<<
>>

Утилитаризм — основа двоевластия.

В России сложилась специфическая методология формирования и реализации решений. В советские времена был популярен анекдот. На вопрос официальной анкеты: “Были ли у вас колебания в проведении генеральной линии партии?” Рабинович отвечал: “Колебался вместе с линией партии”.
Популярность анекдота говорила о тем, что родилась критика общества в весьма болезненном пункте — пункте зависимости решений от случайных, неконтролируемых обстоятельств. Практически человек как бы постоянно зависал над пропастью неопределенности, надеялся на знаменитый авось, обращался к случайным ответам, архаичным пластам культуры, попыткам перепрыгнуть пропасть между дезорганизованным настоящим и отвечающим идеалу будущим. Вспомним неоднократный призыв к гигантскому прыжку в словах: “Пропасть нельзя перепрыгивать в два прыжка”. При этом забывалось, что пропасть перепрыгивают лишь сумасшедшие и самоубийцы, тогда как нормальные люди строят мосты, ищут обход. У нас каждый следующий день не столько наращивал багаж истории, сколько накапливал мощный потенциал ее отрицания. В условиях высокого уровня дезорганизации, хаотичности осмысления опыта, слабости его критического самоосмысления, массовой склонности к догматическим интерпретациям проблематична возможность опереться на определенную устойчивую картину реальности, которая бы неожиданно в массовом сознании инверсионно не подменялась другой. Уровень неопределенности мира, как его воспринимали люди, существенно превышает спо собность соответствующего субъекта овладеть ситуацией, элемент неопределенности угрожающе высок, что превращает ситуации в совершенно неадекватные замыслам. В конечном итоге естественно искать выход в самых необычных комбинациях элементов нравственных идеалов, мирового опыта. Все это означает, что в основе методологии принятия решений, в основе двоевластия как его организационной формы — принцип манипулирования, заложенный в утилитаризме.
Хотя в советский период периодически происходило избиение носителей утилитаризма, тем не менее имело место наращивание его потенциала. Утилитаризм вырастал как критика традиционализма. Утилитаризм несет в себе методологию манипулирования, возможность слепого поиска приемлемых решений в сфере МЕЖДУ по крайней мере двумя центрами власти и управления. Они поставлены в прямую зависимость от изменений условий, средств и целей. Советская власть находила общий язык с народом на основе прежде всего меняющегося сочетания основных нравственных идеалов, пытаясь идти навстречу ценностям народной культуры и одновременно решать задачу укрепления государственности как средства интеграции общества. Доводя манипулирование до его крайних форм, большевизм тем самым превратил утилитаризм в основу своей практики власти и управления. В мифологической идее создания царства правды торчали уши утилитаризма. Опираясь на определенную возможность манипулировать сочетанием вечевой и либерально-традиционалистской нравственности утилитаризма, большевизм пытался открыть странную с точки зрения западного опыта возможность управлять обществом “ручным управлением”. Это стремление приняло в советский период форму вмешательства власти в каждую клеточку общества посредством административного аппарата. Ее власть приняла форму безраздельного подчинения общества партии “профессиональных революционеров”, “ордену меченосцев”. Эта организация была призвана собрать в своих рядах людей, каждый из которых был готов совершать каждый день этот сверхчеловеческий труд “ручного управления”, что по видимости создавало возможность абсолютного единовластия. Фактически, однако, власть и управление каждую минуту распадалась на двоевластие, на многовластие. В основе этой власти и управления лежал критерий утилитарной целесообразности, которая рассматривалась как необходимость произвольного, неограниченного нравственными нормами, законами, вчера установленными правилами. Очевиден двойственный характер утилитаризма. С одной стороны, атомизация, связанная с утилитаризмом, содержала опасность разрушения государственного порядка в результате хаоса разнонаправленных действий.
Это было одной из форм более общей опасности — разрушения социальной и природной среды в результате рассмотрения мира как бесконечного скопления реальных и потенциальных средств. Но, с другой стороны, утилитаризм является формой развития способностей людей, что открывает возможности качественно новых решений, выживания. Активизируя локальные миры, утилитаризм может противостоять праву, абстракциям, т.е. усиливать двоевластие. Умеренный утилитаризм, вызревающий в недрах традиционализма, выдвигал на ранних этапах своего развития ценности локализма, придавая им новое дыхание, динамичную агрессивность, нацеленную на поиск новых средств в превращении мира в мир средств. Это скорее противостояло возможности формировать на его основе государственность, чем ей способствовало. Однако потребность в государстве, вызревающая в обществе, не становилась от этого менее настоятельной. Слабость нравственных механизмов, способных решить эту задачу, и толкнула общество отдаться некоторому государственному меньшинству, взявшему на вооружение утилитаризм. Рост утилитаризма включает, стимулирует динамику медиаци- онной логики, что является основополагающим условием преодоления раскола — медиация есть одновременно логика диалога, взаимопроникновения, преодоления взаиморазрушения. Постсоветский период характеризуются тем, что в нем рост утилитаризма дает шанс на определенное оттеснение потребности в “ручном управлении”, в замещении его рыночными автоматизмами. Можно прогнозировать, что дальнейшее нарастание утилитаризма сможет привести к глубоким качественным изменениям в обществе, прежде всего к ослаблению инверсионной формы динамики, усилению медиации. Сегодня это определяющий фактор изменений. Опасности, таящиеся в утилитаризме, могут быть нейтрализованы развитием либерально-модернистской нравственности, развитием законности, защитой прав человека, ограничением негативных возможностей утилитаризма через формирование господства либеральной нравственности. “Что делать?” Ответ на вопрос “что делать?” при решении сложных проблем не может носить однозначный характер.
Должен быть выделен высший, наиболее абстрактный уровень, где следует искать ответ на вопрос о направлении поиска более глубокого уровня, более сложной логики мышления. Высший уровень должен постоянно конкретизироваться, превращаться в систему многоуровневых решений. Он не может не учитывать глубокие основания динамики страны в XX веке. Ответ на вопрос “что делать?” в этих условиях, если его авторы не хотят оставлять после себя пустыню, следует искать не в выдвижении на первый план политических манипуляций, не в истреблении врагов, не в восстановлении смертной казни, не в насилии и т.д., но прежде всего в развитии понимания того, что новые, более сложные задачи нуждаются в более глубоком мышлении. Главная опасность заключается в абсолютизации достигнутого уровня знаний, понимания, объяснений, привычного ракурса рассмотрения человеческого мира, в отказе от критики исторического опыта. Избежать патологических результатов развития утилитаризма, опасности его двойственности можно лишь стимулированием меди ационной культуры, снижением агрессивности, признанием в качестве высшей ценности стремления к диалогу в его культурных и организационных формах. Это требует интеллектуализации общества, развития массовой способности к абстрактному мышлению, что включает развитие права, денежных форм общения, соответствующего развития образования, воспитания, дальнейшего критического переосмысления истории. Все это включает изменения отношений людей к самим себе, миру, повышение способности рассматривать мир не как скопление злодеев и одновременно как источник благ, но прежде всего как сферу личной нравственной ответственности. Вопрос “что делать?” требует ответа в форме критики мышления, критики господствующей фольклорно-эмоциональной инфантильной культуры, критики исторического опыта, в форме поиска возможно длительных путей развития способности человека выходить в новое логическое пространство. В этой связи принципиальное значение имеет свобода прессы, телевидения, книгопечатания и т.д., их независимость от власти, способность противостоять озлоблению как таковому, независимо от того, против кого оно в данный момент направлено.
Метка зла с поразительной легкостью переносится манихейским сознанием от одних людей к другим, от евреев к “лицам кавказской национальности”, власти, мировому капиталу и т.д. Споры по поводу фактов, изобличающих “виновных”, а также споры о сути права людей, живущих в логике эмоционального восприятия мира, могут быть успешными, если они одновременно уходят от синкретизма, от представления об “очевидности” изобличаемости зла, от веры, что “в нашей деревне все знают”. Противостояние архаичной логике требует снижения общего уровня ненависти до уровня, характерного для стран и народов с высоким уровнем сложности, динамичности. Значительную роль сыграть могли бы конфессии, имеющие гигантский опыт человеческого общения. Необходима поддержка, стимуляция творческой актив ности людей, фупп от малого бизнеса до культурного и художественного творчества. Без этого культурный вакуум заполняется деградацией, дезорганизацией. Преодоление двоевластия возможно в процессе преодоления социокультурного раскола как источника дезорганизации. Выход следует искать в формировании в обществе анклавов ответственности, очагов диалога, нацеленных прежде всего на развитие способности решать общие проблемы с ближним и дальним и тем самым преодолевать основы двоевластия: раскол, дезорганизацию, произвол. Центром социокультурного творчества должна быть каждая личность. Необходимо искать, развивать свои скрытые потенции, основы которых были заложены в истории, реализуя их как предмет общения, потенции на всех уровнях — от личностных до цивилизационных.
<< | >>
Источник: Ильин В.В., Ахиезер А.С.. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. 2000

Еще по теме Утилитаризм — основа двоевластия.:

  1. Раздел I. ГОСУДАРСТВО В РОССИИ: МЕЖДУ ДЕЗОРГАНИЗАЦИЕЙ И ПОРЯДКОМ
  2. Манихейство и двоевластие.
  3. Хромающие решения.
  4. Нравственные основы многообразия власти и управления.
  5. Нравственные гибриды — источник двоевластия.
  6. Динамика двоевластия.
  7. Монополия на дефицит — форма многовластия в хозяйстве.
  8. Борьба за монополию как фактор динамики власти.
  9. Двоевластие в хозяйстве и финансы.
  10. Специфические аспекты управления постсоветским хозяйством.
  11. ДВОЕВЛАСТИЕ, ПРАВО, РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ.
  12. Двоевластие и право.
  13. Дезорганизация против дезорганизации.