Японо-американские отношения 1930-х гг. в восприятии американских политиков

В первом параграфе предыдущей главы рассмотрена эволюция взглядов американских военных на Японию как будущего врага. Имеющиеся данные (прежде всего, разработки «оранжевых планов») позволяют утверждать, что с момента подписания Вашингтонских соглашений Япония стала рассматриваться многими военными деятелями в США как основной противник в Тихоокеанском регионе. Однако, для американских политиков осознание японской угрозы потребовало большего времени и не столь однозначной, как у военных, реакции.

Настроения, создаваемые прессой, и тон политических деклараций вступали в противоречие с военно-политической доктриной США. Действительно, военные уже в течение 7 лет занимались разработкой плана войны на случай конфликта с Японией. Сложилось два «лагеря»: 1) за наступление на Филиппины через Маршалловы, Каролингские и Марианские острова; 2) за оборону с центром в Пёрл-Харборе, а основную борьбу будут вести подводные лодки и тяжёлые бомбардировщики352. Но, в отличие от основной массы военных, американские политики и общество ещё не воспринимало Страну Восходящего Солнца как противника № 1. Лишь дальнейшее осложнение международной обстановки на Тихом океане приведёт к пониманию неизбежности столкновения двух государств. Но традиции мышления, заложенные в период неосуждения японской агрессии, более того, надежда на мирное разрешение противоречий - всё это сохранится до Пёрл-Харбора и будет оказывать воздействие на позицию военно-политических кругов.

«Китайский инцидент» произвёл изменения как во внешней политике США, так и в сознании военно-политических деятелей353. Катализатором перемен стало нападение 12 декабря 1937 г. в 13.30 11 японских палубных бомбардировщиков на американскую канонерскую лодку «Пэней» на реке Янц- зы354. На следующий день первые полосы газет были заняты гневными сообщениями об атаке: «Японцы пустили на дно канонерскую лодку под американским флагом»; «Американские моряки провели более часа под дождём из японских снарядов»; «Япошки топят наш корабль!» - сообщает пресса355.

Первым признаком того, что руководство США стало осознавать опасность со стороны Японии, явилось принятие новой программы военного строительства и финансирования362. 28 января 1938 г. Рузвельт обратился к Конгрессу с предложением утвердить программу под предлогом того, что «наша национальная оборона из-за возрастающего вооружения других наций не адекватна целям национальной безопасности»363. Несомненно, что под «возрастающим вооружением других наций» Рузвельт, прежде всего, имел в виду Японию, которая в 1936 г. прекратила соблюдение Вашингтонского договора. Кроме того, именно как ответ военным приго товлениям Империи Восходящего Солнца следует расценивать многие предложения президента от 28 января - такие, как: 1) предоставление армии 8.800.000 долларов на расходы в сферах ПВО; 2) разработка новой судостроительной программы по увеличению флота на 20%; 3) постройка двух дополнительных линкоров и двух крейсеров; 4) дополнительное финансирование армии; 5) предоставление 15.000.000 долларов на разработку новых типов небольших кораблей364.

Особое внимание следует уделить последнему пункту расходов, т.к. он подразумевал создание надёжных десантных плавсредств для будущих операций на Тихоокеанском театре военных действий. Но прессу взволновали не масштабы предполагаемого военного строительства, а суммы, требуемые на это: «800 миллионов долларов потребуется только на судостроительную программу»365. Обозреватель «Лос-Анджелес Таймс» В. Франкис несколько преувеличил запрос президента: «Рузвельт убеждает конгресс субсидировать один миллиард долларов для усиления армии и флота в целях национальной безопасности»366. В этом же номере был опубликован полный текст послания президента367. Но ещё более жёсткие отклики на программу Рузвельта прозвучали в Конгрессе. Члены палаты представителей недоумевали, зачем, прикрываясь задачами «национальной обороны», расходовать средства на наступательные виды вооружений, а не на береговую оборону (такова точка зрения конгрессмена Т. Менли)368. Сенатор О. Мей выразил мнение, что подобное увеличение военных расходов просто чрезмерно и не оправдано369. Тем не менее, 17 мая 1938 г. затребованные президентом мероприятия были одобрены Конгрессом370. Не менее важным шагом по укреплению флота стало решение о создании комиссии адмирала Хепберна с целью изучения вопроса о необходимости дополнительного производства эсминцев, подводных лодок и создании новых военных баз на Тихом океане.

Лучше всего взгляды американских политиков демонстрирует программа по расширению военно-морских и авиабаз. 27 декабря 1938 г. Конгрессу был представлен доклад комиссии адмирала Хепберна, требующий создать или улучшить 25 баз372. Основное внимание (что показательно) решено уделить укреплениям на Тихом океане: увеличение авиабазы и базы гидросамолётов на о. Оаху, создание баз для подводных лодок на

о. Мидуэй и Уэйк, а также на Аляске373. Отдельно был затронут вопрос об укреплениях на о. Гуам, обороноспособность которого была практически нулевой, поэтому планировалось создать условия для размещения гарнизона, установить батареи береговой обороны, средства противовоздушной обороны374. После 1946 г. о. Гуам должен был стать главной базой США в западной части Тихого океана. В Конгрессе также решили, что перечисленные меры будут недостаточными для обороны в Тихом океане, если не провести укрепление и расширение баз на островах Джонсона, Самоа, Пальмира. Это чётко демонстрирует, что после «Китайского инцидента» руководство США видело главную угрозу со стороны Японии.

Однако, несмотря на перспективу создания новых укреплений и баз, необходимо учесть ещё одно обстоятельство - любая принятая в начале 1938 г. американская военно-морская программа является заранее устаревшей и не отвечающей требованиям современной войны. Как точно выразился американский историк Г. Прандж, «США до 1938 г. претендовали на статус первоклассной мировой державы, но с третьестепенными вооружёнными силами»375. Дело в том, что Япония с 1936 г. перестала соблюдать ограничительные договоры, а к этому времени в Стране Восходящего Солнца уже 2 года велись работы по созданию суперлинкора и новых авианосцев376. Возможно, поэтому предложения Рузвельта носили ограниченный характер, а не только вследствие сопротивления изоляционистов, как пишут западные историки377. Это можно расценивать не только как начало подготовки США к войне, а как подготовку именно к войне с Японией. Если военное планирование велось с 1924 г., то осознание политиками неизбежности конфликта в скором будущем произошло в конце 1937 - начале 1938 г. При этом программа Рузвельта от 28 января 1938 г. явилась лишь первым - пробным - проектом, за которым последуют реальные действия, направленные на увеличение боеспособности флота и авиации - основы вооружённых сил на Тихом океане.

В конечном счёте, для создания конкурентоспособного флота Америка должна была выйти из договоров по ограничению военно-морских вооружений. 30 июня 1938 г. США, Великобритания и Франция отказываются от прежних рамок водоизмещения и вооружения для линейных кораблей по причине несоблюдения Японской Империей установленных норм378. Был открыт путь для реализации новых кораблестроительных программ.

В январе 1940 г. Конгрессом утверждается невероятно амбициозный план увеличения флота, а именно: строительство 2831 корабля, в том числе 15 линкоров, 11 авианосцев, 54 крейсеров, 191 эсминца и 73 подводных лодок379. По сравнению с подобными масштабами, увеличение флота на 20 %, о котором просил Рузвельт два года назад, выглядит как разминка. Теперь требовалось быстро удвоить американский флот, который к 1944 г. должен был господствовать как в Тихом, так и в Атлантическом океане380. В условиях 1940 г., когда уже 5 месяцев шла война в Европе, такой военно-морской проект не вызвал дебатов в Конгрессе и прессе.

Важным признаком того, что руководством США приоритет отдавался Тихому океану, является повышенное внимание к вспомогательным кораблям. В условиях больших расстояний между базами и отсутствием развитой инфраструктуры они играли важнейшую роль. Этот вопрос был специально рассмотрен в дополнительном акте по национальной обороне, где вспомогательным силам отводился общий тоннаж почти в 1,5 млн тонн381. Если учесть, что на 1 июля 1939 г. во флоте числилось всего лишь 9 вспомогательных кораблей (два транспорта, три грузовых судна, три танкера и один транспорт для перевозки вооружений382), то увеличение планировалась более чем существенное.

Всё это доказывает, что американские политики начали целенаправленно готовиться к войне, причём к войне именно на Тихом океане. Создаваемый после «Китайского инцидента» флот должен был как по количественным, так и по качественным показателям превосходить японский, опираться на развитую систему базирования и вспомогательные силы383. А масштабы военно-морского строительства позволяют усомниться в концепции советских историков об ограниченных действиях США, направленных лишь на сдерживание Японии384. Задачей таких военно-морских сил была не оборона, а наступление на Японию через подмандатные острова, как и предполагалось по военным планам. Именно для этого требовались новые авианосцы, целый флот вспомогательных и десантных кораблей, значительные силы военно-морской авиации и современный подводный флот для борьбы с японским судоходством. Важность этого осознавали не только военные, но и общественность. Так, в последнем довоенном номере журнала «Пасифик Аффайрс» экономист Б. Кёрт доказывал, что Япония полностью зависит от экспорта и способности торгового флота его осуществлять, а военного - его прикрывать385. Как видно, в США началось создание системы вооружённых сил, способных ликвидировать любого соперника на Тихом океане.

Другим важнейшим фактором, повлиявшим на взгляды военно-политических деятелей США, можно назвать заключение Тройственного союза 27 сентября 1940 г. 30 сентября 1940 г. госсекретарь США К. Хэлл резко отреагировал на подобную новость, заявив, что после заключения такого союза правительства Великобритании и США будут укреплять военно-морские и воздушные базы на Тихом океане, предоставлять всю необходимую помощь Китаю, рассмотрят вопрос о введении дополнительных эмбарго и скоординируют свои действия386. Советский историк А.М. Самсонов констатировал: «Правящие круги Соединенных Штатов стали видеть неизбежность вооруженного конфликта с Японией. Для подготовки к нему американские военно-морские силы были разделены на три флота: Азиатский, Тихоокеанский и Атлантический. При этом наибольшие силы сосредоточились на Тихом океане - в военно-морской базе Пёрл-Харбор»387. Вывод исследователя подтверждается и источниками личного происхождения. Известный вашингтонский журналист Д. Лоуренс записал в дневнике: «27 сентября 1940 г. Япония присоединилась к Германии. Результат может быть только один - война между США и Японией»388. Другой не менее важный общественный деятель - военный обозреватель газеты «Нью Йорк Таймс» Х. Болдуин - доказывал неизбежность, более того, необходимость Тихоокеанской войны389. Э. Стеттиниус, будущий начальник Управления по соблюдению закона о ленд-лизе, позже напишет в воспоминаниях: «27 сентября 1940 года Германия, Италия и Япония подписали союзный договор, причем каждая сторона обязалась защищать «новый порядок» в Европе и Азии - «новый порядок», возможный только при тотальной агрессии, - и помогать друг другу в случае «нападения» любой другой страны. Этот союз трёх агрессоров, грубо замаскированный под оборонительный, представлял собой угрозу для США, поэтому наша страна продолжала принимать меры по самозащите»390.

Главным из упомянутых Стеттиниусом мер стало достижение соглашения с Великобританией по взаимной обороне Тихого океана против Японии и принятие плана АВС-1, т.е. положено начало военно-политического сотрудничества США и Великобритании391. Но после этого в настроениях американских общественно-политических сил снова стали преобладать «мюнхенские» тенденции. Уже через три месяца после создания Тройственного союза токийский корреспондент «Нью-Йорк Таймс» Х. Байс с уверенностью напишет: «США и Япония найдут возможности и средства предотвратить войну. Япония не имеет желания сражаться за «ось»»392. Американский историк С. Бэмис, современник данных событий, отмечает, что у Хэл- ла до последнего дня сохранялась надежда на урегулирование противоречий393.

В месяцы, предшествующие атаке Гавайев, вместе с уверенностью в скорой войне у американских политиков росла уверенность в возможности переориентировать вектор японской экспансии (на СССР) путём экономического давления и достижения соглашений. В советской историографии подобная политика получила название «Дальневосточного Мюнхена»394.

Действительно, материалы прессы показывают, что подобное мнение было весьма популярным в США. Так, 9 сентября 1941 г. «Нью-Йорк Хэральд Трибьюн» сообщила о скором начале войны на Тихом океане - только между СССР и Японией, при явной симпатии к последней395. 23 сентября того же года прозвучало два похожих заявления. Первое - послание президента США послу в Японии Грю, где Рузвельт откровенно написал: «Не в наших интересах видеть Японию разгромленной и сведённой в положение третьестепенной державы»396. «Нью-Йорк Таймс» сообщила, зачем нужна сильная Япония для Америки: «Война СССР и Японии начнётся в ближайшие дни»397. Указанные источники подтверждают вывод советских историков, что американские политики желали новой «большой войны между СССР и Японией» ради равновесия сил на Тихом океане398.

Похожее заключение присутствует и в работе Р.Ф. Иванова и Н.К. Петровой - в США «весьма редко ставился вопрос о японской угрозе самим Штатам. Очевидно, американцы в значительной мере были загипнотизированы огромной мощью США и не могли допустить, что Япония пойдёт на риск развязывания войны с их страной»399.

Однако, такие выводы, базирующиеся на анализе американской прессы и выступлений политиков, отражают взгляды только части американских общественно-политических кругов, тогда как другая часть уверенно прогнозировала вооружённый конфликт с Японией. Можно констатировать, что теорию «Дальневосточного Мюнхена», активно разрабатываемую советскими историками, поддерживали далеко не все общественные деятели США. Материалы прессы, выступления, данные военных программ свидетельствуют о наличии двух влиятельных точек зрения. Коренная разница между ними - в объекте нападения: Япония атакует либо Америку, либо Советский Союз. Но важнее основное сходство - предсказывалась скорая, неизбежная война на Тихом океане, которую в любом случае начинает Япония, при чём начинает внезапным нападением. Эта тема была особенно популярна в американской предвоенной публицистике.

Публицистика 1920-х - 1930-х гг., посвящённая тихоокеанской проблеме, оказывала не менее важное воздействие на американское общество, чем пресса. Историки называют несколько ведущих авторов, специализирующихся на описании будущей японо-американской войны: С. Денлингер и Ч. Гери, У. Питкин, Г. Байуотер400.

Сильное воздействие на американское общество оказывали книги Гектора Байуотера - известного английского журналиста, писателя, автора девяти книг по военно-морской тематике. В период 1920-х - 1930-х гг. он работал в американской газете «Нью-Йорк Геральд» и в лондонском «Дейли Телеграф». Широкую известность в США и скандальную славу в Японии ему обеспечили две работы - «Морская мощь на Тихом океане» (1921) и фантастическая повесть «Великая Тихоокеанская война: История японо-американской кампании 1931 - 1933 гг.» (1925)401. Популярность последней работы подтверждают несколько переизданий, а также перевод книги на другие языки402. Кроме того, будущий президент США Ф. Рузвельт в 1923 г. критиковал на страницах журнала «Азия» взгляды Г. Байуотера403.

В своих публикациях Байуотер доказывал неизбежность войны между Японией и США в ближайшем будущем, а именно после окончания «морских каникул» (т.е. столкновение произойдёт, когда перестанет действовать Вашингтонский договор). Причины войны англо-американский писатель видит в экономических противоречиях между державами, а непосредственным толчком к боевым действиям, по его мнению, явится «нарастающее недовольство народных масс, из-за чего Япония вынуждена объявить войну Америке, чтобы направить это недовольство на внешнего врага»404.

Примечательно то, что отрывки из фантастической книги Байуотера будут опубликованы в 1927 г. в «Комсомольской правде». В предисловии к публикации говорится: «В увлекательной форме автор излагает последовательный ход войны - первые неудачи американцев: взрыв Панамского канала, захват Филиппинских островов и острова Гаум японцами, гибель двух американских эскадр, восстание на Гавайских островах и т.д. Но, оправившись после первых ударов, американцы разрабатывают широкий стратегический план, твёрдо проводят его, и война кончается разгромом Японии, не смогшей, в силу экономической слабости, выдержать войну с Америкой»405.

Одной из центральных работ 1930-х г. по проблеме можно признать книгу С. Денлингера и Ч. Гери «Война на Тихом океане», вышедшую в 1936 году406. Во-первых, данный труд является показателем уровня информированности американского общества в целом и военных, в частности, в вопросах взаимоотношений США и Японии, стратегического планирования, ведения операций в условиях современной войны, а также в некоторых проблемах тактики. Но сделано это в художественной форме (данное обстоятельство специально отмечают советские изда- тели407). Во-вторых, сама книга для военно-политических кругов США явилась фактором, влияющим на восприятие и оценку событий, на уровень осведомлённости в международной ситуации. Как отмечают современные отечественные историки М.С. Маслов и С.Л. Зубков, «авторы (имеются в виду Денлингер и Гери - С.Б.) высказали не только свою точку зрения, но и доминирующие в тот момент взгляды многих офицеров флота»408.

Это подтверждается документами военного планирования и частными мнениями военных409. Заметим, что концепция книги отвечает настроениям не только офицеров флота, но вообще американского общества, т.к. пример «Войны на Тихом океане» не единственный. Более радикальные публикации будут рассмотрены ниже. Содержательная сторона работы американских публицистов также подтверждает тезис о том, что Япония воспринималась в США как «потенциальный», «вероятный» или даже «будущий» противник.

Книга состоит из трёх частей, которым даны аллегорические спортивные названия: «Мяч», «Поле», «Игра». Посвящены они, соответственно, технической стороне вопроса (чем будут «играть» будущие противники); описанию театра военных действий (где будут «играть»); непосредственно ходу конфликта («игры»). Во всех частях доминирует одна идея - главная опасность грозит Америке со стороны Японской Империи. На это указывают многочисленные факты, не замечать или игнорировать которые невозможно. Более того, авторы, основываясь на доступных в 1936 г. материалах, достаточно точно описали ход будущей войны: «Первая фаза японо-американской войны будет, несомненно, характеризоваться быстротой, организованностью и действенностью со стороны Японии и растерянностью, действиями ощупью и неспособностью со стороны США»410. Итог будущей войны, по мнению Денлингера и Гери, также вполне предсказуем: «Если США и Япония начнут войну в ближайшем будущем, превосходные силы, природные дарования и ресурсы США должны в конце концов (любым путем) решить исход борьбы в их пользу»411. Как видно, для данных авторов и их читателей конфликт США и Империи Восходящего Солнца был прогнозируемым событием.

Близость концепций ведущих американских публицистов очевидна: Байуотер выделил практически такие же фазы развития войны, что и Денлингер и Гери, а главное, авторы единодушны во мнении - первыми объектами для атаки будут Филиппины: «Гуам захвачен, устаревшая, маломощная «Азиатская эскадра» уничтожена, и императорский экспедиционный корпус, при мощной поддержке с моря, высадился на Филиппинах и довольно быстро разделывается с нашими сравнительно незначительными вооруженными силами»412, - предсказывают соавторы в 1936 г.

Публицисты, предсказывающие войну с Японией, естественно подвергались критике, причём как со стороны республиканцев, так и демократов. В качестве примеров можно привести упоминавшуюся ранее статью Рузвельта 1923 г., где проводилась мысль о необходимости не конфликта, а сотрудничества с Японией ради свободы действий в Европе413. Другое направление критики подобной публицистики выразил историк Ч. Бирд. В 1940 г. вышел его новый труд «Внешняя политика для Америки», в котором профессор доказывал необходимость отказа от вмешательства как в европейские, так и в тихоокеанские проблемы414. Похожее мнение озвучил известный военный аналитик, журналист Дж. Элиот, который в марте 1939 г. писал, что новая крупная война неизбежна, но произойдёт она либо между союзом Англии и Франции с Германией, либо между Японией и Россией415. США в любом случае оставались над схваткой, и в этом, утверждает аналитик, большой плюс. Однако, сам факт появления и быстрого развития агрессивной военно-политической публицистики доказывает востребованность подобной литературы в США, что неизбежно указывает на перемены в общественно-политическом сознании по отношению к Японии. Ещё в 1920-х гг. влиятельные американские публицисты и политики не только обсуждали возможность войны с Империей Восходящего Солнца, но и указывали на неизбежность столкновения, давали точный прогноз развития конфликта. Более того, именно в книге Байуотера была озвучена возможность атаки трёх ключевых позиций США на Тихом океане: Филиппин, Панамского канала и Гавайских островов, описаны возможные последствия данных нападений416.

Итак, американских публицистов интересовала больше не сама возможность войны с Японией (они считали это, в отличие от политиков, недискуссионным вопросом), а конкретные детали и особенности будущего конфликта. Для Г. Байуотера, У Питкина, Г. Денлингера и Ч. Гери, а также значительной части их читателей Японская Империя стала главным противником США сразу после Вашингтонской конференции. К середине 1930-х г. их мнение только укрепилось, тогда как политическое руководство США продолжало сомневаться и надеяться на достижение компромисса во имя мира на Тихом океане.

Рассмотрев некоторые важные аспекты японо-американских отношений в 1930-е гг., публикации американской прессы в периоды кризисов на Тихом океане, данные военных программ и публицистики, мы приходим к следующим выводам. 1.

Япония расценивалась военно-политическим руководством США как основной противник на Тихом океане с середины 1920-х гг., а точнее, с заключения Вашингтонских соглашений. Это подтверждается началом детального военного планирования. 2.

В 1931 г. вместе с осознанием неизбежности Тихоокеанской войны появляется надежда переориентировать направление японской экспансии. В пользу этого, по мнению американских общественных и военно-политических деятелей, говорят положения «меморандума Танаки», наступление на Маньчжурию и Китай, возможность оказания экономического давления на Японию. 3.

В США в течение 1920-х - 1941 гг. постоянно ставился вопрос о японской угрозе. Руководство страны, официальная пресса, неофициальная публицистика, офицеры армии и флота обсуждали перспективы будущей войны, сценарий её развития, шансы на собственную победу. Американские военнополитические деятели ожидали скорый конфликт с Империей Восходящего Солнца. 4.

После 1936 г. наблюдается активная подготовка Соединённых Штатов к войне. Об этом свидетельствует не только разработка военных планов, но и показатели бюджета, материалы программ по увеличению флота, авиации, расширению систем базирования. Всё это (особенно проекты строительства новых кораблей, создание десантных сил, особое внимание к подводным лодкам) указывает, что американские лидеры готовились именно к войне с Японией.