20 февраля 1906 г. было издано новое Учреждение Государственной думы, подтверждавшее ее положение нижней законодательной палаты. В соответствии с принципами, заявленными в Манифесте 17 октября, был изменен избирательный закон. Выборы проходили по 4 куриям: землевладельцев, городских избирателей, крестьян и рабочих. Курия — разряд избирателей, объединенных формой собственности или принадлежностью к определенному сословию. Первые две образовывались на основе имущественного ценза: в одну включались собственники земли и другой недвижимости в уездах, в другую — состоятельная интеллигенция, городские предприниматели, квартиронаниматели, чиновники-пенсионеры, отчасти ремесленники. Для крестьянской курии ценз не предусматривался, но в ее рамках устанавливалась сложная четырехступенчатая система выборов. В рабочую курию, также бесцензовую, включались наемные работники предприятий, на которых трудилось не менее 50 человек. Выборы были косвенными (голосование граждан осуществлялось через выборщиков) и основывались на мажоритарном принципе (избранными считались те кандидаты, которые получили наибольшее количество голосов). Каждая курия выбирала своих представителей на общее собрание в губернии, эти выборщики на общем губернском собрании выбирали членов Государственной думы в соответствии с предписанным законом числом депутатов от каждой курии. Для землевладельцев 1 выборщик приходился на 1 тыс. избирателей, для курии городских избирателей — 1 выборщик на 4 тыс. избирателей, крестьян — 1 на 50 тыс., а для рабочих — 1 на 90 тыс. По закону от 3 июня 1907 г. соотношение выборщиков между куриями еще больше менялось в пользу землевладельцев таким образом, что 1 выборщик в ней теперь приходился на 230 избирателей. Члены Государственной думы распределялись по фракциям (партийным группам). На постоянной основе создавались комиссии (например, финансовая, бюджетная, по государственной обороне и др.). Дума избиралась на 5 лет. К предметам ее ведения относилось издание законов, а также их изменение; утверждение государственной росписи доходов и расходов, финансовых смет министерств; отчеты государственного контролера по исполнению государственной росписи; дела о постройке железных дорог за счет казны; дела об учреждении компаний на акциях; дела, рассматриваемые по повелению самого царя. Одним из наиболее важных полномочий Думы являлось утверждение бюджета (государственной росписи доходов и расходов). Без согласия Думы нельзя бычо вводить новые налоги, устанавливать новые статьи расходов и увеличивать существующие. Эти полномочия не распространялись на военное, военно-морское ведомства, императорский двор, расходы по внешним займам, что существенно ограничивало контроль Думы за исполнением бюджета. Государственная дума могла предъявлять запросы министрам о допущенных ими или их подчиненными незаконных действиях. Эту практику Дума попыталась ввести и в отношении председателя Совета министров, однако добиться ответов на запросы на этом уровне не всегда удавалось. По объяснениям отдельных министров (которые, однако, не являлись по закону обязательными) Дума принимала резолюции, в которых оценивала их. Государственная дума, как и Государственный совет, пользовалась правом,законодательной инициативы по всем вопросам, кроме тех, которые получили свое законодательное решение в Основных государственных законах Российской империи, утвержденных Никола-ем II 23 апреля 1906 г. Последние рассматривались как конституционный акт. В целом законодательная власть в России не отличалась высокой эффективностью. Равноправие Думы и Госсовета при различиях в способах комплектования и в составе приводило к пробуксовкам в законодательном процессе: часть законопроектов надолго застревала то в одной, то в другой палате. Законопроекты, не принятые советом и Думой, считались отклоненными и не утверждались монархом. По Основным законам главой государства был император. Он назначал председателя Совета министров, министров и других высших чиновников. Император имел право председательствовать на заседаниях Совета министров, он являлся «верховным руководителем внешних сношений государства», «державным вождем российской армии и флота», утверждал приговоры судов о тяжких наказаниях дворян, чиновников, священников, кавалеров российских орденов. Император определял время ежегодных сессий законодательных палат, распускал Государственную думу и выборную часть Государственного совета. Так, две первые Думы были им распущены через несколько месяцев после начала работы. Наконец, Основные законы содержали печально знаменитую статью 87, допускавшую в случае прекращения или перерыва в деятельности Думы проводить обсуждение законопроектов в Совете министров с последующим их утверждением императором в форме высочайших указов. Еще более активно, чем в мирное время, право чрезвычайных постановлений верховной власти применялось во время войны. Нововведения изменили государственный строй Российской империи. Однако среди историков нет единодушия в его определении. Одни авторы (В. А. Демин) говорят о сегментарной государственной форме. Такая организация власти опирается на разделение ролей между различными государственными институтами, но остается при этом архаичной в плане доминирования монарха, использования авторитарных методов управления, отсутствия системы сдержек и противовесов. Другие (В. С. Дякин, Б. Н. Миронов) считают Россию дуалистической монархией: государственная власть разделена между монархом и парламентом, однако император сохраняет свою независимость в сфере исполнительной власти, а правительство ответственно перед ним, а не перед парламентом. Третьи (А. Н. Медушевский) характеризуют такой политический режим, как дуалистическую монархию с мнимым конституционализмом: конституционные гарантии остаются формальными принципами, под их прикрытием власть активно эксплуатирует институты чрезвычайного положения и силовые структуры. (См.: Демин В. А. Государственная дума России (1906—1917): механизм функционирования. М., 1996. С. 85; Кризис самодержавия в России. 1895—1917 / Под ред. В. С. Дякина. Л., 1984. С. 343; Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). СПб., 1999. Т. 2. С. 159; Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе. М„ 1998. С. 450.) Государственные думы разных созывов по-разному строили свои отношения с верховной властью и правительством. Наиболее непримиримую позицию но отношению к властям заняла первая Дума (апрель-июль 1906 г.). Ее депутатскому корпусу в наибольшей степени были присущи психология полновластного Учредительного собрания, революционный романтизм, отрицающий законы и права других властных институтов. По своему партийному составу она была на одну треть кадетской (т. е. из членов конституционно-демократической партии), а блок, сформированный кадетами, составил думское большинство. Председателем Думы также стал кадет — адвокат и бывший проректор Московского университета С. А. Муромцев. Правые депутаты (октябристы, черносотенцы) не играли заметной роли в Думе, а радикальные левые партии вообще бойкотировали парламентские выборы. Несмотря на более или менее центристские позиции основной массы депутатов, эта Дума показала себя неспособной внести спокойствие в общественную жизнь. Уже на первых заседаниях Дума категорично потребовала от правительства прекращения репрессий, проведения амнистии, немедленного создания государственного земельного фонда для наделения безземельных и малоземельных крестьян. Она не сумела наладить сотрудничество с властями, непомерными требованиями скомпрометировала идею конституционного строя и отпугнула правящие круги. Все это повлекло за собой ее роспуск. Часть депутатов, в основном кадеты и трудовики, отказалась подчиниться указу о роспуске и на собрании в одной из гостиниц Выборга подготовила так называемое Выборгское воззвание, призывавшее население к актам гражданского неповиновения. Выборы во вторую Думу проходили на фоне назначения нового правительства во главе с П. А. Столыпиным, спада революции и ужесточения террора как со стороны правительственного лагеря, так и проигрывающих экстремистских сил. Несмотря на усилия, предпринятые правительством для подавления революции и перехвата инициативы у общественного движения в решении аграрного вопроса, состав второй Думы (февраль—июнь 1907 г.) оказался еще более оппозиционным, чем первой. Кадеты на этот раз получили только 19% мест, 20% досталось крестьянской фракции трудовиков. Социал-демократы, принявшие участие в выборах, добились внушительных результатов и вместе с эсерами заняли 20% мест. Председателем был выбран кадет Ф. А. Головин. Таким образом, проправительственные или способные к сотрудничеству с правительством силы явно уступали революционному большинству. Так, большевики выбрали тактику «левого блока», т. е. привлечения левых фракций (эсеров, трудовиков, народных социалистов) к совместным антиправительственным демаршам. В результате 1 июня 1907 г. Столыпин публично обвинил социал-демократов в подготовке «военного заговора», а 3 июня Дума была распущена. Для предотвращения прецедентов с неуправляемой Думой был введен новый избирательный порядок, вопреки Манифесту 17 октября и Основным законам объявлявший, что «никакой закон не может последовать без одобрения Государственного совета и Государственной думы». На этом основании события 3 июня 1907 г. в исторической литературе трактуются как государственный переворот. В третьей Думе (ноябрь 1907 г. — июнь 1912 г.), выборы в которую прошли по новому избирательному закону, лидирующей стала октябристская фракция: если октябристы голосовали совместно с правыми, то создавалось правооктябристское большинство, если блокировались с кадетами, то складывалось октябристско-кадетское большинство. Значение левых фракций резко упало. Председателем Думы был выбран московский фабрикант октябрист А. И. Гучков. Преобладание октябристов позволило правительству усилить в ней свое влияние, проводя политику гибкого лавирования между различными группами (в более широком плане такая политика лавирования получила название бонапартизма). Третья Дума смогла занять прочное место в политической системе. Постепенно сложилась практика привлечения депутатов в правительственные комиссии, Дума стала влиять на персональные назначения в правительстве. Однако ей не удалось избежать парламентского кризиса. Для того чтобы продвинуть непопулярный среди парламентариев закон о введении земств в 9 западных губерниях (земская реформа 1864 г. мало затронула эти губернии), избираемых по национальным куриям, в марте 1911 г. правительство во главе с П. А. Столыпиным прибегло к роспуску палат. Вынужденный трехдневный перерыв в занятиях после непрерывной плодотворной работы в течение четырех лет произвел удручающее впечатление на парламентариев. После возобновления работы Дума в знак протеста направила четыре запроса в Совет министров (от октябристов, прогрессистов, кадетов, социал- демократов), а Гучков сложил с себя полномочия председателя. В конечном счете с большим количеством поправок нижняя палата приняла столыпинский законопроект, но Госсовет его отклонил. Положение премьера, столкнувшегося с сопротивлением обеих законодательных палат, резко пошатнулось, начался кризис третьеиюньской политической системы. Четвертая Дума (ноябрь 1912 г. — февраль 1917 г.) собралась уже после ухода с политической сцены влиятельного кабинета во главе со Столыпиным. (В сентябре 1911 г. П. А. Столыпин был убит.) Ее работа протекала на фоне нарастания революционного движения в стране, участия России в Первой мировой войне. Как и в третьей Думе, большинство оказалось на стороне октябристов. Социал-демократия была представлена всего 14 депутатами. Председателем четвертой Думы стал октябрист М. В. Родзянко. Однако, вопреки ожиданиям, конструктивный диалог между Думой и другими высшими властями не получился. С одной стороны, причиной этого был отказ царя и кабинета от продолжения реформ, с другой — все более активное использование правительством в ходе военных действий статьи 87 Основных законов. В 1915 г. в Думе оформился так называемый Прогрессивный блок, куда вошли многочисленные думские фракции: прогрессивные националисты, земцы- октябристы, левые октябристы, прогрессисты, кадеты. К нему примкнули и две группы Государственного совета (центра и академическая). Блок, располагавший двумя третями голосов, стал оплотом либеральной оппозиции. Главным пунктом его требований являлось создание объединенного правительства из лиц, пользующихся доверием общественности и способных реализовать программу мер по стабилизации обстановки в стране. Несмотря на то что эта формулировка не предполагала ответственности кабинета перед Думой, она встретила резкие возражения со стороны председателя Совета министров И. Л. Горемыкина. Хотя блок поддержали Земский и Городской союзы, военно-промышленные комитеты, большинство министров, Николай II не спешил с выполнением требований оппозиции. Только в начале 1916 г. под нажимом общественного мнения был смещен консерватор Горемыкин. Периодические отставки одиозных премьеров, к которым в конце концов был вынужден прибегать император, не решали проблемы. Достичь соглашения с верховной властью не удавалось и некоторые деятели оппозиции начали даже разрабатывать планы военного переворота с целью отстранения Николая II и передачи власти наследнику. Однако эти планы были перечеркнуты и списаны в архив истории Февральской революцией 1917 г. В политической системе России начала XX в. заметную роль начинают играть общественные организации, в первую очередь политические партии. На правом фланге политического спектра находились черносотенные организации, самой известной из которых был «Союз русского народа», созданный в 1905 г. В 1908 г. из его состава выделился «Русский народный союз имени Михаила Архангела». Идейным знаменем черносотенцев по сути стала старая доктрина «Православие, Самодержавие, Народность», к которой примешивалась изрядная доля великодержавного национализма и нетерпимости к «инородческому» населению. Существовали две либеральные партии — праволиберальный «Союз 17 октября», созданный в ноябре 1905 г., и партия конституционных демократов — кадетов (партия народной свободы), образовавшаяся в 1905 г. из либеральной организации «Союз освобождения». Октябристы, объединявшие в основном представителей крупного капитала и землевладельцев, были сторонниками конституционной наследственной монархии. Название партии, подчеркивавшее ее приверженность принципам Манифеста 17 октября, четко обозначало и рамки ее борьбы с самодержавием. В период кризиса власти, проявившегося уже в 1915 г., октябристы старались спасти институт монархии. Этой позицией было мотивировано и участие одного из лидеров партии А. И. Гучкова в заговоре против Николая II: таким путем предполагалось «со всей политической антисептикой» уберечь режим от сокрушительных воздействий «слепых, стихийных сил улицы». Кадеты, представлявшие в основном либеральную интеллигенцию, были настроены более решительно в отношении монархии и императора. Будучи поборниками конституционной монархии с правительством, ответственным перед парламентом, они допускали возможность политической революции в случае неспособности монарха гарантировать гражданские свободы и продолжение курса либеральных реформ. Тем не менее кадеты выступали против революции социальной, а одним из способов ее предотвращения считали проведение аграрной реформы (с отчуждением части помещичьих земель за выкуп и передачей ее крестьянам, разрушением общины). Промежуточное положение между октябристами и кадетами занимала партия прогрессистов, созданная в 1912 г. Однако она не имела такой массовой базы, как две первые партии. На левом фланге располагались социалистические партии. Социалисты-революционеры (эсеры), считавшие себя наследниками народников, оформились на рубеже 1901 — 1902 гг. Руководителем партии был В. М. Чернов. Эсеровским идеалом являлся социализм, понимаемый в неонародническом духе. Первым шагом к нему считалась социальная революция, свержение царизма и затем уничтожение частной собственности на средства производства, прежде всего на землю. Предполагалось конфисковать частновладельческие земли без выкупа и провести их уравнительное перераспределение между крестьянскими хозяйствами через общины. Такой план получил название «социализации» земли. Вслед за народниками эсеры придавали большое значение индивидуальному террору как средству давления на правительство и самообороны революционеров. В 1901 г. выделилась «Боевая организация» эсеров, поставившая своей целью устранение наиболее одиозных фигур из высших бюрократических сфер. Деятельность этой организации находилась под пристальным наблюдением охранки, с которой сотрудничал один из ее руководителей — Е. Азеф, а после разоблачения провокатора в 1908 г. была практически свернута. Отколовшееся правое крыло эсеров основало собственную партию — народных социалистов (энесов), — придерживавшуюся относительно умеренных взглядов и легальных методов борьбы. Социал-демократия (партия создана в 1903 г.) была представлена двумя течениями — меньшевиками (Ю. О. Мартов, Г. В. Плеханов и др.) и большевиками (В. И. Ленин, А. А. Богданов и др.). Первые, признавая социализм как конечную цель борьбы и выступая за революционное свержение самодержавия, тем не менее настаивали на длительном периоде развития страны в рамках буржуазно-демократической республики. Курс на социалистическую революцию они считали безрассудной авантюрой, способной возродить худшие формы деспотизма и отсталости в стране. Большевики были менее склонны к легальным методам борьбы и стремились подтолкнуть революционное движение. Буржуазно-демократическая революция в планах большевиков занимала место лишь короткого пролога революции социалистической, которая и должна была привести к установлению диктатуры пролетариата. Социалистическая революция, согласно марксистской доктрине, неразрывно связывалась с мировой революцией, а Первая мировая война рассматривалась как весьма выигрышный фон для начала наступления пролетариата по всему миру. Партийная система России начала XX в. характеризовалась сегментарностью. В отличие от двухпартийной и многопартийной соревновательных систем, установившихся в странах с укорененными демократическими традициями, сегментарная система вырастает на базе фрагментарной, расколотой политической культуры. Ей свойственна разобщенность политических действий, неспособность к образованию масштабных партийных коалиций и вообще отсутствие механизмов внутреннего сотрудничества. Обратной стороной медали является и слабая возможность влияния такой партийной системы на правительственную власть, и снижение потенциала парламентской деятельности. Кроме политических партий, в начале XX в. появился целый спектр различных общественных ассоциаций и групп. Так, в 1905 г. был создан Союз союзов — ассоциация профессиональных организаций интеллигенции и промышленного пролетариата. В нем соединились люди различных политических ориентаций, но вместе с тем одинаково убежденных в неотложной необходимости демократизации жизни и реализации полноценной конституции. Формой самоорганизации рабочих стали Советы рабочих депутатов, появившиеся в 1905 г. в ходе первой русской революции. Совет объединенного дворянства, сложившийся в 1906 г. на базе 37 губернских дворянских обществ, имел большие денежные средства, обширные связи при дворе и в Государственном совете, успешно отстаивал интересы земельных собственников в коридорах власти, а также поддерживал черносотенные организации. Мощными ресурсами обладали и военно-промышленные комитеты, Земский и Городской союзы, сложившиеся в годы Первой мировой войны в порядке общественной инициативы для помощи армии. По мере углубления кризиса в стране они все больше политизировались и переходили на позиции противостояния верховной власти. В Земском союзе преобладающим влиянием пользовались октябристы, в Городском — кадеты. Развитие деятельности обоих союзов естественным образом сокращало между ними дистанцию, а летом 1915 г. образовался объединенный орган — так называемый Земгор. Союзы и военно-промышленные комитеты, поддерживавшие Прогрессивный блок Государственной думы, сыграли немаловажную роль в консолидации либерально-оппозиционных сил и в подготовке той формы правления, которая утвердилась сразу после Февральской революции.