ИЗМЕНЕНИЯ В СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ КРЕСТЬЯНСТВА

КНР унаследовала отсталое сельское хозяйство, основанное на применении деревянных, каменных и частично металлических орудий, имеющих тысячелетнюю историю, на ручном труде и семейной трудовой кооперации.

Итоги аграрной реформы оценивались в КНР различным образом: одни утверждали, что в деревне активно развернулся процесс «осереднячивания» при одновременном резком сокращении сферы деятельности «капиталистических элементов» *, другие, наоборот, главный итог реформы усматривали в быстром развитии «капиталистических тенденций»2, третьи соглашались с обоими этими выводами (см. [150]). Руководящие деятели КПК чуть ли не в один голос заявляли об угрозе «капиталистических тенденций» даже после завершения кооперирования сельского хозяйства на протяжении всех 60-х годов. О «капиталистических тенденциях», «черных поветриях и вихрях» в деревне говорилось и в первой половине 70-х годов (см., например, [596, 9.11.1975]).

В силу многих причин утвердившаяся в Китае точка зрения на то, что сельское хозяйство в канун кооперирования находилось под серьезным или даже определяющим воздействием «капиталистических тенденций», нашла отражение и в советской литературе. Ее можно встретить даже в ряде работ последнего времени (см., например, [180, с. 67]). Я. М. Бергер, проанализировав доводы и фактические данные, проводимые в Китае в доказательство указанного тезиса, пришел к заключению о их несостоятельности (подробнее см. [219, с. 404—415]).

При выяснении подлинного состояния китайской деревни в 50—60-е годы возникает принципиальной важности проблема — выявить различные стороны, как говорил В.

Можно ли более точно, нежели это делалось и делается в Китае, и одновременно адекватно китайской действительности охарактеризовать объем и характер связей и обмена крестьянских хозяйств? Этот вопрос сложен тем, что ответ на него не может быть однозначным в силу неравномерности развития отдельных районов страны. Данная область китайской общественной жизни также остается еще практически мало исследованной.

Рассмотрение итогов обследований, проводившихся ГСУ КНР в начале 50-х годов, в частности 15 тыс. крестьянских хозяйств 23 провинций (см. [193, с. 306—310]), позволило нам сделать выводы, что для .китайской деревни в целом было характерно, во- первых, имущественное неравенство; во-вторых, неразвитость товарного хозяйства; в-третьих, общность основных интересов крестьян, определяемых узким миром семейного натурального или полунатурального хозяйства; в-четвертых, отсутствие многообразия общественно-экономических связей, основанных на использовании техники, знаний, развитии земельных, арендных, наемных и рыночных отношений (подробнее см. [296, с. 336—341]).

В 450—500-миллионной массе китайского крестьянства 50-х годов можно различить три группы хозяйств: низшую, основную3 и высшую. По удельному весу и уровню развития каждая из них существенно отличалась от социальных групп крестьянства России.

Сельская беднота в Китае — это не социальный тип крестьянства, который жил «не землей, не хозяйством, а работой по найму» [51, с. 155]. Наемный труд получил в Кйтае некоторое распространение лишь в наиболее развитых сельских районах: после аграрной реформы здесь существовала незначительная в количественном отношении прослойка сельского полупролетариата. При этом приходится учитывать по меньшей мере два обстоятельства. Первое — поскольку, согласно материалам упомянутого выше обследования, у «бедняков и батраков» работа по найму занимала в среднем не более 3—10% годового фонда рабочего времени, возможно, что их скорее следует называть даже не полупролетарскими хозяйствами, а близкими к полупролетарским.

Незначительной была и высшая группа — зажиточные мелкие хозяйства. Территориально они также были сконцентрированы в наиболее развитых сельских районах. В этих хозяйствах, в небольшом объеме начал использоваться наемный труд. По данным .обследования 15 тыс. крестьянских дворов, к которому мы у^се-не раз обращались, в «кулацких» хозяйствах на долю наемного труда приходилось около 20% общих затрат труда [193, с. 308]. «Кулац- ки$ хозяйства велись в основном собственными силами»,— говорится в отчете ГСУ КНР [193, с. 308]. Однако за средними цифрами тут также могли скрываться подлинные кулацкие хозяйства.

Анализ материалов различного рода обследований позволяет допустить (до специального исследования), что удельный вес низшей и высшей групп в общей численности сельского населения составлял максимум 10%. Остальную часть — подавляющее большинство крестьянства (поэтому мы и назвали эту группу «Основной») — представляли мелкие -крестьянские дворы4. Иными словами, классовые различия в китайском крестьянстве после реформы по сути дела только начали намечаться: их можно было выявить почти исключителыно в сравнительно небольшом числе наиболее развитых сельских районов. 1 •

-Основная масса крестьянства — это мелкие дворы, существующие еще в системе кровнородственных, общинных, клановых Связей, правда уже подорванных, распадающихся в условиях значительного имущественного неравенства. Среди них следует различать беднейшее крестьянство, не способное вести самостоятельное хозяйство и нуждавшееся в систематической помощи со стороны общества и государства, и самостоятельные .крестьянские хозяйства.

Значительную массу беднейшего крестьянства образовали семьи, лишившиеся кормильцев, а также пауперы й деклассированные элементы, наделенные землей, и многодетные семьи, где было мало работоспособных и отсутствовали необходимые орудия труда для выполнения всего объема сельскохозяйственных работ5. В начале 50-х годов, по официальным данным, в деревнях имелось более 30 млн. членов «семей погибших героев революции, революционных воинов и инвалидов войны» [165, с. 446]. Сделав осторожное допущение, что в целом по стране примерно столько же приходилось на крестьянские семьи, потерявшие кормильцев в результате эпидемий, трудовых увечий и т. д., можно определить число бедствующих сельских жителей минимум в 60 млн. человек. Это значит, что в начале 50-х годов на их долю приходилось не менее 10% сельского населения страны. Вряд ли их удельный вес в последующие годы мог снизиться. После создания кооперативов в Китае появилось даже специальное название для этой категории населения — «дворы, существующие за счет пяти обеспечений» (у бао ху)6.

Многодетные семьи с малым числом работоспособных, не располагающие необходимыми сельскохозяйственными орудиями, в конце 50-х годов вместе с семьями без кормильцев составляли примерно 30% населения. Во всяком случае с 1959 г. именно эта цифра называлась в Китае всякий раз, когда речь шла о крестьянских дворах, которые «не могут существовать» до следующего урожая без постоянной помощи со стороны общества и государства (см. [596, 18.Х.1959]). Позже, в начале 60-х годов, их доля наверняка возросла7.

Самостоятельные мелкие хозяйства в свою очередь также подразделялись на две части.

В этой связи необходимо отметить одну характернейшую особенность принятой в Китае группировки крестьянства: в основу ее положены признаки не классового, а имущественного неравенства. Например, в уже упоминавшемся отчете ГСУ КНР о «кулаках» говорилось следующее: «После аграрной реформы кулаки в экономическом отношении по-прежнему оставались в лучшем положении, чем остальные крестьяне,— у них было больше работников, больше земли, больше тяглового скота и инвентаря» [193, с. 306]. В данном случае на первое место поставлен один из важнейших в условиях низкого уровня развития производительных сил факторов имущественного неравенства — демографический. В другом отчете — об обследовании в провинциях Хэбэй и Шаньдун — различия между группами крестьянских дворов поставлены исключительно в зависимость от количественного и половозрастного состава семей: дворы «высших слоев середняков» имели «не слишком большие семьи, но очень крепкую рабочую силу» (их средний состав колебался в разных местах от 2,6 до 4,7 человека, из них 1,2—2,2 человека были работоспособными); семьи «середняков» насчитывали в среднем 4—6 человек при 1,3—1,8 человека работоспособных; семьи «низших слоев середняков» — 5—6,2 че« ловека, 1,5 человека работоспособных; дворы «бедняков» были самыми крупными — от 4,2 до 10,5 человек, но из них только 0,9—2 человека были работоспособными [203, с. 58].

Принятую в Китае группировку крестьянских хозяйств можно поэтому использовать для примерной оценки удельного веса самостоятельных мелких хозяйств в целом и их наиболее экономически устойчивой части. К «беднякам и низшим слоям середняков» в КНР с 50-х годов и по сегодняшний день принято относить 60—70% сельского населения.

В китайской деревне после кооперирования исчезли как хозяйства, вынужденные жить хотя бы частично за счет работы по най- После аграрной реформы (1953—1954) После создания «коммун» (1964- -1965) группа крестьянских дворов удельный вес в сель, ском населении, % группа крестьянских дворов* удельный вес в сельском населении, % Низшая (полупролетарские й близкие к полупролетарским) 2—5 «У бао ху» (дворы без кормильцев, где работающие не могут прокормить семью) . . 20—30 Основная (мелкие дворы, живущие за счет своего

труда)

В том числе:

дворы без кормильцев; дворы, где мало работоспособных и много иждивенцев; дворы без необходимого набора орудий 90—95

60—70 Дворы, находящиеся в тяжелом материальном Положении (большая семейная нагрузка, работающие не обеспечены полным наб0р0М орудий) в в в 40—50 дворы, где много работающих и полный набор орудий

Высшая (зажиточные крестьянские хозяйства) . . . 20—30

3-5 Материально устойчивые дворы, где много работающих, располагающих полным набором орудий .... 20-30 *

Выделить дворы, находящиеся с середины 50-х годов на положении «кандидатов» в члены сначала кооператива, затем «коммуны» или в качестве поднадзорных, не представляется возможным. В 1966—1057 гг., согласно статистическим данным, в старых освобожденных районах (Северо-Восточный, Северный Китай), как правило, примерно 50% «прежних контрреволюционеров, помещиков « кулаков» стали членами кооперативов, примерно 40% —«кандидатами в члены» и 10% определены в качестве работающих под надзором; в новых освобожденных, районах — соответственно около 20, 60 и 20% [173, с. 281].

му, так и дворы более или менее систематически прибегавшие к найму рабочей силы и производству на рынок. Однако четко выраженного имущественного неравенства преодолеть в деревне не удалось. Не удалось добиться и единства интересов отдельных групп крестьян. Одна из главных особенностей развития китайской деревни в 60-е и 70-е годы состоит в том, что по инициативе Мао Цзэдуна и его сторонников имущественное неравенство было подменено различиями между классами и поднято на уровень классового антагонизма. В стране сложилась принципиально новая политическая, идеологическая и социальная ситуация: беднейшее крестьянство было объединено в «классовую организацию» — «союз бедняков и низших середняков» — и противопоставлено другой части крестьян. На смену начавшему было развиваться равноправию членов .кооперативов пришло неравноправие членов «коммун». Из руководящих органов «коммун» и бригад в начале 60-х годов были изгнаны представители так называемых середняков и зажиточных середняков. Распределение работ среди членов «коммун», организация оплаты труда, даже принципы торговли на селе стали строиться, исходя из интересов беднейшего крестьянства. В деревне сложился слой населения, привыкший жить за счет льгот и преимуществ, установленных государством для них в «коммунах» и бригадах, в какой-то мере осознавший свое привилегированное положение, объединенный в «классовую организацию» и отстаивающий свой социально-политический статус «сельских пролетариев».

Принципиально важно также выявление разных социально-психологических типов в среде китайского крестьянства. Мы выделим здесь лишь два полярных. В наиболее развитых сельских районах после аграрной реформы начал быстро складываться или уже сложился тип деятельного крестьянина, стремящегося изменить условия своего существования, «присоединиться,— писал К. Маркс,— к городам и силой своей собственной энергии ниспровергнуть старый порядок» ;[8, с. 208—209]. В наименее развитых, патриархальных районах продолжал господствовать тип консервативный, пассивный, замкнутый, живущий в мире натурального хозяйства, общинных и клановых пережитков и представлений, не видящий и не желающий видеть ничего кроме своего мелкого хозяйства, враждебно встречающий все новое, ищущий и требующий защиты своего положения.

Огромные социально-психологические различия между ними определяются условиями производства. Во втором случае как производство, так и присвоение потребительной стоимости ограничены определенным пределом — удовлетворением непосредственных «натуральных» потребностей (см. [1, с. 554—555]). Крестьянин переставал заботиться о расширении и интенсификации производства^. Как только оно удовлетворяло его непосредственные потребности и обязательства перед государством.

В условиях 50-х годов, когда господствующее положение в стране занимали натуральные и полунатуральные мелкие крестьянские хозяйства, ограниченные узким кругозором патриархальных устоев жизни, их развитие и упрочение было возможно лишь путем превращения в мелкобуржуазные хозяйства (см. [50, с. 47]). Для этого подавляющей массе китайского крестьянства необходимо было пройти определенную стадию развития — такого усиления, имущественного неравенства, которое позволило бы разорвать УЗЫ патриархальщины, клановых и кровнородственных отношений. Оценка же всех движений и сдвигов в среде китайского крестьянства сквозь призму исключительно «капиталистических» и «ревизионистских» тенденций, как это делалось в Китае на протяжении 60-х и большей части 70-х годов, является глубоко ошибочной8. Китайская община и сохранившиеся до наших дней ее элементы практически еще не изучены. Однако китайская действительность- требует внимательного отношения к такого рода реликтам. События «культурной революции» и последующих лет доказали, что без учета роли кланов и других пережитков прошлых отношений в современной обстановке в деревне разобраться невозможно (см.,, например, [299, с. 247—261]).