ОЛИГАРХИ ПРОТИВ «ДУРИ САМОДЕРЖАВЬЯ». 1730 год
Теория хаоса предлагает рассматривать хаос как источник высших форм порядка. Порядок рождается из хаоса, он — результат самоструктурирования среды. Глубокое исследование любого, даже хорошо известного явления позволяет, согласно этой теории, усмотреть в нем некоторые нелинейные эффекты.
А для любой нелинейной системы характерна бифуркация (расслоение, ветвление) решений, процессов, которые могут идти «один раз так, а другой — иным путем». Мир — эволюция нелинейных структур. Он многомерен и многовариан- тен. Если это так, то нет жесткого детерминизма, предопределенности, заданности. Человеческое общество представляет собой необычайно сложную систему, способную претерпевать огромное число бифуркаций. Столь сложные системы обладают высокой чувствительностью по отношению к флуктуациям (случайным воздействиям). Оказывается, что даже малые флуктуации могут усиливаться и изменять всю структуру системы. Будущее не задано, оно вероятностно.Смерть Петра I и его ближайших преемников, а также петровское законодательство о наследовании престола породили длительную
череду дворцовых переворотов, т. е. ситуаций явно нелинейных, кризисных, неустойчивых, подверженных воздействию множества флуктуаций. Предлагаем Вам самостоятельно разобраться в определении круга претендентов на корону Российской империи и в хитросплетениях наследственных прав. Если пожелаете, то можете воспользоваться обширной литературой[184]. Напомним лишь, что в 1730 г. члены Верховного тайного совета (что это за орган, когда создан, кто в него входил?) по недолгом размышлении решили призвать на трон Анну (1730-1740), среднюю дочь сводного брата Петра I — Ивана. В 1711 г. ее выдали замуж за герцога Курляндского, и она уже 19 лет коротала свой вдовий и бездетный век (почему это было важно для верховников?). При полнейшей неразберихе, царившей тогда в Петербурге, судьбу страны мог решить случай.
Поэтому когда князь Д. М. Голицын предложил не только Анну Иоанновну пригласить, но «и себе полегчить», то «кондиции» призвания новой императрицы составились мгновенно, как бы сами собой. Включали те «кондиции» отказ государыни от вступления в брак и клятву не назначать преемника, согласие править вместе с Верховным тайным советом, без санкции которого не воевать, не вводить новых налогов и не расходовать государственную казну, не жаловать званий выше полковника, обязательство передать командование гвардией и прочими войсками Совету, у дворянства имений, чести и жизни без суда не отнимать, вотчин и деревень не жаловать. Нарушение условий влекло потерю короны. Что скажете? Анна согласилась. Беда лишь в том, что среди восьми верховников четверо — братья Долгорукие, двое — братья Голицыны. Впрочем, это ли беда? Естественно, речь о России, а не об Анне и других.
Узнав о «затейке» верховников, прочие знатные роды, руководство иных органов власти, Сената, Синода, генералитета и т. д. попытались в ней поучаствовать. Генерал-прокурор Сената П. И. Ягужинский умолял верховников: «Батюшки мои, прибавьте нам как можно воли». И получил ответ: «Говорено уже о том было, но то не надо». А духовенство отвергли потому, что «не заслужило оно никакого уважения». Тут уж осерчали и церковники во главе с архиепископом новгород
ским Ф. Прокоповичем, «мужем, исполненным честолюбия». Против верховников стала складываться мощная коалиция. Вероятно, они действительно допустили крупнейшую из тактических ошибок. Но и это еще была не беда.
«Ежели бы, — как писал князь М. М. Щербатов, — самолюбие и честолюбие... не помрачило», то вполне могли вельможи «учинить основательные законы Государству, и власть Государеву Сенатом или Парламентом ограничить». Но решили, к огорчению множества знатных родов, «вместо одного толпу Государей» сочинить[185]. Однако не того же ли добивалась в XIII в. и дюжина английских баронов? А в итоге вышла Великая хартия вольностей.
Прибывшей в Москву Анне присягали как государыне, а не как самодержице.
И все бы ничего, но собралось в древней столице множество дворян. Ехали-то они на свадьбу Петра II, а попали на его похороны и в самый центр интриги вокруг престола. Тут и выяснилось, что значительная часть дворянства не являлась противником ограничения самодержавия. Несколько дворянских проектов будущего государственного устройства, которые собирались подать государыне, объединяло то, что ни в одном из них самодержавие не защищалось. Речь шла о расширении Верховного тайного совета, избрании его членов или вообще об упразднении совета и создании системы органов, ограничивающих власть государя. «Фамильные люди», генералитет военный и штатский, дворянство и чиновники рассчитывали получить учредительную и законодательную власть, избирать высшие ее органы и представителей исполнительной власти вплоть до губернаторов. По проектам дворянство получало всевозможные льготы и права, становясь единственным полноправным и правящим сословием. Провозглашался даже (в новом проекте верховников) принцип: «Не персоны управляют законом, но закон управляет персонами», а кроме верхней палаты, сформированной из аристократии, должны были явиться палаты низшего дворянства и городских представителей.Тем временем Анна, объявив себя полковником Преображенского полка и капитаном кавалергардов, опоила и очаровала два гвардейских полка. Она нарушила «кондиции», но верховники смолчали! И когда 150 гвардейских офицеров потребовали у верховников возвратить государыне «похищенное у нее, то есть единодержавную власть»,
выхода не нашлось. Тогда и пришла беда. «А счастье было так близко, так возможно».
Ключевский считал, что за распределение власти боролись между собой органы правительства, что в любом случае верховная власть меняла лишь свой состав, сохраняя прежнее отношение к обществу, и в лучшем случае дворянство получило бы власть в государстве[186]. Но разве этого мало для шага в сторону от самодержавия? Достаточно было одного-двух решительных государственных мужей с чуть более широким кругозором, умением договариваться с «иными прочими», и... Вы думаете иначе? А почему? Интересно, что в Швеции аналогичная «затейка», сценарий которой позаимствовали верховники, удалась.