5.5.5. Совершенствование частных криминалистических методик как условие информационного обеспечения эффективности общего метода расследования
Как отмечено выше, эффективность общего метода расследования находится в зависимости от применения при расследовании преступлений соответствующей частной криминалистической методики. Эта роль частной методики объясняется тем, что ее систему составляют такие основные структурные элементы, как типичные следственные ситуации, типичные следственные версии, частный предмет расследования в его уголовно-процессуальном и криминалистическом аспектах, типичные комплексы следственных и иных действий и тактических приемов. Данные структурные элементы частной методики находятся в логической связи, в определенной степени отражают структуру общего метода расследования и по содержанию в принципе охватывают все богатство особенного, индивидуального в криминальной области и области доказывания. В связи с этим возникает ряд вопросов: во-первых, что является объектом текущего криминалистического анализа при расследовании преступления - само преступление или сложившаяся по делу следственная ситуация. Очевидно, что анализировать необходимо не преступление, а следственную ситуацию как объект тактического воздействия со стороны следователя. В процессе криминалистического анализа субъект расследования уясняет сложившуюся по делу ситуацию по всем составляющим ее элементам путем изучения и оценки наличной информации о преступлении и его участниках, состоянии и условиях расследования и т.д., чтобы по этим признакам отыскать в частной методике сходную ситуацию и рассчитанный на нее комплекс научно-практических рекомендаций; во-вторых, зачем следователю осуществлять криминалистический анализ наличной информации о преступлении на базе криминалистической характеристики механизма данного вида преступления, если последняя является научно-эмпирическим обоснованием содержащихся в частной криминалистической методике ситуационно обусловленных комплексов научно-практических рекомендаций. Предполагается, что в частной методике такой анализ уже осуществлен и на основе его результатов в ней представлены типовые ближайшие задачи расследования, следственные версии и тактические комбинации. Проще при планировании конкретного акта расследования воспользоваться типовыми методическими рекомендациями и скорректировать их с учетом ситуационных особенностей расследования данного преступления. Для следователя ценными являются частные методики расследования, в которых проделана вся мыслительная работа на типовом уровне . Кроме этого в процессе криминалистического анализа следственной ситуации его информационная база должна быть расширена за счет описания закономерностей, управляющих процессом расследования данной категории преступлений. По крайней мере нелогично считать, что данный анализ осуществляется только на основе результатов изучения и обобщения криминальной практики. Последние являются информационной базой для криминалистического анализа лишь одного компонента следственной ситуации - информационно-процессуального. По остальным компонентам криминалистический анализ следственной ситуации осуществляется на основе результатов изучения и обобщения следственно-судебной практики как деятельности по расследованию преступлений и рассмотрению уголовных дел в суде. По-другому этот вопрос и не может решаться, так как информационными источниками, питающими и формирующими методики расследования, являются результаты научно обобщенного опыта расследования отдельных видов преступлений, позволившие выделить и проанализировать не только "типовые черты преступной деятельности в рамках различных видов преступлений; типовые и индивидуальные криминалистические черты отдельных видов преступлений и закономерности их возникновения и проявления", но и "типичные следственные ситуации и закономерности их возникновения и изменения, типичные системы действий следователя в разных следственных ситуациях по различным категориям уголовных дел" . В основе такого решения вопроса лежит не подлежащее сомнению положение о том, что методика расследования как часть криминалистики представляет собой "целостную систему, в которой аккумулируется весьма обширная информация о преступлениях и деятельности по их расследованию" . -------------------------------- Говоря о типовом криминалистическом анализе следственной ситуации, нельзя считать, что применение следователем знаний криминалистической характеристики деятельности по расследованию данного вида преступления рациональнее и важнее, чем применение знаний криминалистической характеристики механизма преступлений. Данные виды криминалистических характеристик не конкурируют между собой и имеют самостоятельное значение для формирования частных методик расследования. Если криминалистическая характеристика механизма преступлений служит основой для разработки систем типичных следственных версий и типового перечня доказательственных фактов, то на основе криминалистической характеристики деятельности по расследованию аналогичного вида преступлений излагаются в частных методиках типичные следственные ситуации, задачи, требующие первоочередного решения, и тактические комбинации, применяемые в рамках отдельных актов расследования и отдельных следственных действий. Одним из дискуссионных вопросов криминалистической методики до последнего времени остается вопрос о структуре частных методик расследования. Данное обстоятельство приводит к разным подходам при построении практических руководств по методике расследования отдельных видов преступлений и к естественным трудностям, с которыми сталкиваются следственные работники при их применении в практике. Вместе с тем ученые-криминалисты всегда подчеркивали важность системных свойств, которыми должны обладать частные криминалистические методики. С позиции системного подхода обобщенная модель структуры частных методик определяется как совокупность упорядоченных методических звеньев. И все-таки до сих пор еще не найдено положительного решения данной проблемы, она продолжительное время остается предметом ведущейся дискуссии. Представляется, что для анализа системных свойств частных криминалистических методик следует ввести в научный оборот дополнительные основные понятия, которые отражают объективное содержание и взаимосвязь этих свойств. Это вызвано тем, что дальнейшее совершенствование частных криминалистических методик расследования связано с расширением их качественных и количественных характеристик. Они должны состоять из максимально возможного количества взаимосвязанных и взаимодействующих элементов и в большей степени, чем в настоящее время, отражать логику познавательного процесса субъекта доказывания. Определение системы частной методики связывается с двумя ее характеристиками - количеством системообразующих методических звеньев и их взаимосвязей и степенью их многообразия по содержанию. Эти представления кажутся конструктивными, выражающими в определенной степени принципиальный взгляд на систему частной методики. Исходя из этих представлений о системных свойствах частных методик, становится очевидным введение в оборот понятия разнообразия конкретных структурных элементов частных методик: следственных ситуаций, следственных версий, криминалистических целей и задач, тактических комбинаций (операций) и др. Именно с увеличением количества элементов системы частной методики и их разнообразием связан дальнейший процесс развития типовых методик расследования. Качественная сторона этого процесса неотделима от глубины познания как криминальной практики, так и ее антипода - практики раскрытия, расследования и предупреждения преступлений. Оба эти направления единого процесса развития частных методик ведут к относительному простому их адаптированию к особенностям и условиям расследования по конкретному уголовному делу определенной категории. Система частной методики как бы настраивается на приспособление ее субъектом доказывания к различным конкретным следственным ситуациям, каждая из которых может быть сходна в общих чертах с какой-то одной, содержащейся в ней типичной следственной ситуацией. Помимо свойства разнообразия отдельных элементов системы частной методики последней присуще еще одно важное свойство - связность (или организованность) системообразующих методических звеньев, отражающая мыслительный процесс субъекта доказывания на типовом уровне. Возрастание связности между структурными элементами системы частной методики определяет качественную тенденцию дальнейшего развития типовых методик расследования. Системе частной методики как целому присущи и такие динамические свойства, как сложность и резистентность (степень приспособляемости к особенностям и условиям расследования конкретного преступления). Исходя из того что любой структурный элемент частных методик несет на себе определенную, присущую ему системно-функциональную нагрузку, предлагается считать убывающую функцию системности частнометодических элементов мерой сложности (несовершенности) типовых методик расследования. Сведение степени сложности системы частной методики к максимально малой величине связано с упорядочением ее структурных элементов, при котором их единство охватывает все составляющие части познавательного цикла, характерного для процесса доказывания. Степень сложности частных методик характеризует степень их резистентности. Резистентность системы типовой методики расследования уменьшается (т.е. повышается степень ее адаптации) с увеличением уровня связности (организованности) ее структурных элементов и их разнообразия. В зависимости от того, какими общими признаками отличается упорядочение структурных элементов частной методики, можно выделить четыре качественных уровня увеличения связности и уменьшения резистентности их системы. На первом уровне осуществляется периодизация этапов процесса расследования: выделяются начальный и последующий этапы расследования, и они рассматриваются в качестве структурных элементов частных методик. Основанием выделения этих этапов является направленность выполняемых на каждом из них следственных и розыскных действий и сопутствующих им оперативно-розыскных мероприятий. На втором уровне нарастание связности элементов системы частной методики обеспечивается за счет определения и упорядочения общих для начального и последующего этапов расследования методических звеньев, отражающих логику мыслительного процесса субъекта доказывания: следственных ситуаций, следственных версий, тактических комбинаций (операций), составляющих особенности планирования расследования, а также тактики следственных действий с указанием перечня доказательственных фактов, выведенных в качестве следствий из версий . -------------------------------- Комплекс следственных и иных действий, преследующих цель решения конкретной задачи расследования, обусловленной этой целью и следственной ситуацией, именуется тактической комбинацией. См.: Белкин Р.С. Курс советской криминалистики. М., 1979. Т. 3. С. 128. На третьем уровне связность в системе частной методики достигается определением состава тактических комбинаций, классифицируемых по субъекту их осуществления, содержанию и временной структуре . Включение в систему частной методики разнообразных тактических комбинаций, классифицированных по данным основаниям, ведет к возрастанию ее гибкости, уменьшению сложности и резистентности. -------------------------------- Классификация тактических комбинаций по содержанию и временной структуре предложена Л.Я. Драпкиным. См.: Структура и функции первоначальных следственных действий в методике расследования преступлений // Методика расследования преступлений (общие положения). М., 1976. С. 88, 89. На четвертом уровне организованность системы частной методики достигается за счет определения структурных элементов отдельных следственных действий. К структурным элементам любого следственного действия можно отнести: а) совокупность фактических данных, подлежащих установлению и фиксации в протоколе следственного действия; б) совокупность технико-криминалистических средств и особенности их применения; в) частные подсистемы тактических приемов; г) системы приемов и операций, предназначенных для получения и передачи доказательственной информации; д) особенности использования помощи специалистов. При этом каждому следственному действию должны сопутствовать оценка различных вариантов получаемых фактических данных с точки зрения их уголовно-процессуального и криминалистического значения и рекомендации по их использованию в доказывании. Отдельные следственные действия составляют тактические комбинации (или операции) в сочетании с оперативно-розыскными мероприятиями и розыскными действиями. Здесь же даются рекомендации по использованию помощи общественности. Изложенные выше структурные элементы частных методик отражают типовую схему расследования преступлений в различных следственных ситуациях безотносительно к обстоятельствам и условиям расследования конкретного преступления. Индивидуальная же методика расследования - это непосредственная реализация конкретной частной методики . При этом при расследовании конкретного преступления находит практическую реализацию не вся та или иная частная методика, а только какая-то ее часть, наилучшим образом соответствующая задачам расследования и следственной ситуации. При описании в литературе структуры частных методик в них включают такие элементы, как криминалистическая характеристика механизма данного вида преступления, первоначальные следственные и иные действия следователя, система дальнейшего расследования, особенности применения тактических приемов и научно-технических средств . -------------------------------- См.: Васильев А.Н. О криминалистической классификации преступлений // Методика расследования преступлений (общие положения). М., 1976. С. 26. Предлагается использовать и иную структуру частных методик: а) краткая криминалистическая характеристика преступлений; б) обстоятельства, подлежащие доказыванию; в) особенности возбуждения уголовного дела; г) построение версий и планирование расследования; д) особенности производства первоначальных следственных, розыскных и иных действий; е) особенности производства следственных и розыскных действий в период дальнейшего расследования; ж) взаимодействие следователя с органами дознания; з) особенности использования помощи общественности; и) установление обстоятельств, способствовавших совершению преступления . В.Ф. Ермолович предлагает следующую структуру частных методик: а) криминалистическая характеристика данного вида (группы) преступлений; б) цель и задачи расследования данного вида (группы) преступлений (обстоятельства, подлежащие выяснению и доказыванию); в) этап доследственной проверки материала; г) этапы расследования (первоначальный, последующий, заключительный). Подструктура этапов расследования состоит, по его мнению, из следующих элементов: а) построение версий, организация и планирование расследования преступления; б) основные уголовно-процессуальные решения, принимаемые следователем по существу рассматриваемого материала либо расследуемого уголовного дела; в) тактика проведения отдельных следственных действий, ревизионных и иных мероприятий; г) взаимодействие следователя с сотрудниками правоохранительных органов, представителями общественности; д) сложные задачи и тактические операции по их решению; е) использование научно-технических методов и средств; ж) профилактическая работа следователя при расследовании преступления . Автору настоящей работы в результате диссертационного исследования проблемы принципов формирования частных криминалистических методик их типовая структура представлялась в следующем виде: 1) криминалистическая характеристика данного вида преступлений; 2) начальный этап расследования; 3) последующий этап расследования. Системообразующими методическими звеньями, относящимися к упомянутым этапам расследования, были названы: а) характеристика типичных следственных ситуаций и вытекающих из них непосредственных задач расследования; б) совокупность типичных следственных версий; в) система типичных следствий, вытекающих из каждой типичной следственной версии; г) система вопросов, подлежащих выяснению; д) характеристика типичных тактических комбинаций . -------------------------------- См.: Чурилов С.Н. Принципы разработки и построения частных криминалистических методик: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1981. С. 15. Данная концепция в определенной мере отражает идею о включении в структуру частной методики всех составных частей типовых планов расследования . Однако с позиции сегодняшних представлений она нуждается в уточнении и корректировке. -------------------------------- См.: Антипов В.П. Теоретические и практические вопросы планирования следователем военной прокуратуры в проблемных ситуациях: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1983. С. 328. Н.П. Яблоков относит к структуре частных методик: 1) криминалистическую характеристику соответствующего вида преступления и круг обстоятельств, подлежащих первоочередному и последующему установлению; 2) типовые следственные ситуации, возникающие на разных этапах расследования, версии и планирование; 3) первоначальные и последующие методики собирания доказательственной и иной криминалистической информации; 4) тактические и методические особенности отдельных следственных действий, криминалистические операции и взаимодействие следователей с оперативно-розыскными и инспекционными органами; 5) особенности использования специальных знаний при расследовании; 6) особенности предупреждения данных преступлений . Оригинальным, но далеко не бесспорным образом подошел к определению структуры частных методик А.В. Шмонин. По его мнению, структура частных методик имеет пространственные и временные параметры. Пространственная структура им составлена из следующих элементов: 1) следственной ситуации; 2) планирования расследования, в том числе построения следственных версий; 3) тактических комплексов; 4) предмета доказывания (обстоятельств, подлежащих доказыванию). При этом А.В. Шмонин полагает, что "входом" в систему расследования является следственная ситуация, которая и предопределяет средства (в широком смысле) преобразования такой ситуации в предмет доказывания, т.е. "выход" из такой системы. Временная структура частных методик определена указанным автором, исходя из представлений об этапности процесса расследования преступлений. Эту структуру составляют: первоначальный этап (начинается с момента возбуждения уголовного дела и оканчивается привлечением лица в качестве обвиняемого); последующий (второй) этап (начинается после предъявления обвинения и заканчивается моментом, когда процессуальные действия по уголовному делу произведены, а собранных доказательств достаточно для составления обвинительного заключения (акта), или моментом прекращения производства по уголовному делу); заключительный (третий) этап (начинается с момента окончания предыдущего этапа и заканчивается направлением материалов уголовного дела прокурору для утверждения обвинительного заключения (обвинительного акта) . -------------------------------- См.: Шмонин А.В. Методика расследования преступлений: Учеб. пособие. М., 2006. С. 124 - 137. Начнем с обсуждения вопроса о месте криминалистической характеристики механизма преступлений в структуре частной методики. При этом заметим, что выше и здесь мы употребляем именно это теоретическое понятие взамен понятия "криминалистическая характеристика преступления", полагая, что последнего не может быть в языке криминалистической науки. Об этом подробнее пойдет речь ниже. Но прежде отметим, что разработка теоретической концепции криминалистической характеристики преступления имеет свою историю. Она берет начало во второй половине 60-х гг. XX в. . В 1974 г. по рекомендации семинара руководителей кафедр криминалистического цикла, проведенного ВЮЗИ, понятие криминалистической характеристики преступления включено в программу вузовского курса криминалистики. С тех пор вопросы разработки указанной концепции и ее прикладной части в виде научно-эмпирических обобщений стали неотъемлемым атрибутом диссертационных исследований по проблематике криминалистической методики. -------------------------------- См.: Сергеев Л.А. Расследование и предупреждение хищений, совершаемых при производстве строительных работ: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1966. С. 4, 5; Колесниченко А.Н. Научные и правовые основы расследования отдельных видов преступлений: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. Харьков, 1967. С. 16. В острых дискуссионных баталиях по вопросам структуры криминалистической характеристики и ее соотношения с понятием предмета доказывания, под которым ошибочно понимались все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу, возобладала точка зрения тех ученых, которые высказались за поглощение криминалистической характеристикой преступления предмета доказывания. Явно переоценивая ее значение, авторы включили криминалистическую характеристику в частную методику расследования в качестве первого самостоятельного структурного элемента. Предмет доказывания, будучи поглощенным криминалистической характеристикой, утратил, таким образом, свое самостоятельное значение в частных методиках. Находясь под влиянием авторитетных ученых, упорно отстаивавших данные взгляды, аспиранты, адъюнкты, соискатели, увлеченные идеей криминалистической характеристики, в исследованиях по методике расследования конкретных видов преступлений игнорировали давно оправдавший себя перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию. То же самое сделали авторы учебника и практических руководств, в которых ими изложены частные методики расследования преступлений. В связи с этим возникла парадоксальная ситуация: разработчики криминалистической характеристики ввиду несовершенства ее теоретической модели и соответственно метода собирания и обобщения эмпирического материала были не в состоянии сформулировать ее таким образом, чтобы она включала сведения обо всем перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному виду преступлений. Поэтому структура частных методик, лишившись предмета доказывания - своего основополагающего элемента, по существу, не приобрела ничего взамен. Криминалистические характеристики по содержанию на поверку оказались набором некоторых уголовно-правовых, криминологических и отдельных криминалистически значимых сведений, между которыми авторы пытались выявить вероятностно-статистические связи. Практическое значение таких криминалистических характеристик сводилось в лучшем случае к разработке в частных методиках типичных следственных версий об отдельных обстоятельствах преступления. Не спасло создавшегося положения и предостережение Р.С. Белкина, И.Е. Быховского и А.В. Дулова, выступивших с совместной статьей "Модное увлечение или новое слово в науке?" о недопустимости переоценки практического значения криминалистической характеристики. Не возымел своего действия и комментарий к этой статье, сделанный от редакции журнала "Социалистическая законность" членом редколлегии Н.А. Селивановым, указавшим на разноплановость понятий криминалистической характеристики преступления и предмета доказывания. -------------------------------- См.: Селиванов Н.А. Комментарий к статье... // Социалистическая законность. 1987. N 9. С. 58. С тех пор пройдет около двух десятков лет и создатель общей теории криминалистики Р.С. Белкин заявит о своем сомнении по поводу необходимости ее изложения в структуре частной методики расследования вместо предмета доказывания. Таким образом, ученые-криминалисты, разрабатывая концепцию криминалистической характеристики преступления, сделали в науке заметный шаг вперед. Вместе с тем в этой концепции, воспринятой многими учеными, особенно молодого поколения, содержатся ошибочные положения о поглощении криминалистической характеристикой предмета доказывания и ее месте в структуре частной методики. Именно это обстоятельство сыграло негативную роль в практике создания разработок по методике расследования преступлений. С одной стороны, в частной методике в качестве первого структурного элемента включается криминалистическая характеристика, которая не оправдывает своего назначения, с другой - из частных методик исчезает предмет доказывания. В этом смысле криминалистическая наука сделала, образно говоря, два шага назад. Опыт создания указанной теоретической концепции показывает, что любые теоретические новации лишь тогда могут быть включены в научный оборот в качестве факта, когда их значимость будет подтверждена практикой. Только так можно очистить науку от сомнительных теоретических построений, которые порой сильно завладевают умами начинающих исследователей. В данном случае от авторов, предложивших в теоретическом плане решение проблемы криминалистической характеристики преступления, требовалось проверить, действительно ли можно сформировать криминалистическую характеристику преступления конкретного вида, которая включала бы весь перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию. Нужно было удостовериться и в истинной роли криминалистической характеристики в структуре частной методики на примере разработки конкретных комплексов научно-практических рекомендаций. Следует безоговорочно согласиться с мнением Р.С. Белкина о необходимости признать, что попытки создать криминалистические характеристики, соответствующие той роли, которая им отводилась, потерпели неудачу, и также поддержать обращенный к научной общественности его призыв вернуться к оправдавшему себя перечню обстоятельств, подлежащих доказыванию. Данный подход к решению указанной проблемы свидетельствует в пользу признания факта разноплановости понятий криминалистической характеристики преступления и обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу . -------------------------------- К аналогичному выводу пришел и В.Ф. Ермолович. См.: Указ. соч. С. 251 - 253. Но сказанное вовсе не означает, что между указанными понятиями нет конкретной взаимосвязи, установление которой имеет важное значение для правильного формирования как криминалистической характеристики, так и предмета доказывания. В чем же заключаются в содержательном плане отношения между этими понятиями? Каково истинное их предназначение? Чтобы ответить на эти непростые вопросы, необходимо иметь четкое представление о сущности каждого из этих понятий. Причем прежде всего важно составить представление о понятии предмета доказывания как о важнейшей уголовно-процессуальной категории, основополагающем факторе всех частных методик расследования. Выше о данном понятии уже шла речь. Здесь остановимся на этом вопросе подробнее. Как уже было отмечено, в уголовном процессе и криминалистике все еще не сложилось единства взглядов ученых о сущности предмета доказывания. Разные авторы оперируют этим понятием в различном смысле. Одни под предметом доказывания понимают обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, установление которых является конечной целью доказывания по уголовному делу (А.И. Винберг, И.М. Ларин и др.). Доказательственные факты, являющиеся средством достижения указанной цели, выводятся за рамки понятия предмета доказывания и наряду с последним включаются ими "в обстоятельства, имеющие значение для дела" (Г.М. Миньковский), или "предмет исследования", или "предмет познания" (И.М. Лузгин, В.А. Образцов), или "предмет расследования" (Л.Д. Самыгин). При этом авторы этой позиции полагают: если отнести к предмету доказывания и обстоятельства, перечисленные в ст. 73 УПК РФ, и наряду с ними - доказательственные факты, это может привести к растворению конечных целей уголовного процесса в деятельности по собиранию фактов, превращению последней в самоцель. Другие авторы относят к понятию предмета доказывания вообще все факты, дающие возможность установить истину по делу, т.е. и перечень обстоятельств, указанный в ст. 73 УПК РФ, и доказательственные факты, полагая, что последние также нуждаются в доказывании (А.С. Кобликов). Неоднозначное толкование понятия предмета доказывания дезориентирует как обучающихся в юридических вузах и факультетах, так и практических работников правоохранительных органов и суды, сдерживает раскрытие истинного значения предмета доказывания в решении целого ряда криминалистических задач, в том числе проблемы криминалистической характеристики механизма преступления. Разрешение спора о том, к какому понятию отнести доказательственные факты: к предмету доказывания или к предмету расследования, связано с обоснованием факта существования предмета доказывания как общего (для расследования всех без исключения преступлений), так и частного (видового) - для расследования конкретного вида преступлений. Эта идея исходит из того, что в ст. 73 УПК РФ изложен перечень подлежащих доказыванию обстоятельств, которые являются исходными положениями, носящими общий характер для расследования отдельных родов, групп, видов и категорий преступлений и выражающими в этом смысле абстрактную, обобщенную уголовно-процессуальную формулу. Раскрытие же содержания отдельных обстоятельств этого перечня возможно путем анализа признаков конкретного состава преступления Особенной части УК РФ и некоторых категорий, которыми оперирует Общая часть уголовного закона. Например, содержание такого обстоятельства, как событие преступления, образуют сведения о месте, времени, способе совершения преступления, объекте и предмете посягательства. Виновность обвиняемого объясняется такими уголовно-правовыми понятиями, как субъект преступления, субъективная сторона преступного посягательства. Поэтому представляются вполне обоснованными попытки авторов сконструировать частные предметы доказывания для уголовных дел о преступлениях определенных видов и категорий в соответствии с уголовно-правовой и криминалистической классификациями преступлений (А.М. Ларин). В связи с изложенным возникает вопрос, существуют ли объективные предпосылки для определения понятия предмета доказывания применительно к расследованию по конкретному уголовному делу. На этот вопрос следует ответить отрицательно, несмотря на то обстоятельство, что факты по определенному делу всегда индивидуальны, как индивидуально само преступление. Действительно, при дефиците информации о характере произошедшего события следователь руководствуется не одной, а несколькими нормами Особенной части УК. Доказывание в этом случае определяется несколькими системами фактов, которые могут взаимно подкрепляться, быть нейтральными относительно друг друга, взаимно противоречить. Вследствие этого круг фактов, которые нужно исследовать, может меняться - расширяться или ограничиваться. В соответствии с этим меняется круг доказательств, необходимых для разрешения дела (Г.М. Миньковский, М.С. Строгович, И.М. Лузгин). Однако это не может служить основанием для вывода о существовании индивидуального предмета доказывания, соответствующего единичному уголовному делу. Ведь в конечном счете версия о наличии некоторых преступлений (при отсутствии совокупности деяний) будет опровергнута и речь пойдет о конкретном составе преступления, который, как известно, одинаков для всех преступных посягательств одного и того же вида. На этом основании логично считать, что при расследовании преступлений одного и того же вида или одной и той же категории предметом доказывания является один и тот же перечень обстоятельств, т.е. частный предмет доказывания. Если же за основу определения предмета доказывания принять не только нормы материального и процессуального законов, но и конкретные обстоятельства дела, то неизбежен ложный вывод о том, что по каждому уголовному делу существует свой предмет доказывания. При этом размываются конечные цели доказывания. Признание индивидуального предмета доказывания на деле означает утрату целенаправленности предусмотренных законом действий следователя и суда, выхолащивание содержания понятия пределов доказывания. Последние определяются прежде всего той целью, которую нужно достичь в процессе доказывания, чтобы собранные по делу доказательства с достаточной достоверностью обеспечивали установление конечных фактов для решения вопроса об уголовной ответственности. То есть пределы доказывания функционально неразрывно связаны с совокупностью доказательственных фактов как средством достижения конечных целей доказывания. Таким образом, следует отграничивать понятие предмета доказывания от понятия более широкого - предмета расследования, включающего и обстоятельства, установление которых - цель доказывания и доказательственные факты - средство доказывания. А.В. Шмонин не смог по достоинству оценить указанные выше положения в связи с недостаточной, по его мнению, их аргументированностью. Ему кажется более привлекательной позиция тех авторов, которые включают в предмет доказывания и обстоятельства, подлежащие доказыванию, и доказательственные факты. При этом А.В. Шмонин пошел дальше: этимологически он считает верным включить в понятие обстоятельства понятие доказательственного факта. "Поскольку, - полагает он, - понятия "обстоятельства" и "факты" соотносятся как общее и целое, нет необходимости, называя обстоятельства, упоминать о фактах, т.к. они охватываются обстоятельствами" . Сами же обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, имеют, по его убеждению, доказательственное значение . -------------------------------- Шмонин А.В. Указ. соч. С. 417. Там же. Эту аргументацию указанного автора можно взять за образец того, как можно завести решение проблемы в тупик. Любой успевающий студент-юрист знает, что при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию обстоятельства (событие, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и др. - ст. 73 УПК РФ), а доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых устанавливается наличие или отсутствие этих обстоятельств, и что в качестве доказательств допускаются показания определенных лиц, заключение эксперта, специалиста, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий и иные документы (ст. 74 УПК РФ). Такой подход А.В. Шмонина к разрешению указанной выше проблемы не вносит ясности в соответствующие научные положения криминалистической методики, запутывает обучающихся, наносит очевидный вред деятельности органов предварительного расследования и судов. К общему предмету доказывания относятся, безусловно, обстоятельства, указанные в ст. 73 УПК РФ. Частный же предмет доказывания определяется путем конкретизации этих обстоятельств на основе конкретного состава преступления, положений соответствующих статей Общей части УК РФ, а в необходимых случаях - норм гражданского, административного и других отраслей права. При этом при определении структуры частного предмета доказывания учитываются его связи с понятием общих условий уголовной ответственности. Во-первых, связи с признаками состава преступления, определяющими наличие оснований уголовной ответственности, к ним относятся: понятие преступления конкретного вида, выраженное наименованием или описанием в диспозиции статьи Особенной части УК РФ с указанием на объект посягательства. Сюда включаются все признаки, которые содержатся в Общей части УК РФ и дополняют диспозицию (вменяемость лица; достижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность; психические расстройства, не исключающие вменяемости; конкретные формы деяния - действие или бездействие; формы вины - умысел или неосторожность; невиновное причинение вреда; специальная противоправность - нарушение специальных правил; степень завершения преступного деяния - приготовление, покушение, добровольный отказ от преступления; соучастие; в некоторых случаях - специальные признаки субъекта преступления). Во-вторых, связи с признаками, выражающими предпосылки уголовной ответственности (течение давности; соответствие территориальной сфере действия Уголовного кодекса РФ; некоторые особые свойства субъекта преступления - наличие дипломатического иммунитета и др.). В-третьих, связи с обстоятельствами, влияющими на степень и характер уголовной ответственности, от которых зависит только решение вопроса о наказании в пределах санкции статьи УК РФ (обстоятельствами, связанными с понятиями малозначительности, необходимой обороны, крайней необходимости, обоснованного риска, причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, физического или психического принуждения, исполнения незаконного приказа или распоряжения). Исходя из данных представлений о структуре частного предмета доказывания, правомерно поставить вопрос: возможно ли практически создать криминалистическую характеристику механизма конкретного вида преступления, которая содержала бы сведения обо всем перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию? Ведь непосредственными отражаемыми объектами в процессе возникновения доказательственной информации о преступлении и преступнике являются только свойства личности субъекта и способы осуществления действий (бездействия). Лишь в сложных связях в акте возникновения информации выступают, кроме того, объект преступления, мотив, цель и вина преступника. Отражающими объектами являются окружающая обстановка и предмет посягательства. Причем судить по результатам отражения об указанных обстоятельствах можно только в том случае, если отражение обладает соответствующим содержанием, если связь изменений в окружающей обстановке с событием можно обнаружить и понять (Р.С. Белкин). Поэтому ни теоретически, ни практически сконструировать криминалистическую характеристику механизма преступления, которая содержала бы сведения обо всех структурных элементах частного предмета доказывания, невозможно. Следовательно, положение о том, что криминалистическая характеристика поглощает предмет доказывания, не является истинным. Возвращая частный предмет доказывания в типовую методику расследования в качестве первого самостоятельного структурного элемента, следует решить "судьбу" и второго элемента понятия предмета расследования - типового перечня доказательственных фактов. Решение этого вопроса и в теоретическом, и прикладном аспектах находится в зависимости от понятия и содержания криминалистической характеристики механизма преступления. В чем выражается эта зависимость? Какова роль криминалистической характеристики в определении типичного перечня доказательственных фактов? Чтобы ответить на эти непростые вопросы, необходимо иметь представление о структуре криминалистической характеристики механизма преступления, т.е. о тех взаимосвязанных элементах, относительно которых следует вести накопление эмпирических данных. Схематически применительно к умышленным преступлениям структура криминалистической характеристики приведена выше. Структура криминалистической характеристики механизма преступления как система взаимосвязанных элементов имеет в частной методике двоякое практическое значение. Во-первых, когда установлены закономерные связи между элементами криминалистической характеристики и когда они выражены в количественных показателях, то данные об этих связях могут служить основанием для разработки типичных следственных версий. Другое назначение криминалистической характеристики - определение на типовом уровне перечня доказательственных фактов в соответствии с содержанием типичных следственных версий. В данном случае криминалистическая характеристика выступает в качестве содержательной основы логического анализа типичных следственных версий, результатом которого являются представления о типичных следах, их комплексах, объектах-носителях и системе типичных доказательственных фактов. При этом речь должна идти о типичных доказательственных фактах двух уровней: первый связан с наличием следов преступного события и преступника, второй - с причинами, вызвавшими существование этих следов в окружающей обстановке. И те и другие типичные доказательственные факты характеризуют типичный предмет расследования именно в криминалистическом аспекте. При адаптации частной методики к условиям и обстоятельствам расследования конкретного преступления типичное содержание доказательственной части предмета расследования заменяется индивидуальным, отражающим особенности процесса доказывания только по данному уголовному делу. Вышеизложенное позволяет заключить, что обобщенные сведения о практике подготовки, совершения и сокрытия преступлений конкретного вида, составляющих содержание криминалистической характеристики, сами по себе не являются частнометодическими рекомендациями, адресованными практике, они могут быть рассмотрены только в качестве научно-эмпирического обоснования этих рекомендаций. В структуре частной методики расследования важно наличие результата использования криминалистической характеристики в акте криминалистического анализа типичных исходных данных. Результатом этого анализа являются типичные следственные версии и перечни типичных доказательственных фактов. В частных методиках расследования вся мыслительная деятельность, связанная с криминалистическим анализом исходных данных, построением следственных версий, формулированием первоочередных задач следствия, определением доказательственных фактов, разработкой тактических комбинаций, осуществляется на типичном уровне. Справедливости ради следует отметить, что в данном случае по вопросу о месте криминалистической характеристики в структуре частной методики А.В. Шмонин занимает правильную позицию. Он пишет: "Частная криминалистическая методика не может включать в качестве структурного элемента криминалистическую характеристику преступлений или смежные научные категории (например, преступную деятельность, механизм преступления, механизм преступной деятельности, модель преступления и т.п.). Наряду с криминалистической классификацией такую характеристику, скорее, надо рассматривать как основу частных криминалистических методик, но не ее элемент" . Однако по вопросу о соотношении понятий предмета расследования и криминалистической характеристики, когда он не усматривает между ними различий , ему нужно дополнительно разъяснить, что эти понятия являются разнопорядковыми. Криминалистическая характеристика в структурном плане включает не отдельные обстоятельства, подлежащие доказыванию, и не отдельные доказательственные факты, которые вместе с первыми составляют понятие предмета расследования, а обобщенные сведения об этих обстоятельствах и доказательственных фактах, сведения о корреляционных связях между отдельными совокупностями обобщенных данных. Поэтому о замене криминалистической характеристики преступлений на предмет расследования, как это показалось А.В. Шмонину , не может быть и речи. -------------------------------- Шмонин А.В. Указ. соч. С. 129. Там же. С. 418. Там же. С. 177. Криминалистическая характеристика и предмет расследования преступления конкретного вида, составной частью которого является частный предмет доказывания, выполняют в типовых криминалистических методиках различные функции. Частный предмет доказывания включает круг обстоятельств уголовно-правового порядка, который требуется установить в процессе доказывания, и является целеопределяющим элементом типовых методик, а криминалистическая характеристика служит основой для разработки типичных следственных версий и определения типичного перечня доказательственных фактов. Отводя частному предмету доказывания первое место в структуре типовой методики расследования, необходимо определить значение типичных доказательственных фактов - второго структурного элемента предмета расследования - в системе частнометодических звеньев. Но прежде необходимо ответить на вопрос: каким образом определить совокупность доказательственных фактов, которые должны быть установлены при расследовании преступлений определенного вида? Ведь материальный и процессуальный законы указывают только на те обстоятельства, которые подлежат доказыванию в конечном счете. К сожалению, ответа на этот вопрос нет ни в уголовно-процессуальной, ни в криминалистической литературе. Указание в уголовно-процессуальных источниках на то, что конкретные обстоятельства дела лежат в основе определения фактического материала, подлежащего установлению по делу, наряду с нормами УПК и УК РФ, не решает эту проблему. Невозможно представить, как могут конкретные обстоятельства дела играть данную роль, если многие из них на момент начала расследования вообще не известны следователю и подлежат установлению. В криминалистическом аспекте отправным моментом при определении перечня обстоятельств, подлежащих установлению по делу, является сложившаяся на данный момент расследования следственная ситуация, та доказательственная и вспомогательная информация о характере исследуемого события, которая находится в распоряжении следователя. При дефиците информации о характере расследуемого события следователь определяет предмет расследования, исходя из общих типичных версий. Так, при обнаружении на проезжей части дороги трупа человека с признаками насильственной смерти следователь принимает к проверке следственные версии о дорожно-транспортном происшествии, несчастном случае, инсценировке убийства, совершенном в ином месте, под дорожно-транспортное происшествие и т.д. В целях проверки этих версий проводится осмотр места происшествия, допрос свидетелей-очевидцев, назначаются различные судебные экспертизы, проводятся другие следственные действия. В связи с этим будет правомерно включить в предмет расследования уголовно-релевантные факты, характеризующие смежные составы преступлений. Уже за счет этого предмет расследования по конкретному уголовному делу приобретет индивидуальность, хотя предмет доказывания во всех случаях при подтверждении версии, например об убийстве, останется неизменным. Аналогично решается вопрос о предмете расследования при отсутствии информационных оснований для однозначного вывода об отдельных обстоятельствах расследуемого преступления: участниках события, мотиве преступления, форме вины и др. При таких условиях следователь при определении обстоятельств, подлежащих доказыванию, исходит из частных версий соответственно об участниках события, мотиве преступного посягательства, форме вины и т.д. Например, в условиях информационной неопределенности по делам об убийстве проверяются версии о мотиве преступления: убийство совершено из ревности, корыстных побуждений, мести и т.д. В связи с этим требуется установить доказательственные факты, на основе которых делается окончательный вывод о мотиве убийства. Таким образом, частные следственные версии наряду с общими версиями, обусловленными объемом и характером собранной по делу доказательственной и вспомогательной (ориентирующей) информации, детерминируют криминалистическое содержание предмета расследования по уголовному делу. Ситуационная обусловленность криминалистического содержания предмета расследования тесно связана с другим основанием определения совокупности доказательственных фактов - криминалистической характеристикой механизма аналогичных преступлений. Именно на основе последней осуществляется в ходе расследования криминалистический анализ сложившейся по уголовному делу следственной ситуации (точнее, ее информационного элемента), результатом которого являются общие и частные версии, а затем определяется и перечень доказательственных фактов, подлежащих установлению. Но, как отмечено выше, этим роль криминалистической характеристики в определении предмета расследования по делу не исчерпывается. Другое ее значение заключается в том, что она объективно создает содержательную основу для логического анализа принятых к проверке следственных версий. Результатом этого анализа является представление субъекта доказывания о возможном существовании в окружающей среде следов как материальных, так и идеальных. Последние в обобщенном виде как следствие реализации преступником способов подготовки, совершения и сокрытия преступления, детерминированных условиями внешней среды и свойствами личности правонарушителя, включаются в содержание криминалистической характеристики механизма преступлений конкретного вида. Описание в криминалистической характеристике типичных результатов применения того или иного способа, т.е. оставляемых следов его применения, и мест, где эти следы вероятнее всего могут быть обнаружены, является базой для определения совокупности доказательственных фактов как средства проверки общих и частных версий соответственно о характере события и связанных с ним отдельных обстоятельствах и, следовательно, базой для формирования предмета расследования в целом. Логика данного рассуждения представлена на схеме 6. В ходе поисково-познавательной деятельности субъект доказывания путем проведения конкретных следственных действий собирает следы подготовки, совершения и сокрытия преступления. При этом он ведет их обнаружение, фиксацию, предварительное исследование, изъятие и сохранение, устанавливает сам факт их существования в окружающей среде - в материальной обстановке и сознании людей. Например, по делу об убийстве с применением огнестрельного оружия в ходе судебно-медицинского исследования трупа устанавливаются факты наличия входного и выходного пулевых повреждений, направление раневого канала, соответствие локализации огнестрельных ранений на теле трупа и надетой на нем одежде. Поисково-познавательная деятельность на месте происшествия имеет целью установление факта наличия следов в виде пулевой пробоины или рикошета на преграде, стреляных пуль и гильз, примененного огнестрельного оружия и т.д. Указанные следы как следствия находятся в конкретной связи с вызвавшими их причинами. Так, следы выстрела в виде пулевой пробоины с относительно ровными краями, втянутыми внутрь, пояска обтирания и копоти, обнаруженные на внешней поверхности одежды пострадавшего, указывают соответственно на модель оружия, локализацию входного отверстия, дистанцию выстрела. Направление раневого канала, локализация входного и выходного повреждений на теле трупа и надетой на нем одежде свидетельствуют о взаимном расположении пострадавшего и оружия в момент производства выстрела. Следовательно, существует причинно-следственная связь между изменениями в окружающей среде, вызванными преступлением, и фактическими данными его совершения. Факты наличия следов преступления и преступника и характеристика их причинной связи с отдельными обстоятельствами преступного события есть не что иное, как доказательственные факты - средство доказывания уголовно-релевантных обстоятельств. Выше показано, что обобщенные данные о способах подготовки, совершения и сокрытия преступления и следах их применения являются неотъемлемым структурным элементом криминалистической характеристики механизма преступления той или иной категории. С учетом этого правомерно прийти к выводу, что на основе криминалистической характеристики можно определить перечни доказательственных фактов двух уровней: первый относится к доказательственным фактам наличия следов преступного события, второй - к доказательственным фактам, указывающим на причины, вызвавшие существование этих следов в окружающей обстановке. И те и другие доказательственные факты характеризуют предмет расследования именно в криминалистическом аспекте; они как следствие логическим путем выводятся из следственных версий. Результатом логического анализа последних являются предположительные представления субъекта доказывания о существовании в окружающей среде следов, имеющих связь со способами подготовки, совершения и сокрытия преступления, а через них и с другими обстоятельствами - мотивом, целью, субъектом преступного деяния. Криминалистическая характеристика механизма преступления того или иного вида может быть использована непосредственно при определении индивидуального предмета расследования в криминалистическом его аспекте. Другая ее функция сводится к определению частного предмета расследования в том же аспекте, т.е. предмета расследования конкретного вида преступлений в соответствующей частной методике. При адаптации частной методики к условиям и обстоятельствам расследования отдельного преступления типичное содержание доказательственной части предмета расследования заменяется индивидуальным, отражающим особенности процесса доказывания только по данному уголовному делу. Возвращаясь к спорному вопросу о том, поглощает или не поглощает криминалистическая характеристика частный предмет доказывания, следует подтвердить отрицательный на него ответ. Как показывает вышеизложенное, в содержание криминалистической характеристики механизма преступления включаются следы, их комплексы и предметы-носители (характерные места нахождения следов), но не доказательственные факты их наличия в окружающей среде и тем более не доказательственные факты, характеризующие их причинно-следственные связи с отдельными обстоятельствами преступного события. И те и другие факты составляют доказательственную часть предмета расследования и в отличие от следов и их объектов-носителей относятся к области доказывания; следы и их объекты-носители - область противоправной деятельности. В функционально-логическом плане криминалистическая характеристика механизма преступления выполняет через посредство следственных версий роль причины по отношению к перечню доказательственных фактов. Отправляясь от понятий общего и частного предмета доказывания и вышеуказанных представлений о предмете расследования преступлений, авторы разработок по отдельным частным криминалистическим методикам имеют практическую возможность определить на основе криминалистической характеристики механизма преступления доказательственную часть частного предмета расследования. В криминалистических характеристиках сведения о следах сходных преступлений, их комплексах, характерных местах нахождения и причинно-следственных связях с обстоятельствами преступного события могут быть представлены в обобщенном, типизированном виде. Организационной базой типизации указанных криминалистически значимых объектов является изучение и обобщение репрезентативного массива аналогичных уголовных дел, например о краже, мошенничестве, изнасиловании и т.д. Именно в типизированном виде предмет расследования может быть использован в структуре той или иной частной криминалистической методики. И.Ф. Герасимов, признавая факт существования типовых перечней обстоятельств, подлежащих установлению, пишет: "Определение круга обстоятельств, подлежащих установлению и исследованию применительно к категории дел... основывается, с одной стороны, на элементах состава преступления и предмете доказывания, т.е. на законе, а с другой - на сведениях, содержащихся в криминалистической характеристике" . -------------------------------- Герасимов И.Ф. Общие положения методики расследования преступлений // Криминалистика. М.: Высш. школа, 1994. С. 328. Отвечая на вопрос, какое место занимает в структуре частных методик типичный перечень доказательственных фактов, можно дать следующий ответ. С учетом того положения, что доказательственные факты по делу определяются на основе результатов логического анализа выдвинутых для проверки следственных версий, следует отвести доказательственным фактам соответствующее место в частных методиках расследования. Но какое место? Излагать ли перечень доказательственных фактов следом за системой типичных следственных версий или в другом месте в структуре частных методик? Представляется, что типичные доказательственные факты должны найти отражение в содержании тактики соответствующих следственных действий. При этом предмет расследования не утрачивает своей целостности. Первой его структурной части - предмету доказывания - отводится первое место в структуре частных методик, второй - доказательственным фактам - важное место в содержании тактики следственных действий. Именно таким образом определяется то, ради чего и какими средствами осуществляется процесс доказывания по уголовным делам. А.В. Шмонин, предлагая соблюдать закон преемственности криминалистических знаний, на самом деле грубо попирает его, когда он в структуре частных методик предмету доказывания отводит четвертое место, следом за тактическими комплексами, определяя его в качестве "исходящего объекта" . При этом А.В. Шмонин исходит из ложного утверждения: "Если начало процесса расследования определяется следственной ситуацией, то окончание - обстоятельствами, подлежащими доказыванию по уголовному делу" . То, что должно быть доказано по уголовным делам определенной категории, ставится в структуре частных методик не на первое место, а на последнее. Такого представления о структуре частных методик криминалистическая наука не знала за все время своего существования. Видимо, автору этого утверждения неизвестно о том, что, например, предварительное следствие с обвинительным заключением оканчивается тогда, когда по уголовному делу собраны доказательства, достаточные для составления указанного процессуального документа. По мнению А.В. Шмонина, "систему частных криминалистических методик можно представить в виде триады: следственные ситуации - тактические средства - предмет доказывания" . И в данном случае допущена ошибка. Речь должна идти о системе частной методики, но не о системе частных методик. Система частных методик определяется, как известно, уголовно-правовой и криминалистической классификациями преступлений. То есть определение системы частных методик относится к вопросу их систематизации. -------------------------------- Там же. С. 131. Противоречивость и неточность представлений А.В. Шмонина о структуре частных методик проявляется и в тех случаях, когда он пишет о следственной ситуации и планировании расследования. По его мнению, "следственная ситуация обусловливает, но не является элементом процесса расследования, а значит, не является и элементом методики расследования определенной категории преступлений" . В таком случае субъект доказывания лишен возможности использовать соответствующую частную методику в конкретной ситуации по уголовному делу. Отсутствие описания в частной методике типов исходной информации (одного из элементов следственной ситуации) лишает ее системности и приспособляемости к особенностям и условиям расследования единичного преступления. Определяя место предмету расследования в структуре частных методик, следует иметь в виду, что субъект доказывания исходя из типа исходной информации о характере события выдвигает не одну, а несколько следственных версий. Например, при дефиците информации по делам о кражах товарно-материальных ценностей следователь выдвигает и проверяет версии о краже и о присвоении или растрате имущества, инсценированных под кражу. В связи с этим напрашивается вопрос: нужно ли в таких случаях излагать в частных методиках частные предметы доказывания по количеству общих версий? На этот вопрос следует дать отрицательный ответ. В частной методике излагается только тот предмет доказывания, имя которого соответствует имени частной методики расследования. В методике расследования, например, кражи излагается предмет доказывания по делам о краже, а в методике расследования присвоения или растраты дается описание предмета доказывания по делам о хищении путем присвоения или растраты. Неизбежен и другой вопрос: надо ли излагать в частных методиках перечни доказательственных фактов по количеству общих и частных версий, и если надо, то в каком виде? На первую часть этого вопроса следует ответить утвердительно. Однако перечень доказательственных фактов будет определяться особенностями общих версий. В расчете на частный предмет доказывания, имя которого соответствует названию типовой методики, приводится "позитивный" типичный перечень доказательственных фактов. Для приведенного выше примера именно этот перечень является средством установления обстоятельств, образующих предмет доказывания по делам о кражах. Применительно к другим общим версиям этот перечень доказательственных фактов носит, условно говоря, "негативный" характер. В расчете на следственную версию о присвоении или растрате, инсценированных под кражу, излагается перечень доказательственных фактов, указывающих на инсценировку. По-другому решается этот вопрос, если речь идет о частных методиках расследования присвоения или растраты. В таких методиках излагаются в позитивном плане соответствующие перечни доказательственных фактов. Такой подход к решению указанного вопроса отвечает требованиям практики. Так, при получении сообщения о краже следователь осматривает место происшествия, в ходе которого проверяет обе указанные выше версии. В случае обнаружения признаков инсценировки иного события под кражу субъект расследования в дальнейшем пользуется частными методиками расследования присвоения или растраты. При отсутствии таковых признаков и при наличии признаков кражи следователь пользуется методикой расследования краж. Требует решения и другой вопрос: равнозначны ли по элементному составу предмет доказывания по уголовному делу и предмет доказывания, излагаемый в конкретной частной методике. Такая постановка вопроса не лишена оснований. В статье 73 УПК РФ изложен перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по любому уголовному делу, в том числе обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, и обстоятельства, которые могут повлечь освобождение от уголовной ответственности и наказания. В зависимости от наличия или отсутствия данных обстоятельств разрешается уголовное дело по существу. Например, установление по уголовному делу обстоятельств, характеризующих деятельное раскаяние, может повлечь освобождение виновного лица от уголовной ответственности, а наличие в деле доказательств о причинении вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости исключает при определенных условиях преступность деяния. Так обстоит дело при определении перечня обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу. По-иному должен решаться вопрос при определении предмета доказывания в частных криминалистических методиках, которые предназначены для раскрытия и расследования преступлений определенного вида (разновидности). В них излагается частный предмет доказывания, содержащий только те обстоятельства, которые относятся к составу конкретного вида преступления. По этой причине в частных методиках при изложении предмета доказывания должно быть указано на необходимость установления, например, факта отсутствия обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния, и фактов наличия или отсутствия обстоятельств, которые могут повлечь освобождение от уголовной ответственности. Все другие обстоятельства, указанные в ст. 73 УПК РФ, включаются в любые частные предметы доказывания в "позитивном" плане, т.е. они во всех случаях должны быть доказаны, для того чтобы лицо, совершившее преступление, можно было привлечь к уголовной ответственности. На этом можно было бы завершить наши рассуждения по исследуемой проблеме, если бы Р.С. Белкин не высказал на страницах литературы возникшие у него сомнения по поводу необходимости разработки криминалистических характеристик преступлений. Такие сомнения возникли у него в связи с тем, что "в учебниках, монографиях и статьях по частной методике на разные лады велась речь о криминалистической характеристике преступления, на поверку оказавшейся набором уголовно-правовых, криминологических сведений". Другая причина заключается в том, что "криминалистическая характеристика в подавляющем большинстве случаев представлялась в таком виде, что невольно побуждало некоторых авторов включать помимо нее в структуру частных методик перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по данной категории уголовных дел". "Не пора ли признать, что попытки создать подобные характеристики потерпели неудачу, не пора ли вернуться к оправдавшему себя перечню обстоятельств, подлежащих доказыванию, но снабжать этот перечень детальными комментариями, в которых и будет раскрываться их криминалистическая сущность" . Действительно, с точки зрения науки и потребностей практики пора излагать в частной методике предмет расследования в том виде, в каком он в научном плане охарактеризован выше. Что же касается прикладной разработки криминалистической характеристики, то что-то неладное, происходящее с ней у отдельных авторов учебников, монографий и других публикаций по частной методике, не может служить основанием для сомнения в необходимости решения этой сложной проблемы. Данное обстоятельство красноречиво свидетельствует лишь о том, что теоретическая концепция криминалистической характеристики остается до последнего времени в силу объективных и субъективных причин недостаточно разработанной. -------------------------------- Белкин Р.С. История отечественной криминалистики. М.: НОРМА, 1999. С. 274, 275. В дальнейших публикациях Р.С. Белкин заявит по этому вопросу более категорично: криминалистическая характеристика преступления как научная категория не оправдала возлагаемых на нее надежд, изжила себя и из реальности, которой она представлялась в течение нескольких десятилетий, превратилась в криминалистический фантом . Видные теоретики криминалистики (О.Я. Баев, Е.П. Ищенко, В.Г. Коломацкий, Н.П. Яблоков и др.) сочли необходимым отрицательно ответить на вопрос, насколько это утверждение Р.С. Белкина, общепризнанного авторитета в области криминалистической науки, соответствует действительности. -------------------------------- См.: Белкин Р.С. Понятие, ставшее "криминалистическим пережитком" // Российское законодательство и юридические науки в современных условиях: состояние, проблемы, перспективы. Тула: ТГУ, 2000. С. 3 - 10. Не оставаясь в стороне при разрешении этой проблемы, следует задаться вопросом, имеет ли место понятие "криминалистическая характеристика преступления" в языке криминалистической науки и является ли оно адекватным именем для обозначения обобщенных данных криминальной практики. Внимательное изучение работ Р.С. Белкина, в которых он отрицает понятие криминалистической характеристики преступления, и анализ современного состояния его теоретической разработки убеждают в необходимости признания факта неприемлемости в языке криминалистики данной категории в качестве научной абстракции. Речь должна идти о другом теоретическом понятии - криминалистической характеристике механизма конкретного вида (разновидности) преступления, которое соответствует первой группе закономерностей, изучаемых криминалистической наукой. О том, что каждый типичный механизм преступления должен иметь свою криминалистическую характеристику, пишут А.М. Кустов , С.А. Назаров . Важно напомнить, что более двух десятков лет назад А.А. Шнайдер обратил внимание на то, что содержание криминалистической характеристики не должно выходить за пределы предмета криминалистики, т.е. должно соответствовать описанию закономерностей механизма преступления . Автор этих строк в своих публикациях последовательно придерживался именно данной идеи . Структура предмета криминалистики предполагает разработку таких криминалистических характеристик, которые выражают закономерности механизма преступлений данного вида и содержательную сторону их отражения в окружающей среде . Нельзя включить сведения о механизме преступлений определенного вида в криминалистическую характеристику в качестве ее структурного элемента или придать данным понятиям самостоятельное значение, как это делают отдельные авторы . -------------------------------- См.: Кустов А.М. Теоретические основы криминалистического учения о механизме преступления. М., 1997. См.: Назаров С.А. О соотношении криминалистической характеристики и механизма преступления // Вестник криминалистики. Вып. 2(10). М.: Спарк, 2004. С. 19. См.: Шнайдер А.А. Криминалистическая характеристика подделки документов // Криминалистическая характеристика преступления. М., 1984. С. 102. См.: Чурилов С.Н. Общие положения методики расследования преступлений. М.: Воен. ин-т, 1990. С. 75 - 85; Он же. Проблемы общего метода расследования преступлений. М.: ВАЭФиП, 1993; Он же. Общий метод расследования преступлений. М.: Союз, 1998. С. 135. Такой же позиции по этому вопросу придерживается О.В. Челышева. См.: Механизм преступления и криминалистическая характеристика // Вестник криминалистики. Вып. 2(10). М.: Спарк, 2004. С. 14. См.: Криминалистика социалистических стран / Кол. авторов. М., 1986. С. 122, 333; Образцов В.А. Криминалистика как область научного знания // Криминалистическое обеспечение предварительного расследования. М., 1992. С. 15 - 19; Ермолович В.Ф. Криминалистическая характеристика преступлений. Минск, 2001. С. 27. Не менее актуальным является вопрос о взаимной обусловленности содержания криминалистической характеристики и структуры общего предмета доказывания, изложенного в ст. 73 УПК РФ. Этот вопрос еще не был предметом обсуждения ученых. Однако он имеет важное теоретическое и практическое значение. Уже было отмечено, что форму криминалистической характеристики механизма преступления образуют элементы частного предмета доказывания. Именно относительно их в криминалистической характеристике формируются обобщенные данные криминальной практики. И это правильно. В противном случае криминалистическая характеристика не может выполнять отводимые ей функции. Однако необходимо выяснить, в полном ли объеме общий предмет доказывания характеризует тот или иной вид преступления именно в криминалистическом аспекте. Не окажется ли в этом смысле, что криминалистическая характеристика как теоретическая модель по своему элементному составу шире структуры изложенного в ст. 73 УПК РФ общего предмета доказывания? Если это предположение верно, то разрабатываемые криминалистические характеристики на основе содержания указанной статьи УПК РФ не в полной мере соответствуют теоретическим представлениям о структуре криминалистической характеристики и методу ретроспективного криминалистического анализа уголовных дел той или ной категории. Указанные вопросы требуют сопоставления теоретической модели криминалистической характеристики механизма преступления и общей уголовно-процессуальной формулы предмета доказывания. Так, в общем перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию, нет указания законодателя на многие упомянутые выше условия внешней среды и субъективные свойства личности преступника, детерминирующие выбор способа подготовки, совершения и сокрытия преступления, а также на предшествующие, сопутствующие и посткриминальные события, имеющие связь с преступлением. Это несоответствие не может не сказаться отрицательным образом на полноте исследования преступного события в ходе как предварительного расследования, так и судебного следствия. По этой причине при ретроспективном криминалистическом анализе преступления, проводимого в целях обобщения эмпирического материала, исследователи сталкиваются с непреодолимыми трудностями объективного характера. Отсутствие в материалах уголовных дел сведений о каких-то элементах механизма преступления исключает разработку целостной криминалистической характеристики механизма преступления конкретного вида. Исходя из этого, ст. 73 УПК РФ нужно привести в соответствие с научными представлениями о теоретической модели криминалистической характеристики. В пункте 1 ч. 1 указанной статьи к событию преступления следует отнести время, место, способы подготовки, совершения и сокрытия преступления и другие обстоятельства, характеризующие механизм преступления. Включение законодателем в перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, только способа совершения преступления также не соответствует положениям криминалистики. Следует указать раздельно на способы совершения и способы сокрытия преступления, характерные для данного вида преступления. Такой подход к решению этого вопроса оправдан тем, что действия по совершению и сокрытию преступления могут быть разорваны по субъекту, когда сокрытие преступления осуществляется не тем, кто его совершил, а другим лицом. Действия по совершению и сокрытию преступления могут быть разорваны по замыслу, когда цели сокрытия первоначально не планировались, а возникли уже после совершения преступления в связи с непредвиденными или изменившимися обстоятельствами . Было бы правильным раздельное указание и на способ подготовительных действий преступника. Способы подготовки, совершения и сокрытия преступления детерминируются индивидуальной совокупностью взаимодействующих объективных и субъективных факторов, применение этих способов ведет к появлению в окружающей среде индивидуальных комплексов следов преступления и преступника - как материальных, так и идеальных. Обобщенные сведения о способах подготовки, совершения и сокрытия данного вида преступления и последствиях их применения являются важным элементом криминалистической характеристики. -------------------------------- См.: Белкин Р.С. Курс криминалистики: В 3 т. Т. 3. М., 1997. С. 313. Способы подготовки, совершения и сокрытия преступления относятся к объективной стороне состава преступления и поэтому включаются в его уголовно-правовую характеристику. Обобщенные сведения имеют важное значение и для криминалистической характеристики механизма преступлений, и для соответствующей частной криминалистической методики, так как они существенны для решения вопросов раскрытия, расследования и предупреждения преступлений. По этой причине способы подготовки, совершения и сокрытия преступления должны относиться и к характеристике общего предмета доказывания как обстоятельства, обладающие процессуальным содержанием. Говоря о структуре частных криминалистических методик, следует иметь в виду и то обстоятельство, что при разработке типичных тактических комбинаций следственные и иные действия могут повторяться. Это создает трудности технологического характера при их изложении в практических разработках по методике расследования преступлений, делает последние громоздкими. Авторы практических пособий и учебников по криминалистике во избежание данного недостатка вынуждены выделить в структуре частных методик раздел о планировании расследования, в котором излагаются следственные и иные действия в определенной последовательности и факторы, влияющие на их состав. То же самое делается при описании простых тактических комбинаций, осуществляемых в рамках отдельных следственных действий. По этой причине представляется правильным предложение выделить в частной методике в качестве структурных элементов исходные типичные следственные ситуации и особенности планирования первоначальных и затем последующих следственных и иных действий, а также особенности тактики их осуществления. Причем в разделе "Планирование расследования" на начальном и последующем его этапах излагаются задачи расследования, типичные версии, тактические цели и тактические задачи, сложные и простые тактические комбинации. Тактика отдельных оперативно-розыскных мероприятий не излагается, приводится только их перечень с указанием вопросов, которые могут быть решены их проведением в сочетании со следственными и розыскными действиями. Перечни доказательственных фактов, выводимые из типичных версий, излагаются при описании тактики соответствующих следственных действий. Иное решение этого вопроса возможно при использовании ПЭВМ в алгоритмировании планирования расследования. С вопросом о структуре частных методик связана проблема оснований построения и систематизации тактических комбинаций в рамках отдельных этапов расследования и следственных действий. В существующих частных криминалистических методиках говорится преимущественно о процессуальной процедуре и общих положениях тактики производства следственных действий без учета их особенностей, связанных с расследованием конкретной категории преступлений. Изменение этого обстоятельства является неотложной задачей научной разработки частных методик. Для решения этой проблемы необходимы следующие предпосылки: 1) разработка учения о криминалистической характеристике деятельности по раскрытию и расследованию преступлений определенных видов; 2) определение объектов типизации эмпирических данных, относящихся к данной области; 3) разработка учения о тактической комбинации; 4) накопление эмпирического материала и его обобщение в плане выявления особенностей тактики следователя, характерных для расследования по конкретной категории уголовных дел. Вопрос о разработке тактических комбинаций в частных методиках ученые справедливо связывают с повышением эффективности расследования преступлений. Отдельные аспекты этой проблемы уже исследованы. Ей посвящен межвузовский сборник научных трудов . Однако работа в этом направлении еще далека от завершения. Обычно под тактической комбинацией (по терминологии отдельных авторов - тактической операцией) понимается комплекс следственных и иных действий, согласованно осуществляемых следователем и органами дознания и объединенных решением конкретной важной промежуточной задачи расследования. При этом называются следующие основные признаки тактической комбинации: 1) сочетание следственных, розыскных и других процессуальных действий, организационных и обеспечивающих мероприятий, оперативно-розыскных мер, обусловленное единой целью, носящей промежуточный характер; 2) объединение одной целью действий следователя, работников органов дознания, специалистов, экспертов, представителей общественности при сохранении за следователем руководящей роли в осуществлении тактической комбинации. На этом основании в структуре тактической комбинации обычно различают следующие элементы: 1) тактическая цель (задача); 2) сочетание следственных и иных действий; 3) субъекты реализации тактической комбинации согласно отведенной им роли; 4) время и место осуществления ими действий в рамках тактической комбинации . Такой подход к определению понятия и структуры тактической комбинации не вызывает принципиальных возражений. Однако остается невыясненным вопрос: что считать основанием разработки и систематизации типичных тактических комбинаций в частных методиках? В связи с этим заслуживают внимания следующие идеи: 1) тактическая комбинация испытывает на себе влияние уголовно-процессуальных и криминалистических задач расследования, криминалистической характеристики механизма преступлений и следственной ситуации ; 2) в основе разработки тактических комбинаций лежат некоторые идеи декомпозиционного планирования, связанные с расчленением основной задачи на несколько взаимосвязанных подзадач и использованием криминалистической характеристики с учетом следственной ситуации и этапа расследования ; 3) основаниями группировки розыскных тактических комбинаций являются: -------------------------------- См.: Ищенко Е.П. К вопросу о понятии и структуре тактической операции // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 45. См.: Драпкин Л.Я. Тактические операции в расследовании преступлений и особенности их проведения по делам о хищениях // Профилактика и расследование посягательств на социалистическую собственность. Горький, 1976. Вып. 5. С. 74. состав участников розыска: а) следователь (группа следователей); б) следователь и оперативный работник органа внутренних дел; в) оперативный работник; время реализации тактической комбинации: а) в период расследования, после получения сведений о том, что преступник скрылся; б) после приостановления производства по делу в связи с неустановлением местонахождения преступника; средства осуществления тактической комбинации: а) с помощью процессуальных средств; б) с помощью следственных, оперативно-розыскных и иных мероприятий; в) с помощью только оперативно-розыскных мероприятий; масштаб осуществления розыска: а) в наиболее вероятных местах нахождения преступника; б) во всех местах, в том числе в местах маловероятного появления преступника. Вариантность тактических комбинаций определяется следующими факторами: а) возможностями, которыми располагает разыскиваемый (наличие документов, денег, родственных связей и т.д.); б) следственной ситуацией: временем, прошедшим с момента уклонения преступника от следствия до начала его розыска; характером и объемом информации о преступнике и обстоятельствах его уклонения от следствия; в) наличием возможности объединения наличных сил и средств в целях осуществления розыска преступника (использование бригадного метода розыска, помощи органов дознания, возможностей общественности, печати, радио, телевидения); г) знаниями следователем уловок, применяемых преступниками, наличием у следователя достаточного профессионального опыта по проведению розыскных тактических комбинаций ; 4) комбинационность действий следователя определяется также с учетом типичных условий расследования (обстоятельств, благоприятствующих расследованию, и негативных факторов) ; 5) "очередность осуществления действий, составляющих данную тактическую комбинацию, может быть разнообразной. Некоторые из них объединяются или осуществляются параллельно" ; 6) "алгоритмы в расследовании и розыске преступников могут быть лишь факультативными средствами познания, дополнительными элементами рациональной организации труда, техники применения знаний, средствами анализа, упорядочения, систематизации материалов, сведений, фактов, обстоятельств, но не самим доказыванием. Доказывание (его мыслительная сторона) является исключительно творческим процессом" ; 7) различные совокупности следственных и иных действий, осуществляемых в определенной последовательности в зависимости от следственной ситуации по делам о хищениях, отнести к тактическим комбинациям по оказанию психологического воздействия на лиц, препятствующих установлению истины . -------------------------------- См.: Коновалов Е.Ф. Тактическая операция, ее сущность и место в системе розыска // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 63 - 69. См.: Онучин А.П. Вопросы ситуативной методики и тактических операций при расследовании преступлений // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 28, 29. Карагодин В.Н. Тактические операции в деятельности по расследованию и преодолению способа сокрытия преступления // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 60. Кагин Е.К. Роль следственной ситуации в повышении эффективности розыска // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 73. См.: Трубачев А.Д. Тактические операции по оказанию психологического воздействия на лиц, препятствующих установлению истины по делам о хищениях // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 76 - 83. Указанные выше положения не содержат единых критериев разработки и построения систем тактических комбинаций в частных методиках расследования. В связи с этим представляет интерес следующая позиция. Исходную информацию о преступлении нужно типизировать с учетом его развития и способа действий преступника, объем и содержание которой обусловливают своеобразие типичной тактической комбинации. При определении содержания тактической комбинации важно исходить из понимания ее как комплекса следственных, розыскных, организационных или иных мероприятий, проводимых следователем с помощью работников органов дознания, других государственных органов или представителей общественности по единому плану для решения одной или нескольких важных задач. При этом необходимо составлять несколько вариантов тактической комбинации на случай возможных изменений обстановки и действий преступников, что позволяет свести к минимуму риск ее срыва. В тактической комбинации "задержание" выделяются стадии: 1) подготовка к задержанию, включающая: а) определение задач; б) составление плана комбинации; в) ознакомление участников комбинации с планом ее осуществления и местом проведения; г) проведение подготовительных организационно-технических мероприятий; д) наблюдение за преступниками в целях выбора момента для задержания; 2) реализация комбинации; 3) фиксация хода и результатов задержания (тактической комбинации) В указанных выше положениях обнаруживается стремление расширить научно-эмпирическую базу разработки тактических комбинаций за счет криминалистической характеристики деятельности по расследованию определенных видов преступлений. Наметившаяся тенденция четко прослеживается в следующих взглядах: является предпосылкой для разработки тактических комбинаций общность способов решения задач расследования; изучение виктимологических данных возможно в рамках автономной тактической комбинации, основные параметры и границы применения которой определяют следующие факторы: 1) уголовно-правовая характеристика; 2) следственные ситуации; 3) структура изучаемого объекта; 4) комплекс применяемых при расследовании познавательных процедур ; -------------------------------- См.: Вандышев В.В. Тактическая операция по изучению личности жертвы насильственного преступления // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 125, 126. выделение общих, повторяющихся действий "является основой для разработки алгоритмов, создания схем, которые обеспечивают оптимальные варианты действий для достижения целей в данной профессиональной деятельности"; необходимо вести разработку разновариантных способов решения стоящих перед следователем задач и прогнозирование результатов их применения с учетом возможных вариантов поведения противодействующей стороны. В условиях тактического риска выбирается тот вариант способа действий, который является наименее рискованным и достаточно эффективным. Для снижения степени риска важно разработать резервные варианты действий на случай неудачного осуществления основного тактического решения и наступления вредных последствий. Они должны уменьшить или полностью исключить наступление вредных последствий и в конечном счете обеспечить достижение поставленной цели . -------------------------------- См.: Драпкин Л.Я. Ситуации тактического риска и эффективность расследования // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 10 - 21. Из приведенных выше положений можно сделать вывод: научно-эмпирической базой разработки и систематизации тактических комбинаций в частных методиках расследования являются криминалистические характеристики деятельности по раскрытию и расследованию конкретных видов преступлений и криминалистические характеристики механизма последних. Роль обобщенных данных криминальной практики в разработке частнометодических рекомендаций сводится к определению системы типичных версий и перечня типичных доказательственных фактов. Именно эти элементы имеют детерминирующее значение по отношению к содержанию и системе типичных тактических комбинаций. Аналогичную роль выполняют в частных методиках типичные следственные ситуации и криминалистические задачи (цели) расследования, составляющие содержание криминалистической характеристики деятельности по расследованию преступлений. Все указанные выше элементы относятся к процессу разработки типичных тактических комбинаций, в которой каждый из них, находясь по вертикали в причинно-следственной связи, выполняет свою функциональную роль. Ближайшими структурными звеньями в этом логическом процессе по отношению к тактическим комбинациям, причинно определяющими их содержание и систему, являются тактические цели и задачи. Их разнообразие обусловлено соответствующим разнообразием предшествующих им логических структурных звеньев, из которых ведущим звеном являются типичные следственные ситуации в рамках конкретного этапа расследования. Следует иметь в виду, что указанные структурные элементы не могут быть бесконечно разнообразными: их количество должно удовлетворять требованию существенного отличия друг от друга тактических комбинаций как по составу, так и по содержанию осуществляемых действий. В противном случае пришлось бы иметь дело с бессистемной их совокупностью, лишенной практического смысла. При разработке системы тактических комбинаций следует исходить из: 1) типа исходных данных; 2) наличия возможности массированного применения имеющихся следственных сил и средств; 3) наличия возможности изоляции друг от друга проходящих по делу лиц; 4) наличия условий организационно-технического и материального характера для эффективного применения рекомендаций криминалистики; 5) наличия противодействия следствию со стороны лиц, заинтересованных в исходе дела; 6) наличия возможности взаимодействия следователя с органами дознания, использования специальных познаний и помощи общественности. Очевидно, не все перечисленные элементы, характеризующие следственную ситуацию, имеют самостоятельное значение для систематизации тактических комбинаций (некоторые из них могут сочетаться с другими), но во всех случаях остаются в этом качестве элементы, обозначенные пунктами "1", "2", "5" и "6". В связи с проблемой систематизации тактических комбинаций в криминалистической литературе ставится вопрос: можно ли разработать тактическую комбинацию, рассчитанную на конкретный этап расследования либо даже на все расследование по делу? Однозначного ответа на данный вопрос нет. Допускается возможность разработки тактической комбинации по делу в целом , расширения объема задачи тактической комбинации до общих целей расследования . Если занять эту позицию, то "любой набор следственных действий, состав которых потенциально обеспечивает достижение целей расследования, можно признать тактической комбинацией. Смысл сочетания действий вуалируется, становятся непонятными критерии, с учетом которых определяется очередность, последовательность выполнения действий тактической операции" . Даже криминалистические комплексы методических рекомендаций, составной частью которых являются тактические комбинации, не охватывают этапы предварительного следствия, так как они как блоки следственных и иных действий предназначены для проверки конкретных следственных версий . -------------------------------- См.: Хлюпин Н.И. Тактические операции в структуре методики расследования отдельных видов и групп преступлений. Свердловск, 1980. См.: Шиканов В.И. Теория тактической операции следователя (перспективы развития) // Алгоритмы и организация решения следственных задач. Иркутск, 1982. С. 64. Онучин А.П. Вопросы ситуативной методики и тактических операций при расследовании преступлений // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 28. См.: Сорокотягин И.Н., Шмидт А.А. Использование специальных познаний в криминалистическом комплексе "установление неопознанного трупа или его частей" // Тактические операции и эффективность расследования. Свердловск, 1986. С. 99. И действительно, каким образом отдельная тактическая комбинация (операция) может охватить все производство по делу или отдельный его этап, если она обусловлена конкретной тактической целью, занимающей в общей системе целей строго определенное место?! Лишь ситуационно обусловленное множество тактических комбинаций может претендовать на такую роль. "Для группы разнородных задач, имеющих существенные различия в методах решения, разработать единый алгоритм невозможно" . В то же время "нижний" предел алгоритмирования определяется "возможностью дальнейшего деления каждого "шага" (каждой операции) на составные части, на еще более детальные "шаги" . -------------------------------- Самыгин Л.Д., Форкер А. Опыт создания алгоритмов расследования преступлений // Криминалистика социалистических стран. М., 1986. С. 211. Там же. С. 212. Строго говоря, непосредственное влияние на содержание и систему тактических комбинаций оказывают не тактические цели, а тактические задачи, так как последние несут в себе представление о цели тактического воздействия и в то же время объединяют в тактическую комбинацию действия, которые необходимо осуществить для достижения этой цели наиболее эффективным образом - с наименьшими трудовыми и временными затратами, с заданными количественными и качественными показателями. Можно утверждать, что установленные уголовно-процессуальным законом общие задачи судопроизводства, представляющие в совокупности цель расследования по делу, являются вершиной пирамиды связанных между собой задач. В частных криминалистических методиках применительно к конкретной типичной следственной ситуации каждая из общих задач расчленяется на отдельные уголовно-процессуальные задачи в соответствии с перечнем обстоятельств, относящихся к предмету доказывания: установление события преступления, его участников и т.д. В свою очередь, в зависимости от объема и содержания доказательственной информации, имеющейся в материалах дела, эти задачи делятся на задачи получения, например, ориентирующей информации и использования ее при собирании доказательств. В основании всей иерархической пирамиды таких задач следствия лежат отдельные задачи исполнения. Причем все задачи в иерархической системе связаны между собой прямыми и обратными связями как по горизонтали, так и по вертикали. Эти задачи - уголовно-процессуальные. Однако не все задачи, решаемые в процессе расследования, входят в эту систему. Большую группу образуют тактико-криминалистические задачи. Они формулируются при расследовании преступлений, вытекают из конкретных ситуаций, определяются различными неблагоприятными для следствия обстоятельствами. Решение такого рода задач обусловлено, например, необходимостью предупредить возникновение неблагоприятной ситуации либо изменить создавшуюся ситуацию в благоприятную для следствия сторону и таким образом создать выгодные условия для решения уголовно-процессуальных задач. Отдельные тактико-криминалистические задачи нашли законодательное закрепление в нормах Уголовно-процессуального кодекса РФ, и их решение по любому уголовному делу стало обязательным. К таким задачам относятся: собирание информации о лицах, предметах перед предъявлением их для опознания; выяснение взаимоотношений допрашиваемых лиц в начале очной ставки и др. Большинство же тактико-криминалистических задач, выработанных практикой доказывания, носит рекомендательный характер и решается в соответствии с возникшей следственной ситуацией. Так, если акт документальной ревизии поступил в распоряжение следователя без документов, подтверждающих выводы ревизора о причине недостачи материальных ценностей, подлежит решению следующая тактическая задача: изъятие таких документов до их фальсификации или уничтожения заинтересованными в исходе дела лицами. В ситуации, когда необходимо проверить алиби лица, подозреваемого в совершении преступления, ставится задача: исключение его контактов с лицами, которых он может сделать соучастниками сокрытия истины. Таким образом, задачи следствия делятся: 1) по источнику возникновения - на уголовно-процессуальные и криминалистические; 2) по логическому признаку и взаимному расположению в иерархической пирамиде - на общие и частные; 3) по признаку правовой регламентации - на правовые и неправовые (криминалистические). Тактическое решение, как отмечено выше, определяется тактико-криминалистической задачей; оно принимается потому, что в ходе расследования по делу возникают или могут возникнуть обстоятельства, которые затрудняют решение уголовно-процессуальных задач. Вместе с тем от решения тактико-криминалистических задач зависит результат решения той или иной уголовно-процессуальной задачи. Методологической основой классификации задач следствия и решений следователя по указанным выше признакам являются их взаимная связь и подчиненность в иерархической системе. Логической основой классификации по этим признакам является членение общих задач и общих решений на частные. По такому принципу членения различаются общие задачи и общие решения, тактико-криминалистические задачи и тактические решения следователя. Взаимосвязь и взаимообусловленность признаков классификации задач и решений предопределяют ее системный характер.
Еще по теме 5.5.5. Совершенствование частных криминалистических методик как условие информационного обеспечения эффективности общего метода расследования: