ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ

Закон о выборах в Государственную думу, одобренный царем и опубликованный в декабре 1905 г., учреждал четыре избирательных курии (разряда, сословные группы): землевладельческую, городскую, крестьянскую и рабочую.

Легко определить прочие принципы избирательной системы, если учесть, что один выборщик приходился на 2 тыс. землевладельцев, тыс. горожан, 30 тыс. крестьян и 90 тыс. рабочих (поэтому землевладельцы имели 32 % выборщиков, горожане — 22 %, крестьяне — 43 %, рабочие — 3 %); реально избирали в Думу только 3,3 % населения, а право голоса имели не более 25 % россиян[410] (не имели избирательных прав лица моложе 25 лет, рабочие предприятий с числом работников менее 50, поденщики, военнослужащие, кочевые народы и женщины).

Чтобы оценить степень демократичности российской избирательной системы, Вам придется вспомнить или узнать об избирательных системах начала XX в. в Европе и США.

В феврале 1906 г. появился манифест о преобразовании Государственного совета в верхнюю палату российского законодательного собрания, имевшую право отмены законов, утвержденных Думой (нижней палатой). Заметьте: это противоречило сути Манифеста 17 октября. Председатель, вице-председатель и половина членов Совета (почти 100 человек) назначались царем. Вторую половину, которая теперь становилась выборной, составляли представители губернских земских собраний и дворянских обществ (более 70 человек), православного духовенства (6), университетов и академических кругов (6), торговопромышленной буржуазии (12).

Февральский манифест определял статус и полномочия Государственной думы и правительства. Первая не могла пересматривать Основные законы, вмешиваться во внешнюю политику, управление армией и т. д., что объявлялось прерогативой монарха. Второе сохраняло право объявлять любую местность на чрезвычайном положении, полностью было исключено из-под контроля Думы и могло издавать законы в перерывах между думскими сессиями и т. п. В марте царь утвердил правила прохождения бюджета. Правительство наделялось правом без согласия Думы получать кредиты на потребности военного времени и на особые приготовления, предшествующие войне. Более того, деньги из бюджета в ряде случаев — по краткости времени, как тогда говорили, — могли быть получены Советом министров по его собственным постановлениям помимо Думы.

Новые Основные законы Российской империи, обнародованные в апреле 1906 г. и действовавшие до февраля 1917 г., царь никогда не называл Конституцией. Да и не считал ею. Легко определить их значение после знакомства с основными положениями ряда статей. Императору всероссийскому принадлежала верховная самодержавная власть (ст. 4), почин по всем «предметам законодательства», право утверждения законов и право вето. Государь осуществлял законодательную власть в единении с Государственным советом и Государственной думой (ст. 7), никакой новый закон не мог последовать без одобрения Госсовета и Госдумы и стать действующим без утверждения Государя (ст. 44, 86). Власть управления во всем объеме принадлежала Императору (ст. 10). Он являлся верховным руководителем внешней политики, вооруженных сил, назначал и увольнял председателя Совета министров, министров, всех высших чиновников. Ни один государственный орган не смел вмешиваться в распоряжения Императора (ст. 12, 14,

17). Допускалось принятие новых законов в форме чрезвычайных указов во время прекращения заседаний Думы, при этом Император имел право распускать Думу до истечения 5-летнего срока ее полномочий и назначать новые выборы, но закон запрещал во время перерывов менять избирательное законодательство (ст.

Впервые в нашей истории Основные законы гарантировали права личности и неприкосновенность собственности. Провозглашались права на свободу передвижения, вероисповедания, выражения и распространения своих мыслей (правда, в пределах, установленных законом). Россия объявлялась единой и неделимой, а русский язык — общегосударственным и обязательным во всех государственных и общественных «установлениях».

Как Вы оцениваете новое законодательство, перераспределение власти сточки зрения соответствия критериям политической модернизации? Витте был уверен, что за государем сохранились «обширнейшие верховные и державные права», а конституцию даровали «консервативную и без парламентаризма». Столыпин с этим соглашался и отвергал обвинения в том, что «мы живем в какой-то восточной деспотии», не называя, однако, Думу парламентом, считая ее лишь учреждением представительным, как и весь «строй, в котором мы живем». По его словам, историческая самодержавная Власть и (заметьте!) «свободная воля Монарха» не только драгоценнейшее достояние русской государственности, но единственная гарантия спасения России и обращения ее «на путь порядка и исторической правды». Ссылаясь на Ленина, писавшего об известной зависимости правительства от утверждения бюджета Думой (для обсуждения была открыта половина бюджетных статей), коммунистическая историография в конце 80-х гг. XX в. признавала: «Нельзя считать, что после 1905 г. царская власть... была ограничена лишь формально»[411].

Трудно сказать, каково Ваше мнение, но думаем, что спор надо вести не о том, появилась в России конституционная монархия или нет, а о сути несомненно конституционной монархии и степени ограничения самодержавия. Предлагаем вернуться к этой проблеме позже. Но уже сейчас стоит высказать сомнение по поводу того, что в России существовал «настоящий парламент» (который оказался... преемником старого

Госсовета), а посему в целом сложилась «дуалистическая правовая монархия», и страна «вошла в круг правовых государств»[412].