Многие авторы, особенно во время долгого периода напряженной борьбы за деколонизацию с конца Второй мировой войны по 1960-е годы включительно, доказывали, что той позитивной диалектике колониализма, которая служит основанием и стабилизирует идентичность европейского суверенитета, должен быть брошен вызов со стороны по-настоящему негативной и, следовательно, революционной диалектики. Мы не можем победить производство инаковости в логике колониализма, утверждали эти авторы, просто выявляя искусственность сконструированных тождеств и различий и надеясь посредством этого прямо прийти к подтверждению подлин ного единства человечества. Единственной возможной стратегией является обращение вспять или инверсия самой логики колониализма. «Единство, которое в конечном счете появится, которое сплотит все угнетаемые народы в единой борьбе, — провозглашает Сартр, — должно быть предварено в колониях тем, что я назову моментом отделения или негативности: этот антирасистский расизм является единственным путем, который приведет к отмене расовых различий»28. Сартр полагает, что эта негативная диалектика в конце концов приведет историю в движение. Негативная диалектика чаще всего воспринималась в категориях куль- 1 туры, например как проект негритюда — поиск, направленный на открытие сущности темнокожего человека или на раскрытие его души. Согласно этой логике, ответ на созданные колонизаторами образы должен быть симметричным. Даже если принадлежность колонизированных к черной расе воспринимается как искусственный образ и мистификация, созданные колониальным воображением, она не отрицается и не отбрасывается на этом основании, но скорее подтверждается — как сущность! Согласно Сартру, революционные поэты негритюда, такие как Эме Сезерй и Леопольд Сенгор™, берут негативный момент, унаследованный ими от европейской диалектики, и трансформируют его в нечто позитивное, интенсифицируя его, заявляя его как момент самосознания. Более не являясь силой стабилизации и равновесия, одомашненный Другой стал дикарем, истинно Другим — то есть способным к ответным действиям и самостоятельной инициативе. Это, как прекрасно и угрожающе провозглашает Сартр, есть «момент бумеранга»29. Негативный момент способен на ответное уничтожение европейской Самости — особенно потому, что европейское общество и его ценности основаны на доместикации и негативном включении колонизируемых. Момент негативности выдвигается как необходимый первый шаг в переходе к конечной цели безрасового общества, которое признает равенство, свободу и общность человеческой природы ~ 30 всех людей . Тем не менее, несмотря на последовательную диалектическую логику этой основанной на идеях Сартра культурной политики, предлагаемая ею стратегия кажется нам совершенно нереальной. Сила диалектики, которая в руках колониальной державы мистифицирует реальность колониального мира, принимается вновь как часть антиколониального проекта, как если бы диалектика сама была действительной формой движения истории. Однако реальность и история не диалектичны, и никакие идеалистические риторические упражнения не могут привести их в соответствие с диалектикой. Между тем стратегия негативности, момент бумеранга, предстает в совершенно ином свете, когда она рассматривается в недиалектической форме и скорее в политических, чем в культурных понятиях. Фанон, например, I отрицает культурную политику негритюда с ее осознанной идентичнос- I тью черной расы и формулирует революционный антитезис в терминах j физического насилия. Исходный момент насилия тот же, что и у колони- I ализма: доминирование и эксплуатация колонизированного колонизато ром. Второй момент, ответ колонизированного на это исходное насилие, в колониальном контексте может принять любые извращенные формы. «Колонизированный человек будет сперва направлять ту агрессивность, что в нем накопилась, против своего собственного народа»31. Насилие сре- i j ди колонизированного населения, иногда считающееся наследием древней j I племенной или религиозной вражды, на самом деле является патологиче ским отражением насилия колониализма и чаще всего обнаруживает се- I 6я в виде предрассудков, мифов, плясок и душевных расстройств. Фанон не предлагает колонизированным воздерживаться от насилия или избе; гать его. Колониализм самим своим действием увековечивает это насилие, I .' I и, если к нему не обращаются напрямую, оно будет продолжать проявлять! I' ся в таких деструктивных, патологических формах. Единственным путем к выздоровлению, который может порекомендовать Доктор Фанон, явля- 1 • ] ется ответное контрнасилие32. Более того, это единственный путь к осво- j ' вождению. Раб, который никогда не сражается за свободу, которому прос то дарована милость господина, навеки останется рабом. Это именно и -1' есть те «ответные действия», которые Малкольм Икс **" предлагал в качест ве стратегии по отношению к насилию господства белых в Соединенных Штатах33. Однако и для Фанона, и для Малкольма Икса этот негативный момент, это ответное насилие не ведет к какому-либодиалектическому синтезу; это j, • не есть этап движения к благополучному исходу, к будущей гармонии. Эта I открытая негативность есть просто здоровое выражение реального анта- \ гонизма, прямого отношения силы. Поскольку она не является средством, ,i ведущим к итоговому синтезу, эта негативность не является политикой [ самой по себе; скорее она просто фиксирует отделение от колониального господства и открывает поле для политики. Реальный политический процесс конституирования будет происходить на этом открытом пространстве сил с использованием позитивной логики, не связанной с диалектикой колониального суверенитета.