ОБМЕН ИНФОРМАЦИЕЙ МЕЖДУ ЕВРОПЕЙСКИМИ ГОСУДАРСТВАМИ

Многие западноевропейские средства массовой информации зародились в колониальном прошлом европейских держав. Революционные изменения в Европе-в первой половине текущего столетия привели к появлению государств иной социально-экономической системы — социалистической. Этот факт определил некоторые основные черты формирования информационных и культурных отношений между европейскими странами двух социально-экономических систем. Международным контекстом подхода к проблемам информа- ци и культуры в Европе были вопросы мира и безопасности, а не проблемы информации как таковой. Подобный принцип лежал в основе деятельности и рекомендаций Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Создание первого социалистического государства в Европе привело к возникновению антисоветской «холодной войны» в западной системе средств массовой информации, поскольку буржуазные правительства не’ пожелали признать Советскую Россию. Поначалу Советское правительство поддерживало широкие культурные отношения и контакты с другими странами, но обструкция со стороны официальных западных кругов, вооруженная интервенция, а затем экономическая, дипломатическая и даже культурная изоляция Советского Союза прервала прогресс отношений между странами капиталистического Запада и социалистическим Востоком. Великая Октябрьская социалистическая революция вызвала большие изменения и вне Европы. В 1924 г. в Москве была создана Антиимпериалистическая лига, организовавшая в 1927 г. в Брюсселе Конгресс угнетенных народов. Это был предвестник движения нейрисоеднпившихся стран.

Информационно-культурный обмен между странами Востока и Запада стал налаживаться только с конца 50-х годов, когда начала спадать очередная фаза ожесточенной «холодной воины» империализма против стран социалистической системы.

Диаметрально противоположными являются экономические основы культуры, информации и образования при социализме и капитализме. Рассматривая информацию как товар, Что является нормой в капиталистической экономике, западные страны выдвигают явно неприемлемое для социализма требование о том, что международный обмен создает условия в принципе идеальные для распространения низкопробной «массовой культуры» с ее сомнительными моральными и идеологическими установками, а также способствует закреплению сложившегося неравноправного обмена в области информации и культуры между Востоком и Западом, между Западом п развивающимся миром, между США и Западной Европой, в результате которого экономически более мощная экспортирующая страна наживает большие прибыли в странах, которые терпят от такого «сотрудничества» колоссальные убытки.

Американская доктрина «свободного потока информации» с момента возникновения основывается на существовании тех реальностей, которые позволяют создать односторонний поток прибыли в сейфы монополий США. В этих условиях западные европейские государства, а тем более развивающиеся страны терпели и терпят моральный (идеологический) ущерб. В процессе использования импортированной из США политической или развлекательной продукции они несут финансовые потери, пытаясь восстановить равновесие путем отправки в США информации о собственной стране. Производство печатной и аудиовизуальной продукции может, как известно, приносить доход лишь при значительном тиражировании. Адаптация этой американской продукции для заграницы не требует от Соединенных Штатов перевода ее на иностранный язык. Но языковый барьер препятствует, к примеру, широкому распространению журнала1 на венгерском языке в США. Ознакомление США с зарубежной информационной и культурной продукцией в переводе с другого языка влечет за собой крупные издержки.

Из всех средств массовой информации продукция телевидения отличается наибольшими экспортными возможностями, представляя собой очень эффективный канал распространения сведений об образе жизни, мировоззрении и идеологии. Не удивительно, что теме международных обменов в области телевидения посвящено значительное количество литературы как советских, так и иностранных авторов (Обмен между системами Евровидения и Интервидения начался с 1965 г.). В телепрограммах социалистических стран Европы, пишут фин-

81

скис ученые Т. Варне и К. Норденстренг,- 10% объема вещания к 1963 году составляла телепродукция западноевропейских государств. Эти последние допускали соответствующий импорт программ из социалистических стран лишь до 2% от общего объема собственного вещания. Общин экспорт телепрограмм Запада в социалистические страны Европы составлял за год примерно 3 тыс. часов. Обратный поток не превышал тысячи часов. В 1974 г. Интервидение из предложенных ему 5 тыс. фрагментов теленовостей приняло две трети и, в свою очередь, предложило на Запад 3 тыс. фрагментов, из которых Евровидение купило лишь десятую часть12.

Западные страны предпочитают продавать информацию социалистическим странам, а не покупать ее у ;жх. При том богатом выборе, который предлагает Интервидение, нельзя согласиться с утверждением, что будто социалистическая телеп роду кци я лишена возможности удовлетворить вкусы западной публики. Не соответствует духу Заключительного акта, подписанного в Хельсинки, и то, что в 1976 г. десять капиталистических стран купили всего 24 болгарских телевизионных фильма против 334, закупленных у них Болгарией. В 1975 г. Польша направила в иесоциалнстнческие страны 160 художественных фильмов, а сама закупила 315 художественных фильмов западного производства. Такое же примерно положение складывается во всех областях информационного и культурного обменов между Западом и Востоком.

Социалистические страны требуют вовсе не арифметического равенства в информационном и культурном обмене с капиталистическим миром, а преодоления умножающихся диспропорций и дискриминации. «Отсутствие социалистических стран» на Западе — бесспорный факт. Чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть репертуары западных кинотеатров и театров, посетить книжные магазины, посмотреть «их» телепрограммы и школьные учебники. Мы сталкиваемся со слишком односторонней и даже оскорбительной информацией о социалистических странах, публикуемой в буржуазной прессе. Следствием является крайне слабая осведомленность населения западных государств о социалистических странах, их культурных, социальных достижениях и их мирной политике.

На основе проведенного анализа 170 американских газет установлено, например, что проблематика Советского Союза в зарубежной информации этих газет составляла 3,76%, а проблематика всех других европейских социалистических стран — всето 0,93%. В то же время в результате исследования 49 канадских газет установлено, что проблематика Советского Союза в сообщениях из-за рубежа составляла 3, 40%, а других европейских социалистических стран — 0,60%. Проблематика же стран Западной Европы составляла в американской печати 31,95% сообщений из-за рубежа, в том числе Англии — 14,51%. Что касается ближайших соседей США, то процент зарубежной информации в американской прессе следующий: о Канаде — 1,72%, о Мексике — 0:50%. В более ранний период, в 1964—1965 гг., Джеймс Харт, анализируя 4 британские и 4 американские газеты, констатировал, что британские газеты посвятили 23,6% своей зарубежной информации Соединенным Штатам, а американские —

13,9% информации английским проблемам. Возвращаясь к последним исследованиям 170 американских газет, следует добавить, что они лишь 17,5% своих полос предоставили иностранной проблематике13.

Описанную ситуацию нельзя обосновать лишь своего рода эгоцентризмом американских читателей, слушателей и телезрителей, хотя именно так пытаются аргументировать отсутствие интереса американской общественности к зарубежным проблемам владельцы журналов и радиотелевизионных станций в Соединенных Штатах.

В обмене информацией, призванном служить взаимному ознакомлению и взаимопониманию между народами, важная роль отводится эквивалентности передачи средствами массовой информации дайной страны сведений о жизни других стран, например, о жизни народов стран с различным социальным строем. Говоря об эквивалентности, мы не рассматриваем ее дословно и механически. Под эквивалентностью мы понимаем пропорциональные рангу страны сведения о ней. Однако в действительности так называемая эквивалентность совершенно не находит отражения в средствах массовой информации западных государств, в частности Соединенных Штатов и Канады.

Рассматривая в свою очередь вопрос соблюдения принципа эквивалентности в распространении правящими кругами капиталистических стран пресс-информации из социалистических стран, следует обратить внимание на то, что власти западных государств скорее придерживаются мнения о справедливости концепции одностороннего «свободного потока информации» с Запада на Восток.

Наиболее красноречиво выразил это в 1970 году Иоганн Гальтунг, отмечая, что принцип паритета обмена, который представляет условие нынешней практики двусторонних контактов, абсолютно обязателен только в экономике15. Из высказываний других деятелей и публицистов следует, что страны социалистического содружества должны создавать широкие возможности для распространения западных публикаций па своей территории, не рассчитывая на соблюдение принципа взаимности со стороны капиталистических стран. Свидетельством такой позиции является мнение газеты «Таймс»: «Контакты и информация с Востока на Запад, являются ограниченными в силу того, что решающее значение имеет рынок, а не правительство»10.

Каким же образом формируется на Западе спрос на социалистическую культуру, информацию из стран социализма? Ответ здесь может быть только однозначным — негативные стереотипы, свойственные периоду «холодной воины», преувеличение трудностей в отдельных социалистических странах, замалчивание успехов этих стран, представление в черных красках их внешней политики — таковы были и остаются в общих чертах главные проявления недобросовестности подхода буржуазных средств массовой информации к проблематике стран реального социализма.

В определении роли и ответственности личностного фактора в искажении информации в буржуазных средствах массовой коммуникации после подписания Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе нам могут помочь мнения, высказанные, в частности, на коллоквиуме, посвященном теме: «Оценка европейской прессой результатов хельсинкского Заключительного акта в области сотрудничества между людьми и в других областях», который состоялся в июне 1977 года в Женеве.

В выступлениях па коллоквиуме отмечалось, что Заключительный акт отвел журналистам важную роль, призывая их к участию в политике разрядки и сотрудничества. Перед журналистами открылись новые возможности в области сбора ма-

87 териалов, но одновременно возросла необходимость большего чувства ответственности с их стороны. Участники коллоквиума расценили как справедливое обвинение, которое журналисты социалистических стран предъявляют своим западным коллегам: капиталистическая пресса навязывает читателям частично или всецело искаженный образ социалистических стран, нанося тем самым политике разрядки существенный ущерб.

Социалистические страны имеют мало оснований быть удовлетворенными тем, как представляют их пресса и аудиовизуальные средства Запада, отмечал на коллоквиуме в Женеве сотрудник швейцарского института по изучению международных проблем Мишель Буазар18. Западными журналистами, но мнению М. Буазара. не предпринимается попыток получить более полную информацию о восточной части континента, видеть европейский континент как единое целое: «Иногда просто невежество, незнание темы ведут к тому, что распространяется тенденциозная информация о социалистических странах. Препятствия к обмену информацией возрастают в зависимости от субъективности тех, кто готовит и распространяет ее. Западная пресса грешит искажением действительности в социалистических странах; если, например, в этих странах происходит какое-либо негативное, трагическое событие, новость в таком случае становится немедленно известной далеко за пределами этой страны».

В выступлениях на коллоквиуме в Женеве в 1977г. констатировалось, что буржуазная печать не случайно упрекается в искажении информации. Ответственность за это частично несут журналисты, которые вынуждены работать быстро, связаны нехваткой места на страницах газет и журналов и должны представлять проблемы упрощенно, чтобы читатели их поняли. Таким образом рождаются мифы, создаваемые на базе сплетен, поспешной некритичной интерпретации фактов. К этому следует добавить также убеждение читателей и сложившиеся давно стереотипы. И журналист, который ценит свою независимость, если отважится их разрушить, рискует быть обвиненным в наивности или «распространении коммунистической пропаганды». В результате — о социалистических странах легче писать совершенно абсурдные вещи, чем писать добросовестно. Поэтому представления об этих странах часто бывают анахроничными.

Судя по деятельности буржуазных журналистов, только немногие из них отдают себе отчет в ответственности, которая на них возложена. Пока что органы западной прессы скорее служат средством пропаганды концепций враждебных политике разрядки, нарушающих атмосферу взаимопонимания между странами разных политических систем. По мнению то- 83 го же М. Буазара, западная пресса даже больше заинтересована передавать сообщения о невыполнении решений хельсинкского Совещания, чем описывать конкретные меры, осуществляемые правительствами.

Социалистические государства, которые рассматривают информацию как элемент, способствующий установлению лучшего взаимопонимания не только и не столько между отдельными людьми, но между народами — заостряют внимание на проблеме ответственности средств массовой информации, участвующих в международном обмене. Как правило, этот тезис отвергается капиталистическими странами под тем предлогом, что власть государственных органов в «свободном мире» якобы не распространяется на средства массовой информации. Западные правительства очень устраивает наличие таких фактически контролируемых, но формально безответственных печати, телевидения и радио (например, РС/РСЕ и др.), не подпадающих будто бы под нормы международного права и правила общения между государствами, поддерживающими дипломатические отношения. Болес того, складывается убеждение, что внутренняя политика капиталистических государств пока еще плохо приспособлена для того, чтобы отвечать нынешним условиям мирного сосуществования.

Империализм пытается блокировать распространение любой информации (кроме открыто враждебной) о странах социалистического содружества не только в своих собственных национальных границах, но и в десятках третьих стран — объектах западного «свободного потока» дезинформации и умалчивания.

Речь может идти даже об искусственном формировании психологической предубежденности к странам социализма, которая подчас ощущается в западном общественном мнении. — как результат влияния ложной информации о реальном социализме, которая преследует в буржуазном обществе человека от начальных классов школы до самой смерти. Слом искусственных барьеров «холодной войны» постепенно, но медленно снимает отчуждение у граждан Запада по отношению к народам Восточной Европы.

Действительные проблемы обмена информацией и контактов между двумя системами касаются не только субъективного порядка отрицательных действий недругов социализма и разрядки. Много трудностей вытекает из глубоких структурных и организационных различий капитализма и социализма. Единственно возможный подход, который учитывал бы идеологические различия между социализмом и капитализмом, состоит в определении общих целей (ограничение гонки вооружений, улучшение условий торговли и научно-тех- пнческого сотрудничества, охраны окружающей среды и т. д.) не отказываясь от своей идеологии и приверженности своей социально-политической системе.

Однако международная реакция, не отказавшись от попыток добиться идеологических уступок от стран социализма. в то же время продолжает против них идеологическую войну. Такой курс формулировался «советологами» как необходимость и впредь использовать политическое и экономическое давление для «улучшения отношении в гуманитарной сфере между Востоком и Западом»19. Западногерманский политолог К. Швайтцер подчеркивает, что в условиях разрядки западные страны придают все большее значение «внешней культурной политике». Он считает, что результаты этой политики в перспективе могут оказаться гораздо более серьезными в плане сближения государств с различным общественным строем, чем любые другие меры20. «В плане конвергенции социальных систем американские масс медиа за границей выступают как гомогенизирующие агенты: они влияют на разнообразие мировых социальных систем, конвергируют их к общей норме»,— заявляет бывший работник «Голоса Америки» Уильям Рид21. Концепция «информационной суверенности», продолжает американский автор, должна уступить место доктрине «свободного потока информации».

Разрядка не привела, как первоначально надеялся Запад, к ослаблению социалистического строя. По мнению одного из ведущих английских «советологов», профессора Лондонской школы экономики и политических наук Леопольда Лабеца, «в странах социализма усилилась идеологическая работа в качестве профилактики против опасности идеологических диверсий»22. Ф. Девиллер пишет, что социалистические страны «искренне озабочены тем риском, которому подвергается социалистическое общество в результате неконтролируемого распространения книг, газет, кинофильмов и т. и. продукции Запада. Они (соцстраны — ред.) не собираются ослаблять своей бдительности в отношении всего, что служит пропаганде насилия, расизма, порнографии и других антиобщественных идей»23.

Политическое развитие социалистических обществ будет происходить и В дальнейшем по внутренним законам и не в угодном Западу направлении. Поэтому любое вмешательство во внутренние дела социалистических стран может лишь затормозить, но не остановить это развитие.

Наиболее ответственные буржуазные политические деятели признают — и окончательные результаты общеевропейского совещания были выработаны в соответствии именно с такой точкой зрения, — что борьба идеологий не должна вызывать опасной напряженности в отношениях между государствами. 90 Западная социальная система должна когда-нибудь положить конец политике экспорта в социалистические страны идей бесплодной конфронтации и нападок в духе «холодной воины». В определенных политических кругах Запада расценивают сотрудничество в экономической и гуманитарных областях как средство уменьшения политической напряженности. И в капиталистическом мире есть страны, накопившие значительный опыт длительного и равноправного сотрудничества со странами разных общественно-политических систем.

Отмечая 30-летне Победы, советская внешнеполитическая пропаганда обращала внимание на то, что в ходе великой бит- гы с фашизмом впервые была доказана возможность дейст- г.енного политического и военного сотрудничества государств с различным общественным строем во имя общедемократпче- ческнх и гуманистических целей24.

Дискуссия о принципах международного обмена информацией, о роли и формах идеологической борьбы в современных международных отношениях не окончена. Новые технические возможности аудиовизуальной информации, способствуя большей доступности разнообразной иностранной информации, потребуют разработки более эффективных мер защиты национальных жизненных стандартов, потребностей и систем взглядов.

Идеологическая борьба отнюдь не проявляет признаков затухания по мере углубления разрядки в политической и в военной областях. Что же касается лозунга «свободного потока информации», то она на деле означает «не свободу и не информацию, а посягательство на свободу других, государств посредством дезинформации», — пишет советский профессор Я. Н. Засурский25. Этот лозунг выдвигается как барьер на пугн оздоровления международной напряженности теми кругами па Западе, которые наживались и наживаются на «холодной воине». Только отвергая использование буржуазией средств массовой информации и культуры в агрессивных целях, в целях идеологических диверсий, можно развивать и дальше процесс разрядки международной напряженности.

С умонастроениями времен «холодной войны» отнюдь не покончено. Пример тому — старая дискуссия о роли средств идеологической борьбы,'которую не прекращают реакционные круги на Западе. Осуждая у себя дома распространение «свободного потока» американской пропаганды, некоторые западноевропейские страны в ходе Совещания все же поддержали точку зрения главного заокеанского партнера по НАТО и пытались дать общую, антисоветской направленности, оценку тезиса о «свободном обмене информацией» применительно к перспективам отношений между социалистической и капиталистической системами.

То, что европейские государства — члены НАТО поддерживали на Совещании точку зрения США, нельзя объяснить только атлантической солидарностью, считает Т. Хенч, профессор политических наук Квебекского университета (г. Монреаль). Такая позиция западноевропейских стран, но его мнению, является следствием отсутствия у них средств для проведення независимой политики в условиях международного равновесия сил в военной области. Отсюда и попытки «размягчить противника», расшатать его идеологию, сделать его менее опасным. «Однако это стремление изменить другое общество извне свидетельствует лишь о страхе перед возможным изменением собственного общества»26.

Страны социализма имеют собственное аргументированное мнение — и оно полностью нашло свое отражение в тексте Заключительного акта — о взаимосвязи таких понятий, как информационно-культурный обмен и мирные отношения между государствами. Социалистические страны исходят из того, что формы сотрудничества, в частности обмен информацией, являются следствием общей политической обстановки, что только укрепление мира и безопасности дает возможность развивать обмены в области информации и культуры.

Западная пропаганда утверждает, что контакты между людьми, «свободное распространение информации и идей» являются главными предпосылками мирных взаимоотношений

и. следовательно, международной безопасности. Сенатская подкомиссия по расследованиям, возглавляемая Генри Джексоном, одним из ярых противников улучшения советско-американских отношений, определяла значение «свободного обмена людьми и информацией» как в конечном счете «более важный показатель подлинной разрядки напряженности, чем торговля или даже стратегический баланс»27.

Но увеличение различного рода конкретных мероприятий не ведет автоматически к разрядке напряженности. Формула безопасности, выдвинутая в Хельсинки, является главным фактором, определяющим степень и формы сотрудничества между странами двух систем, но никак не может рассматриваться в качестве следствия «свободного распространения информации и идей».

Вопросы, относящиеся к обмену информацией, занимают отнюдь не центральное место в тексте Заключительного акта, хотя вокруг них разворачивались самые ожесточенные антисоветские кампании до и после Совещания, на его заседаниях u и в буржуазной прессе.

Принципиальные идеологические разногласия в подходе к «свободному обмену информацией» неразрывно связаны с вопросом о содержании этой информации. Западные страны хотят трактовать Заключительный акт, как дающий якобы основание для распространения через государственные границы «любой» информации без всяких ограничений; страны социализма требуют точного определения характера информации.

В Заключительном акте действительно говорится о ряде мероприятий, направленных на улучшение распространения, доступа и обмена информацией, развитие сотрудничества в области информации, улучшение условий работы иностранных журналистов.

В разделе «Информация» третьей главы Заключительного акта записано: —

способствовать улучшению распространения на их. (страи-участниц— ред.) территории газет и печатных изданий, периодических и непериодических, из других государств-уча- стннков; —

способствовать улучшению доступа обществен пости к. печатным изданиям, периодическим и непериодическим, импортируемым на указанной выше основе; —

способствовать улучшению распространения кино-г радио- и телевизионной информации; —

поощрять сотрудничество в области информации на основе кратко-илн долгосрочных соглашений или договоренностей. В частности... они (государства-участники — ред.) будут поощрять обмен технической информацией, а также организацию совместных исследований и проведение встреч специалистов по обмену опытом и мнениями в области печати, радио и телевидения...

Казалось бы, в вышеприведенных формулировках отражена именно точка зрения ряда западных стран на «свободу распространения» «любой» информации. Так и поступают сегодня буржуазные пропагандисты. Они произвольно трактуют ряд статей Заключительного акта, «забывая» о том, что каждая статья — неотъемлемая часть всего документа, в главах, и разделах которого особую смысловую, политическую нагрузку несут преамбулы к перечню более детальных мероприятий.

Так. в преамбуле к разделу об информации говорится: «Государства-участники, сознавая потребность во все более шнроком знании и понимании различных аспектов жизни дру- Їих государств-участников,

отмечая вклад этого процесса в рост доверия между народами,

желая с развитием взаимопонимания между государ- ствами-участниками и с дальнейшим улучшением отношении между ними продолжать и дальше усилия с целью прогресса в этой области,

отмечая важное значение распространения информации из других государств-участннков и лучшего ознакомления с такой информацией,

подчеркивая поэтому существенную и влиятельную роль печати, радио, телевидения, кино и телеграфных агентств и журналистов, работающих в этих областях,

ставят своей целью облегчить более свободное и широкое распространение всех форм информации, поощрять сотрудничество в области информации и обмен информацией с другими •странами и улучшать условия, в которых журналисты из одного государства-участника- осуществляют свою профессиональную деятельность в другом государстве-участнике...».

Можно ли, исходя из этого, говорить, что Заключительный акт утверждает западную точку зрения на «свободу распространения информации»? Конечно нет. Заметим также — и это представляется принципиально важным, — что в документе подтверждена мысль о том. что как и раньше, так и теперь главными субъектами сотрудничества являются государства, которые осуществляют данное сотрудничество в рамках уже существующих договоров и соглашении.

Таким образом, попытки некоторых ревностных «защитников» «чистоты» принципов Хельсинки на Западе безбрежно распространить границы их применения на чужую территорию, поставить их над суверенитетом, над существующими в данном государстве законами, традициями не имеют ничего общего с тем, что зафиксировано в Заключительном акте. Более того, в данном документе неоднократно и недвусмысленно подчеркнуто, что сформулированные в нем принципы и положения находятся в полном соответствии с существующим в практике международных отношений порядком, по которому именно государство является субъектом международного права или, иными словами, заключает договоры, является гарантом осуществления заключенных соглашений и — что для нас сейчас наиболее важно — ответственно за экспортируемые культурные ценности и информацию. Эта же мысль подчеркнута в преамбуле раздела «Контакты между людьми», где прямо •сказано, что все «вопросы должны регулироваться заинтересованными государствами на взаимоприемлемых условиях», чем была еще раз подтверждена незыблемость суверенных нрав каждого государства абсолютно во всех сферах международных отношений, а также выражена идея о том, что прогресе в области культурного обмена, обмена информацией и людьми должен осуществляться на условиях, которые были бы приемлемы для всех без исключения участников совещания в Хельсинки.

Империалистическая пропаганда выражает мнения тех реакционных деятелен, которые, извращая факты, заявляют о неприемлемости хельсинкских договоренностей, якобы означающих «поражение, ошибку Запада». Важно повторить, что первый в истории международный многосторонний документ, сформулировавший принципы мирного сосуществования с учетом идеологических различий государств-участииков, базировался на уже имевшихся двусторонних договорах.

До совещания в Хельсинки сотрудничество европейских государств в области культуры и образования, более широкого распространения информации и развития контактов развивалось в основном на основе двусторонних соглашений- По данным ЮНЕСКО, в послевоенный период европейские страны заключили 811 таких договоров и соглашений, 13 из этих стран заключили более чем по 50 соглашений каждая28.

Принципы мирного сосуществования — как формы политической, экономической и идеологической борьбы между социализмом и капитализмом — закреплены в целом ряде нормативных международных актов, в первую очередь в Уставе ООН, Декларации Генеральной Ассамблеи ООН (1970 г.), а теперь и в Заключительном акте Совещания по безопасности: и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975). Державы, подписавшие эти документы, приняли на себя обязательство воздерживаться от пропаганды агрессивных войн, а также or пропаганды, направленной против равноправия, свободы, независимости и территориальной целостности суверенных государств. В качестве незыблемой международной нормы признано также невмешательство во внутренние дела других стран. Из принципов Заключительного акта, подписанного в Хельсинки, вытекает: недопустимость деятельности, направленной на подрыв суверенности, свободного выбора и свобод* ного развития политической и экономической систем какого- либо государства; недопустимость пропаганды, ведущей к нарушению суверенных прав какого-либо государства; запрещение оказывать поддержку' террористической и подрывной деятельности. а также деятельности, имеющей целью насильственное свержение строя, существующего в других государствах.

Нарушение этих международных норм «позволяет ставить вопрос о прямой ответственности того или иного западного государства, если эти нарушения допускаются его официальными учреждениями, или о косвенной ответственности данного государства, если подобные нарушения совершаются его гражданами, не представляющими данную страну официально»29. Наглядным примером злостного нарушения принципов мирного сосуществования является пропаганда, ведущаяся радиостанциями «Свободная Европа» и «Свобода». Их программы содержат тенденциозно подобранную, ложную информацию и являются прямым вмешательством во внутренние дела социалистических государств. Подрывная пропаганда, осуществляемая этими радиостанциями, помимо всего прочего, грубо нарушает восьмой пункт Заключительного акта, подписанного в Хельсинки, согласно которому все народы имеют право свободно избирать образ жизни и курс внешней политики.

Как известно, международно-правовую ответственность за деятельность этих радиостанций несут США и ФРГ. Однако реакционные круги этих стран открыто призывают продолжать и даже активизировать деятельность PC и РСЕ, которые якобы «способствуют развитию контактов». «Эти две радиостанции, — говорится в материалах сенатской комиссии, — приносят пользу потому, что являются таким элементом в современном балансе сил, который равен многим дивизиям, но при этом обходятся значительно дешевле»30.

На встрече в Белграде представителей государств-участ- ников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе ?советское правительство и руководство других социалистических стран осудили программы двух американских радиостанций, вещающих из Мюнхена, как клеветническую подрывную пропаганду, представляющую собой вопиющее нарушение хельсинкских соглашений.

В период встречи в Белграде была предпринята акция, беспрецедентная в дипломатическом плане. Американская пресса широко разрекламировала провокационное намерение администрации США «предоставить должностным лицам из Советского Союза н других восточноевропейских социалистических стран время для регулярных выступлений по радиостанциям PC и РСЕ»31. Очередная попытка создать основу для идеологического «сосуществования» — так охарактеризовал это предложение одни из его инициаторов, председатель Совета международного радиовещания Джон Гронуски, контролирующий от имени президента США названные радиоцентры. Стремление американских реакционных кругов вовлечь Советский Союз в диалог у микрофонов радиостанций, которые десятилетиями являются органами американского шпионажа к о?тро враждебной антисоветской пропаганды, можно расценить и как оскорбление советских людей и как несбыточное желание придать декорум благопристойности и легальности, под флагом Хельсинки и Белграда, этим остаткам «холодной

ЕОЙНЫ».

Советский Союз как одни из инициаторов процесса раз- пития многостороннего сотрудничества на Европейском континенте придавал большое значение Белградской встрече представителей 35 государств-участников общеевропейского совещания — первой из предусмотренных в Хельсинки многосторонних встреч, проходившей с 4 октября 1977 г. по 9 марта 1978 г. Она была созвана в соответствии с конкретным параграфом Заключительного акта, ясно определившим ее цель: провести обмен мнениями о претворении в жизнь положений Заключительного акта и задач, поставленных в Хельсинки, об улучшении взаимоотношений, упрочении безопасности и расширении сотрудничества в Европе, развитии процесса разрядки в будущем. По своему назначению Белградская встреча не ставила и не могла ставить своей задачей ни переделывать хельсинкский Заключительный акт, ни составлять и принимать новый документ подобного ранга. Дипломатам было поручено лишь провести обмен мнениями по названному выше кругу вопросов и согласовать общеприемлемые рекомендации относительно конкретных шагов для дальнейшего продвижения вперед в духе Хельсинки.

Но не все делегации прибыли в Белград с намерением выработать такие рекомендации. Уже по вопросу о задачах и характере встречи в югославской столице столкнулись два противоположных подхода. Некоторые страны НАТО попытались навязать принятие нового документа, который бы конкурировал с Заключительным актом, подменял его, ревизовал его содержание. Делегация США стремилась свести всю многогранность Заключительного акта к фальсифицированной по существу проблеме нрав человека, использовать эту тему для вмешательства во внутренние дела социалистических государств, организовать «судилище» над ними. От делегаций стран социализма потребовались большие усилия, чтобы защитить от извращения дух и букву Заключительною акта, направить работу Белградской встречи в то русло, которое было определено в Хельсинки, сделать так, чтобы встреча представителей 35 стран в югославской столице явилась новым, хотя бы и скромным, шагом по пути разрядки.

Надо было также показать подлинную картину выполнения решений общеевропейского совещания, накопленный после него позитивный багаж в области разрядки и сотрудничества, доказать возможность и даже неизбежность продвижения по пути, открытому в Хельсинки. Ведь не секрет, что и накануне Белградской встречи, и в дни ее работы многие за* падные средства массовой информации вели массированную 7.

Г. Вачнадзе, Ю. Кашлсв <,7 кампанию, направленную на принижение итогов общеевропейского совещания, пытались доказать, что социалистические страны не выполняют договоренности Хельсинки, находятся якобы «в долгу» у западных стран, боятся и противятся развитию связен с капиталистическим миром в некоторых областях, особенно в сфере контактов между людьми, распространения информации и т. д.

В соответствии со своей принципиальной линией Советский Союз и другие социалистические страны внесли в Белграде ряд важных предложении по ключевым проблемам европейской безопасности и сотрудничества. В качестве официального документа была внесена платформа действий в целях закрепления военной разрядки в Европе, изложенная в речи Л. И. Брежнева в Кремле 21 октября 1977 г.

Социалистические страны выступили так.кос рядом интересных инициатив по вопросам сотрудничества в сфере культуры, образования, информации, контактов между люльми. Советская делегация внесла предложения: о поощрении встреч общественности в защиту мира, безопасности и дружбы между народами; о регулярном проведении в странах-участ- ницах фестивалей народного творчества; об организации международного симпозиума реставраторов исторических и культурных памятников. Делегация Польши внесла проект документа о воспитании молодежи в духе мира. Конкретные предложения о развитии культурного сотрудничества были внесены также Болгарией, Румынией. Югославия предложила’ объявить 1980 год Годом европейской культуры, а также расширить сотрудничество между агентствами печати на общеевропейской основе. Делегация ЧССР внесла предложение о поощрении деятельности средств массовой информации в целях укрепления мира и взаимного доверия, а также о запрещении пропаганды войны и любого применения силы или угрозы силой. Делегация ГДР внесла проект документа о более широкой публикации в странах-участницах общеевропейского совещания полного текста Заключительного акта.

Уже сам перечень этих предложений говорит о конструктивном, проникнутом искренней заботой о безопасности и сотрудничестве в Европе подходе социалистических стран к работе Белградской встречи, к делу разрядки. Надо сказать, что с рядом интересных предложений в Белграде выступили и некоторые несоцналистические страны Европы. Так. девять нейтральных и неприсоединившнхся государств представили проект документа, в котором указывалось на необходимость ограничения вооружений в Европе, интенсификацию ведущихся переговоров по разоружению, выражалась поддержка специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоруже- 08 нию. Острые проблемы, касающиеся судеб миллионов люден, были затронуты в предложениях Испании и Португалии о ра- бочнх-нммигрантах. Франция внесла предложение провести іссамблею молодежных организации страи-участниц общеевропейского совещания, а также предложения относительно школьных программ и изучения иностранных языков.

Однако все эти конкретные, разумные предложения не нашли своего отражения в итоговом документе Белградской встречи. Почему это произошло?

Соединенные Штаты Америки и их главные союзники по НАТО отвергли предложения социалистических стран, направ" ленные на укрепление безопасности в Европе, обеспечение военной разрядки, повышение эффективности принципов и договоренностей Заключительного акта. Со своей стороны они не внесли в Белграде ни одного предложения в этих направлениях.

Как раз во время Белградской встречи в США и штаб- Квартире НАТО разрабатывались и осуществлялись планы форсирования нового раунда гонки вооружении, производства нейтронного оружия и крылатых ракет, принимались новые рекордные военные бюджеты. По замыслу американских стратегов, срыв Белградской встречи был призван осложнить международную обстановку, помочь достижению целен военно- промышленного комплекса и натовской военщины.

Операцию срыва Белградской встречи было запланировано провести с помощью попытки массированного вмешательства во внутренние дела социалистических стран под фальшивым предлогом «заботы» о правах их граждан.

Еще до начала Белградской встречи из-за океана все чаще раздавались призывы превратить Белградскую встречу а некий трибунал, где бы Соединенные Штаты требовали от других суверенных государств «отчетов» о выполнении ими Заключительного акта, об их внутренних порядках. В конгрессе США была учреждена комиссия по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая в соответствии с подписанным президентом законом была «уполномочена» на проверку действий страи-участниц совещания с точки зрения их соответствия или несоответствия статьям Заключительного акта. Эта комиссия успела подпортить обстановку еще до Белградской встречи. Поездки ее членов по многим европейским странам в поисках фактов невыполнения положений Заключительного акта, организованная ими пропагандистская кампания в печати, опубликованные комиссией многотомные «выводы» — все это было напичкано фальсификациями в адрес социалистических государств, отдавало грубым вмешательством в их внутренние дела.

К сожалению, примеру американского конгресса последовали и парламенты Великобритании и ФРГ, в которых также появились на свет какие-то сомнительные «доклады» о невыполнении Заключительного акта в других странах.

В самом Белграде делегация США с первого дня взяла курс на конфронтацию и «психологическую войну», на извращение сути хельсинкских принципов межгосударственных отношений, на грубое вмешательство в дела других стран. Корреспондент агентства Рейтер подсчитал, что глава американской делегации уже в первой своей речи на Белградской встрече, состоявшей из 4000 слов, 2000 слов посвятил причитаниям о «нарушениях прав человека» в других странах (но, конечно, не в США).

В ходе последующей работы Белградской встречи эта линия американцев и их ближайших союзников по НАТО проявилась в том, что они внесли множество предложений, которые по своей сути были направлены на вмешательство во внутренние дела других государств. Эти предложения касались в основном таких вопросов, как порядок выдачи выездных виз. браки с иностранцами, доступ к иностранным посольствам, распространение зарубежных изданий и т. п. Все это было призвано, во-первых, отвлечь внимание участников переговоров от главных проблем — разоружения, безопасности, сотрудничества в Европе, извратив тем самым основное содержание хельсинкского Заключительного акта. и. во-вторых, представить страны НАТО во главе с США главными «поборниками прав человека».

В этих условиях некоторые делегаты были вынуждены напомнить американским представителям о положении с правами человека в самих США: миллионы безработных, грубая дискриминация негритянского и другого «цветного» населения, массовые преследования за политические убеждения, гонение на борцов за гражданские права, «Уотергейт», слежка, подслушивание телефонных разговоров, дело «уилмингтоиской десятки», участники которой во главе с пастором Беном Чейвисом без достаточных доказательств виновности были осуждены в общей сложности на 282 года тюремного заключения, ле- ла негритянской поэтессы Ассаты Шакур, приговоренной к пожизненному заключению, борца за гражданские права Дж. Хариса и множество других примеров. В адрес самой Белградской встречи поступило послание от Б. Чейвиса, в котором он обращался к мировому сообществу и участникам встречи в Белграде с настоятельным призывом помочь обеспечить соблюдение прав человека в США.

Да и делегации других стран НАТО, которые пытались подыгрывать американцам на тему прав человека, чувствова- 100

ли себя не совсем удобно. В ФРГ продолжалась антидемократическая кампания «запретов на профессию» (беруфсфербот), активизировались неонацистские силы. В Ольстере британская «демократия» продолжала действовать пулей и штыком: число жертв ко времени Белградской встречи составило около 1700 человек. В Канаде как раз осенью 1977 г. разразился скандал вокруг секретной службы страны, которая тайно

проникала в штаб-квартиры политических партий, насаждала агентуру в общественных организациях, подслушивала

телефонные разговоры, устраивала поджоги и т. п. На этом фоне попытка обсуждать тему прав человека в социалистических странах выглядела очень лицемерно.

Советская делегация не избегала разговора о правах человека, хотя никогда не навязывала его первой, исходя из важности других проблем Белградской встречи — проблем безопасности и сотрудничества. Советский Союз придает

большое значение вопросу о правах человека. Всемерная забота о человеке, его правах и свободах стала предметом особого внимания с первых дней существования Советского государства. Она поднята на уровень государственной политики. За шестьдесят лет социалистического строительства достигнуты впечатляющие результаты: в стране полностью ликвидированы безработица, нужда, голод; практически решены задачи бесплатного медицинского обслуживания, всеобщего образования, социального обеспечения, равноправия женщины; устранены социальные причины преступности; законы нашей страны запрещают насилие и жестокость, эксплуатацию и наживу, пропаганду расового и национального превосходства; создана система реальных политических, экономических и правовых гарантий и свобод советских людей, надежная охрана интересов трудящихся. Все это закреплено в основном законе —- Конституции СССР.

На международной арене Советский Союз является инициатором и участником важнейших международных соглашений по правам человека и последовательно претворяет в жизнь их положения. Можно напомнить, что именно СССР активно выступал за то, чтобы в Уставе ООН были отражены основополагающие принципы в области обеспечения прав человека. При его деятельном участии подготовлена Всеобщая декларация прав человека', приняты Международные пакты о правах человека.

Между тем, и об этом также говорилось на Белградской встрече, ведущие западные страны до сих пор не ратифицировали главные международные документы в области прав человека. США, например, являются участником лишь десяти из таких документов. Ряд западноевропейских стран не подписал даже Международные пакты о правах человека. Дискуссия о правах человека, искусственно навязанная Белградской встрече делегацией США, показала, во-первых, что это было сделано в основном в пропагандистских целях в рамках известного курса вашингтонской администрации на провозглашение Соединенных Штатов «главным поборником прав человека» в мире; во-вторых, что Соединенные Штаты, на деле не собираясь обеспечить права человека у себя дома и присоединиться к международным документам по правам человека, пытались использовать тему прав человека 'з качестве ширмы для вмешательства во внутренние дела других стран. В-третьих, и это главное, Соединенные Штаты посредством нагнетания конфронтации по теме прав человека стремились помешать успешной работе Белградской встречи на главном направлении — в деле укрепления безопасности и расширения сотрудничества в Европе. Они пытались накалить обстановку, оправдать новое форсирование гонки вооружений.

В конечном счете можно констатировать: раздутая дискуссия по правам человека не смогла, главным образом благодаря твердой позиции социалистических стран, увести Белградскую встречу в сторону от ее основной задачи, определенной главами 35 государств в Хельсинки. Сказалась объективная заинтересованность всех европейских стран, включая западные, в мире и сотрудничестве на континенте, которыми европейцы не пожелали рисковать ради линии Вашингтона на вмешательство в чужие дела. Вынашивавшиеся кое-кем за океаном планы срыва Белградской встречи для усиления напряженности и оправдания нового гура гонки вооружений, а в конечном счете для возвращения к временам «холодной войны» провалились.

Один из главных выводов в итоге Белградской встречи —

это то, что процесс европейской разрядки выдержал массированную атаку, предпринятую сторонниками конфронтации по обе стороны Атлантического океана. Однако миролюбивые силы в европейских странах должны проявлять бдительность в отношении возможности повторения таких попыток на будущих общеевропейских форумах.

Другой важный вывод: любые переговоры с социалистическими странами, включая многосторонние, заранее обречены на провал, если кто-то пытается говорить с ними языком ультиматума, выдвигать «требования», вмешиваться в их дела, навязывать свои представления об их внутренней жизни. Такой подход полностью противоречит и духу Заключительного акта, подписанного в Хельсинки руководителями 35 государств.

В целом Белградская встреча выполнила свое назначение, хотя социалистические страны и добивались большего. Был принят итоговый документ — краткий, но политически насыщенный и важный. В нем подчеркнуто значение процесса разрядки, подтверждена историческая роль Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, выражена готовность стран-участннц и дальше проводить в жизнь положения Заключительного акта. Признан полезным и состоявшийся обмен мнениями, хотя, понятно, не по всем обсуждавшимся вопросам было достигнуто общее согласие.

Фиксация всех этих положений в первом после совещания в Хельсинки коллективном документе представителей 35 государств имела, разумеется, немалое положительное значение.

В итоговом документе был намечен ряд конкретных мер по продолжению многостороннего процесса, начатого в Хельсинки, в том числе проведение совещания экспертов для подготовки предусмотренного Заключительным актом общеевропейского научного форума, совещания экспертов для разработки общеприемлемого метода мирного урегулирования споров между государствами, специального совещания по сотрудничеству в районе Средиземноморья. Было принято также важное решение о проведении следующей встречи типа Белградской в Мадриде в конце 1980 г.

По мере приближения следующей встречи представителей 33 государств Европы, США и Канады, все чаще задается вопрос: какое место займет этот ответственный форум в процессе европейской и мировой разрядки, с какой платформой придут на него участники?

Позиция Советского Союза, других социалистических стран широко известна. Она излагалась при встречах Л. И. Брежнева с руководителями братских социалистических государств и коммунистических партий, в документах многосторонних встреч государств социалистического содружества. В наиболее полном виде она изложена в Коммюнике заседания Комитета министров иностранных дел государств- участииков Варшавского Договора, состоявшегося в Москве в мае 1979 г. Тогда министры подтвердили точку зрения своих государств относительно того, что закреплению и углублению'разрядки напряженности, укреплению безопасности и общеевропейского сотрудничества призвана способствовать предстоящая в 1980 году встреча в Мадриде представителей государств-участииков Совещания по безопасности и сотрудничеству о Европе. Страны-участницы Варшавского Договора готовы внести свой конструктивный вклад в обеспечение ее успешного проведения.

В том же документе было подчеркнуто, что важнейшее значение для успеха Мадридской встречи «имеет проведение ее в деловой и конструктивной атмосфере, которая должна характеризоваться прежде всего заинтересованностью всех ее участников в достижении на встрече практических результатов».

В соответствии с этой целью заседание министров иностранных дел социалистических стран высказалось за то, чтобы работу Мадридской встречи «сосредоточить на согласовании конкретных позитивных шагов по претворению в жизнь принципов и договоренностей Заключительного акта как единого целого, включая решительные меры по военной разрядке, как и по развитию и расширению равноправного и взаимовыгодного экономического, научно-технического и культурного сотрудничества».

Для успеха Мадридской встречи необходима тщательная и глубокая подготовка; социалистические страны готовы в этих целях поддержать контакты и проводить двусторонние и многосторонние консультации со всеми государствами, подписавшими Заключительный акт общеевропейского совещания. Предметом этих консультаций может быть и вопрос об уровне представительства государств на встрече с учетом ее значения для дела разрядки, безопасности и сотрудничества в Европе.

Социалистические страны считают, что важное значение для успеха Мадридской встречи имели бы также результаты предложенной Советским Союзом общеевропейской конференции по вопросам военной разрядки.

Конструктивная позиция в отношении Мадридского форума зафиксирована в документах о встречах руководителей Советского Союза и ряда капиталистических стран Запада На его важнее значение указано в коммюнике встречи министров иностранных дел Данни, Швеции, Норвегии, Финляндии и Исландии, состоявшейся в апреле 1979 г. в Копенгагене.

В целом имеются предпосылки для того, чтобы встреча в Мадриде прошла с пользой для дела безопасности и сотрудничества. Несмотря на трудность последних лет, процесс разрядки в Европе сохранил те свои основные компоненты, которые сделали возможным созыв и успешное проведение в 1975 г. общеевропейского совещания. Более того, за прошедшие после этого пять лет укреплен многочисленными договорами и соглашениями политический фундамент европейской разрядки, укоренились принципы мирного сосуществования, вошли в практику такие меры доверия, как 'добровольные уведомления о крупных военных учениях, заметно возросли торгово-экономические связи, активизировались контакты в сфере культуры, образования, информации.

Перед участниками Мадридской встречи развернута программа советских предложений по укреплению безопасности и обеспечению военной разрядки в Европе, дополненная положениями Декларации Варшавского совещания (май, 1980 г.) Политического консультативного комитета государств-уча- стников Варшавского Договора.

Отношение в ведущих странах Запада к задачам и характеру предстоящей Мадридской встречи неоднозначно, хотя и там, кажется, берет верх реалистический подход, стремление избежать конфронтации, добпгься общеприемлемых конструктивных результатов. Не секрет, однако, что раздаются, особенно за океаном, и другие голоса.

Встреча в Мадриде состоится на самом рубеже 80-х годов. При ответственном подходе со стороны всех участников она может стать новым шагом в том же направлении, в каком в целом развивались международные отношения в течение последнего десятилетия и в каком они имеют все шансы развиваться и дальше в 80-е годы — в направлении углубления разрядки. Народы Европы, да и не только Европы, искренне надеются именно на такой ход событий.