В XVII в. старая организация армии исчерпала себя. Основу ее со времен Древней Руси составляли профессиональные воины княжеских дружин. Из старшей дружины — бояр и «мужей» — был создан постоянный совет при князе, без согласия которого он обычно не принимал важных решений. Младшие дружинники {гриди, отроки) жили при княжеском дворе, из них формировались гарнизоны крепостей. Обычно князь имел несколько сотен дружинников, и только самые могущественные князья располагали дружиной в 2—3 тыс. воинов. Нелегко было выучить и вырастить воина; очень дорого стоило и его вооружение: только для одной кольчуги требовалось изготовить и склепать 35 000 проволочных колец. Поэтому в постоянных усобицах (в 1060—1237 гг. произошло 130 таких малых войн) участвовали весьма немногочисленные силы, они не приводили к таким разрушениям, как в войнах XX в. Только в редких случаях столкновения между князьями сопровождались мобилизацией воев — простых воинов из числа городского ополчения. В бою такие ополчения стояли особыми полками. В X—XI вв. в состав княжеского войска входили варяжские отряды, в походах и войнах XII в. участвовали в качестве союзников половцы. Разнообразие природных условий и тактики противников заставляло приспосабливаться русских князей и дружинников. Так, на южных границах в арсенал русских воинов вошла сабля; появилась легкая конница, вооруженная луками и стрелами. На северо- западе приходилось иметь дело с иными противниками — шведскими и немецкими рыцарями; там большую роль играли тяжеловооруженная пехота с копьями и осадное искусство. Конные дружины делились на копья, каждое состояло из всадника в полном вооружении и его слуг. Несколько «копий» составляли стяг (отряд) под боевым знаменем — к нему собирались дружинники после победы или поражения. Дружине полагалась доля захваченной добычи, и она имела голос в княжеском совете. Известны случаи, когда недовольные дружинники покидали своего князя и «отъезжали» к другому. По мере развития вотчинного землевладения и дробления княжеств менялась и организация войска. Оно все чаще состояло из отдельных отрядов княжеских вольных слуг, «дворов» подвластных князей и бояр. Такая структура оказалась непригодной для борьбы с отмобилизованной монгольской армией с единым командованием (см. главу 6). В условия договоров московских великих князей с удельными, а затем и независимыми княжествами стали включаться статьи о совместных действиях против общих врагов «без ослушанья». С 1373 г. московская рать почти ежегодно «по вестям» занимала рубежи на Оке, чтобы предупреждать татарские вторжения на территорию княжества. При постоянной сезонной службе в Москве с середины XV в. стали составляться «разряды» — особые росписи расположения отрядов и их командиров, порядка их взаимодействия. Создавались специальные «сторожи» и «караулы» на границах и переправах. По призыву князя вассалы и слуги разных князей должны были садиться в осаду и выходить в поход под началом московских наместников. В XV в. московские князья постепенно ограничивали право своих вассалов «отъезжать» со службы: в договоры с ними вносились условия о потере йми в таких случаях своих вотчин. С московских слуг стали брать поручные записи, которыми они обязывались великому князю и его детям «служити до своего живота, а не отъехати... ни х кому». Обязательные повинности в XIV—XV вв. распространялись и на прочее население в виде городового дела (строительства крепостей) и посошной службы, или посохи, — выделения по разнарядке с определенного количества земли крестьян для перевозки обозов и артиллерии, осадных и прочих вспомогательных работ во время военных действий. За годы своего правления Дмитрию Донскому удалось создать общерусскую армию. Когда в 1380 г. фактический правитель Орды Мамай повел свое войско на Русь, Дмитрий за месяц смог собрать под единым командованием войско в 50—60 тыс. человек и перехватить инициативу, т. е. сделать то, что было исторически неосуществимо в XIII в. Совместно с великокняжескими и московскими войсками против татар выступили отряды из формально независимых Ростовского, Ярославского, Тверского, Смоленского, Та- русского, Елецкого княжеств, Пскова и Новгорода — всего из 36 городов; многие из них прибыли к Москве за 7—10 дней, пройдя расстояние в 150—700 км. В итоге московский великий князь сумел вывести войско навстречу противнику и тем самым предупредить соединение ордынских войск Мамая с его союзником литовским великим князем Ягайло. На Куликовом поле вместе сражались и профессиональные княжеские дружинники — кованая рать, и пехота, состоявшая из зажиточных горожан, купцов и прочих «черных людей». Знаменитая победа досталась дорогой ценой: по современным подсчетам, в битве пала треть русского войска вместе со многими князьями и их боярами. Как известно, ослабленное Московское княжество испытало в 1382 г. набег хана Тохтамыша; была возобновлена и выплата дани. Но и Орда уже не могла в полной мере восстановить свою прежнюю власть — Дмитрий Донской сохранил право на великое княжение и уже в 1386 г. смог опять собрать в поход на Новгород общерусское войско. После эпохи ожесточенных междоусобных войн в процессе объединения земель Северо-Восточной Руси на смену системе княжеских дружин пришла единая армия — дворянское ополчение, созданное на основе поместной системы. Поместье — участок казенной земли с крестьянами, отданный конкретному лицу на условиях военной службы без права продажи, заклада, обмена. Передаваться по наследству поместье могло, только если сын выходил на службу «в отца место». В поместную раздачу шли не только государственные («черносошные») и дворцовые земли. Присоединение к Москве Новгорода, Твери, Рязани нередко сопровождалось «выводом» местной знати и конфискациями ее земель. Организацией всей поместной системы в масштабах государства занималось специальное ведомство — Поместный приказ. Это учреждение ведало учетом всех пригодных для раздачи земель, туда молодой дворянин-новик подавал челобитную с просьбой его «испоместить» и там ему вручали документ на владение поместьем. Обычно перед большим походом дворяне-помещики могли получать и государево жалованье в 1—3 рубля, чтобы «подняться» на службу и справить себе новое вооружение. И московская знать, и дворяне-помещики выступали на войну со своими лошадьми, вооружением, снаряжением и необходимыми припасами. Согласно «Уложению о службе» 1556 г., с каждых 100 четвертей пахотной земли своих владений (50 га) они должны были приводить одного вооруженного слугу — боевого холопа «на коне и в доспехе полном». Знатный боярин мог себе позволить приобрести дорогостоящее «импортное» вооружение («шолом черкасской, да юшман шамахейской... саблю турскую») стоимостью 40—50 руб. — за эту сумму можно было купить целое село с деревнями. Рядовые помещики выходили в отцовских и дедовских «пансырях» и кольчугах (или в более дешевых стеганых кафтанах-«тегиляях»). Они и составляли основу русской армии времен Ивана Грозного — в середине XVI в. их количество достигало 40—50 тыс. человек. В походе дворяне делились на «сотни»: соседи по уезду служили вместе во главе с авторитетными и опытными ветеранами. Сотни входили в состав основных войсковых подразделений- полков: Большой полк, полк Правой руки, Передовой полк, Сторожевой полк, полк Левой руки. Полками командовали воеводы из состава государева двора. Рост поместного войска способствовал созданию жесткой, милитаризованной политической системы Московского государства, приспособленной к отражению военного давления извне. Но для нормального функционирования этой системы постоянно требовались освоенные земли с крестьянами для поместных раздач, и нехватка таких земель стимулировала активность Москвы во внешней политике: «Хотя бы такая землица и в дружбе была, ино бы ея не мочно терпети за такое угодие», — писал в своей челобитной великому князю дворянин Иван Пересветов про земли соседнего Казанского ханства. Помимо дворянского ополчения, при Иване III появилась и первая пехота, вооруженная огнестрельными ручницами-, в XVI в. пехотинцы стали называться стрельцами. Стрелецкие полки-«приказы» (500— 1000 чел.) составляли гарнизоны городов и крепостей, они же несли полицейскую службу. Стрельцы были вооружены гладкоствольными ружьями-пищалями, бердышами (топорами на длинных рукоятках) и саблями. Они набирались из вольных людей, служили пожизненно и службу наследовали, получая за нее государево жалованье. У стрельцов уже была единообразная форма, и кафтаны разных полков различались по цвету — красные, синие, зеленые. Но в мирное время стрельцы жили в Москве и других городах в своих слободах с семьями, занимались ремеслом и торговлей. Помимо стрельцов, в состав войска входили и другие служилые люди «по прибору» — пушкари, сторожа на засеках, казаки (см. главу 4). В Москве действовали арсенал — Оружейная палата — и Пушечный двор, где отливались весьма совершенные орудия. Знаменитый архитектор Аристотель Фиораванти был «по совместительству» главным военным инженером русской армии и за попытку уехать с московской службы на родину окончил свои дни в тюрьме. В XVI в. русские мастера уже умели изготавливать орудия с казенными затворами и многоствольные установки на вращающемся барабане — сороки и органы. Тяжелые пушки с крупным калибром составляли большой наряд — осадную и крепостную артиллерию; в полевых войсках находился полковой наряд — более легкие и подвижные орудия (калибром до 9—10 см). В походах русская армия имела артиллерийский парк до 200 стволов; всего же на вооружении в крепостях и арсеналах находилось до 2000 орудий. На ежегодных смотрах пушкари показывали свое искусство в стрельбе по мишеням. В полевых сражениях с татарской конницей успешно применялись гуляй- города — подвижные замкнутые укрепления из щитов с отверстиями для пушек и пищалей. С появлением артиллерии деревянные стены перестали быть надежным укрытием, поэтому стали строить крепости из камня и кирпича — новые кремли в Москве, Туле, Зарайске; крепости Ивангород и Смоленск. Постройкой крепостей и осадными работами руководили инже- неры-«розмыслы». Смута показала, что дворянское ополчение и стрельцы по своим боевым качествам уступали войскам соседей. Поэтому уже при царе Михаиле с 1630 г. началось формирование четырех полков «нового строя». Опыт набора солдат-иноземцев оказался неудачным: наемники обходились дорого и при невыплате жалованья могли перейти к противнику. В дальнейшем на службу в Россию приглашали только военных специалистов-офицеров с патентами и рекомендациями. Во второй половине XVII в. на русской службе находилось 300—500 таких иноземцев, их семьи составляли большую часть населения московской Немецкой слободы. К концу столетия в этих полках сложился и отечественный офицерский корпус из дворян. Рядовых в солдатские, драгунские и рейтарские полки сначала брали из добровольцев — беспоместных дворян, казаков и «вольных людей», а с 1658 г. стали проводиться общегосударственные наборы даточных людей (1 человек с 20—25 крестьянских дворов) в пожизненную солдатскую службу. Кавалеристов обычно на зиму отпускали домой, а солдаты находились на полном государственном обеспечении и жили в городах в особых солдатских слободах. Оружие в этих полках выдавалось государством. Рейтары имели на вооружении карабин, пистолеты, шпагу и латы; драгуны — мушкет и шпагу. Солдатские полки состояли из мушкетеров и пикинеров — последние имели не только ружья, но и пики, чтобы защищать строй от атак конницы. Полки делились на роты; появились знакомые нам офицерские (прапорщик, поручик, капитан, полковник) и генеральские чины. В полках обучали строю и стрельбе по европейским уставам, переведенным на русский язык, таким, как «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей» 1647 г. К 1680 г. полки «нового строя» составляли уже 80 тыс. человек, т. е. половину русской армии. Такая перестройка имела и социальную сторону: постоянная армия делала царя все более независимым от самих служилых землевладельцев. Модернизация армии и постоянные войны XVII в. (со Швецией, Польшей, Турцией и Крымским ханством) требовали огромных затрат: военные расходы в 1680 г. составляли более 60% бюджета. ?