[219] 2. 1991 - 1998 годы. Количество обращений в средствах массовой информации к проблеме наркозависимости резко возрастает.
Отсутствие подготовленных по этой тематике журналистов, отсутствие правового ограничения распространению пронаркотической информации способствовало формированию моды на наркотики.[220] В этот период времени могли выходить в открытой печати статьи, не имевшие никакого шанса появиться в советской печати, да и в сегодняшней российской также ставшие реликтом. В качестве примера можно привести статью Романа Попова «Загрибная жизнь», опубликованную в «Комсомольской правде».
Рискуя собственным здоровьем, наш корреспондент решился отведать дары леса, по которым сходят с ума любители дешевого «кайфа», - галлюциногенные поганки.
Адрес мне подсказали верный - улица Дыбенко. Это район новостроек, где можно разжиться самой разнообразной "дурью". Грибы здесь, как говорят, идут по два рубля за штуку, кучка - двадцатка. За сотенную можно купить целый "сериал глюков". Почувствуйте разницу с дорогостоящей "химией"...
Мы ползаем уже целый час. Замерзли, окоченели. Подлый дождь промочил насквозь. Ну, значит, будет температура. А грибов-то набрали с гулькин нос - всего 15 штучек. Да-а-а, нынче неурожай! Добрая Настя, понимая, как важно довести репортаж до логического конца, отдает мне свои поганки. Минут через сорок "пробивает". Хочется смеяться, непонятно над чем. Возникает легкая эйфория. Настроение поднимается. Мир - словно протерли тряпочкой. Ощущение такое, будто ты только что встал: утро, светит солнышко, и жизнь хороша, и жить хорошо! Хочется бегать, прыгать, тормошить Настьку[221]
3. 1999 год - настоящее время. Прямая пропаганда наркотиков в значительной степени трансформировалась в скрытую пропаганду, перетекла в нелегальные СМИ и Интернет.
Явление пропаганды наркотиков довольно сложное и порождает ряд вопросов, которые вызывают серьезную дискуссию в научной среде и среди практиков:
• что считать пропагандой наркотиков;
• как классифицировать пропаганду на скрытую, открытую и «случайную»;
• популяризация идеи легализации наркотиков: пропаганда или политическая дискуссия;
• осознана или случайна пронаркотическая деятельность СМИ.
Этими вопросами не исчерпывается весь спектр сложных для толкования ситуаций, связанных с пропагандой наркотиков, но без разрешения этих вопросов, эффективная деятельность по минимизации данных информационных потоков не представляется возможной.
В первой главе пропаганда наркотиков в целом и два ее подвида (прямая пропаганда и пропаганда «кайфа») уже были нами определены. Водораздел между этими двумя потоками можно провести по признаку того, какие технологии минимизации могут быть успешны в их регулировании. Если прямая пропаганда наркотиков целиком подпадает под действие запрещающего его законодательства, то справиться с пропагандой «кайфа» (скрытой пропаганды) правовыми методами не представляется возможным в силу как разнообразия приемов пропаганды, так и невозможности четкого законодательного определения предмета пропаганды (т.е. «кайфа»), а значит и самих деяний.
Юридическое толкование пропаганды наркотиков определяет ту информацию, распространение которой должно быть запрещено.[222] К ней относятся сведения: 1. о способах и методах разработки, изготовления, использования, местах приобретения наркотиков, 2. о преимуществах использования отдельных наркотиков.
«В письме была просьба, отпустить «по достойной цене» одному уважаемому клиенту энное количество «дури». Дурью, как известно, публика не самая просвещенная называет наркотики. Дурманящий порошок, от которого человек плывет, погружается в сказочную одурь, видит цветные явления и вообще все воспринимает наоборот: в жару ему прохладно, в темноте светло, в мороз тепло, в лютый голод сытно и так далее. Смещение это после принятия «дури», наступает буквально во всем, причем со знаком «плюс»[223] [224].
Безусловно, что набор сведений, которые мы можем отнести к пропаганде наркотиков гораздо шире, чем представленный в законе, но даже юридическое толкование не дает однозначного ответа на вопрос о пропаганде и требует дополнительных специальных познаний или экспертных заключений.
Для того, чтобы выявить пропаганду наркотиков необходимо знать те типичные приемы, которые используются для рекламы наркотиков. Ряд исследователей, как, например, Н.Е. Маркова, выделяют несколько наиболее распространенных 229
техник такой пропаганды:
• транзитная реклама
• частое упоминание
• изменение ассоциативного ряда
• легитимация
Итак проанализируем подробнее, в чем состоят данные приемы и приведем примеры их использования в России.
Транзитная реклама. Этот прием имеет долгую историю и широкое распространение в обычной рекламной практике. Заключается он в размещении рекламы на передвижных объектах: людях, общественном транспорте и т.п. В варианте рекламы наркотиков - это одежда, аксессуары с логотипом марихуаны (изображением листа конопли) и надписями, прямо или косвенно призывающими к потреблению, легализации марихуаны, ее выращиванию в домашних условиях: «Осень: Собери урожай и...», «Легализуй это!», «Всех нашли в капусте, а меня в конопле» и т.д. Данная реклама принимает разные формы, как бы не имеющие отношения к прямому потреблению наркотика: мыло из конопли, пиво с коноплей, водка «Каннабис» и проч. Этот прием широко используется для заполнения визуального пространства в повседневной жизни граждан и постепенного внедрения феномена потребления наркотиков в сферу обыденной жизни, распространения данной практики на весь социум, что делает бессмысленным и нелегитимным социальный контроль потребления наркотиков, по крайней мере в случае с продуктами конопли.
Частое упоминание. Данный прием не имеет однозначного толкования в среде специалистов. Суть его состоит в постоянном тиражировании фрагментов наркотической семантики (всех лингвистических единиц с корнем «нарко», названий конкретных наркотиков, слов из арго наркопотребителей и т.д.) по каналам коммуникации (энергетический напиток «Доза», туалетная вода «Опиум», клуб «Г рибоедов», артисты Мара, Децл, журнал «Наркомат» и проч.). К примеру, Маркова полагает, что «частота упоминаний о товаре делает его образ привычным, вызывающим доверие»[225] и, соответственно, способствует росту познавательного, а затем и покупательского интереса.
Безусловно, что здравое зерно в этих рассуждениях имеется, так же как наблюдаемое с 1990-х годов внедрение «воровского» жаргона в повседневный язык российских граждан смягчает отрицание обществом преступного образа жизни и уравновешивает преступника и законопослушного гражданина, по крайней мере, на уровне используемой ими лексики, так и наркотическая семантика примиряет наркотики и социальную реальность на уровне культуры. Вопрос состоит в том, как государство может с этим бороться. Там же, Маркова замечает, что «существуют сотни способов напоминания о наркотиках»,[226] соответственно обязательная информационная блокада бессмысленна, так как требует не только запрещения использования целого языка, что в принципе невозможно, но и постоянного обновления запрещенной лексической базы. Если же информационная блокада не является обязательной для всех, она не только бессмысленна, но и опасна, так как требует ухода из информационного поля субъектов, использующих данную терминологию для борьбы с наркоугрозой, оставляя в ней ту сторону, которая тиражирует словесные символы оборота наркотиков с целью их рекламы. Изменение ассоциативного ряда. С точки зрения безопасного поведения наркотики имеют однозначный ассоциативный ряд: смерть, страдание, унижение, рабство и т.д. На самом деле этот ассоциативный ряд на практике легко трансформируется в нечто себе противоположное. Имеется две основных модели «нового» ассоциативного ряда наркотиков. Первая модель - юмористический вариант, примером которого могут служить многочисленные миниатюры, скетчи в юмористических передачах типа «Камеди Клаб», «Городок» и проч. Изображение потребления наркотиков как некоего смешного действия не только во внешней форме поведения опьяненного персонажа, но и по своему внутреннему содержанию, автоматически снижает в сознании зрителя уровень ощущаемой опасности. Безопасный для поведения ассоциативный ряд наркотиков изменяется, и теперь это «прикольно - вечеринка - творчество - безвредно». «Авторы юмористических миниатюр, высмеивая это явление считают, что откупаются от этой проблемы с помощью сатиры»,[227] считает И.А. Пик, на самом же деле перемещают явление наркопотребления в группу невинных и даже немного обаятельных забав. Другая распространенная ассоциативная модель наркотиков - их связь с образом жизни социальной группы, воспринимаемой большинством населения в качестве элиты, и тогда наркотик становится предметом роскоши, непременным атрибутом «хорошей жизни».
«Во время Лондонской недели моды многие модели и эксперты обсуждали ситуацию вокруг Кейт Мосс и наркотиков. Большинство склонны оправдывать поведение супермодели. Один из манекенщиков Hugo Boss задал британским журналистам риторический вопрос: "Кто в мире моды не принимает наркотиков?" Другая манекенщица, являющаяся близкой подругой Мосс, также говорит, что наркотики никогда не исчезнут из мира моды. К этим мнениям добавляется утверждение британского таблоида "Evening Standard", являющегося одним из спонсоров Лондонской недели моды, что участники многочисленных вечеринок и мероприятий во время недели моды "балуются кокаином без ограничений". Ведущая передачи о моде на одном из британских тв-каналов Наташа Льюис заявила в разговоре с журналистами, что все модели это делают, "тут ничего не поделаешь ".
Журналисты таблоида "Evening Standard" сделали целый репортаж о том, что происходило за кулисами Лондонской недели моды: "Следы белого порошка были заметны на всех эмалированных поверхностях в туалетах, стоявшие в очереди тихо обсуждали качество "порошка", в то время как уже зашедшие внутрь были заняты вдыханием».[228] [229] К этому же роду относится постоянное подчеркивание обязательной связи творческой личности с потреблением наркотиков, подкрепленное множеством примеров из жизни Высоцкого, Хендрикса, Кобейна и еще целого ряда культовых фигур, пострадавших от
234
наркотиков.
«...И прорыв, когда наглотавшись до одури ЛСД и мескалина, Карлос со своими музыкантами задал такого жару в Вудстоке, что полмиллиона собравшихся на фестивальной “лужайке” были сражены ураганной смесью латиноамериканского “бита”, африканских ритмов и психоделического блюза, ставшей фирменным стилем группы Santana. Виртуоз- гитарист стал национальным героем Штатов...». (Из статьи, посвященной концерту музыканта Карлоса Сантаны).[230]
Легитимация. Данный прием пропаганды наркотиков предполагает создание видимости социальной нормальности и атрибутивности потребления и распространения наркотиков. Легитимация может выступать в нескольких формах: мнение популярного человека, мнение участника незаконного оборота наркотиков, мнение профессионалов.
Мнение известного человека. «Положительные высказывания о наркотиках известными личностями пользуются доверием»,[231] особенно у той аудитории, по отношению к которой данная личность выступает в качестве кумира. Известный человек, таким образом, выступает необходимым элементом (первичным распространителем или поклонником моды) в цепочке этапов раскручивания моды (автор моды - первичные распространители - поклонники моды - массовый потребитель),[232] являясь демонстратором моды (в данном случае на наркотики) для потенциального массового потребителя.
« — Скажите, ваши музыкальные шедевры рождались в наркотическом дыму?
- Ну да. Это были видения, а точнее «слышания». Музыка звучала со всех сторон, я ее слышал, даже если заткнуть уши. Затем перекладывал на ноты». (Из интервью с музыкантом Сергеем Челобановым)[233]
Мнение участника незаконного оборота наркотиков. Практика интервьюирования наркопотребителей, продавцов наркотиков часто порождает ситуацию, когда этический релятивизм журналиста и его стремление, как кажется, к максимальной объективности приводит к воспеванию, романтизации образа героя материала. Иногда целью такого материала становится предоставление трибуны для рекламы наркотиков, описания положительных эффектов, способов их потребления, призыва к занятию противоправной деятельности и т.д. Ярким примером такого материала является статья Артема Костюковского «Откровения наркоторговца», впервые опубликованная в газете «АиФ - Петербург» и позже перепечатанная многими другими региональными изданиями газеты.
«Олег - наркодилер. Продает таблетки, "экстази" и кокаин. Он совершенно не похож на барыг из сериалов и из криминальных хроник теленовостей. Более того, производит впечатление неглупого человека.
Олег совершенно искренне считает, что ничего плохого не делает. Противозаконное - да. Но не плохое. Он же не сажает никого на иглу, не растлевает молодежь. Да и наркотики продает "не смертельные" - не героин, например. В общем, дарит людям радость.
- У нас, когда говорят по ящику или пишут о наркотиках, имеют в виду совсем уже опустившихся торчков или героинщиков. Или пацанов, которые "Момент" нюхают. А ведь есть огромная ниша - так называемые клубные наркотики. Один грамм кокаина стоит 60 долларов. Следовательно, покупают его люди с достатком выше среднего. Вообще, это джентльменский набор: "кокс", "экстази". Хорошо перед походом в клуб или на вечеринке. Ничего страшного, просто для поднятия настроения. Чтобы лучше, увереннее себя чувствовать. Кайф не длинный и не сильный, без "глюков", просто немного меняется твое поведение. Становишься "солидным" человеком, все у тебя хорошо.
Олег нигде не работает. Раньше трудился в какой-то фирме, но ушел - нет времени. Все время поездки, договоренности, ожидания, закупки: Зарабатывает на наркотиках прилично, примерно тысячу долларов в месяц. И это, по слова Олега, не предел.
- Все это ерунда, что уйти из этого бизнеса невозможно, что тебя найдут, убьют: Уйти можно.
- Если все-таки повяжут?.. Вряд ли. Не верится в это. У меня за все эти годы ни одного знакомого не забрали. А сколько тебе дадут, зависит от того, сколько ты дашь (смеется). Откупиться можно всегда. Нет, сдавать никого не буду. Это машина, конвейер, и играть надо по правилам. Людей не подставлять, не кидать. Делать то, что надо. Будешь
239
играть по правилам - ничего не случится».
Мнение профессионала. Относящиеся к данному типу материалы можно подразделить на два основных типа. К первому типу относится узкий слой пропагандистских материалов вроде книги «Марихуана - запретное лекарство»[234] [235] и тому подобных квазинаучных изданий. Второй тип - высказывания различных экспертов в пользу легализации или декриминализации наркотиков, что возвращает нас к заданному в начале раздела вопросу о классификации такого рода дискуссий. Безусловно, представляется невозможным запретить людям обсуждения различных стратегий воздействия на проблему наркотиков. Но, тем не менее, если посмотреть на ситуацию с точки зрения того, что мы назвали наркобезопасным поведением, сразу станет ясно, что призывы к легализации наркотиков, внедряемая ее сторонниками «мифология»,[236] целиком относимы к наркогенной информации, ибо формируют совершенно иной тип поведения граждан по отношению к наркореальности. Сторонники легализации ловко маскируют суть подаваемых ими сигналов, как бы противопоставляя агрессивное государство и репрессируемое им гражданское общество. На самом же деле их запрос достаточно четок: «Гражданин, перестань бороться за свое будущее и будущее своих детей, наркотики непобедимы, а ты глуп». Таким образом, сутью их высказываний является отказ от наркобезопасного поведения (в том числе по причине его якобы «недемократичности») в силу либо некомпетентности либо отраслевой узости данных экспертов.
«— Вы предлагаете легализовать все наркотики или только марихуану, как в Голландии?
- От марихуаны, как справедливо отмечают многие специалисты, никакой беды вообще нет. И ее, конечно, нужно легализовать. Но я иду дальше, чем голландское правительство, я считаю, что легализовать нужно все наркотики.
- Истеричные женщины, почитав ваше интервью, скажут, что Познер призывает к поголовной наркоманизации населения. «Им дай волю, все побегут в аптеку!» — скажут они.
- Кто все? Вы побежите? Я побегу? Средний класс побежит?.. Истерички есть истерички, на них обращать внимания нет смысла». (Из интервью с телеведущим Владимиром Познером).242
Помимо рассмотренных нами приемов, часть которых подпадает под действия запретительного законодательства, некоторые же не противоречат существующему законодательству, обнаруживается целый пласт наркогенной информации, запрещение которой невозможно. Речь идет о многочисленных произведениях искусства, чья художественность служит оправданием вольной или невольной содержащейся в ней пропаганде. Наркокультура и ее проявления это тема отдельного большого анализа и потому в данной диссертации рассмотрение ее не входит в предмет исследования.
Таким образом, продемонстрировав наиболее типичные для России ситуации пропаганды наркотиков, перейдем к анализу имеющейся практики противодействия данным угрозам формированию антинаркотического общественного мнения и в первую очередь к практическому применению законодательства в этой сфере.
Отсутствие в течение практически всех 1990-х годов правового запрета на распространение наркогенной информацию во многом способствовало формированию моды на наркотики. Только вступивший в силу в январе 1998 года Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» , в котором, в статье 46 содержалась норма о запрете пропаганды и ограничение рекламы в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, внедрил правовые основы ограничения наркогенной информации. На базе этого закона были внесены (Федеральный закон от 20.06.2000 № 90-ФЗ244) соответствующие поправки в статью 4 Федерального закона «О средствах массовой информации» . В новой редакции КоАП РФ появилась статья 6.13 (пропаганда наркотиков). [237] [238] [239] [240] Также появляется пункт 2 статьи 7 (не допускается реклама наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров) Федерального закона «О рекламе»[241] [242].
В настоящее время применение данного законодательства возложено, в первую очередь, на ФСКН России. Оно осуществляется в свете задач, определенных Президентом РФ в Указе «Вопросы Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков» от 28.07.2004 № 976.[243] [244] Среди них, в частности, выделим такие: служба выявляет условия, способствующие незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ, и в пределах своей компетенции организует меры, направленные на их устранение; осуществляет в соответствии с законодательством Российской Федерации производство по делам об административных правонарушениях (к примеру, по ст. 6.13 «пропаганда наркотиков», ст. 6.9 «потребление без назначения врача», ст. 20.20 «потребление несовершеннолетними в общественных местах» и т.д.).
Помимо ФСКН России, ответственность за выявление и профилактику подобных нарушений также лежит на Министерстве юстиции (далее Минюст), Министерстве внутренних дел, Федеральной антимонопольной службе (далее ФАС), Федеральной службе по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия (далее Россвязьохранкультура), органах прокуратуры, региональных и местных органах власти. Рассмотрение таких дел, в соответствии со статьей 23.1 КоАП РФ может осуществляться
249
только судом.
Нужно отметить, что на первоначальном этапе, серьезную роль в реализации нормы 6.13 играла общественность. Примерами такой активности в Петербурге могут служить два эпизода. В первом случае, общественность была возмущена демонстрацией на канале «СТС- Петербург» клипа артиста Децла (Кирилла Толмацкого) «Легалайз», пропагандирующего потребление марихуаны. По этому факту прокуратурой города была проведена проверка и вынесено предостережение генеральному директору и ответственному редактору телеканала "СТС-Петербург" Виктору Машенджинову о недопустимости нарушения действующего законодательства.[245] Вторым таким случаем стала реакция на продажу в петербургском «Доме Книги» брошюры Дмитрия Соколова «Психогенные грибы». В данном случае мировой суд оштрафовал директора «Торговая фирма "Санкт-Петербургский Дом книги» по факту реализации 5 экземпляров данной книги.[246]
С момента своего образования в 2003 году Г оснаркоконтроль (далее ГНК), в дальнейшем реформированный в Федеральную службу Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, активно включился в борьбу с пропагандой наркотиков - что и проявилось в претензиях к некоторым издательствам, опубликовавших книги, которые по мнению службы, содержали пропаганду наркотиков. В качестве примера таких издательств можно привести издательства «Амфора» (книга Сергея Кузнецова «Семь лепестков», 2003) и «УльтраКультура» ( книга Лестера Гринспуна, Джемса Б. Бакалара «Марихуана запретное лекарство», 2003). Эти усилия не встретили должного понимания со стороны общества, что и выразилось в ряде публикаций по их поводу. Например, ныне покойная Анна Политковская характеризует эту деятельность таким образом: «:...опять мы в таком положении, что некие спецслужбисты оберегают нас от лишнего, а когда что считать лишним, определяют тоже они. То есть возвращается этакий спецслужбовский патернализм: мы думаем за вас, мы знаем больше. ГНК фактически берет на себя функции приснопамятного спецхрана Ленинки (Библиотеки имени Ленина в Москве): кто жил в советское время и стремился знать больше, чем положено, был осведомлен о том, что именно в этом бронированном заведении хранятся книги, признанные КГБ опасными для умов советских людей»[247]. Андрей Цунский в материале, посвященном изъятиям книг и символики, обвиняет ФСКН России в совершении «идиотских действий»[248], приводя мнения известных людей (Андрея Битова, Беллы Ахмадуллиной и проч.), в частности Битов замечает, что «подобное безумие недопустимо и невозможно»[249].
Подобные громкие акции скорее характерны для первого периода деятельности ФСКН России (к которому также можно отнести и «дело ветеринаров»[250] [251]), позднее подобные мероприятия приняли более спокойный характер. Впрочем, количество прецедентов административной практики по статье 6.13 КоАП РФ было и остается незначительным (статистика по СЗФО: 5 дел в 2005 году, 7 в 2006 году). Вот некоторые примеры политически
256
верной реализации правового ограничения пропаганды наркотиков.
По инициативе УФСКН России по Курской области вопрос противодействия незаконной рекламе и пропаганде наркотиков на материальных носителях (футболки, зажигалки и т.д.) был вынесен на рассмотрение экспертного совета при Союзе предпринимателей Курской области, который вынес решение о недопущении подобного рода продукции реализации на рынке, вследствие чего значительно уменьшилось количество фактов незаконной рекламы и пропаганды наркотиков.
По инициативе УФСКН России по Карачаево-Черкесской Республике с целью недопущения размещения рекламы наркотических средств и психотропных веществ в средствах массовой информации Республики из числа представителей СМИ сформирован актив, постоянно работающий по освещению проблемы противодействия незаконному обороту наркотиков.
Сотрудниками подразделения МВП (Межведомственного взаимодействия в сфере профилактики) УФСКН России по Ямало-Ненецкому автономному округу регулярно проводятся встречи с руководителями книжных магазинов, во время которых разъясняются нормы административной ответственности, предоставляются методические рекомендации по выявлению фактов пропаганды наркотических средств в печатных изданиях. Как показывает имеющаяся практика, во многих случаях, подобного рода мероприятий оказывается достаточно для предотвращения и пресечения правонарушений.
Одной из форм профилактики правонарушении, связанных с незаконной рекламой наркотиков, является организация и проведение совместных рейдов с инспекторами отделов потребительского рынка и услуг администраций муниципальных образований. Например, Новоуренгойским межрайонным отделом УФСКН России по Ямало-Ненецкому АО проведен указанный рейд в торговом комплексе ТЦ «Продэкс-Полярный». В связи с тем, что в данном магазине в свободной продаже реализовывалась водка «Каннабис», руководителю было вручены разъяснения о недопущении пропаганды и рекламы наркотических средств и психотропных веществ, после чего продукция была незамедлительно снята с реализации и уничтожена в добровольном порядке.
Другие федеральные ведомства также имеют практику препятствования пропаганде наркотиков. В качестве примера, можно привести предупреждения, вынесенные Россвязьохранкультурой редакциям СМИ за нарушение части 3 статьи 4 Федерального закона «О СМИ»:
_________________ Центральный аппарат Россвязьохранкультуры____________________ 2007 год257 1. Редакции журнала «Maxiм» - русское издание» (Москва) за публикацию статьи «Король Лири» в номере журнала за февраль 2007 г. 2. Редакции газеты «НАША ВЕРСИЯ» (Москва) за публикацию статьи В. Саранова «KOKAIN RUSSIA» в № 30 (105) от 6-12.08.2007 г. 3. Редакции «Г азеты Русский курьер» (Москва) за публикацию статьи «Джордж Майкл в розницу». Знаменитый британский певец-скандалист отвечает на вопросы «Русского курьера»» в № 30 (612) от 3-9.09.2007 г. 4. Редакции электронного периодического издания «Страна. Ру» («Strana.Ru») за публикацию 01.10.2007 г. материала «Джордж Майкл любит травку».__________________ 2008 год258 1. Редакции журнала «FHM for Him Magazine для мужчин» (Москва) за публикацию статьи «Обкуренные и голые. Женщина особенно прекрасна, когда она под кайфом»в № 4/2008 г. 2. Редакции журнала «FHM for Him Magazine для мужчин» (Москва) за публикацию материала «Фредерик Бегбедер. Знаменитый писатель, светский герой и клаббер рассказал FHM о пользе белого порошка, сексуальной рекламе, Пушкине и самом большом зле на земле» в номере журнала за февраль 2008 г. Территориальные управления Россвязьохранкультуры 2007 год259 _____________________ Управление по Северо-Западному Ф.О.______________________ 1. Редакции газеты «Metro» за публикацию заметки «Марихуана» в № 27 (1168) от 15.02.2007 г. 2. Редакции газеты «Невское время» за публикацию статьи «Передозировка» в № 48 (3846) от 22.03.2007 г.___________________________________________________________ ________________________________ Поволжское ТУ________________________________ 1. Редакции газеты «Будни» за публикацию материала под заголовком «От «винта»!» в № 13 от 05-11.04.2007 г._______________________________________________________ ________________________ Управление по Сибирскому Ф.О._________________________ 1. Редакции журнала «Iks-Jgrek/Икс-Игрек» за публикацию статьи «OPIUM абсолютно легально!» в № 1 от 18.01.2007 г. 2. Редакции журнала «Iks-Jgrek/Икс-Игрек» за публикацию статьи «Rastamaнна небесная» в № 3/2006. _____________________________ Средне-Волжское ТУ______________________________ 1. Редакции газеты «Вестник здоровья» за публикацию статьи «Наркомания» в № 11 от 28.06.2007 г. 2008 год260 _____________________ Управление по Нижегородской области______________________ 1_____ Редакции газеты «Чебоксарская правда» за публикацию статьи «Абрамович |
|
| 257 Предупреждения, вынесенные... в 2007 году.// RSOC.RU: Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. 2007. URL: http://www.rsoc.rU/.cmsc/upload/documents/20080117170712Yv.doc (дата обращения 12.12.2008) 258 Предупреждения, вынесенные ... в 2008 .// RSOC.RU: Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. 2008. URL: http://www.rsoc.rU/.cmsc/upload/documents/20080607162214nT.doc (дата обращения 12.12.2008) 259 Предупреждения, вынесенные ТУ ... в 2007.// RSOC.RU: Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. 2007. URL: http://www.rsoc.ru/.cmsc/upload/documents/20080117170841td.doc (дата обращения 12.12.2008) 260 Предупреждения, вынесенные ТУ ... в 2008 году.// RSOC.RU: Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. 2008. URL: http://www.rsoc.ru/.cmsc/upload/documents/20080623170738nG.doc (дата обращения 12.12.2008) | |
|
| |
Имеется некоторая практика сотрудничества ФАС с ФСКН России в качестве эксперта в вопросах недобросовестной рекламы. К примеру, УФАС по Архангельску усмотрело пропаганду наркотических средств путем нанесения рисунков (изображения листа конопли) на корпуса сотовых телефонов. Этим товаром заинтересовались работники ФСКН России и обратились в Архангельское УФАС с просьбой дать заключение: являются ли данные корпуса носителями пропаганды и рекламы наркотических средств. ФАС дала заключение, что данный товар является пропагандой наркотических средств. Владелец магазина был признан нарушителем пункта 3 статьи 5 федерального закона «О рекламе», согласно которой реклама наркотических средств на территории РФ не допускается.[252]
Анализ административной практики показывает, что наиболее слабыми моментами, препятствующими работе по пресечению пропаганды наркотиков, является недостаточная координация ФСКН России с общественными и государственными структурами и проблема легитимной экспертизы (в данном случае рекомендуется привлечение к экспертизе лиц, признанных профессиональными сообществами (журналистов, книгоиздателей и проч.) в качестве экспертов). В качестве доказательства данного утверждения можно привести решение Окружной антинаркотической комиссии (ОАК) по СЗФО №8 от 14.04.2005,[253] где отмечается, что, несмотря на имеющийся в законодательстве запрет и механизм реализации властных полномочий, случаи рекламы наркотиков имеют место в различных СМИ и печатной продукции. Одной из причин этого видится то, что работа по выявлению подобных фактов в субъектах федерации Северо-Западного федерального округа уполномоченными на то Россвязьохранкультурой и ФАС не организована, несмотря на то, что обе службы имеют право на организацию проведения необходимых исследований, оценок и экспертиз по вопросам осуществления контроля и надзора, имеют реальные рычаги воздействия на организации, допускающие нарушения законодательства. Однако, как отмечается ОАК, действенных мер по выявлению и пресечению фактов скрытой рекламы наркотиков ими не принимается, не проводится мониторинг средств массовых коммуникаций, как основная составляющая контроля за соблюдением законодательства в части запрета рекламы наркотиков, проведение экспертной оценки продукции средств массовой информации, ими не организованы.
Утверждается, что выявленные органами ФСКН России единичные факты скрытой рекламы не оказывают существенного влияния на складывающуюся обстановку.
Долгое время определенную остроту проблеме добавляло отсутствие методик проведения экспертиз по ст. 6.13 КоАП, что снижало легитимность процесса принятия решений. Органами ФСКН России совместно с Минюст РФ и Московской государственной юридической академией в настоящее время разработаны методические рекомендации «О порядке назначения экспертиз при производстве по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 6.13 КоАП РФ».[254] В частности, в рамках методических рекомендаций, предлагается строить экспертизы не в виде констатации мнений экспертов, а только как многоступенчатое исследование, позволяющее органу, принимающему решение, убедиться в достоверности и обоснованности сделанных выводов.
Мы считаем, что работа по усилению эффективности применения законодательства должна строиться по трем основным направлениям: 1. использование ФСКН России
досудебного регулирования (проведение разъяснительной работы с представителями средств массовой информации, руководителями книжных магазинов и предпринимателями о недопущении распространения продукции, содержащей признаки незаконной рекламы либо пропаганды наркотиков); 2. привлечение ФСКН России к взаимодействию профессиональных сообществ предпринимателей журналистов, других институций гражданского общества, деятелей культуры; 3. налаживание механизма координации между государственными структурами, в частности, через вынесение подобных вопросов на заседание Г осударственного антинаркотического комитета и на заседание антинаркотических комиссий субъектов федерации.
Конечно, даже полная реализация этих рекомендаций не приблизит нас существенно к кардинальному решению проблем скрытой и прямой пропаганды наркотиков. Причин этому множество: отмеченная выше принципиальная невозможность уложить в «прокрустово ложе» закона наркогенную информацию в полном объеме, объяснимая громоздкость и затратность юридических процедур. К примеру, с момента публикации содержащей пропаганду статьи «Поменяйте мне шприц»[255] и окончательным судебным решением[256] прошел почти год. Ряд исследователей, в частности Инна Пик, полагают, что огромный ресурс в решении проблемы лежит в сфере внеправового регулирования (или саморегулирования) обмена информацией в обществе. Попробуем доказать или опровергнуть это утверждение через анализ имеющийся здесь практики.
Как уже было отмечено выше, осуществление государством информационной политики является обязательным условием его демократическому развитию до того момента пока подобные структуры саморегулирования не будут созданы непосредственно в рамках социума. Безусловно верно, что такие технологии саморегулирования стали бы идеальным фильтром наркогенной информации, в силу гибкости, изначально лояльного восприятия со стороны институтов гражданского общества и многих других факторов. Трудность анализа практики такого саморегулирования изначально заключается в том, что судить о ней мы можем не по наличию каких-либо формальных решений, а по отсутствию или минимизации оборота «нежелательных» потоков информации. В силу отмеченной нами высокой насыщенности информационного пространства наркогенной информацией, мы опосредовано можем сделать вывод о том, что технологии саморегулирования в части пропаганды «кайфа» применяются на практики весьма скупо. Постараемся разобраться в причинах этого.
Саморегуляция, первоначально могущая быть истолкованной достаточно широко, будет нами сужена до ограничений, существующих внутри журналистского сообщества. Очевидно, что саморегулироваться в контексте ограничения пропаганды кайфа могут и предприниматели, например, в части нераспространения продукции с наркотической символикой; художники в своей творческой активности; публичные фигуры, чиновники и т.п. В данном случае, это сужение обусловлено тем, что, анализируемое нами информационное пространство, с определенными допущениями, может быть представлено как результат совокупной деятельности журналистов. Таким образом и нормы, конструирующие данную среду обладают возможностью непосредственно постулировать как повестку дня, так и характер ее освещения, в отличие от среды чиновников и предпринимателей, которые хоть и оказывают воздействие на информационные потоки, но делают это все же опосредовано. В тоже время, анализ самоуправления журналистов не вынуждает нас обращаться к рассмотрению сферы частной морали, как в случае с саморегулирующимся художником.
Проблема саморегулирование журналистов традиционно рассматривалась исследователями в рамках анализа профессиональной этики журналиста.[257] Профессионально-нравственные принципы, лежащие в основе сводов этических правил, содержат основы взаимодействия профессиональной среды с обществом и полагают механизмом своего исполнения давление корпорации на каждого своего члена, с тем, чтобы под угрозой исключения из союза, данные правила были им исполнены. Исследователи полагают, что этика является атрибутом журналистской профессии и возникает одновременно с нею. Свое же конкретное воплощение в формализованных документах (кодексах, хартиях и т.п.) журналистская этика приобретает уже в начале 20 веке. Первым известным образцом такого документа является кодекс «Каноны журналистики»,[258] [259] принятый Американским обществом редакторов газет в 1923 году. С тех пор было принято значительное количество подобных корпоративных уставов. На международном уровне - это Декларация принципов поведения журналиста, принятая в 1954 году. В настоящее время Декларация действует в редакции 1986 года и является стандартом профессионального поведения журналистов в области приобретения, передачи, распространения и комментирования информации и описания событий. Другим документом, описывающим желательное для профессионального журналиста поведение, является Кодекс этических норм общества профессиональных журналистов.[260] Оба документа носят достаточно общий характер, что не позволяет оценить способность зафиксированных в них этических принципов ограничить распространение наркогенной информации.
На национальном уровне подобные кодексы могут существовать как на уровне профессиональных союзов журналистов, так и как руководящие документы в рамках отдельных СМИ. В России общими для исполнения всем профессиональным сообществом считаются Кодекс профессиональной этики российского журналиста[261] и Московская Хартия журналистов[262] [263] (оба документа приняты в 1994 году). Характерной чертой внутри редакционных правил можно назвать то, что они скорее определяют ответственность работника перед коллективом и руководством, нежели чем ответственность профессионального журналиста перед социумом.
Помимо упомянутых документов есть и те этические кодексы, которые направлены конкретно на ограничение наркогенной информацией. К примеру, ООН разработало
272
рекомендации «журналисту пишущему о наркотиках» , к сожалению, малознакомые профессиональному сообществу. Разработчики исходили из того, какая информация о наркотиках может нанести вред и отнесли к ней следующие сведения:
• использование неточной или вводящей в заблуждение терминологии в отношении наркотических средств, как, например искусственное разделение на так называемые "сильные" и "слабые" наркотики. Все они несут смерть и поэтому запрещены конвенцией ООН.
• сообщения о потреблении наркотиков людьми, добившимися успеха или славы в обществе.
• восхваление наркотиков в песнях, кинофильмах, других коммерческих произведениях.
• привлечение внимания людей к огромным прибылям, которые могут быть получены от незаконной торговли наркотиками.
• информация об уличной стоимости конфискованных партий наркотических средств.
• выступления за легализацию немедицинского потребления наркотиков.
Существуют и другие примеры подобных разработок. В частности, не получивший
широкого обсуждения и известности проект Декларации «Об ответственности журналистов российских электронных и печатных СМИ в освещении проблем профилактики злоупотребления наркотиками».[264] ФСКН России формулирует собственные рекомендации журналистам как освещать проблему наркомании и наркопреступности.
Главная особенность всех этих проектов заключается в том, что все они, по сути, не являются легитимными кодексами журналистской этики, если под таковыми полагать принятые на себя добровольно самоограничения. Имеющиеся правила освещения проблемы наркотиков являются всего лишь запросом, обращенным к союзу журналистов России со стороны общества и отдельных организаций, но реально не имеющим к профессиональному сообществу никакого отношения. Таким образом, основной механизм исполнения этических предписаний, то есть давление группы на своего участника, в данном случае работать не может.
В тоже время, обозначенная причина не эффективности ограничения наркогенной информации через этические кодексы не является единственной. На протяжении последних лет Общественная палата России (далее ОП) разрабатывает новый этический кодекс российских журналистов. В частности, горячо обсуждается вопрос о возможности придания некоторым положениям нового кодекса, а возможно и всему документу целиком, юридического статуса, или как выразился член ОП и главный редактор газеты «Деловой Петербург» Олег Третьяков «внедрить кодекс этики в тело законодательной базы».[265] Такая альтернатива вызвала шквал критики журналистов. Так бывший генеральный директор ИД «Коммерсант» Андрей Васильев заявил: «Давно все идет к тому, чтобы был такой закон. Цель: чтобы все мы под ним ходили и было что нам предъявить».[266] Можно сделать вывод о том, что стремление членов ОП к уничтожению сущности этического кодекса является симптомом неверия в способность механизма этики отрегулировать информационные взаимодействия и признанием того факта, что данная модель отношений журналиста и общества в России так и не заработала. Путь к юридизации этических правил, выбранный ОП, кажется крайне ошибочным, так как один, пока неработающий, но потенциально эффективный способ регуляции меняется на другой, работающий, но не способный в принципе решать, как мы показали выше, большую часть проблемы распространения информации, вредящей демократии. Более важным, кажется поиск причин, почему этика не работает, тем более, что эти причины лежат на поверхности.
Исходя из того, что сутью этической институциализации информационных конфликтов является давление корпорации на своего члена, субъектом реализации этической нормы является, очевидно, само профессиональное сообщество. В свете этого, не лишним будет вопрос: есть ли такая корпорация в России, а точнее: является ли Союз журналистов такой корпорацией. Авторы доклада (некоммерческая организация «Интерньюс») «Телевидение в Российской Федерации: организационная структура, производство программ и аудитория», подготовленного в 2006 для Европейской аудиовизуальной обсерватории (ЕАО), считают, что нет. «Участники российского рынка СМИ пока не демонстрируют способности к корпоративному согласию и сотрудничеству. В результате существующий вакуум внутри отраслевого саморегулирования пытается заполнить государство».[267] [268] [269] Авторы полагают, что «в то время как основой саморегулирования в мире являются мощные отраслевые ассоциации и союзы, в России пока не существует таких организаций, объединяющих большинство участников рынка и исполняющих роль генератора внутри отраслевых правил». В докладе выражается сомнения в том, что российские СМИ заинтересованы в саморегулировании: «по оценке разных ассоциаций, как минимум 40% действующих российских СМИ существуют лишь благодаря прямым или косвенным субсидиям. Это означает, что значительная часть игроков на российском рынке СМИ просто не заинтересована в существовании эффективно
278
действующих органов саморегулирования рынка».
Существуют и иные попытки применить этику для ограничения «нежелательной информации». Так, к примеру в Северо-Западном Федеральном округе заработала комиссия по этике, социальной рекламе и социально-значимой информации при Общественном совете по социальной рекламе СЗФО, которая получила известность благодаря наложению своего «вето» на вывески (бар-ресторан «Ленин@жив», суши-бар «Япошка»), афиши (к спектаклю «Монологи вагины»), бренды (йогурт «Скелетоны») и некоторым другим подобным мероприятиям. Несмотря на заверение, что решение комиссии носит рекомендательный
характер, структуры, попавшие в объектив внимания входящих в ее состав экспертов, заявляют
280
о том, что подвергаются в том числе и административному давлению со стороны комиссии. Фактически, деятельность комиссии представляет собой внеправовое давление, в первую очередь, на предпринимателей, которое, на наш взгляд, дискредитирует саму суть профессиональной этики.
Итак, подводя итоги анализу этических механизмов ограничения наркогенной информации, мы можем сделать вывод о том, что механизм реализации данных этических правил журналистским сообществом России не выстроен, в силу слабости отраслевой ассоциации и незаинтересованности СМИ в ее функционировании, сами нормы регулирующие массовый обмен информацией о наркотиках российскими журналистами не востребованы, в силу этого, перспективы технологии самоцензуры пропаганды «кайфа» представляются весьма туманными. Выход из сложившейся ситуации видится в повышении профессионального статуса журналиста и внедрении в профессиональную подготовку специалистов новых
дисциплин, к примеру уже разработанного учебного курса «Наркомания как объект
281
журналистского контроля» . [270] [271] [272] Антинаркотическая пропаганда как технология формирования антинаркотического общественного мнения: федеральный и региональный уровни
Рассмотрев практику ограничения государством наркогенных потоков информации, мы перейдем непосредственно к анализу второй технологии формирования антинаркотического общественного мнения, а именно к практике антинаркотической пропаганды. Необходимо заметить, что здесь мы изначально сталкиваемся с некоторым затруднением. На практике, под антинаркотической пропагандой понимается довольно широкий круг мероприятий, иногда непосредственно никак не относящийся к проблеме наркотиков. Фактически, любая массовая акция может быть обозначена как антинаркотическая в том случае, если к ней добавить определенную атрибутику (слоган, лозунг, приветственное слово и проч.), фиксирующую «антинаркотический» статус мероприятия. В этой связи широкое распространение в качестве пропаганды получили такие акции как «Концерт против наркотиков», «Футбольный матч против наркотиков» и другие события, характерные тем, что искусственная прибавка к ним антинаркотической направленности, не продуцирует дополнительных антинаркотических технологий в ее реализации, делающих антинаркотический концерт или матч отличными от не антинаркотических концертов и матчей. Понимая это, государство в лице законодательной власти в 2006 году определило понятие «антинаркотическая пропаганда» на уровне федерального закона. Однако предложенное юридическое определение «антинаркотической пропаганды» («пропаганда здорового образа жизни в том числе физической культуры и спорта, направленная на формирование в обществе негативного отношения к наркомании»), отдельным законом дополнившее Федеральный закон РФ «О наркотических средствах и психотропных веществах» 1998 года, также не прибавило ясности ни для чиновников, ни для общественности, что считать антинаркотической пропагандой, а что к таковой не относится.
В силу приведенных обстоятельств, мы сосредоточимся на анализе пропагандистских мероприятий, которые точно нельзя отнести к «самодеятельности», ибо они политически одобрены и финансово обеспечены на самом высоком региональном или федеральном уровне. Мы посчитали, что всю совокупность этих мероприятий мы можем разделить на четыре основные группы: 1. антинаркотическая пропаганда в Федеральной целевой программе, 2. антинаркотическая пропаганда в рамках деятельности ФСКН России, 3. антинаркотическая пропаганда в региональных целевых программах, 4. антинаркотическая пропаганда в рамках деятельности региональных правительств.
Итак, проанализируем практику использования антинаркотической пропаганды в рамках Федеральной целевой программы «Комплексные меры противодействия злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту на 2005-2009 гг.» на примере реализации Всероссийской антинаркотической программы «Поезд в будущее». Принятая Постановлением Правительства РФ №561 в 2005 году Федеральная целевая программа «Комплексные меры противодействия злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту на 2005-2009 гг.»[273] (далее ФЦП) является на сегодняшний день основным документом сконцентрировавшим сверхусилия государства в реализации антинаркотической политики. Программно-целевой подход в последнее время стал считаться наиболее эффективным механизмом решения проблемы незаконного оборота наркотиков, что зафиксировано в паспорте ФЦП. Фактически, механизм Целевых программ сейчас является одним из немногих способов практического постулирования антинаркотической политики как отдельного и особого направления государственной политики, в то время как антинаркотические усилия государственных органов, реализуемые в рамках их повседневной функциональной нагрузки, с трудом вычленяются из общей социальной или уголовно-правовой политики. Важным моментом является и то, что программно-целевой подход позволяет, исходя из единства проблемы наркотизации населения конструировать единое пространство мер противодействия наркоугрозам конструировать единое пространство мер, нивелируя и сглаживая особенности, специфику технологий конкретных исполнителей антинаркотической политики, прежде всего социального и правоохранительного блоков.
Авторы ФЦП, реализуя принцип комплексности, заложенный в самом названии программы, выделяют пять основных направлений реализации государственной
антинаркотической политики, зафиксированных в пяти блоках мероприятий. В их число входит: 1. проведение целенаправленной работы по профилактике распространения наркомании и связанных с ней правонарушений; 2. внедрение новых методов и средств лечения, а также медицинской и социально-психологической реабилитации больных наркоманией; 3. снижение доступности наркотиков в целях незаконного потребления; 4. концентрация усилий правоохранительных органов на борьбе с наиболее опасными формами незаконного оборота наркотиков; 5. осуществление постоянного контроля масштабов распространения и незаконного потребления наркотиков в РФ. Целью нашего исследования является анализ пропаганды и потому мы сосредоточимся в большей степени на рассмотрении первого блока, в котором наряду с мероприятиями первичной профилактики содержатся трудноотделимые от них мероприятия антинаркотической пропаганды. Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» зафиксировал в статье 4 в качестве принципа антинаркотической политики России приоритета профилактики. Мы допускаем предположение, что наличие или отсутствие реализации данного принципа, во многом означает то, какое место в антинаркотической политике занимает пропаганда, в силу ее традиционного понимания как прежде всего профилактической технологии. Постараемся на примере финансового обеспечения разделов ФЦП выяснить насколько данный принцип реализуется в данной программе. Если анализ распределения финансирования по направлениям показывает то, что блок профилактики обладает большим бюджетом, то анализ соотношения блока профилактики к блоку лечения и борьбы с преступностью демонстрирует более чем двукратное превосходство последнего (Таблица 2). Таким образом, анализ финансирования не дает нам однозначного вывода о приоритетности профилактики.
Теперь постараемся выделить пропагандистские мероприятия из всей совокупности мероприятий первого блока. Следует заметить, что термин антинаркотическая пропаганда в паспорте программы не встречается ни разу. Тем не менее, необходимо отметить, что авторы программы косвенно указывают на то, что значительная ее часть будет этому направлению посвящена. В частности, в паспорте ФЦП фиксируется, что «существует вероятность временного повышения в период реализации Программы спроса на наркотики, которое явится реакцией части подростково-молодежного контингента на проведение в средствах массовой информации социальной рекламы антинаркотической направленности». Стоит добавить, что многие считают это одним из самых слабых мест ФЦП, в частности Наталья Маркова называют такую деятельность «керосиновой профилактикой».283
Итак, в разделе «проведение целенаправленной работы по профилактике распространения наркомании и связанных с ней правонарушений» мы выделяем подраздел «антинаркотическая пропаганда», по признаку содержания слово пропаганда либо его смысловых заменителей (информирование, социальная реклама и проч.) в описании мероприятия. Весь выделенный нами подраздел представлен в Таблице 3.
Таблица 2
ПРОФИЛАКТИКА | 955,8* |
Проведение целенаправленной работы по профилактике распространения наркомании и связанных с ней правонарушений | 955,8* |
ЛЕЧЕНИЕ И БОРЬБА С ПРЕСТУПНОСТЬЮ | 2207,1* |
283 Маркова Н.Е. Керосиновая профилактика// Нарконет. №5, 2006 г. |
Внедрение новых методов и средств лечения, а также медицинской и социально-психологической реабилитации больных наркоманией | 805,4* |
Снижение доступности наркотиков в целях незаконного потребления | 763,6* |
Концентрация усилий правоохранительных органов на борьбе с наиболее опасными формами незаконного оборота наркотиков | 466* |
Осуществление постоянного контроля масштабов распространения и незаконного потребления наркотиков в Российской Федерации | 172,1* |
* без учета средств, предусмотренных на финансирование основной деятельности (в частности, составители программы указывают, что стоимость одного курса стационарного лечения больного наркоманией составляет 21 тыс. рублей (в ценах 2005 года). Ежегодно такое лечение проходят свыше 50 тыс. человек. Таким образом, расходы только на стационарное лечение потребителей наркотиков в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения в целом по стране составляют свыше 1 млрд. рублей в год).
Как показали наши расчеты, общий объем финансирования мероприятий, отнесенных нами к антинаркотической пропаганде составил 560,8 млн. рублей. Это составляет 58,7% от общего бюджета профилактического блока и 17,7% от общего бюджету ФЦП. Таким образом, анализ объемов финансирования показывает, что антинаркотическая пропаганда может быть расценена как основная, а точнее как наиболее затратная категория «профилактических» мероприятий ФЦП.
Таблица 3
№ | Название | Бюджет | Описание |
12. | Ежегодное проведение в | 55 млн. | внедрение | новых форм |
| федеральных округах | | проведения | информационно- |
| Всероссийской | | профилактической деятельности в |
| антинаркотической программы | | сфере | противодействия |
| "Поезд в будущее" | | злоупотреблению наркотиками. |
| | | Увеличение | численности |
| | | подростков | и молодежи, |
| | | охваченных | профилактическими |
| | | мероприятиями |
13. | Организация разработки, изготовления и распространения на безвозмездной основе в рамках проводимых профилактических мероприятий печатной и сувенирной продукции, средств наглядной агитации, направленных на противодействие незаконному потреблению и незаконному обороту наркотиков, учебной и методической литературы, развивающих новые формы и методы профилактики злоупотребления наркотиками | 39,9 млн. | внедрение новых форм и методов профилактики незаконного потребления и незаконного оборота наркотиков. Выработка у подростков и молодежи негативного отношения к наркотикам, пропаганда здорового образа жизни и полезных форм досуга |
14. | Подготовка и размещение в средствах массовой информации социальной рекламы антинаркотической направленности | 238,9 млн. | Усиление интенсивности социальной рекламы, направленной на формирование активной позиции отказа от наркотиков у подростков и молодежи |
17. | Создание видеофильмов, телевизионных программ, игровых короткометражных и неигровых фильмов, направленных на профилактику незаконного потребления и незаконного оборота наркотиков, проведение тематических показов и декад фильмов | 174 млн. | охват большего числа подростков и молодежи новыми формами профилактической работы |
19. | Проведение ежегодных конкурсов | 53 млн. | увеличение объема материалов антинаркотической направленности в средствах массовой информации. Активизация потенциала |
| | | центральных и региональных средств массовой информации по осуществлению антинаркотической пропаганды |
Итого: 560,8 млн. рублей |
Качественный анализ пропагандистских мероприятий будет нами проведен на примере акций Всероссийской антинаркотической программы «Поезд в будущее». Всероссийская антинаркотическая программа «Поезд в будущее» реализуется с 2005 года по инициативе общественности, ядро которой составляют волонтеры, активисты из числа наркопотребителей в устойчивой, длительной ремиссии, при поддержке государства, бизнеса, общественных и религиозных организаций. С 2005 года «Поезд...» проехал по всем федеральным округам, охват аудитории составил несколько сотен тысяч человек. Цели и задачи данной программы зафиксированы в ее концепции, где указано, что она «направлена на развитие у подростков и молодежи позитивного мышления, построения гармоничных взаимоотношений личности и общества, уважительного отношения к собственному здоровью и будущему».[274] В качестве целей, организаторы указывают:
•Привлечение внимания российской общественности к реальности угрозы наркомании для будущего нации.
•Формирование у населения активной гражданской позиции, направленной на создание в России общества процветания и изобилия.
•Возрождение в молодежной среде общечеловеческих духовных ценностей: взаимопонимания, любви, служения людям, совести, ответственности.
•Создание широкой общенациональной антинаркотической коалиции под руководством Президента Российской Федерации и глав религиозных конфессий, входящих в Межрелигиозный совет России.
•Объединения усилий государственных и общественных организаций, занимающихся проблемами наркомании с целью решения триединой задачи: профилактики наркомании, лечения и реабилитации наркозависимых.
•Воспитание молодежи в духе патриотизма, осознания принадлежности к стране с великой историей и культурой.
Наиболее значимыми для данного исследования видятся такие задачи программы «Поезд в будущее» как:
• Пропаганда среди молодежи образа жизни, свободного от наркотиков, и поднятие престижа здорового образа жизни.
• Создание образа молодежного лидера - человека, не потребляющего наркотики, пропаганда идеи самореализации через духовный рост, творчество и спорт.
• Привлечение внимания родителей к их собственной ответственности за воспитание подрастающего поколения.
• Разрушение негативного стереотипа лечебных и реабилитационных программ среди наркозависимых, их родных и близких. Свидетельства бывших наркоманов, прошедших реабилитацию по этим программам, укажут на существование возможности выхода из наркотического рабства.
• Информирование населения о причинах злоупотребления психоактивными веществами, его последствиях и путях выхода из зависимости от них.
• Информирование о деятельности местных правоохранительных органов по борьбе с наркобизнесом.
По своей сути «Поезд в будущее» это всероссийское объединение в конгломерат лучшего регионального опыта антинаркотической работы, который, попадая в программу, либо выживает и работает дальше, либо исчезает и тем самым доказывает свою нежизнеспособность, по крайней мере, в этом формате. Поэтому «Поезд...» уникален в качестве ярмарки, где антинаркотическая общественность, наконец, получила возможность продемонстрировать то, на что она способна.
Как можно заметить, концепция данной программы, где обозначено стремление к формированию активной гражданской позиции, сущностно близка к высказанной нами выше идее внедрения наркобезопасного поведения как одной из основных целей антинаркотической пропаганды. Для более глубокого анализа степени соответствия пропагандистских акций поезда предложенной нами модели наркобезопасного поведения, мы разработали анкету (см. Приложение 5) и провели анкетирование руководителей основных акций. Результаты исследования представлены в Таблице 4.
Анализ анкет позволяет, на наш взгляд, сделать вывод о том, что генеральная цель, обозначенная в концепции программы, а именно «формирование активной гражданской позиции», находит свое воплощение в конкретных акциях «Поезда.», корректируясь в зависимости от специфики конкретного мероприятия.
В тоже время необходимо отметить, что проект «Поезд в будущее» во многом не смог до конца реализоваться. Изначально будучи акцией объединяющей раз в год лучшие общественные антинаркотические проекты, подразумевалось, что потом они смогут найти свое воплощение уже не как единичные проекты, а как системно реализуемые мероприятия, прежде всего, других муниципальных и региональных территориальных образованиях. К сожалению «Поезд...» мало что изменил в политическом отношении региональных властей к энтузиастам, готовым выполнять ее задачи. Развитие проекта можно представить состоящим из трех этапов, из которых реализовано только два: генерация идей и реализации их в качестве акций «Поезда.». Третий этап, внедрения этих идей в реальную антинаркотическую политику
285
регионов, пока не достигнут.
Таблица 4
Акция «Позитивный вирус»
Тип - антинаркотическая интерактивная шоу-программа Целевая аудитория: потенциальные и реальные потребители наркотиков, их окружение, активные граждане
Направленность: внедрение модели поведения.
Внедряемые модели:
1. Если мне предлагают наркотики - я отказываюсь
2. Если я понимаю, что уже нахожусь в зависимости - обращаюсь в реабилитационный центр
3. Если ко мне обращаются за помощью - направляю к специалистам или в реабилитационный центр
Акция «Маршруты безопасности»
Тип - интерактивная выставка
Целевая аудитория: потенциальные потребители наркотиков (11-15 лет)
Направленность: внедрение модели поведения.
Внедряемые модели:
1. Если мне предлагают наркотики - я умею сказать нет
2. Если мне врут о наркотиках (что они расслабляют, безвредны и проч.) - опровергну любую ложную информацию
Акция «Большой бой»
Тип - спортивное состязание
Целевая аудитория: потенциальные потребители наркотиков и их окружение Направленность: внедрение модели поведения.
Внедряемые модели:
1. Если мне предлагают наркотики - обращусь к старшим, органам милиции [275]
| | | |
| 2. Если ко мне обращаются за помощью - направляю к специалистам или в реабилитационный центр Акция «Био-психо-социо-духовная модель лечения и профилактики» Тип - обучающий семинар с ролевыми играми Целевая аудитория: окружение потенциальных и реальных потребителей наркотиков, специалисты, общественность, власть Направленность: информирование | |
|
| Акция «Консультации для химически зависимых» Тип - консультации Целевая аудитория: потребители и созависимые Направленность: внедрение модели поведения. Внедряемые модели: 1. Если я наркоман - еду в реабилитационный центр 2. Если я вижу, что моя спонсорская помощь вредит моему ребенку - меня внутрисемейную политику и поведение Акция «Выбери жизнь» Тип - концерт, флеш-моб Целевая аудитория: потребители наркотиков и их окружение Направленность: внедрение модели поведения. Внедряемые модели: 1. Если я потребляю наркотики - мне надо обратиться к специалистам или в реабилитационный центр Акция «Роль СМИ в наркоконфликте» Тип - обучающий семинар Целевая аудитория: власть, журналисты Направленность: внедрение модели поведения. Внедряемые модели: 1. Если у меня в руках материал, в котором наркотики показаны неоднозначно - я его публиковать не буду. | |
|
| ФСКН России является основным исполнителем ФЦП, тем не менее пропагандистская деятельность службы этим не ограничивается, являясь относительно самостоятельным направлением деятельности ее центральных и территориальных органов службы, которую мы проанализируем ниже. | |
Указ Президента РФ «Вопросы Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков»[276] определяет задачи ФСКН России и постулирует пропагандистскую составляющую ее деятельности. Помимо задач, направленных на препятствование пропаганде наркотиков, на которые мы указывали в параграфе 2.2, Президентом РФ были поставлены такие задачи:
• служба получает, обрабатывает, анализирует и реализует в пределах своей
компетенции информацию о положении дел в области незаконного потребления наркотических средств и психотропных веществ, а также незаконного оборота таких средств, веществ и их прекурсоров;
• взаимодействует со средствами массовой информации и организует редакционноиздательскую деятельность в целях выполнения задач, возложенных на органы ФСКН России.
Эти задачи, по сути определив антинаркотическую пропаганду как одно из направлений деятельности ФСКН России, не раскрывают внутреннее содержание этой работы. Фактически, только спустя пять лет после постановки указанных задач был разработан документ, который призван объяснить ответственным сотрудникам службы как данные задачи решать. Речь идет о методических рекомендациях, разработанных Управлением межведомственного взаимодействия в сфере профилактики ФСКН России «Методические основы антинаркотической пропаганды как первичной профилактики и формирования реализующегося в поведении негативного отношения к незаконному обороту и потреблению наркотиков», выпущенных в 2008 году. Следует сразу же отметить тот факт, что авторы, на наш взгляд, в самом названии верно отразили суть антинаркотического общественного мнения, как негативное отношения к потреблению наркотиков, реализующееся в поведении. Собственно сами эти рекомендации условно можно разделить на два раздела: некоторые теоретикопрактические основания антинаркотической пропаганды и подборка примеров правильной и неправильной, с точки зрения разработчиков, пропаганды. Мы, в первую очередь, сосредоточимся на анализе первого раздела, чтобы понять, каков официальный взгляд ФСКН России на то, что такое антинаркотическая пропаганда и обнаруживает ли себя в ней, выделенная нами и отразившаяся в названии рекомендаций модель наркобезопасного поведения.
Следует заметить, что авторы вместе или раздельно используют в рекомендациях два термина: пропаганда и реклама. Однако, в силу того, что нет никаких указаний,
разграничивающих эти два понятия, видимо нужно понимать, что в данном тексте они обозначают одно и то же. Итак, авторы определяют антинаркотическую рекламу через ее задачи, в качестве которых разработчики фиксируют следующее: «Антинаркотическая реклама и пропаганда должны вызвать внутренний конфликт читателя, зрителя между стремлением удовлетворить любопытство и принять наркотик и осознанием большой опасности такого шага, его возможных последствий».[277] Другая задача рекламы - формирование ценностных ориентаций аудитории, побуждение «к поиску внутренней защиты от давления наркосреды».[278] С целью конкретизации параметров антинаркотической рекламы, авторы предлагают классифицировать ее по двум основаниям: целевой аудитории и эмоциональному воздействию.
По целевой аудитории различается реклама:
• направленная на подростков;
• направленная на родителей
По эмоциональному воздействию:
• позитивная (пропаганда здорового образа жизни);
• негативная (демонстрация губительных последствий для организма немедицинского приема наркотиков)
Приоритетным объектом пропаганды определяется молодежь, целевая группа родителей является объектом пропаганды лишь формально, а по сути выступая в качестве ретранслятора пропаганды опять же для того же самого основного объекта. Данный тезис в определенной степени расходится с нашей позицией, которая заключается в том, что объектом пропаганды выступают самые разные группы населения, в силу того что наркоугрозы достаточно разнообразны и заключаются не только в непосредственной угрозе личности, выраженной в предложении первой пробы. Но здесь следует заметить, что в анализируемых рекомендациях этот тезис вполне закономерен, по причине того, что в их контексте пропаганда рассматривается как технология первичной профилактики, что и зафиксировано в названии документа. Здесь мы не будем подробно останавливаться на обсуждении правомерности такого отнесения, понимая, что на этот счет имеются разные точки зрения и сам вопрос представляется достаточно сложным. Заметим лишь, что сущностная разнонаправленность профилактики (не дать развиться чему-то) и пропаганды (развить что-то), не мешает пропагандировать что-то в процессе профилактики и предупреждать какие-то явления с помощью пропаганды.
Пропаганда, направленная на родителей и имеющая задачей, по мнению разработчиков, снятие напряжения во взаимоотношениях между детьми и родителями с большой натяжкой может быть названа антинаркотической, будучи направленной на гармонизацию процесса социализации как такового, где наркотики выступают в качестве одного из многих негативных факторов.
Рекомендованное содержание рекламной продукции представляет собой комбинацию из позитивной и негативной по своему эмоциональному воздействию информации, с приоритетным содержанием первой. Проводя параллели между выделенными нами ранее информационными потоками, можно заметить, что более широкий поток пропаганды СЗОЖ (позитивная реклама) вмещает в себя антинаркотическую пропаганду (негативную рекламу). Выбор такого подхода не бесспорен и нам представляется очевидным, что ФСКН России, отвечая, в первую очередь, за наркоситуацию, а только потом, в числе многих других ведомств за гармоничное развитие общества, должно было в большей степени сосредоточиться на разработке характеристик антинаркотической пропаганды, которая, как справедливо замечено, являясь второстепенной в общем потоке пропагандистских усилий, для службы, в свете решаемых ею задач, имеет самое первостепенное значение. К сожалению, авторы мало уделили внимания тому, как должна преподноситься «негативная» информация, в то время как это, на наш взгляд, является более сложным видом деятельности в силу свойственного человеку отторжения негативной информации. Именно в этом потоке впервые обнаруживает себя модель наркобезопасного поведения, представленная в качестве беглого упоминания о том, что в «негативной рекламе запугивающую информацию необходимо снабжать рекомендациями по целесообразным практическим действиям».289 К сожалению, далее этот тезис никак не развивается авторами, в то время как мы полагаем его ключевым в данной проблематике. Также кажется ошибочным отнесение антинаркотической пропаганды к негативному потоку. На наш взгляд, данный информационный поток собственно и является основой антинаркотической составляющей пропаганды СЗОЖ, которую сущностно нельзя классифицировать как запугивание или внедрение отрицания, ибо она направлена не на отчуждение отрицательной модели («не потребляй наркотики»), а на внедрение положительной («поступай верно»).
Далее авторы подробно останавливаются на конкретных рекомендациях по изготовлению продукции (рекомендуемая цветовая гамма, шрифты и проч.), анализ которых не является для нас приоритетной задачей. Проанализировав выработанную ФСКН России теоретическую конструкцию пропагандистской деятельности, можно сделать вывод о том, что она нуждается в существенной доработке, как в части теоретического толкования антинаркотической пропаганды и ее выхода за пределы исключительно первичной профилактики и разработки моделей воздействия на иные объекты, так и в ограничении ее предмета от пропаганды СЗОЖ [279] до непосредственно ее антинаркотической составляющей. Далее мы проанализируем насколько теоретическая конструкция, обнаруженная нами в представленных рекомендациях, выражается в практической деятельности ФСКН.
Как мы уже заметили выше, деятельность ФСКН не ограничивается реализацией специальных программ. Несмотря на то, что уголовно-правовая борьба с наркопреступностью является основным приоритетом для службы, можно обнаружить и информационнопропагандистскую составляющую деятельности службы.
Деятельность ФСКН России на этом участке информационной политики рассмотрим, проанализировав ряд материалов. В основном ФСКН России осуществляет информационную политику с помощью трех инструментов.
ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ФСКН РОССИИ: ![]()
|
СИСТЕМА ПРЕСС- | СИСТЕМА | ЖУРНАЛЫ «НАРКОМАТ», |
СЛУЖБ | САЙТОВ | НАРКОКОНТРОЛЬ» |
| | «АНТИДОЗА» |
Проанализируем эти инструменты по порядку.
Деятельность пресс-служб как центрального аппарата, так и региональных управлений ФСКН России направлена, прежде всего, на отражение в средствах массовой информации оперативно-служебной деятельности ФСКН России, и основными продуктами их деятельности являются публикации материалов и пресс-релизов в печати, выступления в электронных СМИ. В прошлых работах, нами уже анализировались эти материалы на предмет их основного содержания.[280] Кажется важным продолжить эту работу, чтобы увидеть динамику изменения подходов или их стагнации с 2004 года по сегодняшний день
Итоги исследования содержания информационных сообщений о ФСКН России, большая часть из которых публикуется по материалам, предоставляемым пресс-службой, представлены в Таблице 5:
Таблица 5 Год | Приблизительное количество материалов | Криминал | Профилактика | Политика | Иные | 2004 (сентябрь)* | 389 | 279 (71.7%) | 49 (12.6%) | 6 (1.5%) | 55 (14.2%) | 2006 (февраль)[281] | 740 | 507 (68,5%) | 81 (10,9%) | 87 (11,8%) | 65 (8,8%) | 2008 (февраль)[282] | 651 | 426 (65,4%) | 60 (9,2%) | 110 (16,9%) | 55 (8,4%) | 2013 (февраль)[283] | 498 | 313 (62,8) | 46 (9,2) | 100 (20,2%) | 39 (7,8%) | * в исследовании 2004 года применялась несколько иная схема, но сущностные характеристики остались неизменными, что позволяет, на наш взгляд, использовать его результат в данном обзоре |
Из таблицы видно, что по результатам исследования 2004 года большинство (71.7 %) сведений о ФСКН России, публикуемых в СМИ, касались борьбы с криминалом (изъятые наркотики, решения суда и проч.). Последующая динамика показывает, что такое распределение материалов по группам, при незначительном, в рамках погрешности, снижении доли криминальной хроники, остается актуальным и на сегодняшней день. Это статистика позволяет подтвердить наш вывод 2004 года о том, что ФСКН России в прессе проявляется, прежде всего, как орган силового воздействия, а не как главный координатор антинаркотической политики - именно в таком силовом контексте он в итоге воспринимается и обществом. В тоже время, следует отметить значительный прирост материалов о ФСКН в прессе, что позволяет констатировать активность пресс-служб. Также очевидно наблюдается прирост материалов под рубрикой «политика», что мы можем связать с образованием в 2007 году Г осударственного антинаркотического комитета РФ.
Качественный анализ материалов за февраль 2008 года позволил обнаружить восемь материалов, содержащих в себе пропаганду наркобезопасного поведения. В качестве примера такого материала можно привести статью «Домашнее задание от полицейских. Наркоконтроль предлагает родителям участвовать в обязательном тестировании детей», опубликованную в «Российской газете».
Напомним, что наркоконтроль настаивает на обязательном и принудительном тестировании на наркотики всех студентов. Теперь очередь дошла и до школьников. Вот как аргументировал эту новацию руководитель департамента межведомственной и информационной деятельности ФСКН генерал-лейтенант Александр Михайлов.
— Наркомания — это болезнь, — заявил он. — И ее легче лечить на ранней стадии, не дожидаясь, пока ребенок начнет занавески и посуду таскать, чтобы добыть деньги на дозу. К сожалению, сейчас в семьях очень мало внимания уделяют профилактике здорового образа жизни.
Выявить на ранней стадии пристрастие ребенка к наркотикам довольно просто. Достаточно купить в аптеке пару тестов и с их помощью выяснить, не употребляет ли любимое чадо зелье. Ведь именно родители отвечают за своего ребенка. Поэтому, считает Михайлов, если первичной диагностикой наркомании займутся именно они, это не будет
294
никаким нарушением прав человека.
Сохраняющийся крен в сторону криминальной модели освещения деятельности ФСКН России и крайняя недостаточность материалов, внедряющих необходимые модели поведения, позволяет сделать вывод о том, что ФСКН России не ставит перед своей пресс-службой задачи антинаркотической пропаганды.
Официальный сайт ФСКН России и сайты региональных управлений формируют систему информирования о деятельности ФСКН России в Интернете. Вывод 2004 года о том, что «структура сайта, те разделы, которые в нем есть, как представляется, не дают ему стать серьезным форумом для дискуссии в сети по злободневным общественным вопросам, инструментом формирования общественного мнения», в целом может быть оставлен без изменения, но проблема эта во многом снимается, благодаря появившемуся взаимодействию сайта ФСКН с другими ресурсами антинаркотической направленности, например с информационно-публицистическим ресурсом www.narkotiki.ru, который во многом используется как форум для дискуссии в сети, и на котором служба представлена достаточно активно. [284]
С самого образования ФСКН России было сформировано еще одно направление информационной политики службы - издание собственного журнала «Наркомат» (плюс молодежное приложение «Антидоза»). Первый выпуск этого издания состоялся в ноябре 2003 года, на данный момент его тираж составляет 6 000 экземпляров, главным редактором является Владимир Борев. Если рассматривать этот журнал как некий канал коммуникации со своей аудиторией, возникает вопрос: целесообразно ли использование руководством ФСКН России данного канала коммуникации для той информации, которая в нем публикуется. Аудиторией данного журнала являются, прежде всего, сами сотрудники ФСКН России, другая часть аудитории «Наркомата» - специалисты, работающие в данном направлении, иногда принимающие участие в его финансировании региональные политические элиты. Но в то же время сама информация, печатаемая в журнале, полагает своей целевой аудиторией гораздо более обширный круг лиц, рассчитана на широкую аудиторию. Журнал посвящен широкому кругу вопросов, которые не совсем укладываются в узкие рамки, сформированные, существующей на сегодняшний день, читательской аудиторией. И редакционному совету журнала, в который входит руководство ФСКН России, необходимо каким-то образом это противоречие устранить. «Наркомат» с самого своего образования и до сегодняшнего дня остается неким корпоративным изданием ФСКН России. Издание данного журнала, как рассчитанного на круг специалистов, тем более потеряло свой смысл с момента образования еще одного ведомственного СМИ - ежеквартального журнала «Наркоконтроль». Данный ресурс издается с 2006 года, тираж 2000 экземпляров. «Новое периодическое издание ФСКН России называют журналом для профессионалов. В отличие от других изданий службы, освещающих работу наркополиции и вопросы профилактики и пропаганды здорового образа жизни, журнал "Наркоконтроль" нацелен на профессиональную аудиторию - специалистов в правоохранительной деятельности» - так презентовал первый выпуск журнала тогдашний руководитель Департамента межведомственной и информационной деятельности ФСКН Михайлов.
Также частью деятельности ФСКН России является реализация плановых акций, таких как «Канал». К числу подобных мероприятий можно отнести и Всероссийскую акцию «Сообщи, где торгуют смертью». Составной частью модели наркобезопасного поведения, как мы указывали выше, является готовность граждан сотрудничать с правоохранительными органами. Мобилизация граждан в борьбе с наркопреступностью и является генеральной целью акции «Сообщи, где торгуют смертью». Основным результатом акции, помимо собственно [285] выявленных фактов наркоторговли и раскрытых благодаря активности граждан наркопреступлений, можно считать безусловную востребованность данного мероприятия, а значит и готовность граждан помогать в ФСКН России борьбе с наркопреступностью. «Всего за время проведения акции от граждан поступило более 9 тысяч звонков. Только «сотрудники Управления ФСКН России по Приморскому краю выявили 122 преступления, связанных с незаконным оборотом наркотиков, из них - 108 тяжких и особо тяжких. Из незаконного оборота изъято 17 кг наркотиков, в том числе свыше 600 грамм героина».[286] Мы уверены, что такая потребность граждан помочь возникла не в связи с проведением акции, а является перманентной. К сожалению, потребность ФСКН в такой помощи не выглядит постоянной, а на помощь граждан реагирует автоответчик так называемых «телефонов доверия». Не кажется лишним выделить одну штатную единицу в каждом территориальном органе для осуществления постоянной работы с сигналами, поступающими от граждан.
Подводя итог анализу содержания пропагандистской деятельности ФСКН России, необходимо отметить, что служба интуитивно или осознанно нащупывает сущностные характеристики антинаркотической пропаганды, которые фрагментарно, но представлены в научно-методических разработках наркоконтроля. Тем не менее, на сегодняшний момент остается неразрешенной одна из основных задач ФСКН России на этом пространстве - изменение восприятия обществом ФСКН как сугубо репрессивного органа государства. Решение этой задачи и более глубокое осмысление видовых характеристик антинаркотической пропаганды и ее сужение из пропаганды СЗОЖ до деятельности по внедрению наркобезопасного поведения, как кажется, должно привести к качественному изменению в части формирования антинаркотического общественного мнения.
Создание в 2007 Государственного антинаркотического комитета РФ мы рассматриваем как дальнейшую институциализацию государственной антинаркотической политики, которая уже произвела серьезное реформирование управления антинаркотической деятельностью на уровне субъектов федерации.[287] Если на прежнем этапе, серьезной проблемой являлось неадекватное отражение наркоугрозы в структурных характеристиках региональных органов власти (отсутствие, за редким исключением, специальных антинаркотических органов, отсутствие в положениях об органах государственной власти задач по реализации антинаркотической политики и проч.), данная реформа, приведшая в том числе и к тому, что глава региона стал политически ответственен за наркоситуацию на своей территории, дала серьезной толчок региональному антинаркотическому менеджменту. Отразилось ли это на информационной антинаркотической политике регионов рассмотрим ниже.
Как уже было сказано, до недавнего времени, региональные правительства, как субъекты антинаркотической политики, в основной своей массе занимали довольно пассивную позицию. Основной формой реализации государственной антинаркотической политики были Целевые программы (далее ЦП), а основным субъектом межведомственными комиссии (далее МВК), эффективность которых находилась на чрезвычайно низком уровне, в силу рекомендательного характера принимаемых решений и того факта, что председатель и ее члены помимо основной деятельности были заняты еще в нескольких комиссиях. Типичной моделью для субъекта федерации было следующее:
Правительство МВК Отраслевые
Петербурга (утверждение /---------- \ (контроль за /------------ \ комитеты
программы и выполнением) (составление
финансирование) программы,
выполнение и отчет)
Антинаркотическая пропаганда также осуществлялась в рамках данной схемы. В предыдущих работах нами уже анализировалась реализация информационной политике на примере ЦП Санкт-Петербурга 2002-2005.[288] Не останавливаясь подробно, стоит заметить что данная программа в части своей информационной составляющей была реализована просто возмутительно. Мало того, это в принципе невозможно назвать информационной кампанией, в силу сильного тематического, а иногда и идеологического разброса распространяемой информации, сущностно никак между собой не связанной. Также стоит сказать о вопиющих фактах, когда в заказанных Администрацией статьях, допускалась критика заказчика.[289] В своем тогдашнем анализе, причиной данной неудачи нами называлось отсутствие конкретных цели и ожидаемых результатов информационной антинаркотической политики.
Вероятно, на определенном этапе появилось некоторое понимание того, что столь сложный предмет как антинаркотическая пропаганда, в силу присущей ей разности в подходах, требует, чтобы данные подходы были концептуально сформулированы, по крайней мере, на уровне администрации региона, до момента непосредственного выпуска пропагандисткой продукции. То есть, не самая удачная практика, характерная не только для Санкт-Петербурга, затребовала для себя самой четких теоретических оснований, которые стали реализовываться в виде региональных концепций по социальной рекламе антинаркотической направленности.
Первым таким документам стала «Концепция информационного сопровождения антинаркотической профилактической работы в Республике Татарстан», принятая в 2005 году. Анализируя реальное медиа-пространство Республики Татарстан, авторы подтверждают сделанные нами ранее выводы, указывая, что «медиа-сопровождение не отличается
300
системностью, упорядоченностью» , в частности заявляя следующее:
• низкая эффективность социальной рекламы, в целом по Российской федерации
• отсутствие системы оценки эффективности информационного обеспечения профилактики наркотизации, формирования ЗОЖ в РТ;
• бессистемное финансирование информационных, просветительских телепрограмм, рассчитанных на различные слои населения;
• отсутствие мониторинга эффективности воздействия информации на различные целевые аудитории.
В построении концепции пропаганды авторы руководствуются постулатом о том, что на уровне региона практически невозможно «кардинально влиять на информационное пространство, под влиянием которого происходит становление ценностных установок граждан». Как замечается, «главные информационные потоки формируются в настоящее время на федеральном уровне и далее они беспрепятственно охватывают практически все население республики». Таким образом, по нашим данным впервые была сформулирована особенность региональной информационной антинаркотической политики, вынужденной учитывать факт невозможности оказывать влияния на главные потоки формирующие ЭДН. В силу чего авторы концепции верно предлагают максимально персонифицировать объект информационного влияния, вести точечную работы с целевой аудиторией через наиболее приближенные к ней медиа-ресурсы.
Концепция довольно подробно описывает стратегию правительства Республики Татарстан в антинаркотической пропаганде. Не имея возможности глубоко анализировать данный документ, кажется важным остановится на наиболее существенных недостатках и достижениях данной концепции, помимо уже ранее упомянутых. Основным недостаткам данного документа, как и большинства других подобных, является чрезмерная сосредоточенность на пропаганде здорового образа жизни в документе носящим, прежде всего антинаркотическую направленность. Авторы убедительно доказывают необходимость подхода, предполагающего, что достижения наркобезопасного общества в части информационно-пропагандистской деятельности требует не только работы с участниками НОН, но внедрения установок
300 Концепция формирования и развития единого информационного пространства России и соответствующих государственных информационных ресурсов.// SBRAS.RU: Сибирское отделение РАН. 1995. URL: http://www.sbras.ru/win/laws/russ_kon.htm (дата обращения: 16.12.2006).
выходящих далеко за пределы наркореальности. Не оспаривая очевидность данного вывода, хочется заметить, что антинаркотическая пропаганда, не отменяя потока пропаганды СЗОЖ и нуждаясь в нем, имеет более узкую направленность и требует разработки своих собственных, специфических именно для нее, подходов.
К безусловным достижениям концепции относится предложенная авторами более широкая трактовка информационного взаимодействия субъекта и аудитории, включая в себя не только внедрение определенных установок в сознании объекта, но и наличие обратной связи. Несмотря на то, что данный подход является классическим при рассмотрении информационной политики и описан нами в первой главе, для подобных документов использование его представляется чуть ли не новаторским.
Также авторами предпринята попытка сформулировать индикаторы эффективности пропаганды, где важным является то, что к числу таких индикаторов были отнесены позиции, традиционно не воспринимаемые как результат информационной политики, и которые мы можем отнести к поведенческим, в частности, динамика численности наркопотребителей. Весьма важно и то, что подобные индикаторы связывают информационный элемент с государственной антинаркотической политикой в ее целостности, что также редко встречается.
Чрезвычайно полезно, что помимо традиционных целевых групп, в качестве объектов пропагандистского воздействия называются и профессиональные сообщества, к примеру, журналисты, работники учебных заведений, общественники, на которых предполагается оказывать мобилизующее давление через обучающие семинары, конференции и прочее.
Таким образом, можно заключить, что принятие данной концепции стало важной вехой в формировании информационной антинаркотической политики и безусловно продвинуло нас в построении системы эффективного информационного воздействия.
Общая активизация антинаркотической политики в регионах, связанная как мы уже указали с образованием в 2007 году Г осударственного антинаркотического комитета прямо или косвенно, но повлияло на состояние дел в части антинаркотической пропаганды. В 2008 году уже несколько регионов, в частности Санкт-Петербург и Ростовская область приступили к разработке подобных, как в Республики Татарстан, концепций.
Анализируя проект, который на данный момент имеется в секторе по обеспечению деятельности Антинаркотической комиссии Санкт-Петербурга, следует заметить, что заказчики концепции изначально узко сформулировали предмет деятельности, и в оригинале это звучит как антинаркотическая реклама. То есть под концепцией подразумеваются подходы к производству уже конечного рекламного продукта, который на наш взгляд является лишь вспомогательной технологией пропаганды, но не покрывает всю совокупность возможных в этой сфере действий. Справедливо указывая на ведущую роль социальных факторов в развитии наркозависимости, авторы перечисляют их порядка 36, причем очевидно, что информационное влияние на большинство таких факторов, как «социально-экономический кризис с ростом безработицы, инфляции, неплатежей, беспризорности», «локальные конфликты, вызывающие посттравматические стрессовые расстройства у комбатантов, беженцев и мигрантов»; «рост преступности и коррупции, проституции и суицидов, асоциального и аморального поведения» либо слабо выражено, либо принципиально не осуществимо, тем более в узких рамках антинаркотической рекламы. В тоже время следует отметить, чрезвычайную важность, сформулированного авторами тезиса о том, что «основными задачами первичной и вторичной профилактики наркозависимости является становление и развитие концептуальной модели поведения здорового человека». К сожалению, фрагментарно обнаруживая себя в различных разделах проекта Концепции, данное принципиальное заключение целостного и четкого развития далее не получило.
В целом подводя итог анализу антинаркотической пропаганды как направлению государственной антинаркотической политики следует отметить, что в текущий период развития этого направления намечается переход из состояния предыдущего периода, характерного бессистемностью пропагандистских усилий, прежде всего, государственных органов, к институциализации данной деятельности. Указанный процесс институциализации выражен, в первую очередь, в процессе формулирования и принятия концептуальных основ антинаркотической пропаганды как на уровне отдельных акций, так и на уровне информационной политики в целом. Также следует подчеркнуть, что разработанная нами модель наркобезопасного поведения начинает, пусть и фрагментарно, но обнаруживать себя в различных документах как научно-методических, так и политико-управленческих, что позволяет нам предвидеть неизбежность конечного перехода от формирования абстрактного общественного мнения по поводу наркоугрозы, к работающему общественному мнению, в основе которой лежит наркобезопасная модель поведения.