«Закон» партийной олигархии?

Многие из насущных проблем современной социалистической традиции — недавние электоральные неудачи идущих «парламентским путем» социалистических партий, просчеты еврокоммунизма и кризис, охвативший режимы «реального социализма», — неразрывно связаны с вопросами партийной политики.

Тесная связь социализма с политическими партиями уходит своими корнями в прошлое. Последние полтора столетия отмечены глубокой «политизацией» социалистической традиции. Социализм эпохи модерна, зародившийся в Европе в первой четверти 19 века, представлял собой социально разношерстное движение, плохо ладившее с оперяющимися партийными системами Европы. С этого момента он стал демонстрировать сильную зависимость от политических партий различного типа и от разных партийных систем (за немногими исключениями). Социализм начала 19 века разви-

Фсргюсон А. Опыт истории гражданского общества. М., 2000, с. 203. — Прим. перев.

вался как социальное движение, ютящееся на задворках гражданского общества. В тех же европейских странах, где гражданских свобод практически не существовало, социализму пришлось обживать подполье гражданского общества. Первые социалисты вели сражения по практическим вопросам полностью за пределами партийной системы; к этой последней они относились с крайней враждебностью, считая ее механизмом обеспечения политического господства богатых общественных классов — аристократии и буржуазии.

В самоорганизации ранних социалистов можно различить целый спектр соперничающих между собой стратегий. Несомненно, некоторые из их тактик (например, бланкистское Общество семей и Общество времен года во Франции, Общество презираемых и Лига справедливых в Германии) по своему стилю и намерениям были этатистскими и авторитарными; они были нацелены на освобождение рабочих — посредством вооруженного захвата политической власти группой конспираторов, подчиняющейся строжайшей дисциплине, — от наемного рабства и политического господства буржуазии.

Все это поразительно контрастирует с нашим временем, когда термин «социализм» стал почти равнозначен представлению о партиях, борющихся за то, чтобы захватать и удерживать государственную власть. Из социального движения первой половины 19 века, глубоко антагонистичного правлению аристократически-буржуазных партий, социализм со временем превратился в движение, буквально одержимое созданием партий, партийных систем и завоеванием государственной власти. Размеры дайной работы не позволяют мне осветить вопрос о том, как п почему произошел этот растянутый во времени переход с антипартийных позиций к специфической концепции «пути к социализму», — концепции, где центральное место занял культ партии. Я могу лишь сказать о последствиях, которые имела данная концепция для современности. Наиболее пагубным из них было серьезное ослабление позиций социалистической теории политических партий, особенно заметное в сравнении с началом века, когда по вопросу о форме социалистической партии п о возможностях ее участия в «буржуазной» партийной системе велись ожесточенные баталии*.

Более полувека социалистическая традиция — несмотря на усиливающиеся сомнения относительно ее будущего, — позволяла своим партиям действовать как бы впотьмах, в сфере практики, без теории.

Хотя, как я покажу ниже, развитие социалистической теории в данном направлении оказалось кратковременным, важно с самого начала осознать, почему вот уже несколько десятилетий к вопросу о социалистических политических партиях относятся как к чему-то решенному. Критики социалистической традиции часто заявляют, что ее крайняя политизация самоочевидна и отмечать эту политизацию значит говорить банальности, поскольку между социализмом и политическими партиями существует «естественное», то есть неизбежное, родство. При этом названные критики обычно ссылаются на Роберта Михельса (R. Michels. Zur Soziologie des Parteiwesens in der modernen Demokratie, 1911)'. Согласно его классической интерпретации, все крупные организации, включая возникшие в эпоху модерна социалистические политические партии, неизбежно вверяют своим чиновникам почти монопольную власть как над рядовыми членами, так и над социальными движениями, которым они якобы служат. Михельс утверждал, что поглощение социальных движений партиями и концентрация власти в руках партийных лидеров и функционеров является следствием не только того, что он называет «присущей массам некомпетентностью»2, но и патологического, стадного пристрастия масс к «надежному и проверенному» харизматическому руководству3. Становление партийной олигархии и главенство ее над социальными движениями обусловлены в основном такими факторами, как технические сложности в функционировании партии и потребность в тактических навыках. Втянувшись в борьбу с оппонентами, уже организованными в политические партии, социальные движения могут защитить свои главные интересы, только создав собственные партийные организации. В свою очередь, эти партийные организации способны эффективно функционировать только в условиях иерархической организации и при наличии постоянного руководящего органа, составленного из чиновников-специалистов, а также исполнительных комитетов и смелых, энергичных и находчивых харизматических лидеров. Михельс сформулировал «общее правило»: «Усиление власти лидеров прямо пропорционально расширению организации»1.

В силу названных причин — особенностей психологии масс, сложности организации и тактических потребностей движения — и происходит вырождение прямой внутрипартийной демократии.

Вследствие этого партийная олигархия приходит к убеждению, что только сплоченная, хорошо дисциплинированная партия способна претворить в жизнь возвышенные идеалы социализма. Она демонстрирует неприятие любой разновидности борьбы за социализм, коль скоро ее ведут отщепенцы, дилетанты, «мятежники» в рядах организованной партии. В силу действия «закона исторической необходимости олигархии»5, внешняя форма партии, ее бюрократическая организация, функционирующая как большая машина, одерживает верх над ее внутренней сущностью. Как только доктри-нально-теоретнческое содержание партии становится препятствием для правильного функционирования партийной машины, им жертвуют ради бесперебойности ее работы.

В ряде аспектов описание Мпхельсом того, как в начале 19 века внутри оппозиционной социалистической партии усугублялась несогласованность идеалов и стратегий, остается непревзойденным. Этим описанием были поставлены вопросы, имеющие фундаментальное значение для анализа последующей истории социалистических партий и присущих им олигархических тенденций. В его анализе имеется также и богатый перечень средств, к которым прибегали партийные лидеры для манипулирования теми, кому должны были служить. Не приходится сомневаться, что именно благодаря этим «неудобным», иконоборческим выводам данная работа Михельса до сих пор остается настольной книгой демократов всех типов. Вместе с тем, можно оспорить утверждение Михельса о том, что между социализмом и олигархическими политическими партиями существует «естественное» родство, — особенно когда подобное утверждение кладут в основу современных объяснений упомянутой выше партийной концепции социализма. И, конечно, работа «Zur Soziologie des Parteiwesens in der modernen Demokratie» нуждается в пересмотре — хотя бы потому, что писалась эта книга применительно к прежним социально-политическим условиям, сильно отличающимся от наших теперешних условий, отчего некоторые из тезисов Михельса выглядят устаревшими. Так, например, допущение им того, что руководство социалистической партии всегда будет интегрировано в существующий строй, лишило его возможности предвидеть появление партии революционного авангарда (большевистского типа).

і лава четвертая

партийный іициа.чилм.г

и других), помешало ему увидеть сложность современных рабочих движений Европы и связь этих движений с различными партийными системами7. Другое, не столь очевидное замечание состоит в том, что постулируемое Михельсом «естественное родство» между социализмом и политическими партиями правильней было бы назвать «избирательным сродством», то есть зависящим от ряда условий (и потому потенциально обратимым) исходом данного конкретного исторического развития событий. Как будет показано в первой части данной главы, преобладающая партийная концепция «пути к социализму» сложилась, главным образом, вследствие господства в европейской социалистической традиции двух различных типов политических партий: западноевропейских партий компромисса и тоталитарных партий Центральной и Восточной Европы. Несмотря на явные признаки утраты ими в настоящее время своей власти над демократическим образом мыслей (о чем пойдет речь во второй части главы), именно эти два вида партий, а не пресловутый «закон исторической необходимости олигархии» крайне усугубили политизацию социалистического движения, обусловив превращение его из социального движения в рамках гражданского общества в более или менее слепого защитника партийных систем и государственных институтов.