Часть вторая ИЗМЕРЕНИЯ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Наши представления о преступности могут быть также существенно расширены, если мы получим подробное представление о том, кто совершает правонарушения. Эти сведения, несомненно, представляют большой интерес для социологов, стремящихся объяснить причины преступной деятельности. Они были бы также полезны и для среднестатистических городских жителей, ежедневно действующих в соответствии со своими представлениями о правонарушителях. Следует отметить, что основные закономерности преступной деятельности уже известны: женщины ровершают меньше преступлений, чем мужчины; молодежь в преступности более активна, чем представители старших поколений* Однако в гл.

ных различий и уровня преступности. Кроме того, уровень преступного поведения в различных возрастных группах, а также будущий размах преступности во многом зависят от долговременных изменений ? возрастном составе населения.

Еще более рложными для понимания представляются рзаимосвязи между преступностью, классовой и расовой принадлежностью. Мы интуитивно предполагаем, что представители низших классов наиболее криминальны* А поскольку среди них преобладают афроамериканцы, мы привыкли считать, что они чаще, чем белые, совершают правонарушения. В каком-то смысле интуиция нас не подводит. Однако Энтони Р. Харрис (Antony R. Harris) и Джеймс Шоу (James AJW. Show) в главе 5 «В поисках моделей: расовая и классовая принадлежность и преступность» указывают, что этот вопрос значительно сложнее. Оказывается, что расовая принадлежность в этом вопросе играет значительно более важную роль, чем классовая, и главный вопрос заключается в том, почему это так. Прежде всего авторы главы тщательно анализируют вероятность того, что расовые различия в уровне преступности являются следствием необъективности системы уголовной юстиции. В результате они отметают это предположение, равно как и иные объяснения, основанные на «здравом смысле», — например, то, что различия в числе правонарушений между белыми и афроамериканцами являются отражением биологических особенностей рас. Напротив, они пытаются выяснить, насколько обвинение представителей различных рас в тех йли иных типах преступлений зависит от особенностей классового состава и структуры семьи, а также субкультурных различий.

В конце данной части мы перейдем от рассмотрения характеристик правонарушителей к исследованию особенностей их жертв. В конечном итоге оказывается, что и те и другие во многом схожи. В гл. 6 «Жертвы преступлений: проблемы и стереотипы» Эндрю Кармен (Andrew Karmen) рассуждает, каким образом за последние годы изменились тенденции виктимизации, и предлагает вниманию читателя некоторые результаты, способные расширить наши знания по данной проблеме. Объясняя различия в уровне виктимизации, он обращается к концепции дифференцированного риска, согласно которой шансы стать жертвой преступления распределены в нашем обществе неравномерно. Группы людей в обществе различаются по стилю жизни (и, соответственно, по вероятности подвергнуться преступным действиям) и по наличию средств защиты от преступников. Внутри этих групп люди различаются по тем же самым критериям. Означает ли это, что жертвы сами виноваты в том, что с ними произошло? Исследуя предположение о том, что жертвы сами провоцируют преступления, Эндрю Кармен предостерегает читателей против подобных выводов. В заключительной части главы он поднимает еще один тесно связанный с данной темой вопрос: каким образом и в какой степени следует компенсировать ущерб, который понесли жертвы преступлений?