responsibility to protect»), одобренная и определенная Генеральной ассамблеей ООН (ГА ООН) на Всемирном саммите в 2005 г. ^{[305] [306] Она возлагает основную обязанность по защите гражданского населения от геноцида, военных преступлений, этнических чисток и преступлений против человечности на государство. Если же государство не желает либо не может справиться со своей обязанностью, то вместо него, согласно этой концепции, должно действовать международное сообщество.}

Однако согласно целому ряду международных правовых норм, в частности Уставу Международного военного трибунала от 8 августа 1945 г. (статья 6, пункт «a»), Уставу Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г. (статья 5, часть 1, пункт «d»), Резолюции ГА ООН 3314 от 14 декабря

Л

1974 г. (пункты «a», «b», «c» и «d») , интервенция в Ливию представляла собой преступную агрессивную войну. Не удивительно, что сразу после принятия Резолюции 1973 появилось множество вопросов о пределах мандата, а также масса критических замечаний по поводу чрезмерного масштаба предпринимаемых воздушных налетов на Ливию. Россия и Китай осудили нападение на Ливию. Так, В.В. Путин, будучи тогда премьер-министром, подверг резкой критике эту резолюцию: «Резолюция СБ является

неполноценной и ущербной, она разрешает все и напоминает средневековый призыв к крестовому походу. Фактически она позволяет вторжение в

-5

суверенную страну» . На сайте МИД Китая было опубликовано заявление, содержащее сожаление в связи с военной операцией в Ливии: «Глядя на развитие ситуации в Ливии, мы сожалеем о начавшихся военных ударах по этой стране»^{[307] [308] [309].}

л

проблему . Ф. Кастро в своей статье «Фашистская война НАТО» написал: «Даже фашистские лидеры Германии и Италии не были столь наглыми во время гражданской войны в Испании, развязанной в 1936 г. ... Никогда еще ни большая, ни малая страна ... не была жертвой столь жестокой атаки военно­воздушных сил милитаристской организации, которая имеет в своем распоряжении тысячи истребителей и бомбардировщиков, более 100 подводных лодок, ядерные авианосцы и достаточный арсенал, чтобы несколько раз разрушить планету. Наш род человеческий никогда не знал подобной ситуации, и не существовало ничего подобного 75 лет назад, когда нацистские

-5

бомбардировщики атаковали цели в Испании» .

Даже если признать правомерность Резолюции 1973, то она разрешала лишь защиту гражданского населения, но никак не свержение ливийского режима. Однако факты говорят о том, что участники интервенции вполне открыто поддерживали повстанцев^[310]. НАТО наносила высокоточные удары, в которых нуждались командиры повстанцев после изменения силами М. Каддафи своей тактики^[311]. Не вызывает никаких споров то, что операции, проводимые повстанцами, быстро совершенствовались, в частности, улучшались их способности действовать слаженно на поле боя, что объяснялось работой тайно прибывших в страну британских и французских военных советников, которые обучали бойцов и параллельно обеспечивали тактической информацией авиацию НАТО^[312]. Франция сбрасывала на парашютах на специально подготовленные повстанцами площадки в горах Нафуса ящики, заполненные стрелковым оружием, гранатометами, управляемыми противотанковыми ракетами, а также различными боеприпасами^{[313] [314] . Катар доставлял грузовыми самолетами в захваченный Бенгази оружие, откуда оно, благодаря посредничеству ливийских репатриантов, ранее нашедших убежище в Дохе, отправлялось морем и сушей в западные районы Ливии, в частности в Завийю.}

-5

городами, чтобы ускорить его доставку на линию фронта . Благодаря внешней помощи повстанцы относительно легко вытеснили из гор Нафуса и города Мисраты силы режима. Когда стали известны факты воздушной доставки повстанцам оружия французами, министр иностранных дел РФ С.Н. Лавров заметил, что «если это подтвердится, то это грубое нарушение резолюции СБ ООН 1970»^[315].

Мощь повстанцев росла, тогда как эффективность ливийского правительства в поддержании контроля над собственными силами сокращалась, благодаря воздушным ударам НАТО, уничтожившим центры управления и инфраструктуру. После этого повстанцы приступили к более агрессивным атакам на города, удерживаемые силами М. Каддафи. Когда повстанцы продвигались вглубь территорий, контролируемых М. Каддафи, включая Триполи, Бени-Валид и Сирт, НАТО и ее союзники наносили воздушные удары в нужных повстанцам местах. Повстанцы, проникавшие в Триполи под видом мирных жителей, спасающихся от войны, координировали авиацию НАТО, наносящую высокоточные удары по указанным с земли целям^[316].

Обеспечивая воздушную поддержку наступательных операций повстанцев на города, удерживаемые силами М. Каддафи, НАТО, по сути, уничтожало одну из сторон конфликта. Воздушные удары НАТО помогали повстанцам захватывать новые районы и в конце концов сыграли не последнюю роль в свержении режима М. Каддафи.

Согласно Резолюции СБ ООН 1973, НАТО могла оказывать военную помощь повстанцам лишь в ограниченных рамках^[317]. Полномочия НАТО, данные указанной резолюцией, не распространялись на изменения режима или на повсеместную защиту прав человека в Ливии. НАТО получила право лишь защищать гражданских лиц и населенные ими районы, которые могут подвергнуться нападению правительственных сил. Очевидно, что районы, удерживаемые силами М. Каддафи, не могли подвергнуться атакам с их же стороны. Когда же повстанцы наступали на города, подконтрольные правительству, то угроза для гражданских лиц и населенных ими районов исходила от самих наступающих повстанцев. Координация между повстанцами и НАТО, имевшая место когда повстанцы наступали на территории, управляемые М. Каддафи, свидетельствует, что НАТО откровенно поддерживала одну из сторон в конфликте. Традиционный для ООН принцип беспристрастности подразумевает, что когда СБ санкционирует применение силы в ситуациях вооруженных конфликтов, участвующие государства, если прямо не указано иное, должны сохранять нейтралитет относительно политических целей сторон конфликта^{[318] [319] [320]. Очевидно, что в ходе ливийского конфликта НАТО и ее союзники действовали только на стороне повстанцев, хотя мандат не предполагал такого права.}

Правовой основой для воздушных атак НАТО, возможно, послужило согласие повстанцев, рассматриваемых в качестве нового действующего правительства Ливии, а не Резолюция СБ ООН 1973. Однако ни мандат ООН, ни согласие не могли обеспечить основу для применения НАТО силы с целью облегчить повстанцем наступление. Несмотря на то, что Резолюция СБ ООН 1973 преследовала цель защиты гражданского населения, согласие на интервенцию, данное повстанцами, могло иметь отношение к делу лишь в том случае, если бы они гарантировали безопасность на достаточно большой части страны. Более того существует общая договоренность, что право на «интервенцию по приглашению» не применяется в случаях гражданской войны . Понятно, что НАТО, желало преодолеть патовую ситуацию, сложившуюся в отношениях между повстанцами и режимом М. Каддафи, однако воздушная поддержка наступательных операций первых выходила за рамки мандата Резолюции СБ ООН 1973 и, следовательно, нарушала запрет на

-5

применение силы, содержащийся в статье 2 (4) Устава ООН .

Вовлечение МУС в борьбу против М. Каддафи подорвало и без того невысокую легитимность этого органа в глазах мирового сообщества. Многие страны в очередной раз убедились, что они практически полностью исключены из процесса, определяющего, когда и где будет твориться международное правосудие. Среди прочего Резолюцией 1979 ливийское дело передавалось на рассмотрение МУС. Хотя Ливия не была тогда государством-участником

Римского статута МУС, СБ ООН имел все права на такие действия. Приняв ливийское дело, МУС выдал три ордера на арест: собственно М. Каддафи, его сына С. Каддафи и главы военной разведки А. Сенусси. Например, президент ЮАР Дж. Зума, несмотря на голосование за Резолюцию 1970, выразил свое «крайнее недовольство» решением МУС. Отчасти его недовольство мотивировалось внутренним давлением - приобретающая все большее влияние Молодежная лига Африканского национального конгресса стала в очевидную оппозицию к президенту, который якобы поддержал внешнюю интервенцию, называемую ее сторонниками как вторжение неоколониальных сил, - а отчасти временем оглашения судом своего решения. С момента проведения 10 марта 2011 г. совещания своего Совета мира и безопасности АС активно работал по прекращению насилия в Ливии через переговорный процесс. Ордеры на арест были выпущены лишь спустя день после того, как Дж. Зума сообщил о «крупных успехах» АС. М. Каддафи, как тогда сообщалось, принял дорожную карту АС по Ливии и согласился не мешать переговорам о мире^[321].

В ответ на решение МУС Ассамблея АС, собравшаяся в Малабо в конце июня 2011 г., выразила свою «глубокую обеспокоенность» тем, как прокурор интерпретировал ситуацию в Ливии. Отмечалось, что ордер на арест М. Каддафи серьезно осложнил попытки найти политическое решение кризиса в Ливии. АС потребовал, чтобы СБ ООН «задействовал положения статьи 16 Римского статута с целью отсрочки процесса МУС по Ливии в интересах справедливости, а также мира в стране», а также отметил, что его члены не будут оказывать никакую помощь «в осуществлении данного ордера на арест»^[322]. Убийство в октябре 2011 г. М. Каддафи сняло с повестки дня МУС данный вопрос, сбив волну недовольства. Однако этот случай вновь продемонстрировал, как и предшествовавший случай с президентом Судана О. Баширом и последующий случай с кенийским руководством, что АС отказывается безоговорочно признавать легитимность МУС, который постоянно игнорирует его требование применять положения статьи 16 Римского статута: «Никакое расследование или уголовное преследование не может начинаться либо проводиться в соответствии с настоящим Статутом в течение периода в 12 месяцев после того, как СБ в резолюции, принятой на основании главы VII Устава ООН, обращается в Суд с просьбой на этот счет»^[323]. В преддверии чрезвычайной встречи АС, состоявшейся в октябре 2013 г., африканские государства пообещали поддержать инициативу Кении о выходе из-под юрисдикции МУС. Под давлением АС в СБ ООН прошло голосование за приостановку дела против президента Кении У. Кениаты и вице-президента У. Руто, но 8 стран (США и 7 государств-участников МУС), воздержавшись, не позволили удовлетворить требование африканской организации^{[324] [325].}

Официально интервенция в Ливию завершилась 27 октября 2011 г. с принятием резолюции СБ ООН 2016, одобренной всеми его 15 членами. Данная резолюция установила дату окончания положений резолюции 1973 - 31 октября 2011 г., признав позитивные изменения в Ливии после гражданской войны и

-5

смерти М. Каддафи . Однако свержение режима М. Каддафи не сделало Ливию более безопасной для мирового сообщества, открыв в частности дорогу для проникновения в Северную Африку группировки «Исламское государство» (ИГ)^[326].

Все официальные оправдания интервенции не имели под собой никаких прочных реальных оснований. Одним из официальных оправданий служило нарушение ее руководством прав человека. Однако многие данные откровенно противоречат этому утверждению. Во-первых, в мире полно стран, в которых ситуация с правами человека не лучше, если не хуже, чем в Ливии, но они не только не подвергались и не подвергаются атакам, но и числятся среди преданных союзников западных государств. Во-вторых, международное сообщество за несколько месяцев до гражданской войны в Ливии признало, хоть и с некоторыми оговорками, что ситуация с правами человека в этой стране удовлетворяет международным критериям. В ноябре 2010 г. рабочая группа Совета по правам человека ООН в рамках механизма, известного как «Универсальный периодический обзор», подготовила доклад, в котором Ливия удостоилась в целом положительной оценки. Многие делегаты от стран, внесшие свой вклад в подготовку данного документа, «дали высокую оценку приверженности этой страны задачам соблюдения прав человека непосредственно на местах»^[327]: «Катар высоко оценил правовую базу защиты прав и свобод человека, включая, в частности, Уголовный кодекс и уголовно­процессуальное законодательство, которые обеспечивают правовые гарантии осуществления этих прав. ... Австралия с удовлетворением отметила, что Ливийская Арабская Джамахирия достигла прогресса в области прав человека и проявляет готовность содействовать ее посещению представителями Организации по наблюдению за осуществлением прав человека и организации «Международная амнистия», что свидетельствует о готовности этой страны взаимодействовать с международным сообществом по вопросам защиты прав человека. . Канада с удовлетворением отметила достижения Ливийской Арабской Джамахирии в улучшении положения в области прав человека . Соединенные Штаты Америки одобрили расширение сотрудничества Ливийской Арабской Джамахирии с международным сообществом. .

Объединенные Арабские Эмираты выразили глубокое удовлетворение по поводу ратификации Ливийской Арабской Джамахирией большинства договоров в области прав человека»^[328].

Этот парадокс не остался незамеченным даже господствующими мировыми СМИ, хотя они, безусловно, добавили свою интерпретацию. Так, в одной из статей в New York Times отмечалось: «До силового подавления полковником М. Каддафи беспорядков, имевшего место в течение последних недель, Совет по правам человека ООН был мягок в своих оценках Ливии. В январе он выпустил проект доклада о стране, похожий на сборник международных льстивых восхвалений, озвученных на фоне отсутствия каких- либо улучшений. Очевидно, некоторые из входящих в его состав «горшков» не желали обвинять «котелок в черноте»^{[329] [330], по крайней мере до того, как события вынудили их изменить свои позиции» . История с упоминаемым докладом закончилась тем, что ГА ООН приостановила членство Ливии в Совете по правам человека, оставив документ без движения. Совет одобрил доклад по Ливии лишь спустя год, уже при новых властях и после восстановления ее членства.}

Другое официальное обоснование интервенции строилось вокруг плохих условий жизни простых ливийцев. Эти аргументы также не совсем соответствовали действительности. В марте 2011 г. группа российских, украинских и белорусских медиков, работающих в Ливии, направила президенту РФ Д.А. Медведеву и премьер-министру РФ В.В. Путину открытое письмо, в котором авторы подчеркивали, что жители немногих стран могут похвастаться таким уровнем социального комфорта, как у ливийцев при режиме М. Каддафи: «Они пользуются бесплатным лечением, их больницы обеспечены лучшим в мире медицинским оборудованием. Образование в Ливии бесплатное, способная молодежь имеет возможность учиться за рубежом на государственные средства. При бракосочетании молодые пары получают 60000 ливийских динаров (около 50000 долларов США) материальной помощи. Г оскредиты беспроцентные и, как показывает практика, бессрочные. За счет государственных дотаций цена на автомобили значительно ниже, чем в Европе, и они являются доступными для каждой семьи. Бензин и хлеб стоят копейки, отсутствуют налоги для тех, кто занимается сельским хозяйством»^[331].

Возможно, авторы этого письма преувеличили комфорт ливийцев и переоценили тогдашние власти Ливии, но режиму М. Каддафи приписываются и другие достижения, неоспариваемые никем. Ливийское правительство реализовало самый масштабный и дорогостоящий гидропроект в истории человечества «Великая рукотворная река», призванный устранить дефицит пресной воды в пустынных районах страны. Потратив с 1983 по 2001 гг. более 33 млрд долларов, государство построило огромную водопроводную систему, связавшую подземные источника юга (Нубийский водоносный слой) с потребителями севера страны. Система включает в себя более тысячи скважин, расположенных на площади в 13000 квадратных километров, бетонные трубы диаметром 4 метра, тянущиеся на тысячи километров, резервуары объемом от 4 до 24 млн кубометров, к которым непосредственно примыкают городские и поселковые водопроводы. Вода, поступающая по этой системе на север, покрывает большую часть (до 70%) соответствующих бытовых, промышленных и сельскохозяйственных потребностей населения^[332].

Часто можно слышать, что нападение на Ливию объяснялось ее богатыми нефтяными ресурсами. Однако, подобные утверждения далеки от истины. Во- первых, ливийскую нефть проще было купить за деньги, которые бенефициар и полубенефициары мирового порядка могли печатать в неограниченных масштабах, чем проводить ради нее рискованную военную операцию. Такие транзакции осуществлялись на протяжении долгих лет до операции против М. Каддафи. Во-вторых, Ливия на 2011 г. располагала менее чем 3% мировых доказанных запасов нефти, добывая в день около 2% от всего мирового производства^{[333] [334] [335]. Одна лишь Саудовская Аравия, подключив свои резервные мощности, могла легко компенсировать полное исчезновение с рынка ливийской нефти. Этот и другие факты, указанные нами выше, говорят о том, что за интервенцией в Ливию стояли другие мотивы и силы.}

Скорее причиной интервенции послужили планы М. Каддафи, угрожающие лидерам монетарного уровня мирового порядка. В разгаре интервенции Д.А. Шестаков заметил, что ливийская «война ведется в целях укрепления и расширения политического и экономического господства надгосударственной власти, которой обладает верхушка мировой финансово­промышленной олигархии, а также с целью усиления боеспособности США и Западной Европы, подконтрольных этой власти» . По наблюдениям А.П. Данилова, «революционные события в Ливии развивались крайне быстро ... . Столь стремительное раскручивание конфликта может свидетельствовать о неестественности его природы, так как глобальные социальные изменения для своего самостоятельного (не организованного надгосударственной властью)

-5

созревания требуют длительных временных рамок» . По мнению Ф.А. Алтавила, «организаторами агрессивной войны в Ливии являются представители глобальной финансово-банковской олигархии»^[336].

Планы М. Каддафи, упомянутые выше, заключались в том, чтобы ввести золотой динар - обеспеченную золотом валюту, которая должна была стать общим платежным средством для всего африканского континента [Рисунок 5]. Идея состояла в том, чтобы объединить африканские государства на основе новой валюты, которая бы использовалась для покупки нефти и других ресурсов взамен доллара и евро. Еще в 1986 и 2000 гг. М. Каддафи выступил организатором двух конференций, посвященных данной перспективе и вызвавших немалый интерес у различных политических сил многих стран Африки. В 2009 г., занимая должность главы АС, М. Каддафи предложил, чтобы весь африканский континент, занимающий экономически отсталое положение, принял золотой динар в качестве своей валюты. Учитывая, что М. Каддафи располагал 144 т золота при относительно небольшой численности ливийского населения, золотой динар скорей всего превратился бы в одну из ведущих валют мира, радикально изменив существующий экономический баланс. Поскольку монетарные идеи бывшего ливийского лидера резко контрастировали с целями государств, поддерживающих монетарную унификацию, они вызвали закономерную репрессивную реакцию. Как замечал

Э. Уайл, «если М. Каддафи намеревался поменять средство расчетов за свою нефть или за что-то другое, что страна продавала на мировой рынке, и выбрать новую валюту или запустить золотой динар, то любой подобный шаг, конечно, не понравился бы правящей элите, которая управляет ЦБ мира»^[337]. По словам Дж. Тринга, «это одна из тех вещей, которую вы должны планировать в тайне, ибо как только вы говорите, что собираетесь отказаться от доллара в пользу чего-то другого, то вы оказываетесь под ударом»^[338].

В будущем развитии страны и африканского региона в целом М. Каддафи сделал ставку на золото, что подтверждается дефицитом бумажных денег (национальной и иностранной валюты), с которым столкнулся его режим с началом восстания и интервенцией НАТО. С апреля по август 2011 г. ливийское правительство, остро нуждавшееся в бумажных деньгах для финансирования своих сторонников, распродавало золото из своих резервов местным торговцам, вывозившим его за рубеж, в частности в Тунис, для перепродажи. По оценкам, М. Каддафи успел продать по заниженным ценам за этот период где-то пятую часть государственных золотых резервов. Сначала правительство предлагало небольшие 22-каратные монеты, а затем выставило на продажу и 12-килограммовые слитки стоимостью более 500000 долларов. По словам местных жителей, монеты стоимостью до 1000 долларов и килограммовые слитки продавались довольно хорошо, однако слитки весом в 12 килограмм мало кто мог себе позволить, за исключением людей, получивших богатство благодаря режиму М. Каддафи. СМИ и духовные лидеры, поддержавшие повстанцев, практически каждый день предостерегали население от сделок с правительством, какими бы выгодными они не представлялись. Не случайно, те, кто сотрудничал с правительством, покупая у него золото, скрылись как только победа повстанцев стала неизбежной, опасаясь преследования и наказания со стороны новых властей^{[339] [340] [341].}

С точки зрения африканской федерации и золотого динара становится понятной инициирующая роль Франции в интервенции в Ливию. Сообщалось, что французские спецслужбы начали готовить восстание на местах в ноябре 2010 г. Франция активно пользуется монетарной властью во многих частях

-5

Африки через франк КФА . 30 млрд долларов, замороженных Б. Обамой, должны были пойти на финансирование трех проектов, которые бы послужили завершающим штрихом на картине африканской федерации - Африканского инвестиционного банка (Сирт, Ливия), Африканского валютного фонда (Яунде, Камерун) и Африканского ЦБ (Абуджа, Нигерия), которые, начав работу с золотым динаром, финансово «похоронили» бы франк КФА, дающий возможность Парижу сохранять свое влияние в некоторых африканских странах на протяжении последних 70 лет^[342].

Если бы африканские и арабские государства начали принимать валюту, обеспеченную золотом, то это обернулось серьезным последствиям для всех обремененных долгами западных правительств, более серьезным, чем «демократические» восстания, обрушившиеся на регион. Это повлекло бы за собой огромные трудности для элиты, получающей выгоду от новых выпусков «фантиков». «Зажги М. Каддафи, - как заключает И. Мерцер, - пламя монетарной революции, вдохновленной золотом, он принес бы немалую пользу своему собственному народу и миру в целом. Но ведомая М. Каддафи золотая революция поставила бы в опасность положение хозяев ЦБ и их посредников в политике и СМИ»^{[343] [344].}

ЦБ Ливии отличался от многих других ЦБ большей степенью независимости от внешних игроков, находясь под полным контролем правительства. Такое положение ЦБ наделяло Ливию подлинным монетарным суверенитетом. Ливийское правительство выпускало свои собственные деньги, не ориентируясь на внешние силы. Международным банкам, желающим навязать стране свое решение, приходилось иметь дело с институтом, в котором они пользовались практически нулевым влиянием.

В интервью изданию Democracy Now! американский генерал в отставке У. Кларк признался, что где-то по прошествии 10 дней после 11 сентября 2001 г. он услышал от одного генерала, что принято решение начать войну с Ираком. У. Кларк, удивившись, поинтересовался о мотивах, но в ответ генерал сказал, что он не понимает для чего. Далее тот же генерал сказал, что за Ираком в ближайшее время должны последовать Сирия, Ливан, Ливия, Сомали, Судан и

л

Иран . Объединяло все эти страны то, что ни один из их банков не числился среди тогдашних членов Банка международных расчетов, ЦБ для всех ЦБ мира, расположенного в Швейцарии. Данный банк осуществляет координацию работы всех входящих в его состав ЦБ, направляя ее в единое русло. По сути эти страны, в том числе и Ливия, находились за пределами регулирующего влияния мирового ЦБ^[345].

Буквально через несколько недель после того, как повстанцы бросили вызов режиму М. Каддафи, они создали свой собственный ЦБ, не имея еще собственного правительства. На своей встрече, состоявшейся 19 марта 2011 г., ПНС принял решение учредить ЦБ с временной штаб-квартирой в Бенгази, управляющий всей денежной политикой Ливии^[346]. Экономист Р. Венцель писал: «Это говорит о том, что мы имеем дело не только с неорганизованной группой повстанцев, но и с некими более умудренными силами. Я никогда ранее не слышал, чтобы ЦБ создавали спустя считанные недели после начала народного восстания. ... Все похоже на крупную нефтеденежную игру, в которой за спиной недовольных повстанцев, используемых в качестве марионеток и ширмы, происходит трансфер ценностей»^{[347] [348] . Поспешность в создании ЦБ вызывает закономерное удивление и у главного редактора CNBC Дж. Карни: «Революционная группа создает в первую очередь ЦБ в середине борьбы с окопавшейся политической властью? По всей видимости, это показывает, какими чрезвычайно могущественными в наше время стали защитники ЦБ» .}

ЦБ продолжал оставаться главным активом и после свержения М. Каддафи. С 2012 г. верховная власть в стране принадлежала Всеобщему национальному конгрессу (ВНК), доминирующие позиции в котором постепенно заняли исламисты. Когда мандат Конгресса подходил к концу, исламисты, пользуясь большинством, продлили свои полномочия. Парламентское решение породило мощное социальное недовольство, на волне которого светская фракция провела запланированные выборы в новый орган - Палату представителей, получив большинство голосов. В итоге в стране оказалось два законодательных органа - ВНК в Триполи и Палата представителей, которая после захвата столицы сторонниками исламистской фракции переместился на северо-восток, в город Тобрук.

Осенью 2014 г. правительство в Тобруке назначило своего управляющего ЦБ, однако действующий управляющий отказался исполнять это решение, продолжая контролировать банковские активы из Триполи. С.О. аль-Кабир всегда подчеркивал политический нейтралитет находящегося под его управлением банка, что принесло ему поддержку западных государств, которые имеют решающий голос в определении будущего ЦБ Ливии, так как большая часть его иностранных резервов находится в западных финансовых центрах. Встреча С.О. аль-Кабира в Вашингтоне с британскими и американскими дипломатами, а также чиновниками Белого дома, Государственного департамента и Министерства финансов США продемонстрировала, что Запад продолжает считать его ответственным лицом, несмотря на все попытки правительства в Тобруке подыскать ему замену. Управляющий ЦБ Ливии от правительства в Тобруке, побывавший в Вашингтоне спустя некоторое время после С.О. аль-Кабира, не получил такого статусного приема^[349].

В конце января 2015 г. силы правительства в Тобруке захватили здание ЦБ в Бенгази, в котором уже несколько месяцев шли бои с местными исламистами. По словам командующего силами в Бенгази, его бойцы захватили только здание и оборудование отделения ЦБ в Бенгази, не тронув сейфы с их содержимым. Чиновники из Вашингтона провели встречу с С.О. аль-Кабиром, обеспокоенные возникшей угрозой для безопасности банка. В своем заявлении Миссия ООН в Ливии осудила ставшую известной атаку на отделение ЦБ в Бенгази и потребовала скорейшего учреждения «независимой следственной комиссии», призванной выяснить все обстоятельства произошедшего. ЦБ в Триполи также осудил захват своего отделения, назвав случившееся «отвратительным преступлением» и предупредив об опасных последствиях для страны как во внутренних, так и во внешних делах. Согласно публичным заявлениям представителей ЦБ, эта атака лишь обостряет существующий конфликт, ставя в опасность благополучие ливийского народа и угрожая последнему защитному щиту ливийского государства^[350].

Все время с момента смены власти ЦБ пытается сохранять нейтралитет, ставя себя выше гражданской борьбы. Он выплачивает топливные и продовольственные субсидии, а также зарплату чиновникам, врачам, учителям и миллионам других служащих - часто независимо от того, появлялись они на рабочем месте или нет. В современной Ливии ЦБ выступает хранилищем доходов от продажи нефти и иностранных резервов, достигающих 100 млрд долларов. Командные высоты, занимаемые ЦБ, а также хранящиеся в них ценности, мотивируют силовое противоборство между различными отрядами ополченцев, приводящее к разделению страны, уничтожению транспортной инфраструктуры и обстрелам жилых кварталов. Борьба за монетарную власть в стране идет даже несмотря на то, что она подрывает главную опору ливийской экономики - нефтяную отрасль. За последнее время объемы добычи нефти сократились с 1700000 до 250000 баррелей в сутки^{[351] [352].}

Попытки М. Каддафи ввести золотой динар и сохранить независимость своего ЦБ, которые могли послужить прекрасным фундаментом интеграции африканского континента, были центральным мотивом его внешнего свержения, что подтвердил и двоюродный брат бывшего ливийского лидера

А.К. ад-Дам . Золотой динар угрожал доллару и евро, которые стали эффективным инструментом решения политических задач своих эмитентов. Чтобы сохранить свою власть на монетарном уровне мирового порядка, его бенефициар и полубенефициары провели успешную интервенцию в суверенную страну. Жестокому и показательному убийству ливийского лидера предшествовали нарушения международного права и подрыв репутации международных институтов, системное уничтожение его родственников и открытая поддержка повстанцев, многие из которых не раз преступали закон. Г ражданская война, развязанная, чтобы свергнуть М. Каддафи, унесла тысячи жизней ливийцев, значительное большее число их было вынуждено покинуть свои дома. За расправой М. Каддафи в Ливию не пришел мир и процветание. Страна распалась на части, в которых господствуют различные конкурирующие группы, не желающие отказываться от насилия для достижения своих целей. Страна превратилась в место притяжения боевиков ИГ. Большинство граждан, оставшихся в живых и не уехавших из страны, стало жить значительно хуже, чем раньше. Все эти последствия не принимались в расчет участвовавшими в интервенции бенефициарами и полубенефициарами, стремившимся с помощью нее сохранить свое доминирующее положение на монетарном уровне мирового порядка.

3.1.