§ 1. Преступления и преступность

Понятие «преступность» чаще всего употребляется в тех случаях, когда речь идет о множестве преступлений, об их определенной статистической совокупности.

«Преступность — это относительно массовое, исторически изменчивое социальное, имеющее уголовно-правовой характер, явление классового общества, слагающееся из всей совокупности преступлений, совершаемых в соответствующем государстве в определенный период времени», — писала Н.

Отвлечемся пока от других признаков преступности, называемых автором, и заметим, что определение начинается с указания

' Кузнецова Н. Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 173. Это была одна из первых фундаментальных работ о преступности.

на массовый характер, а заканчивается упоминанием о конкретной совокупности преступлений.

Это, казалось бы, наиболее простой и понятный подход к определению преступности. Действительно, преступность наиболее очевидно проявляет себя через массу преступлений. Здесь подчеркивается такой отличительный признак преступности по сравнению с отдельным преступлением, как массовость. Одно из значений слова «масса» — множество, большое число чего-либо. Как правило, о массе говорят, когда число каких-то явлений подлежит статистическому анализу, при котором выявляются определенные статистические закономерности.

Планомерный и систематический учет массовых общественных явлений осуществляется на основе рекомендаций науки статистики. Эта наука изучает массовые общественные явления и складывающиеся в них количественные закономерности в неразрывной связи с качественной стороной, дает количественное выражение закономерностей развития явления.

Вот почему, когда речь идет о преступности просто как о множестве, массе преступлений, внимание акцентируется на статистическом анализе данных о ней. Исследуются, как отмечается в учебной литературе по криминологии, состояние, структура, динамика преступности.

Указанный подход длительное время прослеживался в отечественных учебниках[67] [68], да и за рубежом его используют немало авторов. Немецкий ученый Г. Й. Шнайдер пишет, что «измерение преступности сводится к тому, что все индивидуальные факты криминогенного поведения, совершающиеся в определенном географическом пространстве и в определенный промежуток времени, делят на отрезки (и участки), в рамках которых подсчитывают случаи преступлений или лиц, подозреваемых в преступлении (так осуществляется официальная уголовная статистика)»1. В германском Справочнике по криминологии для практикующих юристов вообще не дается понятие «преступность», но разъясняются более частные: преступность несовершеннолетних, преступность иностранцев и другие. При этом фактически речь идет о соответствующих преступлениях во множественном числе[69] [70].

Многие зарубежные авторы в учебниках по криминологии вообще не останавливались на понятии преступности, а изложение темы начинали с вопросов об ее измерении и оценке[71] [72]. Даже одно время высказывалась точка зрения, что анализ преступности лежит за пределами криминологии. Имелся в виду статистический

4

анализ.

Однако изучение преступлений в массе, как и любых других явлений, показывает, что именно в массе они обнаруживают немало новых свойств.

Связь преступности и преступлений стали трактовать как связь общего и отдельного. Общее, как известно, не повторяет характеристики отдельного. Здесь уместна такая аналогия: капля воды имеет свойственные ей характеристики. При слиянии многих капель возникают ручейки, реки, моря, океаны. Если взять каплю воды из океана, ее можно анализировать саму по себе в аспекте выявления указанных характеристик. Но в океане существуют явления, не свойственные капле воды: отливы и приливы, штормы, течения и т. п. То же самое происходит и в преступности. Преступность характеризуется новыми качественными характеристиками.

За множеством преступлений просматриваются и устойчивость преступного поведения (рецидив), и организованность (групповое совершение преступлений), и общественная опасность уже массы преступлений, выражающаяся в том числе в определенном соотношении преступлений разной тяжести.

При диалектическом рассмотрении проблемы соотношения преступления и преступности как общего и отдельного (единичного) можно изменить угол зрения и поставить следующий вопрос: если мы соглашаемся с тем, что преступления — это конкретизированные проявления преступности1, то правомочно ли утверждение, что преступность представляет собой только множество преступлений? И только ли преступления служат проявлениями преступности? Другими словами, надо продолжать искать ответ на вопрос, что же все-таки представляет собой преступность, что стоит за отдельными преступлениями и преступной деятельностью конкретных субъектов.

Во-первых, преступность нам является не только в виде фактов преступных деяний. В настоящее время статистический учет преступности осуществляется не только по фактам преступлений, но и по лицам.

Академик В. Н. Кудрявцев высказал мысль, что преступность включает всю совокупность совершенных преступлений и наступивших общественно опасных результатов1.

Во-вторых, речь идет не просто о множестве преступлений, не связанных друг с другом, а о сложной системе, в которой имеют значение и характеристики связей. Если иметь в виду упоминавшуюся аналогию «океан — множество капель воды», то нельзя забывать, что «ливень — тоже множество капель воды», но разные системные связи и характеристики капель воды рождают качественно разные целостные явления.

Криминологические исследования указывали на то, что между различными преступными актами существуют многообразные взаимосвязи. Они бывают очевидны уже при анализе преступной деятельности, которая рассматривалась ранее.

Поэтому в 60—70-е гг. отечественные криминологи стали подчеркивать, что преступность — это совокупность преступлений, а не простое их множество. Однако это оказалось недостаточным, так как связь многих преступлений осуществлялась через субъекта преступления (один человек совершал несколько преступлений, а одно преступление совершалось несколькими субъектами). Тогда возникло утверждение, что преступность — это сложная совокупность преступлений и их субъектов.

В конце 70—80-х гг. в криминологии все более стал утверждаться взгляд, согласно которому преступность носит системно-структурный характер, в определениях преступности отмечалось, что преступность — сложная совокупность, целостная совокупность преступлений, а не простая их арифметическая сумма. В этой совокупности преступления определенным образом взаимосвязаны. Позднее стало использоваться и другое, более точное понятие — «система преступлений»: «Преступность — это не механическое множество, а целостная совокупность, система преступлений.

Утверждения о наличии системных зависимостей внутри преступности, между преступностью и обществом основаны на результатах проводившихся криминологических исследований. Сейчас уже этот взгляд можно считать признанным, хотя понятие «система» подчас употребляется наряду с понятиями «совокупность», «сумма» .

Существует также точка зрения, согласно которой преступность обладает только определенными признаками системы: ей присущи устойчивость и повторяемость, но одновременно также — элементы стихийности, отсутствие в большинстве случаев связи между отдельными преступлениями; изменение преступно - сти происходит не вследствие саморазвития, что свойственно системам, а в результате воздействия внешних для нее обстоятельств[77] [78]. Полемизируя с данной позицией, авторы учебника «Криминология» из Красноярска отмечают, что, во-первых, преступность в целом обнаруживает статистическую закономерность, состоящую в повторяемости, устойчивой зависимости ее показателей от причин и условий; во-вторых, в значительном числе случаев между преступлениями существует взаимосвязь; в-третьих, преступность как система обладает значительной самостоятельностью по отношению к породившим ее причинам; в-четвертых, преступность обладает совокупностью системообразующих факторов, структурой[79].