Глобализация - это прекрасный пример того, что У. Б. Гэлли называл по сути своей спорным понятием.1 Оно спорно в двух отношениях - объяснительном и нормативном. То есть име- ются разногласия относительно характера и степени глоба- лизации, а также о том, как было бы сказано в , хорошая ли это штука. Нет никаких причин, по которым позиция, занимаемая в одном отношении, дол- жна соответствовать позиции, занимаемой в другом отноше- нии. Например, многие в антикапиталистическом движении соглашаются с некоторыми более резкими фактическими ут- верждениями о глобализации, но осуждают их морально и политически.2 Если мы возьмем сначала объяснительный аспект разно- гласий относительно глобализации, мы встретим, с одной стороны, утверждение, что произошел необратимый сдвиг по направлению к глобальной экономической, политической и культурной интеграции, которая упраздняет границы и делает национальные государства ненужными. Так утверж- дают горячие сторонники глобализации, например Кеничи Омае, и критики, например Норина Херц. В частности, сре- ди сторонников присутствует стойкая склонность к телеоло- гии, то есть к представлению о глобализации как о конце го- сударства, к которому неумолимо идет весь мир. Защитники часто склонны говорить, что противиться глобализации так же глупо, как и погоде (возможно, не такая уж неудачная аналогия, как могло бы показаться, принимая во внимание ту роль, которую человеческая деятельность играет в изменении климата). Даже куда более тонкий и сложный анализ глобализации, предложенный Дэвидом Хел- дом, Энтони Макгрю и их коллегами, представляет ее как трансисторический процесс.3 С другой стороны, скептики считают глобализацию намно- го более случайным и обратимым процессом. В работах иссле- дователей, стоящих на различных политических позициях - 157 к примеру, революционных левых (Крис Харман), традици- онных социал-демократов (Пол Херст и Грэхем Томпсон), ли- берального интернационализма (Роберт Гилпин) и правых тори (Найла Фергюсона), отмечается, что последние тенден- ции к экономической интеграции выглядят менее внуши- тельными, если они сравниваются не с первой половиной двадцатого столетия, а с концом девятнадцатого века, когда международная торговля и инвестиции достигли такого уровня относительно национального дохода, который был недостижимым до последней четверти столетия.4 Суть этой аргументации заключается в том, что в современной эконо- мической глобализации нет ничего беспрецедентного и что, кроме того, она не может быть продолжительной. Выдающийся историк экономики Гарольд Джеймс отклик- нулся на вызов, брошенный капиталистической глобализа- ции сиэтлскими выступлениями протеста, рассмотрев исто- рический прецедент . Он утверждает, что распад мировой экономики в начале 1930-х годов, ускоренный финансовой нестабиль- ностью, имеющей сходство с паникой прошлого десятилетия, создал условия, при которых негодование, вызванное первой волной глобализации (1870 - 1914), могло обрести политичес- кое выражение в националистической реакции: протекцио- низм, ограничения на иммиграцию и, конечно, такие автар- кические режимы, как национал-социализм в Германии и сталинизм в Советском Союзе. пришел на смену , ввергнув мир в чудовищную вой- ну. Рассматривая современное противодействие глобализа- ции с точки зрения либерального интернационализма, Джеймс утверждает, что ему не хватает интеллектуальной последовательности и некой успешной альтернативной эко- номической модели, представленной в 1930-х годах, в част- ности, советскими пятилетними планами. Но он делает вы- вод: .5 Историческое сравнение Джеймса вплотную подводит нас к нормативному аспекту споров о глобализации. Он 158 представляет современное противодействие глобализации непременно националистическим: .6 Теперь не вызы- вает никаких сомнений существование националистической оппозиции современным формам глобализации. Такие лиде- ры , как Махатир Мохамад в Малайзии и Ро- берт Мугабе в Зимбабве, в последние годы стали национали- стическими критиками . В ответ на азиатский кризис 1997 - 1998 годов Махатир вновь ввел контроль над капиталом, что позволило малазийской экономике относительно легко перенести кризис. Сопротив- ление неолиберализму со стороны Мугабе носит куда более оппортунистический характер: его возврат к антиколониаль- ной риторике стал прежде всего ответом на социальное и по- литическое возмущение, вызванное политикой структурно- го регулирования, которое его же правительство проводило по указке МВФ в начале 1990-х годов. Националистические противники глобализации есть и на Севере: во второй главе я рассматривал феномен реакционного антикапитализма, представленного, например, европейским фашизмом и по- пулистскими правыми в Соединенных Штатах. Однако абсурдно утверждать, что так называемое (оши- бочно) антиглобалистское движение является националис- тическим. Не говоря уже об интернациональном характере движения, - в вопросах предоставления убежища и бежен- цев оно занимает левые позиции по отношению к официаль- ному консенсусу. Зачастую именно правительства, стоящие на стороне корпоративной глобализации, приостанавлива- ли действие международных соглашений и закрывали свои границы для участников выступлений протеста из других стран. , принятый в Пор- ту-Алегри II, требует . Даже те, кто составляют реформистский фланг антикапиталистического движения, кто стремятся 159 восстановить в своих правах национальный суверенитет, склонны считать это требование шагом к менее иерархичес- кой и более плюралистической мировой системе. Поэтому Даниэль Бенсаид справедливо называет антикапиталисти- ческое движение : По сравнению со II и III Интернационалами, интерна- ционализм двадцать первого века непосредственно обна- руживает действительно планетарное измерение. Реаги- руя на всеобщую товаризацию и приватизацию мира, он оказывается более широким и географически разнообраз- ным, чем его предшественники, а также более сложным. Он должен объединять культуры и собирать различных участников, несводимых к движению традиционных ра- бочих: феминистские, экологические и культурные движе- ния, молодежные кампании и профсоюзы. После трудно- го восстановления от травматического опыта двадцатого века начался процесс его осторожного [avec prudence] воз- никновения. Ибо политика угнетенных не обошлась без ра- зочарований и поражений, накопленных в .7 Осмотрительность, описываемая Бенсаидом, вполне реаль- на. Она отражает то обстоятельство, что движение против капиталистической глобализации развивалось в условиях, казавшихся идеологическим вакуумом, но в действительнос- ти представлявших собой однородный интеллектуальный климат, искусственно созданный теми самыми поражения- ми и разочарованиями, о которых говорит Бенсаид, и очевид- ным триумфом либерального капитализма после 1989 года. Отсюда путаница в том, что касается названия движения. Отсюда и более существенная неопределенность относитель- но стратегий и альтернатив, которым отведено главное место в этой книге. Бенсаид утверждает, что Порту-Алегри II .8 Я попытался рассмотреть эти вопросы с точки зре- ния того, как можно способствовать дальнейшему развитию 160 движения, логика которого заключается в том, чтобы бро- сить вызов самому существованию капиталистического спо- соба производства. Я пришел к выводу, что это движение может достичь успеха лишь посредством революционного преобразования, которое установит новую глобальную эко- номическую систему, основанную на общественной соб- ственности на основные производственные ресурсы и демок- ратическом планировании. Но в конце мне бы хотелось вернуться к вопросу о ценнос- тях, которые такое преобразование может стремиться воп- лотить в жизнь. О постоянно говорится в господ- ствующем дискурсе. Радуясь тому, что ошибочно считалось упадком антикапиталистического движения после 11 сен- тября, Financial Times говорила о том, что ощущается .9 Эти ценности будто бы ха- рактеризуют , который постоянно изображается главным героем . Джордж Буш-младший сказал палестинскому народу в ап- реле 2002 года: .10 Видя смерть и разрушение, которые Израильские силы обороны принесли Западному берегу и сектору Газа во имя , многие люди во всем мире, дол- жно быть, вспомнили знаменитый ответ Ганди на вопрос о том, что он думает о западной цивилизации: . Но кто-то может принять такие заявления всерьез и посчитать эти ценно- стями западных либерально-капиталистических обществ. Сами собой напрашиваются лозунги Великой французской революции - свобода, равенство и братство, или, как мы те- перь предпочли бы назвать его, солидарность. Но они также являются по сути своей спорными понятиями.11 В современ- ной политической философии такие теоретики новых пра- вых, как поздний Роберт Нозик, резко выступили против тол- кования основных либеральных ценностей, предложенного эгалитаристами наподобие Джона Ролза. Неолиберализм - идеология , которая лежит в 161 основе стремления администрации Буша к войне, - пред- лагает весьма избирательное претворение в жизнь этих цен- ностей. Он сводит свободу к праву покупать и продавать, а равенство - к правовой форме, превращает солидарность в приватизированный индивидуализм и несет угрозу самой планете, от которой зависит осуществление стремлений и планов всех людей. Антикапиталистическое движение пред- лагает в корне иное толкование свободы, равенства и соли- дарности, согласно которому их осуществление может быть достигнуто вопреки глобальному капитализму и (я убежден) в результате его замены. Это движение несет в себе реаль- ную надежду современности, выступая за по-настоящему всеобщую эмансипацию, которая сделала бы судьбу плане- ты и живущих на ней коллективным и демократическим про- ектом. Именно сейчас приобрести мы должны весь мир. 162