2. ПРОБЛЕМЫ ПОСЛЕВОЕННОЙ ИСТОРИИ США В СОВРЕМЕННОЙ АМЕРИКАНСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Важнейшей особенностью развития США с начала 60-х годов стая мощный подъем массового демократического движения против расизма, за гражданские права черного населения, против роста милитаризма и агрессивной внешней политики правительства. Массовые движения протеста, в которых принимали активное участие представители прогрессивной общественности, в значительной мере способствовали изменению политического климата в стране, пробили брешь в душной атмосфере конформизма. «... Получившие огласку факты о нищете и расизме, движение за гражданские права черных, критика интервенции на Кубе и во Вьетнаме вдребезги разбили многие представления 50-х годов, заставили интеллектуалов вновь пересмотреть историю США»,— отмечалось в сборнике статей молодых радикальных историков 34. Растерянность перед лицом происходящих в мире перемен, методологическая несостоятельность, неспособность постичь глубинные причины подъема революционных, национально-освободительных, демократических движений во всем мире и в самих США, провалов американской внешней политики, а также, не в последнюю очередь, субъективистское толкование последствий научно-технической революции — все это повлияло на общее состояние буржуазной историографии США. В сфере методологии в буржуазной исторической науке США боролось несколько философских школ (прагматизм, экзистенциализм, неокантианство и др.), однако наиболее влиятельным становится неопозитивизм, для которого характерно распространение на историю формально-логических, дедуктивных методов исследования. Конкретно неопозитивистская ориентация проявилась в увлечении количественными методами, попытках переноса в историю методик, применяемых в антропологии, социологии, психологии. Это имело определенное положительное значение: расширился круг источников, подробному анализу (в частности, путем использования электронно-вычислительных машин) было подвергнуто имущественное положение различных слоев общества, состав электората в ходе президентских выборов и др. Однако в целом неопозитивистская методология уводила в сторону от широких 33 Фостер У. 3. Очерк политической истории Америки. М., 1953; Он же. Негритянский народ в истории Америки. М., 1955; Фонер Ф. История рабочего движения в США. М., 1949. Т. 1; Аптекер Г. Лауреаты империализма: Монополистический капитал переписывает историю Америки. М., 1955; Перло В. Империя финансовых магнатов. М., 1958 и др. 34 Towards a New Past. Dissenting Essays in American History/Ed, by B. J. Bernstein. N. Y., 1968, p. IX. 686 ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИО ГР АФИЯ 687 обобщений, вела к необоснованному и неоправданному дроблению исторического процесса, препятствовала познанию свойственных ему объективных закономерностей. Все эти методологические пороки в полной мере сказались на сформировавшемся после войны «модернистском» направлении в буржуазной историографии внешней политики США 35. На фоне духовного бунтарства и усиления социально-критической мысли 60-х годов еще яснее обнажилась несостоятельность основных концепций, утвердившихся в американской буржуазной историографии на протяжении предыдущего десятилетия. Рушилось с помпой воздвигнутое здание консенсуса: острейшие социально-политические конфликты 60-х годов опрокинули его, наглядно продемонстрировав глубокое несоответствие консервативных теоретических конструкций реальной действительности 36. Консенсус, констатировали его критики, оказался «фальшивым стереотипом», противоречащим «самому духу истории» 37. С позиций «согласия» никак нельзя было объяснить бурный всплеск массовых движений социального протеста в США, который буквально потряс хваленое «гармоничное» общество в 60-х годах38. Правящие круги США, столкнувшись с фактом упадка влияния скомпрометированных постулатов, были кровно заинтересованы в разработке концепций, которые в удовлетворительной для них форме интерпретировали бы происходящие в мире революционные процессы, нарастание социальных конфликтов в самих США. Вот почему в 60-х годах буржуазная историческая мысль США выдвигает взамен обанкротившегося консенсуса новую схему — схему «конфликта», который объявлялся универсальным ключом к пониманию исторического развития США39. Конфликту, рассматриваемому внеисторически — через призму заимствованных из социологии, психологии, биологии «конфликтологических» схем, приписывалась теперь «конструктивная цель»; он был призван содействовать процессу «социальной интеграции» 40. 35 «Стремление во что бы то ни стало подогнать сложные внешнеполитические за дачи под математические решения нередко искажает действительные пробле мы...»— отмечает советский исследователь В. Ф. Петровский. Так, безрезультат ными оказались попытки применить «теорию принятия решений» (разработанную Р. Снайдером, Дж. Модельским) к анализу предпосылок агрессии США против КНДР, Карибского кризиса 1962 г. и других проблем. См.: Петровский В. Ф. Аме риканская внешнеполитическая мысль. М., 1976, с. 119, 134. 36 «В это взрывчатое десятилетие, — отмечали историки „нового левого" направле ния,— США очень мало походили на образец безусловного успеха» (Beyond Li beralism: The New Left Views American History/Ed, by I. Unger. Waltham, 1971, p. XIV). 37 Higham J. Writing American History. Bloomington, 1970, p. 139, 159. 38 Несостоятельность концепции «гармонического баланса» в американском обществе одним из первых показал Райт Миллс, раскрыв ее антидемократическую, консервативную направленность: «Если рассматривать все явления как часть "плавного процесса", то тем самым исключаются внезапные нарушения ритма и революционные взрывы, столь характерные для нашего времени. Культивируется аполитичность: внимание фиксируется на мелочах, политическая же система в целом или вовсе не анализируется, или же расценивается как вполне устоявшаяся, не подлежащая изменениям структура» (Mills Ch. W. The Sociological Imagination. N. Y., 1959, p. 86—88). 39 «Почти внезапно,— писал социолог Ч. Маклеланд,— невнимание к теории и фе номену конфликта сменилось повышенным интересом... Исследования конфлик тов начинают предприниматься повсеместно...» (Journal of Conflict Resolution, 1962, Mar., vol. 6, N 1, p. 88). 40 Journal of Conflict Resolution, 1960, Sept., vol. 4, N 3, p. 355—374. При всем многообразии «конфликтологических» исследований в-60-х годах их связывала общность подхода: «конфликты» в американском обществе в противоположность марксизму-ленинизму рассматривались в них как проявление неантагонистических процессов, обходились проблемы классовой борьбы. Такой подход характерен и для предпринимавшихся в 60-х годах в США попыток создания общеисторических концепций, направленных против марксистско-ленинского учения об общественно-экономических формациях. Распространение получает, в частности, модель «индустриального общества», предложенная первоначально французским социологом Р. Ароном, а на американской почве развитая У. Ростоу в книге «Стадии экономического роста» (она была снабжена претенциозным подзаголовком «Некоммунистический манифест») 4l. Двигателем прогресса, источником перехода от одной стадии развития общества к другой в ней объявлялась научно-техническая революция — единственная признаваемая У. Ростоу «революция». Полностью игнорируя производственные отношения и классовую борьбу, Ростоу утверждал, что главным показателем уровня зрелости общества является его научно-технический потенциал. Надуманная схема Ростоу преследовала совершенно конкретную классовую цель: послужить альтернативой марксистско-ленинской теории о революционной смене социально-экономических формаций и затушевать вопрос об антагонистическом характере противоречий современного капитализма, о непримиримости классовых интересов буржуазии и пролетариата. В историографии влияние теории У. Ростоу проявилось в виде концепции «модернизации», повторявшей мысль о научно-технической революции как «единственной революции», в результате которой из недр «традиционного» общества возникает «современное индустриальное общество» 42. В рамки этой схемы укладывались концепции об «исчезновении» рабочего класса, превращении его в «средний класс» 43, о «технологической революции» как основной движущей силе национально-освободительного движения, и т. п. Выдвижение концепции «индустриального общества» свидетельствовало об определенной перестройке во взглядах буржуазных историков. Согласно новой модели США уже не изображаются как явление «исключительное». Их отличие от первой страны социализма трактуется не как принципиальная несовместимость («свободный мир» в противовес «тоталитаризму»), а как временный перевес по уровню технико-экономических показателей. Такая метаморфоза сама по себе свидетельствовала с глубоком кризисе буржуазной общественной мысли, о ее неспособности доказать абсолютные «преимущества» капитализма, объяснить достиже- 41 Rostow W. The Stages of Economic Growth: A Non-communist Manifesto. Cambridge (Mass.), 1960. 42 Black С. The Dynamics of Modernization. N. Y., 1966; Tipps D. С Modernization Theory and the Comparative Study of Societies. A Critical Perspective.— Compara tive Studies in Society and History, 1973, vol. 15, p. 199—227. 43 «Добрые времена, новые методы производства и рост просвещения, — писал ис торик Дж. Гэррати, — способствовали расширению среднего класса в Америке, ускоряли процесс ликвидации классовых различий» (Garraty J. A. The History of the United States. L., 1968, p. 863). To же утверждал С. Сличтер: в индустриаль ном обществе, по его мнению, «классовые градации, естественно, становятся все более неразличимы» (Slichter S. Potentials of the American Economy. N. Y., 1961, p. 18). ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИОГРАФИЯ 689 ния реального социализма, ставшие особенно наглядными для миллионов людей в связи с запуском первого искусственного спутника Земли44 и полетом в космос Ю. А. Гагарина. На фоне острых социальных конфликтов 60—70-х годов и изменившихся теоретических установок все большее число буржуазных историков США ставят под сомнение тезисы об «уникальности» исторического опыта США, «однородности» американского общества, «плавности» и «линейности» его исторического развития 45. «Утверждение о том... будто демократия „присуща" обстановке в США, является голословным»,— писал историк Л. Хартшорн 46, указывая на необходимость выдвижения новых концепций. В 1968 г. с критикой концепции консенсуса выступил и Р. Хофстедтер. Консенсус, писал он, не дает возможности постигнуть истоки «расовых, этнических, религиозных конфликтов, которыми насыщена наша история», «глубоких и тревожных кризисов», пережитых почти каждым поколением американцев начиная с 1789 г. Настало время, заявил Хофстедтер, «обратиться к оценке роли конфликтов в американской жизни» 47, составляющих в ней «постоянное явление» 48. Вместе с тем Р. Хофстедтер предостерегал от «возврата к позиции прогрессистских историков»49, что означало стремление сохранить (в модифицированном виде) некоторые тезисы об «исключительности» американской истории: «демократизме» американского капитализма, «специфическом» характере конфликтов в истории США. Историки-либералы утверждали, что последние не были классовыми, как в Европе, а сводились к столкновениям между представителями крупного и мелкого бизнеса, между государственными деятелями, «защищавшими интересы общественности», и членами «добровольных ассоциаций», представлявшими «интересы частных лиц», и т. д. Что же касается «проявлений радикального протеста» со стороны рабочих, то, как утверждалось, они благодаря «умелому маневрированию» правительства и профсоюзной верхушки всегда успешно разрешались к обоюдному согласию. Модифицированная схема консенсуса, выдвинутая в 60-х годах усилиями историков-либералов, кратко формулировалась как «конфликт и консенсус» 50 и состояла в том, что неожиданные «вспышки насилия» время от времени прорывают ткань «политической стабильности», отличающей американское общество. В практике конкретных исследований этот подход отразился в большем внимании к проблемам экономической 44 С помощью теории «единого индустриального общества», писал историк Л. Хал- ле, найден ответ на «вызов, который был брошен научными и техническими ус пехами России в связи с запуском первого спутника» (New York Times Book Re view, 1961, Apr. 10, p. 3). 45 В изданном в 1969 г. историографическом сборнике эти тезисы расцениваются как дань «абстрактному детерминизму», лишенному исторического обоснования. См.: Pastmasters: Some Essays on American Historians/Ed, by M. Cunliffe, R. Winks. N. Y., 1969, p. 235. 46 Hartshorne T. L. The Distorted Image: Changing Conceptions of the American Cha racter since Turner. Cleveland, 1968, p. 160. 47 Hofstadter R. The Progressive Historians: Turner, Beard, Parrington. N. Y., 1968, p. 73, 458, 463. 48 Hofstadter R. Political Parties.— In: The Comparative Approach to American His tory/Ed, by G. Vann Woodward. N. Y., 1968, p. 207. 49 Hofstadter R. The Progressive Historians, p. 463. 50 Dahl R. A. Pluralist Democracy in the United States. Conflict and Consensus. Boston, 1967; Sternsher B. Op. cit. и социально-политической истории США, рабочему, негритянскому, антиимпериалистическим движениям 51. Важнейшее явление в развитии американской историографии 60-х го-дов, когда страну охватил «дух мятежа» ,— становление радикальной историографии, представители которой, сформировавшись в лоне движения «новых левых», заявили об отходе от апологетических концепций предыдущего десятилетия53. Принципы нового направления были заложены в работах профессора Висконсинского, а затем Орегонского университета В. Э. Вильямса и его учеников. По инициативе Вильямса с 1959 г. начал издаваться журнал «Стадиз он зе лефт», в котором, помимо его собственных, печатались статьи Г. Колко, Л. Гарднера, С. Линда и других молодых историков, содержавшие резкую критику апологетической историографии как по вопросам внутренней, так и внешней политики США. Формулируя кредо левого крыла историков-радикалов, Дж. Лемиш, преподаватель Рузвельтовского университета в Чикаго (впоследствии был уволен из университета за политическую деятельность), заявил о необходимости писать историю «снизу вверх», с точки зрения угнетенных и эксплуатируемых масс54. «„Новые левые" историки,— подчеркивал И. Унгер, редактор сборника их работ,— придают значение вопросу о классах в Америке. Они считают, что историки истэблишмента ошибаются, отрицая наличие классового расслоения и классовой борьбы в нашем прошлом» 55 По словам Унгера, «редкое мужество и честность» приходилось проявлять историкам-радикалам, чтобы отстоять свои взгляды по узловым проблемам американской истории в противовес укоренившимся мифам «бесконфликтной» истории. Они подхватили и развили выводы социально-критического направления в общественной мысли США о господстве монополий в экономике и политике США, показывая несостоятельность попыток либералов обосновать теорию «государства всеобщего благоденствия» 56. Резкой критике были подвергнуты в их работах и концепции 51 Davis L. E. e. a. American Economic Growth: an Economist's History of the Uni ted States. N. Y., 1972; Zieger R. H. Madison's Battery Workers, 1934—1952. Ithaca (N. Y.), 1977; Мальков В. Л. К вопросу о современном состоянии американской буржуазной историографии, с. 131. 52 Новая программа КП США.— США — экономика, политика, идеология, 1970, № 12, с. 70, 73, 85, и др. 53 Новое направление не было однородным, что отразилось в наименовании («мо лодые радикалы», «новые левые историки», «новый ревизионизм»). Различие во взглядах по конкретным вопросам истории означало отсутствие единства в среде радикалов, но общей была критика в адрес консенсусной историографии. «Хотя (эти историки.— Авт.),—писал один из их представителей, — не создали нового синтеза, а лишь наметили ряд подходов и интерпретаций, они подчеркивают про исходившую в прошлом идеологическую борьбу в большей степени, чем это де лали историки 50-х годов» (Towards a New Past, p. X). 54 Болховитинов Н. Н. Современная американская историография: новые течения и проблемы.— Новая и новейшая история, 1969, № 6, с. 116—129. 55 Beyond Liberalism, p. 15. 56 «Власть корпораций и погоня за прибылью, — подчеркивал Г. Зинн, — всегда была реальней любых лозунгов о „государстве всеобщего благосостояния"... Послевоен ные годы не принесли никаких коренных перемен в традиционном для Америки распределении дохода, при котором одна пятая часть населения — верхи — полу чают в десять раз больше дохода, чем другая пятая часть — низы» (Зинн Г. По слевоенная Америка. М., 1970, с. 111, 117). 57 690 ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИОГРАФИЯ 691 «равных возможностей», «социальной мобильности», выдвинутые бур-жуазной апологетикой после второй мировой войны. Восхваление «аме-pиканской системы», писали радикальные историки, привело к тому, что иcторики—либералы и консерваторы — не сумели разглядеть происходя-щие на их глазах общественно-политические процессы, не увидели зарождение таких явлений, как «негритянская революция», «бунт» молодежи и другие массовые движения протеста 60-х годов. Во многих исследованиях новой плеяды историков негритянской про-блеме, вопросам борьбы против господствующего в США расизма уделялoсь заметное внимание. Активизация движения негритянского протеста пoродила так называемые; «черные исследования» — работы по истории негритянского народа, написанные историками-афроамериканцами. Центрами таких исследований становятся университеты Фиска, Говарда и др. Возникшие в эти годы специальные научные организации, занимающиеся негритянской проблематикой, приступили к созданию серии трудов, в которых история афро-американцев впервые рассматривается как органическая часть истории США. В работах, изданных под эгидой Ассоциации по изучению истории и жизни черных, ярко показана освободитель-ная борьба негритянского народа на всем протяжении истории США, oсуждается расизм57. Большое значение имело переиздание работ У. Дюбуа. Историки-радикалы рассматривали «негритянский мятеж» 60-x годов как «крупнейшее движение социального протеста послевоен-ной Америки» 58. Значительный вклад внесли радикальные историки и в изучение истории американского рабочего движения после второй мировой войны59. В работах Дж. Вейнстейна, Дж. Грина, Д. Монтгомери, М. Дубовского были подвергнуты критике профбюрократпя, реформистская политика лидеров АФТ—КПП, исследовались социально-экономические и идеологические истоки левых идейно-политических течений в рабочем движении 60. Их заслугой является привлечение новых источников, позволяющих показать роль движения рядовых в американских профсоюзах и влияние социалистических идей на эволюцию классового сознания рабочих. Они часто обращались к «устной истории», интервьюировали ветеранов массовых демократических движений, для того чтобы получить свидетельства рядовых участников событий. Решительно опровергая концепцию о «бесконфликтной» истории США61, радикальные историки 57 Understanding Negro History/Ed. by D. W. Hoover. Chicago, 19G8; Дементьев И. П. Основные направления и школы в американской историографии послевоенного времени.— Вопр. истории, 1976, № 11, с. 81—82. 58 Zinn H. SNCC: the New Abolitionists. Boston, 1965, p. 1—15; Lomax L. The Negro Revolt. N. Y., 1963; Allen R. Black Awakening in Capitalist America. An Analytic History. Garden City, 1970; Twentieth Century America: Recent Interpretations/bo, by B. Bernstein, A. Matusow. N. Y., 1969. 59 Согрин В. В. Американская «радикальная» историография рабочего и социалистического движения в США.— В кн.: Американский ежегодник, 1982. М., 1982. 60 Montgomery D. To Study the People: the American Working Class.— Labor History, 1980, vol. 21, N 4. 61 Представление, будто «США являются страной, отличающейся ненасильственны-ми действиями и особым умением добиваться социальных изменений посредством мирных парламентарных реформ», Г. Зинн называет «фундаментальным недоразумением». См.: Zinn H. Violence and Social Change in American History.-- In: Violence in America: a Historical and Contemporary Reader/Ed, by Th. Rose. N. Y., 1970, p. 70—80. серьезное внимание уделяли массовым движениям, спонтанным проявлениям протеста. В. Э. Вильяме, Г. Алпровиц, Д. Горовиц, Г. Колко подвергли пересмотру устоявшиеся догмы и мифы буржуазной историографии о происхождении «холодной войны» 62. Как показано в их исследованиях, последняя была вызвана не «агрессивностью Москвы» и не «принципиальной невозможностью» мирного сосуществования, а явилась прямым порождением экспансионистской внешнеполитической стратегии правящих кругов США63. Убедительное опровержение тезисов официальной историографии содержалось в обстоятельном двухтомном исследовании профессора университета Вандербилта Д. Флеминга, показавшего, что реальная угроза миру исходила именно от Соединенных Штатов64. Эта линия в оценке происхождения «холодной войны» была продолжена в начале 70-х годов в насыщенных фактами, аргументированных работах Л. Гарднера, Э. Теохариса, С. Амброза 65. Она оказала определенное влияние и на историков, придерживавшихся весьма умеренных взглядов66. Ответная реакция со стороны консерваторов не заставила себя ждать. Уже в 70-х годах появляются первые попытки опровержения системы взглядов радикальной историографии. В 1971 г. выходят в свет книга Р. Такера, а в 1973 г.— Р. Мэддокса, содержавшие критику радикалов и повторявшие затасканные тезисы о «советской угрозе» и якобы «оборонительной» политике США. Радикалов бездоказательно обвиняли в «фальсификации источников» 67. Радикальные историки разоблачали легенды о внешнеполитическом альтруизме США, их «оборонительных» целях в прошлом и настоящем. Ими была показана подоплека позорной войны американского империализма во Вьетнаме: не пресловутая «коммунистическая угроза», а стремление обеспечить США господствующие экономические позиции и подавить национально-освободительное движение в Юго-Восточной Азии, Этот тезис был убедительно раскрыт в книгах В. Э. Вильямса, Г. Колко, 62 Williams W. A. The Tragedy of American Diplomacy. N. Y., 1959; Idem. Contours of American History. Chicago, 1966; Alperowitz G. Atomic Diplomacy: Hiroshima and Potsdam. N. Y., 1966; Kolko G. The Roots of American Foreign Policy. Boston, 1969. 63 Развязывая «холодную войну», писал В. Э. Вильямc, «американские лидеры не руководствовались страхом перед русской экспансией... Об этом говорят их официальные заявления, отрицающие возможность нападения со стороны России» (Williams W. A. The Tragedy of American Diplomacy, p. 179—180). Развивая эту мысль, Горовиц писал: «Вся ортодоксальная концепция, изображающая американскую политику в отношении Советского Союза в качестве оборонительной, терпит крах, если внимательно изучить основные события» (Horowitz D. The Free World Colossus: A Critique of American Foreign Policy in the Cold War. N. Y., 1965, p. 258). 64 Fleming D. F. The Cold War and Its Origins, 1917-1960: Vol. 1, 2. Garden City (N. Y.), 1961. 65 «Ответственность за развязывание холодной войны падает в основном на США»,— подчеркивал Л. Гарднер, ученик В. Э. Вильямса (цит. по: Interpretations of Ame rican History. Patterns and Perspectives since 1865: Vol. 1, 2/Ed. by G. N. Grob,. G. A. Billias. N. Y., 1978, vol. 2, p. 39); см. также: Theoharis A. The Yalta Myth: an Issue in US Politics, 1945—1955. N. Y., 1970; Gardner L. C. Architects of Illusi on. Men and Ideas in American Foreign Policy. Chicago, 1970; Ambrose S. The Rise to Globalism: American Foreign Policy since 1938. L., 1978. 66 Containment and the Cold War. American Foreign Policy since 1945/Ed. by T. Pater-son. Reading (Mass.), 1973; Rose L. Dubious Victory: The US and the End of World War II. Kent, 1973; Reflections on the Cold War/Ed, by L. Miller. Philadelphia, 1974.. 67 Maddox R. The New Left and the Origins of the Cold War. Princeton, 1973, p. 10-11. 692 ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИОГРАФИЯ 693 Р. Барнета и др. Война во Вьетнаме, отмечалось в сборнике работ радикалов, «отражала намерение США предотвратить социальные изменения и утвердить свою гегемонию всюду, где это было возможно» 68. По словам видного историка-марксиста Г. Аптекера, историки-радикалы опровергли многие доселе «незыблемые» доктрины американской немарксистской историографии. Давая общую оценку их исследованиям, он писал: «В лучших работах этого направления отвергаются элитарные концепции классической американской историографии и настойчиво проводится мысль, что так называемые молчаливые народные массы, рабочие и другие производители материальных благ, эксплуатируемые и угнетенные... являются-таки людьми, которых историк должен изучать в первую очередь» 69. Следует вместе с тем обратить внимание на эклектичный характер методологии радикальной историографии. На многих работах лежит печать модернизации прошлого, субъективизма в оценке отдельных событий (например, осуждение демократических движений за недостаточную революционность), недооценки реформ, направленных на улучшение положения трудящихся масс, непонимания исторической роли рабочего класса. В трактовке внешней политики у историков данного направления преобладает экономический детерминизм, что выражается в стремлении сводить все сколько-нибудь значительные события к внешнеэкономической экспансии. Историки-радикалы склонны также переоценивать свое значение, приписывая себе приоритет в постановке ряда проблем, которые на самом деле были поставлены марксистами еще в 30—40-х годах 70. Тем не менее достаточно четко проявившийся в их работах критический подход получил большой общественно-политический резонанс. Радикальные историки стремились утвердиться и на организационном уровне, создав ряд объединений и групп. Начиная с 1968 г. они приняли активное участие в деятельности Американской исторической ассоциации, бросив вызов ее консервативному руководству71. В 1970 г. на 85-м годичном собрании Ассоциации по инициативе радикалов были приняты резолюции об отзыве американских войск из Вьетнама, об академической свободе, в защиту историков, ставших жертвами гонений на инакомыслие в США. Симптомом перемен явилась и критика правительственной политики со стороны либералов, многие из которых осудили агрессию во Вьетнаме. С протестом против грязной войны выступил в 1967 г. А. М. Шлезингер-младший, отвергший официальные доводы в ее защиту. Война во 68 Beyond Liberalism, p. 312. 69 Aptheker H. Cold War and the New Historians.—Political Affairs, 1971, Aug., p. 92. 70 Дементьев Л. П. Историография США, 1945—1975.— В кн.: Историография новой и новейшей истории стран Европы п Америки/Под ред. И. С. Галкина. М., 1977. с. 463—490. 71 Романов И. 3. Новые веяния в Американской исторической ассоциации.— Вопр. истории, 1970, № 9; Кантор Р. Е. «Новые левые» в Американской исторической ассоциации.— Там же, 1971, № 9; Он же. «Уолл-стрит джорнэл» об американских историках-радикалах.—Там же, 1972, № 6; Он же. 86-е и 87-е годичные собра ния Американской исторической ассоциации (1971 и 1972 гг.).—Там же, 1973, № 11; Гаджиев К. С. Некоторые проблемы современной американской «новой ле вой» историографии.— В кн.: Вопросы методологии и истории исторической науки. М., 1977. Вьетнаме, заявил он, нанесла серьезный ущерб престижу США, привела к их изоляции даже от самых близких союзников 72. Разочарование в «общих схемах» наподобие теории «единого индустриального общества», на поверку не соответствовавшей действительности, привело в 70-х годах к падению их влияния. Одновременно проявляется повышенное внимание к методам исторического исследования. Фактически оно стало вытеснять интерес к методологии, к историческому объяснению. Углубляющийся разрыв между накоплением фактов и их интерпретацией было предложено преодолеть путем еще более тесного сближения со смежными науками и использования их «новейших» методов и приемов исследования 73. Обращение к методам социальных, а также естественных наук имело место в американской буржуазной историографии и прежде. Отличие оформившегося в 60—70-х годах междисциплинарного подхода состояло не только в использовании новейших методов и приемов социологии, этнографии, демографии, антропологии, психологии, математической статистики, лингвистики74, но и в стремлении к интеграции буржуазной исторической науки с теми науками, методы которых используются. На этой почве сформировалась так называемая «новая научная история», базирующаяся на количественных методах исследования и обработке собранных данных с помощью ЭВМ 75. Согласно принятой в США классификации, «новая научная история» подразделяется на «новую социальную», «новую экономическую», «новую политическую» и «новую урбанистскую» историю. К ним примыкают демографические исследования, работы по истории семьи и так называемых «малых групп». В рамках «социальной» истории 76 с помощью количественных методов анализируются различные частные аспекты социальной жизни, некоторые этнические проблемы (история черных, американцев мексиканского происхождения и др.), демографическая структура общества, процессы урбанизации, история борьбы за равноправие женщин, система образования и т. д. Но они рассматриваются вне общего контекста классовой структуры американского общества и классовой борьбы77. В лексиконе исторических сочинений все реже стали встре- 72 Schlesinger A. M., Jr. The Bitter Heritage: Vietnam and American Democracy. L., 1967. 73 Болховитинов Н. Н. Современная американская историография: новые течения и проблемы; Гаджиев К. С, Сивачев Н. В. О междисциплинарном подходе в совре менной буржуазной историографии США.— Новая и новейшая история, 1977, № 6, с. 64—82. 74 Colish M. The Mirror of Language. N. Y.. 1968; Lewis I. M. History and Social Anthro pology. N. Y., 1968; Psychoanalysis and 'History/Ed. by B. Mazlish. N. Y.. 1963. 75 Benson L. Toward the Scientific Study of History: Selected Essays. Philadelphia, 1972; The New History. Trends in Historical Research and Writing since World War II/Ed. by W. Laqueur, G. I. Mosse. N. Y., 1967; Landes D. S. e. a. History as Social Science. Englewood Cliffs (N. J.), 1971. 76 Interpretations of American History, vol. 2, p. 20—21; Clubb J. M. The «New» History as Applied Social Science: A Review Essay.—Computers and the Humanities, 1975, vol. 9, N 2. 77 Например, профессор Йельского университета Д. Аптер, сконструировав искус ственные модели «радикализации и обуржуазивания», приходит к реакционному выводу о том, что революционный потенциал американского общества образуют «буржуазные радикалы», рабочие же представляют собой «функционально избы точный» слой населения, «склонный к консерватизму и разрушениям» (Journal of Interdisciplinary History, 1971, Winter, vol. 1, N 2, p. 272). 78 694 ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИОГРАФИЯ 695 чаться понятия «революция», «мятеж», «протест». Внимание фиксируется на иных категориях— «стабилизация», «приспособление», «адаптация» 78. В рамках «новой социальной истории» сформировалось направление «новой рабочей истории» 79. Ее ведущими представителями являются историки-радикалы Г. Гатмэн, С. Тернсторм, Д. Монтгомери, М. Дубов-ский и др.80 Выступая против институционального подхода висконсин-ской школы, они проявляют интерес к истории «забытого простого человека» — рядовых рабочих, рядовых членов профсоюзов, но формирование их бытия и сознания рассматривается вне рамок классовой структуры общества. На первый план выдвигается влияние семьи, этнической группы, религиозной общины, школы и т. д. Уже одно только выдвижение новых проблем само по себе имеет положительное значение. Оно потребовало обращения к массовым типам источников — переписям, налоговой документации и т. п. Эти источники обрабатываются с помощью математических методов, ЭВМ 81. Представители «новой рабочей истории» смогли собрать и в определенной степени систематизировать данные, характеризующие (по конкретным географическим регионам и в определенных хронологических рамках) некоторые аспекты социальных структур, социально-психологические процессы в рабочей среде, социальную мобильность. При этом отчетливо выступает ведущая направленность многих подобных исследований, в которых обходится вопрос об определяющей роли производственных отношений, а проблемы классовой борьбы отодвигаются на второй план. По словам профессора П. Старнса, главного редактора «Журнала социальной истории», «новая рабочая история» свою задачу видит в том, чтобы «изучать рабочих в ситуациях, не связанных с протестом, и независимо от рабочего движения, а иногда и в оппозиции к нему» 82. Очевидно, что подобная ориентация резко ограничивает возможность объективного исследования рабочего движения, во многом обесценивает значение полученных выводов. Формальная, нарочито объективистская методика используется и в «новой политической истории», в фокусе которой анализ данных об избирательных кампаниях как по отдельным штатам и округам, так и в масштабе всей страны. Конечно, эти данные проливают дополнительный свет на функционирование партийно-политического механизма83. Все 78 The Past before Us. Contemporary Historical Writing in the United States/ Ed. By M. Kammen. Ithaca, 1980, p. 93, 110. 79 Krueger Th. American Labor Historiography. Old and New: A Review Essay.— Journal of Social History, 1971, vol. 12, N 2; Hobsbawm E. J. Labor History and Ideology.—Ibid., 1974, vol. 7, N 3; Montgomery D. To Study the People: the American Working Class.— Labor History, 1980, vol. 21, N 4. 80 Gutman H. Work, Culture and Society in Industrializing America. N. Y., 1976; Montgomery D. Workers' Control in America. Studies in the History of Work, Technology and Labor Struggles. L., elc. 1979. См. также: Political Affairs, 1986. Jan., p. 40. 81 Ковальченко И. Д., Сивачев Н. В. Структурализм и структурно-количественные методы в современной исторической науке.— История СССР. 1976, № 5. 82 Stearns Р. N. Toward a Wider Vision: Trends in Social History.— In: The Past be fore Us, p. 214. 217-218. 83 Bogue A. G. The New Political History in the 1970's.—In: Ibid., p. 231—251; McRee D., Jr. Issues and Parties in Legislative Voting: Methods of Statistical Ana lysis. N. Y., 1970; American Political Behavior: Historical Essays and Readings/Ed. by L. Benson e. a. N. Y., 1973; «Новая политическая история» в США: анализ кон цепций и методов: Реферативный сб./Отв. ред. Н. Н. Болховитинов. М., 1985. дело, однако, в том, что представители указанного направления сосредоточивают свое внимание на «политическом поведении» законодателей и масс населения и трактуют его в духе буржуазной бихейвиористской социологии. Ограничиваясь чисто внешним описанием, они не раскрывают классовой принадлежности избирателей или парламентских представителей, уходят от анализа причин, определяющих их политическую линию, не дают объективной картины функционирования государственной машины. Высокую активность проявила «новая экономическая история» 84. Использование математических методов дало определенные результаты при изучении современного промышленного развития США, состава рабочей силы, процессов, характерных для современной сельской Америки и т. д. Но и здесь отсутствие научной методологии лишает исследователей возможности в полной мере использовать потенциал количественных методов, раскрыть фундаментальные процессы в историй США, осмыслить американское общество как конкретно-историческую целостность. Это обстоятельство отмечали и некоторые видные американские историки, указывающие на неспособность «экономических историков» соединить математические и статистические методы с историческим синтезом 85. Одним из крупных направлений является «психоистория», базирующаяся на применении метода психоанализа к истории. «Психоистория» занимает видное место в современной американской буржуазной историографии. Акцентируя внимание на бессознательных, иррациональных началах в поведении человека, представители «психоистории» (Р. Лифтон, Э. Эриксон, Б. Мазлиш, П. Левенберг) пытаются обосновать вывод об иррациональности всего исторического процесса. В такой интерпретации личность оказывается стоящей над обществом. Для большинства работ представителей «психоистории», претендующих на создание «подлинно научной истории» человеческого общества в противовес марксизму-ленинизму, характерна реакционная направленность86. Субъективизм в использовании логико-математических и иных междисциплинарных методик, наносящих прямой ущерб историческому синтезу, особенно ощутим в сфере истории международных отношений и внешней политики, где «модернисты» оспаривают первенство у «традиционных» школ («политических идеалистов» и «политических реалистов», позиции которых в конце 60—70-х годов заметно сблизились) 87. В рамках «модернистского» направления насчитывается множество «школ» (12 по подсчетам профессора Йелского университета Б. Рассетта). Среди них — школы интеграции, международного конфликта, теории игр, имита- 84 Aydelotte W. Quantification in History. Reading (Mass.), 1971; The Remterprelation of American Economic History/Ed, by R. W. Fogel, S. L. Engerman. N. Y., 1971; The Dimensions of the Past: Materials, Problems and Opportunities for Quantitative Work in History/Ed, by V. R. Lorwin, J. M. Price. New Haven, 1972. 85 Higham J. Op. cit., p. 165. 80 Могилъницкий Б. Г.. Николаева И. Ю., Гулъбин Г. К. Американская буржуазная «психоистория». Критический очерк. Томск, 1985. 87 Мурадян А. А. О «модернистском» и «традициопалистском» направлениях.— В кн.: Американская историография внешней политики США, 1945—1970, с. 110—134; Современные буржуазные теории международных отношений: Критический ана-лиз/Отв. ред. В. И. Гантман. М., 1976; Современные внешнеполитические концепции США/Отв. ред. Г. А. Трофименко. М., 1979. 696 ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИОГРАФИЯ 697 ционного и системного анализа, политического торга и др.88 «Школы» эти отличаются друг от друга конкретными приемами и методами анализа (формально логический, математический, бихейвиористский и т. д.), но общим для них является использование позаимствованных из точных наук абстрактных схем и моделей, создающих видимость строгой объективности, «надклассовости». Характерно для них и обилие модных наукообразных терминов. Несмотря на острую полемику между сторонниками «традиционных» подходов и «модернистами», в толковании конкретных проблем всегда проявляется общность их классового подхода. Это особенно четко прослеживается в работах, освещающих различные аспекты послевоенной внешней политики США, советско-американских отношений в период разрядки напряженности в начале 70-х годов 89. Начало 70-х годов было отмечено острой полемикой среди буржуазных специалистов в области истории международных отношений. Наиболее реалистически мыслящие исследователи высказывали трезвые суждения, в той или иной степени учитывавшие изменения в соотношении сил на мировой арене. Проводилась, в частности, мысль, что в условиях ядерного паритета военная сила утратила для США свою абсолютную «политическую целесообразность». Дж. Кеннан, видный представитель традиционной школы «политического реализма», аргументировал этот тезис двумя соображениями: военное могущество США уравновешивается таким же военным потенциалом Советского Союза; с помощью оружия, как убедительно продемонстрировала война во Вьетнаме, «Соединенным Штатам не удастся навязать неядерным державам свою волю» 90. Однако позиция сторонников разрядки была достаточно противоречивой91. Признавая в ряде случаев необходимость дальнейшего углубления разрядки, они обставляли это признание рядом надуманных оговорок. Активизировалось в это время и правое крыло буржуазной историографии, представители которого развернули широкую кампанию против разрядки92. Сторонники «жесткого курса» требовали применения против СССР и других социалистических стран «рычагов давления»: наращивания военного потенциала США, использования в подрывных целях экономических и научных связей, сплочения Запада на антикоммунистической основе, отказа от курса на разрядку. Переход от конфронтации к сотрудничеству в отношениях между США и СССР они предлагали заменить «ограниченным конфликтом» в рамках треугольника СССР — Китай — Запад (под словом «Запад» подразумевались США, Западная Европа, Япония). Двусторонние же отношения США — СССР, по мнению этой группы авторов, определяются военно-политической борьбой, кото- 88 Russett В. Methodological and Theoretical Schools in International Relations. New Haven, 1969. 89 Кокошин А. А. О буржуазных прогнозах развития международных отношений. М., 1978. 90 Кеппап G. After the Cold War: American Foreign Policy in the 1970's.— Foreign Affairs, 1972, vol. 51, p. 4. 91 Липатов С. И. США и Европа: общие проблемы американской континентальной политики: Критический анализ буржуазной историографии США. М., 1979, с. 129—203; Подлесный П. Т. Американские концепции развития отношений с СССР. М., 1980. 92 Detente: an Evaluation. Wash., 1974, p. 1. рую Вашингтон должен непременно вести с «позиции силы», используя средства «психологической воины» . Со второй половины 70-х годов в буржуазной историографии явственно проявился общий сдвиг в сторону консерватизма94. В исследованиях о послевоенной внешней политике США вновь, как это было в 50-х годах, усилились мотивы вульгарной апологетики американского внешнеполитического курса, участились выступления против разрядки международной напряженности. Так, профессор университета штата Огайо А. Хэмби превозносил США как «оплот западной демократии», защищающий мир от «тоталитарной угрозы»; достижения же разрядки он объявлял «псевдособытием» и «иллюзией». В изданном в 1976 г. труде Хэмби поставил перед собой цель реабилитировать «благодетельную имперскую политику» США, незаслуженно якобы пострадавшую от критики со стороны радикальных историков-«ревизионистов» 95. Вновь оживились «политические идеалисты», выступившие с тезисом об «отсутствии империализма» в США, об их «миролюбии». Так называемое «имперское» поведение США, писал в 1976 г. Дж. Слейтер, профессор университета штата Нью-Йорк в г. Буффало, обусловлено «экспансионистским идеализмом». По его мнению, США никогда якобы «не стремились к господству преднамеренно», а приклеенный им «ярлык» империализма «представляет собой удобный миф», поскольку-де внешняя политика современных США является «оборонительной» 96. Во второй половине 70-х годов многие буржуазные историки (не только правого толка, но и либералы), поддерживая правительственный курс, пытались найти историческое «обоснование» для имперских притязаний США. Избегая слова «разрядка» (в употребление вошло выражение «послеразрядка» — post-detente97), они пустились в рассуждения о «продолжении напряженности иными средствами», призывали к «игре с позиции силы» в отношении СССР98. Профессор университета Джонса Гопкинса Р. Осгуд, например, осуждая «излишнюю осторожность», порожденную «вьетнамским синдромом», вновь (как и в 1960 г.) 99 оправдывал ограниченную (ядерную и неядерную) войну в интересах «сдерживания СССР» 100. Делались попытки повысить действенность 93 The Soviet Empire: Expansion and Detente. Critical Choices for Americans/Ed, by W. E. Griffith. Lexington (Mass.); Toronto, 1976, vol. 9, p. 8, 304, 399—401. В духе милитаризма и антисоветизма были выдержаны многие работы, вышедшие в конце 70-х годов под грифом Пенсильванского института внешнеполитических исследований, Центра стратегических и международных исследований при Джорджтаунском университете, Гуверовского института войны, мира и революции и других центров. 94 Симптоматичным является рост числа так называемых советологических» центров, расширение их тематики. См.: Марушкин Б. И. Советология: расчеты и просчеты. М., 1976. 95 Hamby A. L. The Imperial Years. The United States since 1939. N. Y., 1976 p. 389—391. 96 Slater J. Is US Foreign Policy «Imperialist» or «Imperial»? — Political Science Quarterly, 1976, Spring, vol. 94, p. 424—427, 435. 97 Defending America. Towards a New Role in the Post-Detente World. N. Y., 1974. 98 Gati Ch., Gati T. Debate over Detente. N. Y., 1977, p. 58; Stanley T. The Continuation of Tension by other Means. N. Y.. 1977, p. 12-13. 99 Осгуд Р. Ограниченная война. М., 1960. 100 Osgood R. Limited War Revisited. Boulding, 1979, p. 4—5. 101 698 ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИОГРАФИЯ 699 «морального фактора» во внешней политике США путем объявления последней инструментом борьбы за «права человека» 101. Вместе с тем не прекращалась деятельность и видных буржуазных ученых, изучающих международные отношения, внешнюю политику США с позиций трезвого учета реальностей современного мира1О2. Именно с этих позиций выступили в 1979 г. такие видные исследователи, как Дж. Кеннан, Дж. Гэлбрейт, Ф. Нил, С. Писар, авторы получившей широкую известность книги «Разрядка или катастрофа» 1O3. Последовательную линию в борьбе за мир, социальную справедливость, против агрессивной политики США проводят в своих работах американские историки-марксисты. В них на основе ленинской теории империализма дается глубокий анализ новых явлений в экономике и политике американского империализма после второй мировой войны. Проблемы общего кризиса капитализма, рост агрессивности американского империализма, сложные процессы в рабочем и демократическом движениях США глубоко и всесторонне проанализированы в многочисленных трудах и выступлениях Гэса Холла 104. Широкое признание научной общественности получили труды Дж. Морриса, Ф. Фонера. Г. Грина по истории американского рабочего и профсоюзного движения; Г. Уинстона, К. Лайтфута, Дж. Джексона — о негритянском освободительном движении105. Крупным событием в прогрессивной историографии США стало опубликование «Истории американского народа» Г. Ап-текера, завершение подготовленной им четырехтомной документальной истории черных в США106. В 1975 г. Аптекер выступил с новой книгой по истории негритянского народа, в которой разоблачаются реакционные концепции буржуазной историографии107. Труды американских историков-марксистов оказывают заметное влияние на развитие историографии в США. Большая роль в этом отношении принадлежит созданному в 1964 г. Американскому институту марксистских исследований, возглавляемому Г. Аптекером. По его словам, последние годы в США наблюдается знаменательное возрождение интереса к марксизму. «Даже в официальных академических изданиях... — 101 Thompson К. W. The Moral Imperatives of Human Rights: a World Survey. N. Y., 1980; McDougal M. S., Lasswell H. D., Lungchu Chen. Human Rights and World Public Order. New Haven, 1980. 102 Профессор Мичиганского университета Г. Якобсен, указывая на растущую связь и взаимозависимость народов, отмечал повсеместное «широкое и глубокое согласие в отношении необходимости предотвратить ядерную катастрофу» {Jacobsen Н. К. Networks of Interdependence. N. Y., 1979, p. 419). 103 Detente or Debacle? N. Y., 1979. 104 Холл Г. Революционное рабочее движение и современный империализм. М., 1974; Hall G. The Big Stakes of Detente. N. Y., 1974. 105 Моррис Дж. Основные проблемы рабочего движения США. М., 1961; Foner Ph. S American Labor and the Indo-China War. N. Y., 1971; Idem. Organized Labor and the Black Worker, 1619—1973. N. Y., 1974; Уинстон Г. Стратегия борьбы черного населения. М., 1975; Лайтфут К. М. Восстания в гетто за освобождение негров. М., 1972; Джексон Д. Революционные тенденции в мировой политике и борьба черных американцев. М., 1978. 106 Аптекер Г. Колониальная эра. М.. 1961; Он же. Американская революция, 17631863. М., 1962; Aptheker H. Early Years of the Republic. From the End of the Revolution to the First Administration of Washington (1783—1793). N. Y., 1976; A Documentary History of the Negro People in the United States: Vol. 1— 4/Ed. byH. A. Aptheker. N." Y., 1951—1974. 107 Аптекер Г. История афро-американцев: Современная эпоха. М., 1975. отмечал Г. Аптекер в 1983 г.,— сплошь и рядом встречаются ссылки, порой основательные, на Маркса и марксистские исследования. В некоторых случаях ученые, в чьих работах отразилось влияние Маркса (такие, как В. Э. Вильяме, Ю. Дженовезе, Г. Лернер), пользуются серьезным профессиональным авторитетом» 108. Об «интенсивном интересе», который вызывает в США марксистско-ленинская интерпретация истории, пишут многие американские историки, что нашло отражение в дискуссиях в рамках ведущих профессиональных организаций историков США. В 1980 г. профессор Корнеллского университета М. Каммен, ответственный редактор подготовленного по заданию Американской исторической ассоциации коллективного исследования об историографии США в 70-х годах, писал: «Марксистский подход к американской истории привлекает внимание ученых ввиду несостоятельности вариантов обобщающего либерального синтеза, предложенных ..прогрессистской' школой Бирда и школой консенсуса... Отсутствие интегрирующей концепции... порождает проблемы для многих ученых, читающих общий курс истории и пытающихся создать приемлемое обобщение». Между тем марксистский подход, отмечал Каммен, «предлагает целостное объяснение истории США в ее совокупности». Этот подход, как считает профессор Калифорнийского университета У. Боусма, «дает стимул к более высокой степени обобщения» 109.