География и история вместе способствовали формированию политической структуры Европы. Гибель Римской империи и отсталость уничтоживших ее германских племен привели к децентрализации власти на континенте; ни один ' В Африке география особенно неблагоприятна. Несмотря на то, что это второй по величине континент мира, у него самая короткая береговая линия, причем значительная часть прибрежных вод слишком мелка для размещения портов. Поэтому исторически там не получила развития торговля. Африканские реки несудоходны, поскольку слишком маловодны, а в глубоких местах изрезаны порогами и водопадами (в данном случае впечатляющие пейзажи губительны для коммерции). Добавим к этому тропическую жару и сопровождающие ее болезни - и мы получим печальное объяснение причин отсталости Африки. правитель не располагал административными возможности- ми, чтобы справиться с широко раскинувшимся королевством, включавшим в себя такое множество независимых племен. По контрасту с подобной картиной, в лучшую свою нору Минская империя и династия Маньчжу в Китае, Индия периода Великих Моголов и Оттоманская империя контролировали обширные земли и многие народы. Между тем в Европе местные землевладельцы и племенные вожди управляли своими территориями и развивали тесные связи с вассалами. Отличительной чертой феодализма в Европе было то, что здесь класс крупных землевладельцев обладал независимостью. Начиная со средневековья и вплоть до XVII столетия европейские суверены по большей части выступали лишь номинальными правителями своих королевств. Например, в Бретани короля Франции считали не более чем герцогом, и его власть в этом регионе в течение сотен лет оставалась ограниченной. На практике в случае, когда монархи желали что-то совершить - начать войну, построить крепость, - им приходилось занимать деньги и войска у местных вождей, которые постепенно становились графами, виконтами и баронами. Так землевладельческая элита Европы превратилась в аристократию, наделенную властью, деньгами и легитимностью. Этим она сильно отличалась от униженной и зависимой придворной знати в других частях света. Столь близкие к равенству отношения между феодалами и королями существенно повлияли на развитие свободы в Европе. Как писал крупный исследователь истории либерализма Гвидо де Руджеро, «без действенного сопротивления определенных привилегированных классов монархия могла бы создать только народ рабов»7. Действительно, в большей части остального мира монархии привели именно к этому. Кроме того, в Европе в средние века аристократия требовала, чтобы короли гарантировали ей определенные права, нарушать которые не дозволялось даже коронованным особам. Кроме того, аристократы учредили представительные органы - парламенты, генеральные штаты, конгрессы, чтобы их требования постоянно озвучивались. В этих средневековых сделках были заложены основы того, что сегодня мы именуем «верховенством закона». Подобные права опирались на римские традиции, а их защита и укрепление обеспечивались силой дворянства. Как и в случае отношений между церковью и государством, в европейской истории конфликт между аристократией и монархией стал еще одним великим противостоянием в борьбе за власть, что помогло возникновению, причем опять-таки естественным путем, исходных предпосылок свободы. В Европе наибольшей независимостью отличалась английская аристократия. Феодалы жили в своих поместьях, управляя их обитателями и обеспечивая им защиту. Взамен они взимали налоги, обеспечивавшие им могущество и богатство. По словам одного ученого, это была «работающая аристократия»: она поддерживала свое положение не изощренными придворными ритуалами, а принимая участие в политике и управлении на всех уровнях8. Короли Англии, укрепившие свою власть раньше, чем это сделало большинство королей на континенте, понимали, что их владычество зависит от привлечения на свою сторону аристократии - или, по крайней мере, некоторой ее части. Когда монархи переоценивали свои возможности, это вызывало недовольство со стороны баронов. Взойдя на престол в 1154 году, Генрих II решил распространить свое господство, разослав повсюду судей, проводивших в жизнь королевские указы. Он намеревался объединить страну и создать общее имперское право. Для этого ему требовалось лишить средневековую аристократию ее полномочий и особых привилегий. Его план сработал лишь до определенного момента. Вскоре дворяне восстали, взявшись за оружие. После окончания длившегося 40 лет конфликта сыну Генриха королю Иоанну в 1215 году пришлось подписать перемирие на лугу близ Виндзорского дворца. Этот документ, известный как Великая хартия вольностей, в то время считался грамотой, подтверждавшей привилегии феодальных лордов и подробно излагавшей их права. В него также входили положения, гарантировавшие свободу церкви и местную автономию городов. В общем смысле документ был направлен против подавления свободы любого из королевских подданных. Впоследствии английские судьи стали шире толковать данный документ, превратив его в подобие конституции, защищавшей определенные права личности. Однако Великая хартия вольностей имела большое значение уже в момент своего появления, поскольку представляла собой первое писаное ограничение королевской власти в Европе. Как отметил историк Пол Джонсон, в таком качестве ее «справедливо определяют как первый из английских Статутов королевства10. Можно сказать, что из нее проистекают английские, а вслед за ними и американские свободы»9.