Четырехтомная «История США» была задумана как труд, освещающий развитие американской нации от основания первых английских колоний в Северной Америке и до начала 80-х годов нашего столетия. Преследовалась цель дать по возможности полное представление об историческом пути буржуазного общества в США, последовательных стадиях его эволюции — от становления капиталистических отношений и революционной войны за независимость до превращения США в цитадель империализма, его метрополию, заявившую о своих притязаниях на мировую гегемонию и объявившую зоной своих, «жизненных интересов» целые регионы и континенты. Исследуя общие закономерности и особенности социально-экономической истории США, различные аспекты их внутренней и внешней политики, материальной и духовной культуры, авторы стремились решать эту многомерную научную проблему прежде всего путем раскрытия роли народных масс в судьбах страны, путем проникновения в диалектику классов и классовых отношений, дающую единственно подлинное и свободное от искажений выражение сложных и противоречивых тенденций общественного развития. Важнейшее методологическое значение в этом смысле имела мысль В. И. Ленина, который отмечал: «Мы полагаем, что об исторических событиях надо судить по движениям масс и классов в целом, а не по настроениям отдельных лиц и группок» 1. Требование научного анализа всего комплекса явлений и процессов, относящихся к предмету исследования, диктовало вместе с тем строгий учет главных факторов (как объективных, так и субъективных), определяющих реальные условия социального бытия масс, которые «могут развивать (или, наоборот, парализовать) самостоятельную и сознательнуЕО деятельность этих творцов истории» 2. Предпринимая попытку создания многотомного обобщающего труда по истории США, его авторы исходили из того, что само переживаемое нами время со свойственными ему революционными сдвигами, противоречиями и нарастающей в силу обостряющихся общечеловеческих проблем тенденции к взаимозависимости, взаимосвязанности стран мирового сообщества3 делает во всех отношениях актуальным осуществление поставленной задачи. Авторы руководствовались также убеждением, что углубленное рассмотрение панорамы истории американского общества с позиций марксизма-ленинизма — подлинно научного мировоззрения — необходимо не только специалистам-историкам, но и широким кругам читателей, стремящимся основательнее понять природу и характер явлений и процессов в жнзни современных Соединенных Штатов, протекающих в условиях обостряющегося общего кризиса капитализма и новой фазы в соревновании двух общественно-политических систем. Многие 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 22, с. 85. 2 Там же, т. 2, с. 540. 3 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986, с. 7, 21. 706 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 707 ведущие тенденции во внутренней и внешней политике государственно-монополистического капитализма США, в экономике и сфере духовной жизни американского общества, свойственных ему классовых и национальных отношениях уходят корнями в прошлое, вырастают из прошлого образуя с ним подчас единое, нерасторжимое целое. Исторический анализ позволяет составить более точное представление о динамике американского капитализма как системы и в рамках последовательно сменяющих друг друга фаз, ступеней развития — от самых ранних до современных. Развиваясь изначально в благоприятных условиях и захватив после первой мировой войны лидирующее положение среди капиталистических стран, капитализм США удерживал его благодаря превращению в центр финансовой эксплуатации остального капиталистического мира, благодаря огромным прибылям, давшим возможность вести массовое обновление основного капитала, рационализировать производство. Вторая мировая война позволила Соединенным Штатам не только преодолеть последствия разрушительной «великой депрессии», но и выдвинула их на роль страны, не имеющей равных по экономическому потенциалу конкурентов в мировом капиталистическом хозяйстве. Однако в 70-е годы американская гегемония в капиталистическом мире была поставлена под вопрос. Переплетение кризисных явлений в экономическом развитии США с конца 60-х годов и усиление позиции их конкурентов не означали, что экономика США утратила способность к росту и даже в отдельные периоды к весьма значительному увеличению темпов этого роста. Последние десятилетия показывают, что американский капитализм в широких размерах овладевает достижениями научно-технического прогресса, использует новые формы международного разделения труда, форсирует радикальные структурные сдвиги в производстве. Однако все свидетельствует о том, что определяющим в его общеисторической динамике является движение через обострение глубинных противоречий (и прежде всего антагонизма между трудом и капиталом, между монополиями и обществом) к закату. Изучение социально-классовой структуры американского общества в процессе ее изменений и истории классовой борьбы в цитадели капитализма еще раз подтверждает тот фундаментальный факт, что взгляд на это общество, практически доминировавший в буржуазном сознании США в 40—50-е годы и утверждавший иллюзию неограниченной способности американского капитализма устранить перегородки между классами и поддерживать всю иерархическую систему «социального порядка» в стабильном состоянии, не имеет под собой никакого основания. Этот вывод подтверждают и действительные тенденции развития американского капитализма в новых условиях компьютеризации и внедрения информационных систем. Жизнь опровергает утопии буржуазной апологетики о возможности трансформации американского капитализма в некое идеальное состояние, где агентом «социальных изменений» будет техника и где будет устранена сама почва для столкновений и конфликтов в системе классовых отношений. Классовые противоречия буржуазного общества и США не только никуда не исчезли, но напротив, все обостряются. В основе этого неустранимого процесса — расширение сферы капиталистической эксплуатации, связанной с эгоистическим использованием капиталом достижений научно-технического прогресса. Еще события XIX в. показывали, что американский капитализм в своих притязаниях на преобладающее влияние в Западном полушарии воспринял многое из принципов системы рабства, длительное время существовавшей в США и наложившей серьезный отпечаток на все стороны развития американского общества. Естественная тенденция рабовладельческой системы к экспансионизму проявлялась, по словам известного историка-марксиста Г. Аптекера, всегда сильно и определенно. «Она способствовала,—писал он,—ускорению войны с Мексикой в 1840-е годы— войны мало популярной за пределами южных штатов. Намного позднее она привела к пиратским нападениям на Никарагуа, к заявлению трех американских дипломатов в Европе, что Куба должна принадлежать Соединенным Штатам, а не Испании; к финансировавшейся американским правительством морской экспедиции через Амазонскую долину Бразилии с целью определить возможности ее превращения в базу обширной рабовладельческой империи» 4. Перефразировав слова К. Маркса, можно сказать, что расширение с опорой на силу внешнеполитической экспансии США сделалось признанной целью их национальной политики в эпоху империализма. Война против Испании была только началом, открыв качественно новый этап американской экспансии в военное и мирное время путем экспорта капитала й бесцеремонного вмешательства во внутренние дела других стран на всех континентах, путем открытых захватов и слегка закамуфлированных под миссию «свободы» интервенционистских акций, путем широкой неоколониалистской политики и подавления национальною духовного наследия суверенных народов поделками американской «массовой культуры». Мессианство — характерная черта идеологии правящих кругов США, выражающая веру в историческое предназначение Америки, в непогрешимость и абсолютную правомерность их экспансионистских устремлений, накладываясь на природу империализма, воплотилось после второй мировой войны, как отмечается в новой редакции Программы КПСС, в политику гегемонизма, диктата, навязывания неравноправных отношений с другими государствами, поддержки репрессивных антинародных режимов, дискриминации неугодных США стран5, сделавших выбор в пользу независимости и коренных социальных преобразований. Нельзя не видеть также, какое сильное негативное воздействие на развитие буржуазной демократии США имели институт рабства, расизм во всех его проявлениях, культ богатства и наживы, засилье двухпартийной системы и весь комплекс условий, внутренних и внешних, материальных, правовых и идеологических, благоприятствующий стремительному возвышению олигархических группировок крупного капитала, всегда ставивших свои узкокорыстные интересы превыше всего, включая и интересы собственного народа. Развитие государственно-монополистического капитализма в США после второй мировой войны, сопровождаясь интенсивным процессом бюрократизации, в особо значительных размерах вело к извращению и фактическому отказу от принципов, провозглашенных в конституции США. Этому, в свою очередь, способствовало последовательное сужение реальных прав и свобод американских тружеников, выхолащивание традиционных нормативных актов за счет возвышения 4 Aptheker H. The Unfolding Drama. N. Y., 1979, p. 89. 5 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза, с. 132. 6 708 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 709" плутократии и облеченного буржуазией охранительными функциями разветвленного механизма контроля за поведением американцев и их образом мыслей. Если без познания прошлого нельзя понять современности, то не менее верно и другое: современность помогает постижению многих явлений и процессов прошлого (притом не только близкого, удаленного от текущих событий на кратчайшую историческую дистанцию, но нередко бывает и самого далекого). Так, рассмотрение современных идеологических установок и гегемонистского курса правящих кругов США позволяет лучше судить, где лежат истоки перехода к широкомасштабной экспансии монополистического капитала США на мировой арене и милитаризации внешней политики Вашингтона. То же можно сказать и в отношении опыта широкого антивоенного движения, ставшего приметной чертой американской действительности нашего времени. Знание его сильных и слабых сторон может служить ключом к пониманию природы сложных и многообразных импульсов, способствовавших зарождению в конце XIX в. традиции антиимпериализма в общедемократическом движении США. «История США» хронологически завершается 1980 г. Чем было последнее пятилетие для Соединенных Штатов? Каково его место в истории страны? Как преломились в событиях 80-х годов ведущие тенденции экономического, социально-политического и духовного развития США, генезис которых прослеживается еще на стадии перехода от капитализма свободной конкуренции к монополистическому капитализму и тесно связан с обострением всех противоречий буржуазного общества после второй мировой войны? Обоснованность такой постановки вопроса очевидна, коль скоро функцией исторического исследования является установление с опорой на открытые марксизмом объективные закономерности движения общества реальной причинно-следственной связи между событиями, этими составляющими продолжающихся процессов, пронизывающих как предшествующие состояния, так и настоящее. Вот почему, не предвосхищая конкретного анализа последнего периода, представляется все же целесообразным осветить в общих чертах основные тенденции в историческом развитии Соединенных Штатов Америки первой половины 80-х годов. В экономике страны, подтверждая циклический характер ее развития, после фазы неустойчивого роста второй половины 70-х годов, с весны 1980 г. начался новый кризис, который по своим последствиям оказался едва ли не самым глубоким за весь послевоенный период. Падение производства продолжалось вплоть до декабря 1982 г., а снижение производства в целом составило 12,4%. Самые серьезные потрясения настигли автомобильную промышленность (здесь выпуск продукции сократился на 61%), черную и цветную металлургию (на 50%), производство бытовых приборов (на 30%) и т. д. Вследствие двух тяжелых экономических кризисов (1973—1975 гг. и 1980—1982 гг.) среднегодовые темпы роста промышленного производства в 1974—1982 гг. составили всего 0,7% против 4,7% в 1951-1973 гг.6 Фаза подъема наступила в момент, когда ведущие американские бур- 9 Современный капитализм: Социально-экономический справочник/Под общ. ред. А. Г. Милейковского. М., 1985, с. 245. жуазные экономисты констатировали «самоочевидное интеллектуальное-и политическое банкротство обеих главных политических партий» 7 — их попыток справиться со стагфляцией, которая, как отмечалось в президентском послании о положении страны (1984), «ослабила дух страны и подорвала ее богатство» 8. По темпам прироста промышленного производства США довольно быстро снова вышли на одно из первых мест в. капиталистическом мире. В 1983 г. доля США в капиталистическом промышленном производстве возросла и составила 36,7%. Заметно укрепила свои позиции американские транснациональные корпорации, чьи прямые зарубежные капиталовложения в 1983 г. увеличились до-226,2 млрд. долл.9 Оживление совпало с углублением «реиндустриализации» (и добавим — частично было вызвано ею), структурной перестройкой экономики, а вместе с тем и с переходом на новые принципы государственно-монополистического регулирования, в наибольшей мере отвечающим интересам крупного капитала. Этот переход выразился в замене модели развития, основанной на кейнсианских методах государственно-монополистического регулирования и социального маневрирования, моделью, ориентированной на резкое снижение уровня государственного вмешательства в хозяйственную жизнь, сокращение невоенных государственных расходов, а также на проведение особого рода финансовой политики.. Суть этой политики состоит в снижении налогообложения имущих слоев и корпораций, отмене правил, регулирующих рост их прибылей, в прямом субсидировании «большого бизнеса» за счет казны и, наконец, почти полном предании забвению антитрестовского законодательства10. Ставя себе в заслугу определенное улучшение основных показателей хозяйственного развития США после 1983 г., республиканцы прибегали к игре на контрастах. Указывалось, в частности, что 70-е годы были «десятилетием растущих проблем и ослабления уверенности», в то время как правление «великой старой партии» якобы «изменило американскую историю» 11. Опровержением этого наигранного оптимизма служат экономические данные и сделанные на их основании многими авторитетными: американскими экспертами выводы, учитывающие развитие долговременных тенденций. И в самом деле, республиканцы обещали избавить федеральный бюджет от дефицита уже в 1984 финансовом году. Вместо этого США столкнулись с эскалацией бюджетного дефицита (1980 г.—80 млрд. долл.; 1985 г.— свыше 200 млрд. долл.) 12, что никогда не являлось признаком здоровья экономики. В мае 1985 г. США установили еще один «рекорд»: впервые после 1914 г. в результате постоянного роста торгового дефицита они вновь стали страной-должником. Дефицит торгового баланса в 1985 г. составил 150 млрд. долл.13 За этим стоит резкое сокращение американского экспорта — еще одно свидетельство неблагополучия, готового в любой момент взорваться неконтролируемыми для США осложне- 7 Rostow W. W. The Barbaric Counter-Revolution. Cause and Cure. Austin, 1983, p. 51- 8 Цит. по: США — экономика, политика, идеология, 1984, № 5, с. 63. 9 Там же, 1985, № 10, с. 17, 18. 10 Political Affairs, 1984, Маr., р. 8, 9. 11 США — экономика, политика, идеология, 1984, № 5, с. 63. 12 Washington Post, 1985, July 30, p. 118. 13 Правда, 1986, 12 мар. 711 710 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ниями на международном валютном рынке со всеми вытекающими отсюда последствиями. Множество опасностей таит в себе и быстрое увеличение за последние годы государственного долга США. К началу 1986 г. в первую очередь из-за щедрых расходов на гонку вооружений и предоставления крупных налоговых льгот монополиям он достиг астрономической цифры — 2,08 трлн. долл. (в начале 80-х годов — 935 млрд. долл.) 14, т. е. около половины ВНП. Это означает, что Соединенные Штаты живут не по средствам, в долг, а между тем расчеты на то, что снижение налогов вызовет бурный экономический рост, не оправдались. Такое положение вызывает тревогу у некоторых ведущих экономистов США разных направлений, несмотря на внешнее улучшение положения дел и радужные правительственные прогнозы 15. Наиболее полное воплощение и идеологическое обоснование экономическая политика республиканской администрации получила в принятом по инициативе президента Рейгана в 1981 г. законе о налогах в целях экономического оздоровления, в основу которого легли принципы консервативной программы «нового начала для Америки». Само название закона отражало намерение пришедшего к власти правого крыла монополистической буржуазии провести перестройку управления экономикой, своего рода генеральную его ревизию, по масштабам эквивалентную реформам «нового курса», но отличную от них во всем остальном 16. Пугало «правительственного вмешательства» было использовано с тем расчетом, чтобы оправдать усиление эксплуатации трудящихся корпорациями, удвоившими и утроившими свои прибыли, и развязать им руки для борьбы с организованным рабочим движением и более слабыми конкурентами. Неудивительно, что процесс концентрации производства и капитала в форме поглощений и слияний во всех сферах экономики — от банковского дела до сферы услуг и сельского хозяйства — получил дополнительный импульс. Активы 50 крупнейших американских банков выросли с 1971 по 1982 г. в 4 раза —с 314 млрд. до 1358 млрд. долл.17, причем одним из источников роста финансового могущества крупнейших банков за последние годы стало банкротство их более мелких «сородичей» (в 1970 г. в США прекратило существование 10 банков, в 1983 г.— 48, а в 1985 г.-120 18). «Сверхконцентрация» экономической мощи в руках все более сужающейся прослойки общества, контролирующей источники национального богатства страны, ее ресурсы, а вследствие этого и подчинение государственной машины монополиям, зашла необычайно далеко 19. Этому процес- 14 Там же, 17 мар. 15 П. Уолкер — председатель Федеральной резервной системы заявил в конце 1985 г.: «Сегодня мы можем позволить себе роскошь быть озабоченными в отношении буквально всего» (Newsweek, 1986, Маr., 3, р. 37). Дж. Гэлбрейт высказался еще более определенно, указав на параллель между 20-ми годами и нынешним со стоянием экономики США, а также на сходство в подходе к ней президентов К. Ку- лиджа и Р. Рейгана. В основе этого подхода, сказал Гэлбрейт, лежит идея о том, «что все идет превосходно» (Ibid.). 16 Leuchtenburg W. E. In the Shadow of FDR. From Harry Truman to Ronald Reagan. Ithaca; London, 1985, p. 209—235. 17 Современный капитализм, с. 124. 18 Newsweek, 1986, Маг. 3, p. 37. 19 Мироу К., Маурер Г. Паутина власти: Международные картели и мировая поли тика. М„ 1984, с. 382. ЗАКЛЮЧЕНИЕ су содействовало то особое место, которое заняли в структура американского бизнеса фабриканты оружия, извлекшие максимум выгоды из исключительно благоприятной для них обстановки внутри страны после победы консерваторов. Их благополучие и виды на наверстывание «потерянного» за минувшее десятилетие, прошедшее под знаком поражения во Вьетнаме, поддерживались выдвинутой новой администрацией программой «довооружения» в целях достижения военного превосходства над СССР. «Перманентная военная экономика», о чем писал в 50-х годах Р. Миллс и что многими долгое время воспринималось всего лишь как обычная метафора, стала общепризнанным явлением хозяйственного развития США. Приведем лишь некоторые данные. С конца второй мировой воины и до прихода к власти Р. Рейгана (1945—1980) Соединенные Штаты затратили на военные приготовления 5.2 трлн. долл. (в ценах 1980 г.) 20, В соответствии с программой «довооружения», предложенной президентом Рейганом, США собирались добавить к этой цифре около 2 трлн. долл. в 1981-1986 гг.21 Обращает на себя внимание тревожный факт стремительного, буквально скачкообразного увеличения ассигнований на гонку вооружений в условиях, когда экономика США погружалась в кризисное состояние, испытывая одновременно влияние структурных диспропорций, огромного государственного долга, роста дефицита федерального бюджета и платежного баланса и т. д.22 В 1980 г. ассигнования Пентагону составили 141 млрд. долл., в 1984 г.—в 2 раза больше, а в 1986 финансовом году ему отпущено 302,5 млрд. долл.23 С 1980 по 1985 г. ассигнования на военные НИОКР увеличились в США на 250%, тогда как на науку в целом — лишь на 75% 24. Это означает, что около трети бюджетных ассигнований шло на подготовку войны. Минуло время, когда стыдились признавать, что гонка вооружений, помимо преследуемых внешнеполитических «выгод» (всегда речь шла прежде всего о достижении военного' превосходства над СССР и подрыве его экономики), сулит еще и обеспечение экономической стабильности в самих Соединенных Штатах: в ряде ведущих отраслей выполнением таких заказов было занято до 40—50% рабочей силы. Беспрецедентную в условиях мирного времени эскалацию военного бюджета в первой половине 80-х годов в Соединенных Штатах стали называть самой крупномасштабной за весь период после второй мировой войны переброской федеральных ресурсов с гражданских на военные цели25. Но военные заказы на новейшее вооружение обернулись не только золотым дождем для военно-промышленного комплекса, испытывавшего беспокойство за свои прибыли в период разрядки, но и дальнейшей концентрацией политического могущества в руках у альянса милитаристских группировок, в котором (что само собой разумеется) решающее слово принадлежит военно-промышленным концернам. 20 Boorstein E. What's Ahead?.. The USA Economy. N. Y., 1984, p. 24. 21 Правда, 1983, 27 июня. 22 Экономический цикл в США (70 — начало 80-х годов)/Отв. ред. Р. М. Энтов. М., 1985, с. 58. 59. 23 Правда, 1986, 15 мар. 24 Коммунист, 1986, № 6, с. 91. 25 Бугров Е. В. Военно-промышленный комплекс США — угроза миру. М., 1983, с. 4. 26 712 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 713 Говоря об изменениях в структуре современного государственно-монополистического капитализма в США, важно иметь в виду, что тесные контакты Пентагона и других правительственных ведомств с их крупнейшими поставщиками военного снаряжения привели к превращению частной военной индустрии в сектор американской экономики с особо высоким уровнем монополизации, к перерастанию их взаимоотношений в нерасторжимое партнерство, отличающееся особой устойчивостью и многообразием связей, а также масштабностью взаимодействия в производственной, научно-технической, финансовой, административно-организационной и других областях. Рост этой сферы «финансового процветания», достигаемый за счет постоянного прилива государственных средств, имеет своим следствием распространение опасного социально-психологического синдрома, питающего настроения в пользу расширения военного производства и поддержания международной напряженности. Легко понять, что в этих условиях процесс приспособления политики Вашингтона к узкокорыстным интересам военно-промышленного комплекса приобретает черты качественно нового явления. Суть его, как признает «Нью-Йорк таймc», выражается в том, что влияние милитаризма на обстановку внутри страны «возросло сверх самых худших ожиданий» 26. Джером Визнер, крупнейший американский ученый и бывший советник президента Кеннеди по научным вопросам, полагает в связи с этим, что речь должна уже идти не о локализации злокачественного роста бизнеса на орудиях смерти, а о предотвращении общего заражения национальной культуры. «Сейчас уже,— писал он,— вопрос стоит не о контроле над военно-промышленным комплексом», а «скорее о том, чтобы не дать Соединенным Штатам превратиться в страну полностью милитаризованной культуры» 27. Рост экономического и политического могущества крупнейших американских монополий прямым образом сказался на сдвигах в соотношении классовых сил. Опираясь на постоянную поддержку правительства, монополистический капитал в изменившейся для него в благоприятную сторону общественной атмосфере предпринял широкое наступление на экономические позиции трудящихся и на их социальные права. Это выражается и в прямом диктате, ликвидации уступок, сделанных в предшествующие периоды под нажимом массового рабочего движения, и во внедрении новых, все более изощренных методов и форм эксплуатации наемного труда. Ярким примером того, как сводятся на нет добытые в трудной борьбе успехи рабочих в сфере их экономических прав, является быстрое размывание системы страхования по безработице. Так в 1958 г. страховку получали 54% безработных, в 1975 г.—43, в 1982 г.—33, а в конце 1983 г.— 23% 28. Характеризуя сложившуюся ситуацию в области социальных прав, Г. Холл писал: «Терпит неудачи борьба за гражданские права и равенство, за интеграцию в школах и улучшение жилищных условий, за избирательные права и „положительные действия"»29 (т. е. за систему мер, с помощью которых можно смягчить последствия расовой дискриминации черных и цветных граждан США). В целом в социальной области на всех практически уровнях более гибкий лпберально-реформистский курс, направленный на достижение «социального компромисса», уступил место (в который раз!) жесткому курсу в плане выбора приемов и методов решения всего комплекса обостряющихся проблем американского капитализма на его нынешней стадии. Предпочтение отдается формуле «равенства возможностей», пресловутой «твердости», бесцеремонному отказу считаться с рецептами буржуазного реформизма, грубому и циничному нажиму в отношении тех передовых общественных сил, которые противостоят этой политике. Так реализуется в условиях современных Соединенных Штатов характерная тенденция в развитии внутренних противоречий капиталистического мира, проявляющаяся в давлении «реакции по всем линиям — во внутренней и внешней политике, экономике и культуре, в использовании достижений человеческого гения» 30. Администрация Рейгана в течение первого срока пребывания у власти, воспользовавшись разочарованием широких слоев населения в результатах предшествующей деятельности федерального правительства и конгресса, осуществляла весьма далеко идущие контрреформы в социальной области. Действуя в русле тех установок, которые были выдвинуты идеологами крупного бизнеса на рубеже 70—80-х годов, она подвергла радикальному пересмотру (в целях полной ликвидации или сокращения) свыше 200 доставшихся «в наследство» от прежних времен социальных программ. Сократилась доля социальных расходов в ВНП31. Сдвиг вправо во всей социальной политике господствующего класса проявился и в том массированном наступлении, которое, скоординировав свои усилия, повели на опорные позиции рабочего движения монополистический капитал и правительство. Никогда еще с момента принятия закона Тафта—Хартли профсоюзы США не сталкивались со столь тотальными, расчетливо спланированными и пропагандистски подготовленными подрывными действиями против самих устоев их существования с использованием правительственных служб, судебной системы и законодательной власти. В результате под угрозу была поставлена не только возможность профсоюзов с достаточной эффективностью представлять экономические интересы организованных в них рабочих, но и перспектива сохранения реального права трудящихся па коллективную защиту от произвола капитала. Непосредственным результатом этого фронтального натиска было заметное снижение уровня организованности рабочего класса и рост материальной необеспеченности многочисленных категорий трудящихся. С 1980 по 1984 г. уровень профессиональной организованности американских трудящихся (сюда не входят сельскохозяйственные рабочие) упал с 23 до 18,8%. К середине 80-х годов 90 млн. американских рабочих оставались вне профсоюзов32, а это означает, что труднее становится бороться против снижения зарплаты, ухудшения условий труда, массовых 26 Цит. по: Правда, 1985, 27 дек. 27 New York Times, 1985, Aug. 12, p. A-17. 28 Проблемы мира и социализма, 1984, № 12, с. 78. Данные американской статистики показывают, что фактически ничего не изменилось и в деле оплаты труда жен щин. Как это было и в 50-х годах, последние получали в 1983 г. за равный труд не более 65% заработной платы мужчин. 29 Проблемы мира и социализма, 1983, № 9, с. 5. 30 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза, с. 13. 31 Попов А. А. Государство «всеобщего благоденствия»? М., 1985, с. 55. 32 Political Affairs, 1985, May, p. 12; 1986, Jan., p. 7. 714 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 715 увольнений и «миграции» предприятий в районы, где нет профсоюзов. Недостаточная массовость профсоюзного движения прямо и косвенно увеличивает тяготы безработицы, которая за последние 4,5 года составляла в среднем почти 9% общей численности рабочей силы. Существующая в США дискриминационная практика и еще невысокая активность профсоюзов в борьбе с ее проявлениями привели к тому, что доля безработных среди цветного населения США в последние 7 лет вдвое и более превышала уровень безработицы среди белых33. От складывающегося в стране соотношения сил между основными антагонистическими классами американского общества зависит и перераспределение доходов внутри его структуры. Последние годы еще рельефнее обнажили ведущую тенденцию в развитии классового расслоения, которую американская буржуазная пропаганда начиная с 50—60-х годов всячески старалась представить утратившей всякое значение путем распространения мифа об «уравнении массового потребления» и о создании социально и политически интегрированного общества без «марксистских классов» и «классовой борьбы». Важнейшие проявления этой тенденции, имеют двоякий характер. С одной стороны, это понижение реальной заработной платы американских трудящихся в 70-е — начале 80-х годов, относительное ухудшение положения американских трудящихся, выражающееся в повышении нормы эксплуатации, катастрофическое снижение доходов фермеров (с 43 млрд. долл. в 1979 г. до 19 млрд. в 1982 г.) 34 , рост числа американцев, чей материальный достаток ниже официально установленной «черты бедности», уменьшение доли социальных расходов в ВНП. С другой — рост капиталистических прибылей, богатства тех немногочисленных семей, которые находятся на вершине социальной лестницы. «Какими бы методами измерения ни пользоваться,— писал журнал "Форчун" в конце 1983 г.,— степень неравенства в доходах между богатыми и бедными американскими семьями возрастает» 35 . Статистика подтверждает этот вывод. Средний доход американской семьи с середины 70-х годов сокращался вплоть до 1983 г. и лишь затем в условиях экономического оживления и подъема начал расти. В 1984 г. он превысил уровень 1980 г., но оставался ниже 1972 г. При этом, как показывают исследования, богатые американцы увеличили свои доходы на 9%, американцы же со средним доходом — на 1 %, а доходы малоимущего населения снизились на 8%. Число бедняков, т. е. тех, чьи доходы находятся ниже «черты бедности», увеличилось на 6 млн.: с 29 млн. (13% всего населения) в 1980 г. до 35 млн. (15,2%) в 1984 г.36 Один процент самых состоятельных семей Америки «владеет богатствами, почти в полтора раза превышающими совокупное богатство 80 процентов семей, находящихся в нижней части имущественной пирамиды» 37. «Прогресс» социального неравенства за последние годы проявился в росте многомиллионной армии бездомных людей, упадке городских кварталов, где проживают малоимущие семьи, умножении массовых выселе- 33 Коммунист, 1984, № 14, с. 91, 92. 34 Political Affairs, 1985, May, p. 38. 35 Цит. по: США — экономика, политика, идеология, 1984, № 4, с. 16. 36 Коммунист, 1984, № 14, с. 95; США — экономика, политика, идеология, 1985, № 5, с. 57. 37 Цит. по: Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза, с. 14. ний, в городах-«призраках» с почти полностью безработным трудоспособным населением, ставшим жертвой «реиндустриализации», в разорении фермерства, в сохранении фактически бесправного положения национальных меньшинств, новой вспышке расизма как в форме полицейских погромов, так и в более «утонченном» виде. О том же свидетельствуют растущая преступность, снижение уровня образования в школах, где учатся дети из малоимущих семей. Авторитетная негритянская организация Национальная городская лига в докладе «Положение черной Америки— 1986» констатирует: «...бедность и безработица среди негров находятся на самом высоком уровне с начала 60-х годов... По-прежнему широко распространена расовая дискриминация, воедино сочетающаяся с классовым гнетом... В стране все еще упорно сохраняется сегрега-ция...»38. Мартин Лютер Кинг мечтал «взойти на гору», с которой он увидел бы Америку расового равенства и социальной справедливости. Эта мечта остается недостижимой, причем речь идет не только о черных американцах. Опубликованный в начале 1986 г. доклад Гарвардского университета и специальной исследовательской группы врачей констатирует, что по крайней мере в половине американских штатов существуют «очаги голода», их становится все больше. По этим данным, в 1985 г. примерно 20 млн. американцев хронически недоедали. Даже Белый дом вынужден был признать, что «в войне с бедностью в Америке победила бедность» 39. Социальный опыт последних лет оказал противоречивое воздействие на развитие рабочего и массового демократического движения. Груз антикоммунистических предрассудков, ежечасно воссоздаваемых пропагандистской машиной монополий, подъем консервативных, националистических настроений и скоординированная антипрофсоюзная политика предпринимателей и правительства создали дополнительные трудности для деятельности левых, прогрессивных сил. Продолжает сказываться и то, что значительная часть трудящихся поверила в пропаганду правых о возможности решения накопившихся острейших социально-экономических проблем на основе той программы, которую выдвинуло консервативное крыло республиканской партии. Маневры правительства, встревоженного приобретшим в начале 80-х годов широкий размах антиядерным движе-нием в США и странах Европы, в сочетании с политикой репрессий в какой-то момент привели к снижению уровня массовых антивоенных выступлений, к организационной разобщенности антимилитаристских, антиимпериалистических сил. Однако реакции, маскирующейся под «стопроцентный» патриотизм и проповедующей «миролюбие» через наращивание военной мощи, не удалось достигнуть всех поставленных ею целей. Объективная логика событий, проявление тяжелых социальных пос-ледствий научно-технического прогресса в условиях перестройки капиталистической экономики, ударяющих по жизненным интересам самых разных слоев трудящихся, наконец, более основательное осознание организованным рабочим движением и массами его рядовых членов того, что несет им засилье политической реакции,— все это активизирует силы сопротивления в рабочем классе. Растет авторитет и влияние Компартии, 38 Цит. по: Правда, 1986, 29 янв. 39 Там же, 14 февр.; People's Daily World, 1986, Aug. 12. 40 716 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 717 мужественно ведущей борьбу со всеми проявлениями апатии и пораженчества. Новый импульс получила животворная тенденция, воплощенная в движении рядовых членов профсоюзов, в возросшей боеспособности местных отделений профсоюзов и их территориальных объединений (в городах и штатах), в постановке (хотя и не всегда последовательной) многими профсоюзами и их руководителями с классовых позиций вопроса о сути нынешней внутренней и внешней политики США40. По ряду ключевых проблем экономики и политики меняется в позитивном плане позиция АФТ—КПП: сказывается давление снизу в пользу отказа от обезоруживающей профсоюзы концепции «классового партнерства». Боевые традиции классовой борьбы американского пролетариата были продолжены манифестациями против антирабочей политики администрации в День солидарности, проведенный профсоюзами в сентябре 1981 г. Признаком осознания необходимости для профсоюзов играть более самостоятельную роль в национальной политике было беспрецедентное решение руководства АФТ—КПП в преддверии президентских выборов 1984 г. поддержать собственного кандидата (в данном случае У. Мондейла), хотя съезд демократической партии еще не сделал свой выбор 41. Отражением нарастающих прогрессивных тенденций в профдвижении были активизация стачечной борьбы, а также содержание и тон дискуссии проходившего в октябре 1985 г. очередного съезда АФТ—КПП. Форум профсоюзного руководства заявил об оппозиции антирабочей политике республиканской администрации и выразил осуждение деятельности ультраправых сил в стране. Резолюции, принятые съездом, обнаружили четкую антимонополистическую направленность. Делегаты, представлявшие более половины членов АФТ—КПП, поддержали идею замораживания ядерных вооружений. Эта линия получила подтверждение в последующих решениях руководящих органов профсоюзного движения 42. Кумулятивное действие наметившихся сдвигов в рабочем движении с разной силой ощущалось в деятельности многочисленных демократических организаций, представляющих ту часть широкой американской общественности, которая выступает за мир и социальный прогресс, против милитаризма, угрозы ядерной войны, правой опасности и наступления на социальные завоевания трудящихся. Потенциал этих новых движений на уровне «корней травы», охватывающих широкие массы людей во всех пластах американского общества, вплоть до самых глубинных, огромен и, как показывает опыт истории, способен обеспечить реальный вклад в достижение общественного прогресса. Было бы неверно, однако, недооценивать имеющиеся трудности, хотя динамика борьбы за демократические альтернативы указывает на поступательный характер развития, на возможность формирования новых коалиций антимонополистической, агти-империалистической ориентации. Ярким примером может служить многомиллионная манифестация в поддержку бедняков и бездомных, названная «Рука об руку через Америку», состоявшаяся в конце мая 1986 г. Говоря о внешнеполитическом курсе Вашингтона после прихода к власти в 1980 г. республиканцев, нельзя не видеть связь между обострением внутренних противоречий государственно-монополистического капитализма и решимостью реакционно настроенных кругов господствующего класса США искать выход из многочисленных кризисных ситуаций на путях форсирования милитаризации экономики и подчинения национального политического мышления имперским амбициям. Важнейшее значение имело и изменение в соотношении сил в мире, характерные черты которого определились в 70-х годах, когда стало ясно, что империализм утратил перевес сил над социализмом. «Историческим достижением социализма,— отмечается в новой редакции Программы Коммунистической партии Советского Союза,— явилось установление военно-стратегического паритета между СССР и США, Организацией Варшавского Договора и НАТО. Оно упрочило позиции СССР, стран социализма и всех прогрессивных сил, опрокинуло расчеты агрессивных кругов империализма на победу в мировой ядерной войне. В сохранении этого равновесия — серьезный фактор обеспечения мира и международной безопасности» 43. В числе главных факторов должны быть названы успехи социализма в экономическом соревновании с капитализмом. Доля социалистических стран в мировом производстве за последние 25 лет увеличилась с 36 до 40%, а объем промышленного производства в СССР вырос с 30 до 80% уровня США. В 1963 г., по данным международных экспертов, доля государств социалистического содружества в мировой условно чистой продукции обрабатывающей промышленности составляла 15,2, а в 1984 г.—уже 24,9%. За этот же период доля промышленно развитых капиталистических стран сократилась с 77 до 63,5%. К середине 80-х годов динамично развивающиеся страны социалистического содружества обеспечивали более половины прироста всемирного индустриального потенциала 44. Все более серьезное сопротивление встречает гегемонистский курс американского империализма со стороны народов освободившихся стран. Процесс социально-экономических преобразований в жизни народов, составляющих большинство человечества и полных решимости отстоять право самим, без вмешательства извне решать свою судьбу, приобрел необратимый характер. Борьба народов, которые еще вчера в Вашингтоне рассматривали как некие «неодушевленные» объекты империалистического грабежа, смыкаясь с общей антиимпериалистической борьбой, с конца 70-х — начала 80-х годов поднялась на новую ступень. Демократический процесс ширится, углубляется, подрывая позиции США и скомпрометированных связями с ними социально-классовых сил. Наконец, нельзя не отметить и возникшие новые осложнения в системе взаимоотношений трех основных центров современного империализма — США, Западной Европы и Японии. Изменения в балансе сил и здесь обнаружили весьма неблагоприятную тенденцию для гегемонистских устремлений американского капитализма. В Политическом докладе Центрального Комитета КПСС XXVII съезду Коммунистической партии Советского Союза констатируется: «Экономическое, финансовое, технологическое превосходство над ближайшими конкурентами, которым США располагали вплоть до конца 60-х годов, подверглось серьезному испытанию. Западной Европе и Японии удалось кое в чем потеснить американ- 40 Daily World, 1986, Маг. 27, p. 4-D, 7-D, 13-М. 41 США — экономика, политика, идеология, 1984, № 5, с. 24, 25. 42 Political Affairs, 1986, Jan., p. 5—17; Daily World, 1986, Mar. 6, p. 17-D. 43 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза, с. 127. 44 Коммунист, 1986, № 7, с. 95. 45 718 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 719 ского патрона. Они бросают вызов Соединенным Штатам и в такой традиционной сфере американской гегемонии, как новейшая техника» 45. Сталкиваясь с ужесточением внешнеэкономической конкуренции, правящая олигархия США испытывает ностальгию по прошлому, когда она не ощущала тревоги относительно монопольного положения своей страны на мировых рынках, а американские товары служили в качестве мирового стандарта. Ответ на многие проблемы, поставленные развитием внутренних и внешних противоречий американского империализма, дальнейшим углублением общего кризиса капитализма, администрация Р. Рейгана и активно поддерживающие ее консервативные и правые силы увидели в возврате к военно-силовой политике и к пресловутой доктрине «американской исключительности». Обосновывающая превосходство «американской системы» и объявляющая врагами Соединенных Штатов все государства, которые не разделяют подобного убеждения, эта доктрина давала в руки реакционных сил, мечтавших о социальном реванше в глобальном масштабе, сильнодействующее средство для культивирования в стране шовинистических настроений и подавления рационального суждения в отношении полицентризма мирового сообщества, чувства реализма в оценке возможностей США перекроить мир по их образу и подобию. Антикоммунизм и антисоветизм составляют ядро той вновь поднятой на щит политической философии международных отношений, с которой республиканская администрация вышла на мировую арену, бросив вызов идее разрядки, принципам добрососедства и сотрудничества. Тенденция в сторону сползания к новому раунду жесткой конфронтации в советско-американских отношениях, проявившаяся еще в деятельности предшествующей администрации, воплотилась в начале 80-х годов в серии внешнеполитических акций Вашингтона, враждебных Советскому Союзу и демонстративно порывающих со сложившейся в 70-х годах практикой дипломатического диалога и контактов между двумя странами, совместного обсуждения международных проблем на основе признания взаимной заинтересованности сторон в их конструктивном решении. Ради подхлестывания военной истерии в ход был пущен миф о «советской угрозе». «Крестовый поход» против коммунизма и разного рода санкции, объявленные президентом Рейганом, имели, разумеется, своей целью не только устрашение социалистических стран, Советского Союза, они призваны были также служить ширмой для прикрытия вмешательства во внутренние дела стран, внешняя политика которых была неугодна Соединенным Штатам, а также в качестве средства нажима на передовые, прогрессивные силы в несоциалистической части мира, борющиеся с капиталом и выступающие за мир, против войны. Добиваться «крушения коммунизма», способствовать «постепенной эволюции советского строя в сторону его изменения» — такова едва ли не главная цель внешней политики США, как она видится многим американским «ястребам». Их не смущает, что все это звучит в наше время анахронизмом и имеет еще меньше шансов на успех, чем расчеты американских политиков прошлого вроде Р. Лансинга, Б. Колби, Г. Гувера, пытавшихся в первые годы существования Советской страны удушить ее с помощью военной интервенции, дипломатической и экономической 45 Материалы XXVII съездa Коммунистической партии Советского Союза, с. 15. блокады. Уроки истории с трудом усваиваются господствующим классом США. Утверждая о необходимости для США сделать грубую силу средством решения международных разногласий, администрация Р. Рейгана положила в основу своей программы «биполярное видение мира», как его сформулировал еще Г. Трумэн. Социализм, исходя из такой теории существования «двух миров», представляет собой самую большую опасность для цивилизованного мира, «ошибку его эволюции», ради исправления которой хороши и допустимы любые средства. Концепция американского мессианства, идея «богом избранного народа», создавшего последнее убежище «цивилизации и свободы», которые получили широкое хождение в США благодаря целенаправленной деятельности мощной пропагандистской машины правящих кругов, используются для придания видимости законности принципу нанесения «упреждающих ударов» за рубежом якобы в целях «борьбы с терроризмом» либо в порядке «наказания» за действия, которые в Вашингтоне трактуют как направленные против «жизненных интересов» США. Особенно опасный смысл приобрели в этой связи утверждения официальных представителей США о том, что во Вьетнаме американцы утратили «правильную цель» из-за «неправильной» и «слишком боязливой» военной политики. Никогда бесперспективность попыток одной ядерной державы диктовать свою волю всем остальным членам мирового сообщества не выглядела столь очевидной, как в наше время, властно требующее нового подхода к проблемам международных отношений. Тем не менее с первых дней пребывания у власти администрация Рейгана настаивала на своем «праве» единолично (даже без согласования с союзниками), не считаясь с мнением мирового сообщества, принимать решения по важнейшим внешнеполитическим вопросам, затрагивающим интересы других стран, и по собственному выбору использовать имеющиеся в ее распоряжении средства. Игнорируя объективные факторы, действительно обусловливающие нарастание революционных процессов на разных континентах, представляя дело так, будто любые узлы противоречий и региональные конфликты есть порождение соперничества между Востоком и Западом, Советским Союзом и США, Вашингтон бесцеремонно устанавливает, какие правительства «законны», а какие «незаконны», какому Белый дом разрешает остаться у власти, а какое приговорено им к свержению. С приходом в Вашингтоне консерваторов к власти Центральная Америка, Ближний и Средний Восток, многие независимые государства Юга Аф-' рики стали объектом американского экономического и силового давления, прямых вооруженных акций, ультиматумов, тайных подрывных операций. В ряду первых «полем глобального боя» нынешней администрации США с «международным терроризмом и коммунизмом» оказался Сальвадор. Вмешавшись во внутренние дела этой страны, где развернулась борьба восставших масс против продажного олигархического режима, США стали на сторону последнего. С 1981 г. наемная армия Пентагона — никарагуанские «коптрас» — ведет контрреволюционную войну против законного правительства страны. В 1983 г. мир убедился, как далеко может увести официальный Вашингтон интервенционистский 720 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 7,21 синдром, став свидетелем вторжения США на Гренаду и возвращения на штыках американских солдат марионеточных правителей на этот крохотный карибский остров. США используют свою военную мощь против национально-патриотических сил Ливана, стремясь запугать арабские страны, заставить их отказаться от борьбы за справедливое урегулирование конфликта на Ближнем Востоке. С каждым годом расширялось вмешательство американского империализма и во внутренние дела Афганистана в форме поддержки контрреволюционных банд, ведущих необъявленную войну против революционного народа этой страны. США поощряют и акты агрессии расистского режима ЮАР против Анголы, Мозамбика, Зимбабве, других независимых государств в южной части Африки. В сущности, как отмечалось многими наблюдателями, в середине 80-х годов Белый дом провозгласил новую агрессивную внешнеполитическую доктрину, цель которой «узаконить» экспорт контрреволюции. Опаснейшим шагом в реализации доктрины «нового глобализма», полностью игнорирующей общепринятые нормы международного права, были варварские налеты американской авиации на Ливию весной 1986 г. и угрозы повторить такого рода действия против других стран, которые занесены Белым домом в «черный список» пособников «международного терроризма». «Если смотреть на вещи в широком международном контексте,— говорил, имея в виду эти события, Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев,— то преступление против Ливии, как и упорное продолжение ядерных испытаний, нагнетание угроз в отношении Никарагуа нельзя рассматривать изолированно. Все это — проявление общего курса американской администрации, милитаристская, агрессивная направленность которого обнаружилась в эти дни с полной очевидностью» 4б. Линия администрации республиканцев в области военной политики полностью отражала позиции правых сил в стране, добивавшихся для США «активной руководящей роли» в мире. Намеченную обширную программу создания новых видов оружия массового уничтожения стали называть «второй половиной программы администрации по возрождению Америки». Вашингтон форсировал размещение на территории своих европейских союзников американских ядерных ракет первого удара. США отказались возобновить переговоры по Договору о полном и всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия и ратифицировать советско-американский договор об ограничении подземных ядерных испытаний47. Начав в ноябре 1981 г. в Женеве переговоры о заключении промежуточного соглашения по ракетам средней дальности, США повели дело на их затягивание. В 1983 г. в США в надежде возродить былое американское преимущество были обнародованы планы, связанные с подготовкой «звездных войн», т. е. перенесения гонки вооружений в космическое пространство. Претворение этой исключительно опасной программы означало бы, что Вашингтон сознательно пошел на то, чтобы сорвать ведущиеся переговоры и перечеркнуть существующие соглашения об ограничении вооружений. Все эти шаги подвинули мир к грани, за которой человече- ство может оказаться в обстановке абсолютно бесконтрольной ГОНКИ вооружений, стратегического хаоса, опаснейшего подрыва стабильности и связанного с этим риска термоядерной катастрофы. Между тем, сознавая всю меру ответственности за безопасность че-ловечества и следуя принципиальной политике мира и сотрудничества, Советский Союз выступил с рядом важных, конструктивных инициатив, включая предложение о возобновлении диалога и о начале новых пере-говоров по всему комплексу ядерных и космических вооружений. Одобрительный отклик, который получили эти инициативы в широких кругаx мировой общественности, обеспокоенность союзников США курсом Вашингтона на жесткую конфронтацию с Советским Союзом, недвусмыс-ленно выраженные настроения самих американцев в пользу прекращения опасного сползания к ядерной катастрофе вынудили администрацию США изменить тон и пойти на возобновление контактов на высшем уровне. В целом в 1984 и 1985 гг. в поведении Вашингтона на международной арене ощутились элементы реализма. Белый дом был вынужден хотя бы отчасти считаться с опасным развитием международной обстановки. Позитивная тенденция проявилась на женевской встрече Генеральногo секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева с президентом США Р. Рейганом в ноябре 1985 г. Хотя на ней не удалось найти решения узловых вопросов, связанных с прекращением гонки вооружений, достигнутые в Женеве договоренности были обнадеживающим шагом к лучшему прежде всегo в советско-американских отношениях. Важным итогом встречи было принятое 21 ноября 1985 г. «Совместное советско-американское заявление», в котором, в частности, говорилось: «Признавая различия в общественно-политических системах СССР и США и в их подходах к международным проблемам, оба руководителя вместе с тем достигли лучшего понимания позиций друг друга. Они согласились о необходимости улучшения советско-американских отношений и оздоровлении международной обстановки в целом. В этой связи обе стороны подтвердили важность постоянного диалога, отражающего их серьезное стремление искать точки соприкосновения по существующим проблемам... Обсудив ключевые вопросы безопасности, стороны, сознавая особую ответственность СССР и США в деле сохранения мира, заявляют, чтo ядерная война никогда не должна быть развязана, в ней не может быть победителей. Признавая, что любой конфликт между СССР и США МОГ бы иметь катастрофические последствия, они также подчеркнули важность предотвращения любой войны между ними — ядерной или обычной. Они не будут стремиться к достижению военного превосходства» 48. После советско-американской встречи в верхах в мире возродились надежды на договоренность о возможности затормозить, остановить и повернуть вспять губительное накопление все новых и новых видов оружия массового уничтожения. Прекращение Советским Союзом в одностороннем порядке ядерных испытаний летом 1985 г. при условии присоединения к этому решению и США могло положить начало движению к полному и всеобщему запрещению испытаний ядерного оружия и сок- 46 Правда, 1986, 19 апр. 47 Современная внешняя политика США: В 2-х т. М., 1984, т. 1, с. 413. 48 Советско-американская встреча на высшем уровне. Женева, 19—21 ноября 1985: Документы и материалы. М., 1985, с. 13, 14. 722 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ращению его арсеналов. 15 января 1986 г. Советский Союз предложил тщательно продуманный и всесторонне сбалансированный, конкретный и ясный план ликвидации до конца нынешнего столетия оружия массового уничтожения и сокращения других вооружений до пределов необходимой обороны. XXVII съезд КПСС своим призывом к всеобщей и равной безопасности народов и новыми конкретными предложениями вселяет в миллионы людей веру в возможность сохранить мир на планете, в возможность гарантировать человечеству благоприятные условия для развития в XXI в. Однако Вашингтон отреагировал на это антисоветской пропагандистской кампанией, подземными ядерными взрывами в Неваде, развертыванием программы милитаризации космоса (СОИ), заявлениями об отказе США соблюдать Договор по ПРО и Договор ОСВ-2, активизацией имперской политики «неоглобализма». Те силы в США, которые всегда выступали против выравнивания международных отношений, как показали многие факты, сохраняют контроль в коридорах власти Вашингтона. Но им противостоит — и в самих США и за их пределами — растущее стремление миллионов людей, придерживающихся самых разных политических убеждений, к миру без оружия и войн. Ядерный век требует нового политического мышления, признания необходимости исходить в международных отношениях, в вопросах войны и мира не из узко понятых интересов, противопоставляющих страны друг другу, а из общих для них интересов и стремлений. Будут ли США в состоянии учитывать доминирующие исторические тенденции современности или же останутся в стороне от них, на этот вопрос ответит будущее.