Йожеф Перени История венгров до занятия ими нынешней территории их расселения очень туманна, особенно до VIII в. включительно. Вследствие отсутствия письменных источников различные теории относительно происхождения венгров и их прародины полны противоречий, устранение которых невозможно до тех пор, пока археология не будет располагать достаточным материалом для контроля данных языкознания, на которых эти теории почти исключительно основываются. Однако уже относительно IX в. положение меняется: сведения о венграх этого столетия появляются в византийских, арабских источниках, а также в «Повести временных лет», что позволяет нарисовать в общих чертах -историю венгерского народа этого времени. Кроме того, мы можем сделать некоторые выводы, которые, согласуясь с данными языкознания, проливают свет и на историю предыдущих столетий. Достижения советской археологии последних лет также в некоторой степени могут оказать помощь, но ее данные должны быть подкреплены дальнейшими раскопками. История венгров, хотя она тесно связана с историей Руси, не была основательно изучена в русской историографии. Советские историки только теперь начинают ею заниматься. В самой Венгрии, разумеется, древняя история венгров стояла и в настоящее время стоит в центре внимания венгерских историков, языковедов, археологов, этнографов и антропологов. В итоге мы располагаем несколькими десятками книг и сотнями статей по этой отдаленной эпохе истории венгерского народа, правда, написанных почти исключительно на венгерском языке и потому недоступных советским исследователям, не владеющим этим языком. В данной статье я проанализирую сведения «Повести временных лет» и постараюсь выяснить некоторые вопросы истории венгров VIII—IX вв. Я ограничусь лишь теми проблемами, которые в последние годы были затронуты и в советской историографии, но, по моему мнению, не могли быть решены по различным причинам. «Повесть временных лет» знает венгров под именем «угры». Но в языке летописца это название обозначает не только венгров. «Слов'Ьньску же языку, яко же рекохом, живущю на Дунай, придоша от скуф, рекже от козар, рекомии болгаре и с'Ьдоша по Дунаеви и населницы слов'Ьном быша. По семь придоша угри б'Ьлии, и насл'Ьдиша землю слов'Ьньску. Си бо угри почаша быти при Ираклии цари...» Потом летописец говорит об обрах и продолжает так: «По сих же придоша печенЪзи; паки идоша угри чернии мимо Киев, посл'Ьеже при Олз'Ь» Под 898 г. мы читаем более подробное сообщение: «Идоша угри мимо Киев горою, еже ся зоветь нын'Ь Угорьское, и при- шедъше к Дн'Ьпру сташа вежами; б'Ьша бо ходяще аки се поло- вци. Пришедше от въстока и устремишася чересь годы великия, яже прозвашася горы Угорьскиа, и почаша воевати на живущая ту волохи и слов'Ьни. ОЬдяху бо ту преже слов'Ьни, и волохове прияша землю словеньску. Посем же угри прогнаша волъхи, и на- сл'Ьдиша землю ту, м с'Ьдоша съ словЪны, покорившие я под ся, и оттоле прозвася земля Угорьска...» 264 Эти цитаты наглядно показывают, что летописец немного знал об уграх IX в. И все же, анализируя эти отрывки, мы можем получить важные результаты. Источники двух цитат явно различны. Вторая цитата отражает народную традицию. В Киеве в XI в., когда писал первый летописец, еще помнили об уграх, бывших в окрестностях Киева в конце IX в. Угры здесь — без сомнения, венгры; так и назвали их навсегда восточные славяне. От них название переняли другие, западные и южные, славяне, которые и до сих пор называют их словом, происходящим из «угров», да и другие европейские народы знали венгров под тем же названием (Ungar, Hongrois, Hungarian) 265. Но в первом отрывке летописец говорит об уграх, которые не могут быть венграми. Поэтому он называет их «белыми», и чтобы не было никаких противоречий, настоящих, собственно угров, во второй цитате уже именует «черными» 266. Кто же были эти белые угры? Ответ довольно прост. Восточные славяне во времена летописца называли уграми только венгров, о других венграх читатели ничего не знали. Ясно, что источником первой цитаты является какая-то византийская хроника (см. слово «скуф»). Известно, что летописец не знал греческого языка и, видимо, вновь использовал старославянский перевод византийской хроники и там нашел название «угры», обозначающее какой-то народ, который не мог быть венгерским народом. Теперь вопрос состоит только в том, какой именно народ переводчик византийской хроники, работавший еще в IX—X вв., назвал «уграми». Византийские хроники времен императора Ираклия говорят о болгарах и оногундурах (оногурах), нападающих на восточную ч:асть Балканского полуострова 267. Ясно, что славянский переводчик «уграми» назвал именно второй народ. Филологи уже давно установили, что это слово образовано от тюркского «он-огур», что означает «десять стрел», а в переносном смысле «десять племен», и в старославянском языке будет писаться «йхгр», с носовым в первом слоге, и из него закономерпо образовалось «угр». Значит, восточные славяне (они были соседями оногуров), а позже и другие славяне в течение VI—VII вв. «уграми» называли тюркское племя оногуров 268. Но здесь сразу же возникает более сложный вопрос: почему византийские хроники назвали часть племен, поселившихся в VII в. на нынешней территории Болгарии, болгарами, другую же часть — оногурами, точнее, называли их то болгарами, то оно- гурами? Быть может, эти два термина означали один и тот же народ? Если мы основательно изучим византийские хропики, то не можем не заметить, что они называют тюркские племена V— VIII вв., живущие в причерноморских и в приазовских степях, то болгарами, то оногурами, утургурами, кутургурами и т. д. Несколько раз именуют их и гуннами, причем последнее название (как и «скифы», а позже «турки» и т. п.) в большинстве случаев является анахронизмом. Но во второй половине V в. оно могло отражать еще нечто реальное, потому что после распада империи Аттилы часть гуннских племен возвратилась в причерноморские степи и там смешалась с другими тюркоязычными племенами, пришельцами из Прикубанья, в названии которых почти всегда встречается корень «огур». По-видимому, именно это новое кочевое образование получило собирательное название «болгар», что по-тюркски означает «смесь» 269, причем отдельные племена сохранили и свое прежнее племенное название. Все племенные образования той эпохи — речь идет о союзах родственных тюркских племен — эфемерны, они быстро распадались и из них еще не могла образоваться народность. Так было и с тем племенным союзом, который появляется на исторической арене в первой половине VII в. В византийских источниках мы снова читаем о болгарах, на этот раз под предводительством Коврата (Кубрата). Эти племена только что освободились от аварского и тюркского ига. Новый племенной союз, территория которого в одном источнике называется «Старой Великой Болгарией», опять-таки состоял из оногуров, утур- гуров и других племен, сохранивших свое старое название. Они были болгарами как члены болгарского союза, но вместе с тем и оногурами и утургурами, ввиду того что все еще сохраняли старую племенную организацию. После распада союза Коврата, во второй половине VII в. часть их двинулась па запад, спасаясь от нашествия хазар, которые тогда распространили свое влияние на причерноморские степи. Эта часть болгар-оногуров под предводительством Аспаруха поселилась на территории дунайской Болгарии. Они называли себя то болгарами, то оногурами (оногундурами), что отражается и в византийских источниках, которые позже были переведены на старославянский язык. Русский летописец, не зная всего этого, механически копирует свой источник и говорит об уграх, которых называет «белыми», так как в его время русские «уграми» уже назвали венгров. Но тут возникает еще более трудный вопрос: когда и как получили венгры от восточных славян название «угры»? Хотя венгры принадлежат к группе финно-угорских народов, они, по свидетельству всех письменных источников IX в., кочевники и, таким образом, составляют исключение по сравнению с другими финно-уграми, которые в это время занимались еще охотой и рыболовством. Венгры в IX в. ничем не отличались от других кочевников, говоривших на тюркских языках. Некоторые источники даже называют их турками. Название «финно-угры» само по себе еще ничего не объясняет, не может помочь ответить на поставленный вопрос, поскольку является научным термином, введенным в оборот языковедами во второй половине XIX в. Вторая часть термина — «угры» — означает группу народов, состоящую из манси, хантов и венгров, чьи языки обнаруживают общие черты. Можно предположить, что они когда-то, в 1 тысячелетии до н. э., жили вместе, но уже далеко от другой группы финно-угров — финнов- пермяков. Сами эти народы никогда не называли себя «уграми», они получили такое научное название на том основании, что в русских источниках, начиная с XII—XIV вв., т. е. тысячу лет спустя после гипотетичной совместной жизни этих народов, говорится об «уграх», которыми отчасти могут быть именно манси и ханты. Поздние русские источники в первую очередь и говорят об Угрии (Югрии), а не об уграх. Здесь 'повторяется случай с Сибирью, которая сохранила в своем названии память о сабирах — тюркском племени, жившем там в первых веках н. э. По моему мнению, и Угрия (Угра, Югра) сохраняет память о тюркском племенном союзе огуров, который был вытеснен из Западной Сибири и частично из Приуралья именно сабирами примерно в V в. Значит, и «Угра», и образованное из него искусственное название «угры» не имеют органической связи с манси, ханты и венграми. Кроме того, составитель «Повести временных лет» и, конечно, восточные славяне в V—VI вв. ничего или мало знали об уграх в Приуралье или в Западной Сибири, и, таким образом, венгры были ими названы «уграми» отнюдь не потому, что пришли в причерноморские степи из Угрии. Просто восточные славяне познакомились с венграми еще тогда, когда последние называли себя оногурами. Гипотеза, по которой венгры якобы заняли место оногуров только в IX в. и восточные славяне перенесли на них старое название оногуров, не может быть принята. Мне неизвестны случаи, когда русские переносили название одного народа на другой 270. Но эти теоретические утверждения должны быть проверены анализом источников. Вопрос принимает иную форму: принадлежали ли венгры когда-либо к оногурскому союзу? В последнее время в советской исторической литературе можно прочитать, что венгры появились в причерноморских степях лишь в 20-х годах IX в. Ивестный археолог М. И. Артамонов, ссылаясь на то, что источники не упоминают здесь венгров, относительно предшествующего времени предполагает, что во время междоусобиц в Хазарском каганате они, преследуемые печенегами, бежали с территории нынешней Башкирии на запад и заняли земли между Днестром и Дунаем271. Он предполагает, что все тюркские племена, которые имеют в названии корень «огур», каким-то образом связаны с финноязычными «уграми», т. е. он убежден в том, что Угра (Югра) позднейших русских летописей является остатком тех стародавних «угуров», часть которых была более или менее тюркизирована еще в эпоху гуннов и приведена гуннами в причерноморские степи. Венгры, якобы, и былп самыми последними пришельцами из числа этих «угров». Но это утверждение противоречит фактам. «Огуры» (оногу- ры, сарагуры и т. д.) в V—X вв. были тюрками, т. е. говорили на тюркском языке «болгарского» типа. Судя по их названию, они говорили на языке «лир» (огур) и с языковой точки зрения отличаются от позднейших тюркских пришельцев, которые говорили на языке «саз» (огуз) 272. По свидетельству византийского дипломата Приска, сарагу- ры, уроги (огуры) и оногуры прибыли с востока в 60-х годах V в. и поселились где-то в Приазовье и в Прикубанье п. Эти племена или союзы племен (оногур — десять огур) в последующие века не раз упоминаются в византийских, армянских и западных источниках. Так как они были кочевниками, то трудно установить точно, где они жили. Они много раз меняли места своих кочевий. Кто знает жизнь этих народов и особенно тюркских и монгольских кочевых племен, знает и то, что они очень часто меняли места своих поселений и вследствие постоянных племенных усобиц состав племенных союзов, даже племен, быстро изменялся, но племенные названия сохранялись273. Очень хорошо доказывает это название «болгар», т. е. «смесь» различных племен. Византийские и армянские источники помещают огурские племена на восточном побережье Азовского моря, а позже и на берегах Черного моря, потому, что и византийцы и армяне получали свои сведения о них из расположенных там византийских городов, население которых находилось в постоянной связи с этими племенами. Но какие народы обитали в V—X вв. севернее, в лесостепи вдоль рек Медведицы, Хопра, Вороны, Цны, Верхнего Дона, в Донецком бассейне, у Ворсклы, Псела и т. д. вплоть до зоны лесов, где жили мордва и восточные славяне, письменные источники ответа не дают. Однако и эти территории были пригодны для скотоводства, и, как доказывает археология, здесь жили кочевые племена или полукочевники, которые частично уже занимались и земледелием. Там мы находим так называемую салтово-маяцкую культуру; ее когда-то приписывали болгарам и аланам. В наши дни археологи обнаружили в лесостепи и большие поселения, позволяющие говорить о полукочевых племенах на среднем течении Волги274. Уже результаты этих археологических исследований проливают свет на возникновение Булгарского государства на Волге и объясняют происхождение чувашского народа. Недалеко время, когда в лесостепи будут обнаружены и другие культуры некоторых кочевых племен, включая венгров. Видимо, различные огурские племена, между прочим и оногуры, которые в V в. жили к востоку от Азовского моря, медленно распространились на север в направлении нынешнего Волго-Донского канала. Только так могли они перейти на западное побережье Азовского моря. И в середине VII в. когда болгар- ско-оногурский союз укрепился под властью Коврата, масса оногуров находилась именно в причерноморских степях. Как мы знаем из византийских источников, черпавших свои данные из устной традиции дунайских болгар-оногундуров, племенной союз Коврата распался под ударами хазар. Хазары прибыли с востока и расселились в степи между Каспийским и Черным морями. Южной границей их расселения был Кавказ. Свободная, пригодная для распространения, территория была лишь к северу, в направлении Волго-Донского канала. Но там уже находились болгарские племена. О том, что произошло в этом районе, сообщает нам на основании устной традиции дунайских болгар один византийский летописец, рассказ которого сохранился, между прочим, у Феофана 275. Вновь повторилось явление, хорошо известное из истории ранних столетий. Началось «переселение народов» с востока на запад. Часть болгарских племен попала в Северную Италию, другая часть переселилась в Паннонию, третья заняла восточную территорию Балканского полуострова и основала там Болгарское государство, четвертая под предводительством Баяна (Ботбаяна) осталась в «Старой Великой Болгарии», т. е. в Прикубанье. Но наш источник ничего не. говорит о том, какой народ остался в причерноморских степях и в лесостепи. На этой территории остались кочевые племена, ранее принадлежавшие к болгарско-оногурскому союзу. Присутствие их доказывают салтово-маяцкая культура и некоторые могильники, раскопанные в последнее время в лесостепи между Доном и Волгой (Болыпе-Тарханский, Танкаевский). Именно часть этих племен переселилась на левую сторону Волги. В начале X в. там их находит арабский путешественник Ибн Фадлан. Вождь племен, Алмыш, называет себя царем булгар 276, ему подчинены еще четыре «царя», т. е. главы племен, названия которых приводят арабские источники. Распространялась ли власть Алмыша и на племена, жившие на правобережье Волги, мы не знаем 277. Но часть булгар жила там, к северу от буртасов, и от них происходит чувашский народ. А еще западнее, в лесостепи, жили именно венгерские племена, смешанные с аланскими и тюркоязычными племенами, и они сохранили старое племенное название «оногуров». Об этой совместной жизни свидетельствуют аланские и особенно булгарско-чувашские заимствования в венгерском языке. Число их превышает 200, и оно доказывает, что связь между венграми и предками чувашей была тесная, интенсивная и устойчивая. Речь идет о кочевых и полукочевых племенах, где заимствование слов происходит не так легко, как у земледельческих племен. Словарный запас одного кочевника-вен- гра едва ли превышал 800—1000 слов, и 200 из них — слова булгарско-чувашского происхождения 278. Это самое веское доказательство того, что венгры не могли прибыть в причерноморские степи в начале IX в. и не могли поселиться между Днепром и Дунаем, далеко от волжских булгар и предков чувашей. 200 заимствований в венгерском языке — все «чувашского» типа. Если бы венгры до начала IX в. жили к востоку от Волги, где-то в нынешней Башкирии, как предполагает Артамонов, они заимствовали бы слова «башкирского» типа, т. е. типа «саз», потому что башкиры говорят на языке именно этого типа. В числе венгерских заимствований мы находим некоторые слова «чувашского» типа, связанные с земледелием. Они доказывают, и это подтверждают и арабские источники X в., что венгры отчасти занимались и земледелием — отраслью хозяйства, которой мы еще долго не находим на территории Башкирии. Но мы хорошо знаем, что именно волжские булгары на левой стороне Волги в начале X в. занимались земледелием, и то же самое можно сказать и о населении правобережья Волги, т. е. о предках чувашей. Кроме того, венгерские хроники XII—XIII вв. сохранили некоторые эпические элементы, доказывающие, что предки венгров когда-то жили вместе с булгарами и аланами. И, наконец, археологический материал, который опубликовали В. Ф. Генинг и А. X. Халиков из Болыне-Тарханского могильника, при сопоставлении с материалами X в., раскопанными на территории нынешней Венгрии, доказывает опять-таки теснейшую связь между жителями названного поселения и некоторыми венгерскими этническими группами. Примечательно и то, что венгерский монах Юлиан в 30-е годы XIII в., пытаясь отыскать венгров, оставшихся по народной и книжной традиции «где-то на востоке», нашел их именно на Волге, как я доказал, недалеко от нынешнего города Тетю- ши279, и что русские летописи XVI в., описывая походы Ивана Грозного на Казань, упоминают там же на «горном» берегу Волги племя «можаров». Таким образом, некогда венгры действительно долгое время жили в северной части причерноморских степей. Вопрос только в том (и этого мы пока решить положительно не можем), жили ли венгры там в соседстве с другим финским народом — мордвой, уже тогда, когда различные тюркоязычные племена (акациры, кутригуры, утригуры, оногуры т. д.) переселились туда в V—VI: вв., или же они передвинулись туда вместе с этими тюркскими племенами, может быть с территории нынешней Башкирии? Но это сейчас не важно. Существенно, что венгры уже были там, когда оформлялся племенной союз болгар-оногуров во времена Коврата. Северной границей их кочевий могла быть только зона лесов, где жили мордва и восточные славяне. Национальный состав этого союза был очень пестрым; в пего входили тюркоязычные племена, возможно и монгольские элементы, и кроме того, аланы и венгры. Болгары — общее название союза, но отдельные племена сохранили свои исконные наименования. В соседстве с восточными славянами жили именно оногуры, угры позднейших летописей. Среди этих оногуров находились и венгерские племена, у которых тогда не было еще названия народа. Венгры и в IX в. составляли союз, в который объединилось семь племен. По Константину Багрянородному, одно из них называлось «медьер», вариант которого позднее распространился на весь народ («мадьяр»), что произошло лишь в IX в. Эти финноязычные племена, названия которых почти исключительно тюркского происхождения, каким-то образом обособились от других племен болгарско- оногурского союза. Можно предположить, что это случилось именно тогда, когда в Хазарском каганате в первой половине IX в. начались междоусобицы. Оногуры-болгары и венгерские племена уже давно были подчинены хазарам, но сумели сохранить некоторую автономию. Интересы хазарского господствующего класса рано потребовали реорганизации старых племенных объединений. Обо всем этом мы почти ничего не знаем. Однако нельзя не заметить одной тенденции: тюркоязычные болгары-оногуры распространялись в восточном направлении, часть их даже переправилась на левый берег Волги, в то время как финноязычная группа, т. е. венгерские племена, распространялась на запад, при этом связи венгров (угров) с восточными славянами становились интенсивнее. Цитирую арабского географа Ибн Русту: «Мадьяры господствуют над всеми соседними славянами, налагают на них тяжелые оброки и обращаются с ними, как с военнопленными... Воюя славян и добывши от них пленников, отводят они этих пленников берегом моря к одной из пристаней Румской земли, которая зовется Карх. Сказывают, что в прежние времена Хозаре, опасаясь мадьяров и других соседних с землею своею народов,, окапывались противу них рва ми» 280. Ибн Руста (около 930 г.) переписал текст Джайхани, который писал около 870 г. Из арабских источников мы узнаем также, что Венгерская земля «обширная»; «одною окраиной своею прилегает она к Румскому морю (Черному морю), в которое впадают две реки; одна из них больше Джейгуна (Аму- Дарьи) ; между этими-то двумя реками и находится местопребывание мадьяр» 281. Гардизи, персидский писатель XI в., приводит и части утраченного труда Джайхани, которые отсутствуют у Ибн Русты. Две реки он называет Дунаем и Атилем. Дунай, как граница венгерских территорий, есть и в других, не заимствованных у арабов, источниках. Об Атиле мнения специалистов расходятся. Быть может, это не Волга, а Дон. Где же проходила северная граница венгерской территории? Наши источники об этом молчат. Но ею могла быть только лесная зона, в которой венгры граничили со славянами. Уже упомянутый Ибн Руста пишет: «Земля мадьяр богата лесами и водами, и почва там сыра. Много у них также хлебопахотных полей» 282. Какая часть венгерской земли соответствует этому описанию? В южной части причерноморских степей нет ни больших лесов, ни болот, ни земледелия. Все это может быть на границе лесостепи и зоны лесов. Кто же обрабатывал эти земли? Как доказывают булгарско-чувашские заимствования в венгерском языке, венгры знали примитивное земледелие. Но часть их земледельческой терминологии — славянского происхождения, видимо, часть ее они заимствовали именно у восточных славян. Впрочем, эти слова не имеют никаких специфических фонетических признаков, с помощью которых можно было бы доказать, из какого именно славянского языка они заимствованы. Мы находим ряд заимствований из языка восточных славян. Так, поляк — lengyel; яс — jasz; немец — nemet; Дунай — Duna. Видимо, венгры познакомились с западными народами через восточных славян. Такого же происхождения может быть холм — halom; раб — rab; слуга — szolga; челядь — cseled. Три последних слова подтверждают свидетельство арабского писателя об отношениях между венграми и частью славян. Кроме того, согласно данным этнографии, в венгерском рыболовстве немало черт, ведущих свое происхождение от восточнославянского промысла 283. Наконец, о хазарской дани восточных славян, о которой так ясно говорит «Повесть временных лет». Эту дань восточные славяне платили уже давно, с того времени, когда по соседству с ними оказались тюркоязычные кочевые народы. Так было везде, где земледельцы, еще не организованные в сильное государство, соприкасались с кочевниками. Предполагаю, что восточные славяне в V—VIII вв. платили дань оногурам, среди которых были и венгры. Когда эти оногуры попали в зависимость от хазар, часть славянской дани была передана оногурами (уграми) хазарам. Не забудем, что между восточными славянами и хазарами жили именно угры. Но большая часть угров в конце IX в. ушла на запад, и их место заняли печенеги. Печенеги же не были подвластны хазарам. Восточные славяне, организованные в сильное государство, в X в. не платили дани ни хазарам, ни печенегам. Первые русские летописцы, писавшие в середине XI в., через 150 лет после событий, уже не знали, как все это было в IX в., и потому говорят только о хазарской дани; это вполне понятно, потому что народная традиция в Киеве сохраняла лишь память об уходе венгров, хазары же продолжали получать дань со славянских племен.