Японо-американские отношения 1930-х гг. в представлениях американских военных

Перспектива войны между США и Японией была постоянной как для военных, так и для рядовых американцев, начиная примерно с 1921 г. Это отмечают и отечественные, и западные историки71. Подобный вывод делается из анализа не только настроений американского общества, но и военно-стратегического планирования, так называемых «оранжевых планов»72.

В 1939 г., когда ситуация в Европе стала кризисной, был разработан новый комплекс планов на случай войны США и Империи Восходящего Солнца. Он получил название «Радуга». Эта заключительная версия плана войны с Японией лучше всего демонстрирует уровень информированности американских военных.

Разработка новых планов началась в 1938 г. с приказа Рузвельта. Предполагалось, что теперь, после заключения Тройственного союза, война будет не только с Японией, но и Германией и Италией80. Всего было создано пять вариантов «Радуги»81. Самый первый, «Радуга-1», утверждён 30 июня 1939 г. на совещании начальников штабов армии и Военно-морских сил. Суть плана - оборона Западного полушария, а «в Тихом океане - оборона треугольника Аляска - Гавайи - Панама до тех пор, пока не будут созданы условия для наступления на Японию»82.

В этом варианте инициатива отдавалась Японии, причём как в открытии военных действий, так и в их ведении. Фраза «пока не будут созданы условия для наступления» означает удержание Филиппин до прибытия подкреплений с Тихоокеанским флотом, т.е. сохранялась основная мысль «оранжевого плана».

Начало войны в Европе, а затем подписание Тройственного союза ускорили работы над последней «Радугой». 12 ноября 1940

г. начальник штаба Военно-морских сил адмирал Г. Старк представил военно-морскому министру Ф. Ноксу доклад «О национальной обороне», где предложил несколько вариантов действий в возможной войне со странами «оси»87. Основной вывод доклада - все планы, подразумевающие союз с Францией, уже не являются реальными. Возможные действия США в войне: сосредоточить все усилия на разгроме Германии (при этом Великобритания - союзник Соединённых Штатов). Против Японии возможна только оборона88. Кроме того, Старк рекомендовал начать осуществлять экономическое давление на Японию (чем раньше, тем лучше) и провести переговоры американских и английских штабов89.

Но, прежде чем начать переговоры с Великобританией, в США были проведены совещания высших офицеров армии и флота с государственными деятелями, в ходе которых (16 января 1941 г.) было ещё раз заявлено, что на Тихом океане возможна лишь оборона. При этом подтверждена генеральная идея плана «Радуга-1» - вооружённые силы должны удерживать треугольник Аляска - Гавайи - Панама, а Тихоокеанский флот по-прежнему оставался бы в Пёрл-Харборе90. Напомним, что в мае 1940 г. флот был переведён приказом Рузвельта на о. Оаху91. Ещё до принятия решения о сближении с Великобританией командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Дж. Ричардсон был весьма обеспокоен политикой Рузвельта по переносу главной базы флота на Гавайи92.

После американского совещания 29 января 1941 г. начались переговоры с английскими военными, которые длились до 29 марта. Итоги совещания отражены в документе «АВС-1»93, согласно которому разделялись зоны ответственности между будущими союзниками в Атлантическом и Тихом океанах94. По замечанию историков, это был политический документ, а оперативно-стратегические проблемы и их решения были представлены в плане «Радуга-5»95. Детализация военного плана произошла после согласования стратегий Великобритании и США в апреле 1941 г.: официально основным противником была признана Германия, тогда как японская угроза признавалась второстепенной. Однако многие американские офицеры, прежде всего флотские, усомнились в правильности подобного распределения стратегических приоритетов.

Приведённые примеры и исследования историков показывают, что американским военным (по крайней мере, старшим офицерам армии и флота) в 1941 г. был свойственен высокий уровень информированности в вопросах японо-американских отношений. Без этого сама разработка военных планов была бы невозможна, тем более тщательная переработка в связи с изменениями внешнеполитической ситуации. Адмирал Киммель и генерал Шорт также были осведомлены о надвигающейся угрозе со стороны Японии96. В 1995 г. Министерство обороны США провело тщательное историческое исследование о действиях адмирала Киммеля и генерала Шорта, где подробно рассматривался данный вопрос97. Это позволило наполнить конкретным содержанием расплывчатую фразу о «высоком уровне их информированности». Было установлено, что командующие имели чётко поставленную задачу - быть готовыми к войне с Японской империей и действовать по плану «Радуга-5» - и полностью осознавали сложность обстановки на Тихом океа- не98. Практически о том же пишет в мемуарах вице-адмирал Ф. Шерман: «Не было введено состояние боевой готовности, которого требовало ясное понимание непосредственной опасности войны»99. Подобную мысль выразил и контр-адмирал

Э. Захариас: «В феврале 1941 г. у меня созрело твердое убеждение, что Япония быстро идет к войне, об этом свидетельствовали многочисленные факты международной политики»100. Об этом контр-адмирал как начальник разведслужбы 11 военноморского округа (а позднее как командир тяжёлого крейсера «Солт Лейк Сити») доложил Киммелю: «Эти мысли и опасения я решил высказать адмиралу Киммелю, новому командующему американским военно-морским флотом, изложить ему свой анализ событий и предложить свои услуги в качестве знатока психологии японцев, чтобы адмирал смог правильно оценить создавшуюся обстановку. Если у меня когда-либо и возникали сомнения, что Япония решится присоединиться к Германии в триумфальном, как тогда казалось, шествии к бесконечным победам, то теперь эти сомнения исчезли»101. При этом Захариас в своих мемуарах добавил следующее: «Еще в 1933 году, когда я участвовал в военно-морской игре «14», я немного уже представлял себе тот путь, на который встанет Япония перед началом войны. У меня не было сомнения в том, что война начнется внезапной воздушной атакой на наш Тихоокеанский флот, где бы он ни находился в это время, затем последует атака на наши укрепления на Гавайях, также с воздуха»102. Мемуарист даже изложил примерный план того, как будут действовать японцы: «Если Япония решится начать войну против нас, сказал я адмиралу, она начнет военные действия воздушной атакой на наш флот без объявления войны в субботу или в воскресенье утром, подняв самолеты с авианосцев при попутном ветре»103. В искренности мемуаров можно усомниться. Во-первых, в 1933 г. предположение о «внезапной воздушной атаке» Тихоокеанского флота США выглядело невероятным и невозможным, прежде всего, по техническим причинам. К этому времени в японском флоте было всего два авианосца, способных к операциям подобного типа: «Акаги» и «Кага»104. Они отличались архаичной, усложнённой конструкцией с трехъярусным ангаром и тремя полётными палубами, что существенно снижало их боевые возможности105. Во-вторых, у японского флота не было в 1933 г. самолётов надлежащего качества. Прорыв был достигнут лишь с созданием пикирующих бомбардировщиков D3A в 1939 г., штурмовиков B5N в 1937 г. и истребителей А6М106. Но даже для данных моделей оставалась нерешённой проблема вооруже ния, способного нанести существенный ущерб американским линкорам. Только с вводом в строй новых авианосцев «Дзуй- каку» и «Сёкаку» японский флот оказался мощным ударным соединением, способным к проведению Гавайской операции107. В-третьих, сообщение Захариаса о том, что все его соображения (и именно в представленном виде) были доложены Киммелю, не подтверждается самим главнокомандующим и иными документами. Следовательно, контр-адмирал Захариас в мемуарах фальсифицировал данные, стремясь приукрасить свою роль в тихоокеанской войне. Это свойственно не только мемуарам За- хариаса, но и некоторым другим воспоминаниям участников военных действий на Тихом океане108. Но контр-адмирал верно констатировал главное для нас обстоятельство - факты международной политики действительно свидетельствовали о скорой агрессии Страны Восходящего Солнца против США. И это обстоятельство является определяющим для понимания уровня информированности американских военных, т.к. особенности внешнеполитической обстановки перед Пёрл-Харбором освещались в прессе, специальных изданиях, активно развивалась военная публицистика. Всё это подтверждает первоначальный тезис о том, что американские военные, в том числе и на Гавайях, имели необходимую информацию для того, что бы понять и верно оценить степень угрозы со стороны Японии в конце 1941

г.109 На это указывают: 1) военное планирование, с 1924 г. направленное на разработку планов войны с Японией; 2) американская публицистика, предсказывающая открытый конфликт после прекращения действий ограничительных договоров. Однако, понимание возможности скорого начала войны сочета лось у американских военных с уверенностью в неприступности Гавайских островов и Пёрл-Харбора, в частности. Последнее подтверждалось двумя весомыми факторами. Во-первых, Ким- мель и его штаб были осведомлены, что Японскому флоту просто не хватало авианесущих кораблей для проведения крупной операции, а применение имеющихся 6 авианосцев, из которых два обладают малой скоростью и незначительным числом самолётов, не сможет гарантировать японцам успех. Во-вторых, даже если японское командование решится на воздушное нападение на о. Оаху, серьёзного ущерба самолёты нанести не смогут: на вооружении японского флота нет крупнокалиберных бронебойных бомб, а применение торпед в гавани невозможно из-за малых глубин110, - таковы основные доводы главнокомандующего Тихоокеанским флотом США. Следовательно, исходя из названных соображений, война действительно начнётся, но японскому удару подвергнутся Филиппины, а никак не Гавайи.

События 7 декабря 1941 г. показали ошибочность исходного пункта рассуждений американских военных. У японского флота были технические возможности совершить нападение: вошли в строй два новых больших авианосца («Сёкаку», «Дзуйкаку»), а бронебойные бомбы были созданы из крупнокалиберных снарядов, торпеды снабдили деревянными стабилизаторами для действий на малой глубине. Таким образом, главную роль в неподготовленности американского командования к отражению атаки Пёрл-Харбора сыграла не столько политическая неосведомлённость (война всё-таки ожидалась), сколько техническая, - незнание вооруженных сил потенциального противника. В сумме данные причины обеспечили успех внезапной японской атаке воскресным утром, несмотря на годы подготовки и ожидания конфликта американскими военными.