а) Отношение между обществом и природой

Попытки представителей географического детерминизма в буржуазной социологии и философии истории объяснить развитие общественных явлений природными факторами оказались несостоятельными.

Энгельс охарактеризовал взгляды, согласно которым общественное развитие обусловливается географическими факторами, как «натуралистическое понимание истории», которое считает, «что только природа действует на человека» 48. Поскольку данная концепция отрицает, что человек также воздействует на природу, она страдает односторонностью и становится ложной в силу абсолютизации этой односторонности. Она недооценивает или игнорирует «деятельную сторону» во взаимоотношении между обществом и природой, то есть упускает из виду активную роль людей в процессе борьбы с природой.

Подобных же взглядов придерживаются и представители политико-экономической школы физиократов *, которые рассматривали природу в качестве единственного источника всякого богатства и тем самым косвенно — в качестве решающей движущей силы общественного развития. Ее наиболее известными представителями были Кенэ и Тюрго.

48 Ф. Энгельс, Диалектика природы, Госполитиздат, 1955, стр. 183,

Для натуралистического понимания истории, внутри которого географический детерминизм представляет собой лишь один из возможных случаев, характерен антидиалектический взгляд на причину и следствие. Географический детерминизм видит здесь только причину (географические факторы), а там — только следствие (общественные явления), обратное же воздействие людей на природу, если о нем заходит речь, также подчиняется, согласно географическому детерминизму, в первую очередь законам природы, а не законам общества. Он рассматривает общество как нечто по существу пассивное, подвергающееся воздействиям географических факторов. Анализ воззрений некоторых представителей географической школы показал, что методологический принцип объяснения общественных явлений географическими причинами неизбежно ведет к фатализму, то есть к признанию предопределения общественной жизни при-родно-географическими факторами.

Для экономически и политически господствующего класса буржуазии, разумеется, весьма выгодно, если угнетенные им колониальные народы и эксплуатируемые его собственной страны верят в то, что их судьба предопределена особенностями географической среды и что бессмысленно защищаться от этих природных сил. Географический детерминизм действует на освободительную борьбу угнетенных и эксплуатируемых народов подобно парализующему яду и воспитывает их в духе пассивного приспособления к капиталистической системе эксплуатации. Поскольку он не вскрывает экономических причин общественного развития, он маскирует причины колониализма и бедствий рабочего класса при капитализме.

49 Victor Cousin, Introduction а l'histoire de la Philosophie. Цит. в книге: Alfred R?hl, Einf?hrung in die allgemeine Wirtschaftsgeographie, Leiden, 1938, $• 44.

Однако столь же односторонней и в конечном счете ложной является субъективистская переоценка активной роли людей по отношению к природе, как она, например, выражена в тезисе классической буржуазной политической экономии: «Труд есть источник всякого богатства».

Тем самым Смит и Рикардо * заменили односторонние взгляды физиократов другими односторонними взглядами. Приведенная формулировка была воспринята готской программой германской социал-демократии * и решительно отвергнута Марксом в его известной критике этой программы. Марте разоблачил буржуазный классовый характер данного тезиса. Он писал: «Труд не есть источник всякого богатства. Природа в такой же мере источник потребительных стоимостей (а из них-то ведь и состоит вещественное богатство!), как и труд...

50 К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. II, стр. 9. В голове одного буржуазного писателя и политического деятеля развитое Марксом положение. принимает следующую теоретическую форму: «Если бы все люди были богаты, то один богатый человек имел бы не больше власти, чем всякий другой. Если же богаты лишь несколько человек, прочие же столь бедны, что зависят от -богатых в смысле получения работы за кусок хлеба, тогда богатый может добиться как услуг, так и покорности, по крайней мере внешней, со стороны другого. Поскольку бедные достигли гарантированного обеспечения пищей и другими необходимыми для жизни материальными средствами, они сделали первый и важнейший шаг к свободе. Власть денег над их жизнью сломлена. Им больше не нужно пресмыкаться перед другими, для тоге чтобы иметь возможность жить». (John Boyd Orr, Werden nur die Reichen satt?, D?sseldorf, 1954, S. 110.)

Маркс и Энгельс часто указывали на то, что невозможно с буржуазных позиций выяснить вопрос об отношении между обществом и природой. Классовые интересы буржуазных ученых не допускают последовательного ответа на этот вопрос, ибо в последнем случае они обнаружили бы всю абсурдность своих собственных фраз об общечеловеческой свободе, равенстве и братстве в капиталистическом обществе.

Но не только социальная позиция мешала буржуазным ученым дать научный ответ на данный вопрос. С точки зрения методологически-теоретической (которая, разумеется, в значительной мере определяется социальной позицией исследователя) они также были не в состоянии выяснить этот вопрос.

Когда представители географического детерминизма ищут причины различий между общественными явлениями и развития их, они постоянно подчеркивают определяющую роль географических факторов. Ясно, что тем самым они ищут главные причины общественного развития вне общества, в окружающей общество природе. Это также является признаком ненаучного характера географического детерминизма.

Искать главную причину движения и развития вещей и явлений вне этих вещей и явлений типично для метафизического метода. Ему противоположен марксистский, диалектический метод, который ищет главные причины движения, развития и изменения вещей и явлений внутри самих вещей и явлений. Внешние причины, то есть связь и взаимодействие какой-либо вещи или явления с другими, являются причинами второго порядка, а не определяющими. Они оказывают влияние на развитие постольку, поскольку они ускоряют или тормозят развитие определенных предметов, создавая более или менее благоприятные условия. В данном случае это означает, что недопустимо считать природную среду главной причиной развития общественных явлений, ибо тем самым одному из условий развития общества — хотя и необходимому и постоянному — было бы приписано значение основы развития, то есть роль географических факторов была бы безмерно преувеличена. Понятно, что внешние причины, взятые сами по себе, могут вызвать лишь механическое движение, чисто количественное движение, простое увеличение или уменьшение, повышение или понижение, простую перемену места и т.

В действительности изменения и развитие общества следует объяснять главным образом развитием его внутренних противоречий, прежде всего развитием противоречия между производительными силами и производственными отношениями. Это противоречие проявляется в классовых отношениях капиталистического общества как противоположность между буржуазией и пролетариатом, которая преодолевается средствами пролетарской классовой борьбы.

Это не означает, однако, что можно игнорировать внешние противоречия. Противоречие между обществом и природой, без сомнения, оказывает влияние на развитие общества. Доказательством этого служит уже тот факт, что общество не может существовать без окружающей его природы. Однако данное противоречие не определяет хода общественного развития, оно может лишь ускорить это развитие или замедлить.

В чем заключается противоречие между обществом и природой и почему оно не может определять общественное развитие?

Природа и общество являются двумя сторонами единого мира, материального по своей сущности, они представляют собой две различные формы движущейся материи. Социальная форма движения материи является продуктом длительного естественноисторического процесса развития. Общество вышло из недр природы и связано с природой бесчисленными нитями так, что его собственное бытие зависит существенным образом от обмена веществ с природой, совершающегося ежедневно, ежечасно в процессе производства. Процесс производства является воплощением неразрывного единства природы, и общества, он является связующим звеном между природой и обществом. В действительности не существует никакого метафизического противоречия между обществом и природой, как если бы они были двумя изолированными друг от друга вещами.

Однако, подчеркивая единство природы и общества, нельзя забывать, что они представляют собой две различные стороны единства, которые качественно отличаются друг от друга. В природе мы имеем дело с естественными процессами (поскольку человек не вмешивается своими действиями), в обществе же — с есте-ственноисторическими процессами. Это не означает, что общество стоит вне или даже над природой. Общество является особым звеном единого материального мира с особыми объективными законами, в соответствии с которыми оно движется и развивается.

Различие между законами природы и общества состоит не в том, что первые являются вечными, а последние историческими законами. Ни те, ни другие нельзя считать вечными в том смысле, что они ничем не обусловлены, то есть что они существуют независимо от определенных условий. Различие это состоит также не в том, что первые познаваемы, а последние нет. Как одни, так и другие могут быть познаны людьми и благодаря этому поставлены им на службу. Этого совершенно не меняет также тот факт, что люди познали законы природы гораздо раньше, чем законы общества. И все же оба типа законов отличаются друг от друга качественно, хотя и те, и другие существуют объективно.

61 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 3, стр. 43.

В природе нигде нет желаемой, сознательной цели. Напротив, в обществе действуют люди, одаренные сознанием, деятельность которых направлена к определенной цели. История человеческого общества, как и история природы, является объективным процессом, но первая делается людьми, последняя нет. История общества — естественноисторический процесс. В этом понятии находит свое адекватное выражение своеобразие процесса развития общества по сравнению с процессом развития природы. Тем самым одновременно отвергается ошибочный тезис как физиократов, так и классической буржуазной политической экономии. Не одна природа и не один деятельный человек определяют ход обществен-

Ногб развития. Ход истории Определяет изменение Людьми природы в процессе производства, способ производства материальных благ. Законы, в соответствии с которыми движется и развивается способ производства, существенно отличаются от законов природы.

В этом принципиальном различии между процессами, совершающимися в природе, и естественноисториче-скими процессами уже заключается, как и во всяком другом различии, противоречие. Противоречие между природой и обществом является всеобщим, абсолютным. Это означает, что оно не может перестать существовать, без того чтобы не прекратился сам процесс обмена веществ между обществом и природой и тем самым общество было бы обречено на гибель. Пока на одной стороне существует природа, а на другой стороне — общество, между обеими сторонами существует противоречие. В этом смысле противоречие между обществом и природой является всеобщим, абсолютным.

Противоречие между обществом и природой — одна из важнейших жизненных основ человеческого общества. Оно будет существовать, пока будет существовать само общество. Но это всеобщее противоречие между обществом и природой существует только через отдельное, через отдельные противоречия. Процесс борьбы человека с природой есть всегда конкретно-исторический процесс. Он совершается всегда на определенной ступени развития производительных сил и производственных отношений. Поэтому во взаимоотношении между обществом и природой имеют место различные этапы. На каждом этапе борьба с природой носит специфически-конкретный характер. В ходе этого процесса одни противоречия разрешаются полностью или частично, другие создаются вновь. Эти противоречия, появляющиеся на различных этапах данного процесса, разрешаются благодаря тому, что люди развивают свои производительные силы. Постоянно улучшая свои орудия, накапливая производственный опыт и совершенствуя трудовые навыки, люди получают возможность все глубже проникать в тайны природы, познать ее законы, правильно применить их и использовать для целей общества.

По этой причине изменяется также форма всеобщего противоречия между обществом и природой. Хотя человек отличается от животного в частности тем, что он воздействует на природу определенным, заранее обдуманным способом и преследует при этом определенные цели (например, вырубая девственные леса для получения площади, годной для земледелия, которое должно принести ему во много раз больше того, что он посеет), все же зависимость первобытного человека от природы совершенно иная по своей форме, чем зависимость членов социалистического общества. Первобытный человек должен был в борьбе с природой преодолевать огромные трудности. Он беспомощно противостоял природе во многих отношениях, ибо уровень развития производительных сил был столь низок, что в процессе воздействия на природу человек оказывал влияние лишь на очень немногие явления природы, большей частью лишь на наиболее доступные, занимаясь охотой на дичь, рыболовством, примитивной обработкой земли и т. д. Но чем дальше удалялись люди от животного состояния, то есть чем больше развивало общество свои производительные силы, тем больше побед одерживало оно над природой, тем в большей степени становилось оно властителем природы, так как научилось все больше природных веществ использовать для удовлетворения своих потребностей.

Завоевание природы людьми достигло при капитализме размеров, невиданных при любом предшествующем общественном строе. Однако общественные отношения при капитализме препятствуют рациональному использованию природных основ производства, соответствующему интересам всего общества. При капитализме, как и при любом общественном строе, основанном на частной собственности на средства производства, отношение к природе определяется лишь непосредственной пользой для владельца средств производства. Капиталистический способ производства ориентируется на прибыль и не заботится /об отдаленных последствиях преследуемых целей. Так, оказывается, что вырубка лесов не только приносит прибыль их владельцам, но имеет еще совершенно другие последствия, как, например, опускание уровня грунтовых вод, что ведет к высыханию почвы и тем самым к бесплодию обширных областей. Так людям постоянно напоминается, что они отнюдь не властвуют «над природой так, как завоеватель властвует над чужим народом», не властвуют над ней «так, как кто-либо находящийся вне природы», но что все господство человека над природой состоит в том, что «мы, в отличие от всех других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять»52. Это преимущество при социалистических общественных отношениях становится действительностью в такой степени, что постоянно растущие потребности общества могут удовлетворяться все лучше. Одновременно к природным основам производства относятся при социализме так заботливо, что поток природных богатств все время увеличивается.

62 Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 141. 4 Г. Гейден

Таким образом, изменение формы всеобщего противоречия, существующего между обществом и природой, заключается в следующем. В то время как в условиях первобытного общества обмен веществ между человеком и природой определяется нуждой и примитивной целесообразностью и совершается путем величайшей затраты сил при ничтожных результатах, в социалистическом обществе благодаря пониманию 'закономерных связей природы и общества он совершается при наиболее благоприятных условиях, с наименьшей затратой сил и наибольшими результатами. Карл Маркс писал: «Как дикарь, чтобы удовлетворять свои потребности, чтобы сохранять и воспроизводить свою жизнь, должен бороться с природой, так должен бороться цивилизованный, должен во всех общественных формах- и при всех возможных способах производства. С его развитием расширяется это царство естественной необходимости, потому что расширяются его потребности; но в то же время расширяются и производительные силы, которые служат для их удовлетворения. Свобода в этой области может заключаться лишь в том, что социализированный человек, ассоциированные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он как слепая сила господствовал над ними; совершают его с наименьшей затратой силы и при условиях, наиболее достойных их человеческой природы и адэкватных ей. Но тем не менее это все же остается царством необходимости. По ту сторону его начинается развитие человеческой силы, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвесть лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе. Сокращение рабочего дня — основное условие»53.

Характер противоречия между обществом и природой изменяется по мере того, как возрастает власть человека над природой, хотя люди никогда не смогут выйти ва пределы природы, освободиться от нее. Сам этот процесс прежде всего зависит от преодоления противоречий внутри общества, от того, в какой мере существующие производственные отношения ускоряют или тормозят развитие производительных сил. Поэтому противоречие между обществом и природой не может определять ход общественного развития, оно может лишь ускорять или тормозить его.

Если принять это во внимание, то становится очевидным, что географический детерминизм примитивно метафизически трактует отношение общество — природа, не замечая диалектического характера взаимоотношения, существующего между ними.

Но не только с методологической точки зрения противоположны исходные пункты географического детерминизма и исторического материализма. С точки зрения своих теоретических основ они также исключают друг Друга.

63 К. Маркс, Капитал, т. 3, стр. 833.

Хотя сторонники географического детерминизма постоянно указывали на определяющую роль материальных, природных факторов в жизни общества, они не вышли за рамки идеалистического понимания истории. С этой точки зрения их понимание истории совершенно не отличается от взглядов представителей других направлений в буржуазной философии истории и социологии. Идеализм был присущ всем домарксистским общественным теориям, не только философам-идеалистам, но и философам-материалистам. Метафизический характер домарксова материализма приводил к тому, что последний в области понимания общественной жизни изменял самому себе, ибо он, так же как и идеализм, рассматривал действующие в обществе идеальные движущие силы в качестве последних причин. А в этом как раз и состоит сущность идеализма в области понимания жизни общества.

Маркс и Энгельс создали более высокую форму материализма — диалектический материализм. Диалектический материализм впервые объяснил весь мир, природу и общество, научно, материалистически. Материалистическое решение основного вопроса философии, вопроса об отношении материи и сознания, Маркс и Энгельс распространили на общество. Таким образом был создан исторический материализм. «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание» 54. Так отвечали Маркс и Энгельс на основной вопрос науки об обществе.

Идеалисты в области понимания общества, пытавшиеся объяснить бытие людей, исходя из их сознания или, что, по сути дела, сводится к тому же, из абсолютной идеи, мирового духа или бога, при изучении общественных отношений не шли -дальше анализа идеальных мотивов поведения людей, то есть анализа политических, юридических, эстетических, религиозных и философских взглядов людей. Они хотели объяснить общественное развитие, исходя из форм сознания. Философы, социологи, историки и т. д. домарксова периода не дошли до материалистического понимания происхождения и роли общественных идей и теорий. Они не дошли до понимания того, что общественное сознание по своему происхождению не может быть ничем иным, как осознанным общественным бытием, которым оно было порождено. Это поняли Маркс и Энгельс.

64 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 13, стр. 7. 4* 51

Так, Монтескье в своих философских взглядах не дошел до материализма, хотя его понимание истории содержит элементы материализма. В его учении, как и вообще в философском мышлении его времени, господствовал дуализм Декарта *. Монтескье допускал два ряда причин — психические и физические. Хотя, по его мнению, оба ряда подчиняются законам, однако на вопрос о том, благодаря чему они возникают, благодаря чему формируются, он отвечал ссылкой на климат. Законы климата обусловливают законы общественных отношений, нравов законодателей и духа. Законодатели создают своей сознательной деятельностью желательные общественные порядки. Монтескье снова пришел — обходным путем, ведущим через климат, — к идеалистическому объяснению общественных явлений.

Французские материалисты — Гольбах, Гельвеций, Дидро и другие, — критиковавшие взгляды Монтескье в то время, когда они были широко распространены, развивая свою основную, материалистическую концепцию, пришли к выводу, что человек со всеми своими свойствами является продуктом своей среды. Для объяснения жизни общества они не нуждались ни в каких потусторонних силах, ни в боге, ни в абсолютной идее. Но уже при следующем вопросе, который неизбежно должен был перед ними возникнуть, — чем же обусловлена среда, по каким законам она движется и развивается, они были не в состоянии дать материалистический ответ. Для этого их механический материализм был недостаточен, так как он не мог понять качественного различия между природой и обществом и разнообразия мира. В силу своего метода механический материализм превращался в области понимания жизни общества в идеализм. Французские материалисты возвратились к старой, идеалистической точке зрения, согласно которой общественная среда формируется на основе взглядов людей. Их метафизический метод не давал им возможности преодолеть порочный круг: среда формирует человека, люди формируют среду.

Французские историки эпохи реставрации — Тьерри, Минье, Гизо и другие — пошли уже дальше при решении данной проблемы. Они не удовлетворялись ссылкой на определяющую роль взглядов людей, но анализировали общественную среду. При этом они сделали чрезвычайно ценное с точки зрения создания научного понимания истории открытие. Они обнаружили тот важный факт, что политическое устройство общества обусловлено социальными отношениями людей, а социальные отношения зависят от собственности. Отношения собственности приводят к расколу общества на классы, и борьба между этими классами является движущей силой общественного развития. Однако на следующий вопрос, который вставал перед ними, от чего же зависят отношения собственности, на основе чего они формируются, французские историки также не могли ответить материалистически. Отношения собственности соответствуют природе человека— таково было их последнее слово.

Гегель понял, что невозможно объяснить развитие общества, исходя из природы человека. Будучи диалектиком, он понимал, что ключ к объяснению исторических событий следовало искать вне человеческой природы. Но он искал его не в материальных отношениях людей, а в особенностях ^духа, абсолютной идеи. Эта основная ошибка привела Гегеля окольным путем, ведущим через дух, снова к человеческой природе, так как мировой дух или абсолютная идея у Гегеля есть ведь не что иное, как олицетворение человеческого процесса мышления.

Маркс и Энгельс установили, что отношения собственности, социальная, политическая и духовная среда определяются не особенностями идеи или характером человеческой природы, а отношениями, в которые люди вступают в процессе производства. Благодаря этому вся постановка вопроса относительно основной причины общественного развития стала выглядеть в совершенно новом свете. Воздействуя для поддержания своего существования «на внешнюю природу и изменяя ее», человек, говорил Маркс, «в то же время изменяет свою собственную природу»55.

65 К- Маркс, Капитал, т. I, стр. 184.

В соответствии с этим нельзя было при научном объяснении жизни общества начинать с природы человека, ибо это означало бы начинать с конца. Следовало начинать с противоположной стороны, то есть объяснить, каким образом совершается процесс воздействия человека на внешнюю природу, в результате которого изменяется природа человека. С этого начал Маркс свои исследования. Он перешел от обычного до сих пор исследования идеальных мотивов поведения людей, природы человека, или абсолютной идеи, к исследованию природы общественных отношений. Благодаря распространению диалектического материализма на общество Маркс и Энгельс установили, что общественное бытие, материальные условия жизни людей первичны по отношению к их сознанию. Но одно это еще не было последовательным применением диалектического материализма к изучению общества. Мы видели, как "Уже сторонники географического детерминизма пытались объяснить развитие общества, исходя из необходимого и постоянного условия материальной жизни общества, из географической среды. Другие ученые, как, например, Уильям Петти, Джеймс Милль, Томас Годскин *, делали рычагом общественного развития плотность населения или рост населения. Имели место также воззрения, которые приписывали определяющее значение в развитии общества развитию техники, машин, орудий и т. д.

Однако все это были только попытки материалистического объяснения истории общества, которые в конечном счете не имели успеха. Как и в случае географического детерминизма, материальные причины общественного развития искали вне общественных отношений, в природной среде. Решающий шаг в направлении материалистического понимания истории состоял в том, чтобы найти материальное внутри самих общественных отношений, то есть среди множества общественных отношений найти те, которые существуют, не проходя первоначально через сознание. На это был не способен старый материализм французских просветителей, а также материализм Фейербаха *. Его метафизический метод познания не позволял познать многообразные формы движения, их единство и разнообразие. Это смог сделать лишь диалектический материализм. Маркс и Энгельс установили, что материальные производственные отношения людей являются социальной формой движения материи. Это был решающий шаг в направлении научного понимания истории.

Материалистическое понимание истории исходит не из того, «что люди говорят, воображают, представляют себе», а «из их действительного жизненного процесса»56, последний же является прежде всего процессом производства. Благодаря такому подходу становится возможным теоретически точно установить, какое отношение существует между обществом и природой.

66 К. Маркс и Ф, Энгельс, -Соч., т. 3, стр. 25.

Итак, должен был быть найден в.социальном, методологическом и теоретическом отношениях новый исходный пункт познания, для того чтобы можно было правильно решить вопрос, поставленный географическим направлением. В социальном плане научное понимание истории было возможно лишь с позиций рабочего класса. В методологически-теоретическом отношении только диалектический материализм, будучи применен к общественной жизни, в качестве исторического материализма, дал ключ к решению вопроса, так как исторический материализм открыл движущие силы общественного развития в прошлом, настоящем и будущем.

Исторический материализм Маркса и Энгельса был одним из величайших достижений человеческого мышления. Благодаря ему идеализм и метафизика были изгнаны также из области общественных наук. Пока идеализм господствовал в этой области, историю или изображали в виде хаоса случайностей, или конструировали в соответствии с идеалистической системой. Каждое направление в буржуазной философии истории и социологии произвольно рассматривало одни явления как важные, другие как неважные. При этом их представители руководствовались своими субъективными склонностями или предвзятой точкой зрения, которые, разумеется, в конечном счете определялись их объективным классовым положением. На этой основе они решали, что было важным и что неважны^. Им недоставало объективного критерия, при помощи которого они могли бы проверять свои взгляды.

Развитое Марксрм и Энгельсом материалистическое понимание истории положило конец этому произволу. Оно заменило искусственные связи концепцией, которая объясняет весь жизненный процесс людей, социальный, политический и духовный процесс жизни общества как неразрывно связанные между собой моменты исторического единства, исходя из способа производства материальных благ. Противоречия внутри и между различными сферами общественной жизни—диалектические •противоречия, они не уничтожают это единство, а являются причиной его изменения и развития.

То, что сторонники географического детерминизма не могли или не желали понять в силу ограниченности познания в их эпоху и их буржуазной позиции, а именно решающее значение способа производства материальных благ, исторический материализм выдвигает в качестве главного фактора в системе условий материальной жизни общества. Тем самым всем идеалистическим спекуляциям по вопросу об отношении общества к природе противопоставлено единственно научное, материалистическое понимание. Теоретическая противоположность между историческим материализмом и географическим детерминизмом отражает не только неспособность буржуазных ученых проникнуть в сущность социальных связей и отношений, но является также выражением непримиримой противоположности между буржуазией и пролетариатом. Констатация этого важна в особенности потому, что со стороны социал-демократических теоретиков предпринималась попытка «дополнить» исторический материализм географическим детерминизмом и даже геополитикой (к чему мы еще вернемся). Географический детерминизм и исторический материализм исключают друг друга.

67 J\ В. Плеханов, Основные вопросы марксизма, Госпо- литиздат, 1959, стр. 41—49.

68 Г. В. Плеханов, Соч., т. 7, М.—Л., 1925.

69 Г. В. Плеханов, Избранные философские произведе- ния, т. 2, стр. 155.

60 Там же, т. 1, стр. 689.

Не считаясь с этим фактом и логическими противоречиями, в которые неизбежно впадает географическая школа, некоторые марксисты были готовы видеть источник общественного развития в географической среде. Например, Плеханов, характеризуя роль географических факторов в общественной жизни, совершал грубые теоретические ошибки. В своих работах, например в «Основйых вопросах марксизма»57, а также в рецензии на книгу Мечникова «Цивилизация и великие исторические реки»58 й других, он утверждал, что развитие производительных сил в конечном счете определяется особенностями географической среды. В его «Очерках по истории материализма» говорится: «Характер естественной среды определяет характер социальной среды»59. В его выдающейся работе «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» говорится: «Развитие производительных сил само определяется свойствами окружающей людей географической среды»...60 Эти взгляды Плеханова отличаются от взглядов представителей географического детерминизма только тем, что у Плеханова географическая среда определяет социальную среду косвенно, через производительные силы и производственные отношения. В географическом детерминизме эта связь является непосредственной, без промежуточных звеньев, что, однако, в сущности, одно и то же. Само собой разумеется, анализ Плехановым роли географических факторов в процессе общественного развития находится на более высоком уровне, поскольку он принимал во внимание указание Маркса относительно значения промежуточных звеньев при анализе сложных связей 61. Он понимал теоретическую несостоятельность прямого выведения общественных явлений из географической среды. Однако провозглашается ли географическая среда определяющим фактором общественного развития прямо или косвенно, когда она действует через производительные силы и производственные отношения, — это, в сущности, одно и то же. В обоих случаях географическая среда определяет ход общественного развития, и в обоих случаях главная причина общественного развития переносится вовне, что, как мы видели, неприемлемо для диалектики. Плеханов в данном случае нарушил важный диалектический принцип самодвижения.

Точно так же поступает К. А. Виттфогель в своей статье «Геополитика, географический материализм и марксизм». Эту работу Виттфогель писал, когда он был еще марксистом, с целью защиты плехановского взгляда на роль географической среды. При этом он пришел к выводу, что своеобразие географической среды «определяет... движется ли общество на месте, по нисходящей или восходящей линии, то есть к низшим или высшим формам производительности человеческого труда»62. Все эти утверждения относительно определяющей роли географических факторов в жизни общества абсурдны с точки зрения исторического материализма уже потому, что в действительности изменения и развитие общества происходят несравненно быстрее, чем изменения и развитие географической среды, и поэтому нелогично считать то, что изменяется медленно, причиной того, что изменяется очень быстро.

61 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 171; т. 3, стр. 324 и 796.

62 „Unter dem Banner des Marxismus", 1929, Heft 5, S. 735.

Хотя исторический материализм решительно отвергает взгляд относительно определяющей роли географической среды, он вовсе не отрицает влияния этого фактора. Географическая среда является общей предпосылкой общественной жизни. Она является одним из постоянных и необходимых условий развития общества. Географическая среда — естественная основа процесса производства, а также естественная основа общественного разделения труда. Люди занимаются производством, воздействуя с помощью средств труда, прежде всего орудиями производства, на предметы природы, обрабатывая их и преобразуя в соответствии со своими целями.

63 «В производстве люди воздействуют не только на природу, но и друг на друга. Они не могут производить, не соединяясь известным образом для совместной деятельности и для взаимного обмена своей деятельностью. Чтобы производить, люди вступают в определенные связи и отношения, и только через посредство этих общественных связей и отношений существует их отношение к природе, имеет'место производство» (К.- Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. 1, стр. 63).

Этот процесс непосредственного воздействия человека на природу является, однако, лишь одной стороной способа производства, характеризует производительные силы общества. Производительные силы выражают отношение человека к природе, к географической среде и одновременно постоянное изменение этого отношения. Несомненно, географическая среда оказывает свое влияние на развитие производительных сил. А поскольку развитие производительных сил является всеобщей причиной всякого общественного развития, понятно, что географическая среда также влияет на развитие и изменение общества, а именно на развитие экономических и социальных отношений людей, на развитие их политических, юридических, моральных, эстетических, религиозных и философских взглядов и соответствующих им институтов. Однако географическая среда воздействует через производительные силы не непосредственно на состояние юридической, политической и идеологической надстройки общества; она воздействует лишь через присущую каждому обществу форму производства, через производственные отношения людей63. Природные условия производства играют свою роль в жизни общества, лишь действуя через производительные силы и производственные отношения, то есть через способ производства. Поэтому вполне достаточно сказать словами Маркса, что способ производства обусловливает социальный, политический и духовный процесс жизни людей вообще. Подразумевается, что определенный способ производства включает соответствующие природные условия труда. Географическая среда может ускорять или тормозить развитие способа производства. Никакого иного влияния на общественное развитие она не оказывает.

Исторический материализм исходит, далее, из того, что в процессе взаимодействия человека с природой человек представляет собой активную сторону. Причина этого кроется в той особой позиции, которую занимает человек во всей природе. Изменяя своей деятельностью природу, человек преследует определенные цели. Его деятельность имеет планомерный характер и направлена к определенной цели. «Работник отличается от пчелы не только тем, что изменяет форму того, что дано природой: в том, что дано природой, он осуществляет в то же время и свою сознательную цель...» (курсив мой.—Г. Г.) 64 Но способность к целенаправленной деятельности свойственна также всем животным. Она существует в зародыше всюду, где существует и реагирует протоплазма65. Однако, каким бы целенаправленным и .преднамеренным ни был образ действий животных, им никогда не удавалось формировать лик земли в соответствии со своим замыслом. Они лишь изменяли природу в силу своего присутствия и брали у нее только то, что она сама давала. Человек отличается от животного, пассивно противостоящего природе, тем, как он воздействует на природу. В этом проявляется решающая особенность человека по сравнению с животными: «Употребление и создание средств труда...» (курсив мой. — Г. Г.) 66

64 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 185.

65 К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. II, стр. 78.

66 К. Марк с, Капитал, т. I, стр. 186,

Человек в отличие от животного воздействует. на окружающую его природу не просто своими естественными органами, а как бы удлиняя их; он увеличивает свои физические и духовные способности, помещая между собой и предметами природы, которые ему требуются, орудия производства. Это — специфически человеческий процесс труда. В процессе труда человек изменяет формы внешней природы, приспосабливает их к своим потребностям и не ждет того, что природа ему предложит в готовом виде для удовлетворения его потребностей. Благодаря этой деятельности человек изменяет не только предметы природы, но и самого себя, ибо человеческие способности растут и развиваются на основе практического опыта. «Воздействуя посредством этого движения на внешнюю природу и изменяя ее, он в то же время изменяет свою собственную природу»67,— говорил Маркс. Так совершается процесс взаимодействия между человеком и природой. Человек не является рабом законов природы и сил природы, так как он обладает способностью познать эти законы и поставить силы природы себе на службу. Он не противостоит пассивно природе; он не должен покоряться предопределенной якобы природой судьбе; он воздействует на природу активно, преобразующе. Его способность проникать в тайны природы и ставить их под свой контроль потенциально безгранична, но возможность эта осуществляется лишь шаг за шагом, на основе развивающихся производительных сил.

67 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 184.

В условиях современного крупного производства процесс труда создает для всех людей возможность удовлетворить их потребности в достаточной степени. Но, для того чтобы эта возможность превратилась в действительность, процесс труда должен совершаться в определенной общественной форме. Трудящиеся должны сами быть собственниками средств труда и предметов труда. В капиталистическом обществе рабочий класс, важнейшая производительная сила, отделен от собственности на средства производства, важнейшие средства производства являются собственностью маленькой кучки монополистов и землевладельцев. В этом заключается решающая причина того, что при капиталистических условиях процесс труда ведет не к удовлетворению потребностей производителей материальных благ, а к обогащению собственников средств производства. Географическая среда не является виновницей нужды и бедствий эксплуатируемых, и не она вынуждает их вечно жить в этих условиях. Причина социальных бедствий при капитализме кроется внутри этого общества, в капиталистической форме процесса труда и зависящем от нее способе распределения продуктов.

Историческая задача рабочего класса — придать процессу труда такую общественную форму, чтобы производители материальных благ не были больше отделены границами собственности от естественных условий производства, а сами имели бы в своих руках все важнейшие средства производства, владели бы ими. Для этого рабочий класс, став- во главе народных масс, должен свергнуть политическую и экономическую власть буржуазии, установить политическое господство рабочих и крестьян и, опираясь на него, построить экономику социализма. Тогда всем людям станут доступными созданные ими материальные богатства, а распределение сможет происходить по принципу: «От каждого по способностям, каждому по труду». Географическая среда может ускорить или замедлить этот процесс, но определяется он развитием производительных сил, которые постоянно революционизируют общественные отношения. Маркс говорил: «Человек и его труд на одной стороне, природа и ее материалы на другой... всеобщее условие обмена веществ между человеком и природой, вечное естественное условие человеческой жизни»68. Это — всеобщее основное отношение между человеком и природой. Характер этого отношения определяется не природой, а производительными силами и производственными отношениями. Не бывает производственной деятельности людей без наличия минимального числа людей и без географической среды в качестве природной основы. И «из этих природных основ и тех их видоизменений, которым, они, благодаря деятельности • людей, подвергаются в ходе истории» 69, должна исходить всякая историография, причем деятельность людей является самым существенным фактором.

68 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 191.

69 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 3, стр. 19.

б) Отношение между обществом и природой в ходе исторического развития Отношение между обществом и природой первоначально рассматривалось нами абстрактно, независимо от его исторически-конкретной формы. Теперь остается еще выяснить вопрос, влияет ли природа, географическая среда на общественное развитие всегда^-благопри-ятно или всегда неблагоприятно. На этот вопрос нельзя дать ответа, правильного во все времена и при всех условиях. Само отношение общества к природе возникло исторически. Как и любое историческое явление, оно подчиняется определенным законам, которые постоянно видоизменяют его. Это отношение сформировалось по мере того, как человек выделился из царства животных; оно «всегда имело место в промышленности, видоизменяясь в каждую эпоху в зависимости от большего или меньшего развития промышленности» 70.

Следовательно, для тога чтобы добиться правильного ответа на данный вопрос, необходимо подойти к его изучению конкретно-исторически. Маркс в «Капитале» исследовал роль внешних природных условий производства на различных этапах общественного развития и установил при этом, что, чем дальше мы удаляемся в глубь человеческой истории, тем более велика зависимость человека от природы71. Это находится в тесной связи с. развитием производительности труда, которая, не говоря уже о степени развития производства, зависит также от таких природных факторов, как природа самого человека и внешние природные условия. С точки зрения экономики Маркс разделил внешние природные условия на две большие группы: 1)

естественное богатство средствами жизни, 2)

естественное богатство средствами труда.

70- К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 3, стр. 43.

71 В. И. Ленин также выступил против глупой побасенки, что «первобытный человек получал необходимое как свободный подарок природы». «Никакого золотого века позади нас не было,— писал он,— и первобытный человек был совершенно подавлен трудностью существования, трудностью борьбы с природой. Введение машин и улучшенных способов производства неизмеримо облегчило человеку эту борьбу вообще и производство пищи в частности» (В. И. Ленин, Соч., т. 5, стр. 95).

К первой группе относятся плодородие почвы, обилие рыбы в водах, дичь, плоды и т. д. Ко второй группе относятся прежде всего действующие водопады, судоходные реки, лес, металлы, уголь, нефть и т. д. «При зачатках культуры, — писал Маркс, — имеет решающее значение первый род, на более высоких Ступенях ^-второй род естественного богатства»72. Это означает, что определенная географическая среда не является при любом состоянии культуры неизменно благоприятной или неблагоприятной для развития человеческого общества. Если при зачатках культуры в условиях низкого уровня развития производительных сил естественное богатство средствами жизни имело величайшее значение для развития общества, то отсюда вовсе не следует, что оно является также наиболее благоприятным условием для развития капиталистического способа производства. История свидетельствует о другом. Тропическая природа с ее пышной растительностью, с ее богатством природными средствами жизни «„ведет человека, как ребенка, на помочах". Она не делает его собственное развитие естественной необходимостью» 73. Она не вынуждает человека обуздывать силы природы, проникать в тайны природы. Богатство природными средствами жизни уже не имело решающего значения на более высокой ступени развития. Оно начало тормозить развитие общества. При более развитых отношениях решающее значение имеет естественное богатство средствами труда. Маркс писал: «Не абсолютное плодородие почвы, а ее дифференцированность, разнообразие ее естественных продуктов составляет естественную основу общественного разделения труда; благодаря смене тех естественных условий, в которых приходится вести свое хозяйство человеку, это разнообразие способствует умножению его собственных потребностей, способностей, средств и способов труда»74. Поэтому не тропический климат с его могучей растительностью стал родиной капитала, то есть областью развития колоссальных производительных сил, применяемых в массовом масштабе, а умеренный пояс.

72 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 516.

73 Там же, стр. 516—517.

74 Там же, стр. 517.

В умеренном поясе постоянное применение новых средств и методов в борьбе с природой стало жизненным условием существования людей. Они должны были изменять формы внешней природы соответственно своим новым потребностям. Только так могли они добывать необходимые средства для жизни. Развитие самих людей стало в этих условиях естественной необходимостью. Их отношение к отдельным элементам географической среды изменялось с развитием производительных сил и производственных отношений. Такие элементы географической среды, как руды, уголь, нефть, уран и другие, приобрели первостепенное значение для жизни индустриализированного общества. Современная промышленность без них просто немыслима. Однако в течение длительного времени в истории человечества они не имели никакого значения для развития общества, так как производственный опыт, трудовые навыки и орудия находились на таком низком уровне, что вообще нельзя было и думать об использовании этих природных факторов.

Если взять такую издавна известную людям силу природы, как вода, то при ближайшем рассмотрении тотчас обнаружится различная роль, которую эта сила природы играла в общественном развитии. Отношение человека к воде изменилось, но не потому, что изменилась вода, а потому, что поднялся уровень развития производительных сил и производственных отношений. Каждая новая ступень в развитии производства давала* возможность человеку .совершенно иначе бороться с водой как силой природы. Причина этого кроется всегда не в самой этой силе природы, а в обществе, в развитии производительных сил и производственных отношений.

В глубокой древности люди употребляли воду только для приготовления пищи и для питья, С появлением рыболовной снасти и лодок вода стала использоваться для рыболовства и ^качестве средства сообщения. Искусственное орошение обширных территорий в древности — в Индии, Египте, Китае, Персии, Испании и Сицилии — опять-таки свидетельствует о новом отношении человека к воде. Парусное судоходство повысило значение рек, морей и океанов. С изобретением -водяного колеса воду стали использовать в качестве двигательной силы. Пароходство превратило океаны из факторов, затруднявших сообщение между частями света, в факторы, облегчившие сообщение между ними. Благодаря строительству гидроэлектростанций вода стала источником энергии, «белым углем», для промышленности и сельского хозяйства.

76 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 2, стр. 252. 5 Г. Гейден 65

Таким образом, общественное значение такой природной силы, как вода, зависит от роста производительных сил и постоянно изменяется вместе с производительными силами. Отношение людей к воде изменилось не потому, что изменилась вода, а потому, что люди в процессе воздействия на природу постоянно совершенствовали свои орудия, свой опыт и навыки. Это относится не только к воде как силе природы, но также ко всем другим предметам и силам природы. «С появлением паровой машины, — писал Энгельс, — впервые приобрели значение обширные угольные залежи Англии; только теперь зародилось производство машин, а с ним усилился интерес к железным рудникам, поставлявшим сырье для этого производства»75. Само собой разумеется, характер географической среды оказывает влияние на развитие всякого общества. Огромные месторождения угля и залежи руды в Англии, а также выгодное для того времени географическое положение страны влияли чрезвычайно благоприятно на развитие Англии как индустриальной державы. Наоборот, отсутствие этих благоприятных природных предпосылок затруднило бы развитие промышленного производства в Англии именно потому, что развитие производительности труда зависит также от природных условий. Это обстоятельство никогда не следует игнорировать. Оно играет свою роль при каждом общественном строе. Так, например, отсутствие в Германской Демократической Республике каменного угля и руд в соответствующем количестве и соответствующего качества в известной степени тормозит развитие экономики. Вынужденный раскол Германии заставил нас быстрым темпом усовершенствовать использование бурого угля и преодолевать данные трудности при помощи торговых связей с зарубежными странами. Ясно, что в единой, демократической Германии с ее огромными природными ресурсами прогресс был бы еще большим, чем теперь. Но, как бы сильно ни влияла географическая среда, наличие или отсутствие тех или иных природных условий производства на общественное развитие, никогда они не могли и не могут определять характер общественного строя.

Хотя уровень развития общественных отношений определяется не природными условиями, Маркс, однако, обращает особое внимание на то, что при одинаковой интенсивности труда, одинаковых общественных условиях, одинаковой технике производства результаты труда в различных природных условиях будут различны. «Различные естественные условия труда приводят к тому, что то же самое количество труда удовлетворяет в различных странах неодинаковые массы потребностей, следовательно к тому, что при прочих сходных условиях необходимое рабочее время оказывается различным» 76. Вряд ли найдутся две страны, в которых одинаковые затраты труда удовлетворяют одинаковые потребности. Если в определенных природных условиях кддой-либо страны при данном уровне развития производства на добывание необходимых средств ,жизни ежедневно требуется четыре часа, то в других природных условиях может потребоваться три или пять часов. Это показывает, что необходимое рабочее время в различных природных условиях при равенстве всех других условий не может быть одним и тем же. В том и состоит роль природных факторов, в особенности географических факторов, что они создают благоприятные или неблагоприятные условия для производства прибавочного продукта. Нельзя, однако, забывать, что благоприятные или неблагоприятные природные условия всегда создают лишь возможность производства прибавочного продукта. Производится же он человеком, причем природные условия могут ускорять или замедлять этот процесс.

Но люди занимаются производством не независимо от определенного общественного строя. Выше уже говорилось, что люди в процессе воздействия на природу вступают в определенные общественные отношения, производственные отношения. Поэтому степень полезности отдельных элементов географической среды зависит не только от уровня развития производительных сил, но и от характера производственных отношений.

76 К. Марк с, Капитал, т. I, стр. 518.

Так, например, в капиталистических условиях в самых различных странах определенные элементы географической среды совершенно или почти совершенно не используются, другие же уничтожаются. В капиталистическом обществе отношение к природе определяется капиталистической частной собственностью на средства производства. Те природные богатства, добыча и переработка которых сулят высокие прибыли, беспощадно расхищаются. Ужасные обвалы в Австрии зимой 1953/54 года были печальным следствием бесстыдного, хищнического истребления австрийских лесов. В 1953 году в Австрии было заготовлено не менее десяти миллионов кубометров круглого леса. Колоссальные обвалы являются «местью гор» за беспощадную вырубку лесов, которую производили лишь в интересах прибыли.

77 W i 11 i а m Vogt, Die Erde r?cht sich, Frankfurt am Ma- in, 1950, S. 150.

78 Там же, стр. 153.

79 John Boyd Orr, Werden nur die Reichen satt?, S. 75.

В результате хищнического отношения к земле и лесам со стороны крупных монополистических союзов в США плодородные области превратились в пустыни. В 1909—1945 годах в США было вырублено 44 процента фонда деловой древесины. (В 1909 году общий фонд деловой древесины в США составлял около 2826 миллиардов кубических футов, а в 1945 году — только 1601 миллиард77.) Наиболее ощутимым результатом вырубки лесов является эрозия почвы. Доктор Хью Беннет сообщил в одном из комитетов американского конгресса, что за сравнительно короткую историю США были разрушены или серьезно повреждены эрозией 282 миллиона акров земли. Кроме того, эрозия почвы угрожает еще 775 миллионам акров. Около 100 миллионов акров прекрасной для посева зерновых земли эрозия сделала практически непригодными для дальнейшей обработки78. Джон Бойд Орр, первый президент Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), привел отчет официальной службы охраны почв в США, в котором указывалось, что половина первоначального лесного фонда в США была вырублена или сгорела и что темп уничтожения в настоящее время все увеличивается. На два вновь посаженных в настоящее время дерева приходится три, которые вырубаются. Около одной четверти первоначальной площади пахотной земли и пастбищ стало совершенно бесплодной или сильно пострадало79. Даже такой откровенный глашатай «американского образа жизни и его века», как известный американский геополитик Джордж Т. Реннер, отмечал, что красные и желтые субтропические почвы, составляющие две трети территории Китая, дают урожаи хлопка, риса, кукурузы, чая и других культур. Эта часть Китая кормит, по данным Рен-нера, около 300 миллионов человек. В южных штатах США такие же почвы занимают равную площадь, но она, по выражению Реннера, дает хлопок, табак, эрозию почвы и арендаторов. Кормит она около 30 миллионов человек, часть которых живет хуже, чем крестьяне в Европе. В южных штатах США разрушено уже больше земли, чем та, которой располагает Япония 80.

Об эрозии почвы в Мексике писал специалист по вопросам лесоводства Том Джилл, предварительно нарисовав безотрадную картину мексиканского плоскогорья с его когда-то такими цветущими полями кукурузы. «Если ехать дальше, то, минуя плоскогорье, подъезжаешь к городу Мехико, и может случиться, в особенности в полдень, когда дует ветер, что потребуется включить фары автомобиля, так как по самому городу носятся вихри пыли. Они подымаются из близлежащих бассейнов озер, которые когда-то были наполнены водой, но теперь вследствие вырубки лесов сухи, как пустыня. Вместо того чтобы служить источником воды, в которой крайне нуждаются крестьяне и сама огромная столица, они сегодня являются источником неприятностей и болезней. По всему плоскогорью распространяется, все ускоряясь, этот процесс уничтожения почвы и леса. Перед вами предстает картина исчезновения громадных лесов, плодородной земли, уносимой ветром и размываемой водой, и не остается никакой надежды на будущее их использование; картина понижения уровня грунтовых вод, высыхающих озер, иссякающих источников и потоков»81.

80 George Т. Renner, Global Geography.

81 Цит. по книге: John Boyd Orr, Werden nur die Reichen satt?, S. 76.

Даже такой ярый противник прогресса, как американский неомальтузианец 'Вильям Фогт, не мог не отметить, что виновата в этом капиталистическая система. Он писал: «Одним из наиболее вредных, ограничивающих факторов является капиталистическая система-Методы свободной конкуренции и стремление к прибыли имели весьма печальные последствия для земли»82. А бразильский ученый Альдо Чиполато привел достаточно доказательств того, что в настоящее время «„свободное предпринимательство" в торговле лесом является одной из величайших опасностей для Латинской Америки» 83. В одной из его статей говорится: «Наш лес ведет смертельную борьбу... Это значит, что мы уничтожаем природные леса этих великолепных араука-риев в целях потребления и экспорта, а также другие ценные по своему составу леса, не заботясь о их восстановлении. Творцы пустынь, мы заботимся только о немедленной пользе. Мы придерживаемся лозунга «делать деньги» из всего, что природа нам дает, 'в особенности из растительного и животного мира» 84.

82 W i 11 i a m Vogt, Die Erde r?cht sich, S. 50.

83 Там же, стр. 51.

84 „Zeitschrift f?r Geopolitik", 1955, Heft 6, S. 343.

85 „Zeitschrift f?r Geopolitik0, 1956, Heft 2, S. 3.

С другой стороны, богатства природы зачастую просто не используются. Это делается только для того, чтобы 'выбросить на рынок поменьше продуктов какого-либо сорта, с тем чтобы можно было искусственно поддерживать цены на высоком уровне и именно таким путем «делать деньги». Никакого другого смысла не имеют предписанное правительством США в 1950 году уничтожение огромного количества продовольствия и выдвинутые президентом Эйзенхауэром в начале 1956 года предложения о субсидировании мероприятий по сокращению производства в американском сельском хозяйстве. Эти предложения имеют целью уменьшить в США посевные площади под пшеницей и хлопком на 20 процентов. Возделанные уже поля пшеницы должны быть перепаханы. В качестве компенсации фермеры, принимающие участие в осуществлении этого плана, получат от правительства документ, который дает им право на приобретение части того урожая, от которого они отказываются, натурой или наличными. Фермеры, далее» должны взять на себя обязательство оставить под паром ту часть своей посевной площади, которая нуждается в «отдыхе». За это они получают от государства прямые субсидии85.

Сегодня повторяется трагедия, подобная той, которая имела место в 30-е годы, когда американским фермерам также платили за то, чтобы они перестали производить. На этом примере видно, как в капиталистическом обществе отношение человека к природе определяется интересами прибыли — интересами имущих классов и воздвигаются препятствия на пути разумного использования природных условий производства. Как писал Маркс, «плодородие вовсе не в такой степени является естественным качеством почвы, как это может показаться: оно тесно связано с современными общественными отношениями. Земля может быть очень плодородной для обработки под хлеб, и тем не менее рыночные цены могут побудить земледельца превратить ее в искусственный луг и сделать, таким образом, неплодородной»86. Фогт и Чиполато далеки от того, чтобы считать тот факт, что только во имя прибыли обширные земли лишаются плодородия или просто не обрабатываются, основанием для выдвижения требования о ликвидации капиталистической системы хозяйства, которая порождает такие нелепые явления. Они усердно ищут решения данной проблемы в рамках капиталистического строя, с помощью так называемой частной инициативы. Но при капиталистических отношениях они не найдут способа организовать рациональное использование природных условий. Для этого имеется, в сущности, только одна возможность — возможность такого планомерного воздействия всего общества на природу, когда руководствуются не непосредственными интересами прибыли, интересами отдельных групп, а заботливо относятся к природным богатствам, так, что они приносят пользу всем людям и не иссякают. Однако господствующая в капиталистическом обществе анархия производства делает невозможным планомерное воздействие общества на природу.

8вК. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 4, стр. 175.

Разумеется, и капиталистические монополистические союзы пытались вызвать планомерные изменения в природе. В США также предлагались разумные способы борьбы против эрозии почвы. Американское правительство выдвинуло обширную программу насаждения полезащитных лесных полос. Хотя она была совершенно недостаточна для того, чтобы приостановить опустошение 'земли, осуществлению ее помешала незаинтересованность землевладельцев и монополий. Известен также так называемый проект «Атлантропа» немецкого инженера Германа Зёргеля, «выдвинутый .в 1928 году. В результате осуществления этого проекта (создание больших водных пространств в центре Африки — море Конго в 775 тысяч квадратных километров, море Чад в 880 тысяч квадратных километров и преграждение Средиземного моря) должны были наступить такие климатические изменения в Африке вплоть до Конго, что климат там стал бы таким же, как умеренный европейский климат. Не говоря уже о том, что наука считает сомнительной осуществимость этого проекта с помощью современных технических средств, именно с социальной точки зрения он совершенно неприемлем. Так, создание моря Конго привело бы к тому, что три четверти миллиона квадратных километров плодородной земли оказались бы уничтоженными и тем самым несколько миллионов людей лишились бы средств к существованию, и все это только длр того, чтобы добыть европейцам «жизненное пространство». Поэтому едва ли можно было затушевать империалистическую целенаправленность этого проекта. В настоящее время «Атлантропа-институт» в Оберстдор-фе (Альгей) работает над аналогичным фантастическим проектом «объединения великих пространств» — «Евраф-рика». Зёргель после войны вновь предложил осуществить свой проект87.

87 „B?ck in die Wissenschaft" vom 1. Januar 1948.

С большой помпой объявило английское лейбористское правительство в «Белой книге» в ноябре 1946 года о так называемом плане разведения земляного ореха. Английскому народу, посаженному на паек, обещали покрыть до 1950 года половину нехватки жиров и одновременно ежегодно экономить 10 миллионов фунтов стерлингов путем создания гигантских плантаций земляного ореха общей площадью в 1,3 миллиона гектаров в Танганьике, Северной Родезии и Кении. Африканцам отводилась, правда, в этом проекте лишь роль наемных рабочих, получающих заработную плату по колониальным ставкам. И, несмотря на огромные инвестиции (к октябрю 1949 года 29,миллионов фунтов стерлингов), урожай 1949 года составил меньше, чем было затрачено на посев, так что имеется достаточно оснований предположить, что весь проект служил лишь завесой, пользуясь которой английский империализм расширял свою стратегическую военную базу в Восточной Африке, ничего не делая для того, чтобы получили экономическую выгоду английский и африканский народы 88.

Планы монополистических союзов относительно преобразования природы вытекают не из желания создать людям лучшие условия жизни, а из стремления обеспечить монополиям более высокие прибыли. Капиталисты не препятствуют хищническому отношению к природным богатствам; напротив, они создают лучшую базу для этого хищничества. Капиталистический способ производства знает только одно мерило, которое он применяет всюду,—достижение наивысших прибылей. Прогресс капиталистического способа производства означает прогрессирующее уничтожение природных основ производства. Капиталистический способ производства развивается таким путем, что он «подрывает в то же самое время источники всякого богатства: землю и рабочего»*9.

88 Палм Р. Датт, Кризис Британской империи, Издатель- ство иностранной литературы, 1950, стр. 129—131.

89 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 510.

При социалистических производственных отношениях общественная собственность на средства производства является основой совершенно нового отношения общества к природе. Целью социалистического способа производства является не достижение максимальной прибыли для небольшой кучки землевладельцев и монополистов, а удовлетворение постоянно растущих материальных и культурных потребностей «всего общества. Эта цель может быть достипнута лишь при условии планомерного воздействия социалистического общества на природу. Социалистическое плановое хозяйство, ставшее возможным и необходимым на базе общественной собственности на средства производства, создало для этого все предпосылки. Предпринятые в огромных масштабах в социалистических странах, в особенности в Советском Союзе и Китае, меры по увеличению плодородия почвы, улучшению климата, земледелия и т. д. опровергают теорию об определяющей роли географической среды в общественном развитии.

Разработанный по инициативе КПСС план преобразования природы на громадных территориях Советского Союза впервые я истории ставит перед людьми задачу победить засуху в огромной стеганой области. Правительство СССР приняло решение о переходе к новой системе орошения, к орошению и обводнению Прикаспийских областей. Закладываются колоссальные лесозащитные полосы общей протяженностью почти в 6 тысяч километров. Было вспахано более 30 миллионов гектаров целины. Обуздание Волги благодаря строительству огромных плотин и гидроэлектростанций устранит весенние разливы этой великой реки; тогда он$ и <в сухие летние месяцы будет несли достаточно воды и одновременно давать для промышленности и сельского хозяйства колоссальные количества электрической энергии.

В Китае Янцзыцзян и Хуанхэ ежегодно несут в Желтое море более миллиарда тонн земли. Специалисты подсчитали, что, для того чтобы предотвратить этот снос пахотной земли, лес должен был бы занимать около 30 процентов территории Китая, а после окончания освободительной борьбы китайского народа лес занимал лишь 5 процентов территории. Правительство Китайской Народной Республики разработало план восстановления лесов, согласно которому площади под лесом к 1980 году должны (возрасти настолько, что составят 20 процентов территории. В это же время были начаты гигантские строительные работы, целью которых была борьба с извечным врагом китайского народа — с катастрофическими наводнениями. Величайшим из этих строительных замыслов является проект гидротехнических работ на реке Хуайхэ, охватывающий 220 тысяч кв. км, что составляет около одной седьмой обрабатываемых земель Китая. Уже в настоящее время значительная часть этого проекта осуществлена, а работа над осуществлением 17 других великих проектов продвинулась так далеко, что область затопления сокращена с 6,5 миллиона гектаров в 1949 году до 1,2 миллиона гектаров в 1952 году и до менее чем 0,5 миллиона гектаров в 1953 году. Все это сделано в течение немногих лет существования народной власти. При капиталистическом эксплуататорском строе такое планомерное преобразование природы просто немыслимо. Все природные условия, в которых Советский Союз совершил громадный скачок в экономическом, социальном, политическом и духовном развитии страны, существовали также до Октябрьской революции. Однако при царизме развитие страны шло чрезвычайно медленно. Старая Россия была известна своей отсталостью.

Итак, природные богатства или другие природные условия не определяют ход развития общества. Географические факторы могут только ускорить или замедлить этот ход. Само собой разумеется, тот факт, что в Советском Союзе имеются в наличии почти »все природные условия производства, сказался весьма благоприятно на развитии Советского Союза и мировой социалистической системы. При менее благоприятных природных условиях американская политика эмбарго, безусловно, вызвала бы в социалистических странах большие трудности в их хозяйственном строительстве90. Однако, как бы благоприятны или неблагоприятны ни были природные условия в социалистических странах, 'великий прогресс, которого они достигли .во всех областях общественной жизни, стал возможным благодаря новым, социалистическим производственным отношениям, утвердившимся в этих странах.

90 Даже в США сегодня раздается все больше голосов за отмену бессмысленного закона Бэттла, запрещающего экспорт так называемых стратегических товаров в социалистические страны. Меморандум относительно мощности советской сталелитейной промышленности, составленный сэром Робертом Шоуном, председателем Комиссии британских экспертов по стали и исполнительным директором Британского комитета по железу и стали, .после его путешествия по Советскому Союзу, заставил американского министра финансов Хэмфри забить в Вашингтоне тревогу. Он отдал распоряжение своим экспертам по эмбарго составить для него докладную записку относительно того, в какой мере многолетний экономический бойкот, направленный против восточного блока, затормозил промышленное развитие Советского Союза. Мнение экспертов: вообще не затормозил! (См. „Der Spiegel", vom 4. April 1956, S. 31.)

В условиях социалистического планового хозяйства в связи с задачей планомерного географического размещения производства в целях рационального использования природных богатств все большее значение приобретает особая общественная наука — политическая и экономическая география. В ее задачу входит «исследовать закономерности географического размещения материального производства, а также обусловленные этими закономерностями особенности экономического развития стран и районов. Познанные ею законы являются отражением объективных процессав, обусловливающих географическое размещение материального производства и изменение этого размещения. Эти объективные процессы... 'являются результатом взаимодействия экономических условий общества и географических условий окружающей его среды при примате экономических условий»91. Политическая и экономическая география играет немаловажную роль в осуществлении основного экономического закона социализма в Советском Союзе и в странах народной демократии. Наряду с исследованием вышеназванных объективных процессов в ее задачу входит, так же как и в задачу физической географии, помешать проникновению иррациональных идей в географические дисциплины, с тем чтобы географические науки нельзя было положить в основу антинаучной и реакционной системы политики и лишить их научного содержания, как это -сегодня имеет место во многих империалистических странах.