За последнее десятилетие в России появилось большое число работ, пытающихся осветить историю, цели и деятельность тех или иных духовных орденов и группировок, которые, как теперь выясняется, были весьма широко распространены в советской России на протяжении 1920-х и отчасти 1930-х гг. Факт этот свидетельствует о подлинном прорыве во взглядах на историю новейшего времени, поскольку нам впервые начинает открываться «второй план» жизни советского общества, казалось бы начисто стертый из памяти поколений коммунистическими репрессиями. Однако большинство публикаций на эту тему основано на литературных источниках, носящих вторичный, а то и просто недостоверный характер. Последнее объясняется тем, что указанные организации, будь то кружки, ложи или ордена, имели изначально эзотерический характер, сохраняя свои документы и свою деятельность в тайне от непосвященных, сами же их участники большей частью погибли в тюрьмах, лагерях и ссылке. И все же следы их деятельности сохранились. Знаменитое утверждение М. А. Булгакова, что «рукописи не горят», подтвердилось не только на примере его романа. Несмотря на весь ужас репрессий сталинского периода, определенная часть орденских документов была сохранена участниками этих движений или передана ими новым хранителям. Кроме того, основной корпус сведений об организациях и входивших в них людях сохранился в архивно-следственных делах ОГПУ-НКВД-МГБ- КГБ. Именно эти архивы, открывшиеся было в начале 90-х гг. перед исследователями, позволили говорить на основании документов, а не предположений, о наличии в прошлом широкой духовной оппозиции российской интеллигенции коммунистическому режиму. Со страниц архивно-следственных дел зазвучали голоса людей, рассказывающих о своей жизни, судьбе, стремлениях, отстаивавших перед палачами свои взгляды, свои убеждения, свое «исповедание веры». Этот уникальный материал, не и — меющий аналогов, уже сейчас отмечен десятками имен представителей творческой и научной интеллигенции России, игравших выдающуюся роль в культурной жизни страны, и вместе с тем он практически почти никому не известен, как остаются неизвестны сами духовные общества и движения, испытывавшие на протяжении десятилетий советского режима ряд волн репрессий и все же донесшие до наших дней живую орденскую традицию. Замысел серии под общим названием «Мистические общества и ордена в советской России» состоит в том, чтобы ввести в научный оборот неизвестные до сих пор документы, раскрывающие сокровенную жизнь России в эпоху разгула коммунистического террора. Здесь найдут свое место документы архивно-следственных дел (протоколы допросов, показания арестованных, автобиографические материалы), оставшиеся в рукописях сочинения мистиков, орденские легенды, дневники, письма, воспоминания, фотографии и пр. с указанием сведений об их местонахождении, обзоры отдельных фондов, сопровождаемые биографическими справками, комментариями, подробными именными указателями. Публикуемые документы позволят по-новому увидеть и оценить культурную и духовную жизнь в России этого периода, борьбу идеологий и роль русской интеллигенции, продолжавшей развивать и приумножать свое духовное наследие в жесточайших условиях коммунистического тоталитаризма. И все же главная цель предпринимаемого издания — хотя бы в малой мере вернуть из небытия забвения имена, дела и судьбы людей, в страшные десятилетия коммунистического беспредела принесенных в жертву фанатизму идей и бесчеловечности системы. Отсюда и преднамеренная «перегруженность» указателя имен сведениями обо всех известных родственниках потерпевших, чтобы эти скупые данные могли помочь при дальнейших розысках исчезнувших людей. Желание дать широкому кругу читателей и исследователей материал для воссоздания во всей полноте истории мистических течений и орденов на фоне общей жизни России 20—30-х гг., в первую очередь через судьбы людей, через их показания на следствии, через письма, записки и воспоминания уцелевших, с самого начала заставило отказаться от воспроизведения следственных документов как таковых во всем их объеме и специфике делопроизводства, ограничившись исключительно воспроизведением текста протокола допроса (или собственноручного показания), опустив всю формулярную часть, содержание которой с максимальной полнотой включено в соответствующую биографическую справку о подследственном. То же относится к многочисленным процессуальным документам (протоколы обысков, ходатайства о продлении срока содержания под стражей, различного рода служебная переписка, многочисленные заявления подследственных и их родственников, результаты врачебных осмотров и т.п.), освещающим ход следствия и жизнь заключенных, но не имеющим прямого отношения к задачам издания. В первую очередь это касается материалов архивно-следственных дел 20-х гг., когда допрашиваемый собственноручно вел протокол допроса или излагал свои показания после окончания диалога со следователем. Отсюда происходит используемая в большинстве случаев форма заголовка документа — «Показания», свидетельствующая о предшествующей ей формулярной части, которая, как правило, во время последующих допросов уже не заполнялась. Наличие угловых скобок с отточием внутри указывает на пропуск текста, не относящегося непосредственно к данной теме, тогда как квадратные скобки [...] содержат пропущенное по небрежности слово или опущенную фамилию, а также номера листов архивного документа и место его хранения. Отсутствие подобного адреса означает, что публикуемый документ находится в архиве публикатора. По тем же соображениям опускаются имена исполнителей обысков, арестов и т.п., кроме непосредственных дознавателей и руководителей следствия, поскольку выявление той или иной их группы, на протяжении ряда лет разрабатывавшей следственные линии и версии, определявшие в конечном счете политику ОГПУ в его контроле за интеллигенцией и в направлении развития репрессий, может в дальнейшем оказать немаловажную помощь в реконструкции общей политико-идеологической картины того или иного периода. Исходя из этих посылок и задач издания, соответствующим образом были решены и принципы воспроизводства текста протоколов и собственноручных показаний подследственных, содержащих бесконечные фонетические, механические и смысловые описки, опечатки, искажения имен и другие огрехи. Чтобы избежать необходимых многочисленных коррективных сносок и примечаний, обосновывающих то или иное исправление, в тех случаях, когда при сравнении разных показаний одного свидетеля или из сопоставления перекрестных показаний можно было заключить об ошибке, последняя исправлялась в тексте без оговорок и дополнительных комментариев. Без специальных оговорок из текста убирались удвоения слов и фраз, свидетельствующие о механических описках, унифицировалось написание имен людей, местностей, организаций, основанием чему служили, с одной стороны, собственноручные показания обвиняемых и заполненные ими «анкеты арестованных», а с другой — справочные, научные и литературные издания того времени. Столь же безоговорочно исправлялась явная безграмотность протоколиста, если она затемняла или искажала смысл фразы. Первый выпуск серии «Мистические общества и ордена в советской России» посвящен российским тамплиерам и состоит из трех томов. Первый том содержит документы, освещающие на протяжении всего периода 1920- х гг. деятельность различных организаций «Ордена российских тамплиеров», представляя широкий спектр охваченных ими слоев и групп, действовавших в Москве и в Нижнем Новгороде, начиная от анархического студенчества и кончая творческой интеллигенцией столицы. Публикацию предваряет общий очерк, характеризующий специфику представленных документов, структуру Ордена, его состав, символику, ритуалы и методы деятельности; публикуются материалы, проливающие свет на жизнь и деятельность основателя Восточного Отряда тамплиеров А.А.Каре- лина, документы архивно-следственных дел В.С.Пикунова, «Библиографического кружка» при библиотеке-читальне Музея им. П.А.Кропоткина, А.С.Пастухова, О.С.Пахомовой, «Ордена Духа» в Нижнем Новгороде, а также многочисленные документы и материалы северо-кавказского («сочинского») дела 1930 г., охватившего, наряду с тамплиерами Сочи и Свердловска (Екатеринбурга), различные группы мистиков на Северном Кавказе (теософов, антропософов, толстовцев), связанных с Москвой, Киевом, Ростовом-на-Дону и другими городами России. Второй том составлен из документов главного процесса московских тамплиеров осенью 1930 г. (дело «Ордена Света»), которые сопровождают воспоминания оставшихся в живых членов Ордена (В.Р.Никитиной, Е.А.Шиповской), а также показания об Ордене А.С.Поля (1962 г.) и Ю.А.Завадского (1963 г.). Естественным продолжением этого процесса стало дело Л.В.Кафка и Э.С.Зеликовича 1931 г., а позднее — дело Б.М. и Е.В.Власенко (1934 г.) и связанного с ним дела А.В.Уйттенховена (1935 г.). Последующая судьба Ордена и остававшихся на свободе тамплиеров представлена в документах взаимосвязанных процессов по делу «Всероссийского альянса анархистов» (1936—1937 гг.), дела Ю.К.Щуцкого и А.А.Синягина (1937—1938 гг.) и в определенном смысле заключающего историю Ордена дела Д.С.Недовича (1944 г.). Третий том содержит литературу Ордена, в первую очередь корпус его легенд, снабженных кратким комментарием и терминологическим словарем-указателем. В него вошли также пьесы-диалоги А.А.Карелина, сохранившиеся в машинописных копиях того времени, легенды, авторство которых приписывается Н.И.Про- ферансову и две легенды В.С.Пикунова, которые даются в приложениях. Их дополняет недавно найденный второй цикл лекций А.А.Солоновича, идущий под условным названием «Критика материализма». Второй выпуск серии содержит материалы следственных дел и документы трех орденов розенкрейцерского направления — «Эмеш редевивус» (1927—1928 гг.), «Московских розенкрейцеров-манихеистов («орионийцев»)» (1916—1933 гг.) и «Lux Astralis» (1913—1937 гг.), связанного с именем Б.М.Зубакина. Третий выпуск серии заключает в себе материалы следственных дел и документы деятельности парамасонских эзотерических организаций Петрограда/Ленинграда второй половины 20-х гг. XX века (дело Б.В.Астромова и ГО.Мебеса 1927 г.) и Москвы («масонская фракция» РНС 1930 г.), а также финального для советских эзотериков дела «Мракобесы» 1940—1941 гг., представленного архивно-следственными делами В.В.Белюстина, С.В.Полисадова, Б.В.Астромова и Е.К.Тегера. Завершая это краткое вступление, я приношу искреннюю благодарность всем лицам и организациям, которые способствовали поискам и выявлению документов, вошедших в объявленные выпуски,—как уже ныне покойным Е.А.Шиповской, В.И.Филоматовой, И.ГЛачиновой, так и ныне здравствующим Е.ГГнесиной, Н.И.Жемчужниковой, Н.Н.Сафоновой, Е.С.Лазареву, А.И.Ушакову, а также сотрудникам ФСБ РФ — А.А.Краюшкину, А.В.Белякову, С.А.Поцелуеву, без действенной помощи которых многое так бы и осталось не разысканным. Андрей Никитин