Так говорит само название, смысловое ядро — это главная часть дипломатического документа. По объему эта часть может быть весьма малой по сравнению с остальными составными частями дипломатического документа. Но именно смысловое ядро заключает в себе суть документа и является как бы концентрированным выражением позиции государства по рассматриваемому вопросу. Суметь найти и выделить смысловое ядро — значит правильно схватить содержание дипломатического документа. В предыдущих разделах книги уже указывались те виды дипломатических документов, которые сложились в международной практике: личные послания, вербальные ноты, меморандумы и др. Эти виды дипломатических документов различаются между собой по признакам грамматического порядка (в каком лице пишется документ), по способу их оформления. А как можно было бы подразделить дипломатические документы с точки зрения заключенного в них содержания? Не может ли быть так, что дипломатические документы, принадлежащие к одному и тому же виду (например, вербальные ноты), совершенно несхожи, если сравнивать их под углом зрения того содержания, которое они выражают, и, наоборот, дипломатические документы, различающиеся по формальным признакам (скажем, личное послание и меморандум), несут в себе однотипное смысловое ядро? Достаточно проанализировать сравнительно большое число дипломатических документов, чтобы убедиться, что именно так и обстоит дело на практике. По своему содержанию дипломатические документы, независимо от того, чем они являются по формальным признакам (нота, декларация, памятная записка и др.), можно, и а наш взгляд, классифицировать по следующим основным категориям: а) содержащие предложения; G) заявляющие протест; Б) предупреждающие о возможных ответных шагах; г) фиксирующие политическую или международно-право- вую позицию к той или иной акции другого государства или государств или к международному событию; д) информирующие о намечаемых или проведенных мероприятиях, имеющих международное значение; е) оформляющие договоренность или достигнутую степень согласия. Понятно, такое деление дипломатических документов в зависимости от их содержания в некотором отношении условно, поскольку на практике в одном и том же документе нередко сочетаются несколько из указанных выше смысловых категорий. Однако, как правило, даже в случаях подобного сочетания одна из этих смысловых категорий является определяющим началом в данном дипломатическом документе, его «ведущим колесом». Здесь необходимо сделать следующее пояснение: ссылки на различные дипломатические документы, на содержащиеся в них оценки, предложения, факты, приводимые в этой и последующих главах, служат лишь в качестве иллюстративного материала, конкретизирующего изложение. Разумеется, эти документы отражают позицию именно на то время, которым они датированы. Развитие обстановки придает тем или иным предложениям, оценкам большую или меньшую степень актуальности, вносит в них необходимые коррективы. Для каждого, кто внимательно следит за деятельностью Советского Союза на международной арене, не могло остаться незамеченным, как возрастает среди советских дипломатических документов категория документов, содержащих предложения. Выдвижение конструктивных предложений по международным проблемам и вопросам, требующим своего урегулирования в интересах укрепления безопасности и защиты суверенных прав и свободы народов, становится доминирующим методом советской дипломатии. Во все более активном использовании этого метода проявляется подлинно гуманистический характер целей советской внешней политики, ее миролюбия, обусловленного самой социальной природой общества развитого социализма, строящего коммунизм. Сочетание принципиальности и твердости с гибкостью, с готовностью к сотрудничеству и соглашениям, к компромиссам, необходимым для достижения соглашений, но не выходящим за рамки отстаиваемых внешнеполитических принципов, — все эти качества советской дипломатии придают методу выдвижения конструктивных предложений огромную силу воздействия на международную обстановку. В чем состоит суть этого метода? Советский Союз выступает с предложением по какому-либо международному вопросу, которое в случае его проведения в жизнь обеспечивает на деле осуществление целей, провозглашенных в этом предложении. Выдвигаются ли предложения об ограничении гонки вооружений, о запрещении оружия массового уничтожения, о неприменении силы в меэдународных отношениях, о мерах по укреплению безопасности и развитию сотрудничества в Европе или об урегулировании на Ближнем Востоке — они формулируются отчетливо и конкретно, что вынуждает государства, к которым обращены эти предложения, определенным образом реагировать на них. Если предложение принимается другими заинтересованными сторонами в качестве основы для переговоров и затем реализуется в соответствующем соглашении, то тем самым совершается шаг на пути укрепления безопасности народов, чего и добивается Советский Союз и другие миролюбивые государства. Так было, например, с заключением договора с Австрией, с Договором о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, с Договором о нераспространен™ ядерного оружия, с Конвенцией о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении, с Декларацией о недопустимости вмешательства во внутренние дела государств и об ограждении их независимости и суверенитета и др. Большое количество инициатив Советского Союза привело к существенным положительным сдвигам в отношениях с крупными капиталистическими государствами. Достаточно назвать в этой связи Договор между Советским Союзом и ФРГ (1970 г.), Соглашение по Западному Берлину (1971 г.) между СССР, США, Англией и Францией, сочетающиеся с соглашениями и договоренностями по ряду вопросов между правительствами ГДР, ФРГ и сенатом Западного Берлина. Целая система советско-американских договоров, соглашений и других документов была создана в 70-е годы для развития взаимовыгодного сотрудничества между двумя державами на принципах мирного сосуществования. Наиболее важными из этих документов являются Основы взаимоотношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки (1972 г.), Соглашение о предотвращении ядерной войны (1973 г.) и некоторые соглашения об ограничении стратегических вооружений. Как новое слово во взаимоотношениях государств с различным социальным строем прозвучали в свое время Принципы сотрудничества между Союзом Советских Социалистических Республик и Францией (1971 г.). Подписанные Советским Союзом протоколы о политических консультациях с рядом стран (Францией, Канадой, Италией, Англией, Данией и др.) обогатили практику дипломатии 70-х годов — дипломатии периода перехода от конфронтации и «холодной войны» к разрядке международной напряженности. Такие консультации открывают дополнительные каналы для регулярных обменов мнениями, сопоставления и сближения взглядов, наховдения взаимопонимания по актуальным международным и двусторонним проблемам, представляющим взаимный интерес. Таким образом, метод выдвижения конструктивных предложений во все большей мере доказывает жизненную силу, свою практичность. Когда потенциальные партнеры (т. е. государства, которым адресованы эти предложения) подходят к ним по-деловому, не пытаются с порога отмахнуться от того, что при более тщательном и всестороннем рассмотрении может оказаться полезным и для данного государства и для широких интересов мира и международной безопасности, тогда путь к согласию может быть не слишком извилистым и длинным. Сам факт наличия предложения по назревшему вопросу международной жизни или двусторонних отношений помогает сократить и спрямить этот путь. Начинается выяснение и уточнение позиций, зондирование возможностей и вариантов, вступают в действие механизмы политических консультаций, проводятся обсуждения на различных уровнях, включая самый высокий. Дело постепенно продвигается вперед. Но бывает и по-иному, причем нередко. Без достаточного изучения предложение объявляется неподходящим. Выдвигаются надуманные аргументы против него. С такой негативной, поспешной реакцией тоже приходится считаться. Поэтому столь важно, чтобы в документах, содержащих предложения, основательно и убедительно раскрывался конструктивный характер этих предложений, особенно сбалансированность их различных элементов с точки зрения учета позиций и интересов всех предполагаемых участников возможной договоренности, соглашения. Если все же предложение, несмотря на свою очевидную конструктивность, сбалансированность, полезность для оздоровления международной обстановки, отклоняется правительствами государств, от которых зависит его осуществление, то эти правительства, их политика предстают в невыгодном свете в глазах народов, в том числе народа собственной страны. А это повышает бдительность масс, общественного мнения, ведет к разоблачению тех групп в правящем классе, которые свои узкие, зачастую конъюнктурные интересы ставят выше национальных интересов данной страны. Само собой понятно, что правительства империалистических государств отнюдь не горят желанием «саморазоблачаться» или быть разоблаченными. Поэтому они прибегают ко всякого рода тактическим приемам и дипломатическим ухищрениям, для того чтобы скрыть свое истинное отрицательное отношение к конструктивным предложениям, находящим поддержку общественного мнения их стран, народов. Они зачастую предпочитают не выступать в открытую против таких предложений, а стараются похоронить их каким-либо способом, не выставляя себя при этом их непримиримыми противниками. В этих целях они пытаются выхолостить конкретное содержание советских предложений, растворив их в якобы «всеобъемлющих» встречных предложениях, или уклоняются месяцами и годами от занятия определенной позиции под предлогом необходимости их изучения и уточнения. История многолетних переговоров по вопросам разоружения в Женеве изобилует примерами подобной тактики западных держав. Один из излюбленных приемов западной дипломатии состоит в том, что она пытается парировать конструктивные предложения путем искусственного привязывания к ним предложений нереальных, заведомо неприемлемых для другой стороны. Конструктивное предложение не просто отвергается. Западные державы сначала «запаковывают» их в один «пакет» со своими контрпредложениями, о которых они заранее знают, что они не могут быть приняты Советским Союзом и другими социалистическими странами, а затем этот «пакет» кладется на стол переговоров. Так поступили западные державы на совещании министров иностранных дел СССР, США, Англии, Франции, а также ГДР и ФРГ в Женеве в 1959 году, выдвинув так называемый «план мира», о котором откровенно говорилось, что содержащиеся в нем предложения представляют собой один «пакет». Суть этого плана состояла в том, что любые шаги по германскому мирному урегулированию и укреплению безопасности в Европе привязывались к поглощению ГДР Западной Германией. Сказанное не означает, разумеется, что метод «пакета», или, как его лучше определить, комплексного рассмотрения, выявления и согласования общеприемлемых договоренностей, не может быть полезным, а при определенных конкретных обстоятельствах — необходимым. Увязка разных сторон той или иной международной проблемы, но увязка органическая, когда отделение вопросов друг от друга лишь осложняло, а то и делало бы невозможным решение каждого из них, а следовательно, и проблемы во всем ее объеме, бывает единственным практическим путем к уравновешиванию интересов сторон и к достижению соглашения. Так, трудно представить себе достижение урегулирования на Ближнем Востоке, если оно не будет всеобъемлющим и кардинальным, то есть не будет охватывать весь комплекс вопросов, питающих взрывоопасную обстановку в этом районе мира. При выдвижении конструктивных предложений в целях решения спорных международных вопросов, улаживания международных конфликтов или предотвращения их возникновения приходится поэтому учитывать вероятность того, что государства, к которым обращены эти предложения, изберут тактику лавирования, с тем чтобы как-то замаскировать свое в действительности отрицательное отношение к ним. Задача дипломатии, которая выдвигает предложения, служащие интересам мира и отвечающие интересам народов, состоит также в том, чтобы максимально сузить поле для возможных маневров и затруднить другой стороне уклонение от выбора: или принятие этих предложений в качестве основы для выработки соответствующего соглашения, или ясно выраженное отклонение их. Так как предложения в подавляющем большинстве случаев принимают письменную форму, оформляются в соответствующих дипломатических документах, причем в той их части, которую мы назвали смысловым ядром, то ясно, как важна конкретность, не допускающая ложных толкований, и определенность формулировок смыслового ядра. Чем конкретнее, точнее формулировки смыслового ядра в дипломатических до к уме нтах, содержащие предложения, тем больше шансов, что «бомбардировка» такими смысловыми ядрами позиций противников смягчения международной напряженности достигнет цели. Вот смысловое ядро проекта Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам, внесенного Советским правительством на рассмотрение XV сессии Генеральной Ассамблеи ООН: «В соответствии с этим государства — члены Организации Объединенных Наций торжественно провозглашают следующие требования: 1. Безотлагательно предоставить всем колониальным странам, подопечным и другим несамоуправляющимся территориям полную независимость и свободу в строительстве собственных национальных государств согласно свободно выраженным воле и желанию их народов. Колониальный режим, колониальная администрация во всех ее видах должны быть упразднены полностью с тем, чтобы предоставить возможность народам таких территорий самим определять свою судьбу и формы государственного правления. 2. Равным образом ликвидировать все опорные пункты колониализма в виде владений и арендованных районов на чужих территориях. 3. Правительства всех стран призываются строго и неуклонно соблюдать в отношениях между государствами положения Устава Организации Объединенных Наций и настоящей Декларации о равенстве и уважении суверенных прав и территориальной целостности всех без исключения государств, не допуская никаких проявлений колониализма, никаких исключительных прав или преимуществ для одних государств в ущерб другим государствам»60. Наполненность смыслового ядра конкретным позитивным содержанием, отвечающим кровным интересам народов, чеканность формулировок сообщают этой декларации в целом ту силу притяжения, действие которой столь ярко проявилось в реакции на нее во всем мире. Принятие Генеральной Ассамблеей ООН (1960 г.) декларации, торжественно провозгласившей необходимость «незамедлительно и безоговорочно положить конец колониализму во всех его формах и проявлениях», оказало немалое влияние на ход и темпы национально-освободительного движения. Декларация стала существенным подспорьем народам, борющимся против колониализма и неоколониализма. Один из примеров дипломатических документов, содержащих предложения, — Меморандум СССР «Отвести растущую ядерную угрозу, обуздать гонку вооружений»61, внесенный на рассмотрение второй специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению 16 июня 1982 г. В отличие от дипломатических документов, в которых рассматривается один вопрос и в которых вследствие этого смысловое ядро ясно очерчено, меморандум состоит из трех разделов. В них наряду с изложением фактической стороны дела и аргументацией в пользу выдвигаемых предложений содержатся и сами смысловые ядра — предложения. В первом разделе меморандума отмечается, что вопреки взятым на себя в 70-е годы обязательствам по предотвращению ядерной войны некоторые государства провозглашают теперь допустимость или даже «приемлемость» ядерного конфликта, разрабатывают различные способы ведения ядерной войны — от ограниченной до всеобщей, развертывают свои ядерные силы в надежде одержать победу, делают ставку на достижение военного превосходства, отбрасывая единственно рациональную в современных условиях политику сложившегося военного равновесия между СССР и США, между НАТО и Варшавским Договором. Далее в этой части меморандума подчеркивается, что курс на военное превосходство может вести только к ослаблению безопасности всех государств и что поэтому превыше всего должна быть поставлена политическая воля к миру, основанная на понимании реальностей ядерного века и способная подвести к выработке новых подходов к проблеме устранения угрозы ядерной войны и радикального ослабления военной напряженности. Все это подводит к ряду конкретных предложений, к развернутой программе мер в области разоружения, содержащейся в последующих разделах меморандума и затрагивающей практически все важнейшие области ограничения гонки вооружений и разоружения — от ядерного и химического оружия до обычных вооружений и военно-морской деятельности. Эта программа встретила позитивный отклик со стороны подавляющего большинства государств — членов ООН. Одним из примеров конкретных предложений, содержащихся в меморандуме, является предложение, касающееся ограничения и сокращения ядерных вооружений в Европе. Смысловое ядро этой части меморандума: «Советский Союз подтверждает свою готовность договориться о полном отказе обеих сторон от всех видов оружия средней дальности, способных поражать объекты в Европе. Он может пойти и дальше: договориться о полном избавлении Европы от ядерного оружия как средней дальности, так и тактического. Если же США и их союзники не готовы к всеобъемлющему решению этого вопроса, то СССР может согласиться на постепенное, но весьма существенное взаимное сокращение количества ядерных вооружений средней дальности». Это положение подкрепляется решением Советского Союза о введении в порядке проявления доброй воли моратория на дальнейшее развертывание своих ядерных вооружений средней дальности в европейской части СССР. Более того, Советский Союз подтвердил также свое намерение в одностороннем порядке сократить часть этих вооружений и заявил, что он практически уже действует в этом направлении. Опыт показывает, что даже сравнительно небольшое продвижение в направлении разоружения — дело чрезвычайно сложное, требующее энергичных и вместе с тем кропотливых усилий участников переговоров. В одних случаях подступы к желаемому результату открываются в применении подхода, который можно условно назвать «отраслевым», то есть в качестве предмета переговоров выделяются определенные виды оружия, скажем, стратегические ракеты-носители ядерного оружия. Иногда же больше шансов на успех обещает подход рассмотрения тех или иных аспектов гонки вооружений применительно к определенному району земного шара, как, например, переговоры в Вене о сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе. Советская внешняя политика активно использует каждый из этих подходов, а когда позволяют обстоятельства, то и стремится к их сочетанию. Этим определяется отношение Советского Союза и к региональным мерам военной разрядки, в том числе к возможности создания зон мира или безъядерных зон. В меморандуме Советский Союз заявил о своей готовности в том, что его касается как ядерной державы, содействовать нахождению общеприемлемых решений о создании безъядерных зон. Важным фактором успеха международных переговоров и конференций является точное определение круга вопросов, подлежащих обсуждению между сторонами. Иными словами, когда налицо повестка дня конференции или переговоров, тогда яснее и перспектива достижения необходимых договоренностей. Поэтому выступление с предложением о повестке дня имеет немалое политическое и практическое значение, и сама эта повестка дня может явиться смысловым ядром дипломатического документа. Такой важный документ, как подписанная 5 января 1983 г. в Праге Политическая декларация государств — участников Варшавского Договора3, содержит совокупность конкретных предложений, представляющих реальную альтернативу сползанию к ядерной катастрофе. Стержневое предложение, выдвинутое в Пражской декларации ПКК, предусматривает заключение между государствами — участниками Варшавского Договора и странами — членами НАТО Договора о неприменении военной силы и поддержании отношений мира. Чтобы в полной мере оценить значение этого предложения, нужно вернуться к его предыстории. Страны Варшавского Договора ранее неоднократно обращались к странам Запада с предложением договориться о неприменении ядерного оружия первыми. Более того, Советский Союз на второй специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению (июнь 1982 г.) объявил о том, что он берет на себя в одностороннем порядке обязательство не применять первым ядерное оружие и призвал другие ядерные державы последовать его примеру. Однако и этот призыв не нашел должного отклика. В ряде столиц стран Запада продолжали варьироваться заявления о том, что принятие на себя такого обязательства со стороны Советского Союза — это, в общем, факт положительный, но при этом добавлялось, что войну ведь можно начать не только ядерным, но и обычным оружием, а обязательства на этот счет на взаимной основе никто, мол, на себя не брал. Учитывая такого рода реакцию и оговорки, Советский Союз и его союзники по Варшавскому Договору предложили странам НАТО заключить договор, сердцевиной которого стало бы «взаимное обязательство государств — участников обоих союзов не применять первыми друг против друга ни ядерных, ни обычных вооружений и, следовательно, не применять первыми друг против друга Боенную силу вообще». Это — смысловое ядро новой крупной акции Варшавского Договора. Совершенно очевидно, что претворение в жизнь этого предложения открывало бы путь к устранению недоверия, снижению уровня противостояния между ДЕумя самыми крупными военно-политическими группировками, которые обладают огромной мощью, особенно в области ядерного оружия, и вооруженное столкновение между которыми имело бы пагубные последствия для всего мира. Действенность и практический, деловой подход, заложенные в этом предложении Пражского совещания ПКК, подкреплены и тем, что в Политической декларации очерчены основные взаимные обязательства, обязательства в отношении третьих стран и возможный круг участников договора. Еще одно ядро из Пражской декларации 1983 года: «Государства — участники Варшавского Договора давно выступают за роспуск обоих союзов, а б качестве первого шага — за ликвидацию их военных организаций. Это предложение остается в силе, и они подчеркивают СБОЮ готовность вступить в переговоры с государствами — участниками НАТО для достижения соответствующего соглашения, начиная с вопроса о взаимном сокращении военной деятельности». Такое предложение было выдвинуто впервые десять лет назад в Бухаресте на совещании ПКК стран Варшавского Договора. Оно выдвигалось и выдвигается с учетом того, что интересы глубокой нормализации международных отношений требуют преодоления разделения мира на противостоящие военные блоки. Поскольку, однако, государства Североатлантического союза не проявляют до сих пор готовности пойти на такой радикальный шаг, то с учетом их позиции предлагается упразднить не Североатлантический союз и Варшавский Договор, как таковые, а лишь их военные организации. Значение этого предложения велико. Будь оно принято странами Североатлантического союза и проведено в жизнь, результатом была бы серьезная военная разрядка в Европе. А это в свою очередь поБело бы к росту доверия в политических отношениях между государствами, являющимися членами Варшавского Договора и Североатлантического союза, то есть к оздоровлению обстановки в Европе, постепенному ослаблению военного противостояния, уменьшению опасности случайного возникновения конфликтных ситуаций. Предложения, в том числе касающиеся крупнейших проблем современной международной жизни, могут содержаться также в проектах резолюций, проектах международных договоров, соглашений, конвенций, вносимых на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН, которые, таким образом, являются носителями смыслового ядра. Примером тому может служить крупная инициатива, с которой выступил Советский Союз на XXXVII сессии Генеральной Ассамблеи ООН (1982 г.), предложив на ее рассмотрение проект резолюции о безотлагательном прекращении и запрещении испытаний ядер- ного оружия и основные положения Договора о полном и всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия4. В этих документах учтено все то положительное, что достигнуто в ходе многолетнего обсуждения проблемы запрещения испытаний ядерного оружия, а также отражены дополнительные соображения многих государств, в частности по вопросам контроля за соблюдением будущего договора. Проект резолюции, внесенный СССР и одобренный подавляющим большинством стран — членов ООН, предусматривает передачу основных положений договора на рассмотрение Комитета по разоружению. С тем чтобы перекрыть еще один канал ядерной опасности и в связи с необратимым процессом быстрого развития ядерной энергетики, СССР на XXXVII сессии Генеральной Ассамблеи ООН внес также проект резолюции «Умножить усилия по устранению угрозы ядерной войны и обеспечению безопасного развития ядерной энергетики». Смысловое ядро этого документа — в предложении объявить, что «преднамеренное разрушение мирных ядерных объектов с использованием дяже обычного оружия по существу равнозначно нападению с применением ядерного оружия, то есть такого рода действиям, С’м. П/\!бОащ ]9L-s2. 3 МИД* Вот некоторые примеры заявления протеста. Из ноты Советского правительства правительству США от 11 марта 1964 г. в связи с вторжением в воздушное пространство ГДР американского реактивного военного самолета. «Советское правительство заявляет решительный протест в связи с новым агрессивным актом военно-воздушных сил США и подчеркивает, что вся ответственность за данный инцвдент и его возможные последствия ложится на американскую сторону. Советское правительство сожалеет, что американскими военными властями предпринимаются такого рода действия, явно расходягаиеся с задачей улучшения отношений между СССР и США, о стремлении к которому неоднократно заявлялось и с американской стороны. Правительство СССР ожидает, что правительство Соединенных ШтатоБ Америки примет должные меры к тому, чтобы подобные опасные для дела мира нарушения не повторялись в будущем». Наряду с заявлением протеста в ноте содержится прямое предупреждение, что «если в районе, за обеспечение безопасности которого несут ответственность советские ВВС, окажутся военные самолеты стран НАТО, то они при невыполнении приказа о посадке будут уничтожаться с применением всех необходимых средств обороны». Это предупреждение подкреплено тем фактом, что в отношении американского самолета- нарушителя, о котором идет речь в ноте, советскими вооруженными силами были приняты необходимые меры в соответствии с инструкциями по охране воздушного пространства и самолет-нарушитель упал на территории Германской Демократической Республики. Ниже приводятся некоторые другие примеры смыслового ядра в нотах, заявляющих протест. Из ноты правительства СССР правительству Великобритании от 9 марта 1963 г. в связи с устроенным провокаторами взрывом в здании бюро общества «Интурист», расположенном в английском секторе Западного Берлина, и нападениями фашиствующих элементов на здание «Интурист»: «Советское правительство выражает протест в связи с провокационными нападениями на советское представительство «Интурист» и настаивает на том, чтобы правительством Великобритании были приняты незамедлительные меры по розыску и наказанию виновных, а также по недопущению действий, нарушающих нормальную деятельность советских учреждений, расположенных в английском секторе Западного Берлина»6. Из ноты правительству Канады от 16 ноября 1967 г. в связи с организацией в день празднования советским народом 50- летия Великой Октябрьской социалистической революции перед зданием советского посольства в Оттаве враждебной демонстрации: «Советское правительство заявляет решительный протест правительству Канады в связи с упомянутыми враждебными и провокационными действиями против посольства СССР в Оттаве и генконсульства СССР в Монреале. На правительстве Канады, разумеется, полностью лежит ответственность за материальные и политические последствия этих акций, которые нельзя расценить иначе, как невыполнение канадской стороной ее обязательств, вытекающих из венской конвенции о дипломатических сношениях». И далее: «Советская сторона настаивает на строгом наказании зачинщиков и участников антисоветской провокации и полном возмещении материального ущерба, причиненного советскому представительству. Советское правительство ожидает, что канадские власти примут необходимые меры к созданию нормальных условий для деятельности советских учреждений в Канаде»7. Как видно из приведенных примеров, дипломатические документы, заявляющие протест, могут содержать предупреждение о возможных ответных шагах. Заявление протеста и предупреждение такого рода часто сочетаются в одном дипломатическом документе. Но дипломатические документы, предупреждающие о возможных ответных шагах, имеют и огромное самостоятельное значение, что связано прежде всего с тем, что в советской дипломатии определенную роль играет метод предупреждения и пресечения агрессии. Примером использования этого метода является борьба Советского Союза за пресечение вооруженной интервенции Англии, Франции и Израиля против Египта осенью 1956 года. Через несколько часов после выступления Советского Союза с твердыми предостережениями, содержащимися в соответствующих посланиях, правительства стран-агрессоров отдали приказ о прекращении военных действий. Другой пример эффективного применения этого метода — события, развернувшиеся вокруг Сирии и Ирака летом 1958 года. В связи с вооруженной интервенцией США в Ливане и Англии — в Иордании Советский Союз наряду с предложением немедленно созвать совещание глав правительств ряда государств, для того чтобы незамедлительно принять меры к прекращению начавшегося военного конфликта, выступил с предупреждением. В послании Советского правительства правительству США от 19 июля 1958 г. говорилось, что «Советский Союз, неизменно выступающий за мир во всем мире, против войны, за мирное сосуществование, не может остаться безразличным к тому, что происходит на Ближнем и Среднем Востоке, в непосредственной близости от его границ. Советский Союз не может остаться в стороне, когда решается вопрос, быть войне или быть миру»62. Благодаря решительной позиции Советского Союза, встретившей поддержку большинства стран мира, и прежде всего арабских стран, разрастание военного конфликта на Ближнем и Среднем Востоке было предотвращено, а американские и английские войска были вынуждены покинуть Ливан и Иорданию. Еще не полностью отстоялись события, вызванные нападением Израиля на О АР, Сирию и Иорданию летом 1967 года. Некоторые из акций, предпринимавшихся Советским Союзом, другими социалистическими странами в целях обуздания агрессора и стоящих за ним империалистических держав, нашли свое отражение в опубликованных документах. Вот смысл0Е0е ядро Заявления Советского правительства правительству Израиля от 7 июня 1967 г., в котором содержится предупреждение о возможных шагах Советского Союза: «Если сейчас израильское правительство немедленно не выполнит общего требования государств о безотлагательном прекращении огня, которое Быражено в резолюции Совета Безопасности, Советский Союз пересмотрит свое отношение к Израилю и примет решение, касающееся дальнейшего поддержания дипломатических отношений с Израилем, который своими действиями противопоставляет себя всем миролюбивым государствам. Само собой разумеется, Советско^правительство рассмотрит и осуществит и другие необходимые ^ы, вытекающие из агрессивной политики Израиля»63. Как известно, Советский Союз действовал соответственно своему предостережению и осуществил ряд решительных мер, направленных против агрессии Израиля. Совокупность этих мер привела к тому, что Израиль был вынужден подчиниться требованию о прекращении огня. В трудные моменты для народов Арабского Востока социалистические страны неизменно оказывали и оказывают им твердую и всестороннюю поддержку в борьбе против израильской агрессии — от использования всего ассортимента дипломатических средств, включая созыв Совета Безопасности и чрезвычайной специальной сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, до мер по укреплению обороноспособности арабских государств и оказанию им широкой экономической помощи. Оценить в полной мере роль Советского Союза в борьбе за обеспечение независимости и суверенитета Республики Куба — задача, посильная лишь для историков, которым станут доступны соответствующие архивы. Но и сегодня ясно, что предостерегающий голос нашей страны, раздававшийся в самые критические для дела кубинской революции моменты, останавливал руку агрессоров, занесенную над Кубой, вынуждал их ретироваться. В связи с предпринятыми в начале февраля 1965 года вооруженными силами США бомбардировками некоторых населенных пунктов на территории Демократической Республики Вьетнам Советское правительство выступило с заявлением, в котором, в частности, говорилось: «Перед лицом указанных действий США Советский Союз вынужден будет вместе со своими союзниками и друзьями принять дальнейшие меры для ограждения безопасности и укрепления обороноспособности Демократической Республики Вьетнам. Пусть ни у кого не будет сомнений в том, что Советский Союз сделает это, что советский народ выполнит свой интернациональный долг в отношении братской социалистической страны»10. Все последующее развитие событий — вплоть до победы героического вьетнамского народа — подтвердило эту принципиальную позицию Советского Союза. Приведенные выдержки дают представление о том, как выглядит смысловое ядро советских дипломатических документов, нацеленных на предупреждение и пресечение агрессии. Дипломатические демарши такого рода предпринимаются как крайняя мера защиты мира, когда использованы и исчерпаны другие средства и возможности урегулирования спорного международного вопроса, улаживания ситуации, угрожающей военным конфликтом, его опасным разрастанием. При менее острых ситуациях, не несущих в себе непосредственную опасность военного взрыва, предупреждение об ответных шагах, содержащееся в дипломатических документах, как правило, не конкретизируется настолько, чтобы стороне, которой направляется предупреждение, было ясно, в чем именно будут заключаться ответные шаги. Ниже приводится смысловое ядро из некоторых дипломатических документов, в которых речь идет о возможности ответных шагов не в связи с прямой угрозой миру, а в связи С планами, осуществление которых подрывает устои мира, в связи с теми или иными мероприятиями, ведущими к обострению международной обстановки или наносящими ущерб интересам нормальных отношений между государствами. В ноте правительства СССР правительству ФРГ от 21 апреля 1959 г. указывалось, что, допуская приготовления к атомной войне на своей территории и добиваясь оснащения бундесвера ядерным и ракетным оружием, федеральное правительство нарушает выработанные после разгрома гитлеровской Германии, при ее капитуляции, союзными державами и принятые германскими представителями условия, которые запрещали вооружение и милитаризацию Германии, что являлось гарантией будущего мира и безопасности. Смысловое ядро этой ноты: «Советское правительство оставляет за собой право в качестве стороны, воевавшей против гитлеровской Германии и подписавшей Акт о военной капитуляции и Декларацию о поражении Германии, сделать соответствующие выводы для себя в отношении Западной Германии»64. В Бухарестской декларации участников Варшавского Договора от 5 июля 1966 г. говорится: «Коренные интересы всех народов требуют отказа от планов создания многосторонних ядерных сил НАТО. Если, однако, государства — члены НАТО, действуя вопреки интересам мира, станут на путь претворения в жизнь планов создания многосторонних ядерных сил или доступа Западной Германии к ядерному оружию в какой бы то ни было форме, то в таком случае государства — участники Варшавского Договора перед лицом серьезных последствий, которые это имело бы для дела мира и безопасности в Европе, вынуждены будут осуществить необходимые защитные меры по обеспечению своей безопасности»65 . Перечитывая документы десятилетней и даже почти двадцатилетней давности, относящиеся к проблеме недопущения ФРГ к ядерному оружию, нетрудно убедиться, что они оказали свое воздействие на ход дальнейших событий: был заключен Договор о нераспространении ядерного оружия, и ФРГ стала его участником. При всей определенности намерения предпринять ответные шаги форма выражения такого намерения бывает, как правило, достаточно эластичной и оставляет за стороной, предупрежда- юшей о возможных контрдействиях, большой диапазон в выборе средств и времени для осуществления своего намерения. Это заставляет государство (или группу государств), которому направляется соответствующее предупреждение, еще раз подумать над тем, не будут ли его планы и действия сведены на нет ответными шагами или даже перекрыты ими. Чтобы определить свой дальнейший курс действий, государство, получившее в соответствующем дипломатическом документе предупреждение о возможности ответных шагов, старается как можно точнее, конкретнее определить содержание его смыслового ядра, как бы «расщепить» его. Однако подобная конкретизация, «чтение между строк» могут привести к ошибочным оценкам и выводам, поскольку даже самый точный анализ может основываться на неверных посылках, ибо никогда нет гарантии в том, что самая достоверная информация является действительно достоверной. Если требование точности к формулированию смыслового ядра дипломатических документов, содержащих предложения, проявляется прежде всего в конкретности этих формулировок, то в документах, предупреждающих об ответных шагах, это требование иногда может проявляться и по-иному — в обдуманной неопределенности, расплывчатости формулировок смыслового ядра. Интересный факт преднамеренного употребления в дипломатическом документе слова, нарочито расплывчатого по своему значению, сообщает в своих мемуарах Талейран. Накануне переговоров Наполеона с русским царем Александром 1 в Эрфурте (сентябрь 1808 г.) Наполеон вызвал Талейрана и поручил ему составить проект договора, который должен быть предложен Александру. При этом Наполеон пояснил, что в Эрфурте он хочет получить свободу действий в отношении Испании и быть уверенным, что Австрия, даже испытывая беспокойство, будет сдержанна. «Подготовьте мне соглашение, — сказал Наполеон, —которое удовлетворило бы императора Александра, было бы направлено главным образом против Англии и предоставляло бы мне полную свободу в остальном...». Через два дня Талейран представил Наполеону проект такого договора, общее содержание которого было определено Наполеоном в предыдущей беседе. Талейран начал читать проект договора: «Его величество император французов и т. д. И его величество император всероссийский и т. д. Желая придать соединяющему их союзу все более тесный и навеки нерушимый характер и оставляя за собой возможность прийти тотчас по возникновении надобности к соглашению о том, какие принять новые решения и какие направить новые средства борьбы против Англии, общего их врага и врага континента, решили установить в особой конвенции начала, которым они постановили неизменно следовать... (здесь император, — пишет Талейран, — прервал меня и сказал: «Начала — это хорошо, это совершенно не обязывает»)...»66. Как бы конкретно ни выглядели обязательства последующих статей договора, определение «начала», вмонтированное в преамбулу, делает эти обязательства столь растяжимыми, резиновыми, что они не имеют сколько-нибудь существенной ценности. Нет, не зря Наполеон похвалил своего министра иностранных дел! В широком значении этого понятия все дипломатические документы являются документами, фиксирующими политическую или между народно-политическую позицию государства. Выдвигается ли предложение, заявляется ли протест, делается ли предупреждение о возможных ответных мерах, оформляется ли соглашение или достигнутая степень сближения позиций сторон — во всех этих случаях имеет место фиксирование позиции государства в данном дипломатическом документе. В более же узком значении этого понятия, которое мы и имеем в виду, дипломатические документы, фиксирующие позицию, именно тем и отличаются от других типов дипломатических документов, что их содержание и назначение ограничиваются только фиксированием позиции государства, то есть не содержат каких-либо элементов дипломатического действия (выдвижение предложений, заявление протеста и др.). Дипломатические документы, фиксирующие политическую или международно-правовую позицию к той или иной акции другого государства или государств или к международному событию, различны по своему смысловому содержанию. Они могут выражать согласие, одобрение или, наоборот, осуждение, подтверждение прежних предложений, прежней позиции по данному вопросу или определение отношения к предложениям другого государства; просьбу дать разъяснения; предостережение (в общей форме, без прямого указания на возможность ответных мер); призыв к воздержанию от определенных действий. Во всех этих случаях цель дипломатического документа — заявить позицию государства, уведомить о ней другие государства. Чаще всего речь идет о таких акциях и событиях, которые еще не вызывают необходимости в предупреждении об ответных действиях, но которые дают основания для определенной настороженности з отношении того, что развитие событий может принять опасный оборот. Фиксация политической или международно-правовой позиции означает, что для данного государства не безразличны акция другого государства или событие, о которых идет речь, что затрагиваются определенные интересы этого государства. Иллюстрацией дипломатического документа, фиксирующего позицию, может служить Заявление Советского правительства от 22 мая 1976 г.67 В самом заявлении обращается внимание на то, что со стороны определенных кругов ФРГ, которые до сих пор живут догмами «холодной войны» и по- прежнему не в ладах с реальностью, предпринимаются попытки подорвать то доброе, что сделано в советско-западногерман- ских отношениях за последнее время, причем беспардонно извращается внешняя политика Советского Союза, распространяются разного рода небылицы о его целях и намерениях. В связи с этим возникла необходимость вновь разъяснить принципиальную линию Советского Союза в международных делах, в том числе в отношении Федеративной Республики Германии. В заявлении говорится, что Советский Союз намерен терпеливо и последовательно искать все новые пути развития мирного и взаимовыгодного сотрудничества государств с различным общественным строем, регулировать спорные вопросы за столом переговоров. В этом плане Советский Союз вел до сих пор и будет впредь вести дела и с Федеративной Республикой Германии. Далее обстоятельно и аргументированно излагается позиция Советского Союза по ряду наиболее актуальных международных проблем и вопросам двусторонних советско-западногерманских отношений. Как уже отмечалось, заявления ТАСС не являются официальными дипломатическими документами в собственном смысле этого слова. Однако когда в таком заявлении содержится ссылка на то, что «ТАСС уполномочен заявить», то такие заявления воспринимаются со всей серьезностью в различных столицах мира, и в особенности в тех, которых это непосредственно касается. Примером тому служит Заявление ТАСС от 8 июня 1982 г.68 в связи с израильской агрессией в Ливане. Это заявление, вызвавшее широкие международные отклики, было расценено именно как четко отражающее позицию Советского Союза в связи с ливанскими событиями. В Заявлении содержалось требование немедленно положить конец вооруженному вторжению Израиля в Ливан и отвести израильские войска на свою территорию. В связи с дальнейшим обострением обстановки вокруг Ливана и продолжением израильской агрессии Советское правительство 15 июня 1982 г. выступило с официальным Заявлением16, в котором говорилось: «Советский Союз не на словах, а на деле выступает на стороне арабов, добивается, чтобы агрессор убрался из Ливана. Тем, кто ныне вершит политику Израиля, не следовало бы забывать, что Ближний Восток — это район, расположенный в непосредственной близости от южных границ Советского Союза, и события в котором не могут не затрагивать интересов СССР. Мы предупреждаем Израиль об этом». И далее: «Советское правительство требует, чтобы эта наглая агрессия была прекращена. Со своей стороны Советский Союз будет делать все от него зависящее, чтобы в этом районе был установлен прочный мир». И еще пример более чем столетней давности, тем не менее не утративший своей иллюстративной яркости и по сей день. Но прежде чем процитировать сам дипломатический документ, необходимо, чтобы уяснить его смысл, вкратце ознакомиться с обстоятельствами его появления. Летом 1839 года резко обострился так называемый «восточный вопрос». Непосредственным поводом к этому послужила победа, одержанная 24 июня в Сирии войсками паши Египта Мехмеда-Али над турецкой армией. Турецкая армия перестала существовать. К тому же 4 июля турецкий флот перешел на сторону Мехмеда-Али, пользовавшегося тайным и явным покровительством Франции. Турецкие министры и диван были готовы удовлетворить все требования египетского паши, и в частности предложить ему наследственную власть в Египте. Но из всех тогдашних великих держав от такого оборота событий в турецкой империи выигрывала одна Франция. Остальные — Англия, Россия, Австрия, Пруссия — искали способы оттянуть нежелательную для них развязку. Тогда Меттерних придумал следующий ход. 27 июля по инициативе австрийского канцлера в спешном порядке была составлена нота и вручена турецкому правительству. Под нотой стояли подписи послов пяти великих держав (Франция подписала ее, видимо, из-за боязни оказаться изолированной). Вот ее текст: «Нижеподписавшиеся имеют чес^ь известить Блистательную Порту во исполнение инструкций, полученных ими от своих правительств, что солидарность пяти великих держав по восточному вопросу является обеспеченной и что поэтому им поручено просить Блистательную Порту воздержаться от принятия без их содействия каких бы то ни было окончательных решений и выжидать результатов того интереса, который эти державы проявляют к Порте»69. Этот дипломатический документ, фиксирующий позицию цяти держав к внутренним событиям в Турецкой империи, составлен в лучшем стиле «классической дипломатии». Здесь что ни слово, то перл ее отрабатывавшегося веками искусства. В начале лишь слегка завуалированная угроза: «солидарность пяти великих держав по восточному вопросу является обеспеченной». Одновременно в этой фразе заключен достаточно прозрачный намек, что в данный момент турецкому правительству не приходится опасаться Франции. Последующая часть фразы пересыпана такими словами, как «просить» Блистательную Порту (замените его словом «потребовать» и смысл ноты нисколько не изменится), «без их содействия» (не без согласия, без разрешения или под диктовку великих держав, а именно без их содействия), «выжидать результатов того интереса, который эти державы проявляют к Порте» (до чего же элегантно откровенное вмешательство подменено понятием «интереса»!). Ничего не скажешь, Меттерних действительно был выдающимся мастером лицемерия. Категория дипломатических документов, информирующих о намеченных или проведенных мероприятиях, имеющих международное значение, не нуждается в специальных пояснениях. Достаточно привести некоторые примеры, чтобы представить назначение дипломатических документов такого рода. 13 августа 1961 г. в Берлине было опубликовано Заявление правительств и государств — участников Варшавского Договора, обратившихся к Народной палате и правительству ГДР, ко всем трудящимся Германской Демократической Республики с предложением установить на границах Западного Берлина такой порядок, который надежно преградил бы путь для подрывной деятельности против стран социалистического содружества, чтобы вокруг всей территории Западного Бсрли- па, включая его границу с демократическим Берлином, осуществлялись надежная охрана и эффективный контроль. В ответ ка это предложение Народная палата и Совет Министров ГДР приняли постановление о таком контроле на границах Германской Демократической Республики, включая границу с западными секторами Большого Берлина, который обычно имеет место на границах каждого суверенного государства. Об этой акции огромного международного значения внешний мир был информирован посредством опубликования обоих этих документов — Заявления стран Варшавского Договора и постановления органов ГДР. Как уже упоминалось выше, во время работы второй специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению Советский Союз заявил, что он берет на себя в одностороннем порядке обязательство не применять первым ядерное оружие и что это обязательство вступает в силу немедленно, в момент его обнародования с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН 17 июня 1982 г.18 Эта акция исторического значения сопровождалась призывом к другим ядерным державам взять на себя столь же ясное и четкое обязательство не применять первыми ядерное оружие, что на практике было бы равносильно запрещению вообще применения ядерного оружия и в конечном счете исключило бы из жизни человечества саму возможность возникновения ядерной войны. Одна из особенностей дипломатических документов, информирующих о намеченных или предпринятых действиях, состоит в том, что в ряде случаев в них содержится призыв откликнуться на эти действия проведением аналогичных мероприятий также и другими государствами (сокращение численности вооруженных сил, военных расходов, прекращение испытаний ядерного оружия и т. п.)* Такой призыв, как это имеет место в практике советской дипломатии, может быть выдвинут в обращении Верховного Совета СССР к парламентам других стран, в заявлении правительства, в личном послании. Различие с категорией документов, содержащих предложения, здесь состоит в том, что в первом случае осуществление выдвигаемых предложений обусловливается принятием их другой стороной, а во втором случае мероприятия проводятся в жизнь независимо от того, поступит ли другая сторона таким же образом. Далеко не всегда, как свидетельствует опыт, имеется возможность настолько сблизить позиции государств, чтобы результатом этого сближения стал международный договор, соглашение. Кроме того, не каждый вопрос может стать предметом договора или соглашения. Поэтому договоренность или достигнутая степень согласия нередко оформляется путем обмена личными посланиями, личными и вербальными нотами, памятными записками. Примером может служить оформление договоренности, достигнутой в сентябре 1962 года между правительствами СССР и Ирана, задолго до свержения шахского режима в этой стране. Правительство Ирана направило посольству СССР в Иране следующую ноту. 7 «Шахиншахское министерство иностранных дел свидетельствует свое почтение Посольству Союза Советских Социалистических Республик и в развитие предыдущих переговоров считает необходимым довести до сведения посольства, что Шахиншахское правительство в целях провозглашения своей доброй воли и укрепления основ дружбы между двумя странами желает настоящей нотой дать правительству Союза Советских Социалистических Республик заверение в том, что оно не предоставит никакому иностранному государству права иметь ракетные базы всех видов на территории Ирана»70. Ответная советская нота: «Посольство Союза Советских Социалистических Республик в Иране свидетельствует свое почтение Шахиншахскому министерству иностранных дел Ирана и имеет честь заявить, что Правительство СССР с удовлетворением принимает к сведению ноту Шахиншахского правительства Ирана от 15 сентября 1962 года, в которой указывается, что ^Шахиншахское правительство в целях провозглашения своей доброй воли и укрепления основ дружбы между двумя странами желает настоящей нотой дать правительству Союза Советских Социалистических Республик заверение в том, что оно не предоставит никакому иностранному государству права иметь ракетные базы всех видов на территории Ирана”»71. При обмене этими нотами министр иностранных дел Ирана от имени своего правительства сделал следующее устное заявление: «Я официально заявляю, что, как неоднократно указывал Его Величество Шахиншах, Шахиншахское правительство Ирана никогда не разрешит, чтобы Иран стал средством агрессии против территории Советского Союза»72. В ответном заявлении посол СССР в Иране заявил, что «Правительство Союза Советских Социалистических Республик принимает во внимание официальное заявление Шахиншахского правительства Ирана о том, что, как неоднократно указывал Его Величество Шахиншах, Шахиншахское правительство Ирана никогда не разрешит, чтобы Иран стал средством агрессии против территории Советского Союза»22. Приведенные документы — советская и иранская ноты, а также заявления, сделанные при обмене этими нотами министром иностранных дел Ирана и советским послом, — являются примером дипломатических документов, оформляющих договоренность или достигнутую степень согласия. Другой пример. Соглашение между Советским Союзом и Францией от 16 июля 1976 г. о предупреждении случайного или несанкционированного применения ядерного оружия было оформлено путем обмена письмами, которые с советской стороны подписал член Политбюро ЦК КПСС, министр иностранных дел СССР А. А. Громыко, с французской — министр иностранных дел Франции Ж. Сованьярг. Таким образом, знакомство с частью дипломатического документа, называемой смысловым ядром, показывает, что содержание, которое может быть заключено в нем, столь же безгранично, как и сама международная жизнь. Важно иметь в виду, что эта часть дипломатического документа является наиболее ответственной, поскольку именно смысловое ядро содержит заявление о готовности государства к тем или иным шагам и действиям и определяет условия, при которых могут быть предприняты такие^аги и действия. Если смысловое ядро представляет собой предложение, скажем, по разоружению, то из этого следует, что государство должно осуществить в рамках этого предложения определенные мероприятия в такой важной области, как оборонительные усилия. Это требует всестороннего учета таких факторов, как существующее соотношение сил, предполагаемые формы и объем международного контроля, возможности того, что такой контроль может быть использован в целях шпионажа и военной разведки. Иными словами, то, что в данном случае находит свое выражение в смысловом ядре дипломатического документа, затрагивает святая святых государства. Если смысловое ядро содержит указание на возможность принятия ответных шагов или предупреждение о том, что агрессия будет обуздана, то значение этого тем более очевидно: ведь речь идет о самых ответственных решениях, от которых зависит сохранение мира. За словесной оболочкой смыслового ядра стоит государство, стоит действие, которое оно может предпринять на международной арене. Поэтому каждую формулировку смыслового ядра необходимо выверять особенно тщательно, взвешивать действительное значение каждого его слова и тех последствий международного, внутриполитического, военного, экономического, финансового характера, которые вытекали бы из реализации положений смыслового ядра. Нужна не просто точность, но филигранная отточенность формулировок смыслового ядра как самой важной и самой ответственной части дипломатического документа.