Система внутрипартийных первичных выборов породила своего рода «демократический парадокс», который воспроизводится в ходе нынешней реформы, когда стремление обеспечить правление большинства оборачивается властью меньшинства. Он вновь проявил себя в связи с реформой финансирования избирательных кампаний. Как ожидалось, финансовые реформы 1970-х годов должны были сделать политическую систему доступной для большего числа людей. Чтобы положить конец зависимости политиков от нескольких крупных жертвователей, был введен лимит взносов в размере 1 тысячи долларов с человека в пользу одного кандидата. Предусматривалось также формирование комитетов политического действия (КПД), позволяющих объединять средства мелких жертвователей в коллективные фонды для достижения общих политических целей. Индивидуальные вклады в КПД не могут превышать 5000 долларов. Несмотря на все реформы, КПД считаются символами всего самого дурного в нынешней системе финансирования избирательных кампаний в Америке. Демократизация избирательных кампаний изменила природу американской политики, причем не в лучшую сторону. Вместо того, чтобы в финансовом отношении положиться на нескольких крупных доноров - людей, широко известных и всегда находящихся на виду, в настоящее время кандидаты должны собирать деньги небольшими порциями у десятков тысяч жертвователей и КПД, взгляды которых не столь широко известны публике и труднее поддаются анализу. Кроме того, появилась новая группа политических посредников: сборщики пожертвований. Журналист и бывший спичрайтер Белого дома Дэвид Фрум так объясняет ситуацию: При лимите на отдельного донора в 1000 долларов и ограничении расходов суммой в 36 миллионов долларов уже недостаточно найти нескольких эксцентричных миллионеров. Кандидат должен потратить чрезвычайно важный год перед праймериз, добиваясь поддержки тысяч состоятельных жертвователей. Это похоже на наполнение ванны с помощью столовой ложки. Даже самый стойкий кандидат не способен уговорить стольких людей. Поэтому приходится искать поддержки нескольких сотен «маэстро визитных карточек», доказавших свою способность и готовность организовывать празднества, а также коктейли, завтраки и ужины в тесном кругу ради сбора пожертвований. Это нужно для получения необходимых средств в регионах от всех солидных жертвователей - сторон- ников как демократов, так и республиканцев12. В итоге сбор денег превратился в основную сферу деятельности в ходе любой политической кампании, а хорошее выполнение роли сборщика пожертвований стало первым и необходимым качеством современного американского политика. Если и теперь существуют партийные старейшины, так это «виртуозы визитных карточек», без ко торых не начнется ни одна кампания. Происшедшие перемены усугубили ослабление политических партий. Недавние пот уги по реформированию избирательных финансов еще более углубят такую тенденцию, поскольку политические партии зачахнут еще больше. Единственными остававшимися в распоряжении пар тий фондами были так называемые «мягкие деньги», которые можно было тратить на поддержку определенных кандидатов. Теперь эти деньги будут потрачены - поскольку это должно произойти непременно - не партиями, а теневыми группами и организациями, действующими в кулуарах и никому не подотчетными. Ключевое значение «виртуозов визитных карточек» в политической жизни страны укрепилось еще больше. Самым пагубным последствием реформ финансирования избирательных кампаний является то, что теперь политики стали более уязвимыми. Им приходится с полным на то основанием опасаться, что в следующий раз их не переизберут на ныне занимаемый пост. Конечно, в этом суть демократии - но только до определенной степени. Сейчас же политиков поглотила навязчивая паранойя, заставляющая их думать, что они всегда находятся лишь в одном шаге от поражения. Утратив партийную поддержку и защиту, американские политики, по словам британского политолога Энтони Кинга, «в одиночку преодолевают свою избирательную стезю». Прежде позиции кандидатов подкреплялись их положением в своей партии, собственными достижениями и политическим умением найти взаимопонимание с партийными старейшинами. Теперь сила кандидатов определяется их предприимчивостью на ниве участия в выборах, работы с избирателями, содействия особым интересам и сбора средств. Но это также означает, что они одиноки, и всего одна оплошность в любой момент может привести их к банкротству, то есть - к утрате власти. Если они предпринимают нечто непопулярное, то партия, Конгресс или средства массовой информации уже не приходят им на помощь. Как пишет Кинг, «их могут убрать одного за другим; им эго известно; они выстраивают свое поведение соответствующим образом»13. Мысли американских политиков ныпе сосредоточены на перспективе переизбрания. И они целеустремленно решают задачу добиться победы на следующих выборах, забывая обо всем остальном, не потому, что они хуже по человеческим качествам, чем их предшественники, а потому, что в таком направлении их толкает сложившаяся система. Этим объясняется печальная картина состояния современной американской демократии, в которой политики без конца потакают лоббистам, проводят опросы избирателей, обслуживают частные интересы и собирают фонды. Ясно, что все это не способствует эффективности власти, а как раз наоборот. Соответственно, продолжается поиск способов повысить ее. В Америке это подразумевает движение к «еще большей» демократии, на сей раз посредством референдумов.