а) К понятию геополитики

Понятие «геополитика» было метко придумано шведским государствоведом Рудольфом Челленом, профессором университета в Упсала. Уже «само объединение слов «reo» и «политика» должно обратить внимание на существенную связь между землей, географическим ^пространством и политикой государств.

Вожди немецкой геополитической школы определяли понятие «геополитика» следующим образом.

Карл Хаусхофер, признанный вождь немецкой геополитической школы, характеризовал геополитику как учение «о географической обусловленности политики»1. В другом месте Хаусхофер совместно с немецкими географами Эрихом Обетом, Отто Маулем и Германом Ла-утензахом характеризовал геополитику как «учение о зависимости политических событий от земли»2.

В меморандуме «Геополитика как национальная наука о государстве», появившемся в связи с установлением фашистской диктатуры в Германии, геополитика определялась как «учение о взаимоотношениях между землей и государством»3.

1 К а г 1 Haushofe г, Weltpolitik von heute, Berlin, 1934, S. 21, Fu?note.

2 „Bausteine zur Geopolitik", Berlin, 1928, S. 27.

3 ..Zeitschrift f?r Geopolitik", 1933, Heft 5, S. 301.

В журнале «Цейтшрифт фюр геополитик», официальном органе фашистской немецкой геополитики, геополитика определялась как «.наука о политической форме жизни в жизненном пространстве :в ее зависимости от земли и обусловленности историческим движением» 4.

Альбрехт Хаусхофер объявил сутью геополитики «взаимоотношения между окружающим человека пространством и политическими формами его жизни» 5.

В «Словаре философских терминов» геополитика характеризуется как '«учение о зависимости политических событий от особенностей поверхности земли, пространства, ландшафта, страны»6.

Хотя приведенные формулировки различны, бросается в 'глаза один существенный признак, а именно утверждение, что -развитие государств и их политика являются следствием географических причину

В действительности же нет ни одного государства, развитие которого зависело бы от земли в том смысле, в каком это понимает геополитика, или политика которого определялась бы географическими факторами.

Что же в действительности скрывается за понятием «геополитика»? С какой целью было придумано это псевдонаучное понятие?

За понятием «геополитика» скрывается одна из самых реакционных, человеконенавистнических и антинаучных буржуазных теорий, возникших на империалистической стадии развития капитализма.

* „Zeitschrift f?r Geopolitik", 1924, Heft 4, S. 268; 1924, Heft 8, S. 470; 1944, Heft 1—2, S. 22.

5 Albrecht Haushofer, Allgemeine politische Geographie und Geopolitik, Heidelberg, 195.1, Bd. I, S. 16.

6 Johannes Hoffmeister, W?rterbuch der philosophischen Begriffe, Hamburg, 1955, S. 259,

Геополитика — это разбойничье, фашистское и насквозь антинаучное учение, состоящее на службе у монополистов, банкиров и юнкеров, пытающихся обосновать и оправдать установление открытой территористи-ческой диктатуры финансовых магнатов в области внутренней политики и претензию на мировое господство в области внешней политики.

Геополитика — это теория империалистической политики .войны, защищающая интересы монополистического капитала в ущерб интересам собственного народа и других народов.

б) О геополитике как интернациональном явлении в эпоху империализма

Нередко в 'геополитической литературе встречается утверждение, что геополитическое мышление, геополитическая постановка вопроса являются столь же древними, как и сама наука. Пытаются найти предков геополитики— от Гердера и Монтескье вплоть до древности, до греческих и римских писателей. Ссылка на якобы тысячелетнюю традицию геополитического мышления должна, с одной стороны, укрепить убеждение, что в геополитике речь идет о подлинно научной постановке вопроса, который издавна занимал выдающихся мыслителей, а с другой — уничтожить таким путем следы, ведущие к социальному источнику геополитики.

7 Adolf Grabowsky, Staat und Raum, Berlin, 1928, S.

8 Adolf Grabowsky, Staatserkenntnis durch r?umliches Denken, «Politik als Wissenschaft», Festschrift zum 10-j?hrigen Bestehen def Hochschule f?r Politik, Berlin, 1930, S. 37.

Геополитика является продуктом эпохи империализма, сложившегося на рубеже XIX—XX веков. Для того чтобы геополитика могла появиться на свет, «должна была наступить эпоха империализма, в которую как в области политики, так и в области экономики господствует стремление к пространству»7, — заметил с похвальной откровенностью немецкий геополитик профессор Грабовский. Для того чтобы дело дошло до теории о «плановой пространственной экономике», «плановая пространственная экономика империалистической эпохи» должна была занять место прежней, «основанной на произволе политики расширения». Империалистическая эпоха живет «целиком иод знаком пространства, и возникла необходимость детально изучить пространство в его отношении к политике. Следовательно, к геополитике пришли также, исходя из пространственной экономики империалистической эпохи» 8.

Таким образом, социальные корни геополитических лжеучений следует искать во Гвнутренней природе империализма — последней фазы капитализма. Только если принять во внимание новые экономические, политические и идеологические отношения людей в условиях империализма, «возможно "правильно понять возникновение, содержание и социальную функцию геополитических учений.

'В. И. Ленин, давший теоретический анализ империализма, охарактеризовал его как «капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами» (курсив мой. — Г. Г.)9,

Здесь выделены важнейшие общие характерные черты империализма.

Период свободной конкуренции сменился господством монополистического капитализма. Это является причиной перехода от старого капитализма, развивавшегося по восходящей линии, к умирающему капитализму, к империализму.

Это превращение свободной конкуренции в монополию В.

9 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 253.

10 Там же, стр. 185.

11 В. И. Ленин указывал, что «мирное» развитие европейских «метрополий» стало возможным только в результате бесконечных колониальных войн капиталистических государств против населе- ния колониальных стран. «В Европе господствовал мир, но он держался потому, что господство европейских народов над сотня-

Монополия определяет теперь лицо капиталистического общества. В условиях домонополистического капитализма капитализм развивался более или менее равномерно по восходящей линии, одна страна опережала другую в течение длительного промежутка времени, причем она могла расшириться за счет чужих территорий, не вызывая военных столкновений в мировом масштабе. Это был относительно «мирный» период капиталистического развития п.

Однако, когда капитализм вступил в свою «высшую и последнюю стадию, стадию империализма, решающим фактором стало неравномерное экономическое и политическое развитие империалистических стран. В. И. Ленин открыл закон неравномерности экономического и политического развития стран в эпоху империализма. Этот закон гласит, что в период империализма развитие одной страны по сравнению с другой происходит скачкообразно, одна страна быстро вытесняет другую с мирового рынка, происходит передел уже поделенного мира в результате военных столкновений в мировом масштабе, а конфликты в лагере империализма обостряются. Это ведет к ослаблению империализма, создает благоприятные условия для прорыва фронта империализма в его наиболее слабом звене и делает возможной победу социализма в одной стране.

Основной элемент открытого В. И. Лениным закона неравномерного экономического и политического развития капиталистических стран заключается, следовательно, в том, что весь мир уже поделен между великими державами и закончен захват незанятых земель на нашей планете.

Следующая таблица (см. стр. 82) показывает, как был «закончен» раздел мира на рубеже XIX—XXвеков.

Как .видно из таблицы, с переходом капитализма свободной конкуренции в империалистическую стадию развития темп территориальной экспансии возрос в высшей степени и закончившийся раздел территории земли вовсе не был гарантией того, что теперь колониальные завоевания также закончились. Напротив, в условиях монополистического капитализма территориальные разбойничьи походы приобретают совершенно новый харак-

ми миллионов жителей колоний осуществлялось только постоянными, непрерывными, никогда не прекращавшимися войнами, которых мы, европейцы, не считаем войнами, потому что они слишком часто похожи были не на войны, а на самое зверское избиение, истребление безоружных народов» (В. И. Лени н, Соч., т. 24, стр. 365).

6 Г. Гейден

81

Вся земля 133,9 1657,0

* Эта таблица была составлена В. И. Лениным на основе данных, взятых из книги А. Супана «Территориальное развитие европейских колоний» и «Географически-статистических таблиц» Гюбнера. (См. В. И. Лени н. Соч., т. 22, стр. 245).

тер. Закон неравномерного экономического и политического развития капитализма в условиях империализма постоянно приводит к столкновению между существующим в данный момент разделом мира и новым соотношением сил на капиталистическом мировом рынке, так что для восстановления «равновесия» великие империалистические державы периодически пытаются переделить мир с помощью империалистических войн. Те страны, которые благодаря своему прежнему экономическому и политическому весу в системе капитализма были

обойдены при дележе источников сырья и рынков сбыта, теперь, после того как они опередили в развитии другие страны, также стараются всеми способами занять «место под солнцем» *.

Однако наряду с этим чисто экономическим стимулом территориальной экспансии на базе монополистического капитала выступают еще внеэкономические факторы, такие, как политика и идеология, которые в свою очередь (будучи сами лишь выражением экономических целей) усиливают объективную тенденцию к расширению так называемых сфер влияния.

llf 13 Известный немецкий географ Альбрехт Пенк в своем исследовании «Война и изучение географии» не допускал сомнения в том, что первая мировая война обеспечит германскому империализму место под солнцем. (См. Albrecht Репсk, Der Krieg und das Studium der Geographie, „Zeitschrift der Gesellschaft f?r Erdkunde", Berlin, 1916, S. 244 и далее.)

Экономические изменения, имевшие место на рубеже XIX—XX веков, явились основой соответствующих политических и идеологических изменений. Воя надстройка над новым базисом характеризуется поворотом от буржуазной демократии к крайней политической реакции. Периоду капитализма свободной конкуренции соответствовал либерализм во всех областях общественной жизни, напротив, периоду монополистического капитализма соответствует реакция по всей линии. Это является результатом того, что изменения производственных отношений в капиталистических условиях не только не ведут к смягчению присущих данному общественному строю противоречий, но, наоборот, способствуют их крайнему обострению. Империализм доводит противоречия капитализма до крайних пределов. Непосредственной политической задачей становится их разрешение путем «социалистической революции. Например, противоречие между трудом и капиталом обостряется настолько, что финансовая олигархия использует территориальную экспансию в качестве подходящего средства с целью направить борьбу народных масс,

6*

83

которую они ведут против основ монополистического капитала, по другому руслу, вовне, заставив их вести борьбу против других народов и стран. С циничной откровенностью английский финансовый король Сесиль Роде, главный виновник англо-бурской войны *, доказывал в 1895 году необходимость завоевания новых территорий для сохранения империализма. Он говорил: «Я был .вчера в лондонском Ист-Энде (рабочий квартал) и посетил одно собрание безработных. Когда я послушал там дикие речи, которые были сплошным криком: хлеба, хлеба!, я, идя домой и размышляя о виденном, убедился более, чем прежде, в важности империализма... Моя заветная идея есть решение социального вопроса, именно: чтобы спасти сорок миллионов жителей Соединенного Королевства от убийственной гражданской войны, мы, колониальные политики, должны завладеть новыми землями для помещения избытка населения, для приобретения новых областей сбыта товаров, производимых на фабриках и в рудниках. Империя, я всегда говорил это, есть «вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистами» (курсив мой. — Г. Г.) 14.

14 Цит. по В. И. Лен и н, Соч., т. 22, стр. 244.

15 Там же, стр. 249—250.

Развивая эту мысль Сеоиля Родса, В. И. Ленин процитировал еще одного 'буржуааного французского писателя, который писал следующее о социальных причинах экспансионистской политики империализма: «Вследствие растущей сложности жизни и трудности, давящей не только на рабочие массы, но и на средние классы, во всех странах старой цивилизации скопляется «нетерпение, раздражение, ненависть, угрожающие общественному спокойствию; энергии, выбиваемой из определенной классовой колеи, надо найти применение, дать ей дело вне страны, чтобы не произошло взрыва внутри»» 15. Добавим еще высказывание представителя германского империализма географа Фридриха Ратцеля — основателя немецкой геополитики, у которого цитированная выше мысль приобретает уже своего рода аксиоматический характер. Он писал: «Чем больше производится внешней работы (то есть совершается новых захватнических походов. — Г. Г.), тем дальше отступают на задний план внутренние трения. Новое пространство, в которое врастает народ, является как бы источником, из которого государственное чувство черпает новые силы» 16.

Перед нами три высказывания представителей трех империалистических великих держав относительно внутриполитических причин «плановой пространственной экономики империализма». Рабочий класс, политический антагонизм которого в отношении финансовой олигархии значительно обостряется, не должен стремиться к разрешению своих социальных проблем путем преобразования общественных отношений в империалистических странах, путем ликвидации экономической и политической власти монополистического капитала. Со стороны империалистов дело изображается таким образом, будто можно разрешить социальные проблемы своего народа путем ограбления и угнетения других народов. Достаточно подумать о том, что получилось бы, если бы все народы и государства пытались таким способом решать свои социальные проблемы, чтобы стал ясен апологетический характер этой аргументации. Неизбежным следствием была бы постоянная война всех против всех — в действительности лишь средство уничтожения людей и материальных ценностей. Однако империалисты вынуждены использовать это средство, им нужна война за новые «жизненные пространства», в частности и для того, чтобы переключить революционную энергию собственного народа с борьбы против монополистического капитала внутри страны на борьбу против других народов и государств и тем самым обеспечить прочность монополистически-капиталистического строя.

Грабеж чужих территорий и национальное угнетение, зверская эксплуатация и социальное угнетение трудящихся, в особенности рабочего класса, характеризуют внешнюю и внутреннюю политику монополистического капитала.

16 Friedrich Ratzel, Politische Geographie, M?nchen-Leipzig, 1897, S. 346.

Благодаря идеологам монополистического капитала эта политика получает также соответствующее идеологическое освещение, а «стремление к деятельности за пределами страны» приобретает свою идейную опору в разгуле шовинизма. Движимые страхом перед предстоящим изменением общественных отношений, идеологи финансовых королей хватаются за любую идею, которая кажется им годной для того, чтобы выдавать экономические и политические интересы наиболее реакционной части буржуазии за интересы всего народа. Они пытались создать на основе наиболее реакционных элементов старой политической идеологии новую систему идей с целью подчинить влиянию империалистической политики экспансии широкие общественные круги. Все они, как заметил английский экономист и политический деятель Гобсон, «прививают массам империализм, прикрывая его -привлекательной рекламой патриотических чувств» 17.

Идеологи буржуазии теряют способность и, по существу, уже не заинтересованы в том, чтобы хотя мало-мальски объективно исследовать исторический процесс. Напротив, они отрицают познаваемость общественного развития и создают в области идеологии самые различные псевдонаучные системы и системки. Поскольку целью монополистического капитализма является достижение максимальной прибыли путем экономической эксплуатации всего мира, посредством господства над всеми источниками сырья и рабочей силой, посредством политического господства над всеми морскими и сухопутными путями, становится понятным, что в этих условиях проблемы географии и географические факторы в гораздо большей степени вступают в контакт с политикой, чем это имело место когда-либо раньше.

17 Цит. по книге: А. С. Ерусалимский, Внешняя политика и дипломатия германского империализма в конце XIX века, М., 1951, стр. 48.

Поэтому не удивительно, что во всех больших империалистических странах снова распространяются взгляды географической школы в более или менее новой форме, но с насквозь реакционным содержанием. Ученым лакеям крупного капитала географический детерминизм кажется подходящим орудием оправдания разбойничьей внутренней и внешней политики их государств. Они считают учение о природной обусловленности общественной жизни пригодным для того, чтобы вводить в заблуждение народы и психологически подготавливать их к -империалистическим войнам. Идеологи монополистического капитала 'пытаются при помощи этого учения теоретически оправдать притязания соответствующей империалистической группы. Старый географический детерминизм появляется под именем «политической географии», а позже под названием «геополитика» во всех крупных империалистических странах.

Идеи геополитики являются идеологическим выражением борьбы между .великими державами за территориальный передел уже поделенного мира. В области внутренней политики они ставят своей задачей отвлечь народные массы от борьбы против монополистического капитала и идеологически обработать их в духе подготовки к насильственному переделу мира. В них в искаженной форме отражается закон неравномерного экономического и политического развития капитализма, отражается столь явно, как едва ли в какой-либо другой империалистической теории.

18 Мэхэн писал свои книги по прямому заданию американского мультимиллионера Карнеджи. По инициативе адмирала Тир-пица * сочинения Мэхэна тотчас переводились на немецкий язык, а указанное выше произведение было предложено немецкому читателю редакцией кайзеровского «Военно-морского обозрения» в то время, когда германский империализм осуществлял свою огромную программу строительства флота. Еще раньше сочинения Мэхэна популяризировали пангерманские круги *. (См. А. С. Е р у -салимский, Внешняя политика и дипломатия германского империализма в конце XIX века, стр. 307.)

В США в период аннексии Гавайских островов (1897 год) * и империалистической войны против Испании. (1897 год) *, повлекшей за собой аннексию Соединенными Штатами Кубы и ^ Филиппин, выступил со своим трудом «Влияние морской силы на историю» капитан, а позднее адмирал военно-морского флота США Альфред Тайер Мэхэн (1840—1914) 18. В этом труде он пытался доказать, что история Европы и Америки была обусловлена прежде всего развитием военно-морского флота. «Политика, — писал он, — изменялась как с духом века, так и с характером и проницательностью правителей; но история прибрежных наций определялась не столько ловкостью и предусмотрительностью правительств, сколько условиями положения, протяженности и очертаний береговой линии, численностью и характером народа, т. -е. вообще тем, что называется естественными условиями» (курсив мой.— Г. Г.) 19.

Эти естественные условия требуют создания сильного военно-морского флота, который в свою очередь имеет решающее значение с точки зрения «национальной судьбы». Тем самым для Мэхэна замыкалась цепь причин и следствий, а политическая агитация за неограниченное вооружение на море получала соответствующее теоретическое обоснование. Одновременно эта теория Мэхэна была выражением требований, выдвинутых США в тот период, относительно баз для флота на важнейших путях морской торговли, относительно колоний и военной экспансии.

Еще в 1878 году, то есть за 12 лет до того, как Мэхэн сделал свои «удивительные» открытия, Фридрих Энгельс писал в опровержение подобных теорий: «Политическая сила на море, опирающаяся на современные военные суда, оказывается вовсе не «непосредственной», а как раз наоборот — она опосредствована экономической силой, высоким развитием металлургии, возможностью распоряжаться искусными техниками и богатыми угольными копями»20.

«Национальная судьба» США, которой Мэхэн якобы был столь озабочен, определяется уровнем развития производительных сил и производственных отношений в США, а не флотом. Иначе обстоит дело с судьбой господствующей в США финансовой олигархии. Последняя, несомненно, тесно связана с сильной армией и флотом, она нуждается в вооруженном до зубов милитаризме, с тем чтобы иметь возможность сохранять свое господство, осужденное на уничтожение. Однако судьба финансовой олигархии противоположна «национальной» судьбе. Мэхэн стремился выдать интересы американских финансовых магнатов за интересы американского народа. В действительности его теория является не чем иным, как маслом, подлитым в огонь колониальной экспансии, которая как воздух нужна реакционным американским-монополистам для достижения максимальной прибыли.

19 А. Т. Мэхэн, Влияние .морской силы на историю, М.—Л., 1941, стр. 23.

20 Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 163.

Теория Мэхэна имела целью обосновать требования

США относительно баз для флота на важнейших путях морской торговли, приобретение колоний и необходимость неограниченного вооружения военного флота. Она является теорией войны и аннексии. Сам Мэхэн стал основоположником американской идеологии территориальной экспансии. Наряду с Теодором Рузвельтом * он был одним из главных поборников американского экспансионизма в тот период. Доктрина Мэхэна оказала влияние на англо-американскую и немецкую геополитику.

Б последнее время военно-морской флот США снова вспомнил о своем старом заступнике. Внутри американской военной машины то явно, то тайно ведется борьба за бюджетные средства и за престиж между отдельными родами войск (сухопутная армия, военно-морской флот, военно-воздушные силы). Господствующие круги постоянно ищут новых аргументов для оправдания неограниченного вооружения. Кто же мог бы лучше помочь военно-морскому флоту, чем Мэхэн со своей теорией о «морской силе»! 18 августа 1951 года в -военно-морской академии в Ньюпорте (Род-Айленд) была создана кафедра военной истории, которая призвана, продолжая дело адмирала Мэхэна, развить новое учение о «морской силе». Однако в США все еще актуально не только теоретическое наследие Мэхэна; после второй мировой войны США стали также наследником немецко-фашистской геополитики. Сегодня США являются центром геополитики2|.

21 Относительно американской геополитики см. Ю.. Семенов, Геополитическое «обоснование» американского экспансионизма, «Neue Welt», 1948, № 4, или его же, Фашистская геополитика на службе американского империализма, М., 1952.

В Англии на рубеже XIX—XX веков также пробудилась «географическая совесть государства». Английский географ Хэлфорд Маккиндер выступил публично со своей псевдонаучной теорией о «сердце земли». Следует помнить, что в то время существовали весьма напряженные политические отношения между английским и русским империализмом. Речь шла о влиянии в таких колониальных и полуколониальных странах, как Индия, Китай, Персия и Афганистан. Английский империализм маскировал свои собственные экспансионистские устремления, ссылаясь на аналогичные устремления русского империализма. Маккиндер придал этой политике соответствующую идеологическую форму. Он придумал теорию, осуществление которой должно было привести к уничтожению русского могущества.

Он сочинил теорию о географическом раздвоении мира, согласно которой в силу географических условий мир якобы расколот на два антагонистически'х лагеря, представляющих собой «сухопутную силу» и «морскую силу», и разделил земной шар на четыре зоны: 1.

«Мировой остров» трех континентов — Европа, Азия, Африка. 2.

Ядро «мирового острова», «сердце земли» — Евразия, территория которой приблизительно совпадает с территорией России. 3.

Окружающий это ядро «пояс стран, граничащих с морем», к которому следует отнести Европу, Переднюю Азию, Западную и Восточную Индию, восточноазиатские окраинные области (Маньчжурия, Корея, Восточный Китай) и азиатский архипелаг (Япония, Тайвань, Филиппины, Индонезия). 4.

«Внешний пояс», к которому относятся Америка, Южная Африка и Австралия.

Россия, утверждал Маккиндер, стремится к овладению прибрежными странами с незамерзающим морем. Английское же господство в британской мировой империи основано как раз на владении прибрежными странами Евразии, -вследствие чего всякое изменение соотношения сил в прибрежных странах должно подорвать позиции Англии. Затем Маккиндер раскрывал стратегический смысл своих псевдонаучных рассуждений, согласно которым тот, кто владеет Восточной Европой, является также господином «сердца или ядра земли»; кто владеет «сердцем земли», тот является одновременно господином мирового острова, то есть всей Евразии, а кто владеет мировым островом, тот является господином мира 22.

22 Haiford Mackinder, The Geographical Pivot of History (1904) oder „Gegenwartskunde", 1955, Heft 3, S. 89 и далее; приложение к „Zeitschrift f?r . Geopolitik", Ausgabe С.

Ссылаясь на эти мистические рассуждения, Маккиндер призывает к ликвидации «русского господства над «ядром», то есть к завоеванию русской территории.

Непосредственно после победы Великой Октябрьской социалистической революции, -в 1919 году, он снова выступил со своими человеконенавистническими идеями, сопутствовавшими интервенции «14 государств» против молодого Советского государства.

Немецкие геополитики подхватили эти измышления и поставили их на службу стремлению Гитлера к мировому господству23. На практике на пути немецких фашистов при их попытке завоевать территорию Советского Союза встало множество противодействующих факторов, которые привели к безоговорочной капитуляции нацистского государства. Все миролюбивые и прогрессивные люди приветствовали победу Советской Армии с величайшей радостью. Они считали, что эта победа одновременно продемонстрировала огромное превосходство социалистического общественного строя над капиталистическим. Другого мнения, однако, придерживается такой реакционный ученый, как Маккиндер24. После второй мировой войны он утверждал совершенно серьезно, что Россия во время войны против фашистской Германии была «спасена» благодаря трем природным барьерам: 1) арктическое побережье, 2) дикая область Лены и Енисея и 3) горная цепь от Алтая до Гиндуку-ша плюс пустыня Гоби, пустынные области Тибета и Ирана25. Однако он ни слова не сказал о том, что уничтожающие удары были нанесены гитлеровским войскам на русской низменности, а указанные им три природных барьера вообще не играли никакой роли во второй мировой войне.

23 Хотя немецкие геополитики широко использовали странную «теорию» Маккиндера, на немецком «языке не появилось ни одного его труда просто потому, что его «резко антинемецкая, неспра- ведливая позиция исключает немецкий перевод» (Карл Хаусхофер. предисловие к книге: James Fairgrieve, Geographie und Weltmacht, Berlin, 1925, S. 2).

24 1 апреля 1944 года газета «Тайме» сообщила из Лондона, что посол США Вайнант торжественно вручил британскому геогра- фу сэру Хэлфорду Маккиндеру награду Американского географи- ческого общества. Он сделал это, заявив, что Маккиндер является создателем науки, которую другие (читай: немцы) распростра- няют в качестве геополитики.

26 „Forum", 12. M?rz 1954, S. 3.

(В аналогичной форме выступали геополитики в Германии (Ратцель, Хаусхофер), Италии (Масси, Ролетто) и в других империалистических странах-, всюду стремясь оправдать с помощью соответствующих аргументов агрессивную политику своей, империалистической группы.

Социально-экономически геополитические теории коренятся в империализме, в монополистическом базисе капитализма. Они являются постоянной составной частью реакционной идеологической надстройки, возвышающейся над монополистическим базисом, и отражают на империалистический лад закон неравномерного политического и экономического развития стран капитализма и с необходимостью вытекающую из этого закона борьбу за территориальный передел уже поделенного мира. Точно так же как и империализм, геополитика — интернациональное явление. Хотя социально-экономические корни и идеологическая функция геополитических учений во всех империалистических странах одинаковы, все-таки между ними имеются теоретические и политические различия, выражающие особенности соответствующих империалистических стран.

в) Особенности развития немецкой геополитики

Геополитика не выступала во всех империалистических странах в одинаковой форме и не получила повсюду одинакового развития. Она играла роль прежде всего в таких странах, которые были особенно недовольны существующим разделом мира (Германия, Италия, Япония). В Германии, в особенности во времена гитлеровского господства, геополитика превзошла все геополитические варианты в других странах.

В чем заключаются причины того, что немецкая геополитическая школа в теории и политической жизни приобрела по сравнению с геополитическими учениями зарубежных стран столь широкое и пагубное влияние?

26 О быстроте экономического развития Германии буржуазный экономист Риссер говорил: «Не слишком медленный прогресс предыдущей эпохи (1848—1870) относится к быстроте развития всего хозяйства Германии, и в частности ее банков, в данную

Германия отстала в своем капиталистическом развитии от Англии и Франции. Это положение изменилось коренным образом во второй половине XIX века. Германская промышленность развивалась скачкообразно26,

эпоху (1870—1905) приблизительно так, как быстрота движения почтовой кареты доброго старого времени относится к быстроте современного автомобиля, который несется так, что становится опасным и для беззаботно идущего пешехода и для самих едущих в автомобиле лиц» („Die deutschen Gro?banken und ihre Konzentration", Jena, 1910, S. 354; см. также В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 286).

27 Статс-секретарь по иностранным делам фон Бюлов, позднее германский рейхсканцлер, заявил в 1897 году -в немецком клубе в Риме^ «Времена, когда немец предоставлял одному своему соседу землю, другому — море, а за собой оставлял небо, где восседает на троне чистая доктрина,— эти времена прошли... мы так-же требуем своего места под солнцем» („Graf B?lows Reden", Leipzig, 1903, S. 7—8).

Немецкий географ Артур Дике указывал в связи с закончившимся территориальным разделом мира, что «и германский империализм должен активно действовать, если мы не хотим видеть себя оттесненными все далее и далее... Мы имеем только один вы-бор: расти или захиреть» (Arthur D i х, Deutscher Imperialismus, Leipzig, 1912, S. 5). «Кто не растет, тот теряет» —так сказано у Фридриха Наумана *. «Как Пруссия когда-то должна была создать таможенный союз, для того чтобы не остаться незначительной и одинокой, так должны и мы иметь в виду среднеевропейскую экономику. Таков смысл нашей истории, нравится нам это или нет» (Friedrich Naumann, Mitteleuropa, Berlin, 1915, S. 177).

причем она могла использовать опыт Англии и Франции и применить .новейшую технику. Богатые месторождения руды и угля, а также 5 миллиардов золотых франков полученной от Франции контрибуции благоприятствовали этому развитию. В 1880 году германская промышленность превзошла французскую, а в 1910 году и английскую я отношении производства железа, стали, химических, электротехнических и оптических изделий. Германская империя стала сильнейшим империалистическим государством в Европе. Однако к этому времени территориальный раздел мира заканчивался. У империалистической Германии не было никакой возможности захватить такие обширные колонии, какие захватили Англия и Франция. Хотя Германия к 1912 году превратилась в колониальную империю, размеры которой были в шесть раз больше размеров метрополии, это совершенно не соответствовало экономическому, политическому и военному весу Германии в мировой системе империализма. Равновесие сил между империалистическими государствами было нарушено. Германские империалисты начали требовать для себя «места под солнцем»27. Они настаивали на переделе мира. «Спрашивается, — писал В. И. Ленин, — на почве капитализма какое могло быть иное средство, кроме войны, дли устранения несоответствия между развитием производительных сил и накоплением капитала, с одной стороны,— разделом колоний и «сфер влияния» для финансового капитала, с другой?» 28

Война стала неизбежным способом восстановления нарушенн ого равновесия между империалистическими державами. Особенно интенсивно подготавливалась война той империалистической группировкой, которая была обойдена «при распределении добычи. Поэтому германский империализм был особенно хищническим, агрессивным и проводил экспансионистскую политику в наибольших масштабах.

Однако не только запоздалое и поэтому весьма, быстрое капиталистическое развитие определяло агрессивный характер, германского империализма. Германский империализм развился на основе прусско-германского милитаристского государства, ибо прусско-милитаристское юнкерское государство занимало руководящее положение в Германской империи. Юнкерство по-прежнему Представляло собой могущественную экономическую и политическую силу, так как оно вследствие предательства немецкой буржуазии в период революции 1848 года * не было экспроприировано. В государстве и армии юнкеры занимали решающие позиции, а крупнейшим юнкером был германский кайзер.

28 В. И. Лени н, Соч., т. 22, стр. 262.

29 В. И. Ленин, Соч., т. 27, стр. 306.

Для германских империалистов это государство с его реакционной чиновничьей и военной деспотией было подходящим орудием, на которое они могли опереться при подавлении рабочего класса и при осуществлении своих захватнических целей. Таким образом, в Германии юнкерство и крупная буржуазия были связаны друг с другом общими внутриполитическими и внешнеполитическими интересами, поэтому В. И. Ленин охарактеризовал германский империализм как «юнкерски-буржуазный империализм»29. Этот юнкерски-буржуазный характер германского империализма определял его крайне реакционную позицию.

Германский империализм вступил в борьбу за передел мира, будучи особенно реакционным ш агрессивным; он проявлял особую жадность к добыче, испытывал особенно сильную потребность в захвате новых земель и мечтал о мировом господстве.

Внутри Германии энергия народа, несмотря на сопротивление организованного рабочего класса, все больше и больше ставилась на службу подготовке войны. Началось неограниченное военное и идеологическое вооружение. Германский монополистический капитал основал тогда ряд пропагандистских организаций, задача которых состояла прежде всего в том, чтобы представить народным массам (из их рядов ведь рекрутировались необходимые контингента солдат) войну, подготовляемую империалистическими силами, как дело защиты отечества. С помощью теории о «жизненном пространстве» и расовой теории немецкий народ был натравлен самым отвратительным образом на своих соседей.

30 Относительно «Пангерманского союза» см. J?rgen К и с - zynski, Studien zur Geschichte des deutschen Imperialismus, Ber- lin, 1950, Bd. II, S. 7—116.

31 „Alldeutsche Bl?tter", 4. Jahrgang. № 1, S. 1.

Важнейшей пропагандистской организацией германского монополистического капитала был в то время «Пангерманский союз»30. Он был основан в 1891 году, когда обострились противоречия между германскими и английскими финансовыми группами, и финансировался руководителями германской тяжелой промышленности — Круппом, Стиннесом, Кирдорфом, Сименсом и другими. Господа кредиторы оставались, разумеется, в тени. Официально Союзом руководили «истинно немецкие» профессора и бывшие офицеры. В качестве членов стремились привлечь в Союз прежде всего таких людей, которые в силу своей профессиональной деятельности оказывали влияние на широкие слои народа, — профессоров, духовенство, учителей и писателей. Эти люди имели задачу идеологически поддерживать «энергичную германскую политику интересов в Европе и за океаном»31. Профессор Хейк из Гей-дельберга кратко охарактеризовал эту «германскую политику интересов» следующим образом: «Не говоря уже об экономических требованиях нашего времени, уже само по себе направление всего нашего политического развития, познанное на основе истории, требует духовного и материального расширения империи и распространения ее власти, а также расселения немцев, физически столь сильных, за черно-бело-красные столбы *, за моря, по всему земному шару»32. Распространение влияния германского государства «по всему земному шару» идеологи монополистического капитала должны были оправдывать и обосновывать всеми мыслимыми способами. В этом состояла их социальная задача.

Внутриполитически необходимость мирового господства германского империализма обосновывалась прежде всего: 1)

якобы превосходством германской расы и ее особой пригодностью к мировому господству, 2)

недостатком «жизненного пространства» для немецкого народа.

Внешнеполитически необходимость мирового господства обосновывалась: 1)

якобы постоянной враждебностью всех негерманских стран, которые не дают Германии мирно развиваться, 2)

изменением международного положения, которое отняло у более мелких и более слабых государств «право на существование»33.

32 Брошюра «Пангерманского союза» „Die geschichtliche Be- rechtigung des deutschen Nationalbewu?tseins", 1897, S. 20.

33 J?rgen Kuczynski, Studien zur Geschichte des deutschen Imperialismus, Bd. 11, S. 36.

Поскольку несоответствие между развитием производительных сил и накоплением капитала, с одной стороны, и размером колониальных владений и сфер влияния, с другой стороны, обнаруживалось в Германии особенно резко по сравнению с другими великими державами, постольку теории, требовавшие и пытавшиеся обосновать «справедливое» распределение земли, приобретали в Германии большее значение, чем в какой-либо другой стране. Пангерманцы использовали все методы, для того чтобы обосновать с помощью геополитики, теории «жизненного пространства», расовой теории и других теорий притязания германского империализма на чужие территории.

Немецкая геополитика является империалистической теорией о переделе уже поделенного мира, который должен был принести германским монополистам и юнкерам мировое господство. В этом заключается ее сущность, которая лишь маскируется понятием «геополитика».