<<
>>

Избыток демократии

Говорят, что счастье не купишь за деньги, но 5 триллионов долларов наверняка никому не помешали бы. Именно такую сумму Соединенные Штаты добавили к своему реальному валовому внутреннему продукту за последнюю четверть века1.
Тем не менее, все социологические обследования и данные психологов показывают, что сегодня американцы не более счастливы, чем 20 лет назад. Страна не просто стала богаче, а практически во всех отношениях находится в лучшем состоянии, чем прежде. Большинство американцев вряд ли помнит, насколько ослабленной казалась Америка в начале 1970-х годов. Тогда она была изнурена вьетнамским унижением, стагфляцией, нефтяными кризисами, расовыми беспорядками и нараставшей волной преступности. Однако в последующие два десятилетия американская экономика продемонстрировала почти безостановочный бум19, доходы на душу населения выросли на 50 процентов, уменьшился уровень преступности, улучшились расовые отношения, крупные города вновь стали процветать, пошли вниз все без исключения слагаемые так называемого «индекса бедности». В международном плане перемены еще разительнее. К началу 1990-х годов закончилась «холодная война», коммунизм был повержен, социализм - дискредитирован, а Америка возвысилась над остальным миром как в политическом, так и в экономическом, военном и культурном отношениях. Казалось бы, подобные успехи должны окрылять. Однако американцы смотрят на дело несколько иначе. Вопреки успехам на всех упомянутых фронтах, они считают, что с их страной произошло нечто принципиально неправильное - в особенности с ее политической системой. Выражаясь проще, большинство граждан страны утратило веру в американскую демократию. Если проанализировать, что лежит в основе их беспокойства, то обнаружится, что беды демократии в США похожи на те, что имеют место и во многих государствах. Волна демократизации сильно ударила по Америке, причем, возможно, даже сильнее, чем по любой другой западной державе.
Соединенные Штаты были основаны как республика, здесь царила вера в равновесие между волей большинства и правами меньшинства - или, в более широком смысле, между свободой и демократией; теперь же страной все больше овладевает примитивный популизм, когда популярность и открытость считаются главными мерилами легитимности. Подобная идеология неизбежно влечет за собой разрушение прежних институтов, подрыв традиционных авторитетов и триумф организованных групп интересов - и все это якобы во имя «народа». Результатом стал серьезный дисбаланс в американской политической системе: теперь в ней больше демократии, но меньше свободы. Иностранец удивится, услышав, что самая мощная в мире демократия переживает кризис веры, но это действительно так. Если эти слова кажутся преувеличением, рассмотрим самую простую и совершенно неопровержимую статистику падения доверия к символу политической системы государства - его столице. В начале 1960-х годов преобладающее большинство американцев - более 70 процентов - было согласно с утверждением: «Правительству в Вашингтоне можно доверять, поскольку оно всегда или в большинстве случаев поступает правильно». Спустя 30 лет соответствующая цифра упала до 30 процентов. Социологические опросы не продемонстрировали роста доверия к федеральному правительству и после событий 11 сентября 2001 года. По данным службы Гэллапа, в октябре 2001 года 60 процентов доверяло Вашингтону всегда или в большинстве случаев, но к июню 2002 года показатель вернулся к значениям, наблюдавшимся ранее. Даже при возросшем ощущении чрезвычайности происходящего, вызванном битвой против террора, вряд ли можно ожидат ь, что цифры доверия вернутся на уровень 1940-х, 1950-х или 1960-х годов. Об этом говорит не только статистика. Реакция на утверждение «официальным должностным лицам все равно, что думают такие люди, как я» указывает на практически аналогичное падение по сравнению с 1960-ми годами. По данным службы Харриса, «индекс отчужденности» поднялся со среднего уровня 34 процента в 1960-е годы до приблизительно 63 процентов в 1990-е годы.
То же самое происходит и с другими показателями. Все проводимые измерения общественного доверия указывают в неблагоприятном направлении2. С 1960-х годов участие населения в президентских выборах сократилось почти на 20 процентов. Падение оказалось особенно резким среди белых избирателей, поскольку одновременно наблюдался подъем избирательной активности афроамериканцев благодаря отмене в начале 1960-х годов «законов Джима Кроу», лишавших негров Юга США права голоса. Падение произошло даже несмотря на предпринимавшиеся в последние два десятилетия энергичные усилия, чтобы побудить людей голосовать - в частности с помощью законов, допускающих регистрацию гражданина в качестве избирателя при получении им водительских прав3. Иногда утверждают, что низкая явка избирателей на выборы - признак их удовлетворенности жизнью, а потому нет никаких причин для беспокойства. Но такое утверждение должно означать, что в прошлом, когда явка была выше (скажем, в 1950-е годы), люди пребывали в революционном настроении; а это не соответствует действительности. Во всяком случае, столь значительное падение избирательной активности стоит проанализировать. Голосование - не только единственное универсальное гражданское действие в свободном обществе, но также одно из тех, что требуют меньше всего усилий. Все, что вы должны делать, - раз в несколько лет являться к кабине для голосования. Другие гражданские обязанности, требующие большей вовлеченности (такие как членство в политических партиях или участие в школьных советах) претерпели еще больший упадок. Использовав впечатляющую подборку данных, политолог Роберт Патнэм подсчитал, что в целом с середины 1960- х годов участие американцев в публичной и гражданской деятельности сократилось на 40 процентов4. Разочарование американцев национальной политической системой проявляет себя в том, как они голосуют, отвечают в ходе опросов общественного мнения, пишут письма в газеты, выступают по телевидению и вообще выражают свое мнение. Обратим внимание на названия наиболее серьезных исследований состояния политики в США периода бурных 1990-х годов: «Почему американцы ненавидят политику»; «Заплетающимся шагом-к Гоморре»; «Самонадеянный капитал»; «Предательство демократии»; «Демократия под судом»; «Жуткая гонка»; «Грязная политика»; «Демосклероз».
Можно привести еще деся тки названий; все они отражают уныние по поводу состояния демократии в Америке. Бывший ректор Гарвардского университета Дерек Бок озаглавил свое недавнее всеобъемлющее исследование американской демократии «Проблемы с властью». Даже после событий 11 сентября 2001 года всплеск обновленного патриотизма, как правило, обусловлен гордостью за страну, ее идеалы и народ, но редко - за политику администрации или политическую систему как таковую. Большинство публикаций продолжает недавно сложившуюся традицию поношения истеблишмента. Еще больше озадачивает тот факт, что отношение общества к власти сменилось с положительного на отрицательное именно в течение трех десятилетий необыкновенно успешного экономического роста и социальной стабильности. Действительно трудно не сделать вывод, что с американской демократией произошло нечто серьезное. В объяснениях происходящего нет недостатка. Некоторые винят в этом Вьетнам и Уотергейт, другие - постоянно растущие аппетиты правительства, третьи - падение качества политических деятелей. Однако тщательный анализ, проведенный учеными Школы государственного управления имени Кеннеди при Гарвардском университете, привел к заключению, что ни одна из обычно упоминаемых причин не является подлинной или, во всяком случае, не дает полного объяснения5. Так, хотя вьетнамская война и уотергейтский скандал, конечно, подпортили имидж власти, доверие общества к политикам начало падать раньше, чем ухудшилась военная ситуация во Вьетнаме, и продолжилось значительно позже того, как отошли в прошлое воспоминания об обоих кризисах. Аналогичные, хотя и менее значительные спады общественного доверия произошли в большинстве промышленно развитых стран. Иначе говоря, не похоже, чтобы у данного явления были исключительно американские корни (как в случае Уотергейта). Что касается разрастания правительства, го хотя в I960 - начале 1970-х годов в Вашингтоне значительно увеличилось количество различных федеральных ведомств и их служащих, на протяжении последних 25 лет и до настоящего времени доля государства в национальной экономике оставалась примерно на одном уровне.
В наибольшей мере рост государственного аппарата был связан с расширением различных льгот (в частности, по весьма популярным в народе программам социального страхования и «Медикэйр»). Давайте начнем с упоминания того, что время Второй мировой войны и непосредственно последовавший за ней период отличались необычайным духом патриотизма, сотрудничества и гражданственности. С тех пор авторитет всех общественных институтов - семьи, церкви, даже корпораций - снизился по сравнению с теми вершинами, на которых он находился в 1950-е годы. Это - часть общего движения от стабильных, ориентированных на коллектив порядков послевоенной эпохи в направлении общества стремительных перемен, конкуренции и индивидуализма, которому свойственно недоверие к сложившейся иерархии и постоянству. Несмотря на неподдельное оживление патриотизма, события 11 сентября не перечеркнут этой долгосрочной тенденции. Мысль о том, что с тех счастливых дней качество политического лидерства упало, занимает заметное место в умах людей. Один ученый в возрасте за 80 лет изложил мне ее весьма красноречиво: «Когда я был молод, то глядя на Вашингтон, видел там исторические фигуры - Рузвельта, Маршалла, Эйзенхауэра, Макартура, Трумэна, Ачесона. Сегодня же я вижу Ри чарда Гепхардта, Дениса Хастерта и Джорджа Буша». (Мы обедали в изысканно декорированной гостиной одного из престижных Щубов Нью-Йорка, весьма подходящей для создания ностальгического антуража.) Между тем, времена его молодости -1930-1940-е годы - пришлись на Великую депрессию и Вторую Мировую войну. Трудные времена порождают великих лидеров и пробуждают лучшее в большинстве из нас. Посмотрите, как события 11 сентября изменили Джорджа Буша и многое а стране. Прославленное «великое поколение» американцев взрослело во времена, побуждавшие к общественному служению и самопожертвованию. Сегодняшняя борьба с терроризмом вновь сделала актуальными призывы к подвигу, но от большинства американцев она пока еще не потребовала многого в плане реальных дел. А люди, призванные выполнить свой Долг, - мэр Рудольф Джулиани, полицейские и пожарные Нью-Йорка, десантники в Афганистане, - действовали героически.
С точки зрения общеисторической перспективы представление, будто сегодняшние политики в чем-то хуже прежних, несерьезно. Мало кто тоскует по добрым старым временам, когда президентами были Резерфорд Б. Хейс или Миллард Филмор. На протяжении большей части американской истории национальные политики были нормальными людьми, соперничавшими между собой и старавшимися выжить и преуспеть в рамках существующей системы. В свою бытность ректором Гарвардского университета Бок спросил Томаса П. О’Нила, долгое время являвшегося спикером Палаты представителей, повысилось или понизилось качество людей, избиравшихся в Конгресс в течение 30 лет? О’Нил слегка задумался и ответил: «Качество явно повысилось, и даже значительно. Но результаты бесспорно ухудшились». Во время своего донкихотского похода за президентством эксцентричный миллиардер Росс Перо тоже сказал нечто подобное по поводу собственного опыта контактов с Вашингтоном: «Хорошие люди, но дурная система». Так что же привело к упадку системы? Важным ключом к разгадке является выявление периода, когда произошла подвижка в состоянии общественного доверия. Почему взгляды людей поменялись приблизительно в середине 1960-х годов, и доверие к политике продолжает падать до сих пор? В отмеченный период началось и неослабно развивалось одно крупное новшество: демократизация политики. Выражение «демократизация демократии» может показаться странным, но оно лучше всего описывает рассматриваемый феномен. С 1960-х годов практически все элементы американской политики - партии, органы законодательной и исполнительной власти, даже суды - стали более открытыми для контактов с общественностью и ее воздействия на них, что явилось результатом осознанных усилий по демократизации структуры и духа политической системы. Причем любопытно, что подобный сдвиг, похоже, совпал со снижением престижа этих институтов. Большинство американцев смотрит на ситуацию по-другому. Их недовольство зачастую облечено в утверждении прямо противоположного свойства: «Никто не прислушивается к таким людям, как я». В этих словах есть доля истины в том смысле, что теперь в Вашингтоне правят организованные группы лоббистов. Однако нередко американцы не понимают, что это является непосредственным следствием перемен последних десятилетий. Чем более открыта политическая система, тем легче она проницаема для денег, лоббистов и фанатиков. Суть изменений, происшедших в Вашингтоне, не в том, что политики отгородились от американского народа и не желают прислушиваться к его мнению. Проблема в том, что они почти ничего не делают сверх этого. Сегодня власть целиком ориентирована на погоню за общественным мнением. Она содержит армию экспертов, постоянно занятых «прощупыванием пульса» американского народа по каждому мыслимому и немыслимому поводу. Других специалистов нанимают для измерения интенсивности чувств американцев по всем вопросам. Деньги платят и третьим - тем, кто занят угадыванием того, о чем люди могут задуматься завтра. Все лоббисты, общественные активисты, консультанты и политики пользуются такого рода информацией в качестве отправной точки для своей деятельности. И каждый постоянно превозносит мудрость, мужество, высокую нравственность и величие народа Америки. Единственное, что утешает в этом постыдном спектакле, - с возрастанием степени угодничества политиков перед обществом отношение к ним стало хуже. Во время Второй мировой войны некий коллега в парламенте посоветовал премьер- министру Великобритании Уинстону Черчиллю «держать ухо обращенным к земле». В ответ Черчилль отметил, что «британской нации было бы крайне неприятно взирать на своих лидеров, обнаруженных в подобной позиции». На протяжении последних трех десятилетий американский народ наблюдает, как его лидеры раболепствуют перед ним - и это отталкивает людей. Вероятно, они чувствуют, что демократия состоит вовсе не в этом.
<< | >>
Источник: Фарид Закария. Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами. 2004

Еще по теме Избыток демократии:

  1. 4.1. ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: ПОДХОДЫ И ИСТОРИЧЕСКИЕ ФОРМЫ
  2. Глава I ГЛОБАЛИЗАЦИЯ
  3. ТРЕТИЙ ПЕРИОД 1. Платон
  4. 1. Томас Мор и Макиавелли
  5. 3. Английские демократы XVII века
  6. 6. Спиноза
  7. 2. Монтескье
  8. 4. Гельвеций и Гольбах
  9. 3. Бентам
  10. Вступительная лекиия по Государственному праву, читанная в Московском университете 28 октября 1861 года
  11. (1. Жизнь и смерть социальных иерархий
  12. ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
  13. Инфляция власти
  14. Одурманивающая дисфункция и политическое молчание
  15. Избыток демократии
  16. 8.1. Понятие «авторитаризм»
  17. Глава 10 «ТЕОРИЯ ЗАГОВОРА» И СОВРЕМЕННОЕ РОССИЙСКОЕ СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО
  18. Адаптивность партийной системы
  19. «Экзистенциальные страхи» и неофрейдистские спекуляции на них
- Внешняя политика - Выборы и избирательные технологии - Геополитика - Государственное управление. Власть - Дипломатическая и консульская служба - Идеология белорусского государства - Историческая литература в популярном изложении - История государства и права - История международных связей - История политических партий - История политической мысли - Международные отношения - Научные статьи и сборники - Национальная безопасность - Общественно-политическая публицистика - Общий курс политологии - Политическая антропология - Политическая идеология, политические режимы и системы - Политическая история стран - Политическая коммуникация - Политическая конфликтология - Политическая культура - Политическая философия - Политические процессы - Политические технологии - Политический анализ - Политический маркетинг - Политическое консультирование - Политическое лидерство - Политологические исследования - Правители, государственные и политические деятели - Проблемы современной политологии - Социальная политика - Социология политики - Сравнительная политология - Теория политики, история и методология политической науки - Экономическая политология -