«ГРОМАДА ДВИНУЛАСЬ. ПЛЫВЕТ. КУДА Ж НАМ ПЛЫТЬ?». 1861 год

«Правительство все еще единственный европеец в России». Таково мнение Пушкина, добавлявшего, что «сколь бы грубо и цинично оно ни было, от него зависело бы стать сто крат хуже»[238].

столько несправедливостей... чудовищных жестокостей, что весь мир содрогнется»[239].

К концу 50-х гг. всполохи Крымской войны и «солнце гласности» высветили такое (а что именно?), что даже Александр II, который, будучи наследником и председателем секретного «крестьянского» комитета, в конце 40-х гг. предлагал освобождать крестьян незаметным для них способом, не произнося даже слово «свобода», теперь призвал начать освобождение «сверху». Громада двинулась...

В отличие от Петра I, укреплявшего старомосковские порядки и не помышлявшего о европеизации, или Николая I, консервировавшего старину, Александр II, по мнению исследователей разных школ и направлений, своими реформами положил начало буржуазной России и создал условия для того, чтобы русская жизнь в целом «стала передвигаться на основании, общем с теми началами, на каких держится жизнь западноевропейских обществ»[240]. Понимаете ли Вы, что лишь с этого времени и начинается модернизация страны (и ее политической системы), т. е. подлинная социальная революция, суть которой — в переходе от традиционного состояния к «современному»? А чем же это грозило русской православной цивилизации?

И тут обнаружилось два прелюбопытнейших, а, пожалуй, и пренеприятнейших обстоятельства.

В гневе кричал государь, что не позволит министрам противодействовать исполнению утвержденных им постановлений. При обсуждении

проектов реформ, оказываясь в меньшинстве вместе с великим князем Константином Николаевичем, император не просто принимал единоличные решения. Порой приходилось, зная медлительность чиновничьей машины, а, следовательно, неповоротливость своих противников (и сторонников!), реализовывать решения ночью, рассылать рескрипты сразу же после заседаний и т. п. Тетка царя великая княгиня Елена Павловна, человек характера твердого и ума большого, настаивавшая на безусловном освобождении крестьян с землей и с выкупом от государства, а также младший брат Александра сделали все, чтобы придать максимальной гласности многочисленные проекты преобразований, создать и привлечь на свою сторону общественное мнение.

Пришлось прибегнуть и к помощи бюрократов-либералов, обратиться к независимым экспертам из общества. В обычные времена люди такого типа, с глубокими знаниями, нацеленностью на перемены, карьеры не делают и к власти доступа не имеют. Но в кризисные эпохи власть, ради самосохранения, вынужденно прибегает к их использованию.

Люди реформ рано сошли с дистанции. Но «процесс пошел». И какой парадокс! Понимая, что при наличной расстановке сил они — ничто без поддержки самодержавного правителя, реформаторы были даже заинтересованы в сохранении его неограниченной власти. «Никаких конституций!» — повторял как заклинание Милютин. Удивляться ли

после этого тому, что, когда в 1862-1865 гг. дворянские собрания Тверской, Рязанской, Московской и Тульской губерний, заявив о полной несостоятельности правящей бюрократии, потребовали «собрания выборных всего народа без различия сословий», «дабы довершить здание реформ», Власть решительно воспротивилась. А чем бы, по- Вашему, стоило его довершить? Прочтите работу Г. X. Попова «Как на Руси отменяли крепостное право» (Знание-сила, 1987, №№ 3-5). Подумайте над итогами и значением реформ.

Как бы там ни было, но уже в 1873 г. брат Милютина, военный министр, генерал-реформатор Д.

А еще через 8 лет на престоле оказался Александр III, архимонархист (по определению его министра иностранных дел Н. К. Гирса), полагавший, что виновных лучше хорошенько посечь, а не предавать суду. «Это был тип действительно самодержавного монарха, самодержавного русского царя»[243]. В 1881 г. Россия вместо Конституции и собрания выборных получила манифест «О незыблемости самодержавия» и «Положение о мерах к сохранению государственной безопасности и общественного спокойствия». Не созыв земских представителей, а особые совещания определяли российскую государственность. Согласно Положению, любая местность могла быть объявлена на чрезвычайном положении, каждого можно было арестовать, сослать без суда на пять лет, губернаторы получали право запрещать любую деятельность. Как считают авторы новейших исследований, инициативная роль самодержавия была исчерпана[244]. Россию действительно «подморозили». Наступила реакция, верноподданнически воспетая Н. С. Михалковым век спустя. А до первой революции оставалось чуть менее четверти века.

Но что бы мы ни думали о государях и методах реализации реформ 60-70-х гг., как бы ни оценивали социально-экономические условия и последствия Освобождения, фактом остается то, что десятки милли

онов крестьян обрели личную свободу. Закон уравнял в правах удельных, государственных и прочих крестьян, которые теперь превратились в сословие «свободных сельских обывателей». Их наделили личными и общественными правами (вспомните, какими именно?). В стране действовала паспортная система, и мужики, как и прочие податные сословия, были приписаны к определенному «обществу» или месту жительства.

Благодаря земской и городской реформам возникли всесословные органы местного самоуправления. В конце 60-х гг. в уездных земских собраниях 24 губерний Европейской России дворяне-землевладельцы составляли чуть более, а крестьяне — чуть менее 40 %, купцы — 10 %, остальные — духовенство и «прочие». В губернских собраниях дворянство доминировало абсолютно. Но уже к 1886 г. его доля в уездных земских органах упала до трети. В это время в городах свыше половины гласных городских дум — мелкие и мельчайшие налогоплательщики. Сенаторские ревизии отмечали, что городское самоуправление почти всецело в руках торгового класса и мелких торговцев. Новый суд и присяжные — еще один шаг к свободе. Среди присяжных до 60 % — крестьяне, 18 % мещан, 15 % дворян и чиновников, остальные — купцы[246]. Плюс к перечисленному — университетская автономия, отмена предварительной цензуры для книг (а что еще добавите Вы?). Какими дополнительными правами следовало наделить россиян? Почему самодержавие не пошло на это?

Казалось, с отменой крепостного права рухнули стены российской несвободы. Но это была иллюзия. Через систему выкупных платежей государство «переключило на себя» бывших помещичьих крестьян (что это означало на практике?). Мужики в массе своей остались прикрепленными к земле и попали в общинное крепостничество. Легко понять, почему государство (а не природа) в очередной раз реанимировало общину, с которой взимались выкупные платежи и в которой действо

вала круговая порука, т. е. утверждался принудительный коллективизм. «Мир» имел право наказывать, отдавать неплательщика в мирские или частные работы, в рекруты-солдаты и т.

Как видите, не идеи равенства во Христе или особая русская душа толкали к этому. А кто или что? Почему Александр II оставил без внимания предложения Валуева (в 1861-1868 гг. — министра внутренних дел, проводившего земскую и цензурную реформы) об ограничении общинной и развитии личной собственности в деревне? О чем говорит стремление МВД в 80-90-е гг. заменить начала общественного самоуправления началами государственными?

Новая волна несвободы накрыла и мыслящее меньшинство. «Бывали хуже времена, но не было подлей» (Некрасов). Это о 80-х гг., когда жить приходилось применительно к подлости, т. е. так, как изобразил в «Современной идиллии» Салтыков-Щедрин. Вызванные для проверки благонадежности к квартальному, герои повести с честью выдержали испытание каверзными вопросами о бессмертии души и двух системах образования. «Для того, чтобы решить этот вопрос совершенно правильно, необходимо прежде всего обратиться к источникам... Ежели имеется статья закона или хотя начальственное предписание, коими разрешается считать душу бессмертною, то, всеконечно, сообразуясь с сим надлежит поступать; но ежели ни в законах, ни в предписаниях прямых в этом смысле указаний не имеется, то... необходимо ожидать дальнейших по сему предмету распоряжений... Что же касается образования, то назначение обывателей в том состоит, чтобы беспрекословно и со всею готовностью выполнять начальственные предписания! Ежели предписания сии будут классическими, то и исполнение должно быть классическим, а если предписания будут реальными, то исполнение должно быть реальным». У Вас достаточно знаний, чтобы определить последствия подобного уродства, как и того обстоятельства, о котором великий сатирик заметил: «Крепостной фаланстеризм продолжает проникать собой все явления общественной жизни».