Жизнь и творчество «семи мудрецов» относится к концу VII — началу VI в. до н. э. К «семи мудрецам» обычно причислялись Фалес, Питтак, Периандр, Биант, Солон. Клеобул и Хнлон. Иногда назывались и другие имена. Так. Платон (Протагор, 343) вместо Периандра называет Ми- сона Хенейского. В своих кратких изречениях (гномах) эти мудрецы сформулировали уже вполне рациональные и светские по своему духу этические и политические сентенции, максимы мирской практической мудрости, нередко относительно полисной жизни, ее законов и порядковы. Многие из них сами были активными участниками полити- ческих событий, правителями или законодателями. С именем Фалеса из Милета связано начало древнегреческой натурфилософии. Он много путешествовал и был в курсе «тайных» знаний, накопленных вавилонскими, египетскими, финикийскими и персидскими магами и жрецами. В попытках рационального, немифологического объяс нения мира Фалес выдвинул стихийно-материалистическое положение о том, что началом (архэ) всего существующего, его принципом является вода. Выразительным свидетельством глубины его естественно-научных познаний является предсказание им солнечного затмения, относящегося, по современным данным, к 25 мая 585 г. до н. э. «Это солнечное затмение,— отмечает Геродот (История, I, 74),— предсказал ионянам Фалес Милетский и даже точно определил заранее год, в котором оно и наступило». Фалес был знатного происхождения, но по своим социально-политическим взглядам он выступал за умеренное правление, был противником крайностей богатства и нищеты. Эта установка на умеренность, «золотую середину» 10 в имущественных и политико-правовых отношениях характерна и для ряда других из числа «семи мудрецов», творчество которых протекало в обстановке обострившейся борьбы широких слоев демоса против старой аристократии и нового класса богачей. Всяческое восхваление «меры» в сентенциях «семи мудрецов» в плоскости политической было нацелено на достижение компромисса между различными слоями полиса и сохранение полисного единства в условиях усиливавшейся классовой борьбы. Фалесу приписывается авторство в отношении следующей выразитель- ной максимы нравственного и праведного поведения: «Не делай сам того, что ты порицаешь в других». Из сведений об участии Фалеса в политических делах его времени сохранилось сообщение Геродота о том, что Фалес советовал ионийским полисам объединиться для борьбы против готовившегося вторжения персов в малоазиатские греческие города. «Он предложил ионянам построить один общий дом для совещаний, именно на Теосе, так как Теос лежит в середине Ионии. Отдельные города тем не менее должны были сохранить самостоятельность, но только как местные общины» (Геродот, История. I, 170). Предложение Фалеса осталось нереализованным. Уже после подчинения ионийских полисов персам сходную объединительную идею выдвинул Биант из Приены, тоже один из «семи мудрецов». О «весьма полезном совете» Би- анта ионянам Геродот (История, I, 170) пишет: «Последуй ионяне этому совету, они стали бы, пожалуй, самыми счастливыми и богатыми среди эллинов. Биант предложил им всем вместе отплыть на Сардон (современная Сардиния.— В. Н.) и там основать один общий для всех ионян город. Так они избежали бы порабощения, достигли бы процветания, живя на самом большом из всех островов на свете, и даже подчинили бы себе другие племена. Оставаясь же в Ионии, они, по его словам, потеряют надежду получить когда-нибудь свободу». Наилучшим государственным устройством Биант считал такое, где граждане боятся закона в той же мере, в какой боялись бы тирана. Самой дурной он считал смерть, к которой приговорили по закону. Почтением к закону пронизаны сентенции и других мудрецов. Так, Хилону принадлежал афоризм «Повинуйся законам». Он считал лучшим полисом тот, где граждане слушаются законов более, нежели ораторов. Питтаку, избранному митиленцами на 10 лет эгимнетом (властителем), приписывается изречение: «Повинуйся тому закону, кото рый ты постановил сам для себя». Законы, согласно другому его изречению, воплощают собой высшее могущество. Весьма характерная норма полисной этики сформулирована Питтаком так: «Повелевай не прежде, чем сам научишься повиноваться». Сохранилась еще и такая сентенция Питтака: «Совершивший преступление в пьяном виде должен понести наказание вдвойне». По актуальности звучания этого суждения хорошо видно, что правосознание в рассматриваемое время было далеко не архаичным. Не менее выразителен в этом плане и афоризм Пери- андра: «Не довольствуйся наказанием преступника, а предупреждай преступления». Демократию он считал лучше тирании. Но он хвалил такую демократию, которая похожа на аристократию. К Периандру восходит и следующее изречение: «Употребляй законы старые, а зелень молодую». Смысл этого афоризма, судя по всему, состоял не только в восхвалении стабильности закона, но и в характерном для тогдашних сторонников аристократии почтении к стародавним законам. Значительная часть сентенций Пе- риандра была посвящена утверждению нравственных основ человеческих действий и поступков, в том числе и применительно к сфере полисной жизни. Этот аспект политической проблематики в дальнейшем был в центре внимания Сократа и его последователей, особенно Платона. В числе «семи мудрецов» фигурировал и Солон (ок. 638—559 гг. до н. э.) — знаменитый афинский государственный деятель и законодатель. По своему имущественному положению, занятиям и складу жизни Солон относился к средним слоям афинского населения. По некоторым сведениям он одно время занимался торговлей, много путешествовал и был хорошо осведомлен о нравах, порядках и законах в других странах. Солон пользовался большой популярностью и авторитетом среди сограждан и за пределами родного полиса. По происхождению и по известности Солон, по словам Аристотеля (Афинская полития, 5, 3), принадлежал «к первым людям в государстве». В обстановке острой политической борьбы между афинским демосом и знатью, между богатыми и бедными, должниками и кредиторами Солон оказался той компромиссной фигурой, которой одинаково доверяли борющиеся стороны. Он был избран первым архонтом и наделен широкими полномочиями «посредника» между враждующими силами, «устроителя» полисного порядка и законодателя. Взяв государственные дела в свои руки, Солон издал новые законы (в 594 г. до и. э.) и довольно существенно реформировал социально-политический строй афинского полиса11. Ф. Энгельс отмечал: Солон «открыл ряд так называемых политических революций, причем сделал это вторжением в отношения собственности... В революции, произведенной Солоном, должна была пострадать собственность кредиторов в интересах собственности должников. Долги были попросту объявлены недействительными» 12. Солон произвел отмену частных и государственных долгов — так называемую сисахфию (стряхивание бремени). Упразднив кабалу за прошлые долги, он запретил и на будущее обеспечение ссуды личной кабалой. В соответствии с различием в имущественном положении афинского населения Солон разделил его на четыре класса: пентако- сиомедимнов, всадников, зевгитов и фетов. Представителям первых трех классов был, по законодательству Солона, открыт доступ ко всем государственным должностям, феты могли участвовать лишь в народном собрании и судах. Вновь учрежденный Совет четырехсот (по 100 членов от каждой из 4 афинских фил) в заметной мере подорвал главенствующую роль ареопага, бывшего оплотом аристократии. Правда, и после реформы Солона ареопаг сохранил за собой ряд важных функций (охрану законов, надзор за государственным порядком, суд над заговорщиками и др.). Против тех граждан, которые во время смуты в полисе ведут себя безразлично, мирясь со всем, что происходит, Солон издал особый закон, гласивший: «Кто во время смуты в государстве не станет с оружием в руках ни за тех, ни за других, тот предается бесчестию и лишается гражданских прав» (Аристотель, Афинская полития, 8, 5). Эта мера была, по всей видимости, направлена на политиче скую активизацию средних слоев населения, с помощью которых Солон надеялся нейтрализовать и умерить активность крайних полюсов смуты — верхов и низов. Политической и правовой активности граждан Солон придавал большое значение. Для торжества справедливости следует, как полагал он, устроить дела так, чтобы неправду и несправедливость чувствовал не только сам потерпевший, но и тот, кому непосредственно не было нанесено вреда. Поэтому он предусмотрел в своем законодательстве право каждого желающего выступить истцом за других граждан, потерпевших обиду и несправедливость. Эта идея всеобщей борьбы граждан за установленный в полисе правопорядок была существенным моментом соло- повских представлений о господстве законов в полисной жизни. Государство, по Солону, нуждается прежде всего в законном порядке: беззаконие и междоусобица — наибольшее зло, порядок и закон — самое большое добро для полиса. Характеризуя государственный строй, учрежденный в результате реформ Солона, Ф. Энгельс писал: «Здесь, таким образом, в организацию управления вводится совсем новый элемент — частная собственность. Права и обязанности граждан государства стали устанавливаться соразмерно величине их земельной собственности, и в той же мере, в какой стали приобретать влияние имущие классы, начали вытесняться старые кровнородственные объединения; родовой строй потерпел новое поражение» 3°. Введенная Солоном умеренная цензовая демократия была пронизана идеей компромисса знати и демоса, богатых и бедных. Солон не оправдал надежд борющихся партий. Представители знати были недовольны солоновским отходом от старых порядков и отменой долгов. Демос же жаловался на то, что Солон не произвел передела всего, не уравнял всех в имуществе и правах. «Но Солон,— замечает Аристотель (Афинская полития, 11, 2),— воспротивился тем и другим и, хотя имел возможность, вступив в соглашение с любой партией, достичь тирании, предпочел навлечь на себя ненависть тех и других, но зато спасти отечество и дать наилучшие законы». В своих элегиях Солон, бывший прекрасным поэтом, открыто признавал нежелание потворствовать чрезмерным притязаниям одной стороны в ущерб другой. О своей «срединной» позиции между борющимися силами он говорит: «Я, точно волк, вертелся среди стаи псов» ”. Имея в виду взаимовражду знати и демоса, Солон замечает: «А я меж ними, как на спорном поле столб, стал на меже». В другом месте о своей позиции Солон высказывается так: «Да, я народу почет предоставил, какой ему нужен — Не сократил его прав, не дал и лишних зато. Также подумал о тех я, кто снлу имел и богатством Славился,— чтоб никаких им не чинилось обид. Встал я, могучим щитом своим тех и других прикрывая, И никому побеждать не дал неправо других». Солон признается, что он — противник как тирании и насилия, так и равного права «худых и благородных». Недовольному им демосу Солон замечает, что то, чем благодаря его реформам теперь обладают бедные, они без него и во сне бы не видали. Знати же он напоминает, что другой, окажись на его месте и действуй иными средствами, народа не сдержал бы. Сознанием справедливости избранного им пути и благополучного решения порученного ему соотечественниками трудного дела проникнуты следующие стихи Солона, звучащие и как отчет о проведенных им мероприятиях, и как ответ критикам: «Какой же я из тех задач не выполнил, Во имя коих я тогда сплотил народ? О том всех лучше перед Времени судом Сказать могла б из олимпийцев высшая — Мать черная Земля, с которой снял тогда Столбов поставленных я много долговых, Рабыня прежде, ныне же свободная. На родину, в Афины, в богозданный град, Вернул я многих, в рабство проданных. Кто кривдой, кто по праву, от нужды иных Безвыходной бежавших, уже забывших речь Аттическую — странников таков удел,— Иных еще, в позорном рабстве бывших здесь И трепетавших перед прихотью господ, Всех я освободил. А этого достиг Закона властью, силу с правом сочетав, Итак исполнил все я, как и обещал. Законы я простому с знатным наравне, Для каждого прямую правду указав, Так написал» 32 . Реформы и законодательство Солона вызвали среди афинян разнотолки. Его стали досаждать многочисленными вопросами, касающимися содержания и смысла изданных им законов, которые, по словам Аристотеля (Афинская полития, 9, 2), «не были написаны просто и ясно». Противники демоса полагали, что Солон нарочно сделал законы неясными, чтобы решение дел зависело от народа, преобладающего в суде. Аристотель отвергает эту версию, считая неясность законов Солона следствием того, что «он не умел в общей форме выразить наилучшее» (Афинская полития, 9, 2). В обстановке разгоравшихся споров вокруг данных им законов Солон-законодатель, не желая стать также и истолкователем своих законов применительно к возникающим конкретным случаям и делам, решил покинуть Афины на 10 лет. С афинян же была взята торжественная клятва в течение этого срока хранить данные Солоном законы и не изменять их. Солон полагал, что его личное присутствие и вмешательство в процесс применения и толкования новых законов будет в ущерб их стабилизации, утверждению и точному соблюдению. Свои законы Солон установил на сто лет, т. е. «навечно». Несмотря на смуту среди афинян после отъезда 32 Позицию Солона Эрнст Кассирер определяет следующим образом. По Солону, как и по Гесиоду, право занимает свое незыблемое место в божественном устройстве мира. Рано или поздно наказание восстанавливает необходимое равновесие там, где человеческая злая спесь (гибрис) переступила границы правомерного. Но, согласно Солону, божественное наказание это уже не чума или неурожай, как полагал Гесиод, а нечто, имманентное социальному порядку, его расстройство, вызываемое всяким нарушением права (см.: Cassirer Ernst. Op. cit., S. 13—14). Солона, введенная им умеренная цензовая демократия просуществовала несколько десятилетий. Начиная с 60-х годов VI в. до н. э. власть в Афинах почти на полвека переходит в руки тирана Писистрата13 и его сыновей. Правда, сам Писистрат, по оценке Аристотеля, правил «с умеренностью и скорее в духе гражданского равноправия, чем тиранически» (Афинская полития, 16). При его сыновьях правление стало суровым и жестоким. После низвержения тирании Писистратидов Клисфен в 509 г. до н. э. более основательно, чем Солон, в духе демократии реформирует социально-политический строй Афин. В дальнейшем, в период греко-персидских войн, «в течение по крайней мере семнадцати лет» (Аристотель, Афинская полития, 25), в Афинах у власти оказываются сторонники аристократии. Но уже реформами Эфиальта (462 г. до н. э.) были отняты важнейшие функции у ареопага и сделаны новые решающие шаги по пути дальнейшего усиления демократии. Позиции демоса еще более существенно укрепляются при Перикле, который в 450—429 гг. до н. э. был ведущим государственным деятелем и популярным вождем демоса. В условиях Пелопоннесской войны дважды (в 411 и 404 гг. до н. э.) в результате олигархических переворотов лишь на несколько месяцев к власти в Афинах приходят противники демократии. Но после временной неуда чи афинский демос успешно восстанавливает свою власть. В своем обзоре политических преобразований в афинском полисе Аристотель (Афинская полития, 41, 2) замечает, что именно с реформ Солона «началась демократия».