Партия компромисса

Для иллюстрации этого тезиса можно сослаться, прежде всего, на пример позднекапнталистических систем, таких как Великобритания, Западная Германия и Австрия, где партийный социализм обязан своим влиянием и поразительным разрастанием за последние десятилетия существованию партии компромисса.

Метаморфоза, произошедшая с социалистической партией в период Второй мировой войны, несомненно, не была единственно возможным исходом развития событий. Подобное превращение наталкивалось на ожесточенное сопротивление и изнутри партии (примерами могут послужить критика «молодыми социалистами» (Juso*) Бад-Годесбергской программы СДПГ, баталии в британской лейбористской пар-тин по поводу ревизионизма Гейтскелла и его сторонников, критика СПА левыми во главе с Шарфом и Гиндельсом), и извне (например, со стороны дружественных профсоюзов). В частности, после периода активного реформизма первых послевоенных лет (как, скажем, в Британии) и начала «холодной войны» общая тенденция так или иначе прояснилась: борьба социалистов против господствующих классов и их партий уже не являлась делом принципа, а превратилась в чистую конкуренцию в плане взаимного вытеснения и торга.

Juso — молодежная организация СДПГ. — Прим. порее

терную для демократических парламентских систем «игру чередования партий у власти» (Киркхаймер). Партия компромисса полагает, что социализма можно достичь и поэтапно, причем каждый этап будет достигаться без серьезного сопротивления со стороны прочих, несоциалистических партий. Поэтому поражение на выборах не считается трагедией. Партия не видит в нем фатального крушения, крушения «навсегда» своих фундаментальных интересов или целей. Партия перестает быть \?екатспаишщзрсМе{*. Она существует в относительно узких рамках олигополистической конкуренции с одной, двумя или несколькими несоциалистическнми партиями. Олигополистическая межпартийная конкуренция напоминает гонки на трех ногах, где социалистическая партия выступает с политической платформой, почти идентичной платформам своих оппонентов, ожидая, что и конкуренты будут поступать таким же образом; в результате все партии расходятся между собой лишь в деталях: в определении приоритетов в политике, а также в выборе методов осуществления этих приоритетов. Классовый враг, поражение которого некогда считалось неотъемлемым условием победы социализма, превращается в политического оппонента, сосуществование с коим рассматривается как условие политической демократии. Эту логику точно отразил Вилли Брандт, сказавший в период расцвета партии компромисса: «В условиях здоровой, развивающейся демократии является нормой, а вовсе не исключением то, что в целом ряде областей партии выдвигают сходные и даже одинаковые требования. Суть формирования общественного мнения при этом все чаще определяется как вопрос приоритетов, порядка решения задач, а также методов их решения и расставляемых акцентов»10.

* партией — носительницей мировоззрения (нем.).

Партия компромисса, так или иначе сохраняя согласие со своими оппонентами в лице несоциалистических партий, демонстрирует твердую приверженность делу защиты и расширения структур кепненанского государства всеобщего благоденствия. Ее главной заботой является временная мобилизация всех страт гражданского общества и получение на выборах максимального количества голосов, дающих максимум мест в парламенте. Преследуя эту цель, партия компромисса обычно соблюдает пять основных правил.

* дух социализма {нем.). - Прим. перев. ** классового государства (нам.) При и. перев.

Во-первых, она непрестанно заботится о том, чтобы предстать в глазах избирателей как «умеренная» партия. Изо всех сил стараясь стать посредником в выборе обществом среднего пути, партия стремится избавиться от прежнего (предполагаемо проигрышного) имиджа, — имиджа целеустремленного сектанта, защищающего лишь одну конкретную часть общества — индустриальный рабочий класс. Налицо прямая противоположность тактике «чистой оппозиции», проводившейся СДПГ в 19 веке. В период между принятием Эрфурт-ской программы 1891 г. и 1905 годом, когда партия все более разделялась на реформистскую и революционную фракции", СДПГ последовательно использовала рейхстаг не столько в качестве (потенциального) законодательного механизма, сколько в качестве арены для пролетарской агитации, и потому она, например, отказывалась голосовать за национальный бюджет или признавать авторитет кайзера. Вне парламентской деятельности она ставила перед собой цель популяризировать sozialistische Geist* — принципы интернационализма, полной политической демократии (включая право голоса для женщин, пропорциональное представительство, прямые выборы чиновников, референдумы и механизмы отзыва депутатов) и социалистической экономики, основанной на общественной собственности на средства производства; такая популяризация осуществлялась через беспощадную критику капиталистического строя и Klassenstaat**. Партия компромисса, в прямом противоречии с данной стратегией чистой оппозиции, пытается покончить с этим своим прежним имиджем бескомпромиссной «рабочей» партии, с имиджем «матерчатой кепки».

Во-вторых, партия компромисса старается подчеркнуть этот имидж сторонника среднего пути тем, что задерживает внимание публики на решенных вопросах, то есть на относительно бесконфликтных темах (таких как непрерывный экономический рост, «защита нации», расширение возможностей социального обеспечения и образования), не вызывающих возражений у основных властных групп гражданского общества и государства. Находясь в оппозиции, а также накануне дня голосования партия компромисса способна выступить с настоящей критикой просчетов, допущенных находящейся у власти партией при решении ею тех или иных вопросов. Но и в этом случае она должна постоянно подтверждать свою поддержку установленного порядка вещей и тех целей, относительно которых существует договоренность «большинства». Партия компромисса (как явствует из подписанной социалистическими партиями Западной Европы Франкфуртской декларации 1951 г.12) не предусматривает достижения полностью социалистического общества и не желает этого. Фактически, она не предусматривает никакой радикальной трансформации существующего социально-политического строя — даже в качестве отдаленной цели. «Основная» программа партии ограничивается решенными вопросами: сохранением и расширением социального обеспечения, строительством жилья за счет общества, полной занятостью труда и капитала, повышением уровня жизни, поддержкой НАТО (с энтузиазмом или без оного).

В-третьих, партия компромисса стремится снискать себе сторонников во всех слоях общества при помощи хамелео-новской тактики. Она вырабатывает политику, туманность и гибкость которой допускала бы самые разные интерпретации и была бы достаточно притягательной для того, чтобы привлечь к партии множество групп и отдельных избирателей. В этом плане очень полезным оказывается принудительный оптимизм, основанный на общих туманных утверждениях относительно гуманности и заботы о благосостоянии нации.

В-четвертых, партия компромисса рассчитывает на то, что большинство голосующих и других социальных властных групп будут выказывать пассивное одобрение хорошо организованным электоральным кампаниям партии. Прежние — оппозиционные — социалистические партии более тесно взаимодействовали со своим электоратом. Они функционировали одновременно и как средоточие социального протеста, и как защитники своего электората, источник его солидарности, и как хранители памяти о прошлых боях, и как создатели н популяризаторы картины будущего. Так, в Германии СДПГ поддерживала тесные (хотя и напряженные) отношения с быстро разраставшимся профсоюзным движением. Почти каждый город Германии, большой или малый, имел свой спортивный клуб и культурную ассоциацию, собственную молодежную социалистическую организацию, ежедневную газету, потребительский кооператив и Рагге1кпе1-ре*. СДПГ играла роль своеобразной светской церкви, объединяя растущее число своих членов и сочувствующих активной работой по приближению лучшей, более справедливой жизни в условиях посткапитализма.

* партийную пивнушку (нем.). — Прим. перев.

В отличие от нее, партия компромисса гораздо меньше занималась морально-политическим вовлечением в свои ряды членов гражданского общества. Она видит свою задачу не в лихорадочной деятельности по рекрутированию новых сторонников, а в достижении успеха на выборах, обеспечении общенациональной аудитории для своих требований. Тем самым она оставляет большинству граждан роль пассивного участника в делах партии, роль безучастного свидетеля ее стычек и маневров в электоральной и парламентской сферах. Возможности превращения социалистической партии в чуждую конкретным интересам партию компромисса определенно ограничиваются (как показывает «представительное голосование» профсоюзов в рамках британской лейбористской партии) существующими внутри гражданского общества тинами социальной организации и противодействия.

И наконец, партия компромисса, в попытках достичь собственной стабилизации, весьма полагается на динамику харизматического лидерства. Решающую роль в жизни партии начинает играть процесс выдвижения и назначения лидеров, а также сам имидж партийного лидера, что является (частичной) компенсацией за отсутствие единодушия по вопросу о целях партии. Ввиду того, что получение максимального количества голосов на выборах является стратегической целью партии компромисса, наличие выдающегося, популярного лидера (такого как Вилли Брандт, Улоф Пальме, Гарольд Вильсон или Бруно Крайски) способно прочно внедрить в сознание миллионов избирателей позитивный имидж партии — точно так же, как хорошая рекламная кампания способна обеспечить господство па рынке стандартных товаров массового потребления. Конечно, желательно, чтобы рвение, выказываемое партийными лидерами, равно как п их индивидуальная неповторимость, имели свои пределы. Поскольку целью партии является победа на выборах, лидер ее должен добиваться выдающегося положения таким образом, чтобы не сказать при этом «ничего лишнего» и не сделать «неверных шагов». В идеале, лидер должен быть незаурядным человеком, высказывающим, однако, вполне заурядные мысли. На телевидении, в газетах и во время публичных собраний пользующийся успехом лидер должен достаточно выделяться с точки зрения внешности, стиля и содержания своих высказываний — с тем, чтобы его/ее партия стала бы для публики легко узнаваемой. Но эти отличия никогда не должны становиться настолько значительными, чтобы отпугнуть потенциальных сторонпков — ведь тогда эти последние могут броситься в объятья конкурента, производящего очень схожий, хотя и нс тот же самый продукт.