Реформы первой четверти XVIII в. в наибольшей степени затронули группу служилых людей «по отечеству»: произошло полное изменение ее структуры, отношений с государственной властью, форм материального обеспечения и менталитета. Общие требования к служилому корпусу, новая система чинов и отличий, унификация форм феодального землевладения способствовали ускоренной консолидации дворянства в единое сословие. Положение дворянства при Петре I в первую очередь определяла обязательность для него государственной службы. Помимо этого, дворянину предписывалось овладевать необходимыми для службы знаниями. Нарушение этих норм преследовалось. В 1714 г. был принят указ о единонаследии, которым вводились майораты: дворянская недвижимость подлежала наследованию старшим отпрыском в дворянской семье. Это вынуждало остальных сыновей искать источники существования на государственной службе. Покупка имений разрешалась по истечении семи лет службы на военном поприще, десяти — на гражданском, а дворянам, занимавшимся предпринимательством, — после 15 лет. Порядок прохождения службы определялся Табелью о рангах и ставил во главу угла принцип личной выслуги. Эта новация, узаконившая единые правила чинопроизводства и поставившая всех государственных служащих в равное положение, произвела потрясение в умах старинного шляхетства. Шляхетство — альтернативное название российского дворянства в первой половине XVIII в. Эту реакцию засвидетельствовал А. С. Пушкин в одном из разговоров 1836 г. с великим князем Михаилом Павловичем: «Все Романовы революционеры и уравнители... Если в дворянство можно будет поступать из других сословий, как из чина в чин, не по исключительной воле государя, а по порядку службы, то вскоре все дворянство не будет существовать или (что все равно) все будет дворянство». Политика власти, нивелировавшая различия между родовой аристократией и новоиспеченными служилыми дворянами, подкреплялась и перераспределением фонда земельных владений. По неполным данным, за первую половину XVIII в. были отобраны в казну 128 крупных владений, а около 40 фамилий «недородословных» дворян, преимущественно выходцев из торгово-промышленных кругов, получили имения, звания и титулы. Нововведения Петра I наносили и финансовый урон поместному дворянству. Резко возросший фискальный гнет в первой четверти XVIII в. оставлял на долю помещика лишь скромные остатки. Вдобавок власть, стремившаяся сохранить для себя контингент основных налогоплательщиков, карала тех помещиков, которые были уличены в нерадивом обращении со своей собственностью: по указу 1719 г. их имения предписывалось насильно отбирать и передавать в руки ближайшим сородичам. В то же время представителям потомственного дворянства были гарантированы льготные условия поступления на службу и более быстрое продвижение по служебной лестнице. Указы 1713 г. и 1721 г. укрепляли их власть над крестьянами и ужесточали меры борьбы с крестьянскими побегами. В ходе проведения податной реформы правительство удовлетворило вековое чаяние поместного дворянства, организовав на государственные средства невиданный по своему масштабу сыск беглых крестьян. Вместе с тем суммарный итог отношений с верховной властью для дворянства в значительной мере определялся перенапряжением его сил в ходе модернизации и тяжелых войн. Несоразмерность режима льгот и силы давления «сверху» побудила правительство после смерти Петра I принять ряд неотложных мер в интересах высшего сословия: частично распустить офицерский корпус по домам, вывести армейские части из сельской местности и передать полицейско-фискальные функции помещикам. Дворянство постоянно напоминало о своих потребностях и в ходе дворцовых переворотов XVIII в. Щедрое наделение дворянства теми или иными привилегиями стало своего рода нормой для тех монархов, которые пришли к власти на гребне дворянско- гвардейских политических авантюр. Сама по себе хроника таких пожалований предстает в виде внушительного списка, открывающегося указами Анны Иоанновны (см. главу 12). В 1754 г. при Елизавете Петровне был учрежден Государственный заемный банк, в составе которого образовывался банк для дворянства. Он ссужал деньгами владельцев поместий в зависимости от размера внесенного ими залога. В 1755 г. дворянам было предоставлено монопольное право на винокурение (закреплено Уставом о винокурении в 1765 г.), что вскоре вызвало оформление новой товарной отрасли в рамках барщинных хозяйств. Во второй половине 50-х гг. было проведено генеральное межевание земель, за счет которого площадь дворянского землевладения увеличилась на 50 млн десятин (более чем на 50 млн гектаров). В 1760 г. помещику предоставлялось право ссылки крестьян в Сибирь за дерзкие поступки, при этом каждый сосланный засчитывался как сданный государству рекрут. Сенатский указ 1765 г. разрешал помещикам ссылать крестьян на каторгу. В 1767 г. крестьянам было запрещено подавать жалобы на высочайшее имя. 18 февраля 1762 г. был принят Манифест о вольности дворянства, который освободил дворян от обязательной государственной службы. Итоговую черту процессу возвышения дворянского сословия подвела Жалованная грамота дворянству от 21 апреля 1785 г. Главными ее установлениями стали: запрещение лишать дворян достоинства, чести, жизни, имущества без специального приговора суда; приговоры по наиболее тяжким преступлениям дворян подлежали рассмотрению Сената и конфирмации императора; суд равных для дворян, т. е. подсудность лицам своего же сословия; свобода от телесных наказаний. В губерниях и уездах создавались дворянские корпоративные органы: губернские депутатские собрания, губернский предводитель дворянства, уездные собрания, уездные предводители дворянства и дворянские опеки. Дворянские собрания наделялись правом ходатайствовать о своих нуждах перед губернскими властями и императором, а выборные представители дворянства назначались заседателями земского, уездного и совестного судов. Дворяне также выбирали уездного судью и земских исправников. Все эти права в значительной мере позволяли дворянству регулировать местную жизнь в соответствии со своими представлениями и потребностями. Отступлением от политики расширения дворянских привилегий стали мероприятия Павла I. Манифест о трехдневной барщине 1797 г. ограничивал права вотчинной юрисдикции помещика и означал усиление государственного регулирующего начала в отношениях помещиков и крепостных. В 1798 г. губернаторам предписывалось присутствовать при дворянских выборах, чем ущемлялись права дворянского самоуправления и устанавливалась его подконтрольность администрации. На дворян возлагалась обязанность содержать за свой счет государственные судебные и административные учреждения на местах. Тем самым отменялся налоговый иммунитет высшего сословия. Наконец, правление Павла I стало тяжелым испытанием для дворян-военнослужащих и чиновников. Например, из 132 офицеров Конногвардейского полка к концу царствования Павла I осталось только двое. 44% репрессированных по линии политической полиции составляли дворяне. Перегибы павловской политики в вопросе о дворянских привилегиях, ускорившие его убийство, были исправлены Александром I. Был отменен сбор на содержание государственных учреждений. Эту линию продолжил Николай I. В строгом соответствии с Жалованной грамотой Свод законов Российской империи утверждал исключительное положение дворян среди остальных сословий: «Дворянское название есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствующих в древности мужей, отличивших себя заслугами, которые приобрели потомству своему нарицание благородного». Некоторые прерогативы в XIX в. были даны титулованному дворянству и старым дворянским фамилиям — их дети получали преимущественные права на поступление в Императорский Царскосельский лицей, Училище правоведения, Пажеский корпус — закрытые учебные заведения, готовившие кадры для высоких государственных постов. Большое внимание в XIX в. уделялось фильтрации притока в дворянское сословие других социальных групп. По подсчетам председателя Государственного совета И. В. Васильчикова, только с 1825 по 1845 г. высшее сословие пополнилось 20 тыс. новых служилых дворян. В большинстве случаев новоиспеченные дворяне не рассматривались родовитой аристократией как равные. По мнению дворянских генеалогов, только с четвертого поколения выслуженное дворянство по своим социальным характеристикам приближалось к родовому. Отсюда вырастала проблема законодательного ограничения доступа в высшее сословие (см. главы 8, 9). Повышение барьеров в достижении потомственного дворянства отчасти смягчалось появлением новых привилегированных категорий граждан, в особенности личных дворян, введенных Табелью о рангах. Личными дворянами считались государственные служащие, имевшие классный чин, который, однако, не давал еще прав потомственного дворянства. Ряд льгот за ними все же закреплялся: свобода от телесных наказаний, рекрутской повинности, личных податей, но они не учитывались в дворянских родословных книгах, не входили в дворянские корпоративные органы и не имели крепостных. Права личного дворянства были действительны лишь в одном поколении. В целях еще более жесткого разграничения потомственных и личных дворян последние по Манифесту 1832 г. были включены в сословие потомственных почетных граждан. В конце XIX в. в империи было 1222 тыс. потомственных и 631 тыс. личных дворян. В совокупности они составляли 1,5% от всего населения страны. Заметное расслоение существовало и среди потомственных дворян. Согласно закрепленным в Жалованной грамоте дворянству нормам любой потомственный дворянин, занесенный в дворянскую книгу данной губернии, был членом губернского дворянского общества. Однако мелкопоместные дворяне, имевшие менее 100 руб. годового дохода или 20 душ крепостных, могли только присутствовать на заседаниях дворянского собрания, они не принимали решений и не занимали выборных должностей в сословном самоуправлении. Правом выбирать и самим избираться на значимые должности в дворянском и коронном управлении губернии наделялись только потомственные дворяне, имевшие не менее чем 3000 десятин земели или 100 душ крепостных. Таким образом, корпоративная организация дворянства строилась на цензовом элементе, который отражал социально-экономическую градацию дворянства. Пореформенный период еще больше усилил имущественное расслоение среди дворянства. Казенное жалованье становилось единственным источником существования для массы обезземеленных дворян. Серьезным изменениям подверглось и правовое положение дворян. Еще с 1853 г. они были обязаны уплачивать губернские земские сборы для благоустройства дорог и почт. С 1863 г. с них взимался государственный налог с городской недвижимости, а с 1875 г. государственный поземельный налог в сельской местности. С начала 70-х гг. наряду с другими сословиями дворянство отбывало и земские повинности. Таким образом, в пореформенный период дворянство стремительно теряло свои прерогативы и по условиям существования сближалось с другими общественными группами. На протяжении XVIII—XIX вв. вслед за включением в состав Российской империи новых территорий в высшее сословие вливались и представители местной национальной знати. В первой четверти XVIII в. оформляется российское остзейское дворянство, финское рыцарство, а в конце XVIII в. — шляхетство украинских губерний. После подавления крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачева, правительство приступило к формированию донского дворянства из числа казацкой старшины. В начале XIX в. в России стало оформляться грузинское и бессарабское дворянство. Сложнее обстояло дело с кавказской мусульманской знатью, принимавшей широкое участие в так называемых «священных войнах» первой половины XIX в. против российского господства. Ее приобщение к правам высшего российского сословия было очень избирательным и постепенным. Наконец, присоединение Царства Польского после завершения войн с Наполеоном поставило перед властью вопрос о положении польской шляхты и аристократии. Ее участие в восстаниях 1830—1831 гг. и 1863 г., нацеленных на отложение от России, вынудило правительство прибегнуть к дискриминационным мерам. Часть имений помещиков-инсургентов была конфискована, часть обложена контрибуцией. В некоторых районах полякам запрещалось покупать и арендовать земли, в крае стало насаждаться русское помещичье землевладение, а все выборные должности в рамках местного дворянского самоуправления замещались лицами непольского происхождения. Затруднялись для польских дворян и условия поступления на государственную службу. Отчасти эти ограничения были сняты в конце XIX в. Тем не менее до падения монархии дворянство все же сохраняло комплекс черт, выделявших его среди прочего населения: высокий образовательный уровень, кодекс чести, прививавшийся на протяжении нескольких поколений. Дворянство оставалось хранителем культурного наследия, традиций меценатства и благотворительности. Выработанные дворянством на протяжении XVIII—XIX вв. формы поведения и организации досуга (литературные салоны, светские балы, рауты, журфиксы) служили эталоном для тех социальных групп, которые выдвигались на передний план в силу экономических причин. Власть, проводя преобразования, нарушавшие монопольные позиции дворянства, пыталась опереться на него же. Дворяне неизменно поставляли своих кандидатов в мировые посредники, депутаты городских дум и земских учреждений, в земские начальники. Органы дворянского представительства медленно, но верно пробива- ли себе дорогу на общегосударственный уровень. В 1896 г. в Петербурге было проведено первое общероссийское совещание губернских предводителей. В 1906 г. был создан Совет объединенного дворянства, активно включившийся в политическую борьбу. В то же время такие сословные черты, как элитарность, иждивенчество, безынициативность, взлелеянные в тепличных условиях дворянских вольностей, определили неспособность дворянства отстоять старый строй в эпоху великих потрясений начала XX в. ?