Восточный фронт (июнь-сентябрь 1918 г.)

После разгрома Барнаульской и Барабинской группировок советских войск в июне 1918 г. ближайшей задачей чехо-белых являлось соединение с группой подполковника Б. Ф. Ушакова, части которой располагались на железнодорожных станциях между Красноярском и Нижнеудинском (включительно), а конечной целью - разгром советских войск Центросибири и соединение с Особым Маньчжурским отрядом атамана Г.

К 18 июня в частях Средне-Сибирского корпуса состояло 2 403 бойца при семи орудиях и 12 пулеметах. С этими силами во второй половине июня 1918 г. войска корпуса начали операцию по ликвидации группировки советских войск в Восточной Сибири. Наступление началось в ночь на 16 июня, когда закончился срок перемирия, заключенного ранее с красноярскими большевиками. К этому времени в Мариинске, являвшемся исходным пунктом наступательной операции, была сосредоточена ударная группа чехо-белых, состоявшая из чехословацкого отряда силой до 400 штыков, а также 1-го и 2-го Томских полков Средне-Сибирского корпуса, имевших в своем составе 447 штыков, 28 сабель и два орудия[819].

В результате наступления Мариинский отряд красных, насчитывавший около 1,5 тыс. человек при трех орудиях и 18 пулеметах, потерпел полное поражение. Чехо-белые захватили два орудия, 15 пулеметов, несколько сот винтовок, 120 снарядов, 18 тыс. патронов и 475 пленных. Остатки Мариинского отряда (300-400 чел.) отступили по железной дороге в сторону Красноярска[820]. июня войска капитана Гайды заняли Ачинск, 20 июня - Красноярск. Одновременно с восточной стороны в город вступили части из группы подполковника Б. Ф.

В это время базировавшиеся в Иркутске советские войска перешли в наступление с целью выбить чехо-белых из Нижнеудинска и Канска и оказать помощь красногвардейцам Красноярска. Продвижение красных было оста

новлено в трех верстах восточнее Нижнеудинска партизанским отрядом подъесаула Г. В. Кузнецова (70 бойцов при двух пулеметах) и ротой 8-го чехословацкого полка. Они сумели продержаться до 21 июня, когда в Нижне- удинск прибыли передовые части Средне-Сибирского корпуса и 2-й чехословацкой дивизии[821].

Еще до окончания боев за Красноярск местные советские руководители в сопровождении отряда «интернационалистов» бежали на пароходах «Стрела», «Иртыш», «Лена», «Обь» и «Орел» вниз по Енисею по направлению к Северному Ледовитому океану. Для их преследования в Красноярске был сформирован боевой отряд[822] в составе двух рот 1-го Енисейского Сибирского стрелкового полка и одного орудия Енисейской легкой артиллерийской батареи под общим командованием подполковника М. И. Мальчевского. В распоряжение последнего поступили пароходы «Енисейск», «Ангара», «Отважный» и «Минусинск», а также моторная лодка «Джой». 23 июня флотилия подполковника Мальчевского выступила из Красноярска и утром 7 июля настигла большевиков у села Монастырское (близ города Туруханска). В ходе короткого боя все советские пароходы сдались, в то время как их гарнизоны высадились на берег и попытались скрыться от белых в тайге. Исход боя на суше решился благодаря энергичным действиям десантного отряда поручика Салтыкова и точному шрапнельному огню батареи штабс-капитана Солдатова. Большевики потеряли человек убитыми и пять ранеными, около 100 человек сдалось в плен. Отряд подполковника Мальчевского вернулся в Красноярск 26 июля[823].

Для занятия Минусинска 21 июня из Ачинска был направлен 2-й Томский Сибирский стрелковый полк[824]. Но вскоре выяснилось, что необходимость направлять войска в Минусинский уезд отпала, так как советская власть там была уже свергнута силами местного населения.

Вслед за шалоболинцами на борьбу поднялись казаки. По подсчетам Ю. В. Журова, 31 казачий населенный пункт Минусинского уезда выставил 1,5 тыс. хорошо вооруженных и организованных бойцов. К середине июня почти весь уезд оказался в руках повстанцев, численность которых достигла тыс. человек. 19 июня Минусинск был полностью окружен крестьянско- казачьими отрядами, а через два дня в городе начал работу 7-й уездный съезд советов, который занял резко антибольшевистскую позицию. Съезд потребовал разоружения Красной гвардии, роспуска советов и восстановления прежних органов местного самоуправления. 23 июня Минусинский исполком вынужден был принять предъявленный ему ультиматум и самоупразднился. 24 июня советская власть в Минусинском уезде прекратила свое существование. Весь советский актив, большевики и красногвардейцы были заключены под стражу[825]. В связи с ликвидацией в уезде советской власти ранее направленный на Минусинск 2-й Томский Сибирский стрелковый полк 26 июня был отозван в Красноярск[826].

После перегруппировки своих войск чехо-белые возобновили наступление к западу от Нижнеудинска. К 26 июня 1918 г. диспозиция на фронте была следующей. Красные занимали оборону в районе 1271-й версты железной дороги.

В три часа утра 26 июня 4-й Томский полк и пехота из отряда есаула И. Н. Красильникова под огнем четырех пулеметов и трех орудий по болотистой местности, которую пришлось переходить по грудь в воде, атаковали красноармейские позиции в районе 1271-й версты железной дороги. Противник не выдержал штыкового удара и отступил на восемь верст к востоку. В этом бою белые потеряли 10 чел. убитыми и 21 ранеными. В числе погибших было пять офицеров отряда есаула Красильникова: капитан К. В. Неофитов- Неволин (командир пехотной роты), поручик П. Копылов, поручик П. Муравский, подпоручик Г. Ларионов, прапорщик С. Томилин[828].

Участник боев под Нижнеудинском писал: «Местность за р. Удой представляет собой сплошное болото с лесом. Около железной дороги по обеим сторонам полотна твердой земли сажени в 3 шириной. Среди болота кое-где попадаются также островки твердой земли около сажени в поперечнике. Решающую роль в битве играли углярки. Это новое орудие истребления. Оно представляет из себя угольную вагонетку больших размеров, обшитую извне

железом, а изнутри выложенную мешками с землей. Сверху она закрыта броневыми листами. Остаются небольшие отверстия, куда ставят орудия и пулеметы. Таких углярок у нас было две, у большевиков три и один бронированный автомобиль. Позиция у них была на твердой земле, для нас же оставалось болото, по которому пришлось наступать. Когда мы шли по болоту, то вода была выше колена, а когда приходилось ложиться, то положение становилось прямо критическим...»[829].

Одновременно с атакой большевистских позиций на р. Уде начала действовать обходная колонна, состоявшая из чехословацкой пехоты и русской кавалерии.

Чехословаки под командованием поручика Гасека в это время вышли в тыл неприятеля в районе станции Тулун и взорвали железнодорожный мост. Благодаря этой акции, пути отступления красным были отрезаны. Основная часть Нижнеудинской группировки советских войск оказалась в окружении. Ее остатки отступили на север от железной дороги и рассеялись в болотистой местности[830].

Красные имели возможность остановить наступление чехо-белых у станций Зима и Тыреть, в районе которых железную дорогу пересекает р. Ока (приток Ангары). Однако противник даже не попытался использовать этот естественный рубеж. 1 июля станция Зима была занята всего лишь восемью конными разведчиками Средне-Сибирского корпуса. Одновременно около 120 местных рабочих, вооруженных винтовками и охотничьими ружьями, по собственной инициативе заняли позиции около железнодорожного моста через р. Ока и не допустили его уничтожения красными[831].

Без серьезного сопротивления красные оставили и станцию Тыреть. В ночь на 4 июля большевики бежали со станции Головинская (156 верст западнее Иркутска). К полудню 4 июля противник последовательно был вытеснен с разъезда Кутулик и станции Забитуй (136 верст западнее Иркутска). К вечеру того же дня передовые части чехословаков приблизились к станции Черемхово (115 верст западнее Иркутска)[832].

По свидетельству главнокомандующего советскими войсками П. К. Голикова, «отступление носило характер бегства. Тыретские позиции, по своим естественным условиям будучи почти неприступными, давали нам огромное преимущество над неприятелем, и при минимальном сопротивлении с нашей стороны наступление неприятеля могло быть легко отбито. Паническое отступление было результатом слабой подготовки нашей армии, случайного состава ее, отсутствия командного состава и отсутствия центра высшего командования»[833].

«Небольшая, но крепкая армия, - вторит ему член Центросибири Д. С. Шилов, - с надежным артиллерийским заслоном и обеспечением своего фланга по Тункинскому тракту могла бы надолго задержать здесь продвижение противника с запада. Но наша отступающая под напором чехословаков армия уже не была таковою. Части были измотаны, расстроены беспрерывным отступлением, потеряли лучшую часть своего состава»[834]. Всеобщая мобилизация населения в Красную армию почти не имела успеха. «Наши попытки мобилизовать крестьянское население кончились ничем, - вспоминал член Центросибири В. В. Рябиков, - и посланные на мобилизацию команды вернулись без мобилизованных: крестьянство в массе было еще не с нами, и в этом была наша слабость и наша трагедия»[835].

Сообщение штаба Сибирской армии от 5 июля 1918 г. гласило: «Большевистские банды бегут, не задерживаясь даже на станциях. Паника среди них принимает катастрофический характер. Благодаря отсутствию взрывчатых материалов банды эти уже не могут разрушать оставляемые железнодорожные сооружения. Вместо порчи они забивают перегоны тендерами паровозов,

пустыми вагонами, платформами и пр., стараясь хоть чем-нибудь задержать

18

наше наступление» .

В ночь на 6 июля красные взорвали железнодорожный мост через р. Белая. Когда передовые части чехо-белых достигли р. Мальтины, то выяснилось, что мост через нее также уничтожен. В связи с этим Р. Гайда и А. Н. Пепеляев разработали план обходного движения на Иркутск.

Колонна под непосредственным командованием полковника А. Н. Пепеляева (3-й Томский и 1-й Барнаульский полки, отряд есаула Красильникова, всего 800 штыков и сабель) должна была у села Усолье переправиться через Ангару и, наступая по тракту вдоль правого берега реки, ударить в тыл иркутской группировки советских войск. Кроме того, сводный отряд в 300 штыков под командой полковника Е. К. Вишневского направлялся в более глубокий обход с целью отрезать красным пути отступления из Иркутска на север.

Вторая колонна под командой подполковника Я. Н. Перчука и подполковника Б. Ф. Ушакова (2-й Новониколаевский полк и батальон 6-го чехословацкого полка, всего 600 штыков) получила задачу наступать на Иркутск по железнодорожной линии для нанесения лобового удара. Концентрация всех войск и подготовка их к операции должна была завершиться к вечеру

июля[836].

Колонна полковника Пепеляева, совершив стоверстный марш, в полдень июля достигла окраин г. Иркутска. В авангарде колонны двигался омский эскадрон есаула И. Н. Красильникова. Противник сдал город почти без боя, лишь отдельные группы красноармейцев пытались удержать вокзал и уничтожить понтонный мост через Ангару. В 21 час отряд есаула Красильникова взял с боем вокзал. В это же время с восточной стороны в город вступил 3-й Барнаульский полк. Колонна подполковника Ушакова, наступавшая с запада, заняла станцию Иннокентьевская (7 верст северо-западнее Иркутска). Главные силы чехо-белых вступили в Иркутск 13 июля[837].

Взятие Иркутска имело большое военно-политическое и психологическое значение для чехо-белых. Город был не только самым крупным населенным пунктом региона, но и официальной столицей советской власти в Сибири.

К этому времени окончательно сложилась система оперативного управления антибольшевистскими войсками, действовавшими на территории Восточной Сибири. 20 июля 1918 г. на основании телеграфного распоряжения командующего Сибирской армией генерала А. Н. Гришина-Алмазова части Средне-Сибирского корпуса были официально подчинены полковнику Р. Гайде. На следующий день приказом № 1 от 21 июля Р. Гайда объявил о создании штаба Восточного фронта и при нем - Управления по снабжению войск.

Начальником штаба фронта был назначен начальник штаба 2-й чехословацкой дивизии Генштаба подполковник Б. Ф. Ушаков (после его трагической гибели обязанности начальника штаба фронта исполнял начальник штаба Средне-Сибирского корпуса Генштаба полковник Б. П. Богословский). Начальником управления по снабжению войск фронта стал командир 2-го Новониколаевского полка подполковник Я. Н. Перчук. Так как полковник Р. Гайда занял пост главнокомандующего войсками фронта, командование отрядом чехословацких войск восточнее Омска он возложил на капитана Э. Кадлеца[838].

По взятии Иркутска чехо-белым предстояло овладеть Кругобайкальской железной дорогой. Советские войска, используя горный рельеф местности, могли надолго задержать наступление антибольшевистских войск. Кругобайкальская железная дорога имела сорок туннелей и пятнадцать галерей, проложенных сквозь скалы, и в случае их взрыва дальнейшее продвижение чехо-белых на восток стало бы весьма проблематичным. Поэтому было необходимо воспрепятствовать сосредоточению советских войск перед кругобайкальскими туннелями. К решению этой задачи командование белых приступило еще до взятия Иркутска. Важную роль здесь предстояло сыграть обходной колонне штабс-капитана Дворжака (ударный батальон чехословаков и 4-й Томский полк, всего 700 штыков), отправленной к станции Култук для захвата туннелей и предотвращения их взрыва красными[839].

Отряд штабс-капитана Дворжака выступил со станции Тельма 10 июля и, пройдя по проселочным дорогам более двухсот верст, 13 июля достиг ст. Глубоковской. Около 14 час. следующего дня в результате непродолжительного боя красные были выбиты из окопов, расположенных по обе стороны Забайкальского тракта, не доходя десяти верст до станции Култук. Отряд Дворжака захватил три пулемета, две патронные двуколки и походную кухню, потеряв пять человек убитыми и семь ранеными. Красные отступили на заранее подготовленные позиции на возвышенностях по обе стороны тракта в трех верстах перед станцией Култук. Общая численность советских войск достигала около трех тысяч человек, в силу чего немногочисленный отряд Дворжака вынужден был перейти к обороне. В 20 час. красные перешли в наступление и до двух часов ночи предприняли восемь атак, но не сумели добиться успеха. 15 июля под Култук прибыли три роты 7-го чехословацкого полка во главе с подполковником Ушаковым[840].

Появление под Култуком отряда штабс-капитана Дворжака вызвало панику среди советских войск, располагавшихся на железной дороге между Иркутском и ст. Култук. Это обстоятельство способствовало успешным действиям фронтальной группы чехо-белых, 15 июля предпринявшей наступление по железной дороге от Иркутска в сторону Байкала. В состав этой группы входили два батальона 7-го чехословацкого полка и 2-й Новониколаевский полк при двух орудиях под общим командованием капитана Э. Кадлеца. Одновременно с передовым отрядом по реке Ангаре шел пароход «Сибиряк» с командой 7-го чехословацкого полка и одним орудием. Противник не оказал серьезного сопротивления. 15 июля чехословаки без боя заняли пристань Лиственничную, расположенную на оз. Байкал у истока р. Ангары. Здесь было обнаружено несколько небольших пароходов, брошенных красными при отступлении[841].

В ночь на 16 июля 2-й Новониколаевский полк (200 штыков при двух пулеметах) под командованием капитана А. В. Ивакина атаковал позиции противника в районе станции Байкал, находящейся на берегу оз. Байкал в 60 верстах юго-восточнее Иркутска. Команда конных разведчиков и взвод пехоты полка вышли в тыл красным и разобрали железнодорожный путь в 600 шагах от их позиций. Отступление противника по железной дороге стало невозможным. Одновременно основные силы полка через сопки повели энергичное наступление на станцию. Удачными выстрелами и ручными гранатами был взорван неприятельский поезд с 250 пудами динамита, предназначенными для взрыва Кругобайкальских туннелей. При этом была уничтожена саперная рота красных, насчитывавшая около 150 чел. Бой продолжался около четырех часов и закончился полной победой белых. Новониколаевцы, потеряв одного человека убитым и восемь ранеными, захватили два бронированных поезда, пушку с 300 снарядами, четыре пулемета, винтовки, патроны и другое военное имущество. Противник не успел вывести из строя и оставил на станции несколько паровозов, которые белые тут же пустили в действие[842].

17 июля отряд капитана Э. Кадлеца подошел к красноармейским позициям у ст. Култук. Ввиду сильного артиллерийского огня противника Кадлец отказался от фронтальной атаки и, получив в подкрепление 1-й Барнаульский полк, по горному ущелью р. Ангослы двинулся к дер. Култук на соединение с отрядом подполковника Б.Ф. Ушакова. Утром 18 июля оба отряда соединились. В тот же день три роты 7-го чехословацкого полка были направлены для обхвата левого фланга, одна рота того же полка и 1-й Барнаульский полк для обхвата правого фланга красных. Красноармейцы, обнаружив угрозу со стороны обходных частей, в 11 час. 19 июля начали отступать, а спустя четыре часа 1-й Барнаульский полк занял Култук[843]. июля 1-й Барнаульский и 4-й Томский полки совместно с подразделениями 7-го чехословацкого полка предприняли наступление на станцию Слюдянка, расположенную в десяти верстах южнее ст. Култук. Со стороны оз. Байкал их поддерживала флотилия, сформированная из захваченных в Лиственничной пароходов. К 15 час. красные покинули станцию, оставив чехо-белым 15 исправных паровозов.

После взятия ст. Слюдянка войска Восточного фронта на несколько дней приостановили наступление. Задержка была вызвана тем, что при отступлении красные взорвали восточную часть туннеля № 39. Работы по его восстановлению продолжались три недели и сопровождались частыми обвалами потревоженной взрывом горной породы. Первый поезд прошел через туннель только вечером 10 августа. До этого продвижение чехо-белых на восток могло осуществляться пешим порядком или на подводах[844].

Общая численность войск Восточного фронта к 2 августа 1918 г. составляла 4 300 штыков, 178 сабель, четыре орудия, 33 пулемета в Средне-

Сибирском корпусе и 3 250 штыков, 100 сабель, 25 пулеметов в частях 2-й чехословацкой дивизии, всего - 7 550 штыков, 278 сабель, четыре орудия и пулеметов. Численность советских войск в Забайкалье определить сложно ввиду отсутствия надежных источников. По данным В. С. Познанского, к середине лета здесь находилось около 6-7 тыс. бойцов, не считая 3 тыс. направленных в конце июня под Нижнеудинск[845]. Таким образом, соотношение сил сторон в этот период было примерно равным. Судя по количеству трофеев, впоследствии захваченных чехо-белыми, советские войска не уступали своему противнику и в оснащенности орудиями, и пулеметами.

Не дожидаясь ремонта туннеля № 39, группа войск в составе 2-го Томского, 3-го Томского и 2-го Новониколаевского полков и 1-го Томского гусарского дивизиона общей численностью до 1,2 тыс. бойцов при двух орудиях под общим командованием полковника А. Н. Пепеляева, перевалив через горы, сосредоточилась в районе станции Паньковка. На рассвете 25 июля после короткой перестрелки передовые подразделения 2-го Томского полка перешли в атаку и заняли станцию Мурино (209 верст от Иркутска)[846]. июля броневик красных атаковал роты 2-го Томского полка и оттеснил их на левый берег р. Паньковка. На следующий день советский вооруженный пароход «Ангара», подойдя на близкое расстояние к берегу, предпринял артиллерийский обстрел станции Мурино и левого фланга позиции белых. Одновременно красные под прикрытием артиллерийского и пулеметного огня произвели три атаки, которые были отбиты белыми. Вечером того же дня красные, получив подкрепление, пытались переправиться через р. Паньковка, но вновь были отброшены. В 4 часа 20 мин. 31 июля красным удалось захватить станцию Мурино. Два советских броневика открыли огонь по фронтальной позиции белых, а высадившиеся из эшелона красноармейцы предприняли наступление в обход ее левого фланга у дер. Моглуй[847]. Части полковника Пепеляева, понеся значительные потери, отступили на 20 верст к западу от Мурино и сосредоточились у станции Салзан.

Чехо-белые вынуждены были осуществить перегруппировку своих сил для продолжения активных военных действий. По приказанию командующего Восточным фронтом руководство всеми русскими и чехословацкими войсками, находившимися на ст. Слюдянка и восточнее ее, было возложено на полковника А. Н. Пепеляева, которому поручалось ликвидировать наступление красных и подготовить наступление чехо-белых на Мысовую и Верхне- удинск. Подчиненные войска 1 августа А. Н. Пепеляев разделил на две группы - боевой участок (полковник Е. К. Вишневский) и резерв (капитан Э. Кадлец).

Полковник Е. К. Вишневский, в свою очередь, поставил боевые задачи перед частями своей группы. Согласно приказу №1/оп., подписанному им 1 августа 1918 г., боевой участок составили Барнаульский полк, 1-я легкая и я чехословацкая гаубичная батареи, всего 392 штыка при пяти пулеметах и пяти орудиях под общим командованием подполковника Вольского. Задачей боевого участка являлась оборона позиций западнее ст. Мурино по линии р. Лангутай и нанесение коротких ударов во фланги противника.

Резерв полковника Вишневского составили три роты 2-го Новониколаевского полка, четыре роты 7-го чехословацкого полка и 1-й Томский кавалерийский эскадрон, всего 732 штыка и 60 сабель при 20 пулеметах под общим командованием капитана А. В. Ивакина. Этим силам предписывалось сосредоточиться в районе разъезда Салзан и 197-й версты и быть готовыми поддержать боевой участок. В распоряжении Е. К. Вишневского имелись также й и 3-й Томские полки, третья сотня Енисейского казачьего полка и Отдельная Нижнеудинская сотня, располагавшиеся на ст. Утулик[848].

Общий резерв А. Н. Пепеляева, находившийся под командованием капитана Э. Кадлеца, составили 1-я, 2-я, 5-я, 7-я, 8-я, 10-я и ll-я роты 7-го чехословацкого полка, а также 1-й и 4-й Томские Сибирские стрелковые полки, всего 1 900 штыков и 115 (?) пулеметов. Эта группа получила задачу сосредоточиться в районе Слюдянки и быть готовой немедленно поддержать боевой участок[849].

Следует отметить, что красные не преследовали белых при их отступлении от ст. Мурино и в течение нескольких последующих дней не предпринимали активности. Это позволило чехо-белым собраться с силами и подготовить операцию по разгрому советских войск у станции Мурино. План, разработанный А. Н. Пепеляевым и Р. Гайдой, заключался в том, чтобы ввести в заблуждение неприятеля, симулируя отступление, в то время как часть сил должна была уйти в горы и образовать там засаду для флангового удара.

В засадный отряд вошли 2-й Томский, 3-й Томский, 2-й Новониколаевские полки Средне-Сибирского корпуса и две роты 7-го чехословацкого полка общей численностью до 1 тыс. бойцов под командой полковника А. Н. Пепеляева. Отряд получил задачу незаметно отойти с линии железной дороги в долину р. Шириндаиха (юго-западнее ст. Мурино) и дожидаться, когда советские войска сосредоточатся к западу от станции Мурино. Главные силы, насчитывавшие до 2 тыс. бойцов, возглавляемые непосредственно полковником Гайдой, сосредоточились в районе станции Утулик[850].

В ночь на 4 августа части засадной группы двинулись на восток по направлению к ст. Мурино и, дойдя до моста через р. Шириндаиха, на 196-й версте железной дороги свернули на юг, расположившись в лощине между гор. Около 7 час. утра остававшиеся в районе Мурино белые части осуществили отход в направлении ст. Салзан, а спустя два часа оставленные пози

ции заняла пехота противника, сопровождаемая бронепоездом. Для дезориентации красных командование чехо-белых предприняло специальные меры. На перегоне между станциями Мурино и Утулик было частично взорвано полотно железной дороги и брошены «за невозможностью вывести» повозки. Кое-где была «забыта» и документация, из которой следовало, что белогвардейцы полностью деморализованы и намерены отступать вплоть до ст. Слюдянка.

Красные, не подозревавшие о нахождении у них в тылу отряда Пепеляе- ва, сосредоточили свои основные силы против фронтальной группы полковника Гайды. Части засадной группы до 19 час. 5 августа ничем не проявляли себя, а затем, спустившись с гор, предприняли наступление на ст. Мурино. В ночь на 6 августа команда подрывников 2-го Новониколаевского полка повредила в трех местах железнодорожный путь. Тем самым была пресечена возможность прорыва из окружения бронепоездов и эшелонов противника.

Около 2 час. ночи 6 августа артиллерия фронтальной группы предприняла обстрел неприятельских позиций. Красные отвечали огнем из орудий, установленных на броневиках и пароходе «Ангара». В 3 часа части полковника Гайды перешли в атаку, а в 10 час. отряд полковника Пепеляева, спустившись с гор, окончательно перерезал противнику пути к отступлению. В течение дня красные многократно предпринимали атаки с целью оттеснить от железной дороги засадный отряд белых. Последнюю, 12-ю безуспешную атаку противник осуществил около 16 час., после чего в его рядах начала распространяться паника. Части фронтальной группы с новой энергией атаковали противника и к 19 часам соединились с отрядом полковника Пепеляева[851].

Бой, длившийся 17 часов, окончился полным поражением советских войск. Красные проявили в бою большое упорство и самопожертвование. Советский бронепоезд, окруженный чехо-белыми, защищался до последнего человека. По свидетельству Р. Гайды, красные потеряли около 700 человек убитыми и 2 500 пленными. Победителям достались два бронепоезда, четыре артиллерийских орудия, 17 пулеметов, семь паровозов, вспомогательный, продовольственный и санитарный поезда, несколько порожних составов. Потери Средне-Сибирского корпуса составили 70 убитых и 200 раненых, чехословаков - четверых убитых и 30 раненых[852].

В последующие несколько дней красные не проявляли активности ввиду деморализации их войск. Вскоре после боя под Мурино к капитану Кадлецу явилось несколько красноармейцев, которые заявили, что три советские роты, посланные большевистским командованием в обход, желают сдаться чехо- белым, если им будет обещано сохранение жизни. Такое обещание было дано, после чего до шестисот красноармейцев сдались со всем вооружением и

амуницией. Среди сдавшихся находились в основном рабочие из Пермской и Вятской губерний, приехавшие в Сибирь на заработки. Свое вступление в Красную армию они объясняли отсутствием работы в Сибири и трудностью в связи с этим найти средства для пропитания. По их словам, большинство русских красноармейцев с готовностью перешли бы на сторону белых, если бы не опасались расстрелов[853].

В оперативной сводке штаба Сибирской армии за 12 августа 1918 г. отмечалось: «К нам все время приходят разбежавшиеся во время последних боев красноармейские шайки по 10-20 человек и, сдаваясь, показывают, что в горах находятся целые отряды большевиков, не могущие от истощения добраться до нашего расположения, чтобы добровольно сдаться, многие из них умирают с голода»[854].

В период боев на Кругобайкальской железной дороге белые предприняли наступательную операцию к северу от Иркутска в целях ликвидации советской власти в Ленско-Витимском районе. Здесь еще в июне активизировались антибольшевистские силы, а в начале июля подпольная военная организация во главе с подполковником Е. Э. Бостремом захватила г. Киренск. Борьбу с белогвардейцами возглавил А. С. Рыдзинский, командир находившегося в этом районе красногвардейского отряда. Получив подкрепления из Бодайбо и Ленских приисков, он предпринял осаду Киренска, хотя на штурм города так и не решился. Губернский комиссар П. Д. Яковлев 7 августа 1918 г. телеграфировал в Омск: «Ленский, вместе с ним весь Ленско- Витимский золотопромышленный район находятся до настоящего момента в руках советской власти, положение [на] фронте около Киренска не обещает ликвидации [в] скором времени сопротивления большевиков... Просим Вас распорядиться [о] посылке [в] Приленский край достаточной силы военного отряда, части коего поручить специальное назначение - ликвидация советской власти, водворение полного правопорядка...»[855]. Командование Сибирской армии, отреагировав на просьбу П. Д. Яковлева, направило в Ленско-Витимский район партизанский отряд войскового старшины И. Н. Красильникова. По р. Лена красильниковцы на пароходах добрались до с. Макарово, откуда пешим порядком двинулись непосредственно на Киренск. 10 августа белые вышли в тыл войскам Рыдзинского, наголову разгромили их и сняли осаду Киренска. 15 августа они заняли Бодайбо и окончательно утвердили в Приленье власть Временного Сибирского правитель-

39

ства .

Между 14 и 20 августа чехо-белые провели последнюю, решительную операцию, которая окончательно сломила сопротивление советских войск в Забайкалье. Операция проводилась на стоверстном участке железной дороги между станциями Танхой и Посольская и была, по оценке Р. Гайды, самой большой и ответственной из всех сражений на Восточном фронте.

14 августа на станцию Кедровая, где располагались передовые силы чехо- белых, прибыл командующий Восточным фронтом полковник Р. Гайда, который и принял на себя непосредственное руководство наступлением. Вечером того же дня батальон 7-го чехословацкого полка и Байкальский полк при содействии броневика под общим командованием подполковника В. Г. Осипова выступили из Кедровой в направлении станции Танхой (158 верст от Иркутска). Вскоре чехо-белые вошли в соприкосновение с противником, занявшим оборудованные окопами позиции в двух верстах западнее станции Танхой. Красные, в особенности мадьяры, оказали отчаянное сопротивление. Чехо- белые ввели в бой новые силы, подошедшие со станций Выдрино и Мурино, но и противник в свою очередь подтянул из тыла свежие подкрепления. В бою принимала участие байкальская флотилия красных, державшая под обстрелом левый фланг наступавших на Танхой войск полковника Гайды[856].

Утром 15 августа части фронтальной группы под общим командованием полковника Пепеляева возобновили наступление. В семи верстах западнее Танхоя красные попытались уничтожить белый броневик, направив на него начиненный динамитом паровоз. Ценой своей жизни броневик и его команду спас подпоручик В. А. Следковский. За несколько секунд до столкновения ему удалось отцепить находившуюся впереди броневика платформу, принявшую на себя удар двигавшегося на огромной скорости паровоза.

Условия местности в районе станции Танхой не позволяли чехо-белым осуществить глубокий обход противника по суше. Для этих целей была предпринята экспедиция через оз. Байкал. Обходную колонну, во главе которой встал подполковник Б. Ф. Ушаков, составили Барнаульский полк, три роты чехословацкого ударного батальона, две роты 7-го и 8-го чехословацких полков, сотня 1-го Енисейского казачьего полка, всего 1 075 штыков и 75 сабель при шести орудиях. Колонне было приказано переправиться на пароходах через оз. Байкал и высадиться на его восточном берегу в районе станции Посольской. Наступление чехо-белых от Кедровой на Танхой имело одной из своих задач отвлечь внимание противника от действий группы подполковника Ушакова, что и было достигнуто[857]. августа пароход «Бурят» с частью отряда подполковника Ушакова вышел с пристани Лиственничная. Вслед за ним отправился пароход «Феодосий» с двумя баржами под охраной парохода «Сибиряк». В 4 часа утра 16 августа пароходы, не замеченные противником, причалили к берегу у деревни Посольская. Учитывая обстановку, Ушаков приказал своим подчиненным снять знаки различия и выдавать себя за красных. Станцию Посольская ушаковцы заняли без шума, разоружив находившихся там красноармейцев. Двум ротам Барнаульского полка Ушаков поручил охрану железной дороги и прилегающей к ней части деревни, две роты того же полка отправил в сторону неприятеля к разъ

езду № 19. Тем временем рота поручика Янчика заняла возвышенности в пяти верстах восточнее станции и разобрала железнодорожный путь. Вскоре в этом месте потерпел крушение эшелон, следовавший с грузом продовольствия и боеприпасов из Верхнеудинска в район боевых действий. Комендант поезда был взят в плен, а подполковник Ушаков от его имени потребовал отправки из Верхнеудинска следующей партии боеприпасов.

После успешной высадки десанта у деревни Посольской, возвращаясь в Лиственничную, пароходы «Феодосий» и «Сибиряк» пошли вдоль юго- восточного берега Байкала. На рейде у станции Мысовой они обнаружили советские пароходы «Байкал» и «Кругобайкалец», готовившиеся открыть огонь по наступавшей от Танхоя фронтальной группе полковника Пепеляева. Красные не ожидали появления противника со стороны Байкала. Воспользовавшись этим, «Сибиряк» и «Феодосий» подошли на близкое расстояние и открыли артиллерийский огонь по пароходам и станции. «Байкал» в результате прямого попадания загорелся и вскоре затонул, серьезно поврежденный «Кругобайкалец» отошел к пристани. На железнодорожной станции была зажжена цистерна с керосином и начался пожар. 16 августа чехо-белые заняли Танхой и продвинулись до станций Переемная и Мишиха[858].

Часть советских войск после оставления ст. Танхой двинулась по железной дороге в сторону Нижнеудинска и у разъезда № 19 столкнулась с группой подполковника Ушакова. Согласно распоряжению Ушакова, барнаульцы пропустили первые восемь эшелонов противника, а затем разобрали железнодорожное полотно. Следующие три эшелона в этом месте сошли с рельсов. Красные, однако, быстро оправились от замешательства и атаковали барна- ульцев, заставив их отступить от железной дороги к берегу Байкала.

Две роты барнаульцев и первая рота 7-го чехословацкого полка, расположенные у станции Посольской, в это время вступили в бой с пропущенными через разъезд № 19 эшелонами и захватили их. Пленные сообщили, что оставшиеся позади эшелоны с красноармейцами также готовы сложить оружие. Подполковник Ушаков, оптимистически оценив создавшееся положение, послал две роты Ударного батальона к Нижнеудинску, третью оставил на станции, а сам на отбитом у красных паровозе отправился к разъезду № 19. Когда Ушаков и сопровождавшая его небольшая группа чехов прибыли к разъезду, по ним был открыт огонь. Ушаков, не знавший об отходе барнаульцев, решил, что произошло недоразумение. Спрыгнув с паровоза на железнодорожную насыпь, он отбросил револьвер и крикнул: «Братцы, не стреляйте, - это я, подполковник Ушаков!» Так как у обходной колонны были сняты знаки различия, Ушаков не сразу сообразил, что перед ним красные. Когда он это понял, было уже поздно - красноармейцы обступили его со всех сторон. Ушаков попал в плен и был зверски убит[859].

Десант подполковника Ушакова не сумел сдержать натиска отступавших красноармейцев. После жестокого боя он рассеялся по лесам в окрестностях ст. Посольская. Капитан А. А. Кирилов считает, что Ушаков совершил тактическую ошибку в организации действий обходной колонны. «Вместо того чтобы разбрасывать свои части, было бы более выгодно выбрать удобную позицию, занять ее и ждать, когда явится отступающий противник, как это было сделано в бою под станцией Мурино»[860]. Тем не менее, десант подполковника Ушакова сыграл очень важную роль в разгроме советских войск в Забайкалье.

Вечером 18 августа в результате ожесточенного боя части фронтальной группы под командованием полковника Пепеляева взяли станцию Посольская. Согласно оперативной сводке штаба Сибирской армии в бою между станциями Боярская и Посольская войска Восточного фронта захватили 47 железнодорожных эшелонов, два бронепоезда, несколько бронированных автомобилей, два тяжелых 15-сантиметровых орудия и массу другого военного имущества. Победа досталась чехо-белым большой ценой. По свидетельству Р. Гайды, они потеряли 122 человека убитыми и 330 ранеными[861].

Остатки советских войск, не оказывая серьезного сопротивления, отступили в сторону Читы. 19 августа была занята станция Селенга, а 20 августа после боя у станции Дивизионная - Верхнеудинск. К этому времени прекратила свое существование советская Байкальская военная флотилия. 18 августа в гавань Лиственничную прибыл и добровольно сдался белым пароход «Иннокентий» с командой в 40 человек. 20 августа в Лиственничной сдались также пароходы «Ангара» и «Кругобайкалец» с командами, насчитывавшими 46 человек[862].

В Верхнеудинске войска полковника Гайды погрузились в эшелоны и по железной дороге двинулись на Читу. Брать этот город с боем не пришлось. Советская власть здесь была свергнута в результате внутреннего восстания.

Центром собирания антибольшевистских сил стала станица Титовская. Здесь находился есаул Е. Л. Трухин - руководитель белогвардейской подпольной организации, действовавшей в Чите и ее окрестностях. Ему удалось поднять на восстание молодых казаков, призванных в ряды Красной армии и проходивших обучение в Песчанской. В ночь на 23 августа 1918 г. молодые казаки разоружили мадьяр и совместно с отрядом Титовской станицы двинулись на Читу. Там, в казармах бывшей 714-й ополченческой дружины, они разоружили другой мадьярский отряд, захватив несколько сот винтовок и два

пулемета. После этой удачной операции казаки предпочли не ввязываться в бой с советскими войсками и отступили в лес. В связи с восстанием казаков большевики утром 24 августа ввели в городе осадное положение, а красноармейские части заняли оборонительные позиции на окраине Читы. 25 августа казаки обошли окопавшихся красноармейцев и захватили здание тюрьмы, освободив находившихся под арестом офицеров и других политических заключенных. После перестрелки с подошедшим отрядом красных казаки вновь снова отступили в лес. В этой стычке было убито два казака, четыре красноармейца и два обывателя, случайно оказавшихся в зоне огня. августа советская власть покинула город. В тот же день в Чите был организован временный комитет, в состав которого вошли 11 представителей земского и городского самоуправлений, в том числе председатель Забайкальской областной земской управы М. А. Ваксберг, председатель Читинской уездной земской управы П. Я. Каплунов, председатель Читинской городской думы А. М. Флегонтов и Читинский городской голова А. А. Лопатин. В воззвании к населению сообщалось, что земство и Городская дума принимают на себя всю полноту власти и обещают принять меры к тому, чтобы город избежал ужасов безвластия и не подвергся разграблению. Вечером 26 августа в Читу прибыл передовой отряд чехословаков, а 27-го - основные силы войск Восточного фронта. Начальником Читинского гарнизона был назначен генерал А. Г. Укке-Уговец[863].

На конференции партийных, советских и военных работников, состоявшейся 28 августа на станции Урульга, было решено «борьбу с врагом организованным фронтом ликвидировать»[864].

Незадолго до описываемых событий активизировался Особый Маньчжурский отряд атамана Г. М. Семенова. Напомним, что в конце мая в ходе наступления советских войск этот отряд был отброшен к станции Мациев- ская. Здесь он находился почти два месяца, не предпринимая решительных действий. После ожесточенного боя, 19 июля, красные взяли Мациевскую. Отступив к маньчжурской границе, остатки семеновских войск закрепились в районе 86-го и 87-го разъездов. Но уже 27 июля противник занял станцию Маньчжурия. Лишь поддержка официальных китайских властей спасла остатки ОМО от полного уничтожения[865].

По свидетельству Г. М. Семенова, около 20 августа к нему прибыл из Иркутска посланец от подполковника Б. Ф. Ушакова. В своем письме Б. Ф. Ушаков предложил атаману немедленным движением на Читу отвлечь на себя силы красных, чтобы облегчить чехо-белым проход по железной дороге на восток. На следующий день после получения упомянутого письма

конные части ОМО из Хайлара выступили на Забайкалье походным порядком; пехота и технические части двинулись по железной дороге[866]. 28 августа семеновцы заняли линию р. Онон от станции Бырка до села Устиля; свой штаб Семенов расположил на ст. Борзя[867].

Отдельные группы красногвардейцев бежали от Читы на восток по Амурской железной дороге. Для преследования противника вечером 27 августа по приказу генерала Е. К. Вишневского был сформирован авангард в составе броневиков № 1 и 2, 1-го Томского полка, 3-го батальона 7-го чехословацкого полка, двух взводов Томского кавалерийского эскадрона, вспомогательных поездов № 1 и 2 и паровоза для связи под общим командованием подполковника Б. Я. Шумана. Авангард должен был выступить из Читы утром 28 августа и продвинуться до Китайского разъезда, по занятии которого выставить охранение в направлении на Нерчинск и Борзю. Остальные части 1-й Сибирской стрелковой дивизии должны были сосредоточиться на ст. Чита. августа авангард подполковника Шумана, проследовав до Китайского разъезда, двинулся дальше вдоль Амурской железной дороги с конечной целью занятия г. Благовещенска. Охрану боевого участка в районе Китайского разъезда Шуман передал прибывшему из Читы отряду генерала А. Г. Укке- Уговца.

Продвижение авангарда на восток было приостановлено в связи с тем, что красные взорвали железнодорожный мост на 42-й версте. Генерал Вишневский приказал заведующему передвижением частей дивизии прапорщику Протопопову немедленно потребовать со станции Шилка три железнодорожных состава и перебросить их на ст. Зубарево, а затем - к взорванному мосту у 42-й версты. 5-й Томский полк и батальон 7-го чехословацкого полка должны были, погрузившись в эшелоны, следовать к станции Куэнга. По достижении Куэнги предписывалось одну роту чехословаков направить на Сретенск, а основной части авангарда двигаться по Амурской железной дороге с ближайшей целью взять станцию Таптугары[868].

Другой отряд под непосредственной командой полковника

А.              Н. Пепеляева в составе 3-го Томского, Барнаульского, Енисейского и 2-го Новониколаевского полков двинулся к станции Маньчжурия с намерением достичь китайской границы и соединиться с Особым Маньчжурским отрядом атамана Г. М. Семенова[869]. Встреча с семеновцами произошла 31 августа на р. Онон в районе станции Оловянная. Здесь же отряд А. Н. Пепеляева захватил брошенный красными бронепоезд, состоявший из платформы с тремя 3-дюймовыми орудиями, платформы с вращающимся 3-дюймовым орудием и двух бронированных теплушек, а также железнодорожный состав

с двуколками и походными кухнями, вагон-ледник и несколько порожних составов[870].

В приказе от 8 сентября 1918 г. полковник А. Н. Пепеляев объявил, что боевая задача, поставленная I Средне-Сибирскому корпусу, выполнена. В тот же день Пепеляев приказал немедленно начать переброску частей в свой корпусной район, откуда после пятидневного отдыха, приведения частей в порядок и пополнения запасов предполагалось выступить на Западный фронт. Штаб корпуса, штаб 2-й дивизии, 5-й Томский, 6-й Мариинский, 7-й Кузнецкий и 8-й Бийский полки, 1-я и 2-я инженерные роты, Томский кавалерийский дивизион, Томская легкая и обе гаубичные батареи, продовольственный склад Зайцева, артиллерийский склад Старчевского, артиллерийский поезд Галкина и санитарная летучка № 2 доктора Усольцева должны были следовать в Томск; санитарная летучка № 1 доктора Покровского - в Тайгу; штаб 1-й дивизии, 2-й Барабинский полк, штурмовая рота, все броневики, управления корпусного интенданта и ветеринарного врача, вещевые и хозяйственные склады, продовольственный поезд Полозкова, вспомогательный поезд, хлебопекарни, база-склад, санитарные поезда № 200 и 1187 в Новониколаевск; 4-й Енисейский полк, Енисейский казачий полк, Енисейская легкая батарея, 2-й Сибирский авиационный отряд и санитарный поезд № 6 - в Красноярск; 3-й Барнаульский полк - в Барнаул; Особая Нижнеудинская сотня - в Нижнеудинск; отдельная железнодорожная рота и конная сотня Красильникова - в Омск[871]. Ввиду переброски частей Средне- Сибирского корпуса на запад боевые участки, обеспечивавшиеся его войсками, были переданы частям вновь образованного Приамурского корпуса атамана Г. М. Семенова. К этому времени территория к востоку от Забайкальской области, вплоть до Тихого океана, уже была освобождена от большевиков.