Д. Произведение исполнительского искусства

Если бы понятие «зависимое произведение творчества» получило признание в гражданском праве в качестве юридической конструкции, то можно было бы, на наш взгляд, без особых трудностей юридически обосновать институт исполнительских прав в качестве-разновидности института авторского права.

Теория искусства дает в руки цивилиста, как уже было сказано, понятие «язык искусства». Каждый вид искусства имеет свой язык: язык слова, красок, звуков, движений и т. д. Свой язык имеет также искусство исполнительское: язык жестов, интонаций, мимики,, движений и т. д.3

Оказанное художником на языке слова может быть переведено на язык живописи. О. С. Иоффе удачно при-

ский, Авторское право на кинематографическое произведение, изд-во ЛГУ, 19.58, стр. 11—12, 19, 52; В. И/Ко редкий. Авторские правоотношения в СССР, Душанбе, 1959, стр. 327; Л. М. А зов, Несколько замечаний к разделу об авторском праве («Советское государство и право» 1960 г. № 9, стр. 69); Н. 3 иль берштейн, Авторское право на музыкальные произведения, стр. 25—27; А. В а к с б е р г, И. Грингольц, Автор в кино, стр. 57—59, 210; О. С. И-оффе, Советское, гражданское право, т. III, стр. 33—34.

1 См. Н. К. Черкасов, Записки советского актера, изд-во «Искусство», 1953, стр. 160; А. Баталов, Выступление на объединенном юбилейном пленуме правлений творческих союзов и организаций СССР и РСФСР («Литературная газета» 25 октября 1967 f.). 1

2 См. О. С. Иоффе, Советское гражданское право, т. III, стр. 33.

3 См. «Ф. И. Шаляпин», т. I, изд-во «Искусство», 1960, стр. 262. «Жест, конечно, самая душа сценического творчества». (О решающей роли интонации и жеста в игре актера см. там же, стр. 250, 267—268).

80

водит картину Непринцева «Отдых после боя», в которой «пересказан» на языке живописи эпизод из поэмы Твардовского «Василий Теркин»1.

Перевод на другой язык—классический пример зависимого произведения.

Не только представители искусства сравнивают исполнение с переводом на другой язык 2. Эту интерпретацию мы находим и в трудах цивилистов 3.

Конструкция произведения исполнительского творчества как разновидности зависимого произведения способствует обоснованию прав артистов-исполнителей более убедительно, на наш взгляд, чем, например, ссылка на личные права, вроде «права на собственное изображение» (концепция Е. Нижаловски).

Академик Нижаловски считает самоуправную запись чужого голоса таким же злоупотреблением, как самоуправное обнародование чужого портрета или, тем более, портрета кинематографического, изображающего личность во всех ее проявлениях: голоса, мимики, жестов, движений. Иначе говоря, мы имеем здесь дело с нарушением права лица на собственное изображение, а не его мнимого авторского права на произведение, которое создано не им.

Резюмируя свои взгляды на права исполнителей, Нижаловоки заключает: запись, передача по радио, телевидению представляют самого исполнителя, так как творение, произведение—это эманация автора. Запись, таким образом, не более чём «изображение того, как

1 См.< О. С. Иоффе, Советское гражданское право, т. III, стр. 9. . 1

2 См. об этом В. Я. И она с, Критерий творчества в авторском праве и судебной практике, стр. 62.

3 Если типограф, пишет Е. Нижаловски, придавая неразборчивой рукописи автора четкий вид типографского шрифта, не создает этим новой формы, то «запись исполнения создает новую форму, точно так же как в случае перевода романа». Артист «переводит произведение с языка музыкальных знаков, мало кому понятных, на язык звуков, понятный всему миру, можно ли после этого утверждать, что исполнение артиста не более, чем простое воспроизведение, даже если оно принимает вид осязаемой вещи?» (т. е. пластинки) Е. Nizsalovszki, La protection des artistes executants. «Acta juridica Academiae Scientiarum Hungaricae» t. VI, p. 316).

81

существующее произведение отражается в личности исполнителя»1.

По поводу теории изображения (назовем ее так для краткости) возникают следующие сомнения.

Статья 514 ГК РСФСР «Охрана интересов гражданина, изображенного в произведении изобразительного искусства» ограничивает права автора на опубликование, воспроизведение и распространение, произведения изобразительного искусства, в котором изображено другое лицо. Она содержит два правомочия двух разных субъектов и регулирует общественные отношения по поводу различных объектов. С одной стороны, ст. 514 делает исключение из правила ст. 479 ГК, ограничивая безусловно выраженное право автора на опубликование своего произведения. В этом смысле ст.514 ГК есть норма авторского права.

С другой стороны, ст. 514 охраняет интересы лица, изображенного художником.

Однако право лица на собственное изображение ничего общего с авторским правом (правом на творческое произведение) не имеет. Это, такое же субъективное гражданское право, как право на заключение брака, право на гражданское имя и т. д.

Выводить право исполнителя на свое творческое произведение из гражданского права на собственное изображение нельзя: ведь в произведении исполнительского творчества исполнитель (например, актер) изображает не себя, а другое лицо. В портрете же скрещиваются права изображенного на свое изображение и право художника на свое произведение. Артистическое исполнение нельзя рассматривать как собственное изображение в смысле ст. 514 ГК еще и потому, что оно предназначено для других, для публики, и принципиально отличается этим от интимного права на свое изображение, не предназначенное для других. Логика этих двух понятии изображения диаметрально противоположна.

Трудности в теоретическом обоснований прав исполнителей объясняются, как нам кажется, предупреждением против возможности существования произведения

1 Е. N i z s а 1 о v s z k i,. цит, статья, стр. 324—330.

исполнительского творчества. Если же признать, что исполнение действительно порождает зависимое произведение искусства, аналогичное переводу, то вырисовывается четкий силуэт нового авторского института.

Из конструкции института исполнительских прав, основанного на понятии зависимого произведения, вытекает разновидность авторского правоотношения, содержание которого должны составить шесть правомочий.