§ 5. Общие и специфические причины политической преступности и ее предупреждение

Причин политического преступного радикализма называется много: политические, идеологические, националистические, сепаратистские, этнические, религиозные, психологические, территориальные, географические, социальные, экономические и т. д., которые могут порождать различные, нередко непримиримые, противоречия и конфликты в обществе, разрешение которых определенные лица, слои, группы, партии и даже целые народы видят только в насильственном переустройстве жизни, границ и мира в целом. Тем не менее главными детерминантами многих политических преступлений были и остаются социально- экономические причины, выраженные в величайшей социальной несправедливости, на которую потом наслаиваются многие другие обстоятельства и социально-экономические причины окрашиваются в тот или иной политический, идеологический, национальный, религиозный или психологический «цвет», что еще более упрочняет преступную направленность различных групп и слоев населения и его отдельных представителей.

При анализе названных причин надо четко различать их влияние на организаторов политических преступлений и на на

роды (социальные, национальные, религиозные и иные группы), которые склонны поддерживать политические посягательства и которые составляют социальную базу политической преступности. Одни организаторы не способны развить серьезную политизированную преступную деятельность без наличия широкой социальной базы. А недовольные группы населения, не имея необходимой организации, идеологов и лидеров, также не могут заниматься системным политическим подрывом. При этом мотивация действий организаторов и их социальной базы существенно различается. Первые добиваются достижения своих собственных геополитических, политических, экономических и иных личностных эгоистических целей, которые они прикрывают интересами народа, а вторые — реального улучшения своего положения, которым организаторы мало озабочены, но которое они умело используют в своих собственных целях. Поэтому когда мы говорим о проблеме социальной справедливости, как об одной из серьезных причин политической преступности, мы имеем в виду главным образом его социальную базу, а не организаторов террора и других политических посягательств — как правило, людей богатых, обеспеченных и циничных. Их действия нередко мотивированы совсем другими причинами.

С этой точки зрения, современная политическая насильственная преступность в широком понимании данного термина — это не только и не столько столкновение религий, наций, цивилизаций, сколько антагонизм между страшной бедностью нередко потенциально богатых регионов и беспредельным богатством развитых стран, которые исторически развивались за счет беспощадной эксплуатации других народов, стран и территорий. Но и в этом случае движущей силой выступает не столько сама бедность, сколько величайшая социальная несправедливость в мире и в стране, удерживаемая с помощью серьезного прямого и косвенного давления, обмана и насилия одних слоев общества над другими, одних стран над другими, одних народов над другими.

Для России эти острые противоречия особо актуальны. У нас регистрируется запредельный рост пропасти между бедными и богатыми. Децильный коэффициент (сопоставление 10% самых богатых и 10% самых бедных), разрыв которого доходит до 30—40-кратного размера, очень опасен. Известно, что разрыв 1 : 10 представляет социальную опасность, а 1 : 5 — социально терпим. А при сопоставлении одного миллиона самых

богатых и одного миллиона самых бедных в России имущественный разрыв регистрируется 1 : 100[189]. Несправедливость этого разрыва, образованного за счет фактического разграбления общенародной собственности, совершенного с позволения и при участии властей, осознается всем населением страны и аналитиками за рубежом[190]. И это осознание несет в себе не только криминогенные, но и долговременные терророгенные и политико-криминогенные условия.

Трансформация традиционной криминогенности в полито- генный криминал происходит тогда, когда существенные объективные противоречия и конфликты годами, десятилетиями, а иногда и веками другой стороной (властями) игнорируются и не разрешаются и когда в стане ущемленной стороны находятся силы, инициирующие насильственное разрешение противоречий. Это не оправдание политической преступности (ее современным формам, особенно насильственным и террористическим нет сегодня правового оправдания), это попытка понять реальное состояние основных противоречий в мире и в стране в целях выработки более справедливых принципов дальнейшего человеческого существования.

К великому сожалению, социально-экономические причины и проблемы социальной справедливости криминологически явно недостаточно анализируются.

При оценке основных причин политической преступности необходимо учитывать то, что она имеет многовековую историю и в послевоенное время широко использовалась большинством государств. Кроме того, некоторые его формы до последнего времени оправдывались международным сообществом (и не без оснований) существованием нищеты, безысходности, бед и отчаяния, которые побуждают некоторых людей к террору и другим радикальным политическим акциям в целях необходимых перемен для притесняемых групп населения или целых народов.

Нельзя обойти и двойственность оценок при анализе важнейших причин политических столкновений, которая была особенно характерна в годы противостояния в «холодной войне» двух мировых систем. Более того, они широко использова

ли террористические методы борьбы друг с другом, а также в целях свержения неугодных режимов или их лидеров. Эти различия оценок и двойные стандарты в той или иной мере сохраняются до настоящего времени, хотя «холодной войны» давно уже нет. Инерция не остановлена.

При анализе причин политического терроризма и экстремизма легче всего списать его на национализм, религиозные противоречия, психологию «отморозков» и т. д. Этого не следует отбрасывать. Но в перспективе это малопродуктивно. Надежный путь один — минимизация социальной несправедливости в мире, но для этого власть имущим и «неведомо кем избранным» надо умерить свои беспредельно алчные политические и экономические запросы.

Следующий аспект характеристики российской социальной справедливости может быть заключен в вопросе, является ли в нашей демократии народ действительным источником власти. Ответ один: нет. Основной путь влияния на власть — выборы. Но для того чтобы участвовать в выборах, надо иметь много денег, или продать себя «денежным мешкам», а после выборов работать на них, а не на народ. Избранные депутаты торгуют своими голосами и, вопреки закону, но с использованием своего служебного положения занимаются весьма доходным бизнесом. «Дело иногда доходило до того, — говорил Президент страны, — что чуть ли не в зале заседаний Госдумы голоса раздавали направо и налево»[191].

Сам процесс выбора определяют те же деньги, на которые покупаются продажные политтехнологи (точнее — политнадувате- ли), журналисты, чиновники (административный ресурс) и т. д. История показывает, что и в автократии и в демократии, не говоря уже о диктаторских режимах, любой страной всегда управляло, управляет и будет управлять избранное меньшинство.

Еще один аспект попрания социальной справедливости — нарушение равенства перед законом и судом.

групп к общему числу лиц данных групп) не ниже (или не намного ниже), чем самых неблагополучных слоев населения.

Преступления нищеты, бедности и слабо адаптированных к жизни людей легко попадают в жернова системы уголовной юстиции (многие годы до 70% привлеченных к уголовной ответственности не имеют постоянного источника дохода), а преступность власти, богатства и интеллекта почти не значится в орбите деятельности правоохранительных органов. Хотя именно в этой сфере причиняется колоссальный материальный, физический и моральный вред, рушится вера в демократию, проводимые экономические и политические реформы, подрывается доверие к власти и государству.

Поэтому к уголовной ответственности привлекаются в основном те, кто совершил примитивное и очевидное деяние; кто не смог замести свои следы; кто не способен квалифицированно самозащищаться; кто не прикрыт депутатской и иной должностной неприкосновенностью; у кого нет защиты наверху, кто плохо понимает презумпцию невиновности; у кого нет оснований блефовать, что его преследуют по политическим мотивам; у кого нет средств на известного адвоката; кто не может внести залог и выйти на свободу до суда для «заметания следов»; кто не может сфабриковать или добыть необходимый компромат на своих преследователей; кто не может просто откупиться от них и т. д.

Система уголовной юстиции в основном нацелена на бедные, низшие, слабо адаптированные, алкоголизированные, деградированные и маргинальные слои населения, совершающие традиционные уголовные деяния. Такая статистика при внедренной в сознание масс декларации «все равны перед законом и судом» почти всех удовлетворяет: власть, элиту, правоохранительные органы, суды, тюрьмы, криминологов (которые вроде бы открыли истину о бедности, как основной причине преступности) и большинство населения, кроме той части, которая «попалась».

Еще один фактор, углубляющий социально-экономическую несправедливость, — глобализация. Объективная тенденция глобализации мира, интенсивно проталкиваемая в своих интересах транснациональными концернами и правительствами развитых стран, — доминирующая в современном мире. Она существенно усугубляет развитие мирового политического терроризма и экстремизма.

Назовем лишь некоторые криминогенные обстоятельства, связанные с глобализацией, которые отмечаются в мировой литературе: 1) резкое снижение уровня занятости, особенно в развивающихся и слаборазвитых странах; 2) снижение суверенитета стран перед транснациональными образованиями и другими сильными мира сего; 3) дезинтеграция и распад стран; 4) доминирование рынков финансовых спекуляций, которые могут поставить те или иные страны на грань финансового краха.

Идущая глобализация мира — это огромная криминологическая проблема, связанная с расширением базы политического радикализма[192]. Все это — серьезная социально-экономическая база для политизированной насильственной преступности. Поэтому ошибочно рассматривать западных антиглобалистов только как экстремистски настроенную часть маргинальной молодежи. О тяжких последствиях глобализации предупреждают глубокие и политически не ангажированные исследователи общемирового уровня. Глобализация объективна. Ее не избежать, но проблема минимизации ее возможных и уже наступающих криминогенных и террогенных последствий чрезвычайно актуальна.

В начале прошлого столетия в связи с острыми политическими, экономическими и социальными противоречиями шел интенсивный процесс революционизации народных масс, которые служили широкой социальной базой для революционеров различных мастей. Революционное насилие, каким бы справедливым оно ни было, по методам действий сродни террористическому. Ответом на надвигающуюся революцию было не решение политических, социальных и экономических проблем, а полицейское насилие. Революция победила в России и стала распространяться в другие страны. Боязнь потерять все цивилизовала капитализм.

В связи с современными серьезными социально-экономическими и политическими проблемами мир оказался перед новыми серьезными испытаниями[193]. В начале текущего столетия политические, социальные и экономические противоречия в глобализирующемся мире выдвигают новых революционеров-террори- стов, поддерживаемых нищими и обобранными народами, к тотальной террористической деятельности против богатых и

ненавистных стран и правительств. И снова ответ состоит не в решении накопившихся проблем в условиях голода, нехватки органического сырья и биоресурсов, а в разработке новых методов насильственной защиты (этим особо отличаются США), что кардинально проблемы противотеррористической защиты не решает.

Не следует забывать и об интенсивно наступающих глобальных демографических диспропорциях, когда прирост населения богатых стран за счет собственных ресурсов фактически прекратился и приобретает отрицательную динамику с одновременным и быстрым старением населения, а темпы прироста населения (в том числе мусульманского) в беднейших и перенаселенных странах Азии, Африки, Латинской Америки не только не снижаются, а даже растут.

Все эти непримиримые противоречия и огромные технологические возможности, наличие ядерного, биологического и химического оружия может оказаться идеальным для достижения политических целей. Как показывает история (пример Израиля, Индии, Пакистана и Северной Кореи), запретить разработку ядерных программ и распространение ядерного оружия практически не удается. И это оружие может служить серьезным источником насильственной политической деятельности с применением средств массового уничтожения людей, если не произойдет своевременного и радикального пересмотра мировой политики в интересах спасения всей человеческой цивилизации, а не ее отдельных стран.

А поскольку в процессе развития человеческого общества политические, социальные, экономические, национальные, территориальные и иные противоречия лишь нарастают, то и социальная база для терроризма, над минимизацией которой мировая и российская бизнес-элита практически не работает (для нее главное — собственная прибыль, сверхприбыль и иная выгода), не сокращается, что и отражается неблагоприятно на тенденциях преступлений политической направленности в различных странах и в мире в целом. Именно эти тенденции определяют ныне усиление борьбы с политической преступностью, расширение взаимодействия стран и создание различных национальных и наднациональных образований, основная задача которых — сужение социальной базы экстремизма и удержание контроля над расширяющейся насильственной политической деятельностью.

Поэтому надо думать не только об исключительной антитер- рористической защищенности отдельных стран, а мира в целом, не только об изобретении все новых и новых дорогостоящих форм контроля за поведением волюнтаристски стигматизированных групп людей и целых народов (почти по книге Дж. Оруэлла «1984»), а над решением социально-экономических проблем народов мира в плане хотя бы элементарной для них социальной справедливости.

Иные причины и условия политической преступности. В начале настоящего параграфа рассмотрены самые главные (с нашей точки зрения) причины политической преступности. Но они трудно решаемы в мире и еще труднее в отдельно взятой стране, а тем более в регионе. Но решать их надо. Жестокими и непродуманными уголовными законами об экстремизме их не решить. Современной России в определенной мере под силу решение некоторых правовых, организационно-управленческих, идеологических, воспитательных, технических, социально-психологических и частных социально-экономических проблем жизни людей. И многие проблемы стали решаться. Сотни готовящихся терактов предупреждены. На борьбу с ними были направлены огромные и разносторонние усилия. Это результат комплекса мер (политических, экономических, социальных, разведывательно-предупредительных, правовых и т. д., но в узкой сфере политического вероломства, в основе своей чеченского). Эти результаты нельзя преуменьшать, но и нельзя на них возлагать надежду «искоренения» всей политической преступности. Они в состоянии лишь минимизировать ее самые опасные формы и предупреждать отдельные преступления.

В структуре причин и условий политической преступности соответствующее место занимают нередкие ошибки в политике, вызывающие недовольство народа, идеологические, правовые, организационно-управленческие и социально-психологические факторы, слабая эффективность деятельности правоохранительных органов и т. д. Все эти криминогенные обстоятельства не совсем специфичны и они подробно рассматриваются в настоящем учебнике в главах о причинах и предупреждении преступности вообще.

Содержание предупреждения политической преступности определяет уровень политического и социально-экономического развития общества и вытекает из состояния политической преступности и ее причин и условий, а также из характеристики одиночных и групповых субъектов возможного посягательства.

Основную роль в этом плане играют меры общего предупреждения политической преступности, которые должны быть направлены на решение кардинальных проблем общественного развития: установление демократических принципов жизни и деятельности; равенства граждан и политиков всех уровней перед законом и судом; повышение уровня и качества жизни населения; существенное сглаживание колоссальных различий в доходах граждан; своевременное разрешение вопросов, связанных с национальными, религиозными, социальными, политическими и идеологическими конфликтами; прогнозирование и недопущение кризисных явлений в политике и экономике; способствование активизации политической жизни населения.

В России, где проживает более 100 разных национальностей и исповедуется ряд религий, особо важны равное и справедливое отношение к каждой религиозно-национальной группе в различных жизненных ситуациях, воспитание уважения к культуре, верованиям и быту разных народов, поддержка плюрализма взглядов и обеспечение терпимости к другим мнениям и политическим, религиозным и национальным предпочтениям. И это в нашей стране официально исторически давно осознается с теми или иными особенностями разных периодов. Но полного преодоления реальных противоречий не было и нет сейчас. Это общемировая проблема, и работы тут непочатый край.